Предпринимательская прибыль

Важным моментом, вытекающим из предыдущего обсуждения, является то, что собственность и предпринимательство должны рассматриваться как совершенно разные функции. Если мы договорились сосредоточить все элементы предпринимательства в фигуре чистого предпринимателя, то мы автоматически лишаем владельца активов предпринимательской роли. По определению, чисто предпринимательские решения оставлены за принимающими решения субъектами, которые не имеют вообще ничего. В той мере, в какой индивид рассматривается как владелец активов, его решения должны анализироваться, если последовательно придерживаться вышеупомянутого уговора в чисто роббинсианских терминах. (И в той мере, в какой мы хотим рассмотреть владельца активов в роли предпринимателя, необходимо, как мы видели в случае с производителем, представить его «приобретающим» услуги этих активов у самого себя.) Все это становится крайне важным при точном определении чисто предпринимательской прибыли и ее аналитического отделения от других поступлений.

Владелец активов продолжает, в роли роббинсианского экономически рационального субъекта, придавать своему комплекту активов наиболее желаемую форму в соответствии с условиями обмена, предоставленными ему рынком или природой, или и тем, и другим. Так рабочий продает свой труд за самую высокую зарплату, которую он может найти, а потребитель использует свои деньги, чтобы купить самую желаемую потребительскую корзину товаров, которую может найти. Лучшее положение, к которому приводит решение собственника, достигается за счет использования преимуществ имеющихся вариантов обмена изначально имевшихся активов. В процессе экономически рациональной деятельности что‑то исчезает, что‑то более желаемое появляется в результате.

С другой стороны, чистый предприниматель продолжает с помощью своей бдительности открывать и использовать ситуации, в которых он может продать по высокой цене то, что он может купить по низкой цене. Чисто предпринимательская прибыль является разницей между двумя этими ценами. Она получается не в результате обмена того, что предприниматель ценит меньше, на то, что он ценит выше. Она достигается за счет обнаружения продавцов и покупателей чего‑то, за что последние заплатят больше, чем требуют первые. Открытие прибыльной возможности означает открытие чего‑то, что может быть получено ни за что. Не требуется вообще никаких вложений; свободная десятидолларовая банкнота обнаруживается уже в пределах досягаемости.

Разумеется, многие ранее незамеченные возможности предпринимательской прибыли могут повлечь за собой длительные процедуры того или иного рода. Ресурс, способный произвести настоятельно требующийся потребительский товар, используется в отрасли, производящей намного менее ценный товар; разница между низкой стоимостью ресурса и высоким доходом от товара, который этот ресурс может сделать возможным, являет собой прибыльную возможность. Но если производство высоко ценящегося товара требует времени, высокая цена продажи может не существовать в то время, когда требуется заплатить низкую цену покупки. Прибыльная возможность требует инвестирования капитала. Но тем не менее остается верным то, что предприниматель в роли предпринимателя не нуждается в каких‑либо инвестициях. Если излишек (представляющий собой разницу между ценой покупки и ценой продажи) достаточен, чтобы предприниматель смог предложить выплатить проценты, достаточно привлекательные, чтобы убедить кого‑либо выделить необходимые средства, то предприниматель все же открыл способ получения чистой прибыли без необходимости что‑либо инвестировать. Роль капиталиста, необходимая для того, чтобы сделать возможной предпринимательскую прибыль в том случае, если производство требует много времени, выполняется собственниками ресурсов, которые находят выплачиваемые проценты достаточно привлекательными, чтобы согласиться продать ресурсы под обещание получить доход только через некоторое время. (В денежной экономике роль капиталиста необязательно выполняется собственниками ресурсов, соглашающимися ждать оплаты до окончания производства. Роль капиталиста может выполняться путем предоставления «ссуды» денежного капитала – которым оплачивает вознаграждение задействованных ресурсов – но, с точки зрения экономической теории, в этом случае все равно подразумевается «продажа» наличных активов в обмен на обещание дохода в будущем.) И, разумеется, предприниматель сам может владеть ресурсами (или деньгами) и посчитать целесообразным самостоятельно финансировать свои предпринимательские проекты. Другими словами, один и тот же индивид может быть и предпринимателем, и капиталистом, точно так же, как один и тот же индивид может быть и предпринимателем, и владельцем ресурсов. (Как мы убедились, роль капиталиста может считаться, по большому счету, особым видом роли собственника ресурсов.) Важно отметить, что аналитически роль чистого предпринимателя не пересекается с ролью капиталиста, несмотря на то, что в мире, где почти для всех производственных процессов необходимо какое‑то время, предпринимательские прибыльные возможности обычно требуют капитала. В настоящее время в экономической теории разница между чистой предпринимательской прибылью и чистым процентом четко установлена. Здесь я лишь хотел показать, как это различие с исключительной ясностью проявляется в рамках системы, разработанной в этой главе.

