ФЕДОСКИН Н.Н.

История отечественного государства и права

(Часть I)

Учебное пособие

Смоленск – 2010

Федоскин Н.Н. История Отечественного государства и права (часть I): Учебное пособие / Смоленск, 2010. – 233 с.

Рецензент: кандидат юридических наук, профессор А.И. Бородулин.

В учебном пособии на основе новейших исследований истории права, обобщения практики преподавания курса студентам юридических вузов, раскрывается история становления российской государственности и эволюция основных институтов права с древнейших времён до 1917 года.

Для студентов, аспирантов, преподавателей юридических высших и средних специальных учебных заведений, а также тех, кто интересуется вопросами изучения права России.

Предисловие

Право и государство есть важнейшие элементы культуры, по­этому изучение их истории формирует у юриста высокую правовую куль­туру, которая так необходима для истинного профессионализма. Хороший адвокат, прокурор в своих судебных речах всегда делает экскурс в историю права, что, безусловно, способствует его успеху.

В целях повышения эффективности преподавания, более глубокого усвоения студентами учебных курсов в настоящее время получило развитие применение различных новых форм обучения. К их числу относится издание различных вспомогательных учебных пособий. Данное пособие по истории Отечественного государства и права является важным дополнением не только для контроля за усвоением знаний студентами, но и для применения полученных знаний и умений при решении конкретных практических правовых ситуаций.

Пособие включает составленную автором программу учебного курса истории государства и права, практикум, а также тезисы лекций. Примененный в пособии перечень тем для написания курсовых и дипломных работ охватывает большое количество наименований, что обеспечивает студентам широкие возможности для выбора проблемы, которая в наибольшей степени заинтересует студента.

Пособие может быть использовано как для быстрой текущей проверки знаний студентов на семинарских занятиях, так и для проведения специальных контрольных проверок. Составленные автором задания и тесты охватывают все разделы учебного курса, систематизированы по разделам и имеют основной целью обеспечить усвоение студентами учебного материала.

Изучение истории государства и права призвано установить у юриста взгляд на право, как на живой организм, постоянно развивающийся и находящийся в тесней­шем взаимодействии с развитием государства и общими условиями жизни общества. Приобретая чувство исторической перспективы, юрист гораздо глубже понимает действие правовых норм, историческая перспектива по­могает ему преодолеть узкий практицизм.

Знание истории государства и права вырабатывает у высококвалифици­рованного специалиста-юриста особое юридическое мышление, необходи­мое для усвоения и применения права.

Историко-юридические дисциплины, к которым относится история права России, позволяют соз­дать условия и предпосылки для успешного усвоения других юридических дисциплин.

В соответствии с Государственным образовательным стандартом высшего профессионального образования по истории Отечественного государства и права предусмотрены такие виды занятий, как лекции, семинарские занятия, написание курсовой работы и ВКР.

Введение.

История Отечественного государства и права принадлежит к числу фундаментальных дисциплин, изучаемых в юридических учебных заведениях РФ. Её задача – сформировать у студентов научное представление об основных путях становления и развития отечественной государственности и российской правовой системы, дать им конкретные знания о том, в каких формах и под влиянием каких факторов это развитие происходило. Современная действительность не обособлена от прошлого и будущего. Настоящее, воплощая в себе разносторонние, сложные, подчас противоречивые тенденции прошлого, отрицает отжившее, наделяет перспективное иным качеством , порождает тем самым новые тенденции и явления, закладывающие предпосылки будущего. Соответственно, чтобы понять современные государство и право, нужно знать, как они возникли, какие основные этапы прошли в своём развитии, какие причины влияли на их образование, становление, развитие, изменение их формы и содержания. Наука как социальное явление представляет собой сферу человеческой деятельности, функцией которой является выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности, а также итоги этой деятельности в виде системы знаний об объективном развитии материального мира, о существенных внутренних связях явлений природы и общества. Объективное единство материального и духовного мира обусловливает и единство науки. Научные дисциплины, образующие в своей совокупности систему науки в целом , подразделяют на естественные, технические и общественные (гуманитарные). Государство и право - обществоведческие понятия, а все юридические науки, то есть науки о государстве и праве - науки общественные или гуманитарные. История государства и право неразрывно связаны между собой общностью причин возникновения, единством исторической типизации, взаимодействием в процессе функционирования и другими необходимыми взаимосвязями. Они не могут существовать раздельно. Поскольку настоящее издание посвящено курсу истории государства и права России, следует дать определение ее предмета:

История государства и права России изучает процесс возникнове­ния и развития государства и права у народов нашей страны, истори­ческие типы и формы государства и права, политические институты и правовые формы в их историческом развитии.

В процессе познания и практической деятельности люди ставят перед собой определенные цели, выдвигают те или иные задачи. Но формулиро­вать задачу — еще не значит осуществить задуманное. Очень важно найти пути правильного решения задачи. Пути достижения цели, совокупность принципов научного исследования и практического действия и составляют метод исследования.

При изучении истории отечественного государства и права следует различать общенаучные и частнонаучные (специальные) методы. К первым можно отнести: систем­ный анализ и синтез, индукцию и дедукцию, единство исторического и ло­гического, моделирование, аналогию и др. Ко вторым — историзм, метод конкретных историко-правовых исследований, метод хронологического исследования, сравнительный и т. д.

При этом ИОГП вбирает в себя конкретный исторический материал как базовый, являющийся предметом изучения Всеобщей истории государства и права, теории государства и права, истории политических и правовых учений, а также юридических наук. ИОГП изучает как отдельные факты, так и закономерности исторического развития, при этом отдавая предпочтения юридическим фактам и явлениям. Выявляя закономерности развития, она называет основные причины и следствия таких явлений, как возникновение, расцвет и упадок государственных и правовых систем и институтов. К ним относятся главным образом органы власти, управления и юстиции. Организация и деятельность этих органов рассматривается как в отдельности, так и в целом, в системе. Важно представлять цельную картину их эволюции и взаимодействия. В истории права главное внимание уделяется созданию правовых систем, кодификаций, а также отдельных правовых актов.

Вместе с тем эта дисциплина имеет свои непосредственные, кон­кретные задачи. К ним относится изучение:

1) процесса возникновения и развития государства и права на терри­тории нашей страны;

2) факторов и условий, определявших появление государства и пра­ва, а затем их изменение и развитие;

3) правового положения классов, социальных групп;

4) организации государственной власти (механизм государства, систе­ма государственных органов в различные исторические периоды);

5) развития правовой системы, отраслей, институтов права, конкрет­ных законодательных актов.

Помимо этого студенты, изучая все разделы курса, должны уметь анализировать материал по основным отраслям и институтам права в различные хронологические периоды.

Курс разделен на несколько периодов:

1. Древняя Русь (IX-XII вв)

2.Период самостоятельных феодальных государств Древней Руси (XII-XIV вв)

3.Русское (Московское ) государство (XV- XVII вв)

4. Российская империя периода абсолютизма (XVIII- середина XIX вв)

5.Период перехода к конституционной монархии (середина XIX- начало XXвв) и буржуазно-демократической республики (февраль-октябрь 1917 года)

6. Период социалистической революции и создания советского государства (1918-1920 гг.).

7.Переходный период, включая период нэпа (1921-1930 гг.)

8. Период государственно- партийного социализма (1930- начало 60-х гг.)

9. Период кризиса социализма (1960-1991 гг.)

10. Современный этап.

Как и любая другая, данная периодизация курса в значительной степени условна. Тем не менее, в ее рамках удается рассмотреть основные государственные и правовые изменения и тенденции.

Особая дробность периодов на последних этапах истории государства и права России объясняется исключительной значимостью исторического материала для анализа современных проблем и увеличением объема этого материала (фактов, событий, норм и т.п.).

Лекция 1. Возникновение и развитие Древнерусского государства и права (IX-XII вв.)

Восточные славяне к началу нашей эры занимали земли между Западным Бугом, Карпатами, Верхней Волгой и Доном, низовьями Дуная и Днепра, Чудским и Ладожским озерами.

По свидетельству римских и византийских источников, в сере­дине I тысячелетия н. э. у восточных славян начинает углубляться общественное неравенство и на смену родовой приходит террито­риальная (соседская) община. Образуются племена во главе с силь­ными вождями, опиравшимися на военные дружины. Происходит разложение первобытно-общинного строя, возникает частная соб­ственность на землю. Появляются богатые люди, ведется торговля с другими землями.

У восточных славян в середине I тысячелетия н. э. появляются первые государственные образования. Это были фео­дальные общества, к которым в силу ряда особенностей (развитие производительных сил, географическая среда, внешнее окружение) восточные славяне перешли, минуя рабовладельческий строй. Но при этом в восточнославянском обществе существовало рабство, которое носило патриархальный характер.

По свидетельству древних историков (византийских, арабских и др.) нам известно, что у восточных славян в VI - VIII вв. складывает­ся ряд политических союзов, а затем более зрелых образований - го­сударств. Арабские историки сообщают о трех таких государствах - Куявии (Киевское княжество), Славии (Новгородское княжество) и Артании (местонахождение точно не установлено). Как видим, во второй половине I тысячелетия у восточных славян образуется фео­дальное общество и возникает государственность. Общие законо­мерности возникновения государства и права у восточных славян бы­ли такие же, как и у других народов.

Уяснение данных обстоятельств имеет важное значение в связи с так называемой норманнской теорией. Она появилась в XVIII в. Ее авторами являются работавшие в Петербургской академии наук не­мецкие ученые Байер, Миллер и Шлецер. По их утверждению, госу­дарственность у восточных славян была создана норманнами (варягами). В основе этой теории лежит легенда о призвании Рюрика в Новгород в 862 году. В исторической и историко-правовой литературе уже достаточно обоснована научная несостоя­тельность этой теории. Тот факт, что возникновение государственно­сти у восточных славян — результат процессов их общественного раз­вития, доказан и не вызывает сомнения.

Государственное раз­витие восточных славян привело к концу IX в. (882 г.) к образованию единого государства — Древнерусского (Киевского) государства Русь (термин «Киевская Русь» был введен в научный оборот на много столетий позже).

Основными классами древнерусского общества были феодалы и феодально-зависимые люди. К феодалам относились князья и бояре, которые владели земельной собственностью в форме вотчины (на­следственной собственности).

Феодальная собственность носила иерархический характер. Крупные феодалы — князья - являлись сеньорами (сюзеренами), у которых имелись вассалы, находившиеся в определенных отношени­ях с сеньорами, регулировавшихся феодальными договорами и осо­быми иммунитетными грамотами. Класс феодалов был представлен боярами, княжьими мужами, огнищанами, тиунами, верхушкой духовенства.

Феодалы были привилегированным сословием. Они освобожда­лись от уплаты государственных налогов и податей, а также обладали исключительным правом собственности на землю.

Зависимой категорией населения были смерды. Они составляли ос­новную часть сельского населения Киевской Руси. Смерды владели участками земли, имели необходимые орудия труда. В рассматриваемый период (IX-XII вв.) большая часть смердов оставалась свободной (пла­тила дань, исполняла повинности), но некоторые попадали в зависи­мость от тех или иных феодалов (платили оброк, выполняли барщину).

Другую группу зависимых людей составляли закупы. Это люди, которые испытывали острую нужду и брали взаймы ту или иную вещь (купу). Дача купы оформлялась договором в присутствии свидетелей. Пока должник не вернет хозяину предмет долга, он находился в зави­симости от него. Близкими по правовому положению были рядовичи, которые заключали «ряд» (договор) с феодалом и обязаны были исполнить взятое на себя обязательство. Существовал и институт холопства (домашнего раб­ства). Наиболее ранним источником холопства был плен. Позднее источники холопства определялись законом - Русской Правдой. Та­ких источников было несколько:

1) лицо берет что-либо в долг и не возвращает предмет долга;

2) холопство назначается в качестве меры наказания (поток и разграбление);

3) самопродажа в холопы;

4) оформление поступления к феодалу в качестве тиуна-ключника ненадлежащим способом (без свидетелей);

5) вступление свободного в брак с холопом; холоп-раб лишен всех прав, он не был субъектом права, за него отвечал хозяин.

Холопство было двух видов — обельное (вечное) и временное.

Жизнь людей защищалась штрафом, так жизнь свободного защищалась вирой в 40 гривен, феодала в 80 гривен, холопа в 5 гривен.

В городах Древней Руси жили ремесленники и купцы. Они могли объединяться в профессиональные организации - братства (по типу цехов и гильдий).

Высшая власть принадлежала Великому князю киевскому, кото­рый был носителем законодательной, исполнительной и судебной власти. При князе имелся Совет, состоявший из бояр и наиболее влиятельных дворцовых слуг .

В необходимых случаях созывались феодальные съезды (снемы), на которые съезжались князья и крупные феодалы. Совет при князе и феодальные съезды не имели строго очерченной компетенции.

Сохранилось и вече — народное собрание, которое со временем утратило свое значение.

Центральные органы государственного управления строились на основе дворцово-вотчинной системы. Управление государством строилось на основе управления княжеским двором. Княжеские слуги (дворецкий, конюший и др.) выполняли государственные функции.

На местах управляли посадники и волостели, действовавшие на основе системы кормления, т. е. получали от населения определен­ные платежи — корма.

в Древней Руси не было специальных судебных органов, су­дебные функции выполняли представители администрации, вклю­чая ее главу — Великого князя. Однако существовали специальные должностные лица, помогавшие в отправлении пра­восудия. Среди них можно назвать, например, вирников, которые собирали уголовные штрафы за убийство. Вирников, когда они на­ходились при исполнении служебных обязанностей, сопровождала целая свита мелких должностных лиц. Судебные функции выпол­няли также церковь и отдельные феодалы, которые имели право судить зависимых от них людей (вотчинная юстиция). Судебные полномочия феодала составляли неотъемлемую часть его иммунитетных прав.

