4. Право и государство

Право и государство взаимосвязаны. С одной стороны, государство формулирует правовые нормы в законах, устанавливает и применяет санкции за их нарушение. С другой стороны, госу­дарственные органы и должностные лица госу­дарства действуют в соответствии с нормами пра­ва, не только издают, но и сами, хотя и не всегда, соблюдают правовые нормы, выполняют право­вые предписания. Отсюда понятно, что государ­ство (властная социальная организация) и право (общеобязательные социальные нормы) должны подчиняться одному и тому же принципу, быть выражением одного и того же начала. Право и го­сударство имеют единую сущность. В частности, было бы абсурдно утверждать, что государство -это неправовая организация власти, которая, тем не менее, устанавливает правовые нормы.

В логически последовательных, непротиворе­чивых позитивистских концепциях тоже призна­ется тезис о сущностном единстве права и госу­дарства. Однако в позитивистском правопонима-нии, в потестарной парадигме это сущностное единство означает силу, произвол верховной вла­сти, произвольно узаконенное насилие. Для пози­тивистов правовая сущность государства и сило­вая сущность права - одно и то же. Государствен­ная власть и право оказываются воплощением одного и того же произвола (воли господствую­щего класса, политической элиты или иной орга­низованной силы, создающей стабильный поря­док).

Но если право тождественно силе, то такая "правовая" (она же - произвольная, силовая) сущ­ность государства допускает любой законода­тельный и внезаконный произвол верховной вла­сти. Поэтому у позитивистов получается, что го-

22

ГРАФСКИЙ

oci

сударственная власть есть сила, которая произвольно творит право и сама этому праву не подчинена. Если же позитивисты говорят, что го­сударственная власть подчинена праву (своим за­конам), то они добавляют, что государство может произвольно изменить или отменить свое право. Для позитивистов право - это то, что находится в распоряжении государственной власти. В юриди­ческом либертаризме сущностное единство права и государства имеет совсем иной смысл.

Если право - это не властный произвол, тогда и государство, которое устанавливает право (пра­вовые законы), нельзя считать воплощением вла­стного произвола. Ошибочно думать, что законы, выражающие принцип формального равенства, являются лишь случайным результатом произ­вольной государственно-властной деятельности. Нельзя полагать, что государство - это чисто си­ловая, в сущности произвольная организация вла­сти, и одновременно утверждать, что государство с его произвольным законодателем, пусть даже современное государство, должно признавать, со­блюдать и защищать права человека. Поэтому юридический либертаризм утверждает: право и государство суть воплощения одного и того же принципа формального равенства, равной свобо­ды. Государство (органы властно организованно­го сообщества свободных индивидов) официаль­но выражает или санкционирует нормы правовой свободы и своими властными средствами обеспе­чивает их соблюдение. Государство - необходи­мый и важнейший компонент правовой свободы.

Если видеть в государстве только власть, то может возникать ложное впечатление о противо­положности государства и правовой свободы. Действительно, государство можно представить как иерархическую властную организацию. Сво­бода человека в государстве ограничена его обя­занностью подчиняться власти. И чем больше объем государственно-властного регулирования, тем меньше остается свободы. Наконец, деспоти­ческая организации власти не приемлет каких бы то ни было проявлений свободы в политическом сообществе.

Однако государство и деспотия - это в сущно­сти разные политические феномены. Если не раз­личать государство и деспотию, то это порождает ошибочные представления о противоположности государственной власти (государственного при­нуждения) и свободы (правовой свободы, прав че­ловека). В действительности правовой свободе противостоит не государственное принуждение, а деспотическое насилие, власть, не ограниченная правом.

Государство в либертарном понимании объяс­няется как организация публичной политической власти, которая хотя бы в минимально необходи­мой мере обеспечивает (признает, соблюдает и

защищает) правовую свободу. С этой точки з ния различаются государство (властная органн ция правового типа, обеспечивающая принуж нием порядок правового общения свободных : дивидов и предназначенная для защиты правов" свободы) и деспотия (организация власти сило1 го типа, обеспечивающая принудительный по док в условиях несвободы).

