4. Слуховая память

С момента рождения до момента потери слуха оглохший человек накапливал в своей памяти слуховые образы. Его слухо­вая память хранит множество звучаний окружающего мира, в том числе речевых. Оглохшие помнят звук мотора автомоби­ля, журчание воды, мелодии песен, голоса близких, интонацию разных людей при произнесении одних и тех же слов и т. д. Па­мять о звуках окружающего мира многие годы помогает оглох­шим полнее воспринимать все то, что поступает через зритель­ный канал. Вот как об этом говорит женщина, полностью поте­рявшая слух более 30 лет назад: «Я мыслю абсолютно звуками. И когда мне говорят, я никогда не думаю о том, что не слышу голосов. Мне кажется даже, что я различаю разные голоса, хотя я их никогда не слышала. Подобным же образом я непроизволь­но присоединяю звуки ко всему, что я вижу: я сльппу плеск волн о берег — ведь я знаю, как он звучит. То же самое относится и к шелесту листьев, грохоту повозок и ко всему, что производит шум».1

Таким образом, слуховая память, слуховые образы и пред­ставления, возникающие в сознании оглохшего в тот момент,

_________

1G. Forchhammer. Taubstummenpedagogische Abhandlungen, Leipzieg, 1930, s. 26 (цитир. по книге Ф. Ф. Pay «Устная речь глухих», М., Педагогика, 1973).

13

когда он видит соответствующий объект, вызывают свойствен­ную только оглохшим людям иллюзию слышания.

В памяти до потери слуха зафиксировалось не просто какое-либо звучание, а звучание, присущее данному объекту в опреде­ленных обстоятельствах, т. е. сплав одновременно воспринятых зрительных и слуховых впечатлений, иначе — единый зритель­но-слуховой образ. Наш мозг способен по части восстанавливать целое. Мы по звучанию представляем внешний вид объекта, а по его внешнему виду — издаваемое им или сопровождающее его звучание. Например, слыша, как ночью шумит листва деревьев, мы мысленно видим, как под ветром раскачиваются ветви. Гля­дя сквозь плотно закрытое окно на раскачивающиеся деревья, мы слышим мысленно шум листвы.

Иллюзия слышания у оглохших возникает при зрительном восприятии знакомого объекта. Иллюзия слышания есть не что иное, как актуализация имеющегося в долговременной памяти слухового образа, возникающая на основе зрительного восприя­тия и практически одновременно со зрительным восприятием. В отличие от тех, кто не слышит с рождения, иллюзия слышания возникает у оглохших и при восприятии обращенной к ним речи. Оглохшие даже много лет спустя после потери слуха, восприни­мая речь на основе чтения с губ, употребляют в разговоре выра­жения «Не слышал об этом» или «Повтори, я не расслышал».

Зарубежные исследователи утверждают, что слуховые обра­зы слов хранятся в памяти без заметных искажений не более двух лет. Мы считаем, что это утверждение невозможно доказатель­но обосновать, что у разных людей это происходит по-разному. Косвенным свидетельством того, что слухоречевые образы у раз­ных людей сохраняются в течение различных сроков, являются примеры абсолютно правильной речи у давно оглохших людей, а также быстрое восстановление речевого слуха у некоторых ог­лохших после кохлеарной имплантации (см. последнюю главу пособия) при сроке глухоты свыше 4-х лет.

Однако иллюзия слышания речи может возникнуть лишь при условии, что понимание этой речи происходит практически в момент ее зрительного обнаружения, синхронно с ее появлени­ем, т. е. при достаточно высоком уровне навыка чтения с губ.

Человек обладает не только слуховой, но и речедвигательной памятью. При утрате слуха в период после упрочения навы-

14

ков говорения у оглохшего не исчезает его устная речь, он не задумывается, как произнести то или иное новое (прочитанное) слово, речевые органы автоматически производят нужные речедвижения.

За период овладения устной речью и пользования ею у че­ловека формируется слухо-речедвигательная память, т. е. возни­кают и закрепляются образы слов и словосочетаний как слухо-кинестетические единства, как результат собственной произноси­тельной деятельности в сочетании с результатом восприятия продукта этой деятельности — собственной устной речи, ее зву­чания и движений речевых органов.

В памяти и слышащего, и оглохшего человека хранятся ре­чевые образы, соответствующие звукам, слогам, словам, синтак­сическим структурам родного языка. Эти речевые образы харак­теризуются не только своим слухокинестетическим обликом, но и тем значением, которое закреплено за каждым из них системой языка. Чем дольше собственный слухоречевой опыт человека, тем прочнее и разнообразнее речевые образы в его памяти.

Речедвигательные навыки и слухоречевая память оглохше­го являются той сохранной основой, при опоре на которую фор­мируется у него новая сенсорная база для надежного восприятия устной речи: зрительная (чтение с губ), зрительно-слуховая или зрительно-вибрационная (сочетание во времени видимых на гу­бах сигналов с доступной оглохшему слуховой информацией или с вибротактильной).

Но помнить звуки и присоединять их мысленно к зритель­ным впечатлениям — это одно, а слышать реальные звуки с по­мощью электроакустической аппаратуры — совсем другое. В дальнейшем мы остановимся на вопросе об использовании ос­таточного слуха оглохшими. Но прежде познакомимся с особен­ностями остаточной слуховой функции, зрительного анализато­ра, устной речи оглохших.