Управление государством, ведение войн, удовлетворение лич­ных потребностей Великого князя и его окружения требовали, ко­нечно, немалых средств. Кроме доходов от собственных земель, князья установили систему налогов, дани. Поначалу это были добровольные пожертвования членов племени своему князю и его дружине, но затем они становятся обязательным налогом. Уплата дани стала признаком подчинения (отсюда слово «подданный», т.е. находящийся под данью, ею обложенный). Дань собиралась путем полюдья, когда князья, обычно один раз в год, объезжали подвласт­ные им земли и собирали доходы со своих подданных. Население платило налоги меха­ми (кунами), которые были своеобразной денежной единицей. Ценность их как платежного средства не исчезала даже тогда, когда они, сохра­няя княжеский знак, теряли товарный вид. Использовалась и ино­странная валюта, переплавлявшаяся в русские гривны.

Важным элементом политической системы древнерусского об­щества стала церковь, которая с момента крещения Руси в 988 г. ока­залась тесно связанной с государством. Крещение Руси происходило в значительной степени насильст­венным путем, особенно в северных русских землях, где население не желало отрекаться от веры отцов и дедов. Так или иначе, но как толь­ко Русь приняла христианство, была создана церковная организация, и в скором времени церковь заявила о себе не только как о крупном (коллективном) феодале, но и как сила, способствовавшая укрепле­нию отечественной государственности. Во главе православной церк­ви стоял митрополит киевский, назначавшийся в то время из Визан­тии, центра православия. Затем его стали назначать киевские князья. В отдельных русских землях церковную организацию возглавляли епископы.

Древнейшими источниками права были правовые обычаи, нор­мы которых использовались в устной форме при заключении сделок и осуществлении судебных действий.

Первыми письменными памятниками права, в которых содер­жались нормы «Закона русского» (свода устных норм обычного права) были договоры Руси с Византией (911, 944, 971 гг.). Их тексты содержали нормы византийского и русского права, отно­сящиеся к международному, торговому, процессуальному, граж­данскому и уголовному праву.

В договорах определялось юридическое положение русских купцов в Византии, торговые льготы и пошлины, положения о взаимном выкупе рабов и пленников, выдаче преступников.

Нормы уголовного права содержали положения о смертной каз­ни и кровной мести, наказаниях за причинение телесных поврежде­ний, имущественных преступлениях (краже, грабеже и разбое).

К сфере гражданского права относятся нормы о завещаниях и наследовании, заключении договоров, возвращении беглых рабов (что также относилось к имущественным обязательствам).

После крещения Руси (988 г.) роль правовых источников ста­ли играть также церковные уставы князей Владимира и Яросла­ва (X-XI вв.), содержавшие большое число норм о брачно-семейных отношениях, преступлениях против Церкви, нравст­венности и семьи. В уставах определялась юрисдикция церков­ных органов и судов.

В уставах закреплялось положение о десятине, согласно кото­рому государство передавало Церкви одну десятую долю со всех собираемых им даней, судебных платежей и торговых пошлин. Церковь осуществляла собственную юрисдикцию (по уста­новленному для нее кругу лиц и дел) на основании сводов кано­нического, церковного права, составленных из различных норм византийского права (Кормчая книга). Основу древнерусского права составляла Русская Правда.

До наших дней дошло более ста списков Русской Правды (ко­декс Киевской Руси), которые можно представить в трех основ­ных редакциях: Краткой, Пространной и Сокращенной из Про­странной.

Источниками кодификации были нормы обычного права и княжеской судебной практики. К первым относятся, прежде всего, положения о кровной мести и круговой поруке. Ко вто­рым - многочисленные нормы, часто связываемые с именами князей, принимавших их (Ярослава, сыновей Ярослава, Моно­маха).

В Русской Правде применяется казуальный, или формальный, способ обработки материала: из реальной жизни или правового источника (обычая, судебной практики, византийского права) брал­ся конкретный казус, решение которого Русская Правда опреде­ляла сама. При этом имел место двойной мотив решения: сугубо формальный, догматический («как гласит закон») и религиозно-нравственный («по справедливости»).

В области гражданско-правовых отношений Русская Правда довольно точно определяет и различает разные институты и об­ласти вещных и обязательственных прав. Закон защищает права собственности и владения, регулирует права пользования и рас­поряжения имуществом.

Однако наиболее разработанной является сфера обязательст­венных правоотношений. Обязательственные отношения могли возникать как из дого­вора, так и причинения вреда.

За невыполнение обязательства должник отвечал своим иму­ществом, а иногда и личной свободой.

Форма заключения договоров была устной, они заключались при свидетелях, на торгу или в присутствии мытника. В Русской Правде упоминаются договоры: купли-продажи (людей, вещей, коней, самопродажа); займа (денег, вещей); кредитования (под проценты или без процентов); личного найма (поступление в услужение для выполнения определенной работы);

хранения; поручения (выполнение определенных действий) и пр.

Закон различает сдачу имущества на временное хранение («по­клажу») от займа, при котором заемное имущество используется заемщиком; простой беспроцентный заем (ссуду) от дачи денег в рост из определенного условленного процента; заем от торго­вой комиссии и вклада в торговое предприятие с целью получе­ния дивидендов.

Закон регулирует порядок разрешения споров по долговым обязательствам (ст. 58-59 ПП), предусматривает упрощенное судопроизводство по делам о торговой ссуде (ст. 60 ПП), реша­ет недоразумения, возникающие при сдаче товара на хранение (ст. 61 ПП).

В области обязательственного права сохранялся ряд древних архаических элементов: спор о принадлежности имущества посредством «ордалия» («суда божьего»); наступление личной кабальной ответственности при невоз­можности выполнить имущественное долговое обязательство («выдача головой истцу»); отсутствие компенсации при заключении негодной сделки (свободного человека с холопом), когда одна из сторон договора лишена дееспособности. В сфере наследственного права уже наметились социальное расслоение и юридическая дифференциация, однако на практике в наследственном процессе все еще важную роль играли родовой элемент и община - вервь (наследующая недви­жимое имущество, «имение» при отсутствии у наследодателя сы­новей).

Сохранялись традиционный для Руси миноратный принцип (преимущество младшего сына в наследовании) и приоритет за­конного порядка наследования над завещательным порядком.

Упоминается наследование движимых имуществ - домов, дворов, холопов, скота, товаров. В завещание включались исклю­чительно законные наследники, а завещатель только распределял между ними доли.

Русская Правда говорит лишь о наследовании после родите­лей. Дочери наследуют только при отсутствии наследодателя сы­новей. Наследственная масса распределяется между детьми по­ровну (за исключением преимуществ младшего сына, остававше­гося при отцовском дворе до смерти последнего).

Братья-наследники обязывались снабжать сестер приданым, часть наследства передавалась Церкви, часть - вдове («на про­житок»).

После смерти матери ей наследовали те дети, у которых она проживала. Ни муж, ни боковые родственники после нее не на­следовали.

При отсутствии у умершего детей выморочное имущество переходит к князю, в низших слоях общества (у смердов) этот порядок осуществлялся даже при наличии у умершего дочерей.

Частный характер древнего права проявился в сфере уголов­ного права. Преступление по Русской Правде определялось не как нарушение закона или княжеской воли, а как «обида», т.е. при­чинение морального или материального ущерба лицу или группе лиц. Уголовное правонарушение в законе не отграничивалось от гражданско-правового.

Объективная сторона преступления распадалась на две ста­дии: покушение на преступление (например, наказывался чело­век, обнаживший меч, но не ударивший) и оконченное престу­пление. Закон намечал также понятие соучастия (упомянут случай разбойного нападения «скопом»), но еще не разделял ролей соучастников (подстрекатель, исполнитель, укрыватель и пр.).

В Русской Правде уже существует представление о превыше­нии пределов необходимой обороны (например, если вора убива­ют после его задержания, спустя некоторое время, когда непо­средственная опасность от его действий уже не исходит).

К смягчающим обстоятельствам закон относил состояние опьянения преступника; к отягчающим - корыстный умысел.

Известно также понятия рецидива, повторности пре­ступления (как в случае конокрадства).

Субъектами преступления были все физические лица, вклю­чая рабов. О возрастном цензе для субъектов преступления закон ничего не говорил. Субъективная сторона преступления включа­ла умысел или неосторожность. Тяжелым преступлением против личности было нанесение увечий (усечение руки, ноги) и других телесных повреждений. От них следует отличать оскорбление действием (удар чашей, рогом, мечом в ножнах), которое наказывалось еще строже, чем легкие телесные повреждения, побои.

Имущественные преступления по Русской Правде включали: разбой (не отличимый еще от грабежа), кражу («татьбу»), унич­тожение чужого имущества, угон, повреждение межевых знаков, поджог, конокрадство (как особый вид кражи), злостную неупла­ту долга и проч.

Наиболее подробно регламентировалось понятие «татьба». Известны такие ее виды, как кража из закрытых помещений, ко­нокрадство, кража холопа, сельскохозяйственных продуктов и пр. Закон допускал безнаказанное убийство вора, что толковалось как необходимая оборона.

Система наказаний по Русской Правде достаточно проста. Смертная казнь не упоминается в кодексе, хотя на практике она, несомненно, имела место. Высшей мерой наказания по Русской Правде остается «поток и разграбление», назначаемые только в трех случаях: за убийство в разбое (ст. 7 ПП), поджог (ст. 83 ПП) и конокрадство (ст. 35 ПП). Наказание включало конфискацию имущества и выдачу преступника (вместе с семьей) «головой», т.е. в рабство.

Следующим по степени тяжести видом наказания была «вира» - штраф, который назначался только за убийство. Вира могла быть одинарная (за убийство простого свободного челове­ка) или двойная (80 гривен за убийство привилегированного че­ловека - ст. 19, 22 КП, ст. 3 ПП). Вира поступала в княжескую казну. Родственникам потерпевшего уплачивалось «головничест­во», равное вире.

Существовал особый вид виры - «дикая», или «повальная», вира. Она налагалась на всю общину. Применялось это наказа­ние в случае, если совершенное убийство было простым, не раз­бойным; община либо не выдает своего подозреваемого в убийст­ве, либо не может «отвести от себя след», подозрения; община только в том случае платит за своего члена, если он ранее участ­вовал в вирных платежах за своих соседей. Институт «дикой» виры выполнял полицейскую функцию, связывая всех членов общины круговой порукой.

За нанесение увечий, тяжких телесных повреждений назнача­лось «полувирье» (20 гривен - ст. 27, 88 ПП). Все остальные преступления (как против личности, так и имущественные) на­казывались штрафом - «продажей», размер которой дифферен­цировался в зависимости от тяжести преступления (1, 3, 12 гри­вен). Продажа поступала в казну, потерпевший получал «урок» денежное возмещение за причиненный ему ущерб.

В Русской Правде еще сохраняются древнейшие элементы обычая, связанные с принципом талиона («око за око, зуб за зуб») в случаях с кровной местью. Но главной целью наказания становится возмещение ущерба (материального и морального).

Закрепленные в законе формы судебного процесса распро­странялись как на гражданское, так и уголовное судопроизводство (с некоторыми особенностями для каждого).

Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный ха­рактер: он начинался только по инициативе истца, стороны (истец и ответчик) обладали в нем равными правами, судопроизводство было гласным и устным, значительную роль в системе доказа­тельств играли ордалии» («суд божий»), присяга и жребий.

«3аклич» означал объявление о совершившемся преступле­нии (например, о пропаже имущества). Заклич производился в людном месте, «на торгу», объявлялось о пропаже вещи, обла­давшей индивидуальными признаками, по которым ее можно было опознать. Если пропажа обнаруживалась по истечении трех дней с момента заклича, тот, у кого она находилась, считался от­ветчиком (ст. 32, 34 ПП).

Вторая форма (стадия) процесса - «свод» (ст. 35-39 ПП) напоминал очную ставку. Свод осуществлялся либо до заклича, либо в срок до истечения трех дней после заклича. Лицо, у кото­рого обнаружили пропавшую вещь, должно было указать, у кого эта вещь была приобретена. Свод продолжался до тех пор, пока не доходил до человека, не способного дать объяснения, где он приобрел эту вещь. Таковой и признавался вором - «татем». Если свод выходил за пределы населенного пункта, где пропала вещь, он продолжался до третьего лица. На того возлагалась обя­занность уплатить собственнику стоимость вещи и право далее самому продолжать свод.

«Гонение следа» - третья форма судебного процесса, заклю­чавшаяся в поиске доказательств и преступника (ст. 77 ПП). При отсутствии в Древней Руси специальных розыскных орга­нов и лиц гонение следа осуществляли потерпевшие, их близкие, члены общины и все добровольцы.

Система доказательств по Русской Правде состояла из свиде­тельских показаний «видоков» - очевидцев преступления и «по­слухов» - свидетелей доброй славы, поручителей; вещественных доказательств («полишное»); «ордалий» (испытания огнем, во­дой, железом); присяги. На практике существовал также судеб­ный поединок, а также использовались «доски» - письменные доказательства не упоминавшиеся в Русской Правде.

Лекция 2. Государство и право периода феодальной раздробленности.

Период феодальной раздробленности, который пережили все европейские государства, начинается на Руси во второй половине XI в. и заканчивается в конце XV — начале XVI в. образованием централизованного государства. Этот период можно разделить на следующие этапы:

1) 1054—1113 гг. (от Ярослава Мудрого до Владимира Монома­ха) — период феодальных усобиц, перемещений князей из одного княжества в другое;

2) начало XII в. — 1238 г. — установление границ княжеств;

3) 1238 г. — начало XVI в. — монголо-татарское иго и собира­ние земель вокруг Москвы.

Феодальная раздробленность считается закономерным прогрес­сивным этапом в развитии феодализма. Главной причиной фео­дальной раздробленности стало усиление феодального землевладе­ния в условиях господства натурального хозяйства. Сыграло свою роль и падение роли Киева вследствие перемещения торговых путей в Восточную Европу.

Политический строй Руси периода феодальной раздробленнос­ти можно охарактеризовать как феодальную федерацию княжеств. В основе древнерусской фе­дерации лежал не политический договор, а генеалогический мо­мент — факт происхождения, родства князей. Власть киевского князя была номинальной. Отношения между князьями регулирова­лись княжескими договорами, княжескими съездами и обычным правом.

