1796 Г. Июль *.— Понесение табасаранского Рустам-кадия

Екатерине II с выражением благодарности русским войскам за

избавление от нашествия Ага-Мухаммед-хана и заверением в

своей верноподданной службе

[...] ** Табасаранский владелец Рустем-кади к священным стопам ца­рицы царей и государыни государей полагает благоговейно всеподдан­нейшее сие донесение. Из которого высокому ее министерству да будет из­вестно, что злодейство и кровожадность хищника и ненавистника рода человеческого Аги-Мугамет-хана, которой не оказал сродному челове­честву сожаления ни к братьям своим родным, ни же к кому-либо другому, дошли до такой степени, что он бесчеловечным насилием и свирепством своим, соединенным с пролитием крови неповинных, всех властительст-вующих персицких ханов и знаменитейших князей подвергнул своей на­сильственной власти, равно и протчих подданных, мучительными своими изнурениями принудил вступить в его возмутительное сообщество и пови­новаться его повелению. Через таковые его кровожадные наглости многие из народов соделались жертвою мучительского его зверства и многие из по­селян свирепством его погружены в собственной крови своей. Таковая, непристанно в злодеяниях упражняющаяся, особа поистине достойна в сем свете казни, а в будущем — вечного геенского мучения. Обстоятельства и поведение его нам явно открыли, что он так, как гладом тающий волк, на стадо овец со всею алчностью нападающий, везде, где только ему удаст­ся, одних грабит и разоряет, а достальных впредь тоже намерение имеет. И естли бы не воспосредовало сим бедным народам е. и. в. милосердной за­щиты, то бы он весь род человеческий, в здешних областях обитающий, зверским своим тиранством вовсе бы истребил.

При всем том и я, нижайший, со всеми дагестанскими князьями пребыл непоколебимо в нашей преданности и ревностном усердии к службе всепре-светлейшей и всемилостивейшей монархини. И хотя, впрочем, некоторые из подвластных в сей стороне народов жестоких угроз свирепого Аги-Муга-мед-хана страшились, но народы дагестанские и табасаранские нимало его не убоялись и к разным внушениям его отнюдь внимания, паче же пови­новения, не оказали. Когда же высокомочный вождь звездочисленного воинства российского, е. с-во гр. Валериян Александрович Зубов с побе­доносною российской армиею прибыл в пределы дагестанские, то от страшных и грому подобных его ударов гордые стены неприступной кр. Дербентской не могли устоять и защитить тех, кои, уповая на общего злодея Агу-Мугамед-хана, по нем споборствовали, ибо они поражены бу­дучи ужасом оружия вверенного помянутому российских войск вождю, пали пред ним, иные замертво, а иные лишились употребления чувств своих; тогда по великодушию и человеколюбивым свойствам сего вождя все здешние бедные народы в своих домах и селениях, не претерпев и ма­лейшего вреда, а всяк пользуясь безопасностию жизни и имения своего, восчувствовали совершенное спокойствие, которое благоволением божим в таковых благодетельных расположениях и деяниях пребудет и всегда не­поколебимо.

Поелику же от тиранской злости Аги-Мугамед-хана народы, спасая свою жизнь, принуждены были рассеяться по убежищам, а напротив того, под покровом и защитою победоносного е. и. в. оружия ощутили желанное спокойствие и благоденствие, наипаче же, что во время пребывания в Даге­стане многочисленного войска е. и. в., правосудной монархини, жители сих

* Дата установлена по другим документам дела ** Описана часть текста, превозносящая императрицу

233

мест не претерпели и на малейшую пылинку какого-либо вреда и убытка в своих имениях, семействах и пажитиях, то, приемля все сие во уважение, нашли мы себя должными и обязанными принесть наше всеусердное повиновение и преданность толико милосердной монархине, и сохранить верноподданическую нашу приверженность, вечно передавая оную от рода в род наследникам и потомкам нашим, и служить верно и усердно е. и. в. в надеянии, что высочайших ея милостей и благоволений лишены не будем. Вследствие чего, во утверждение нашей е. и. в. верности и усерд­ной службы и подданнической преданности пред богом и священным его алькураном, и учинив присягу в том, что все вышеписанные наши обеща­ния долженствуем твердо и постоянно соблюдать и исполнять, целовали мы священный алькуран, чему всевышней творец наилучший есть свидетель.

В заключении сего, молим милосердного бога, да продлит вые. е. и. в. жизнь и благополучное царствование в бесконечные веки.

Помета: В приложенной на обороте печати значится имя Рустем кади. АВПР. Ф. 77. On. 77/6. 1791—1800 гг. Д. 472. Л. 109—115. Перевод с араб.

№ 319

1796 г. октября 17.— Предписание командующего войсками на Кавказской линии И. В. Гудовича кизлярскому коменданту Ф. Ф. Арбузову не препятствовать закупке и вывозу через Киз­ляр овец и масла для шамкала тарковского

По прозьбе шамхала тарковского, владетеля дагистанского, прислан­ному от него человеку, называемому Хожаху Таирову, позволил я в трух-менских и ногайских аулах, около Кизляра состоящих, купить 600 баранов и 26 пуд. масла коровьего. Предписываю в. высокор. в покупке означенное числа баранов и масла ему, Таирову, не возпрещать, взяв однако ж с неге пошлинные деньги, по законам принадлежащие, тогда, когда он будет совсем и с купленным выезжать из Кизляра.

Октября 17 дня 1796 г.

Кр[епость] Георгиевск. Ген. ГР. И. Гудович

ИГА ДАССР. Ф. 379. On. 3. Д. 188. Л. 4. Подлинник.

№ 320