11.5. Создание культа личности Сталина. Массовые репрессии в ссср

Формирование режима личной власти И.В. Сталина. Полную власть над ВКП(б) приобрел Сталин, который, используя интриги, обман и демагогию, сумел устранить всех противников. Возвышение «самой выдающейся посредственности партии», как называл его Троцкий, произошло в силу того, что большинство коммунистов не обладало высокой политической культурой. Среди 1,674 млн членов партии в 1930 г. 75% имели начальное образование и лишь 0,6% – высшее. Оппозиционеры, как правило, входили в состав старой партийной гвардии (12–20 тыс. человек, или 2%). Их идеи были непонятны общей массе коммунистов. А Сталин излагал свои взгляды просто и доходчиво. Поддержку генеральному секретарю оказал и партийный аппарат, в котором места секретарей губернских и районных комитетов занимали ставленники Сталина. Победив в партии, Сталин автоматически стал первым человеком в государстве. В стране установился режим его личной власти.

Численно выросшая партия (с 1926 по 1941 г. рост в 3 раза) превратилась в централистскую организацию, сросшуюся с исполнительной властью. В 1928 г. прекратилась рассылка на места стенограмм пленумов ЦК, планов работы Политбюро и Оргбюро, реже созывались съезды, конференции, пленумы ЦК. Диктат также поддерживался при помощи «чисток» партии: в 1937–1938 гг. из рядов ВКП(б) были исключены почти 200 тыс. человек, или каждый десятый. Чаще всего репрессиям подвергались руководящие работники партии. Из 1966 делегатов XVII съезда ВКП(б) было арестовано более половины; 70% избранных на съезде членов и кандидатов в члены Центрального Комитета было репрессировано.

В этот период широкое применение получила практика кооптации в члены комитетов, голосования списком. Сверхцентрализация партийно-государственного руководства, выход его верхних эшелонов из-под любых форм контроля привели к возникновению режима личной власти И.В. Сталина. Усилилось партийное влияние на производстве: в 1930–1932 гг. на промышленных предприятиях, где работало свыше 500 коммунистов, были созданы партийные комитеты, цеховые ячейки и партгруппы в бригадах; партийные ячейки в колхозах, совхозах, МТС. Если летом 1930 г. в деревне было 30 тыс., в октябре 1933 г. – уже 80 тыс. первичных парторганизаций и кандидатских групп. При возникновении кризисных явлений на отдельных участках производства с 1933 г. создавались политические отделы (политотделы), наделенные чрезвычайными полномочиями.

Партийные, комсомольские, другие общественные организации и государственные органы выполняли функции «приводных ремней», связывающих Сталина как руководителя правящей партии с массами, мобилизующих народ на решение задач, поставленных «национальным лидером».

Репрессивные органы государства. Главной опорой сталинского режима были репрессивные органы. В 1930 г. республиканские наркоматы внутренних дел упразднили, милицию передали в ОГПУ.

ОГПУ (бывшая ВЧК) влилась в 1934 г. в состав НКВД, пополнив его еще одной репрессивной системой с собственной «судебной коллегией». В состав НКВД передавалось и Главное управление милиции. На базе бывшего ОГПУ в наркомате внутренних дел создано Главное управление государственной безопасности. В краях, областях и автономных республиках также имелись соответствующие управления, которые руководили силами и средствами репрессивных органов.

НКВД СССР был выведен из-под контроля государственных и партийных органов. По сути он подчинялся напрямую Сталину. При НКВД СССР существовали органы по применению внесудебной репрессии.

Таким образом, при Сталине НКВД обладал всем необходимым: правовым обеспечением, силовыми структурами – для тотального контроля за «антисоветскими элементами» и скорой расправы с ними.

Все было продумано и подготовлено к организованному проведению массовых репрессий на «законных основаниях». В печати и на радио шла изощренная идеологическая обработка населения, которому внушалась необходимость ведения борьбы с «врагами народа» в период построения социализма. Именно Сталин для идеологического прикрытия репрессий против несогласных с ним людей, в том числе бывших соратников Ленина, ввел понятие «враг народа».

Одновременно были реформированы прокуратура и суд. Положение о прокуратуре 1933 г. резко усилило ее централизацию. Верховный суд СССР лишили права конституционного надзора, но расширили права по контролю деятельности судебных органов союзных республик.

