Графский

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА

В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

(По материалам "круглого стола"

в Центре теории и истории права и государства ИГП РАН)

Графский В.Г. Основные концепции права и государства в современной России /по материалам «Круглого стола в Центре теории и истории права и государства ИГП РАН // Государство и право. 2003. №5. С.5 – 33. (электронный носитель)

8 октября 2002 г. в Центре истории и теории 1рава и государства Института государства и пра­ва РАН проведено заседание "круглого стола" по теоретическим вопросам правоведения и государ-;твоведения, где состоялся обмен взглядами и мнениями, которые полностью или частично из­лагаются в настоящем обзоре¹.

Иа обсуждение были вынесены следующие те­мы и проблемы: основные концепции права и го­сударства; концепция правопонимания в действу­ющей Конституции РФ; российская юриспруден­ция в поисках новой парадигмы; право и мораль; новые моменты в истолковании соотношения права и государства в постсоветский период. В ра­боте "круглого стола" приняли участие предста­вители ведущих научных центров Москвы и дру­гих городов России.

Академик РАН B.C. Нерсесянц (ИГП РАН). Основные концепции права и государства в со­временной России

Постоянный интерес юристов к данной про­блематике понятен и оправдан: юристы, по вер­ной оценке Канта, так же ищут свое понятие пра­ва (свои ответы на вопрос: "что есть право?"), как и философы свое понятие истины (свои ответы на вопрос: "что есть истина?"). Речь, следователь­но, идет не об "игре в дефиниции" (хотя и такое нередко бывает, когда смысл понятия подменяет­ся словами, за словами не видят смысла, научное содержание и значение понятия права отождеств­ляют с краткой учебной дефиницией и т.д.), а о непрекращающемся процессе развития научного познания права, углублении и конкретизации его научного понятия (т.е. научно-понятийного способа понимания и трактовки природы, смысла и значе­ния права, объективных сущностных свойств пра­ва и форм его внешнего эмпирического проявле­ния, выражения и действия, специфики права как особого типа и особой формы социальной регуля­ции и т.д.).

Определяющее значение той или иной кон­цепции и типа правопонимания (и связанная с

"Круглый стол" проведен в рамках исследовательского проекта Российского гуманитарного научного фонда № 02-03-00080а - "Основные концепции права и государст­ва в современной России".

этим острота споров о понятии права и государст­ва) в собственно научном плане (оставляя в сто­роне весь клубок вненаучных мотивов, устремле­ний и факторов) обусловлено научно-познава­тельным статусом и смыслом понятия права (и соответствующего понятия государства) в рам­ках любой последовательной, систематически обоснованной, развитой и организованной юри­дической теории. Понятие права - это познанное единство правовой сущности и явления. В поня­тии права в научно-абстрактном (сжатом и кон­центрированном) виде содержится определенная теория, теоретико-правовой смысл и содержание определенной концепции (и типа) юриспруден­ции. Если, таким образом, понятие права - это сжатая правовая теория, то правовая теория -развернутое (конкретизированное) понятие пра­ва. Ведь только вся система понятийного знания о праве и государстве и есть конкретное и полное раскрытие понятия права и соответствующего правового понятия государства в виде определен­ной целостной теории.

Наука о праве и государстве, не ограничиваясь знанием о внешних, эмпирических государствен­но-правовых явлениях, занимается познанием их сущности, исследованием закономерностей, ха­рактера и логики взаимосвязей сущности и явле­ния в сфере права и государства, уяснением со­держания, смысла, причин и условий соответст­вия (или несоответствия) явления своей сущности в данной сфере и т.д. Исследование этой научной проблематики (т.е. сущности и явления в сфере права и государства), связанное с разработкой со­ответствующего общего понятия права и госу­дарства, имеет исходное и основополагающее значение для понимания и трактовки всех осталь­ных вопросов права и государства.

В нашей юридической литературе по-прежне­му доминируют легистские (позитивистские) воз­зрения, а участившиеся (под влиянием положений действующей Конституции РФ об основных пра­вах и свободах человека) апелляции к естествен­ному праву пока еще весьма далеки от теоретико-концептуальной осмысленности и определеннос­ти. Каждый из этих двух подходов имеет свой ти-пообразующий принцип правопонимания (и поня­тия государства), отрицающий все остальное,

5

6

ГРАФСКИЙ

причем для одних все нелегистское (непозити­вистское) - это юснатурализм, для других все не-юснатуралистское - это легизм (позитивизм). Что же касается разного рода смешанных легист-ско-юснатуралистских воззрений (от "мягкого позитивизма" до "некритического юснатурализ-ма"), то все подобные попытки остаются в смыс­ловых рамках антагонизма принципов двух на­званных подходов: из двух принципов (как их ни комбинируй, примиряй, смешивай, сочетай или соединяй) новый третий принцип (третий путь, третий подход, третий тип правопонимания) ло­гически и теоретически получить невозможно, поскольку в пределах одной и той же предметной сферы (в данном случае - понятия права и госу­дарства как предмета юридической теории и в це­лом юриспруденции) один принцип исключает другие принципы.

Практическое сосуществование (с их взаимо­действием, борьбой, взаимовлиянием и т.д.) раз­личных принципов в одной предметной сфере (например, наличие принципиально различных типов правопонимания в рамках юридической те­ории) не означает, конечно, их теоретического единения. Также и прагматический компромисс различных принципов в действующем праве (на­пример, компромисс между естественным правом и позитивным правом с требованием соответст­вия второго первому в современных конституци­ях, включая и Конституцию РФ) - это не единство разных принципов, а необходимый для достиже­ния определенных практических целей(для ре­ального осуществления в жизни общепризнанных требований естественного права в организации и деятельности государства и в позитивном праве) законодательный способ официально-властного сочетания разных принципов для достижения максимально возможного согласия и продуктив­ного взаимодействия между ними в сфере право­вой регуляции. Кстати говоря, весьма показа­тельно, что именно в силу сохраняющегося анта­гонизма двух принципов в рамках подобного их прагматического компромисса наши легисты (по­зитивисты) при всем своем словесном пиетете ко всему позитивно (официально-властно) установ­ленному по существу отрицают правовое значе­ние естественно-правовых положений действую­щей Конституции РФ, а юснатуралисты не смог­ли пока предложить свою теоретическую версию какой-либо внутренне согласованной, общей, единой нормативно-правовой трактовки консти­туционно-правовых положений о естественном и позитивном праве.

