Лекция 11. Страхи и тревоги у детей. Возрастная динамика страхов в процессе воспитания

Очень трудно найти человека, который никогда не испытывал чувство страха. Существуют страхи реальные и невротические.

Реальный страх – это нечто понятное всем, это реакция на восприятие внешней опасности, ожидаемого повреждения, то есть этот страх является выражением инстинкта самосохранения.

При этом возникает готовность к опасности, выражающаяся в повышенном внимании, мышечном (сенсорном), напряжении. В том случае, если не было готовности к опасности в виде страха, возникает испуг, то есть готовность к опасности целесообразна, а страх является реакцией пропорциональной опасности. Развитие же страха до состояния аффекта страха, когда наблюдаются моторные реакции, ощущение неудовольствия, не является целесообразным.

Американский психоаналитик Карен Хорни использовала тер­мин “тревога” вначале в качестве синонима термина “страх”, указывая этим на их родство. Однако позже она поняла, что между тревогой и страхом есть различия.

Страх является реакцией, пропорциональной наличной опасности.

Тревога является несоразмерной реакцией на опасность или реакцией на воображаемую опасность. Но вывод о пропорциональности реакций зависит от среднего познания, достигнутого в данной культуре.

Невротик, даже если реакция является неадекватной, не затруднится придать ей рациональное обоснование.

Поэтому К. Хорни говорит, что как страх, так и тревожность являются адекватными реакциями на опасность, но в случае страха опасность очевидна и объективна, а в случае тревоги она скрыта и субъективна.

Иначе говоря, интенсивность тревоги пропорциональна тому смыслу, который для данного человека имеет данная ситуация. Причины же его тревоги, в сущности, ему неизвестны, то есть мы можем неосознанно беспокоиться, и тревога может быть определя­ющим фактором нашей жизни.

Тревога является иррациональной и представляет неясно выраженное указание, что что-то не в порядке внутри нас.

Итак:

Страх – это субъективное состояние, в которое попадают благодаря ощущению развития страха и называют его аффектом.

Аффект включает в себя моторные реакции, а также известные ощущения удовольствия или неудовольствия.

Боязнь – указывает на объект.

Испуг – подчеркивает действие опасности, когда не было готовности к ней в виде страха, то есть от испуга человек защищен страхом.

З. Фрейд говорит, что при аффекте страха повторяется раннее воспоминание акта рождения, при котором объединяются неприят­ные впечатления, стремления к разрядке напряжения и соответству­ющие соматические ощущения. С момента рождения, считает Фрейд, эти проявления повторяются у нас как состояние страха. Он считает, что первое состояние страха было, с одной стороны, токсическим (прекращение обновления крови), а с другой стороны, это результат отделения от матери, причем это состояние страха входит в организм благодаря ряду поколений, и отдельный индивид не может его избежать.

К. Хорни считает, что враждебные побуждения различного рода образуют главный источник, из которого проистекает тревожность. Вытесненная враждебность может усиливаться под вли­янием различных источников, враждебность может проецироваться на других, при этом человек, который сам стремится к мошенничеству, обману и т.д., испытывает страх, что другие сделают это же с ним.

Кроме вытеснения, способы избегания тревоги – это рационализация, отрицание, избегание мыслей, чувств, вызывающих тревогу. Хорни говорит, что понять условия, порождающие тревожность, обычно трудно. Имеются бесконечные вариации в формах тревожности, которые могут возникать в результате процесса вытеснения враждебности.

З.Фрейд выдвинул две точки зрения на тревожность:

1. тревога возникает в результате вытеснения влечений;

2. тревожность возникает в результате страха перед теми влечениями, обнаружение или следование которым создают внешнюю опасность.

К. Хорни считает, что тревожность возникает не столько в результате страха наших влечений, сколько вследствие страха вытесненных влечений (первая концепция Фрейда).

И специфический источник тревожности она видит в вытеснении не сексуальных, а враждебных импульсов и влечений.

Хорни выделяет:

1. раннюю социальную тревогу;

2. витальную тревогу.

Ранняя социальная тревога возникает при наличии невротического контура, когда окружение ребенка погружено в свои неврозы и относится к ребенку доминантно, сверхтребовательно или равнодушно. У ребенка при этом не развивается чувство “мы”, нет чувст­ва общности с близкими, а возникает ощущение незащищенности, тревожности (базальная тревога).

Хорни выделяет три стратегии снятия тревоги в форме движения:

1. к людям, под сень более сильной личности;

2. против людей – протест, агрессия;

3. от людей – отстранение.