Первые князья киевские установили политическую зависи­мость областей от Киева. Эта зависимость поддерживалась княжес­кими посадниками и выражалась в дани, которая выплачивалась великому князю киевскому. После смерти Ярослава Мудрого по­садники князя киевского в крупных городах исчезают, местные князья перестают платить дань Киеву, ограничиваясь, время от вре­мени добровольными дарами. С этого момента государственного единства на Русской земле фактически не было.

Второй период феодальной раздробленности отмечен оттоком населения из Приднепровья в двух направлениях: на запад и на се­веро-восток и, соответственно, усилением Галицко-Волынского и Владимиро-Суздальского княжеств. В это время происходит такое важное политическое событие, как отделение старшинства от мес­та. Андрей Боголюбский, став великим князем всей Русской земли, не покинул своего удела. В результате Владимиро-Суздальское кня­жество стало к XIII веку политическим центром русских земель, господствующим над остальной Русью, а город Владимир объявлен новой столицей.

В Северо-Восточной Руси устанавливается новый порядок кня­жеского владения, который, в отличие от очередного, называется удельным. Для него характерны два признака: князья становятся оседлыми владельцами своих земель, и изменяется порядок княжес­кого наследования — теперь князь передает землю по личному рас­поряжению. По своей сущности каждое удельное княжество пред­ставляло собой монархию. Основой державной власти удельного князя стало право частной собственности на удел. Удельный порядок стал переходной политической формой — от национального единства к единству политическому.

Феодальная раздробленность на Руси явилась одной из причин установления татаро-монгольского ига. Раздробленное русское го­сударство не могло выдержать натиска такого мощного, прекрасно организованного, подготовленного в военном отношении врага.

Монгольская империя представляла собой высокоразвитое госу­дарство. По форме правления это была монархия, во главе государ­ства стоял хан, при нем для решения важных вопросов созывался совещательный орган — курултай. Законодательство отличалось крайней жестокостью, за многочисленные провинности была пред­усмотрена смерть. Установленная монголами жесткая Дисциплина помогала одерживать победы в сражениях. Как известно, все мон­гольское войско было разделено на десятки, сотни, тысячи и тьмы (десять тысяч). В одной десятке служили, как правило, родственни­ки. Если десятка дрогнула в бою и побежала, казнили всю сотню, в которую она входила. Так же поступали и с тысячей в случае бегст­ва сотни. Такая военная организация в сочетании с хитроумной тактикой не могла не принести успехов.

Есть историки, которые отрицают само существование ига. Так, Л.Н. Гумилев, автор оригинальной концепции взаимоотношений Руси и Орды, утверждал, что было не иго, а лишь военный союз. После нашествия Батыя монголы не ос­тавили гарнизонов в русских городах. Дань, которую русские вы­плачивали Орде, являлась не столько данью, сколько налогом на содержание войска, призванного при случае отразить агрессию с запада. Русские княжества, принявшие союз с Ордой, полностью сохранили свою идеологическую независимость и политическую самостоятельность. Те княжества, которые пренебрегли этим со­юзом, были захвачены частично Литвой, частично Польшей, где русских ждала участь людей второго сорта.

Особая заслуга в установлении союза с монголами принадле­жит, по мнению Гумилева, Александру Невскому, политика кото­рого на несколько столетий вперед определила принципы устрое­ния Руси. Заложенные князем традиции союза с народами Азии, основанные на национальной и религиозной терпимости, вплоть до XIX в. привлекали к России народы, жившие на сопредельных территориях.

Большинство историков считают, что годы монгольского ига ознаменовались чрезвычайно тяже­лыми материальными жертвами (по некоторым оценкам, на Руси в результате сопротивления установлению ига осталась только деся­тая часть населения) и полным упадком русской культуры. В то же время в духовном отношении гнет татар не был столь тяжел — на исторические традиции и бытовой уклад Руси они не посягали, были абсолютно веротерпимы, оказывали даже покровительство православной церкви. В столице Орды Сарае имелось пять православных храмов.

Среди всех отрицательных последствий ига можно выделить одно положительное — стремление освободиться из-под гнета стало одним из факторов объединения русских земель.

По мнению ряда исследователей, татарскому влиянию Русь обязана централизацией государственного управления, аккумуля­цией власти у одного лица. Ханы подняли звание Великого князя, дали Великому князю власть и силу. Вместе с татарами на Руси воз­ник институт единовластия, пресечения политических свобод, что повлекло за собой изменение характера русского народа.

С установлением ига произошла ликвидация былых вечевых порядков, а с ним «ушло и чувство индивидуальной значимости, осознание человеком личного достоинства и свободы. Раболепство перед высшими, унижение низших стали нормой жизни общества и, к сожалению, качествами русского человека». По этому поводу Н.М. Карамзин писал: «Забыв гордость народную, мы научились низким хитростям рабства, заменяющим силу в слабых; обманывая татар, более обманывали друг друга; откупались деньгами от наси­лия варваров, стали корыстолюбивее и бесчувственнее к обидам, к стыду, подверженные наглостям иноплеменных тиранов».

Тесные контакты Руси и Орды имели еще одно последствие для русской государственности: значительное количество отечествен­ных государственных деятелей были татарского происхождения. Ключевский называет наиболее известные фамилии родов татар­ской крови: Аракчеевы, Ахматовы, Годуновы, Достоевские, Карам­зины, Менделеевы, Тургеневы, Юсуповы. Татары дали России двух царей: Бориса и Федора Годуновых, и пять цариц, в том числе мать Петра I Наталью Нарышкину.

В период феодальной раздробленности на Руси действовало до­статочно большое количество источников права: от Русской Прав­ды до княжеских договоров. Но наиболее известными правовыми документами данного времени являются Псковская и Новгородская судные грамоты. Для понимания их юридического своеобразия надо учитывать особенности государственного устройства Псковской и Новгородской феодальных республик. Эти особенности определя­лись отдаленным положением от остальных русских земель, невоз­можностью развитого хлебопашества из-за климатических условий, активным участием в торговых оборотах, что облегчалось близос­тью к главным речным бассейнам Восточно-Европейской равнины. В результате основой местного народного хозяйства стало не хлебо­пашество, а ремесло и торговля. Это и предопределило большую демократичность политического устройства. Новгородцы, напри­мер, ввели в свой государственный строй такие важные начала, как избирательность высшей администрации и ряд, то есть договор, с князьями. Посадник, тысяцкий и даже епископ выбирались на вече. Князь, необходимость которого диктовалась внешней опас­ностью (вспомним борьбу Александра Невского с немцами и шве­дами), крестным целованием скреплял права новгородцев. Князь был в Новгороде высшей правительственной и судебной властью, руководил управлением и судом, скреплял сделки. Но все эти пол­номочия он совершал не по своему усмотрению, а в присутствии и с согласия посадника.

Посадник избирался на вече и фактически ограничивал власть князя. Компетенция посадников была очень широка. Они коман­довали ополчением, принимали участие в суде, проводили перего­воры с соседними государствами.

Наряду с посадником важную роль играл тысяцкий, который в Новгороде, в отличие от остальных земель, осуществлял регулиро­вание торговли и был судьей по торговым делам.

Вече, которое по своей сущности являлось городским собрани­ем, собиралось по звуку вечевого колокола и состояло из свободно­го мужского населения. Работало вече нерегулярно, но собиралось часто. К компетенции веча относилось принятие законодательства, выборы должностных лиц, установление налогов, объявление вой­ны и заключение мира. Вече обладало и судебной властью.

Проекты решений, обсуждавшихся на вече, готовила городская верхушка — совет господ, который имел большее значение в поли­тической жизни города. Фактически власть в городе принадлежала совету, формируемому из бояр и высших чинов городской админи­страции: посадника, тысяцкого, старых (покинувших должности) посадников и тысяцких, старост городских концов. Возглавлял этот орган владыка.

Поскольку Новгород являлся большим городом, он был разде­лен на пять районов, называвшихся концами. Во главе концов сто­яли старосты, концы делились на сотни с сотниками во главе, а также на улицы.

Псков, первоначально зависимый от Новгорода, по мере усиле­ния экономической самостоятельности стал стремиться к самосто­ятельности политической и в конце концов ее добился. Политичес­кие органы Пскова почти не отличались от новгородских, только в нем не было тысяцких, вместо которых избирался второй посад­ник.

Псковская и Новгородская судные грамоты, речь о которых пойдет ниже, являются памятниками вечевого законодательства. Обе они были составлены в середине XV в., но из Новгородской грамоты до нас дошел только отрывок, посвященный судебному процессу.

Псковская судная грамота по своему содержанию гораздо богаче Русской Правды. Значительное место в ней занимают нормы гражданского права, в том числе посвященные праву собственности. Грамота различает недвижимое (лесные земли, борти и воды) и движимое имущество, определяет способы установления собствен­ности. Много статей относится к залоговому праву, а также к дого­ворам. В грамоте говорится о следующих договорах: дарения, купле-продаже, мене, поклаже, займе, ссуде, личном найме, изорничестве и найме помещений. Так, договор купли-продажи не­движимости и договор займа на сумму свыше одного рубля заклю­чались в письменной форме. Если договор купли-продажи недви­жимости был заключен в нетрезвом виде, то он, как и договор мены, признавался недействительным.

Грамота признает наследование по закону и по завещанию. К числу возможных наследников относятся: отец, мать, сын, брат, сестра и другие близкие родственники. В случае отсутствия завеща­ния супруг наследовал недвижимость умершего супруга, если не вступал в повторный брак.

В Псковской судной грамоте содержатся и нормы уголовного права. Одним из основных наказаний за различные преступления остается денежный штраф — продажа. Убийство каралось прода­жей в размере одного рубля. Более серьезным преступлением счи­талось, судя по всему, вырывание бороды, каравшееся штрафом в два рубля. К числу наказаний относилась и смертная казнь. Она применялась за квалифицированную кражу (кража в храме, коно­крадство, кража в третий раз), за перевет (государственную изме­ну), поджог.

Высшим судебным органом, по Псковской судной грамоте, яв­лялся князь, который судил вместе с посадником. Процесс носил обвинительный характер, неявка на суд влекла за собой проигрыш дела. К числу судебных доказательств, кроме перечисленных в Рус­ской Правде, грамота относила также письменные доказательства (доски) и судебный поединок (поле). В случае судебного поединка женщины, малолетние, старики и больные могли выставлять вмес­то себя своего представителя.

Истцом и ответчиком могло быть любое лицо, независимо от пола и сословия. Разрешалось посылать на суд вместо себя пове­ренного — родственника либо постороннего человека. Судебное за­седание начиналось с целования креста. Это делали как судьи, обещавшие судить по правде и не брать взяток, так и стороны в том, что считают свое дело правым. Сторона, отказавшаяся целовать крест, автоматически проигрывала дело.

В качестве свидетелей грамота допускает всех лиц, за исключе­нием полных холопов и жителей Пскова, отношения с которыми, очевидно, в период составления грамоты были напряженными.

Грамота устанавливала различные виды судебных сроков. Для судей срок рассмотрения дела ограничивался месяцем, а по земель­ным делам — двумя месяцами. Для сторон срок устанавливался в зависимости от их места жительства. Определялись также и разме­ры судебных пошлин. Например, по уголовным делам судья полу­чал от 2 до 4 гривен.

Суду предшествовало предварительное рассмотрение дела — своего рода следствие, которое осуществлял помощник судьи — тиун. После окончания следствия он приносил дело судье и приво­дил тяжущихся.

Еще одним характерным памятником права данного периода является Двинская уставная грамота. Она дана была Великим кня­зем Московским Василием Дмитриевичем в 1397 г. Двинской об­ласти, признавшей власть московского князя. По содержанию Двинская уставная грамота может быть разделена на четыре части: 1) о видах суда по уголовным преступлениям; 2) о порядке суда; 3) о подсудности; 4) о торговых пошлинах. К первому виду суда относи­ла суд по делам об убийстве, который принадлежал княжескому на­местнику. На общину возлагалась обязанность отыскать убийцу и выдать его наместнику, в противном случае община сама платила в казну виру в 10 рублей. Убийство раба преступлением не считалось. Второй вид суда — дела о побоях, ранах, бесчестье. В этих случаях обидчик выплачивал пострадавшему и в казну от 15 до 30 белок. Если побои были нанесены на пиру, суд принадлежал не княжеско­му наместнику, а общине. Третий вид суда — о нарушении и порче межей. За это полагалось взимать пеню в казну. Четвертый вид суда — о воровстве. За первую кражу с вора взималась стоимость украденной вещи, за вторую его продавали в рабство, за третью на­значалось повешение. Впервые упоминается о клеймении вора: «а татя всякого пятнати». Порядок суда устанавливался следующий. Истец обращался к княжескому наместнику, и тот вызывал ответ­чика в суд, посылая за ним двух лиц — дворянина, своего слугу, и подвойского, выборного от населения. Если ответчик не мог явить­ся сразу, он предоставлял поручительство, что явится в определен­ный срок, в противном случае его арестовывали и заковывали в цепи. В случае неявки ответчика в установленный срок он призна­вался виноватым без суда и истцу выдавалась правая бессудная гра­мота. Кроме того, в грамоте говорилось о разных видах судебных пошлин. Относительно подсудности грамота определяет, что каж­дый должен судиться в своей области, а уголовные преступники су­дятся там, где совершили преступление. В заключение Двинская гра­мота устанавливает торговые пошлины с иногородних торговцев.

Лекция 3. Образование русского централизованного государства и его правовой системы (XIV-XVI вв.)

XIV век стал переломным в судьбе русского народа и русского государства. Городом, вокруг которого происходило объединение русских земель, стала Москва. Первое упоминание относится к 1147 г. Москва в продолжение неполных полутораста лет выросла в удельное, а потом и в самостоятельное великое княжество, настолько сильное, что сравнялось с другими старейши­ми великими княжествами северо-восточной Руси.

Историки много спорили о том, почему именно Москве было суждено стать столицей нового государства. Это объясняли и ее вы­годным географическим положением, и генеалогическим положе­нием ее князей, и поддержкой со стороны православной церкви.