Принципиально другой, не легистский и не юс-натуралистский, тип правопонимания (т.е. новый принцип в предметной сфере юриспруденции) представлен в предложенной и разработанной мной либертарно-юридичекой концепции права и государства. При анализе различения и соотно-

шения (соответствия или несоответствия, совп дения или несовпадения) явления и сущности сфере права в данной концепции под сущность права (под правом в его различении с законо имеется в виду принцип формального равенств а под явлением в его различении с правовой суп ностью (под законом в его различении с право-понимаются официально-властные нормативны явления, имеющие законную силу принудител! но-обязательного правила (нормы). Термин "за кон" здесь используется в собирательном смысл и охватывает все источники официально устано* ленного (позитивного) права, поскольку все он представляют собой официально-властные змпи рические реалии нормативного характера, наде ленные законной (принудительно-обязательной силой.

С учетом отмеченного смысла различена правовой сущности и явления основные (крайние варианты их соотношения выглядят так: если яв ление (закон, положения тех или иных источни ков позитивного права) соответствует правовое сущности, речь идет о правовом законе (о право вой норме, позитивном праве, соответствующее сущности права); если явление (закон, положение того или иного источника позитивного права) не соответствует правой сущности, противоречит ei и т.п., речь идет о неправовом законе (о противо* правном, правонарушающем, антиправовом за коне, о противоправной норме, противоправном позитивном праве и т.д.).

Принцип формального равенства, согласно либертарно-юридической трактовке, представля­ет собой единство трех подразумевающих друг друга сущностных свойств (характеристик) права -всеобщей равной меры регуляции, свободы и справедливости. Это триединство сущностных свойств права (три компонента принципа фор­мального равенства) можно охарактеризовать как три модуса единой субстанции, как три взаи­мосвязанных и подразумевающих друг друга зна­чения одного смысла: одно без другого (одно свойство без других свойств) невозможно. Прису­щая праву всеобщая равная мера - это именно равная мера свободы и справедливости, а свобода и справедливость невозможны вне и без равенст­ва (общей равной меры).

Взаимосвязь и смысловое единство этих трех компонентов принципа формального равенства (сущностных свойств права) состоят в том, что правовой тип (форма) регуляции взаимоотноше­ний людей включает в себя: 1) формальное ра­венство участников (субъектов) данного типа (формы) взаимоотношений (фактически различ­ные люди уравнены единой мерой и общей фор­мой); 2) их формальную свободу (их формальную независимость друг от друга и вместе с тем подчи­нение равной мере, действие по единой общей

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ 7

(орме, форме); 3) формальную справедливость в к взаимоотношениях (абстрактно-всеобщая, одинаково равная для всех мера и форма дозволе­ний, запретов и т.д., исключающая чьи-либо при­вилегии и произвол). Равенство (всеобщая равная дера) предполагает и включает в себя свободу и лраведливость, свобода - равную меру и спра-$едливость, справедливость - равную меру и сво­боду.

Сказанное означает, что равенство, свобода и лграведливость как компоненты правовой сущ­ности (моменты принципа формального равенст­ва) носят в данной концепции строго формаль­ный (формально-содержательный, а не фактиче­ски-содержательный) характер, являются формально-правовыми свойствами и качествами, выразимы лишь в правовой форме. Компоненты принципа формального равенства (равная мера, свобода и справедливость) относятся к сфере пра­ва, а не к сфере морали, нравственности, религии и т.д., поскольку все эти и другие неправовые сферы (и присущие им формы и нормы регуля­ции) носят ограниченный, частичный характер и лишены той, присущей лишь праву, абстрактно-всеобщей формы (и всеобщей формализации), в которой только и можно выразить абстрактно-всеобщий, формализованный смысл равенства, свободы и справедливости в соответствующем . социуме.

^: Закон (позитивное право) как властное, при­нудительно-обязательное явление, согласно юри­дическому либертаризму, приобретает правовое качество и свойство, т.е. становится правовым яв­лением, только при его соответствии правовой сущности, лишь как надлежащее реально-эмпи­рическое проявление и выражение (в виде кон­кретных правкл, норм) сущности права (принци­па формального равенства). При этом, конечно, ясно, что и неправовой закон (т.е. принудительно-властное неправовое, правонарушающее явле­ние) обладает (неправомерно приданной ему) юридической силой и действует до его официаль­ной отмены.

Против подобной подмены права (правового закона) произволом (правонарушающим зако­ном) и направлен юридический либертаризм, со­гласно которому общеобязательность закона обусловлена его правовой природой и является следствием общезначимости объективных сущ­ностных свойств права, показателем социальной потребности и необходимости властного призна­ния, соблюдения, конкретизации и защиты прин­ципа и требований права в соответствующих об­щеобязательных актах и установлениях. И имен­но потому, что, по логике вещей, неправо по своей сущности - следствие официально-власт­ной принудительной общеобязательности, а, на­оборот, эта обязательность - следствие сущности

права (государственно-властная форма выраже­ния общезначимого социального смысла сущнос­ти права), такая властно-принудительная обще­обязательность выступает как еще одно необхо­димое определение права (а именно внешнего, эмпирически реального проявления сущности права в виде правового закона) в дополнение к ис­ходным определениям сущностных свойств пра­ва. Смысл этого определения состоит не только в том, что правовой закон принудительно обязате­лен, но и в том, что принудительно-властная обя­зательность - это надлежащее свойство лишь правового закона.

В рамках либертарно-юридического подхода взаимосвязь сущности и явления в праве носит необходимый и закономерный характер: объек­тивная правовая сущность (формальное равенст­во) - это сущность определенного реального пра­вового явления (устанавливаемого государством общеобязательного закона, выражающего свой­ства и требования принципа формального равен­ства), а правовое явление (общеобязательный за­кон, выражающий свойства и требования принци­па формального равенства) - это явление (проявление) именно и только данной определен­ной сущности (формального равенства). Право­вая сущность (формальное равенство) проявляет себя (в результате надлежащей правоустанови-тельной деятельности законодателя, государства) в общеобязательном законе (правовом явлении действительности), а правовое явление (общеобя­зательный закон) выражает во внешней реальной действительности правовую сущность (формаль­ное равенство).

Только на основе и с учетом такой необходи­мой связи между правовой сущностью и право­вым явлением возможно достижение их искомого единства в виде правового закона, т.е. устанавли­ваемого государством и официально действую­щего общеобязательного позитивного права, вы­ражающего в нормативно-конкретизированной форме свойства и требования принципа формаль­ного равенства. С позиций легизма и юснатура-лизма такое единство правовой сущности и пра­вового явления в виде правового закона недости­жимо.

Правовой закон как искомое соответствие за­кона (явления) требованиям принципа формаль­ного равенства (сущности права) - это адекватное и полное выражение понятия права в его офици­альной признанности, общеобязательности, оп­ределенности и нормативной конкретности, не­обходимых для действующего позитивного пра­ва. С учетом сказанного определение общего понятия права (т.е. краткую дефиницию общего понятия нрава) с либертарно-юридических пози­ций можно сформулировать так: право - это со­ответствующая принципу формального равенст-

8

ГРАФСКИЙ

ва система норм, установленных или санкциони­рованных государством и обеспеченных возможностью применения мер государственно­го принуждения.