Хотя я подчеркивал, что чистую предпринимательскую прибыль получают только предприниматели и никогда – собственники, во избежание недоразумений необходимо сделать поясняющее замечание. Предположим, что предприниматель покупает нечто (скажем, ресурс), чтобы впоследствии его (или его продукт) продать по более высокой цене. Тогда во время продажи, т. е. позже, сделка может выглядеть как продажа какой‑то собственности. И если подсчитать прибыль, полученную в результате этого предпринимательского проекта (путем вычитания из цены продажи цены, заплаченной ранее), то может показаться, что прибыль получена собственником, осуществившим выгодную продажу. Но я должен настаивать, что это не так. В той мере, в какой мы стремимся представить все предприятие как предпринимательский проект, мы должны сосредоточить внимание на предпринимательском решении, которому предприятие обязано своим существованием. Это решение было принято до операции покупки; фактически это было решение купить, чтобы впоследствии продать. Когда мы спрашиваем себя, каков результат этого решения, то можем ответить, что по завершении всего предприятия стало очевидным, что первоначальное предпринимательское решение было прибыльным. Превышение продажной цены над ценой покупки, безусловно, является чистой прибылью, если вернуться к первоначальному предпринимательскому решению. Это превышение, однако, не должно рассматриваться как предпринимательская прибыль, если мы ограничиваем наше внимание только более поздним решением, решением продать позже. Когда подойдет время продажи, собственник‑предприниматель беспрепятственно может отказаться от первоначального предпринимательского плана, который предусматривал продажу именно сейчас. Таким образом, окончательное решение о продаже принимается им совершенно независимо от первоначального плана продажи; это более позднее решение является уже решением собственника. Если мы поставим вопрос относительно этого решения, то (поскольку мы соблюдаем условие классифицировать решения либо как чисто предпринимательские, либо чисто роббинсианские) мы вообще не сможем установить его связь с предпринимательской прибылью. Это всего лишь решение собственника осуществить продажу по рыночной цене. Только когда мы находим причину всей последовательности сделок купли‑продажи в первоначальном предпринимательском плане, мы можем говорить о прибыли.

Таким образом, если отнести ее к первоначальному предпринимательскому решению, то окажется, что именно конечная продажа в этом предприятии принесла предпринимательскую прибыль; и все же этот доход присваивается собственником. Понятно поэтому, что, настаивая на том, что собственники никогда не получают предпринимательскую прибыль, мы в то же время не настаиваем, что если поступление данной суммы денег описывается как получение чистой прибыли, то это означает, что это же поступление не может одновременно рассматриваться не как прибыль, а как что‑то иное. Другими словами, правильная теоретическая характеристика конкретного денежного поступления зависит от характера решения, являющегося причиной этого поступления. И там, как часто бывает, где конкретное поступление является следствием более чем одного решения, каждое из которых было необходимым, для того, чтобы это поступление могло материализоваться, экономический характер самого поступления зависит от того, к какому из этих решений оно будет отнесено в рамках этого обсуждения. Таким образом, в нашем примере полученный в результате конечной продажи излишек сверх первоначальной цены покупки может быть представлен как удачное следствие первоначального предпринимательского решения; и как таковое – это чистая прибыль. С другой стороны, весь доход, полученный от конечной продажи, был результатом окончательного решения продать (а это конечное решение, хотя и запланированное во время первоначального решения купить, вовсе не было гарантировано до момента его принятия); как таковой этот доход являются просто выручкой от продажи актива, и ничто из нее не считается чистой прибылью. Предпринимательская прибыль всегда должна идентифицироваться только когда относится к чисто предпринимательскому решению. Таким образом, то, что доход от конечной продажи кладется в карман собственника и действительно может даже рассматриваться под другим углом зрения как следствие решения собственника, нисколько не ослабляет настойчивость наших утверждений, что причину того, что рассматривается как предпринимательская прибыль, нельзя найти в каком‑либо проявлении роли собственника. Все это нам пригодится, когда мы будем изучать природу фирмы и ее отношение к предпринимателю.