IV. Возрастная динамика "я-концепции"

Источник: Янчук В.А. Введение в современную социальную психологию: учеб. пособие для вузов. - Мн.:АСАР, 2005.

Вопрос о том, как и когда возникает Я-концепция, довольно труден для рассмотрения прежде всего по причине сложности вычленения из самосознания взрослого человека своеобразия его эволюции, а у ребенка — освобождения интерпретации его проявлений опять-таки от теоретического интерпретационного фрейма самого исследователя, видящего в тех или иных проявлениях либо подтверждение, либо опровержение своей модели.

Тем не менее общепризнанной считается точка зрения о том, что образ собственного Я первоначально неотделим от образа первичного воспитателя (Bretherton, 1988; Stem, 1985). В возрасте 9 месяцев образ Я у ребенка выступает в виде небольших отдельных эпизодов жизненных переживаний. Повторяясь, эти эпизоды организуются и предстают как генерализованные репрезентации взаимодействий. Посредством различного рода комбинаций вербальных и невербальных реакций первичный воспитатель формирует реакции младенца, фиксируя их. Эти фиксации Стерн называет аффективными настройками, а сам тип этих взаимоотношений во многом сходен с «жестовым общением», посредством которого формируется и уточняется образ Я.

Большинство исследователей придерживаются точки зрения, что собственно о самости можно говорить лишь при появлении способности осознавать роль других, которая начинается после одного года. Именно эта модель определяет возрастающую способность ребенка управлять переживанием мира. В исследованиях последних лет она получила название схемы самости, организующей репрезентации прошлых жизненных переживаний и избирательно воздействуещей на переработку всего континуума информации, на кодирование, сохранение, воспроизведение, выведение, планирование и антиципацию, изменяясь и совершенствуясь по мере новых поступлений.

С обретением языка начинается процесс дифференциации самости. Некоторые аспекты ее обозначаются и, таким образом, объективируются. Этот новый канал предоставляет возможность очень эффективного разделения жизненных переживаний; взаимозависимость между самостью и другими становится все более вербальной. Появление языка создает предпосылки для обретения нового качества самости — личных жизненных переживаний, недоступных другим (Singer и Kolligian, 1987). Таким образом, субъективная самость отделяется от самости объективной, создавая основания для становления самости уникальной, осознания того, что наблюдаемое другими может отличаться от того, что есть на самом деле. С этого момента у ребенка начинает формироваться ряд схем самости. К 7-8 годам можно говорить о наличии у него стабильной, хорошо дифференцированной Я-концепции.

Damon и Hart (1988) в процессе становления самости выделяют ряд последовательных стадий самопонимания. В раннем детстве оно обычно сосредоточивается на характеристиках собственного состояния, предпочтениях и антипатиях. В отрочестве дети предпочтительнее используют социальное сравнение относительно значимых других, описывая себя в определенной системе координат. В юности акценты смещаются на межличностные характеристики, в старости — на мировоззрение, философию и мораль. М. Rosenberg (1986), подчеркивая полностью межличностный характер самости на протяжении ее становления и развития, отмечает в то же время возрастное изменение ее формы. У детей характерной особенностью является включение других в самоописания, взрослые более склонны к включению в описания самих себя межличностных чувств, взаимодействий с другими людьми.

В целом характеризуя возрастную динамику развития Я-концепции, можно отметить увеличение количества описательных категорий; гибкость и определенность в их использовании, повышение уровня избирательности, последовательности, сложности и интегрированности информации; использование все более тонких оценок и связей между ними, способностей анализировать и объяснять поведение людей, большее внимание к изложению материала, желание сделать его более убедительным.

В процессе взросления образы Я становятся:

• более дифференцированными и многокомпонентными;

• более обобщенными, переходя от фиксации случайных, внешних признаков к более широким поведенческим характеристикам и, наконец, к глубоким внутренним диспозициям;

• более индивидуальными и психологическими, подчеркивая скрытые детерминанты, мотивы поведения, свои отличия от других людей;

• собственное Я кажется более устойчивым;

• возникает и постепенно усиливается разграничение и противопоставление наличного и идеального (желаемого, должного) Я;

• меняется удельный вес и значимость осознаваемых компонентов и свойств самости (Кон, 1984, с. 189).

Динамический аспект самости не исключает интереса к аспекту статическому. Понимая, что аккумулируемая человеком информация должна создавать предпосылки для постоянного изменения его представлений о самом себе, нельзя не заметить существенного элемента стабильности этих представлений. Рассмотрим этот элемент функционирования самости ниже.