Так или иначе, московские князья сумели добиться важных поли­тических успехов, и прежде всего расширить свою территорию. Ключевский называет пять главных способов расширения террито­рии Московского княжества: скупка земель, вооруженный захват, захват дипломатический (с помощью Орды), служебный договор с удельным князем, расселение за Волгу. В итоге к середине XV в. Московское княжество было уже самым большим на Руси.

Усиление княжества происходило следующим образом.

Московское княжество стало выделяться с того времени, когда московским князем сделался сын Александра Невского Даниил (1276—1303), Даниилу удалось захватить Коломну у рязанских кня­зей и получить по наследству Переяславское княжество. Сын Да­ниила Юрий присоединил к Московскому княжеству Можайск, после чего решил бороться с тверским князем Михаилом за получе­ние от Золотой Орды ярлыка на великое княжение.

Великий князь Михаил был вызван по его доносу в ставку хана и казнен. Но тверские князья, в свою очередь, обвинили Юрия в утайке дани, которая должна идти хану. Он был вызван в ханскую ставку, где и был убит.

В конце концов, ярлык на великое княжение получил брат Юрия — Иван Даниилович Калита (1325—1340). Иван Калита при­соединил к Московскому княжеству ряд городов: Углич, Белозерск, Галич. В полной зависимости от Ивана Калиты находилось Ростовское княжество. Москва становится центром борьбы за на­циональную свободу, единство и государственную независимость Руси. В княжение Калиты Москва сделалась постоянным место­пребыванием главы русской церкви — митрополита и тем самым стала церковным центром.

Преемники Калиты — Семен (1340—1353) и Иван II (1353—1359) продолжали увеличивать территорию Московского княжества. При внуке Калиты — Дмитрии Ивановиче Донском (1359—1389) Мос­ковское княжество вело борьбу с тверскими князьями, которые за­ключили союз с Литвой и опирались на Золотую Орду. В итоге тверской князь Михаил заключил с Дмитрием Ивановичем мир и признал его «братом старейшим». Московское княжество в это время было настолько сильным, что сделало попытку освободиться от татарского ига. Важной вехой в этом процессе стала состоявшая­ся в 1380 г. Куликовская битва Образование централизованного государства — прогрессивное явление, так как создает более благоприятные условия для экономического и культурного развития, повышения обороноспособнос­ти. Все государства, пережившие период феодальной раздроблен­ности, приходят к централизованному государству, если этому не мешают внешние причины. Одновременно с Россией процессы централизации происходили в Западной Европе: Франции, Англии, Испании, Швеции, а также на Востоке: в Корее и Китае. Но, как обычно, у нас данный процесс имел свои особенности: во-первых, если в Европе централизация происходила на этапе разложения фе­одализма, одновременно с началом формирования единого внут­реннего рынка, то в России централизация сопровождалась укреп­лением и развитием феодализма, ростом крепостничества в мас­штабах страны. В результате объединение имело недостаточные экономические предпосылки при явно выраженных предпосылках политических. Во-вторых, особенности России определялись более слабым, чем в Европе, развитием городов. В итоге ведущей соци­альной силой объединения стали не горожане и торговцы, как на Западе, а землевладельцы: сначала боярство, а потом дворянство. Третьей особенностью стала особая роль политической власти из-за внешней опасности.

Новый период в отечественной истории — период Московской Руси — начинается, по мнению Ключевского, с середины XV в., а точнее, с 1462 г., когда на великокняжеский стол вступил Иван П1. Почувствовав себя в новом положении, московская власть стала искать для себя новые формы, которые соответствовали бы этому положению. Иван III вторым браком женился на племяннице пос­леднего византийского императора Софье Палеолог. Этот брак имел значение политической демонстрации — наследница павшего византийского дома перенесла его державные права в Москву. После окончательного падения ига в 1480 г. Иван III выходит на международную арену с титулом Государя всея Руси, который был формально признан Литвой в договоре 1494 г. В отношениях с менее значительными иностранными правителями Иван III имену­ет себя царем, что в то время означало властителя, который никому не платит дани. С конца XV в. на печатях московского князя появ­ляется византийский двуглавый орел, а в летописях того времени фиксируется новое родословие русских князей, восходящее к рим­ским императорам. Позднее, при Иване IV, возникнет идея о том, что «Москва — это Третий Рим».

Сын Ивана III Василий III продолжал политику присоединения русских земель к Московскому государству. В 1510 г. был присо­единен Псков, в 1514 г. — Смоленск, в 1521 г. — Рязань.

Объединение страны поставило задачу кодификации законода­тельства, ибо в едином государстве должны действовать единые правовые нормы. Эта задача была решена принятием Судебника 1497 г.

Судебник 1497 г. по своему содержанию направлен на ликвида­цию остатков феодальной раздробленности, на создание централь­ного и местного аппарата власти, разработку норм уголовного и гражданского права, судоустройства и судопроизводства. Очевидна и классовая направленность Судебника. В этом плане особый инте­рес представляет статья, устанавливающая Юрьев день — единст­венный разрешенный в году срок крестьянского перехода.

Большое место занимают в Судебнике нормы, регулирующие суд и процесс. Учитывая важность данного памятника права, эти нормы будут рассмотрены достаточно подробно.

Судебник устанавливал следующие виды судебных органов: го­сударственные, духовные, вотчинные и помещичьи.

Государственные судебные органы делились на центральные и местные. Центральными государственными судебными органами были Великий князь. Боярская дума, путные бояре, чины, ведав­шие отдельными отраслями дворцового управления, и приказы.

Центральные судебные органы были высшей инстанцией для суда наместников и волостелей. Дела могли переходить из низшей инстанции в высшую по докладу суда низшей инстанции или по жалобе стороны.

Великий князь рассматривал дела в качестве суда первой ин­станции по отношению к жителям своего домена, особо важные дела или дела, совершенные лицами, имеющими привилегию на суд князя, к которым обычно относились обладатели тарханных грамот и служилые люди (начиная с чина стольника), а также дела, поданные лично на имя великого князя.

Помимо этого, князь рассматривал дела, направляемые ему «по докладу» из нижестоящего суда для утверждения или отмены при­нятого судом решения, а также являлся высшей апелляционной инстанцией по делам, решенным нижестоящими судами, осущест­вляя так называемый «пересуд». Наряду с самостоятельным рассмотрением дел Великий князь мог поручить разбор дела различ­ным судебным органам или специально назначенным князем лицам — путным боярам и другим чинам, ведавшим отдельными отраслями дворцового управления.

Связующим звеном между судом Великого князя и остальными судебными инстанциями была Боярская дума. Боярская дума состо­яла из «введенных бояр» — людей, введенных во дворец Великого князя в качестве постоянных помощников в управлении, бывших удельных князей, возведенных в чин думского боярина, и окольни­чих — лиц, занимавших высшую придворную должность.

Вопросами суда и управления ведали высшие чины Боярской думы — бояре и окольничие. Однако дворянство, стремясь ограни­чить права бояр, добилось того, что судопроизводство проводилось в присутствии его представителей — дьяков.

Боярская дума в качестве суда первой инстанции судила своих собственных членов, должностных лиц приказов и местных судей, разбирала споры о местничестве и иски служилых людей, не поль­зовавшихся привилегией великокняжеского суда.

Боярская дума была высшей инстанцией по отношению к ре­шениям местного суда. В нее переходили «по докладу» дела, изъ­ятые из самостоятельного рассмотрения наместнического суда. В Боярскую думу также переходили дела от приказных судей, обычно в двух случаях: когда между приказными судьями при решении дела не было единогласия или когда отсутствовали точные указания

в законе.

В первом случае дело могло быть рассмотрено Боярской думой без обращения к Великому князю. В случаях же, когда требовались объяснения по законодательству, доклад направлялся к князю или обсуждался Боярской думой в присутствии Великого князя, кото­рый определял и утверждал решение по данному делу.

Помимо этого. Боярская дума была наряду с Великим князем апелляционной инстанцией.

Большинство дел разбиралось приказами. Великий князь «при­казывал» тому или иному лицу ведать каким-либо «делом» или от­раслью управления. Ему же, как специалисту в определенной отрасли поручался разбор споров и дел, связанных с этой отраслью. Согласно толкованию Л.В. Черепнина, вопрос о назначе­нии судьи для разбора того или иного дела каждый раз решается, «приказывается» Великим князем.

Складывающаяся тогда система приказов сделала возможным появление специальных судебных приказов — Холопьего, Разбойно­го, Поместного, Судебного.

На местах судебная власть принадлежала наместникам и волос­телям.

Наместник ставился «на место князя» для осуществления уп­равления и суда обычно на территории города с уездом.

В волостях (то есть в частях уезда) функции управления и суда осуществляли волостели. Наместники и волостели назначались князем из бояр на определенный срок, обычно на год, и находи­лись на содержании населения, которое предоставляло им так на­зываемый «корм». Отсюда они и получили название «кормленщи­ков». Помимо наместников и волостелей в Москве и Московских волостях были «тиуны государевы», также пользовавшиеся правом суда и управления и собиравшие доход с наместничьего и своего суда в пользу государя, а в других местностях — тиуны боярские, передававшие доход с суда своему боярину.

Если в одну местность посылался не один, а два или несколько наместников или волостелей, то они делили свое кормление поров­ну (ст. 65).

Стремление Судебника централизовать судебный аппарат осо­бенно ярко сказалось при определений прав наместничьего суда.

Судебник 1497 г. устанавливает два вида кормлений: кормление без боярского суда и кормление с боярским судом. Наместники и волостели, державшие кормление с боярским судом, имели право окончательного решения ряда наиболее важных дел (о холопах, татях, разбойниках). Наместники и волостели, державшие кормле­ние без боярского суда, а также государевы и боярские тиуны не имели права окончательного суда по этим делам и обязаны были «докладывать» свое решение на утверждение вышестоящего суда (ст. 43).

Вышестоящей инстанцией для кормленщика без боярского суда была Боярская дума, для государевых тиунов — Великий князь, для тиунов боярских — соответствующий наместник с боярским судом.

Помимо изъятия у кормленщиков без боярского суда наиболее важных дел. Судебник устанавливал контроль и за кормленщиками с боярским судом со стороны «добрых», «лучших» людей, то есть представителей наиболее зажиточного местного населения (ст. 38) Духовные суды подразделялись, в свою очередь, на суды епи­скопов, где судьей был епископ или назначенные им наместники, и суды монастырские, где судьей был игумен или назначенные им «приказчики».

Также как и кормленщики, епископы и игумены получали воз­награждение с подсудного им населения.

Ведению духовных судов подлежало духовенство, крестьяне, на­ходящиеся в распоряжении церковных и монастырских феодалов, а также люди, «питавшиеся за счет церкви» (ст. 59).

К ведению духовных судов относился также разбор брачных и семейных дел, отношений между родителями и детьми, дел о на­следстве.

Из подсудности духовных судов изымались: во-первых, наибо­лее важные уголовные дела — «душегубство» и «разбой с поли­чным», хотя бы и совершенные лицами, подсудными духовному суду, так как рассмотрение этих дел являлось исключительной ком­петенцией государственных органов; во-вторых, дела, совершен­ные лицами, подлежащими разной подсудности. Например, споры между крестьянами и слугами духовных и светских феодалов или крестьянами и слугами, принадлежащими разным феодалам, раз­бирались так называемым «сместным» судом.

«Сместной», или «вопчий», суд состоял из представителей обо­их судов, которым подсудны спорящие.

Например, в разборе споров между крестьянами духовных и светских феодалов участвовали представители от духовного и свет­ского суда.

Судебник 1497 г. «знает» целый штат судебных работников, по­могающих суду и сторонам привлекать обвиняемых к суду, разыс­кивать и доставлять их в суд, сообщать сторонам о месте и времени рассмотрения дела, добывать доказательства и добиваться призна­ния обвиняемых.

Эти лица назывались недельщиками или едоками в Москве и доводчиками — в провинции.

За розыск ответчика и вручение ему приставной или срочной грамоты или назначение поручителей за него в пределах одного го­рода недельщик Получал вознаграждение, именуемое «хоженым», в размере 10 денег (ст. 29).

Если для отыскания ответчика недельщику приходилось выез­жать в другие города, он получал «езд», размер которого определялся дальностью расстояния и колебался от 10 алтын до 8 рублей (ст. 30). Наряду с отысканием ответчика недельщик помогал стороне в отыскании «правды», то есть помогал расследовать дело на месте, собрать доказательства. В этом случае плата недельщику увеличи­валась вдвое (ст. 29).

Однако недельщик давался стороне только в случае, если сумма иска превышала стоимость «езда». «А будет в приставной иск менши езду, и дияку тех приставных не подписывати же» (ст. 28).

Таким образом, при незначительных исках, которые чаще всего были распространены среди малоимущего или зависимого населе­ния, суд не оказывал помощи в отыскании ответчика.

Недельщик должен был осуществлять свои функции не только по требование стороны, но и по инициативе суда, когда суд сам через своих должностных лиц принимал, меры к розыску преступника

Возможно, что недельщики специально посылались для вылав­ливания «татей»,то есть лихих людей, разбойников, в наиболее не­спокойные местности.

Недельщику же поручалось и расследование дела, о результатах чего он обязан был доносить князю или судье.

Недельщикам запрещалось брать «посулы от суда или от пору­ки», то есть взятки со сторон за производство суда или поручитель­ство, попустительствовать татям, для отыскания которых они были посланы, отпускать их или иным каким образом распоряжаться ими (ст. 33—36).

Требование Судебника «давать суд всем жалобникам» основы­вается на стремлении господствующего класса сосредоточить раз­бор всех дел именно в органах государственного суда, стоящего на страже интересов господствующего класса, и не допустить разбор дела по старинным обычаям или путем передачи дела выборному третейскому суду. Положение «о даче суда всякому жалобнику» указывает и на то, что в отличие от Русской Правды, лишавшей не­которые категории (холопов, частично закупов) права обращения в суд. Судебник 1497 г. признает всех, в том числе и холопов, субъек­тами права, то есть могущими искать и отвечать в суде.