С позиций такого правопонимания юридичес­кий либертаризм может сказать легистам (пози­тивистам): да, право - это позитивное право, но это означает, что оно не только прилагательное "позитивное" (т.е. не только позитивированное, установленное властью явление - властно-прину­дительные правила, нормы), но и существитель­ное "право" (т.е. право имеет свою объективную сущность). Если же вы отрицаете сущность права и признаете лишь позитивное явление (установ­ление власти), то словом "право" вы пользуетесь всуе и неправомерно, оно для вас, как верно при­знавал дореволюционный русский неопозитивист В.Д. Катков, пустое и лишнее слово, поскольку "нет особого явления "право", а есть лишь такие явления, как "закон", "правило", "норма поведе­ния". Так что ваше "позитивное право" - это на самом деле лишь позитивные законы, правила, нормы, лишенные правовой сущности и правово­го свойства. Почему же вы это называете именно "правом"?! Внятного вашего ответа на этот во­прос до сих пор нет, да он и не возможен.

Юснатуралистам же можно сказать: да, крити­куемое (а нередко и отвергаемое) вами позитив­ное право (как властно-принудительное явление практической жизни) может быть и нередко бы­вает произвольным и против этого, конечно, нужно бороться. Но вместо того, чтобы преодо­леть произвол в самом позитивном праве, опреде­лив те объективные сущностные свойства права, которым должны соответствовать властно-при­нудительные правила, вы покидаете это поле боя (т.е. фактически оставляете произвольному и "неподлинному" позитивному праву все реальное пространство властно-принудительной регуля­ции) и в противовес реалиям (так и не уяснив их сущность) строите, каждый по-своему, из сме­шанных нравственно-правовых требований свои идеальные проекты "подлинного" (морально, нравственно, религиозно справедливого, разум­ного и т.д.) права - права естественного, которое, по вашим представлениям, не только дано приро­дой, но и действует по природе, т.е. может обхо­диться без государства и его законов. Но "дейст­вовать" (применительно к праву) означает обла­дать властно-принудительной (законной) силой, и чтобы ваше естественное право действительно действовало, оно должно быть в той или иной форме санкционировано (позитивировано) офи­циальной властью и наделено законной силой. Однако и после такого окольного возвращения естественного права в сферу позитивного права (как это имеет место благодаря конституционно­му признанию и закреплению комплекса естест­венных прав) предстоит решить старые нерешен-

ные проблемы: определить (с позиций различ ния и соотношения правовой сущности и явленю соотношение естественного и позитивного прав памятуя, что естественное право (и после ег официально-властной позитивации) - это не суп ность позитивного права, а другое право; выявит позитивно-правовое, юридико-нормативное знг чение смешанного (нравственно-правового и т.д фактического содержания соответствующих ее тественных прав; преобразовать официально за крепленный в конституциях и других актах внеш ний, словесный компромисс между естественны] правом (как приоритетным источником права) позитивным правом во внутренне согласованную совокупность (право как система норм здесь н получается) общего действующего права. В це лом в рамках данного подхода большие гуманис, тические идеи, значимые для права и государства не получили (да и не могли получить в силу прин ципиального антагонизма естественного и пози тивного права) надлежащего юридического вы ражения. Кто же за юснатуралистов будет ре шать эти их проблемы?!

Резюмируя, можно с позиций' юридической либертаризма сказать: как позитивное право (: трактовке легистов), так и естественное право (i трактовке юснатуралистов) - это право постоль ку и в той мере, поскольку и в какой мере они (из положения) соответствуют критериям правового закона.

Отмеченная ранее с позиций юридического либертаризма необходимая связь общезначимой правовой сущности (формального равенства) и общеобязательного правового явления (правово­го закона) демонстрирует понятийно-правовое единство права и государства, выявляет правовую природу и выражает правовую необходимость го­сударства как всеобщей формы власти для уста­новления и действия права в виде общеобязатель­ного закона. Как правовая по свой сущности (т.е. основанная на принципе формального равенства) форма организации и деятельности всеобщей (публичной) власти свободных людей-субъектов права любое государство - это правовое государ­ство (в меру развитости права в соответствую­щую социально-историческую эпоху), и оно принципиально отличается от всех видов деспо­тизма (тирании, диктатуры, тоталитаризма и т.д.), который представляет собой доправовую, непра­вовую и антиправовую (отрицающую равенство, свободу и справедливость) форму выражения, ор­ганизации и деятельности общей (официальной) власти.

Современное же правовое государство (с кон­ституционным закреплением неотчуждаемых прав и свобод человека, разделением властей и т.д.) - это на сегодня исторически наиболее раз­витая правовая форма существования государст-

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

которое и на предшествующих исторических тапах своего бытия представляло собой право-ое государство в его менее развитых формах. На сех этапах своего исторического развития лю-ое государство (в отличие от деспотического ти-а власти) как правовая форма всеобщей (пуб-ичной) власти - это определенная организацион-о-властная форма выражения, конкретизации и еализации принципа формального равенства, его мысла и требований. Именно поэтому право и го-ударство являются необходимыми всеобщими рормами соответственно нормативного и институ­ционно-властного выражения равенства, свободы и справедливости в социальной жизни людей.

При этом следует подчеркнуть, что только на-тичие такого сущностного (понятийно-правово-о) единства права и государства дает, согласно юридическому либертаризму, необходимое осно-зание для утверждении о том, что юриспруденция -это одна (единая) наука о праве и государстве, что три двух внешне различных (на уровне явлений) объектах у юридической науки, как и у всякой на­уки, один предмет - понятие права и соответству­ющее правовое понимание (понятие) государства. Данная проблема приобрела особую актуаль­ность в связи с распространением в нашей литера­туре представлений о том, будто юридическая на­ука - это лишь учение о праве, а учение о государ­стве - это некая другая (неюридическая) наука.