Напротив, в позитивистском понимании го дарство по существу не отличается от деспот ("деспотия - это такое государство"). Наприм< позитивисты определяют государство как сои купность властных институтов, которые устана ливают принудительный порядок и обеспечш, ют удовлетворение потребностей политичесе организованного сообщества или отдельных < циально значимых групп, сословий, классов, й ходя из своей силовой парадигмы, позитивист полагают, что сущность государства - это инст туциональная сила, организованное в масштао социума насилие, верховная, ничем не ограничер ная и в этом смысле суверенная власть. Поэтода они утверждают, что государственная власть >й связана никакими законами - в том смысле, ю-она может изменять их по своему усмотрени ie в п Поэтому они допускают и такую организацвзвитс "государственной" власти, при которой нет ев гос^ боды ("деспотическое государство"). Государоавов во, утверждают позитивисты, может быть либ ральным, свободным, но может быть и деспот ческим.

В позитивистском понимании свобода никор образом не может быть признана целью принуд тельного порядка, который устанавливается г сударственной властью. Политическое господе во, полагают позитивисты, следует оценивать к; эффективное или неэффективное; но бессмы ленно оценивать его с точки зрения политиче кой свободы, ибо для эффективного политиче кого господства свобода не нужна. Государство, позитивистском понимании, противостоит своб де, поэтому позитивистские оценки эффективн го политического господства, согласно либерта ной позиции, не имеют отношения к понятию г сударства. Таким образом, в рамках позитивизм невозможно различать государство и деспотию.

Между тем различение государства и десп тии, как и различение правовых и правонарушаь щих законов, это отнюдь не изобретение Hoboi времени. Такое различение возникло еще в дре) ности и существует постольку, поскольку теор< тическая мысль отражает реальную противого ложность двух типов властной организации - пр вового (государственно-правового) и силового.

Завершая сопоставление юридического г. бертаризма и позитивизма, следует коснуться вопроса о правовом государстве. Понятие npai вого государства возникает в Новое время и се

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

23

i означает государство, в котором власть гжде всего максимально ограничена правами ювека. Позитивисты же считают права чело-са октроированными, возникающими в силу за-*яа. Поэтому для позитивистов понятие право­го государства оказывается бессмысленным: %сть, произвольно устанавливающая право, не язана ему подчиняться; власть, дарующая пра-не может быть ограничена этими правами. 1нятие правового государства возможно толь-в рамках более общего либертарно-юридичес-го понятия государства. Любое государство ь властная организация правового типа. Одна-из этого утверждения не следует, что выраже-: "правовое государство" есть плеоназм. Отсю-лишь вытекает, что государственно-властное инуждение имеет правовую, а не чисто сило-ю природу. Государственно интегрированное общество - это всегда сообщество свободных. о, во-первых, свобода различна в исторически развитой и в исторически развитой государст-нно-правовой ситуации. Во-вторых, в одной и й же исторической ситуации есть государствен--правовые системы, более развитые и отстаю-це в правовом развитии. Так, в исторически не-звитой ситуации часть населения исключается государственно-правового общения и объем авовой свободы, гарантированный государст-м, существенно меньше нежели в современной звитой правовой ситуации.

Кроме того, властные субъекты, должност-ie лица государства всегда в той или иной мере ремятся навязать свою волю остальным членам >сударственно-правового сообщества. При этом ш нередко выходят за пределы государствен-IX правомочий. Это явление (авторитаризм) бо-е характерно для исторически неразвитой пра­вой ситуации. Но и в современных условиях огие конкретные государства переживают пе-лды авторитарного правления, при котором асть нарушает правовую форму. Авторитарное сударство существенно ограничивает свободу, дает надлежащих гарантий правовой свободы. Государство может быть либеральным. Здесь пастные субъекты максимально ограничены равовой свободой и минимально вмешиваются в бщественную жизнь. Наоборот, в авторитарном юлицейском) государстве власть минимально граничена правовой свободой и максимально мешивается в общественную жизнь; при этом арушаются фундаментальные права человека. ак что в рамках правового типа публичной по-итической власти свобода может быть макси-альной и минимальной. Авторитарное, правона-ушающее государство тоже относится к право-ому типу власти, поскольку здесь все же стается минимум правовой свободы. (Само по-ятие "нарушение правовой свободы" предпола-ает ее наличие; в деспотической ситуации нет на-

рушений правовой свободы, ибо здесь нет самой правовой свободы). Таким образом, в реальных государствах власть ограничена правом в разной мере. Понятие же правового государства предпо­лагает максимальную правовую свободу, макси­мальное ограничение власти правом.

