9. Встреча Идеала

Полное развертывание Идеала в этических и эстетических учениях представляет генезис сущего (красоты, добра, других реальностей) и ego со свободой (темпоральностью) воли, которое в экзистенциальном опыте «также раскрывается благодаря экспликации и черпает свой изначальный смысл из ее результатов»⁴⁴. Эпистема бытия по основанию темпоральности выявляется как экзистенция – наи-не-абстракт­нейшее в фиксациях бытие, а «точки» пересечения произвола и закономерности в экзистенции предстают экзистенциалами. Сущность Я в гуссерлевской редукции гарантированно «наталкивается» на «имманентную временность» как темпоральность, распознавая «бытие в форме открытой бесконечности потока переживаний»⁴⁵ – экзистенции. Гарант – «трансцендентальное ego» – Идеал как возможность существования.

Вымощена ли дорога к Идеалу радостью? Ничего не предвещает для ego экзистенциальная редукция, кроме нового себя (следовательно, мира). Успех обеспечивает Идеал, который всегда свой. И если радость зависит от ego, то не обернется ли она печалью?

Экзистенциальная редукция – живое погружение в Тоску по Идеалу, ради Идеала, без надежды сблизиться с Идеалом. Цель экзистенциальной редукции отнюдь не достижение Идеала, а упоение недостижимостью. Аналогичное достижение недостижимости знали Демокрит и Сократ: «я одно лишь знаю, что ничего не знаю»⁴⁶; «оказывается, что я ничего не знаю»⁴⁷.

Экзистенциальная редукция – оправдание экзистенциального ужаса мира, стирание обиды на мир. Что может быть ужасней недостижимости Идеала? Экзистенциальная редукция, как непротивление злу в этике и безобразное в эстетике, открывает смирение с несовершенством, она – старость и предсмертная мудрость метафизики или только путь к этому, т.е. жизнь.

В экзистенциальной редукции не достичь Идеала. Достигнув единого в себе Идеала, пришлось бы стать им, что для ego значит отказаться от произвола фиксаций, от самосознания. Но экзистенциальная редукция – снятие пласта за пластом абстракций фиксации, подъем ego по идеальным уровням. Экзистенциальная редукция «заключается в том шаге назад, который заставит мысль опуститься до испытующего вопрошания и отбросить заученные философские мнения»⁴⁸. Если идеаловая импликация мыслится как дедуктивное движение, как всякое следование, разворачивание, фиксация, то экзистенциальная редукция, наоборот, – индукция как движение от развернутого к первопричине.

В экзистенциальной редукции достигается первичный произвол темпоральности, «эк-статическое обитание вблизи бытия»⁴⁹, граница с Идеалом. Ego само становится темпоральностью, произвольностью без оболочек-фиксаций, определенностей. Конечный пункт экзистенциальной редукции – чистое экзистенциальное ощущение, exstasis, внепространственное изумление абсолютным произволом. В экстазе время есть произвол, ego становится произволом, абсолютной свободой, всем временем – мгновением навсегда.

Экстаз – наиближайшее к Идеалу со стороны ego. Навстречу, идеально играя-переливаясь, – Идеал. Пункт встречи, предел всех трансцендентальных редукций – символично двусторонний экстаз. Вся мощь Тоски и красота Истины сливаются в экзистенциальном ощущении.

Само время – неукротимое торжество печали о самом же времени. И экстаз есть момент прощания с Идеалом, который всегда там. Остается, быть может, и по ту сторону экстаза любовь, в противном случае остается высокая жестокость.

Экзистенциальная редукция прыжком от мистического иного оставляет позади последнее определение: Идеал – самоидеализация в экстазе.