Контрольные вопросы

1. Сказка как историко-культурное и психологическое явление. З. Фрейд и К.Г. Юнг об архаическом наследии и взаимосвязях в че­ловеческой культуре.

2. Пропп о сказках и их функциях.

3. Значение сказки для воспитания и социализации.

4. Психологический, психоаналитический анализ сказок. Фун­кции сказки и явление сказочного резонанса.

5. Анализ сказки “Три поросенка”. Глубинное воздействие сказки на психику ребенка, проблемы, разрешаемые этой сказкой.

6. Сказка “Пряничный домик”. Важные сказочные мотивы. Значение этой сказки для формирования личности ребенка.

7. Сказка “Спящая красавица”. Глубинный анализ. Значение сказки в разрешении амбивалентных чувств.

8. Сказка “Царевна-лягушка”. Значение в формировании константного либидозного объекта.

9. Значение волшебства в развитии и воспитании ребенка. Превращения в сказках. Значение волшебных предметов.

10. Значение отождествления ребенка с младшим сыном при восприятии сказок. Знания о сказках, необходимые родителям.

Лекция 8. Высшие формы поведения человека в свете проблемы доминантности полушарий. Гармоничное развитие обоих полушарий и воспитание

Мир, который нас окружает, сложен и многообразен. Его по-разному познают поэты и философы, математики и физики, ботаники и химики. Одни проникают в бездну малых величин, другие исследуют царство животных и растений, третьи постигают смысл существования человека и общества. Русский физиолог И.П. Пав­лов в процессе исследований высшей нервной деятельности пришел к выводу, что всех людей можно разделить на художников и мыслителей. Он писал: “Жизнь отчетливо указывает на две категории людей: художников и мыслителей. Между ними резкая разница. Одни – художники во всех родах: писатели, музыканты, живописцы и т.д. захватывают действительность целиком, сплошь, сполна, живую действительность без всякого разъединения. Другие – мыслители, именно дробят ее и тем как бы умерщвляют ее, делая из нее какой-то временный скелет и затем только постепенно как бы снова собирают ее части.”

Внутри каждого из нас существуют две разделенные, различные и равные реальности. Одна реальность связана с левым полушарием мозга, другая – с правым, причем каждое полушарие воспринимает реальность своим собственным уникальным способом.

Левое специализируется на словесных выражениях (вербаль­ный язык), числах, аналитическом мышлении, линейно-цифровых выражениях. С левым полушарием связаны все вторичные процессы, это логически волевое полушарие.

Правое эмоционально-образное полушарие специализируется на пространственности, визуальной образности, воображении, цве­товых ритмах, кинестетических переживаниях и творчестве. И если левое полушарие – это регулируемый разумом секс, то правое – это инфантильность, сублимированная сексуальность, творчество. Ин­стинкт смерти и самоубийство связаны с правым полушарием (са­моубийство можно описать как убийство правым полушарием левого). “Я” и эрос можно соотнести с левым полушарием, а “Оно” и тонатос с правым.

Когда мы видим знакомого человека, левое полушарие опознает специфические черты, то есть нос, рот, глаза и т.д. Но если бы у нас работало только левое полушарие, мы не были бы способны опознать целое.

Наше правое полушарие с его пространственной и концептуальной способностью берет отдельные части и создает целое.

Мечты, фантазии, предчувствия – все это правое полушарие. (Лурия – 1979 г., Галин 1974 г., Эриксон и Росси 1979 г.).

Иррациональные страхи, тревоги и депрессии являются сообщениями из нашего банка памяти правого полушария о том, что мы вступаем в реальные или воображаемые опасные зоны.