Кроме реального страха, различают страх невротический, когда мы находим общую боязливость (свободный страх), готовую привязаться к любому подходящему представлению. Это состояние называется страхом ожидания. Лица, страдающие этим страхом, всегда предвидят из всех возможностей самую страшную. Склонность к ожиданию несчастья, как черта характера, встречается у многих людей. Это состояние З. Фрейд называет неврозом страха.

Другая форма страха – фобии, то есть страх темноты, открытых площадей, кошек, пауков, змей, мышей, гусениц, гроз, острых предметов, толпы, одиночества, переходов мостов, поездок по морю, железной дороге, страх высоты и т.п. Все фобии делятся на нес­колько групп:

1. фобия змей – это общечеловеческая фобия, большинство из нас испытывает при этом отвращение;

2. фобии ситуативные, имеющие отношение к опасностям (по­ездка по морю, железной дороге, переход мостов, пребывание в толпе, одиночество);

3. третью группу фобий невозможно понять и как либо объяснить.

Боязнь крепкого взрослого мужчины перейти улицу или площадь хорошо знакомого города или, например, боязнь мышей. Страхи площадей, железных дорог приобретаются в более поздние годы, а темноты, грозы, животных существуют с самого начала. Все эти фобии Фрейд относит к истерии страха.

При невротическом страхе опасность не играет никакой роли и эти фобии, как правило, не имеют никакого рационального объяснения, человек часто не может сказать, чего же он боится и связывает этот страх путем вторичной обработки с подходящими фобиями. Если же проанализировать этот процесс, то можно сказать, какой психологический процесс не состоялся и заместился страхом.

Боязливость детей считают чем-то обычным, поэтому трудно различить, невротический это страх или реальный. Обнаруживая у детей страх чужих лиц, новых ситуаций, предметов, обычно объясняют это слабостью ребенка и его незнанием, то есть ребенку приписывают сильную склонность к реальному страху. Но нельзя не заметить, что не все дети в равной мере боязливы, дети, проявляющие особую пугливость, впоследствии оказываются нервными.

Фрейд считает, что ребенок пугается чужого образа потому, что настроен увидеть знакомое и любимое лицо. В страх превращаются его разочарование и тоска, то есть не нашедшее применение либидо переводится в страх. Первые фобии детей – это страх темноты и одиночества (в обоих случаях отсутствует любимое лицо).

Ребенок обычно не боится опасностей, он не знает их, он будет бегать по краю воды, влезать на карниз окна, играть с острыми предметами. И если реальный страх у ребенка в конце концов появляется, то это результат воспитания. Инфантильный страх имеет мало общего с реальным страхом и очень близок к невротическому страху взрослых, он, как и страх взрослых, возникает из неиспользованного либидо и замещает объект любви страхом внешнего предмета или ситуации. Любая истерическая фобия восходит к детскому страху и продолжает его. Фобию можно сравнить с окопом против внешней опасности. Слабость защиты при фобиях в том, что крепость остается открытой с внутренней стороны.

Как и человек на ранних ступенях своего социального развития, ребенок первых лет жизни боится всего нового и неизвестного, а т.к. у детей все реально, то и страхи их носят реальный характер. Баба-Яга – это живое существо, а дядя только и ждет, чтобы забрать детей в мешок, согласно угрозам родителей.

Во многих цивилизациях дети в своем развитии испытывают ряд общих страхов в дошкольном возрасте. Это страх отделения от матери, страх животных, темноты, в 6-8 лет – страх смерти. Это служит доказательством общих закономерностей психического развития, когда созревающие психические структуры под влиянием социальных факторов становятся основой для проявления одних и тех же страхов. Насколько будет выражен тот или иной страх и будет ли он выражен вообще, зависит от индивидуальных особенностей психического развития и конкретных социальных условий, в которых происходит формирование личности ребенка.

Страх и беспокойство у детей могут быть вызваны постоянно испытываемыми матерью нервно-психическими перегрузками, особенно при вынужденной или преднамеренной подмене семейных ролей (прежде всего роли отца). Так, мальчики и девочки боятся чаще, если считают главой в семье мать, а не отца, мать часто беспокойна и раздражительна в отношениях с детьми, что вызывает у них ответные реакции беспокойства. Доминирование матери в семье указывает на недостаточно активную позицию и авторитет отца в семье, что затрудняет общение с ним мальчиков и увеличивает возможность передачи беспокойства со стороны матери.

