5. А у поля стояв помирятся, и боярину и диаку имати по тому ж расчету пошлины свои; а околничему четверть и диаку четыре алтыны з денгою, а неделщику четверть, да неделщ.Ику ж вязчего два алтына.

При примирении сторон во время судебного поединка, наряду с пошлиной боярину   и дьяку, взыскивалась пошлина в пользу должностных лиц, наблюдающих за полем.   При этом в пользу недельщика, помимо полевой пошлины, взыскивалась вязчее.

Вязчее или вязебное — одна из наиболее ранних пошлин, предусмотренных   еще в ст. 114 Русской Правды, за связывание беглого холопа. В XV — XVI вв. под    вязчим, вямсщим, вязьбой понималась пошлина за связывание подсудимого,    наложение оков на него или за подтверждение заключенного сторонами соглашения   о судебном поединке и за его организацию¹⁰². Насколько можно судить,    размер этой пошлины, восходящей еще ко временам Русской Правды, в XV — XVI вв.    составлял примерно 20—24 деньги¹⁰³.

 

 

6. А побиются на поли в заемном деле или в бою, и боярину с диакомъ взяты   на убитом противень противу исцева; а околничему полтина, а диаку четверть,    а неделшику полтина да неделщику ж вясчего 4 алтыны.

В данном случае поле состоялось, а значит, есть и побежденный, с которого взыскивают пошлины. В ст. 6 предусматриваются сравнительно небольшие дела — по спорам о займе и об ответственности за побои. Установление единого порядка судопроизводства для дел об оскорблениях действием и обязательств из договоров подтверждало, по мнению С. Г. Струмилина, отсутствие в тот период резкой грани между сферой уголовных и гражданских дел¹⁰⁴. Более правильным, однако, представляется объяснение М. Ф. Владимирского-Буданова, относившего дела об оскорблениях действием и обязательствах из договоров к категории дел, нарушавших интересы частных лиц в отличие от деяний, приносящих вред всему господствующему классу в целом, что и обусловило впоследствии разницу между судом и розыском¹⁰⁵.

 

 

7. А побиются на поли в пожеге, или в душегубстве, или в разбои, или в   татбе, ино на убитом исцево доправити; да околничему на убитом полтина да доспех,    а диаку четверть, а неделшику полтина, да неделщику ж вясчего 4 алтыны. А сам   убитой в казни и в продажи боярину и диаку.

Здесь поле применяется только по уголовным и притом преимущественно тяжким делам — об убийстве, разбое, воровстве, поджоге. Побежденный уплачивал полевые пошлины в том же размере, что и по ст. 6, но, кроме того, отдавал окольничему доспехи, в которых участвовал в судебном поединке. Проигравший дело подвергался наказанию, предусмотренному законом за соответствующее преступление.

Однако на практике поле как доказательство, не способное охранять интересы   господствующего класса, допускалось только в исключительных случаях, когда не   было возможности разобрать дело при помощи других доказательств. Стремление   господствующих классов ограничить применение поля проявляется еще до   Судебника 1497 года. Так, в 1410 году митрополит Фотнй писал новгородскому духовенству,    чтобы священники не причащали идущих на поле и не хоронили убитых. Убивший   своего противника рассматривался как душегубец; священник, причастивший или   отпевший участника поля, лишался сана¹⁰⁶.

 

 

8. А ТАТБЕ. А доведуть на кого татбу, или разбой, или душегубство, или   ябедничество, или иное какое лихое дело, и будет ведомой лихой, и боярину того   велети казнити смертною казнью, а исцево велети доправити изь его статка, а   что ся у статка останеть, ино то боярину и диаку имати себе. А противень и продажа   боярину и диаку делити: боярину два алтына, а диаку осмь денег. А не будет у   которого лихого статка, чем исцево заплатити, и боярину лихого истцу вь его   гыбели не выдати, а велети его казнити смертною казнию тиуну великого князя   московскому да дворскому.

В статье наряду с процессуальными появляются нормы материального уголовного права. В ст. ст. 8 и 9 вводятся некоторые новые составы преступлений. Так, наряду с татьбой и разбоем, известными еще Русской Правде, впервые появляется понятие ябедничества, т. е. ложного доноса, злостной клеветы, имевшего своей целью обвинить невиновного. Наиболее существенным новшеством является введение в статью такой категории преступного деяния, как лихое дело. Новый состав давал господствующему классу неограниченные возможности. В борьбе со своими противниками под это понятие теперь можно было подвести любое деяние, которое приносило вред всему господствующему классу в целом, нарушая его интересы или посягая на установленный в государстве порядок.

Судебные функции по поручению великого князя или наместников и волостелей осуществляли   тиуны. В соответствии с этим тиуны подразделялись на государевых и боярских.    Боярские подчинялись наместникуили волостелю, в пользу которых они собирали   доходы. Тиуны государевы или великокняжеские были лишь в Москве и московских   волостях, являвшихся великокняжескими вотчинами. Доходы с них поступали в пользу   великокняжеской казны. Московский тиун подчинялся не наместнику, а непосредственно   великокняжескому казначею. Таким же правом пользовался новгородский тиун¹⁰⁸.

Лихим человеком мог быть признан любой, хотя бы и не совершивший никакого конкретного деяния, но сочувствовавшийтребованиям народа, поддерживавший их и в силу этого являющийся лицом опасным для господствующего класса. Он отнюдь не является рецидивистом, как трактует это Е. И. Колычева¹⁰⁹. Виновность оговоренного подтверждалась не представлением доказательств, а крестным целованием (присягой) оговаривающих (см. ст. ст. 12—13), что свидетельствовало о применении следственной формы процесса при расследовании наиболее опасных деяний. Дела начинались, как явствует из статьи, не только по иску частного лица, но главным образом вследствие довода, то есть обвинения, производимого специальными должностными лицами — доводчиками. Они находились в штате наместников и выполняли, по мнению С. Б. Веселовского, обязанности судебных следователей¹¹⁰. Вероятно, во избежание лишних поборов, вызывавших недовольство населения, доводчикам предписывалось ездити в стану без паропка (помощника) и без простые (в данном случае — без лишней) лошади... А где доводчик ночует, туто ему не обедати, а где обедаеть, туто ему не ночевати. Доводчикам поручался также вызов в суд, а иногда и выполнение судейских обязанностей¹¹¹.

Применение смертной казни в зависимости от личности преступника, а не от состава преступления явилось ярким отражением усиления классового террора в период создания Судебника и феодально-сословного характера права.