Помимо этого, заинтересованность суда в разборе большого ко­личества дел объясняется и тем обстоятельством, что судебные пошлины служили в известной мере увеличению великокняжеско­го дохода.

В целях защиты классовых интересов феодалов Судебник за­претил судьям брать посулы (взятки) и решать дела, исходя из лич­ных выгод судей: «А судом не мстити, ни дружити никому», ибо в случае взятого «посула» или особого отношения к стороне судья на­рушал установленные законы, то есть волю государства.

Вместе с тем обращение в суд для малоимущего и зависимого населения было весьма затруднено установлением целого ряда су­дебных пошлин, которые взимались за обращение в суд (ст. 3), за розыск ответчика и обеспечение его явки в суд, за производство недельщиком расследования по делу (ст. 29), за назначение судом срока разбора дела или перенесение дела на другой срок (ст. 26), за возможность искать правду на поле (ст. 6). Пошлина взыскивалась и в тех случаях, когда стороны «досудятся до поля, а у поля не стояв, помирятся» (ст. 4).

Оплачивались судебной пошлиной все виды выдававшихся судом грамот — правая (ст. 22), бессудная (ст. 25), отпускная (ст. 17).

Дополнительной пошлине подлежал так называемый «пересуд», то есть обжалование судебного решения (ст. 64), или направление дела «по докладу» в вышестоящую инстанцию (ст. 24).

Размер судебных пошлин был тем выше, чем выше была судеб­ная инстанция.

При обращении к суду пошлины взимались с той стороны, которая была наиболее заинтересована в исходе дела. Если сторона, платившая пошлину, выигрывала дело, она «искала» ее «на винова­том».

Судебник 1497 г. содержит много черт, сходных с судопрои­зводством, установленным еще во времена Русской Правды и нося­щим состязательный характер.

Вместе с тем Судебник свидетельствует о возникновении новой формы процесса. Усиление классовых противоречий в Московском княжестве в XV в. приводит к тому, что при обвинении в наиболее серьезных преступлениях применяется следственная, или инквизи­ционная, форма процесса, которая носила тогда название сыска или розыска.

Такая форма процесса (розыск), в отличие от состязательной формы, не предполагала обязательного участия сторон в суде и на­личия жалобы для возбуждения дела. При этой форме процесса расследование того или иного дела и привлечение к ответственнос­ти виновного или подозреваемого могло начинаться по инициативе самого суда, который в таком случае являлся истцом от имени госу­дарства.

Дела о душегубстве, разбое, татьбе с поличным со стороны «ли­хого», то есть неблагонадежного, человека или любое «лихое дело», направленное на подрыв власти государства или основ феодального строя, подлежали расследованию суда розыскным порядком.

Порядок расследования этих дел также отличался от coстязательного процесса.

Если в состязательном процессе инициатива самого судебного разбирательства находилась в основном у сторон, от которых зави­село представление суду тех или иных доказательств, возможны были замена сторон наймитами, отказ от иска и примирение сто­рон, то в следственном процессе вся инициатива находилась в руках суда, принимавшего все необходимые, по его мнению, меры к расследованию дела. Исключалась возможность замены ответчи­ка наймитом или прекращения дела.

Следственная форма процесса устанавливалась не только по делам, расследование которых было начато государством, но и по делам об особо опасных преступлениях — разбое, татьбе, душегуб­стве, начатым по инициативе потерпевшей стороны, если эти пре­ступления совершены «лихими» людьми или представляют опас­ность для государства.

При рассмотрении этих дел применялась иная система доказательств и была исключена возможность окончания дела примире­нием сторон.

Состязательный процесс имел свои особенности. Сторонами в процессе могли быть все — от малолетних до холопов включитель­но. Причем последние могли выступать либо от своего имени, либо в качестве наймитов за своего господина или нанявших их лиц.

Стороне в случае невозможности участвовать в процессе лично предоставлялось право выставить за себя наймита (ст. 52).

Стороны и послухи (свидетели) могли «очистить себя прися­гой», а для наймитов было обязательно «поле»: «А истцем или по­слуху целовати, а наймитом битися...» (ст. 52).

Этим-то и объясняется тот факт, что в качестве наймитов часто выступали холопы своих господ.

Можно полагать, что наряду с заменой стороны наймитом до­пускалось участие в суде родственников сторон — отца за сына, сына за отца, брата за брата, племянника за дядю, мужа за жену. Сторона, возбуждавшая дело, именовалась: «ищея», «жалобник», «челобитчик», сторона обвиняемая — «ответчик».

Дело начиналось по жалобе истца, так называемой «челобит­ной», которая излагала предмет спора и, как правило, была словес­ной.

По получении челобитной суд назначал судью, выдавал приста­ву, то есть лицу, в обязанность которого входила доставка сторон в суд, особую «приставную грамоту», в которой указывалась цена иска и его основания. Помимо «приставной», давалась «срочная» грамота, которую недельщик обязан был вручить сторонам и либо собственноручно доставить ответчика в суд, либо взять его на пору­ки (ст. 36, 37).

Поручители обеспечивали явку ответчика в суд и в случае не­представления его суду оплачивали все судебные пошлины и штраф. Они же отвечали и за неисполнение ответчиком наложен­ного на него взыскания.

Стороны обязаны были явиться в суд в срок, указанный в сроч­ной грамоте.

Срок можно было «отписать», то есть отсрочить, предваритель­но сообщив об этом и уплатив дополнительную пошлину (хоженое или езд) (ст. 26).

Неявка ответчика к суду в назначенный срок влекла за собой признание его виновным без разбора дела и выдачу истцу на вось­мой день после назначенного срока суда так называемой «бессуд­ной грамоты» (ст. 27).

Неявка истца влекла за собой прекращение дела. Подача жало­бы не ограничивалась каким-либо сроком, за исключением споров о земле.

Подавать иск о земле можно было только в течение определен­ного срока: от трех до шести лет.

Трехгодичная исковая давность, то есть право только в течение этого срока обращаться в суд, устанавливалась по искам землевла­дельцев друг к другу. «А взыщет боярин на боярине, или монастырь на монастыре, или боярской на монастыре, или монастырской на боярине, ино судити за три годы, а дале трех годов не судити» (ст. 63). Срок исковой давности по земельным спорам увеличивался до шести лет, если иск затрагивал великокняжеские земли. «А взыщут на боярине или на монастыри великого князя земли, ино судити за шесть лет, а далее не судить» (ст. 63).

В случае подачи иска срок исковой давности приостанавливал­ся, а земли до разрешения спорного вопроса судом передавались под наблюдение пристава, который должен следить за тем, чтобы эти земли не подвергались захватам и наездам.

Эти спорные земли находились временно в распоряжении Ве­ликого князя и часто отдавались для обработки их той или иной стороне до разбора дела.

Процесс носил состязательный характер, при котором обе сто­роны считались истцами.

Виды доказательств были следующие: 1) собственное признание; 2) показания свидетелей; 3) «поле»; 4) присяга; 5) жребий; 6) пись­менные доказательства.

Собственное признание предусматривало возможность призна­ния или отказа от всего или от части иска и могло произойти на любой стадии рассмотрения дела. В случае полного признания иска судебное разбирательство прекращалось (ст. 4, 5, 53). Свидетельские показания именовались послушеством. Судебник 1497 г., в отличие от Русской Правды, не разделяет свидетелей на послухов — свидетелей доброй славы, и видоков — непосредственных очевидцев.

По Судебнику послух являлся свидетелем факта, очевидцем: «...а послухом не видев не послушествовати...» (ст. 67).

Послухами могли быть все, в том числе и холопы. Однако пока­зания свидетелей расценивались в зависимости от социальной при­надлежности.

Наиболее часто послухами, особенно по земельным спорам, яв­лялись старожильцы, именуемые также «знахарями». Это были старые люди, которые могли сказать судье: «яз, господине, помню за семьдесят, или пятьдесят лет», имеющие репутацию «добрых», то есть благонадежных, людей и знающие все подробности данной зе­мельной тяжбы. Послухами могли быть также прежние владельцы спорного имущества, составители письменных документов, дьяки и должностные лица — разъездные мужи, «отводчики» (лица, участвовавшие в отводе земель), а также сами судьи.

В отличие от сторон послухи не могли заменить себя наймитом: «...а послуху наймита нет» (ст. 49).

Явка послухов в суд была обязательной. В случае неявки иск и все убытки и пошлины перекладывались на послуха.

Если неявка послуха произошла из-за неверно указанного при­ставом срока, послух мог взыскать свои убытки с пристава через суд. Ложные показания послуха, обнаружившиеся после судебного разбирательства, влекли за собой обязанность уплаты послухом стороне суммы иска и всех понесенных ею убытков.

Неподтверждение послухом обстоятельств, приведенных ис­тцом, лишало истца права на удовлетворение иска.

Свидетели должны быть «добрыми людьми», то есть пользую­щимися репутацией благонадежного человека. Об этом ясно свиде­тельствуют статьи Судебника, регулирующие споры по договорам купли-продажи. «А кто купит на торгу что ново, опроче лошади, а у кого купит, не зная его, а будет людям добрым двема или трем ве­домо и поимаются у него, и те люди добрые скажут По праву, что перед ними купил в торгу, ино тот прав, у кого поимались и целованиа ему нет» (ст. 46).

«Поле» означало поединок сторон. «Полем» могли заменяться свидетельские показания.

Поединок, или, по терминологии Судебника, «поле», назначал­ся только по личным искам, не затрагивающим интересов государ­ства. Участие на «поле» было обязательно для обеих сторон либо личное, либо через наймитов. Отказ от «поля» рассматривался как признание вины. Бою предшествовало крестное целование обеих сторон, даже если билась не сама сторона, а наймит.

Поединок проходил в присутствии доброжелателей и друзей обеих сторон.

Для обеспечения порядка при разрешении спора «полем» по­единок должен был проходить в присутствии определенных лиц — стряпчих и поручников, которым разрешалось в отличие от «оприч­ных», то есть посторонних, стоять у «поля», однако без орудий боя.

Наблюдение за поединком вели окольничий и дьяк (ст. 68). Побежденная на поединке сторона уплачивала иск, судные и полевые пошлины, отдавала окольничему свой доспех и была «в казни и в продаже» от судьи (ст. 7). Такое же взыскание следовало, если сторона не являлась на «поле» или убегала с него.

Однако «поле» как доказательство, не могущее охранить инте­ресы государства, допускалось только в исключительных случаях, когда не было возможности разобрать дело при помощи других до­казательств.

Судебник предусматривал возможность замены «поля» прися­гой (ст. 48). Присяга, так же как и «поле», применялась при отсут­ствии других, более достоверных видов доказательств.

Первоначально она составляла часть «поля», но постепенно стала применяться как самостоятельное доказательство. Большей частью присяга употреблялась при спорах между иноземными тор­говцами, когда не было свидетелей договора (положения, извест­ные еще Русской Правде).

В зависимости от того, кто приносил присягу — истец ли под­тверждает свое требование или ответчик принесением присяги очи­щает себя от иска, — различалась присяга подтвердительная или очистительная.

Вопрос о том, кому приносить присягу — истцу или ответчику, решался жребием.

Как самостоятельное доказательство жребий в Судебнике не упоминается.

Письменные доказательства можно подразделить на две группы.

Первая группа: договорные акты, заключенные сторонами, — заемные и служилые кабалы, рядные, купчие, закладные, духовные.

Вторая группа: акты официальные, выдававшиеся от имени го­сударства, — жалованные грамоты, межевые акты, судебные реше­ния: «полные», «докладные», «беглые» и правовые грамоты.

В случаях споров по договорным актам эти документы должны были подтверждаться свидетелями, а при отсутствии последних — «полем».

Подтверждения требовали и официальные акты, особенно «правые» и «беглые» грамоты.

Решение суда заносилось в «судный список». По желанию сто­роны ей могла быть выдана копия этого списка, включавшего и протокол судебного разбирательства.

Следственному, или инквизиционному, процессу подлежало расследование дел, особо опасных для государства.

Дело начиналось либо по инициативе; самого государства либо по оговору кого-либо со стороны «добрых» людей.

Явка ответчика в суд зависела не от соглашения сторон, а от государства, которое осуществляло доставку обвиняемого к суду через особые «зазывные» грамоты, вручаемые недельщиками.

При инквизиционном процессе судоговорение, состязание сто­рон заменялось допросом обвиняемого со стороны судьи.

Для отыскания «лихих» людей и сочувствующих им назнача­лись повальные обыски. Они использовались также с целью определить репутацию под­судимого, которая давалась не всеми жившими с ним или знавшими его людьми, а лишь «добрыми», то есть вполне благонадежными.

Повальный обыск или сыск, то есть опрос «добрых» людей, про­изводился специальными должностными лицами в отсутствие об­виняемого. При разногласиях в показаниях дело решалось по пока­заниям большинства.

Сыск являлся обязательным доказательством при обвинении человека в татьбе с поличным или при «облиховании» человека.

Помимо назначения повального обыску, при розыске исполь­зовались допрос и пытка. Помимо повального обыска, пытки, очной ставки при розыске применялись и освидетельствования и осмотр места происшествия.

Осмотр и освидетельствования производились недельщиками, целовальниками и другими судебными лицами в присутствии «луч­ших» людей. Освидетельствовались раны, увечья, побои, трупы и т.п. Осмотрам подвергались потравы сенокосов, повреждения межевых знаков, места поджогов и др.

Дела, расследуемые в инквизиционном порядке, могли быть прекращены или приостановлены только по усмотрению суда. Приговоры и решения не подлежали обжалованию и приводились в исполнение самими органами судебной власти.

Число деяний, подлежащих уголовному наказанию, в Судебни­ке больше, чем в предшествующих памятниках права. Этот доку­мент знает государственные преступления, преступления по служ­бе, преступления против судебной власти. Появляется понятие раз­боя, начинают различаться квалифицированные виды кражи.

Судебник предусматривал следующие виды наказаний: смертная казнь, торговая казнь (битье кнутом на торговой площади), денеж­ные взыскания. Смертной казнью карались государственные пре­ступники, лица, убившие своего господина, воры, уличенные во второй раз, и, кроме того, «ведомые лихие люди», даже не уличен­ные в конкретном преступлении.