Либертарно-юридический подход позволяет преодолеть недостатки как легизма (позитивист­ское отрицание сущности права и понимание пра­ва лишь как принудительно-властного явления, отсутствие формально-определенного критерия отличия права от произвола и принципиальное допущение произвола в форме правонарушаю-щей власти и 'антиправового закона, отрицание самостоятельной ценности права и ее замена прагматической пользой закона, сведение юрис­пруденции к законоведению, авторитарно-при­казные представления о праве и государстве, за­крытость и невосприимчивость к рациональным идеям и аргументам других подходов, игнориро­вание правового значения конституционных по­ложений о естественных правах и свободах чело­века, подмена объективного научного поиска ис­тины о праве и государстве ссылками на мнение и авторитет власти и ее установлений и т.д.), так и юснатурализма (смешение права с моралью, нравственностью, религией, дуализм систем естест­венного и позитивного права, недооценка роли по­зитивного права и правоустанавливающей власти, игнорирование значения юридико-нормативной конкретизации соответствующих положений есте­ственного права в их взаимосвязи и согласованнос­ти с нормами действующего позитивного права, неразличение фактического и формального, иг­норирование рациональных аспектов легизма и позитивистской критики юснатурализма и т.п.).

Вместе с тем в либертарно-юридической тео­рии, - несмотря на ее принципиальное отличие от легизма (позитивизма) и юснатурализма, - в над­лежащем абстрактно-формализованном виде полностью удержано (в духе диалектического "снятия", взаимосвязей преемственности и новиз­ны в процессе развития познания и т.д.) все юри­дически ценное и значимое (в плане онтологии, гносеологии и аксилологии права и государства), имеющееся в этих двух предшествующих подхо­дах. Данное обстоятельство следует подчеркнуть особо, поскольку основной смысл и конечная цель всех дискуссий о праве и государстве, вклю­чая и настоящее обсуждение, - это более адекват­ное понимание разных позиций, поиски общих ос­нов, направлений и ориентиров для более успешной разработки актуальных проблем юридической науки сторонниками разных подходов, взглядов и школ.

Фундаментальное значение для дальнейшего плодотворного развития всей юридической тео­рии и государственно-правовой практики имеет разработка основных положений доктрины и дог­мы действующего в стране права. Но для этого необходим определенный "научный консенсус" в отношении общей концепции развития постсо­ветской юриспруденции. Наибольшего согласия, по-моему, можно (и желательно) достигнуть, ес­ли поиски, формулировка и разработка этой об­щей концепции современной российской юрис­пруденции будут тесно связаны с основными иде­ями и положениями действующей Конституции РФ. Многое в этом плане уже фактически делает­ся. Дальнейшие осознанные усилия в данном на­правлении укрепят реальное сотрудничество представителей разных подходов в решении об­щих проблем и продемонстрируют их вклад в об­щеюридическое дело.

Профессиональная поговорка с оттенком уко­ризны гласит: "Где два юриста, там три мнения". Но это разнообразие точек зрения - не беда и не помеха, а, напротив, свидетельство творческой живости и эвристически-поискового потенциала юридической мысли. Уже профессионально-са­мокритичный характер поговорки подразумева­ет, что помимо множества мнений есть (и должна быть) некая правильная позиция как искомая об­щезначимая истина этих мнений и объективная основа для надлежащей оценки их значений. Мне­ний у нас действительно много, давайте искать общезначимую для них истину, памятуя, что и в спорах, и в согласии право, судя по символике Весов справедливости, требует взвешенного подхода.

Член-корр. РАН Е.А. Лукашева (ИГП РАН). К вопросу о правопонимании

Мы вновь и вновь возвращаемся к вопросу о правопонимании, поскольку актуальность его подтверждена спорами и разноречиями, которые

10

ГРАФСКИЙ

ведутся многие столетия. Сегодня этот вопрос крайне важен для отечественного правоведения, поскольку он напрямую выходит на ценностные ориентиры общества, а ему необходима безу­пречная правовая основа, на качество законода­тельства, которое должно отвечать основным правовым признакам, и в конечном счете на чело­века, защиту его права и свобод.

Право - явление столь сложное и многознач­ное, что нет и не может быть единственно верно­го ответа на вопрос: что такое право. Существует множество попыток определения понятия права, каждое из них подчеркивает важнейшие, по мне­нию его сторонников, свойства и признаки права, однако единого понятия нет, да и не должно быть.

Среди всего многообразия школ и направле­ний через столетия проходит основное противо­стояние позиций: естественно-правовой и позити­вистской. Естественно-правовая доктрина акцен­тировала внимание на ценностях - жизни человека, его достоинстве, равноправии, справед­ливости, автономии (независимо от того, тракто­валось ли право как божественный дар или как естественные неотъемлемые, прирожденные свойства человеческого бытия, как выдвижение этих ценностей в качестве мощного стимула к ут­верждению прав и свобод человека). Сторонники позитивистского подхода рассматривали право как непререкаемое властное веление государст­ва, лишенное нравственного наполнения, но обя­зательное к исполнению, как приказ государства, стоящего над обществом и формирующего обще­обязательные законы. Противостояние этих по­нятий длилось долго, однако тяжкий путь, кото­рый прошло человечество в XX в. - мировые вой­ны, тоталитарные режимы, массовые тягчайшие нарушения прав человека - сняли напряженность и непримиримость противостояния этих доктрин. Стало очевидно, что право неотделимо от нравст­венности, от категорий свободы и справедливос­ти, от самоценности личности, т.е. от тех идей, ко­торые выдвигала естественно-правовая доктри­на. Эти идеи должны получать закрепление в правовом законе, который, опираясь на них, по­лучает дополнительную "энергию". Тем самым снимается "незащищенность" естественно-право­вых норм, не получивших выражение в правовом законе, с одной стороны, и дистанцирование по­зитивистского учения от нравственных, личност­ных, социальных ценностей, - с другой. И в кон­ституционной, и в судебной практике современ­ных государств мы наблюдаем смягчение противостояния естественно-правовых и позити­вистских подходов. Так, развитие конституциона­лизма в нынешних условиях показывает, что го­сударства, признающие естественно-правовую доктрину, отнюдь не отвергают оформления прав и свобод человека в позитивном законода­тельстве. Это в полной мере относится и к важ-

нейшим международно-правовым документам правам человека.

Однако смягчение антагонизма указанных в ше доктрин не исчерпывает многообразия и ра норечий, возникающих в подходе к праву. Heotj, ходимо помнить, что право органично включен^ в социальный контекст, в систему общественнц отношений, где оно взаимодействует, против(_с действует, взаимодополняет либо снижает эс} фективность иных элементов социокультурно нормативной системы - норм морали, политичй ких, религиозных, корпоративных норм, обычг ев, традиций и т.п. Представить правовые нормг вне этого контекста, вне такого взаимодействи весьма затруднительно.

Вычленить право из этой системы можв лишь в сугубо научных целях, преследующих ог, ределение его специфики и несхожести с другим элементами нормативной системы. Так, либер тарный подход (B.C. Нерсесянц) выделяет дв важнейших признака права (свободу и формаль ное равенство). Однако нельзя, на мой взгляд, от секать нравственное измерение права, резко раз водить эти регуляторы, поскольку свобода вн моральных оценок не может существовать, формальное равенство в реальности может быт аннигилировано социальным контекстом. О этом интересно написал Раймон Арон в работ< "Эссе о свободах": "Универсальной и единствен-

ной формулы свободы не существует" .

