Кланы за ширмой демократической государственности: американский опыт фильтрационных институтов рекрутинга политических элит

Политическая элита в действительности нигде и никогда не формировалась демократическим путем. Тезис о необходимости демократизации часто использовала контрэлита против существующей элитной группировки.

Формирование элит в реальности во все исторические времена имело корпоративный, закрытый характер. Везде оно являлось результатом действия различных фильтрационных институтов. В европейские Средние века это были монашеские ордена. На Востоке роль своеобразного политического фильтра принадлежала религиозным школам. В Новое время появляются различного рода политические клубы. Фильтрационные функции исторически принадлежали (и есть основания полагать, что по‑прежнему принадлежат) институту масонства. Учитывая реальную дороговизну политических выборов, существует и определенный финансовый фильтр элитного отбора.

Для обнаружения скрытых за ширмой демократии истинных механизмов рекрутинга элит можно обратиться к опыту США.

Определенное клановое представительство существует в любом государстве. Даже в тех государственных системах, которые традиционно позиционируются в качестве демократии, значительное влияние сохраняют политические кланы. Достаточно обратиться к рассмотрению политического истэблишмента США. В 1950‑е гг. социолог Ч.Р. Миллз насчитал 200 семей, которые с момента принятия Декларации независимости фактически целиком формировали американскую политическую и деловую элиту¹. Появление не входящих в этот клановый круг фигурантов носило исключительный характер. Новые фамилии достаточно быстро исчезали с политического небосклона.

За прошедший с момента миллсовского исследования период мало что изменилось. Наиболее яркий пример – отец и сын Буши в президентском кресле США. Между ними при этом был только один фигурант высшей власти – Билл Клинтон. Характерно, что по прошествии второго бушевского правления на политическом Олимпе вновь восстанавливается клинтоновское представительство в лице госсекретаря США Хиллари Клинтон. Чем в данном случае номинируемые в качестве оплота демократии Соединенные Штаты принципиально отличаются от фамильных режимов ряда стран Востока? Тот же непотизм в действии. Личностные качества Дж. Буша‑младшего вряд ли у кого‑либо оставят сомнения о его продвижении во власть по каналам клановой инкорпорации.

Но, может быть, приводимый пример представляет собой исключение из общего правила демократической ротации? Династии политиков для США – типичное явление. Так, сын второго президента Соединенных Штатов Дж. Адамса Дж. К. Адамс стал сначала госсекретарем, а потом и пятым президентом. Внук основателя политической династии Ч.Ф. Адамс участвовал в избирательной кампании 1848 г., претендуя, хотя и неудачно, на пост вице‑президента. Ну а правнук стал одним из наиболее знаменитых (а знаменитость, как правило, редко достигается без соответствующего продвижения) американских историков.

В клановом родстве между собой состояли Теодор и Франклин Рузвельты. Сам автор великого антикризисного курса находился в дальнем родстве с президентами Улиссом Грантом и Захарией Тейлором. Сыновья Франклина Делано претендовали на занятие постов мэра Лос‑Анджелеса и губернатора Нью‑Йорка.

Нет нужды говорить о месте в американской политической элите клана Кеннеди. Видным сенатором от Демократической партии являлся отец вице‑президента в администрации Б. Клинтона, соперник Дж. Буша на выборах Альбер Гор. Дед другого претендента на президентское кресло Дж. Маккея, имея чин четырехзвездного адмирала, являлся одним из основоположников авианосной стратегии ВМФ США, а отец – главнокомандующим Тихоокеанским флотом, руководившим американскими военноморскими силами в период войны во Вьетнаме.

Среди знаменитых прямых предков Дж. Буша – младшего не только президент США. Его дед был сенатором, один прадед – руководителем Национальной ассоциации мануфактурных производств и экономическим советником Герберта Гувера, другой – основателем одной из крупнейших компаний Уолл‑стрита Brown Brothers Harriman и финансистом успешных выборных кампаний Франклина Рузвельта.

Выборы очередным президентом США имеющего кенийских предков афроамериканца Барака Обамы – необходимый полит‑технологический ход по восстановлению дезавуированной «американской мечты» о равенстве возможностей. Но принципиально сложившуюся систему клановых инкорпораций во власть это не меняет при наличии известных нитей, связующих и Б. Обаму с определенным сектором американского истэблишмента. Что уж в этом отношении говорить о России, для которой традиция демократии при формировании властных элит гораздо менее актуальна, чем для Соединенных Штатов.

Фильтрационные институты элитного отбора – реальность американской политической жизни.

С одной стороны, это родовые кланы. Все перечисленные примеры родства американских политиков не лучшим образом соотносятся с классическим представлением о демократии.

Другой американский элитный фильтр представляют собой религиозные институты. Еще М. Вебер свидетельствовал об их регулятивной значимости в жизни американцев. Переезжая в любой город США, человек, который занимается публичной деятельностью, первым делом идет регистрироваться в существующую религиозную общину. Такая регистрация служит негласным общественным пропуском (фильтром). Без этого успех человека в публичной сфере невозможен.

Религиозная структура американского общества имеет, судя по официальным социологическим данным, следующее представительство: 51,3 % – баптисты, 23,3 % – католики, 16 % – те, кто не разделяют взглядов никакой религии или придерживаются индивидуальных религиозных представлений, и, наконец, протестантские меньшинства – 7–8%. Однако конфессиональная принадлежность американских президентов совершенно не соотносится с указанными пропорциями. Львиную их долю за новейшую историю США представляет именно 7–8% протестантского меньшинства. Гувер и Никсон – квакеры, Эйзенхауэр и Рейган – пресвитериане, Буш‑старший, Форд, Рузвельт – епископальная англиканская церковь, Джонсон – церковь Христа. Можно говорить об определенной тенденции. За последние пятьдесят лет известны три случая, когда, вступая в активную политическую деятельность, будущий президент резко менял религиозную принадлежность, переходя из одной общины в другую: Эйзенхауэр, Рейган, Дж. Буш‑младший. Случайно ли? Судя по всем этим фактам, определенная роль религиозных общин США в формировании американской политической элиты является достаточно очевидной.

Третий фильтрационный институт США – это элитарные образовательные учреждения. Первую строчку в данном ряду занимает Йельский университет. Там, еще со студенческой парты, формируют американскую политическую элиту («правящий класс»).

Применительно к нашему государству речь, таким образом, должна идти не о демократизации элитогенеза, а о создании фильтрационных институтов селекции элит в интересах России. Это должны быть институты ценностного типа. Они придут на смену ныне действующим фильтрам финансового и непотического профиля. В этой трансформации и заключается путь оздоровления российской государственной власти.