Правовое государство - это идеал, идеальный тип государства, понятие с исторически изменяю­щимся содержанием. Ибо источником знания о том, что такое максимальная правовая свобода, служит исторически развивающаяся реальность государства. Представления о правовом государ­стве изменяются в ходе исторического прогресса права и государственности. То, что считалось максимальным ограничением власти правом в Германии в первой половине XIX в., когда воз­никло понятие правового государства (Re-chtsstaat), сегодня уже таковым не считается. Зна­ние о правовом государстве постоянно обогаща­ется. Так что правовое государство - это нормативная модель, отражающая уровень пра­вовой свободы, уже достигнутый в наиболее раз­витых странах. Иначе говоря, правовое государ­ство - это институциональная форма свободы, на­иболее развитая с позиции современного уровня познаний.

Реальные современные государства, провоз­глашающие себя правовыми, лишь в той или иной мере ориентируются на идеал правовой государ­ственности. А формирующееся ныне Российское государство, вопреки конституционно провозгла­шенному идеалу правовой государственности, в действительности скорее ближе к авторитарно­му, нежели к правовому государству.

Авторитарное, или полицейское государство является противоположностью государства пра­вового. Такое противопоставление допустимо лишь применительно к государственности Ново­го времени. Государственность более раннего времени следует оценивать как исторически не­развитую, для которой характерен авторитаризм, хотя в ней прослеживается развитие отдельных компонентов правовой государственности. С по­зиции современных общепризнанных стандартов правовой свободы, любое государство, а не толь­ко правовое, должно хотя бы минимально соблю­дать естественные права человека и права граж­данина. Но в реальном полицейском государстве законы нередко дозволяют полицейским или раз­личным административным органам совершать действия, нарушающие права человека и гражда­нина.

Власть всегда стремится вырваться из право­вых рамок, и в полицейском государстве законы чрезмерно ограничивают права человека (под предлогом защиты нравственности, общей поль­зы, государственной безопасности и т.п.), дозво­ляют полицейским органам вторгаться в сферу

24

ГРАФСКИЙ

минимальной неотъемлемой свободы. Типичны­ми являются неправовые, хотя и законные, огра­ничения свободы выражения мнений и средств массовой информации, свободы передвижения, неприкосновенности жилища и частной жизни, свободы создания политических партий и проф­союзов, свободы собраний и манифестаций, а также свободы предпринимательства. Формаль­но полицейское государство может и не отрицать эти права и свободы, но полицейские законы доз­воляют административный контроль за осуще­ствлением прав и свобод. Например, реально дей­ствует цензура. Гражданам не запрещается выби­рать место жительства, но с разрешения полицейских органов- В сфере предприниматель­ства административные органы санкционируют (разрешают или не разрешают), регламентиру­ют, контролируют, квотируют, лицензируют и т.д. хозяйственную деятельность частных лиц.

В результате в полицейском государстве полу­чается следующая картина. С одной стороны, за­коны гарантируют какой-то набор прав и свобод. С другой стороны, те же законы прямо или кос­венно запрещают почти любую неконтролируе­мую деятельность, запрещают делать что-либо без разрешения соответствующих полицейских органов. Полицейское государство сводит к ми­нимуму действие принципа "незапрещенное раз­решено". Оно как бы исходит из презумпции, что граждане склонны злоупотреблять свободой, а поэтому нуждаются в полицейском контроле. Та­кое государство более или менее эффективно за­щищает личную свободу, безопасность и собст­венность от посягательств частных лиц, но не от полицейского произвола. Полицейское государ­ство отличается от деспотии, в частности, от то­талитарного режима, тем, что последний вообще не признает свободу индивида, в то время как по­лицейское государство в идеале должно быть хо­тя бы минимально связанным неотъемлемой сво­бодой людей.