Я думаю, что богатство права раскрывается результате применения многоаспектного подход^,. к нему. Важно анализировать право как специфи ческое явление, выделяющее его из системы иных социальных регуляторов. Наряду с этим не­обходим и социологический его анализ, психоло гические характеристики раскрывающие меха­низмы взаимодействия права с сознанием и пове­дением людей, выделение ценностных качестЕ права, оснований разведения и сближения права и закона.

Каждый из этих аспектов будет оказывать по­мощь в законотворческом процессе, правоприме­нении, совершенствовании механизмов защиты прав и свобод человека, а в конечном счете - в со­здании правовой основы общества, основанной на свободе, автономии человека, на нормальном вза­имодействии с другими людьми, государством, международным сообществом.

Доктор юрид. наук В.Г. Графский (ИГП РАН). Проблемы создания обновленной концепции юриспруденции (общей, интегральной юриспру­денции)

Перестроечные и постперестроечные процес­сы в современной России содействовали не толь­ко значительным и глубинным социальным

² Полис. 1996. №1.

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

11

рансформациям, но также вполне определен-ым переменам политическим (новый вариант редставительного правления, узаконенный по-итико-партийный плюрализм и др.)- Одновре­менно была сделана заявка на коренное обновле-ие законодательства. Несколько в тени остался продолжает оставаться вопрос о своеобразии оответствующего новой исторической обста-ювке правопонимания.

Юридическое сообщество ученых и практиков •оветского периода довольствовалось упрощен­ной версией представлений о природе и назначе­но! права. Право как совокупность определен-шх правил, ожиданий и требований в этот пери­од ассоциировалось прежде всего с конкретными толожениями текста законов (по принципу: пра-зо = закон), а главным его изготовителем и офор­мителем считалось исторически новое государст­во в лице учреждений верховной власти, вклю­чая, разумеется, и коммунистическую партию, котя фактическая олигархическая и доминирую­щая роль партии в таких делах по понятным при­чинам всячески маскировалась и затушевывалась в угоду официальной версии о социалистическом народовластии, "пролетарском праве" и револю­ционной (социалистической) законности.

Правопонимание советского периода характе­ризует и отличает, таким образом, преимущест­венно социологизированное истолкование приро­ды и социального назначения права в обществе и государстве. Оно отчасти основывалось на знаме­нитом высказывании авторов Коммунистическо­го Манифеста (1848) о том, что право есть лишь возведенная в закон воля господствующего клас­са, а государство в таком случае - всего лишь ко­митет, ведающий делами этого господствующего класса. Основоположники "научного социализ­ма" имели в данном случае в виду господство класса буржуазии в современном им обществе и государстве. Их последователи, находясь уже в других исторических и политических условиях, распространили социополитический смысл этой -формулы и на истолкование природы господства [Пролетариата в условиях государства диктатуры • пролетариата и, как следствие, в условиях воз-i никновения и упрочения так называемого проле­тарского права, переименованного впоследствии в социалистическое право.

Новшеством в этой традиции стало восприя­тие государства публично-властной организацией и трактовка теории государства и права не только как науки о праве и государстве как социальных институтах, но также как "науки о человеке в его многообразных юридических связях и опосредо-ваниях" (группа авторов из Института государст­ва и права АН СССР, 1974).

Правопонимание советского периода - узко законническое, в этом смысле - узко позитивист-

ское, в ряде случаев - с элементами социологиче­ского подхода. Последний компонент связан с оп­ределенным пониманием способов выражения классовой служебной роли права (социологизи-рованная и отчасти психологизированная версия естественного права - П. Стучка, М. Рейснер и др.), а также с восприятием права в качестве фор­мы общественного сознания и выражения соци­альных и политических идеалов (И. Разумовский и др.).

Право в таком восприятии представало не только отображением известного неравенства в общественных отношениях людей и социальных групп, но также определенным способом контро­ля со стороны общества (все того же господству­ющего в обществе класса) над мерой труда и ме­рой потребления. Диктатура пролетариата не ис­ключает, по мнению теоретиков советского периода, а напротив, даже предполагает правовое регулирование общественных отношений. Так, получило свое обоснование и распространение мнение о том, что право есть орудие диктатуры пролетариата и на этом основании его следует воспринимать как "пролетарское право" в проти­воположность "буржуазному праву" (Д. Курский)

Другие трактовки права советского периода лишь уточняли некоторые его свойства и прояв­ления, не ставя под сомнение его социально-слу­жебную классовую направленность в качестве орудия диктатуры пролетариата. По этой логике право европейских государств также рассматри­валось как орудие классового господства и вы­полнения в этой связи определенной служебной, в особенности угнетательской и репрессивной функции.

П. Стучка, нарком юстиции и председатель Верховного Суда РСФСР, определял право как порядок общественных отношений, выгодный и угодный правящему классу. В этой трактовке за­метно влияние конструкций немецкого юриста-социолога Р. Иеринга и русского правоведа С. Муромцева. По мнению Е. Пашуканиса, право есть некий равный масштаб в регулировании че­ловеческого общения. Таковым является, напри­мер, равенство в торговле между участниками то­варообмена в условиях капитализма. Правовое равенство в таком случае всегда есть равенство лишь формальное и ограниченное. При социа­лизме право вначале есть инструмент техничес­кий, который, однако, способствует наступлению реального равенства, а не только формального. Пашуканису принадлежит инициатива в переиме­новании пролетарского права в социалистичес­кое право.

Самым распространенным и задогматизиро-ванным на многие десятилетия определением права стала дефиниция А.Вышинского, обнаро­дованная им на Всесоюзном юридическом сове-

12

ГРАФСКИЙ

щании 1938 г., где она была возвышена над всеми иными, объявленными либо ошибочными, либо навеянными враждебными советскому строю взглядами и предрассудками. Право, по толкова­нию Вышинского, есть совокупность правил че­ловеческого поведения, установленных государ­ственной властью (как властью господствующего в обществе класса), а также обычаев и правил об­щежития, санкционированных государственной властью и осуществляемых в принудительном по­рядке при помощи государственного аппарата. Именно определение Вышинского стадо на мно­гие годы не только общепринятым в массовой книжно-журнальной публицистике, но и офици­альным партийно-государственным правопони-манием.