Люди, относящиеся к так называемой компульсивной категории, явно больше используют способности левого полушария: это люди логичные до крайности, без какой-либо спонтанности; склон­ные к серьезности, лишенные чувства юмора, стремящиеся планировать все виды деятельности до мельчайших деталей. Они часто являются “язвенниками”, “сердечниками”, алкоголиками, как будто их правое полушарие пытается самоустраниться. С другой стороны, у людей, относящихся к категории импульсивных, истерических, “ненормальных” и даже безумных, преобладает деятельность правого полушария. Способ, которым человек подходит к ситуации, – аналитический, целостный или смешанный, очевидно, отражает “стиль мозга”. Использование стратегий “левого мозга” во всех ситуациях характеризует крайне аналитического человека. Человек с “правым мозгом,” напротив, является более эмоциональным и редко анализирующим.

Человек, “запертый” в левом полушарии, склонен брать одина­ковые факты, применять к ним одинаковые логические последовательности, приходить в результате к одним и тем же болезненным решениям и из этого делать логический вывод, что именно его представления являются точными.

Очень часто люди с преобладающим левым полушарием боятся любой потери контроля и уверены, что сделают что-нибудь “не­верно”, плохо или глупо. Стресс от осознания себя живым компьютером может привести их к уходу от реальности с помощью пьянст­ва, освобождая правое полушарие от ограничений.

Когда они логически анализируют результаты своего пьянст­ва, то убеждаются, как опасно не быть логичным, это усиливает именно их систему веры. Такой же процесс происходит и с человеком, целиком ушедшим в правое полушарие и продолжающим находить “доказательства”, подтверждающие его систему веры, в ко­торой он не может быть организованным, логичным и дисциплинированным.

А могут ли люди гибко, эклектически использовать оба полушария? Способны ли они составлять планы, а потом следовать им? Могут ли они быть разумно организованными, но достаточно гибкими, чтобы отбросить то, что не работает, а попробовать что-то новое? Могут ли они использовать творческие подходы к работе и иметь варианты, а не следовать одним и тем же проверенным шагом? Могут ли они быть спонтанны с хорошо развитым чувством юмора? Мы можем убедиться, что люди способны быть рациональными, логичными, когда это требуется. Они могут быть счастливыми, спонтанными, взрывными детьми, когда это лучше, и быть и теми и другими, когда это подходит больше всего.

Психолог Абрахам Маслоу описывает самоактуализирующе­гося человека как полностью использующего свои таланты, способности, возможности. “Я представляю себе самоактуализирующегося человека не как обычного человека, которому что-то добавлено, а как обычного человека, у которого ничто не отнято, – говорит Маслоу. – Средний человек – это полное человеческое существо с заглушенными и подавленными способностями и одаренностями.”

Маслоу называет следующие характеристики самоактуализирующихся людей:

1. более эффективное восприятие реальности и более комфортабельные отношения с ней;

2. принятие себя, других, природы;

3. спонтанность, простота, естественность;

4. центрированность на задаче (в отличие от центрированнос­ти на себе);

5. некоторая отъединенность;

6. автономия, независимость от культуры и среды;

7. постоянная свежесть оценки;

8. мистичность и опыт высших состояний;

9. чувства сопричастности, единения с другими;

10. более глубокие межличностные отношения;

11. демократическая структура характера;

12. различения средств и целей, добра и зла;

13. философское, невраждебное чувство юмора;

14. самоактуализирующееся творчество;

15. сопротивление аккультурации, трансцендирование любой частной культуры.

Для того, чтобы с раннего детства воспитатель понимал особенности детей, которых он воспитывает, и при необходимости вносил в развитие и воспитание ребенка определенную коррекцию, нужно достаточно хорошо разбираться в своеобразии каждого по­лушария головного мозга.

Так, названия цветов – это функция левого полушария, а различение цветов осуществляется правым полушарием. Левое же полушарие в очень слабой степени может осуществлять соотнесение какого-либо предмета с характерным для него цветом.