Кроме рассмотренных подробно узаконений о порядке судопрои­зводства. Судебник содержит и некоторые нормы, относящиеся к гражданскому законодательству. Например, устанавливаются три способа перехода из свободного состояния в холопство: самопрода­жа в холопы, определение по должности сельского тиуна или ключ­ника, женитьба на рабе. Но холоп, бежавший из татарского плена, становился свободным.

Есть в Судебнике и статьи о наследстве. Наследство допускает­ся по закону и по завещанию. По закону устанавливалась следую­щая очередь наследования: сначала сыновья, если их не было, то дочери и затем уже остальные родственники в соответствии со сте­пенью родства.

Лекция 4. Сословно-представительная монархия в России (сер.XVI – сер.XVII вв.).

В 1547 г. при Иване IV глава государства стал носить офици­альный титул царя, государя и великого князя Московского, пе­редаваемый по наследству. В своей деятельности он опирался на Боярскую думу, постоянно действовавшую при царе. В 1549 г. в ее составе была учреждена «Избранная дума» («Избранная рада») из доверенных лиц. Подготовку материалов для Думы осуществлял целый штат профессиональных чиновников, свя­занных с приказами.

Особое место в системе государственных органов занимали Земские соборы, проводившиеся с середины XVI в. до середины XVII в. Их созыв объявлялся царской грамотой. В состав Собора входили: Боярская дума, Освященный собор (церковные иерар­хии) и выборные от дворянства и посадов.

Духовная и светская аристократия представляла элиту обще­ства, царь в решении важнейших вопросов не мог обойтись без ее участия.

Дворянство составляло основу царского войска и бюрократи­ческого аппарата, являлось главным служилым сословием.

Верхушка посадского населения была главным источником де­нежных доходов для казны. Этими основными функциями объясняется присутствие представителей всех трех социальных групп в Соборе. Противоречия, существовавшие между ними, позволя­ли монархической власти балансировать и усиливаться.

Земские соборы решали основные вопросы внешней и внут­ренней политики, законодательства, финансов, государственного строительства. Вопросы обсуждались по сословиям («по пала­там»), но принимались всем составом Собора.

Сословно-представительными органами на местах (в середине XVI в.) стали земские и губные избы. Учреждение этих органов ограничивало и заменяло систему кормлений: выборные само­управляющиеся избы приняли на себя финансово-налоговую (земские) и полицейско-судебную (губные) функции. Компетен­ция этих органов закреплялась в губных грамотах и земских ус­тавных грамотах, подписываемых царем, их штат состоял из «лучших людей», сотских, пятидесятских, старост, целовальни­ков и дьяков.

Деятельность земских и губных изб контролировалась различ­ными отраслевыми приказами, число которых возрастало (наряду с новыми отраслевыми - Разбойный, Стрелецкий - появились но­вые территориальные - Нижегородский, Казанский, Сибирский приказы). Происходила достаточно частая реорганизация приказ­ной системы, поочередное разукрупнение или слияние приказов. В работе этих органов вырабатывался настоящий бюрократиче­ский стиль: жесткое подчинение (по вертикали) и строгое руко­водство инструкциям и предписаниям (по горизонтали).

В XVII в. происходит реорганизация местного управления: земские, губные избы и городовые приказчики стали подчинять­ся назначаемым из центра воеводам, принявшим на себя админи­стративные, полицейские и военные функции. Воеводы опира­лись на специально созданный аппарат (приказная изба) из дья­ков, приставов и приказчиков. При Иване Грозном были проведены государственные реформы.

Государственная централизация потребовала проведения ряда реформ в административной, финансовой и военной областях. Складывание приказно-воеводской системы управления означало централизацию всего управления и ликвидацию остатков дворцово-вотчинной системы.

Важное место заняла финансовая реформа: уже к середине XVI в. вся денежная система была сосредоточена в руках госу­дарства. По пути унификации финансовой системы шла государ­ственная податная политика (введение «посошной» системы об­ложения, т.е. установление единых критериев обложения: зе­мельного угодья, численности поголовья скота и т.п.).

В конце XVI в. была произведена опись земельных угодий и определено число окладных единиц («сох»). Вводился целый ряд прямых («кормленный откуп», «пятина» с движимого иму­щества, ямские, пищальные деньги) и косвенных (таможенный, соляной, кабацкий) налогов и сборов. Была установлена единая торговая пошлина - 5% цены товара.

Военная реформа фактически уравнивала воинскую службу для разных категорий землевладельцев: будь то вотчина или по­местье, ее владельцы обязывались выставить контингент бойцов, по численности соответствующий размерам земли, которой вла­дел их господин.

Военная реформа связывалась с идеей обязательной дворян­ской службы. Служилые люди получали плату в форме помест­ных наделов. Дворянство составляло основу вооруженных сил. В их состав входили: «боевые холопы», которых приводили на службу те же дворяне, ополченцы (из крестьян и посадских), ка­заки, стрельцы и другие профессиональные военные, служащие по найму.

С начала XVII в. появляются регулярные подразделения «нового строя»: рейтары, пушкари, драгуны. На службу в русскую армию поступают иностранцы.

Церковь в XV-XVII вв. являлась одним из крупнейших зем­левладельцев. В начале XVI в. была сделана попытка ограни­чить рост церковно-монастырского землевладения, в середине века (Стоглавый собор 1551 г.) был поставлен вопрос о секуля­ризации церковных земель. Практические результаты не были значительными: была проведена только частичная конфискация монастырских земель в отдельных регионах и произведено огра­ничение наследственных (по завещанию) вкладов вотчин в мо­настыри.

В 1580 г. монастырям запрещается покупать вотчины у слу­жилых людей, принимать их в заклад и на «помин души». Наи­более ощутимым ограничением стала закрепленная в Соборном Уложении ликвидация «6елых» монастырских, патриарших, ми­трополичьих и архиерейских слобод в городах.

Вместе с тем политическая роль церкви возрастает. В 1589 г. в России учреждается патриаршество, и русская церковь получа­ет полную самостоятельность. Особое положение церкви отрази­лось в статьях Соборного Уложения: впервые в светской коди­фикации предусматривалась ответственность за церковные пре­ступления (они стояли на первом месте в кодексе). Принятие на себя государством дел, ранее относящихся к церковной юрисдик­ции, означало ограничение последней.

Решительным политическим актом самодержавной власти стала опричнина (1565-1572 гг.). Иван IV предпринял попытку подавить оппозиционное боярство и утвердить центральную власть. Вся территория государства была разделена на опричнину и земщину, такое деление было чрезвычайным, подчиненным по­литическим целям и не опиравшимся на традиционную террито­риально-административную структуру. Были также сформирова­ны особые вооруженные подразделения (опричники), составившие ударную силу и репрессивный механизм опричнины. В этих ус­ловиях сложилась особо жесткая уголовно-правовая и уголов­но-процессуальная практика.

В 1648 г. вспыхнуло массовое восстание в Москве. В этой сложной ситуации был созван Земский собор, который продол­жал свои заседания довольно долго. В 1649 г. на нем было при­нято знаменитое Соборное Уложение. Составлением проекта за­нималась специальная комиссия, его целиком и по частям обсу­ждали члены Земского собора посословно (по палатам). Напеча­танный текст был разослан в приказы и на места.

Впервые была сделана попытка создать свод всех действую­щих правовых норм, включая Судебники и Новоуказные статьи. Материал был сведен в 25 глав и 967 статей. Наметилось разделение норм по отраслям и институтам, хотя казуальность в изло­жении сохранялась.

Источниками Уложения стали: Судебники, указные книги при­казов, царские указы, думские приговоры, решения Земских собо­ров (большая часть статей была составлена по челобитным глас­ных собора), «Стоглав», литовское и византийское законодатель­ство. Уже после 1649 г. в корпус правовых норм Уложения во­шли Новоуказные статьи о «разбоях и душегубстве» (1669 г.), о поместьях и вотчинах (1677 г.), о торговле (1653 г., 1677 г.).

В Соборном Уложении определялся статус главы государст­ва - царя, самодержавного и наследного монарха. Утверждение (избрание) его на Земском соборе не колебало установленных принципов, напротив - обосновывало, легитимировало их. Даже преступный умысел (не говоря о действиях), направленный про­тив персоны монарха, жестоко наказывался.

Уложение содержало комплекс норм, регулировавших важ­нейшие отрасли государственного управления. Эти нормы можно условно отнести к административным. Прикрепление крестьян к земле (гл. IX «Суд о крестьянах»), посадская реформа, изменив­шая положение «белых слобод» (гл. XIX), перемена статуса вот­чины и поместья в новых условиях (гл. XVI, XVII), регламента­ция работы органов местного самоуправления (гл. XXI), режим въезда и выезда (гл. VI) - все эти меры составили основу адми­нистративно-полицейских преобразований.

Судебное право в Уложении составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию суда и процесса. Еще более определенно, чем в Судебниках, здесь происходила дифферен­циация судебного процесса на две формы: «суда» и «розыска. Гла­ва X Уложения подробно описывает различные процедуры «суда», процесс распадался на собственно суд и «вершение», т.е. вынесе­ние приговора, решения.

«Суд» начинался с «вчитания», подачи челобитной жалобы. Затем происходил вызов приставом ответчика в суд. Ответчик мог представить поручителей (явный пережиток, идущий от по­слухов Русской Правды). Ему предоставлялось право дважды не являться в суд, если на то имелись уважительные причины (от­сутствие, болезнь), но после третьей неявки он автоматически проигрывал процесс. Выигравшей стороне выдавалась соответст­вующая грамота.

Доказательства, которые использовались и принимались во внимание судом в состязательном процессе, были многообразны: свидетельские показания (практика требовала привлечения в про­цесс не менее десяти свидетелей), письменные доказательства (наиболее доверительными из них были официально заверенные документы), крестное целование (допускалось при спорах на сум­му не свыше одного рубля), жребии.

Процессуальными мероприятиями, направленными на полу­чение доказательств, были «общий» и «повальный» обыски, в пер­вом случае опрос населения осуществлялся по поводу факта со­вершенного преступления, во втором - по поводу конкретного лица, подозреваемого в преступлении.

Особыми видами свидетельских показаний были «ссылка из виноватых» и «общая ссылка». Первая заключалась в ссылке обви­няемого или ответчика на свидетеля, показания которого должны абсолютно совпасть с показаниями ссылающегося, при несовпаде­нии дело проигрывалось. Подобных ссылок могло быть несколько, и в каждом случае требовалось полное подтверждение.

«Общая ссылка» заключалась в обращении обеих спорящих сторон к одному и тому же свидетелю или нескольким свидете­лям. Их показания становились решающими.

Судоговорение в состязательном процессе было устным, но протоколировалось в «судебном списке». Каждая стадия оформ­лялась особой грамотой.

Розыск, или «сыск», применялся по наиболее серьезным уголов­ным делам. Особое место и внимание отводилось преступлениям, о которых было заявлено: «слово и дело государево», т.е. в кото­рых затрагивался государственный интерес.

Дело в розыскном процессе могло начаться с заявления по­терпевшего, обнаружения факта преступления («поличного») или обычного наговора, не подтвержденного фактами обвинения («язычная молва»). После этого в дело вступали государствен­ные органы.

Потерпевший подавал «явку» (заявление), и пристав с поня­тыми отправлялся на место происшествия для проведения до­знания. Процессуальным действием был «обыск», т.е. допрос всех подозреваемых и свидетелей.

В главе XXI Соборного Уложения впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка. Основанием для ее применения могли послужить результаты «обыска», когда свиде­тельские показания разделились: часть в пользу подозреваемого, часть против него. В случае, когда результаты «обыска» были благоприятными для подозреваемого, он мог быть взят на пору­ки, т.е. освобожден под ответственность (личную и имуществен­ную) его поручителей.

Применение пытки регламентировалось: ее можно было при­менять не более трех раз, с определенным перерывом. Показа­ния, данные на пытке («оговор»), должны были быть перепрове­рены посредством других процессуальных мер (допроса, прися­ги, «обыска»). Показания пытаемого протоколировались.

В области уголовного права Соборное Уложение уточняет по­нятие «лихое дело», разработанное еще в Судебниках. Субъекта­ми преступления могли быть как отдельные лица, так и группа лиц.

Закон разделяет их на главных и второстепенных, понимая под последними соучастников. В свою очередь соучастие может быть как физическим (содействие, практическая помощь, совер­шение тех же действий, что совершал главный субъект преступления), так и интеллектуальным (например, подстрекательство к убийству). В этой связи субъектом стал признавать­ся даже раб, совершавший преступление по указанию своего гос­подина.

Субъективная сторона преступления обусловлена степенью вины, Уложение знает деление преступлений на умышленные, не­осторожные и случайные. Характерно, что за неосторожные дей­ствия совершивший их наказывается так же, как за умышленные преступные действия.

В признаках объективной стороны преступления закон выде­ляет смягчающие и отягчающие обстоятельства.

К первым относятся состояние опьянения, вызванное оскорблением или угрозой состояние аффекта, ко вторым - повторность преступления, размеры вреда, особый статус объекта и предмета преступления, совокупность несколь­ких преступлений.

Закон выделяет стадии преступного деяния: умысел (который сам по себе уже может быть наказуемым), покушение на престу­пление и совершение преступления.

Закон знает понятия рецидива и крайней необходимости, которая является ненаказуемой.