Отход от задогматизированного определения Вышинского начался в 60-е годы усилиями А.А. Пионтковского и С.Ф. Кечекьяна, акценти­ровавши внимание на том обстоятельстве, что для правильного восприятия права следует обра­щать внимание одновременно не только на нор­мы права, но и на регулируемые ими правоотно­шения. Затем в центре дискуссии оказалось про­тивостояние узкого нормистского истолкования природы права (право есть установленные госу­дарством нормы регулирования общественных отношений) и широкого (многоаспектного) пра-вопонимания (право есть не только норма, но и правоотношение и правовое знание). Особенно плодотворными для преодоления догматической узости советского легистского подхода стали по­ложение о различении и соотношении права и за­кона, трактовка права как всеобщей и равной ме­ры свободы, разработка концепции правового за­кона³, а в начале перестройки - положение о правовом государстве, главным и необходимым атрибутом которого было признано обособление и взаимное уравновешивание трех ветвей власти - за­конодательной, исполнительной и судебной. Это положение, наряду с другими политико-правовы­ми концепциями начавшейся эпохи гласности и перестройки, готовило идейную почву для упра­зднения монополии однопартийной власти и соот­ветствующих партийно-классовых ориентации в трактовке понятий права и государства,

Противостояние разных подходов к праву со­храняется и в постсоветский период истории оте­чественного правоведения. До сих пор камнем преткновения для многих авторов остается про­блемы различения права и закона, соотношения правового и правонарушающего закона, теорети­ческих объяснений с их практическим истолкова­нием, воплощением и т.д. Не всегда удачным вы­глядит популярное изложение сути расхождения

3 Нерсесянц b.C. Право и закон. М., 1983.

ческих подходов, новые позиции в науке слаб увязываются с предшествующими им идейными концептуальными построениями.

Еще одной областью интенсивных идейны дискуссий становится сегодня тема преемственнс сти и новизны в современном отечественном прг воведении. Нет необходимости разъяснять, чт все самые новые теоретические разработки правоведении так или иначе опираются на конст­руктивные идеи и обобщения близких и отдален ных предшественников. Как верно замечено, вс мы так или иначе опираемся на плечи гигантог т.е. на результаты анализа и обобщений мысли­телей древности, средних зеков и соаременност* Другое дело, когда пониженный уровень общеоб разовательной, юридической, философской иной культуры, доставшийся нам от советскоп периода и усугубленный в последнее десятилетц невиданным омассовлением профессии, затруд няет адекватное различение старого и нового той или иной методологической ориентации К числу немногих отрадных перемен следует от­нести то обстоятельство, что после продолжи тельного идейного господства трех-четыре> "классиков на все времена" в наших современны) теоретических изысканиях помимо произведешь зарубежных классиков немаловажную роль начи_; нают выполнять научные результаты, представ ленные в работах выдающихся отечественны правоведов XX в., таких как Б. Чичерин, Вл. Со ловьев, П. Новгородцев, П. Сорокин, Н. Алексе ев, Ив. Ильин, Н. Бердяев и др.

Современную российскую юриспруденщп-(отечественное правоведение) можно предста вить в трех основных измерениях и внешних про явлениях: в виде практической юриспруденции теоретической юриспруденции и общей (интег­ральной, философской) юриспруденции.

Практическая юриспруденция имеет дело с пользованием и применением права (законов) при участии (соучастии) в этом применении практику­ющих юристов, заинтересованных сограждан, должностных лиц и организаций. Практикующий юрист (знаток права, пользователь должностным и иным правомочием) обязан знать все действую­щие в данное время способы формулирования и фиксации правил юридического назначения (пра­вовой обычай, закон, судебный прецедент и др.). С помощью специальных приемов анализа и обобщения он должен ясно выявлять и классифи­цировать юридически значимые обстоятельства (человек родился - значит, родился наследник и т.п.) и их правовые последствия.

Практикующему юристу следует быть про­фессионалом - обладать специализированными знаниями в определенной области.. Область зт-а быть может узкой (инспекция дорожно-патруль-ной службы, нотариальные услуги, адвокат по

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

головным делам) или, напротив, очень широкой правосудие, прокурорский надзор). Работники акого рода обычно хорошо знают те отрасли рава и, соответственно, те отраслевые науки (ад-щнистративное право, уголовное право, граж-анское право, конституционное право), которые тносятся к сфере их профессиональной деятель-ости. Однако в процессе соучастия в той или ной правоприменительной деятельности им при-одится нередко обращаться к смежным отрас-ям права. К этому же их склоняют тексты тех за-онов, в которых содержатся нормы-требования, тносящиеся к разным отраслям права.

■ Лица, пользующиеся правом или соучаствую­щие в этом процессе (адвокат, юрисконсульт) по Необходимости должны знать не только текст за­конов, но также владеть логикой юридического шализа, понимать не только букву, но и дух зако-юв, их иерархию и соподчиненность, и все это ра­нг того, чтобы заранее предвидеть "перспективы взла". Не последнюю роль при этом могут сыг-эать способность правильно оценить полноту и гепень убедительности собранных доказа­тельств, юридическая обоснованность притяза­ний и возможных возражений на них, а также вы­рабатываемая с опытом и годами интуиция в оценке особо сложных дел и ситуаций. Навыки освоения взаимосвязи правовых норм, относя­щихся к разным отраслям, умение находить в са-'мых различных жизненных ситуациях юридичес­ки значимые аспекты и обстоятельства сродни теоретическим обобщениям тех или иных ситуа­ций и процессов. Так, ставится под сомнение само­достаточность знаний текста законов и формально-догматического их истолкования. Становится убе­дительной аргументация о необходимости разли-.чения права и закона, поскольку в ходе реализации требований закона немаловажную вспомогатель­ную роль выполняет теоретически просвещенное правосознание, принимающее в расчет - наряду с позитивными установлениями государственной власти, - также конституционно провозглашен­ные цели - задания (правовое государство, права человека) и даже разумный и здравый смысл, во­площаемый в ценностном строе правовых обыча­ев и других всеобщих неписаных норм.

Таким образом, уже на стадии правопримени­тельной или правозащитной деятельности прак­тикующий юрист занят не только фактическим применением права, но в какой-то мере также уяснением его смысла и духа, которое невозмож­но без общих или специализированных професси­ональных знаний о данной отрасли права или пра­вовой системе нации в целом. Тем самым практи­кующий юрист в какой-то мере вынужден владеть навыками абстрактного (не только фор­мально-логического практического, но и теоре­тического) мышления.

Теоретическое правоведение, именуемое так­же общей теорией права, занято выработкой об­щих понятий и категорий, выражающих устойчи­вые признаки права вообще и современного пра­ва в особенности. Основными категориями здесь являются источники права как способы его воз­никновения и фиксации, субъекты и объекты правового регулирования, нормы права с их доз­волениями и запретами и соответствующие виды правоотношения, права и обязанности участни­ков правоотношений, правонарушения и юриди­ческая ответственность. Теоретическое правове­дение не связано с решением конкретных дел не­посредственно, но знание общей теории помогает практикующему юристу в подготовке и принятии законного и обоснованного решения, определяю­щего права и обязанности участников данного правоотношения и способ исполнения самого ре­шения.