Борьба с инакомыслием. Параллельно с формированием режима личной власти И.В. Сталина развертывалась борьба с инакомыслием. Увеличивались масштабы репрессий в отношении «классово враждебных» лиц. Карательные меры коснулись практически всех слоев населения. Вслед за раскулачиванием были проведены репрессивные меры в отношении горожан. В категорию «врагов народа» попали многие ответственные работники Госплана, ВСНХ, наркоматов. Виновниками срывов промышленных планов были объявлены хозяйственники и инженеры, прежде всего представители старых (буржуазных) специалистов. В конце 1930 г. по делу «Промпартии» была привлечена к суду и осуждена группа научно-технической интеллигенции во главе с директором научно-исследовательского Теплотехнического института Л.К. Рамзиным.

По обвинению в принадлежности к Трудовой крестьянской партии на скамье подсудимых оказались видные ученые-аграрники Н.Д. Кондратьев, А.В. Чаянов и др. «Вина» ученых заключалась в том, что их взгляды на проводившуюся коллективизацию отличались от официальных взглядов. В частности, они считали необходимым условием развитии сельской кооперации наличие рынка.

Насилие, отказ от добровольности в период массовой коллективизации, как отмечалось выше, получили осуждение со стороны отдельных руководителей партии и государства. А.И. Рыков и М.П. Томский предлагали, например, использовать методы НЭПа. Однако большинство партийных лидеров расценило взгляды противников официального политического курса как ошибочные. Эти и другие факты свидетельствовали о нетерпимости Сталина к инакомыслящим.

Притеснения Русской православной церкви. Насаждая большевистскую идеологию в обществе, Советское государство, возглавляемое Сталиным, нанесло тяжелый удар по Русской православной церкви, поставив ее под свой контроль, несмотря на декрет об отделении церкви от государства. Под предлогом сбора средств для борьбы с голодом была конфискована значительная часть церковных ценностей. Усиливалась антирелигиозная пропаганда, разрушались храмы и соборы. Начались преследования священников. Патриарх^* Тихон был заключен под домашний арест.

Для подрыва внутрицерковного единства правительство оказывало материальную и моральную поддержку религиозным течениям и сектам, призывавшим прихожан повиноваться власти. После смерти Тихона в 1925 г. правительство воспрепятствовало избранию нового патриарха. Местоблюститель патриаршего престола митрополит Петр был арестован. Его преемник, митрополит Сергий, и 8 архиереев вынуждены были проявить лояльность по отношению к советской власти. В 1927 г. они подписали Декларацию, в которой обязывали священников, не признававших новую власть, отойти от церковных дел.

Сталинское «правосудие». По указанию «товарища Сталина» ЦИК и СНК СССР 5 ноября 1934 г. издали постановление о создании при НКВД СССР «Особого совещания». В его состав были включены: нарком внутренних дел; его заместитель и начальник главного управления милиции. Этим правовым актом была создана «тройка» – внесудебный репрессивный орган, обладавший большими полномочиями. Он отправлял «правосудие» по упрощенной процедуре. Не нужны были ни народные заседатели, ни адвокаты. В 1934 г. был создан еще один внесудебный орган репрессий, так называемая «двойка» – комиссия НКВД СССР и прокурора СССР по следственным делам.

В постановлении ЦИК СССР, принятом 1 декабря 1934 г. (в день убийства секретаря Ленинградской парторганизации С.М. Кирова), устанавливался следующий порядок ведения дел о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти.

1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.

2. Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде.

3. Дела слушать без участия сторон.

4. Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать.

5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно.

В 30-е гг. были проведены громкие процессы, сфабрикованные НКВД: в 1936 г. об «Антисоветском объединенном троцкистско-зиновьевском центре» (Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Г.Е. Евдокимов и др.); в 1937 г. о «Параллельном антисоветском троцкистском центре» (Ю.Л. Пятаков, Г.Я. Сокольников, К.В. Радек, Л.П. Серебряков и др.); в 1938 г. об «Антисоветском право-троцкистском блоке» (Н.И. Бухарин, Н.Н. Крестинский, А.И. Рыков и др.^).

Тоталитаризм. Утвердившаяся в 1930-е гг. тоталитарная государственная система в целом соответствовала идеологии Сталина и была органическим следствием его отказа от НЭПа и поворота к форсированной индустриализации и насильственной коллективизации.