Музыка, в особенности опознавание новых музыкальных форм и их создание, относится к сфере генетически обусловленных функций правого полушария. Младенец уже в первые часы после рождения реагирует на музыку правым полушарием, а на речь матери – левым. Врожденные музыкальные способности должны получить развитие в раннем детстве благодаря соответствующему музыкальному образованию, пропущенное в детстве время для развития музыкальных способностей потом наверстать нельзя. Более позднее музыкальное образование заключается в обучении навыкам анализа музыки с помощью левого полушария. Полное же владение любой сложной областью человеческой деятельности (музыка, поэзия, математика) предполагает включение возможностей обоих полушарий.

Во всем мире повысилось число детей, отстающих от обычного темпа обучения языку. Возможно, что в этом виноваты средства массовой информации, обращенные не столько к уху, сколько к глазу. Вся современная реклама обращена в основном к правому полушарию. Бывают дети, у которых речь плохо развита. Тогда прибегают к помощи врачей логопедов, чтобы помочь левому полушарию в усвоении речи, но у этих детей именно правое полушарие не дает левому быстро развиваться, и позднее это может оказаться полезным.

Так, в странах, где, как в Японии, детей обучают не только звуковому (левополушарному), но и иероглифическому, образному (правополушарному) языкам, возможности правого полушария лучше развиты.

У некоторых исключительно одаренных детей (в том числе у тех левшей, чье главное речевое полушарие правое) заторможенность работы речевого полушария, сказывающаяся в отставании владения речью и в молчании (иногда полном), может не привести к катастрофе, если вовремя понять, какие способности (например, музыкальные или живописные) могут компенсировать эту их особенность. Дети с отставанием в развитии левого полушария могут очень рано научиться читать и писать.

В том возрасте, когда ребенок обучается речи, рисунок обнаруживает характерные черты работы левого полушария, изображающего обычно отдельные, изолированные предметы и их детали вне целостной перспективы.

Нужна специальная тренировка в первых классах школы, для того чтобы обучить детей не просто черчению и рисунку, а полноценному охвату зрительного пространства.

В случае, если в период, когда ребенок учится говорить, его левое полушарие из-за болезни или травмы (в том числе и родовой) оказывается неспособным осуществить свои функции, их может взять на себя правое полушарие. Но такая гибкость в организации мозга характерна только для первых лет жизни человека.

Позднее компенсировать недостатки одного полушария за счет другого становится все труднее. У человека имеется астрономическое число нейтронов (около 10¹⁴), что может позволить одному че­ловеку хранить в уме запас сведений, накопленных всем человечеством. Но для этого нужно начать вовремя использовать эти возможности.

Если из-за пропущенного времени обучения одно полушарие отстало в той сфере, которая ему была отведена генетически, то другое может этим воспользоваться и не дать отставшему позднее наверстать упущенное. Так происходит, например, с музыкальными способностями. Всех детей можно научить различать мелодии, что доказывают такие языки, как вьетнамский (где есть мелодия, тон каждого слога и слова). А наши дети не всегда слышат доступные им мелодии (приходится пожалеть о том времени, когда детям пели колыбельные песни).

Пропущенное в раннем детстве время обучения музыкальным, языковым и другим знаковым системам оказывается невосполнимым.

В своей книге “Столп и утверждение истины” Павел Флоренский пишет о недостаточности познания рассудочного и о необходимости познания духовного: “Да, Бог утаил все то, что единствен­но может быть названо достойным познания, от премудрых и разумных и открыл это младенцам.” Он говорит о более высокой ду­ховности детей. Дети ближе стоят к богатству бессознательного всего человечества, так называемого коллективного бессознательного, по Юнгу. Если учесть, что в раннем детстве у детей преобладает правое полушарие, этот кладезь бессознательного, эмоционально-образной составляющей нашей психики, кладезь музыкаль­ных, художественных, языковых способностей, и в процессе воспитания способствовать развитию не только логики и разумности, но и духовности человека, то человек будет более творчески богатой личностью, будет ближе к самоактуализации.