Система преступлений по Соборному Уложению выглядела следующим образом: преступления против церкви: богохульство, совращение пра­вославного в иную веру, прерывание хода литургии в храме;

государственные преступления: любые действия (и даже умысел), направленные против личности государя или его семьи; бунт, заговор, измена. По этим преступлениям ответ­ственность несли не только лица, их совершившие, но и их родственники и близкие;

преступления против порядка управления: злостная неявка ответчика в суд и сопротивление приставу, изготовление фальшивых грамот, актов и печатей, самовольный выезд за границу, фальшивомонетничество, содержание без разреше­ния питейных заведений и самогоноварение, принесение в суде ложной присяги, дача ложных свидетельских показаний, «ябедничество» или ложное обвинение (в последнем случае к «ябеде» применялось наказание, которое было бы применено к человеку, ложно им обвиненному. Здесь явно действовал древний принцип талиона - «око за око, зуб за зуб», т.е. мо­дификация кровной мести);

преступления против благочиния: содержание притонов, ук­рывательство беглых, незаконная продажа имущества (кра­деного, чужого, не оформленного должным образом), недоз­воленная запись в заклад (к боярину, в монастырь, к поме­щику), обложение пошлинами освобожденных от них лиц; должностные преступления: лихоимство (взяточничество, неправомерные поборы, вымогательство), неправосудие (за­ведомо несправедливое решение дела, обусловленное коры­стью или личной неприязнью), подлоги по службе (фальси­фикация документов, сведений, искажения в денежных бу­магах и проч.), воинские преступления (нанесение ущерба частным лицам, мародерство, побег из части); преступления против личности: убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное (убийство родителей детьми, убийство господина рабом), нанесение увечья (тяжелого те­лесного повреждения), побои, оскорбление чести (в виде обиды или клеветы, распространение порочащих слухов).

Имущественные преступления выделяемые уложением: татьба простая и квалифици­рованная (церковная, на службе, конокрадство, совершен­ная в государевом дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка), разбой (совершаемый в виде промысла) и грабеж обыкновенный или квалифицированный (совершенный слу­жилыми людьми или детьми в отношении родителей), мо­шенничество (хищение, связанное с обманом, но без наси­лия), поджог (пойманного поджигателя бросали в огонь), насильственное завладение чужим имуществом (землей, животными), порча чужого имущества. Преступления против нравственности: непочитание детьми родителей, отказ содержать престарелых родителей, сводни­чество, «блуд» жены (но не мужа), половая связь господина с рабой.

Целями наказания по Соборному Уложению были устрашение и возмездие, изоляция преступника от общества составляла до­полнительную и второстепенную цель.

Для системы наказаний были характерны следующие при­знаки:

• индивидуализация наказания (жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние);

• сословный характер наказания. Он выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность (так, за аналогичное деяние боярин нака­зывался лишением чести, а простолюдин кнутом - гл. X);

• неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания - устрашением. В приговоре мог не быть указан конкретный вид наказания, а использо­ваны такие формулировки: «как государь укажет», «по вине» или «наказать жестоко». Если даже вид наказания был определен, неясным оставался способ его исполнения («наказать смертью») или мера (срок) наказания (бросить «в тюрьму до государева указа»).

Принцип неопределенности дополнялся принципом множест­венности наказаний. За одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний: битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества.

За кражу наказания устанавливались по нарастающей: за пер­вую кражу - битье кнутом и урезание уха, два года тюрьмы и ссылка; за вторую - битье кнутом, урезание уха, четыре года тюрьмы; за третью - смертная казнь.

В Соборном Уложении применение смертной казни преду­сматривалось почти в шестидесяти случаях (даже курение табака наказывалось смертью). Смертная казнь делилась на квалифици­рованную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю) и простую (отсечение головы, повешение).

Членовредителъные наказания включали: отсечение руки, ноги, урезание носа, уха, губы, вырывание глаза, ноздрей. Эти нака­зания могли применяться как основные или дополнительные. Увечащие наказания, кроме устрашения, выполняли функции «означивания» преступника, выделения его из окружающей мас­сы людей.

К болезненным наказаниям относилось сечение кнутом или батогами в публичном месте (на торгу).

Тюремное заключение как специальный вид наказания могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на не­определенный срок. Как дополнительный вид наказания (иногда как основной) назначалась ссылка в отдаленные монастыри, ост­роги, крепости или боярские имения,

К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся от полной выдачи головой (т.е. превращение в холопа) до объяв­ления «опалы» (изоляции, остракизма, государевой немилости). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд (условно гово­ря, это напоминало частичное объявление вне закона).

Широко применялись имущественные санкции (гл. X Уложе­ния в семидесяти четырех случаях устанавливала градацию штрафов «за бесчестье» в зависимости от социального положе­ния потерпевшего). Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника.

Наконец, в систему санкций входили церковные наказания (покаяние, епитимья, отлучение от церкви, ссылка в монастырь, заточение в одиночную келью и др.).

Сфера гражданско-правовых отношений, регулируемых спе­циальными нормами, может быть выделена в системе Соборного Уложения с достаточной определенностью. К этому законодате­ля побуждали вполне реальные социально-экономические об­стоятельства: развитие товарно-денежных отношений, формиро­вание новых типов и форм собственности, количественный рост гражданско-правовых сделок.

Субъекты гражданского права должны были удовлетворять определенным требованиям, таким, как пол, возраст, социальное и имущественное положение. Возрастной ценз определялся в пятнадцать - двадцать лет, с пятнадцатилетнего возраста дети служилых людей могли наделяться поместьями, с этого же возраста у субъекта возникало право самостоятельного принятия на себя кабальных обязательств. За родителями сохранялось право запи­сывать своих детей в кабальное холопство по достижении по­следними пятнадцатилетнего возраста. Двадцатилетний возраст требовался для приобретения права принимать крестное целова­ние (присягу) на суде (гл. XIV Соборного Уложения).

Что касается полового ценза, то в XVII в. наблюдалось суще­ственное возрастание правоспособности женщины по сравнению с предыдущим периодом. Так, вдова наделяется по закону целым комплексом правомочий, процессуальными и обязательственны­ми правами. Нужно отметить и существенные изменения в сфере и порядке наследования женщинами недвижимых имуществ.

Вещи по русскому праву XVII в. были предметом целого ряда правомочий, отношений и обязательств. Основными способами приобретения вещных прав считались: захват, давность, находка и пожалование. Наиболее сложный характер носили вещные имущественные права, связанные с приобретением и передачей недвижимой собственности.

Пожалование земли представляло собой сложный комплекс юридических действий, включавший выдачу жалованной грамо­ты, составление справки, т.е. запись в приказной книге опреде­ленных сведений о наделяемом лице, на которых основывается его право на землю; обыск, проводимый по просьбе наделяемого землей и заключающийся в установлении факта действительной незанятости передаваемой земли (как фактического основания для просьбы на ее получение), ввод во владение, заключавшийся в публичном отмере земли, проводимом в присутствии местных жителей и сторонних людей.

Раздачу земли в рассматриваемый период наряду с Помест­ным приказом осуществляли и другие органы - Разрядный при­каз, Приказ Большого дворца. Малороссийский, Новгородский, Сибирский и другие приказы.

Договор в XVII в. оставался основным способом приобретения прав собственности на имущество, и в частности на землю, он появился в таком качестве ранее института пожалования. Разви­тие этой формы проходило на фоне постепенной замены ком­плекса сопутствующих ей формализованных действий (участие свидетелей при заключении договора) письменными актами («рукоприкладством» свидетелей без их личного участия в про­цедуре сделки).

Договорная грамота, составленная заинтересованными лица­ми, приобретала законную силу только после ее заверения печа­тью официальной инстанции.

Контроль государства за этой процедурой значительно уси­лился после введения писцовых книг. Первым законом, в котором закреплялась обязательная явка и запись договора в регистраци­онную книгу, был Указ 1558 г., изданный в дополнение к Судеб­нику 1550 г.

В XVI в. практиковалось составление договорных грамот площадными подьячими, чаще всего получавшими свою долж­ность «на откуп» или «на поруку». Написанные ими грамоты за­верялись печатями в Приказной палате.

Вотчины по праву XVI-XVII вв. делились на несколько ви­дов в соответствии с характером субъекта и способом их приоб­ретения: дворцовые, государственные, церковные и частновла­дельческие.

Дворцовые вотчины формировались из еще не освоенных ни­кем земель или частных земельных фондов князей. Последние складывались чаще всего как результат приобретений, осуществ­лявшихся в ходе и результате различных сделок: купли, получе­ния в дар или по завещанию (исключение здесь составляло зако­нодательство Новгорода, запрещавшее князьям приобретать зем­ли в частную собственность в пределах новгородских террито­рий). При этом законодатель и практика различали правовой статус частновладельческих земель князя и земель государствен­ных («казны»). Такое разделение сохранялось достаточно долго, пока в лице верховного субъекта собственности не слились госу­дарство и князь (как персона). Тогда на смену старому разделению пришло новое: государственные «черные» земли и дворцо­вые земли.

Уже с XVI в. государство предприняло ряд мер, направленных на сокращение церковного землевладения. На Стоглавом соборе был сформулирован принцип, согласно которому все земельные приобретения церкви (прежде всего монастырские) нуждаются в обязательном санкционировании со стороны государства.

На Соборе 1572 г. было запрещено богатым монастырям при­обретать землю по дарственным от частных лиц. Собор 1580 г. запретил такие приобретения по завещаниям, купчим и заклад­ным грамотам.

Общинные земли как объект вещных прав находились во вла­дении, пользовании и распоряжении коллективного субъекта -волости или посада (городской общины). То, что община пользо­валась не только правом владения, но и распоряжения землей, доказывалось фактом раздачи земли новым поселенцам. Однако чаще всего реализация общинных прав распоряжения землей но­сила внутренний (для общины) характер, проявляясь вовне пре­имущественно в сделках мены. Наиболее распространенной фор­мой внутриобщинной реализации прав распоряжения землей были земельные переделы.

По способам приобретения вотчинные земли делились на ро­довые, выслуженные и купленные.

В отношении родовых вотчин права рода в древнейшие време­на включали общие для всех его членов правомочия по владе­нию, пользованию и распоряжению. В XVI-XVH вв. единый комплекс родового имущества постепенно распадается на состав­ные части, по отношению к которым отдельные представители рода наделяются только правом пользования и владения, а право распоряжения остается за родом. На это указывало, например, такое ограничение личных прав, как обязательность согласия всех родичей при отчуждении родового имущества отдельными члена­ми рода.

Проданное имущество могло быть выкуплено членами рода, причем в качестве покупателей они имели явное преимущество перед другими.

Уже к XVI в. родовые права на имущество ограничивались главным образом правом родового выкупа и правом родового на­следования. Право родового выкупа впервые было официально закреплено в Судебнике 1550 г. (ст. 85), а затем подтверждено Соборным Уложением 1649 г. (гл. XVII) и первоначально рас­пространялось только на имущества, отчужденные посредством возмездных сделок: купли-продажи, залога, мены. Только во вто­рой половине XVII в. оно было распространено на безвозмезд­ные сделки.

Родовой выкуп технически осуществлялся одним лицом, но от имени всего рода в целом, а не выкупившего его лица. Цена выкупной сделки обычно совпадала с ценой продажи, на что прямо указывалось в Соборном Уложении (гл. XVI).

Особое внимание законодатель уделял регламентации круга лиц, которые допускались к выкупу проданной или заложенной вотчины. Отстранялись от выкупа нисходящие родственники продавца, а также боковые, принимавшие участие в сделке.

Право родового выкупа не распространялось на купленные вотчины, отчужденные при жизни их владельца. Здесь индиви­дуальная воля получала определенное преимущество: «а до ку­пель дела нет: кто куплю продаст, и детям, и братьям, и племян­никам тое купли не выкупати» (ст. 85 Судебника 1550 г.).

Купленные вотчины, перешедшие по смерти приобретших их лиц родичам, получали статус родовых.

Субъектом права собственности на купленные вотчины была семья (муж и жена), этот вид вотчины приобретался супругами совместно на их общие средства. Отчуждение таких вотчин не представляло особых сложностей и было ограничено лишь соли­дарной волей супругов. После смерти одного из супругов куп­ленная вотчина переходила к пережившему супругу.

Выслуженные (жалованные) вотчины давались за службу или какие-либо заслуги, круг правомочий вотчинника определялся в жалованной грамоте. К началу XVII в. законодатель уравнял правовое положение жалованных вотчин с родовыми, однако сам акт пожалования относился к вполне конкретному лицу, что сближало этот вид вотчины (способ ее получения) с поместье.

Поместное землевладение складывалось в качестве особой, но в правовом отношении недостаточно определившейся формы землевладения уже в XIV-XV вв. В тот период поместные выделы осуществлялись из княжеских (дворцовых) земель в пользу непосредственно связанных с княжеским двором лиц.

Поместья давались за самые различные виды государственной службы, поэтому необходимо было ввести определенные эквива­ленты для оценки соответствующих заслуг.

Первоначальным обязательным условием пользования поме­стьем была реальная служба, начинавшаяся для дворян с пятна­дцати лет. По достижении этого возраста поступивший на служ­бу сын помещика - «припускался» к пользованию поместьем. Ушедший в отставку помещик получал поместье на оброк вплоть до достижения сыновьями совершеннолетия, с середины XVI в. поместье на тот же срок оставалось в его пользовании. К насле­дованию поместьем стали привлекаться боковые родственники, женщины получали с него <на прожиток». Пенсионные выдачи женщинам (вдовам помещиков и их дочерям) производились до момента нового замужества (вдовы) или до совершеннолетия (дочери), а с начала XVII в. - уже вплоть до смерти вдовы и де­тей. Такие выдачи рассматривались законом не как наследова­ние, а лишь как пожалование.

Поэтому распоряжение этим имуществом было связано с ря­дом специальных ограничений. Например, вплоть до Соборного Уложения разрешался только обмен поместья на поместье, с 1649 г. был допущен обмен поместий на вотчины (при соблюде­нии необходимых обменных эквивалентов), но только с санкции государства (гл. XVII, ст. 2-7).

К концу XVII в. устанавливается практика обмена поместий на денежные оклады («кормовые деньги»), что в скрытой форме означало уже фактическую куплю-продажу поместий. Официальная продажа поместий (за долги) была допущена в XVII в., тогда как сдача поместий в аренду за деньги разрешалась уже ст. 12 гл. XVI Соборного Уложения.

Сближение правового статуса вотчины и поместья, завершив­шееся к середине XVII в., указывало на консолидацию имущест­венных прав, принадлежавших различным группам господствую­щего класса.