Особенностью предметного изучения в рамках общей теории права является возможность и не­обходимость выхода за традиционные рамки предмета, например, при обсуждении соотноше­ния правовых правил и других социальных норм (моральных, дисциплинарных, профессиональ­ных). Существенным является также правильное истолкование соотношения права и государства, поскольку государство может стать и нередко бывает заметным нарушителем правовых требо­ваний путем подмены норм права постановления­ми и распоряжениями должностных лиц и прави­тельственных учреждений.

Теоретическое правоведение, ориентирован­ное на типологическое обобщение и комментиро­вание действующего законодательства и других насущных проблем практической юриспруден­ции, иногда именуют догматической юриспруден­цией, а также позитивистской, аналитической юриспруденцией и др. Теоретическое правоведе­ние, ориентированное на проблемы происхожде­ния и эволюции права, именуется исторической юриспруденцией (П. Виноградов), исторической школой права (К. фон Савиньи) и др.

С накоплением научных знаний о различных областях общественной и политической жизни теоретическое правоведение обогатилось неко­торыми новыми отраслями и разновидностями -например, психологической теорией права (эмо-тивная юриспруденция), юридической герменев­тикой (теория толкования юридических текстов и правил), тендерной юриспруденцией (теория про­исхождения и эволюции правового статуса лиц, относящихся к различному полу, возрасту и т.д.), теорией правовой культуры в ее соотношении с политической культурой и другими социокуль­турными образованиями. Моральная и социаль­ная оправданность права обсуждается и фиксиру­ется в таких областях правоведения, которые

14

ГРАФСКИЙ

именуются деонтологией права и аксиологией права.

Новейшей областью теоретического правове­дения можно считать также юридическую антро­пологию. Антропология сегодня убедительно ут­верждает себя в системе общественных и отчасти естественных наук в качестве комплексного че­ловековедения, в котором есть место и для юри­дического профиля знания, пребывающего в оп­ределенной связи и взаимной зависимости от об­щей антропологии и общей юриспруденции. Роль общей антропологии в настоящее время доволь­но успешно выполняет философская антрополо­гия в ее лучших образцах, однако с общей юрис­пруденцией дело обстоит по-иному. Дело в том, что на эту роль не в состоянии претендовать ни общая теория права и государства как воплоще­ние теоретического правоведения (у нее свой тра­диционный набор тем и учебных вопросов), ни ис­тория права и правовых теорий, ни многочислен­ные отраслевые юридические науки, ни тем более практическая юриспруденция (судебная практика, иные фактические способы урегулиро­вания юридических конфликтов, последствий всевозможных правонарушений или поддержки законопослушного поведения).

А между тем в силу сложившейся практики об­суждения антропологического ракурса человече­ского бытия в современном обществоведении все перечисленные отрасли правоведения так или иначе могут претендовать на соучастие в таком обсуждении и на извлечение определенной поль­зы из такого обсуждения для своего предмета ис­следований. Можно предположить, что одним из важных следствий возвышения и распростране­ния антропологических знаний в современном на­боре общественных наук станет определенная пе­реакцентировка (переформулирование) в пред­мете существующих отраслей правоведения, либо произойдет оформление новой обобщенной (синтезированной) отрасли правоведения, кото­рую можно будет называть общей (синтезирован­ной, интегральной) юриспруденцией. Одной из важных и плодотворных задач для нее станет со­действие обоснованию надлежащего места юри­дической антропологии в наборе существующих юридических наук.

Третьей разновидностью правоведческих зна­ний и умений следует считать общую (интеграль­ную, философскую) юриспруденцию, которая ориентирует в природе и назначении права в со­циокультурном мире человека, семьи, общества, государства, разных цивилизаций, а также в мире морали, религии, других областей общественного сознания и цивилизационной культуры. Наибо­лее употребительное до настоящего времени наи­менование для этой области знаний - философия права.

Интегральная (синтезирующая) нацеленное философии права в рамках всех отраслей юрид ческой науки была очевидна для многих отечес венных правоведов еще в начале XX столетн "Среди юридических наук философия права пр звана играть в миниатюре ту же роль, какая вь пала на долю философии в отношении всего ч ловеческого знания.., - отмечал видный теоретл, права Г. Шершеневич. Философия права должл ставить своей задачей то же, что составляет пре,

мет изучения отдельных юридических наук"⁴.

Несколько иной позиции придерживал С. Франк. Он полагал, что философия права основному традиционно типическому ее содерж; нию есть познание общественного идеала, уясн ние того, каким должен быть благой, разумны справедливый, "нормальный" строй общества потому она есть раздел социальной философи

социальной этики .

"Философия права, - пишет современный ш- — толкователь данной проблемы, - занимается и следованием смысла права, его сущности и пон тия, его основания и места в мире, его ценност и значимости, его роли в жизни человека, об щества и государства, в судьбах народов и чело

вечества" .

i

В большинстве своем сегодняшние ответы н вопрос о предмете философии права выглядя обрывочно и фрагментарно, хотя сами по себ эти вопросы ставятся и обсуждаются на протяже нии многих веков и многих поколений юристов Среди типических тем и проблем заслуживаю упоминания следующие: что есть право по свое природе и назначению? Какое отношению к пра ву у людей и социальных групп? Что можно обео печить и что можно потерять с помощью право вых правил (требований)?

Со временем под влиянием усложнения соци! альных функций права обособилось два почти н< совпадающих направления в использовании пра ва как социального регулятора человеческого по ведения и человеческой жизни в целом - одно на правление откровенно эмпирическое и прагмати ческое, другое - нравственно и политически возвышенное. Первое связано с техникой владе ния и распоряжения правами и обязанностями ] узком смысле, второе же связано с творческю обоснованием и надежным обеспечением спра ведливости. Эти две ориентации были известнь еще в Древнем Риме. Цицерон говорил, что в обу чении праву можно следовать двум целям и, соот ветственно, двум школьным традициям : учита пользоваться правом (текстом законов) либс учить справедливости.

Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М., 1911. С. 19.

⁵ См.: Франк СЛ. Духовные основы общества. М., 1990. С. 21.

⁶ Нерсесянц B.C. Философия права. М., 1997. С. 7.