Доктрина «социалистической законности», сложившаяся в 30-е гг., исходила из марксистско-ленинского представления о праве, когда при отправлении правосудия главенствовал не закон, а идеология. При применении на практике «социалистической законности» имели место многочисленные нарушения закона. Вместе с тем советское право носило императивный характер, требуя толкования закона в строгом соответствии с намерениями его авторов, а не свободного или буквального толкования (как в западном праве).

В 30-е гг. была сломлена и без того хрупкая грань между политическим и гражданским обществом: экономика подчинялась тотальному государственному контролю, партия слилась с государством, государство идеологизировалось, превращаясь сначала в авторитарный, а затем при слабости гражданского общества – в тоталитарный режим.

Важнейшие государственные постановления выносились совместно от имени ЦК ВКП(б) и СНК СССР. Процессы концентрации политической власти кругом партийных и государственных чиновников (номенклатуры) сопровождались сужением гражданских прав трудящихся. В отраслях трудового, колхозного и уголовного права это было особенно очевидно. Право в этот период приобрело роль инструмента становления культа личности Сталина, укрепления административно-командной системы, делало «законным» тоталитарный режим, установившийся в стране.

Хотя формально декларировался принцип законности, на практике он не соблюдался, а зачастую нарушался. Многие нарушения законности совершались самими государственными органами. Таковыми были, например, сфабрикованные судебные процессы 1928, 1930 гг. – «Шахтинское дело», «дело Промпартии» и др.

В уголовном праве был принят ряд явно репрессивных законов, предусматривавших суровые наказания за отдельные преступления. Так, 7 августа 1932 г. вышло постановление ЦИК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и коопераций и укреплении общественной (социалистической) собственности». Постановление предусматривало возможность применения высшей меры наказания – расстрела с конфискацией всего имущества с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества за хищение государственного и общественного (колхозного и кооперативного) имущества. Существенным изъяном постановления, делавшим его крайне репрессивным, являлось отсутствие четкого разграничения между мелкими и крупными хищениями.

22 августа 1932 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О борьбе со спекуляцией». В нем так же, как и в постановлении от 7 августа 1932 г., отсутствовало разграничение между мелкой, средней и крупной спекуляцией. Это приводило зачастую к наказаниям, несоизмеримым с содеянным.

В апреле 1935 г. постановлением ЦИК и СНК СССР устанавливалась уголовная ответственность за тяжкие преступления (убийство, изнасилование, нанесение увечья, кража) для несовершеннолетних двенадцатилетнего возраста; за все остальные преступления (по майскому 1941 г. Указу) ответственность устанавливалась с 14-летнего возраста.

Годом раньше все учреждения по «перевоспитанию» осужденных и репрессированных советских граждан были объединены в Главное управление лагерей в составе НКВД СССР. В романах А.И. Солженицына оно получило меткое название «Архипелаг ГУЛАГ». К концу 1930-х гг. в составе ГУЛАГа было 53 лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний, 50 колоний для несовершеннолетних. Таким образом, при участии «национального лидера» все было готово к проведению в стране массовых репрессий.

Массовые репрессии. В период 1935–1938 гг. сложилась порочная практика массовых репрессий, инициированная генеральным секретарем ЦК ВКП(б) сначала против троцкистов, бухаринцев, а затем и против многих ни в чем не повинных рядовых коммунистов.

В категорию «врагов народа» попали многие руководители государственных органов, ответственные работники Госплана, ВСНХ, многих наркоматов. Виновниками срывов промышленных планов были объявлены хозяйственники и инженеры, прежде всего представители старых (буржуазных) специалистов.

Не избежали сталинских репрессий и видные военачальники, герои гражданской войны: М.Н. Тухачевский, который стал маршалом Советского Союза в 36 лет, В.К. Блюхер, кавалер 5 орденов Красного Знамени, высшей в то время награды Родины, А.И. Егоров, И.П. Уборевич и др. Как «агенты иностранных разведок» были несправедливо осуждены и расстреляны командующие войсками всех военных округов. Были уничтожены или подвергнуты длительному заключению все командиры корпусов, почти все командиры дивизий, командиры бригад, около половины командиров полков. В общей сложности к 1941 г. репрессиям подверглись 40 тыс. маршалов, генералов и офицеров, то есть около половины всего высшего и среднего командного состава Красной Армии. И это накануне нападения на Советский Союз фашистской Германии! Этими репрессиями Сталин способствовал успешному вторжению Гитлера в глубь нашей страны.