Беспокойство у эмоционально чувствительных детей первых лет жизни возникает при раннем выходе матери на работу, такие матери испытывают постоянное внутреннее противоречие из-за борьбы мотивов, желания сразу успеть “на двух фронтах”. Они ра­но отдают детей в дошкольные учреждения, на попечение бабушек, дедушек, нянь и недостаточно учитывают эмоциональные запросы детей.

Честолюбивые, не в меру принципиальные, с болезненно заост­ренным чувством долга, бескомпромиссные матери излишне требовательно и формально поступают с детьми, которые всегда их не устраивают или в отношении пола, или темперамента, или характера.

У гиперсоциализированных матерей забота – это главным образом тревога по поводу возможных, а потому и непредсказуемых несчастий с ребенком. Типичная же их строгость вызвана навязчивым стремлением предопределить образ жизни ребенка по намеченному ею плану. А эмоционально чувствительные дети такое от­ношение матери воспринимают с беспокойством и страхами. Фактом, заслуживающим внимания, является обнаружение у детей – дошкольников из конфликтных семей более частых страхов животных (у девочек), заражения, смерти, страха родителей (у мальчиков).

В возрасте 3-5 лет страхи “цепляются друг за друга” и составляют одно целое. Максимум страхов бывает у детей в 5-8 лет, когда страхи более сложно психологически мотивированы и несут в себе больший интеллектуальный заряд. Как у мальчиков, так и у девочек число страхов выше в неполных семьях. У мальчиков отсутст­вие отца, незащищенность им и чрезмерно опекающее, замещаю­щее отношение матери ведут к несамостоятельности, инфантильности и страхам; у девочек нарастание страхов зависит от самого факта общения с беспокойной, лишенной опоры матерью.

Наиболее подвержены страхам единственные дети в семье, как эпицентр родительских забот и тревог.

Возраст родителей также имеет значение для возникновения страхов у детей. У родителей после 30-35 лет дети более беспокойны, что отражает тревожность преимущественно матери, поздно вышедшей замуж, долго не имевшей детей. Дети при этом как губка впитывают тревогу родителей.

Первым “опытом” беспокойства у ребенка является беспокойство матери во время беременности, через плаценту ребенок с кровью получает и гормонально опосредованную порцию беспокойства матери. В первые месяцы жизни после 2-4 месяцев беспокойство у ребенка связано с отсутствием матери, ее уходом. Возраст 7-9 месяцев – это период повышенной чувствительности к возникновению тревоги и страхов. Но уже с 14 месяцев начинается по­степенное уменьшение беспокойства при уходе матери. В период амбивалентности появляются страхи и кошмарные сны, связанные с двойственным отношением к матери.

В возрасте 3-5 лет часто встречается триада страхов: одиночества, темноты, замкнутого пространства. Ребенок не остается один при засыпании, постоянно зовет мать. В комнате должен гореть ночник и необходимо, чтобы дверь была полуоткрыта. При невыполнении этих условий беспокойство сохраняется, и сон не наступает. Чтобы ночью ребенок спал спокойно, без страшных сновидений, он должен знать, что ему ничто не угрожает, что его любят и всегда защитят. День его должен быть наполнен движением, играми, радостью, смехом, новыми, но не чрезмерными впечатлениями. Время засыпания всегда должно быть одно и то же. Задача родителей вовремя успокоить ребенка, нежно поговорить с ним, днем не быть отдаленным от детей.

В 6-7 лет появляется страх смерти. К моменту поступления в школу наблюдается уменьшение страхов, но страх смерти в это время может трансформироваться в страх смерти родителей. В под­ростковом возрасте страхи, обусловленные инстинктом самосохранения, сменяются социальными страхами. Ведущий страх в этом возрасте – это страх “быть не тем”, это страх не соответствовать социальным требованиям. Появлению этих страхов способствуют жестокие и чрезмерные требования родителей, можно связать детей таким количеством правил, что они боятся как кары небесной любого нарушения поведения, любой неудачи.

Для детей этого возраста свойственны также природные страхи: грозы, бури, наводнения. Социальные же страхи – одиночества, наказания, опоздания, осуждения, страх быть не собой, никем связаны с тем, что еще неокрепшая психика подростка не выносит насилия над собой, длительной и изматывающей престижной гонки. Социальные страхи чаще бывают у подростков с обостренным чувством “я”, честолюбивых, ориентированных только на успех, не признающих никаких поражений. Многие страхи в подростковом возрасте являются развитием предшествующих страхов и тревог. Поэтому если психологическая и психотерапевтическая помощь бу­дет оказана в дошкольном или младшем школьном возрасте, можно рассчитывать на эффект предупреждения подростковых страхов и развития психастенических черт.