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ 15

Позиция Цицерона все реже и реже находит гображение в современном обсуждении задач риспруденции, а если находит, то воспринима-гся как нечто неожиданное и новое. Общая (ин-хральная, философская юриспруденция) при-ана в настоящее время отчасти синтезировать ласти практической и теоретической юриспру-нции и одновременно снабдить философским основанием такие важные области правозна-ня и правоприменения, которые связаны с вос-итательным воздействием права, с его важней­ший социальными функциями и результатами. дальнейшем она будет в состоянии целенаправ­ленно готовить граждан и практикующих юрис-ов не только к законопослушанию, но также и к смыеленному восприятию достоинств и недо-гатков существующего права и правовой поли-ики. Постановка этой проблемы в литературе име-

гся⁷, но отношение к ней преимущественно кептическое. Подобное отношение понятно и бъяснимо, если принять во внимание преобла-ающий характер прагматической ориентации в рвременном правоведении, которая обеспечи-,ается практической юриспруденцией и родст-енными ей ориентациями (практическим зако-юведением и т.д.). Другой разновидностью юзражений против конструирования общей юри-пруденции служит скептицизм и неверие в осу­ществимость такой затеи - ничего плодотворного it этой затеи не ожидается, кроме "механическо-о" суммирования разных точек зрения или ниче-о, кроме такого синтеза, в котором вольно-не-ольно станет преобладать та или другая из суще-твующих ныне ориентации (практическая или бщетеоретическая юриспруденция, юридический юзитивизм или родственная ему социологическая ориспруденция социально-инженерного толка ДР-). Между тем область изучения права, которую с юбходимыми оговорками можно отнести к об­ей юриспруденции, существует в сегодняшнем жольном обучении под названием "основы пра­воведения" (в ухудшенном варианте - "основы рава и государства"). В дореволюционном юри­дическом образовании сходное назначение имел суре под названием "энциклопедия права". Созда­йте общей (интегральной) юриспруденции, ее плодотворное сосуществование с практической и теоретической юриспруденцией предполагают не только новое обобщение всего накопленного юридического знания, но также анализ всех имев­шихся до настоящего времени попыток создать Существенные заделы для такого обобщения и синтеза. Представляемая читателю и слушателю в лучшем научно-профессиональном и научно-

См., например: История политических и правовых учений. М-, 1995. С. 704.

популярном изложении, общая юриспруденция будет призвана помогать делу воспитания не только высококлассных следователей, прокуро­ров, судей и адвокатов, не только юристов с ши­роким спектром хозяйственных, культурных и политических запросов и навыков, но также до­стойных граждан государства, понимающих толк в умелом пользовании правами и свободами и в защите себя от властного произвола и других не­справедливостей.

Доктор юрид. наук Л.С. Мамут (ИГП РАН). О государстве и государственности

Сегодня на нашем "круглом столе" уже было справедливо отмечено, что знание о праве, полу­ченное научной юридической мыслью, в целом ряде отношений шире и глубже той информации, которую имеют другие отрасли современного об­ществоведения о своих специфических объектах. В круг теорий, которые, на мой взгляд, пока не столь успешны в постижении собственного объ­екта, как теория права, входит и наука о государ­стве. Когда я констатирую такое положение дел (не касаясь причин, его вызвавших), то имею вви­ду прежде всего дефицит анализа и понимания природы, наиболее общих параметров (измере­ний) государственности. Как мне кажется, подоб­ная ситуация сложилась не только в нашей отече­ственной специальной литературе, но и в зару­бежной тоже.

Конечно, чрезвычайно важно уделять внима­ние (и оно действительно уделяется) всегда оста­ющимся актуальными вопросам развития струк­туры и функций государства. Столь же необходи­мо выявлять и ставить на службу практике факторы, которые влияют на повышение его эф­фективности, которые сужают либо расширяют границы, сферы его деятельности. Не менее зна­чимо также определение степени соответствия наличных государственных устройств и режимов современным общепризнанным международно-правовым стандартам. Еще масса иных конкрет­ных сторон построения и жизнедеятельности го­сударства заслуживает тщательного рассмотре­ния и строгого научного объяснения.

Однако бремя решения этих и аналогичных им задач нисколько не освобождает тех, кто подви­зается в области теории государства, тех, кто за­нимается ею профессионально, от ответственно­сти за продолжение разработки самых общих, фундаментальных проблем науки о государстве. А их немало. Назову лишь некоторые (далеко не все), нисколько не претендуя на безапелляцион­ность и полноту характеристик последних. Предва­рительно сгруппирую эти проблемы в три блока: а) реальности государства, б) государство как орга­низация, в) сущностные признаки государства.

16

ГРАФСКИЙ

1. Реальности государства

Человеческий субстрат государства (именно субстрат, а не само государство в его целостнос­ти, в многообразии определений) образуют люди. Но не просто некая сумма индивидов. Этот субст­рат - особое множество, объединение людей, от­личающееся своими специфическими, только ему присущими признаками. Задача заключается в том, чтобы, во-первых, точно выявить комплекс таких признаков и, во-вторых, детально разо­браться в механизмах и степени того воздействия, который человеческий субстрат оказывает на формирование общего облика государства, как влияет на состояние государства. Без этого досто­верное понимание государства вряд ли достижи­мо. Пространство и время - естественные, физи­ческие условия, необходимые для существования государства, они достаточно ощутимо детерми­нируют его бытие. Вне пространственно-времен­ного континуума государство (и не только оно од­но) невозможно. Однако пребывание государства внутри этого континуума совсем не означает, что он перестает выступать для государства внешней, природной средой. Пространство (в частности, территория) и время не входят в состав государст­ва. Считать их органическими его частями нель­зя. В свете сказанного общепринятое представле­ние, согласно которому: "Территория это лишь элемент государства... определенная часть цело-

го...' , нуждается в переосмыслении.

В государстве опредмечивается и посредством его реализуется одна из важнейших функций об­щества - публичная власть. Общество (т.е. вся со­вокупность людей, составляющих данное объеди­нение) - ее источник и постоянное местонахожде­ние. Опредмечиваясь, публичная власть как социальная функция претворяется в систему пуб­лично-властных отношений, а также в систему соответствующих им институтов и ролей.

Взятое в этом плане (ракурсе) государство представляет собой определенную реляционно-институциональную и ролевую структуру. Ее ар­хитектоника задается объективно: исконной при­родой самой публичной власти. Тут необходимо отметить, что под таким углом зрения (как рас­сматриваемое в качестве упомянутой структуры) государство все еще исследовано слабо.

Равным образом не стал обычным и интенсив­но применяемым в государствоведении деятель-ностный подход; очень значимый модус бытия го­сударства - деятельность - пока не сделался предме­том самостоятельного всестороннего изучения. Такое говорится, конечно, не о деятельности ор­ганов и учреждений, должностных лиц и служа­щих государства. Она исследовалась и исследует-