Всего с 1921 г. по 1 февраля 1953 г. при попустительстве «национального лидера», а зачастую по его прямым указаниям было осуждено за контрреволюционные преступления 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере приговорено 642 980, к лишению свободы – 2 369 220, к ссылке и высылке – 765 180 человек.

Развязанный террор обрушился и на простых граждан. Бросали в тюрьмы и лагеря ни в чем не повинных людей, деятелей культуры и искусства, от которых требовали признания в не совершенных ими преступлениях против советской власти. Расширение масштабов репрессий сопровождалось массовым нарушением законности. Историки называют страшные цифры сталинских репрессий накануне войны: от 2 до 12 млн советских людей.

Одним из теоретиков права, подводивших «научную базу» под правовой произвол и сталинские репрессии 30-х гг., был А.Я. Вышинский, генеральный прокурор СССР. Это ему принадлежит заслуга в установлении вины обвиняемого – его признание в преступлении. Генпрокурору было не важно, что признания в «изменах» выбивали (в прямом смысле этого слова) в следственных органах и изоляторах НКВД. По личному указанию Сталина для получения признаний в антисоветских заговорах и изменах к арестованным было разрешено применять пытки.

Справедливости ради стоит отметить, что не все склонили голову перед диктатором, узурпировавшим власть в стране. Так, в 1932 г. в стране действовала организация «Союз марксистов-ленинцев», известная как группа М.Н. Рютина. Она выпустила манифест «Ко всем членам ВКП(б)», в котором осуждалась политика террора и репрессий, диктатура Сталина. Естественно, эту организацию быстро вычислили и подавили органы НКВД.

На ХVII съезде ВКП(б) образовался антисталинский блок, в который вошли секретари обкомов и ЦК республиканских компартий, в том числе секретарь Ленинградского обкома С.М. Киров. Сталин получил меньше всех голосов при выборах в Центральный Комитет партии, а С.М. Киров после съезда занял три поста в высших партийных инстанциях: Политбюро, Оргбюро и Секретариате. Но счетная комиссия съезда пошла на фальсификацию, и вождь вновь был избран генсеком. Он не забыл итогов голосования, и через некоторое время более половины состава партсъезда (1108 человек из 1966) были репрессированы.

Страх и ужас в жизни советских людей соседствовали с громогласными заявлениями о построении в стране социализма, уничтожении эксплуатации человека человеком. Это было проявлением политического фарисейства^. Стремясь сгладить напряженность в обществе, объяснить противоречия между обещанием свобод при социализме и проводимыми массовыми репрессиями, Сталин и его окружение через средства массовой информации делали из репрессивных руководителей козлов отпущения. Все беды и провалы в работе, ухудшение жизни простых людей списывались на их козни как «врагов народа», агентов империализма. Такому внушению способствовали и регулярные «гласные» процессы над «врагами народа» – своего рода судебные спектакли, срежиссированные по сталинским указаниям. Показательные судебные процессы над «врагами народа» были призваны оправдать массовые репрессии, внушить советским людям и их палачам необходимость их проведения.

В 1940 г. под Катынью (Смоленская область) сотрудниками НКВД были расстреляно около 22 тыс. пленных офицеров польской армии. Долгие годы советская пропаганда списывала ответственность за это преступление на нацистскую Германию, и только 26 ноября 2010 г. Государственная дума России приняла заявление «О катынской трагедии и её жертвах», в котором признала, что расстрел польских военных был совершен по прямому указанию Сталина.

Таким образом, органами НКВД была проведена огромная работа, за которую следовало награждать. И награждали, кого орденами и медалями, кого сроками заключения, кого расстрелом. Так, были расстреляны руководители НКВД Г.Г. Ягода и Н.И. Ежов, выполнявшие иезуитские приказы и распоряжения Сталина о массовых репрессиях.

Пришедший им на смену Л.П. Берия, друг и соратник Сталина, сумел наладить систему использования дешевой рабочей силы в лице миллионов осужденных. Главное управление лагерей и колоний руководило работой заключенных на строительстве каналов, железных дорог, промышленных предприятий. Работа заключенных-строителей, их энтузиазм почти документально описаны в повести очевидца А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».

Созданию культа личности Сталина во многом способствовали средства массовой информации. Не было ни одного дня, чтобы на страницах газет и журналов, по радио не сообщалось народу об успехах сталинской внутренней и внешней политики. Все трудовые победы рабочих и колхозников приписывались «вождю народов» Сталину, а неудачи и ошибки преподносились как результат подрывной деятельности врагов народа.