Ограничения и регламентация переходили и в сферу наслед­ственного права. Степень свободы в распоряжении имуществом была различной в случае наследования по закону или по завещанию (во втором случае она была большей). Прежде всего, воля завещателя ограничивалась сословными принципами: заве­щательные распоряжения касались лишь купленных вотчин, ро­довые и выслуженные вотчины переходили к наследникам по закону.

Родовые вотчины наследовали сыновья, при отсутствии сыно­вей - дочери. Вдова могла наследовать только часть выслужен­ной вотчины 4на прожиток», т.е. в пожизненное пользование. Родовые и жалованные вотчины могли наследоваться только членами рода, к которому принадлежал завещатель.

Купленные вотчины могла наследовать вдова завещателя, ко­торая, кроме того, получала четверть движимого имущества и собственное приданое, внесенное ею в семейный бюджет при вступлении в брак.

Поместье переходило по наследству к сыновьям, каждый из которых получал из него «по окладу». Определенные доли выде­лялись «на прожиток» вдовам и дочерям, до 1684 г. в наследова­нии поместья участвовали боковые родственники.

В области семейного права продолжали действовать принци­пы «Домостроя» - главенство мужа над женой и детьми, факти­ческая общность имущества и т.п. Они раскрывались и в законо­дательных положениях.

Юридически значимым признавался только церковный брак. Закон допускал заключение одним лицом не более трех брачных союзов в течение жизни.

Брачный возраст был определен еще Стоглавом: для мужчин пятнадцать, для женщин - двенадцать лет. На заключение брака требовалось согласие родителей, а для крепостных крестьян - со­гласие помещиков.

Юридический статус мужа, как во времена Русской Правды, определял юридический статус жены: вышедшая замуж за дво­рянина становилась дворянкой, вышедшая за холопа - холопкой. Закон обязывал жену следовать за мужем - на поселение, в из­гнание, при переезде.

В отношении детей отец сохранял права главы: он мог, когда ребенок достиг пятнадцатилетнего возраста, отдать его «в люди», «в услужение» или на работу.

Отец мог наказывать детей, но не чрезмерно. За убийство ре­бенка грозило тюремное заключение (но не смертная казнь, как за убийство постороннего человека).

Закон знал понятие «незаконнорожденный», лица этой катего­рии не могли усыновляться, а следовательно, принимать участие в наследовании недвижимого имущества.

Развод допускался в ограниченном числе случаев: при уходе одного из супругов в монастырь, при обвинении супруга в анти­государственной деятельности («лихом деле»), при неспособно­сти жены к деторождению.

Лекция 5. Утверждение абсолютизма в России (конец XVII- первая четверть XVIII в.в.).

В классическом виде (в Западной Европе) абсолютная монархия возникает в переходные эпохи, когда нарождается капитализм и про­исходит разложение феодализма. Создается своеобразное равнове­сие — новая система (строй) еще не может взять верх над старой, а старая уже не может одолеть новую. При этом равновесии государст­венная власть как бы возвышается над классами, приобретает незави­симость. Это обеспечивается установлением финансовой самостоя­тельности государства (твердая налоговая система), созданием посто­янной регулярной армии, чиновничества и полиции.

В России такой классической ситуации не было. Рыночные отношения в зачаточных формах развивались, но не в та­кой степени, чтобы привести к равновесию с господствовавшей фео­дальной общественной системой.

В России абсолютизм сложился в обстановке обострения внут­риклассовой и в еще большей степени классовой борьбы, крестьянст­во выступало против усиливавшейся крепостнической эксплуатации (восстания Степана Разина, Кондрата Булавина и др.). Это подталки­вало феодалов к передаче полноты власти неограниченному монарху.

Важнейшими предпосылками установления абсолютной монархии были классовое сопротивление окончательно закрепощенных крестьян, необходимость для феодалов создать сильную центральную власть, способную удержать в крепостной зависимости крестьянство

Ускоряющим фактором установления абсолютной монархии в России была военная опасность со стороны соседних государств.

Другой фактор — международное положение России. Она не имела выхода к морям, сохранялась угроза со стороны соседних госу­дарств (Речь Посполитая, Швеция, Турция).

Во второй половине XVII в. сложилась возможность установления абсолютной монархии. Она была подготовлена развитием государства в предыдущий период - было создано постоянное войско, приказная система подготовила армию чиновников. Царь получил независимые источники дохода в виде ясака (налога преимущественно пушниной с народов Поволжья и Сибири) и винной монополии. Теперь ему не надо было спрашивать у сословно-представительных органов разрешения на начало войны или решение других серьезных вопросов.

С середины XVII в. сословно-представительная монархия пере­растает в абсолютную, что отражает вступление феодализма в новую стадию. В эпоху позднего феодализма классовое деление общества оформляется как сословное. Сословный строй приобретает черты замкнутости, консерватизма.

Форма правления при абсолютизме остается прежняя — монар­хическая, но ее содержание и внешние атрибуты меняются. Власть монарха становится неограниченной, провозглашение его Императо­ром подчеркивает могущество, как во внешней, так и во внутренней сферах.

В этот период усиливается многонациональность России, к ней присоединяются районы, близкие по уровню развития к Великороссии (Украина, Прибалтика, Белоруссия). Некоторые нацио­нальные районы (Украина, Казахстан, Грузия) присоединяются к России добровольно и даже по своей инициативе. Новые части Российского государства сохраняют в ней порой особый правовой статус (Украина, Казахстан). В целом же в Российской Империи развиваются отношения унитаризма, закрепленные в особенности реформами административно-территориального устройства, проведёнными при Петре I и Екатерине II.

Переход к абсолютизму характеризуется заметными измене­ниями в государственном механизме. Отмирают и упраздняются сословно-представительные органы, создается сложная, разветв­ленная, дорогостоящая система органов, комплектуемых чиновни­ками-дворянами.

В период становления и упрочения абсолютизма происходит су­щественное развитие права. Издаются многие крупные законы, про­водится работа по систематизации законодательства. Хотя нового общего уложения подготовлено не было, впервые в истории русского права создаются кодексы — военно-уголовный и процессуальный.

Правящим классом оставалось дворянство. В ходе складыва­ния абсолютной монархии происходила консолидация этого со­словия. Особое положение феодальной аристократии (боярства) уже в конце XVII в. резко ограничивается, а затем и ликвидиру­ется. Важнейший шаг в этом направлении сделал акт об отмене местничества (1682 г.). Аристократическое происхождение утра­чивает значение при назначении на руководящие государствен­ные посты. Главными критериями становятся принципы выслуги, квалификации и личной преданности государю и системе. Позже эти принципы будут оформлены в Табели о рангах (1722 г,).

Функция государственной службы объединяет дворянство (по­началу Петр I хотел назвать это сословие «шляхетством») в по­литически и юридически консолидированную группу. Дворянство становится единственным служилым сословием, а служба - главной сферой приложения сил и энергии. В 1724 г. были приняты законодательные меры для ограничения продви­жения о службе недворян. Табель о рангах перевернула старую идею местничества: титул и звание превращались из основания для получения должности в результат продвижения по службе. Достигнув определенного чина, можно было превратиться из недворянина в дворянина, т.е. получить личное или потомствен­ное дворянство. К концу 20-х гг. XVIII в. число дослужившихся до дворянства составило треть всего дворянского сословия.

Земельная собственность оставалась экономической основой существования дворянского сословия. Землевладение наряду с государственной службой было его важнейшей социальной функцией.

Однако между этими направлениями деятельности довольно часто возникали серьезные противоречия: дворянство, стремив­шееся использовать службу для приобретения земли и чинов, начинает тяготиться обязательностью государственной службы как таковой.

Табель о рангах приравняла гражданскую службу к военной, продвижение по иерархической лестнице чинов было возмож­ным только начиная с низшего чина. Служба для дворянина была обязанностью и продолжалась до конца его жизни. В 1714 г. была произведена перепись дворян в возрасте от десяти до трид­цати лет, с 1722 г. за неявку на службу назначалось шельмование (бесчестящее наказание).

Уже в 1727 г. было введено частичное освобождение дворян от военной службы. С 1736 г. срок государственной службы стал ограничиваться двадцатью пятью годами. В 1762 г. обязатель­ность дворянской службы отменяется, дворянину предоставляет­ся свобода выбора. Характерным для абсолютизма является стремление рацио­нально регламентировать правовое положение каждого из суще­ствующих сословий. Такое вмешательство могло носить как по­литический, так и правовой характер. Законодатель стремился определять правовой статус каждой социальной группы и регу­лировать ее социальные действия.

Правовой статус дворянства был существенно изменен приня­тием Указа о единонаследии 1714 г. Этот акт имел несколько последствий:

• юридическое слияние таких форм земельной собственности, как вотчина и поместье, привело к возникновению единого понятия «недвижимая собственность». На ее основе про­изошла консолидация сословия. Появление этого понятия привело к выработке более точной юридической техники, разработке правомочий собственника, стабилизации обяза­тельственных отношений;

• установление института майората (наследования недвижи­мости только одним старшим сыном), не свойственного русскому праву. Его целью было сохранение от раздробле­ния земельной дворянской собственности. Реализация но­вого принципа приводила, однако, к появлению значитель­ных групп безземельного дворянства, вынужденного устраи­ваться на службу по военной или по гражданской линии. Это положение Указа вызвало наибольшее недовольство со стороны дворян (оно было упразднено уже в 1731 г.);

• превратив поместье в наследственное землевладение, Указ вместе с тем нашел новый способ привязать дворянство к государственной службе - ограничение наследования за­ставляло его представителей служить за жалование. Очень быстро стал формироваться многочисленный бюрократиче­ский аппарат и профессиональный офицерский корпус.

Логическим продолжением Указа о единонаследии стала Та­бель о рангах (1722 г.). Ее принятие свидетельствовало о целом ряде новых обстоятельств:

• бюрократическое начало в формировании государственного аппарата, несомненно, победило начало аристократическое (связанное с принципом местничества). Профессиональные качества, личная преданность и выслуга становятся опреде­ляющими критериями для продвижения по службе. Призна­ком бюрократии как системы управления являются: вписан­ность каждого чиновника в четкую иерархическую структуру власти (по вертикали) и руководство им в своей деятельно­сти строгими и точными предписаниями закона, регламента, инструкции. Положительными чертами нового бюрократи­ческого аппарата стали профессионализм, специализация, нор­мативность. Отрицательными - сложность, дороговизна, ра­бота на себя, негибкость;

• сформированная Табелью о рангах новая система чинов и должностей юридически оформила статус правящего клас­са. Были подчеркнуты его служебные качества: любой выс­ший чин мог быть присвоен только после прохождения через всю цепочку низших чинов. Устанавливались сроки службы в определенных чинах. С достижением чинов вось­мого класса чиновнику присваивалось звание потомствен­ного дворянина, и он мог передавать титул по наследству, с четырнадцатого по седьмой класс чиновник получал лич­ное дворянство. Принцип выслуги тем самым подчинял принцип аристократический;

• Табель о рангах уравнивала службу военную со службой гра­жданской: чины и звания присваивались в обеих сферах, принципы продвижения по службе были аналогичными. Практика выработала способ прохождения лестницы слу­жебных чинов ускоренным образом (в основном это каса­лось только дворян): уже после рождения дети дворян-ари­стократов записывались в должность и по достижении ими пятнадцатилетнего возраста имели достаточно важный чин. Такая юридическая фикция была несомненно обусловлена пережитками старых принципов службы и основывалась на фактическом господстве в аппарате дворянской аристо­кратии;

• подготовка кадров для нового государственного аппарата стала осуществляться в специальных школах и академиях в России и за рубежом. Степень квалификации определя­лась не только чином, но и образованием, специальной под­готовкой. Обучение дворянских недорослей осуществлялось часто в принудительном порядке (за уклонение от учебы налагались взыскания). Дети дворян по разнарядке направ­лялись на учение, от уровня их подготовки зависели многие личные права (например, право на вступление в брак).

Бюрократизация государственного аппарата проходила на разных уровнях в течение длительного периода. Объективно она совпала с процессами дальнейшей централизации властных структур.

В 1711 г. с образованием Сената прекратились деятельность Боярской думы. Аристократический орган, осно­ванный на принципе местничества, исчезает окончательно. На вершине властной пирамиды его заменяет новый бюрократиче­ский орган.

Принципы формирования Сената (выслуга, назначение) и деятельности (специализация, следование инструкциям и регла­ментам) существенно отличались от принципов (традиция, спон­танность) Боярской думы.

Столь же сложный путь проделала система центральных от­раслевых органов управления - приказов.

Реформы высших органов власти и управления, проведенные в первой четверти XVIII в., принято подразделять на три этапа:

• 1699-1710 гг. Для этого этапа характерны лишь частичные преобразования в системе высших государственных органов, в структуре местного самоуправления, военная реформа;

• 1710-1719 гг. Ликвидация прежних центральных органов власти и управления, создание новой столицы. Сената, про­ведение первой областной реформы;

• 1719-1725 гг. Происходит образование новых органов отрас­левого управления коллегий, проводится вторая областная реформа, реформа церковного управления, финансово-на­логовая реформа, создается правовая основа для всех учре­ждений и нового порядка прохождения службы.

Сенат был образован в 1711 г. как чрезвычайный орган во время нахождения Петра I в военном походе. По Указу Сенат должен был, основываясь на существующем законодательстве, временно замещать царя.

К компетенции Сената относились: судебная и организаци­онно-судебная деятельность, финансовый и налоговый контроль, внешнеторговые и кредитные полномочия. О законодательных полномочиях Сената ничего не говорилось.

Организационная структура Сената включала присутствие, где выносились решения, и канцелярию во главе с обер-секретарем, которая осуществляла делопроизводство. Решения прини­мались коллегиально и только единогласно.

Для контроля за деятельностью самого Сената в 1715 г. была учреждена должность генерал-ревизора, которого несколько поз­же сменил обер-секретарь. Для усиления контроля со стороны императора при Сенате учреждались должности генерал-проку­рора и обер-прокурора. Им были подчинены прокуроры при кол­легиях.

Генерал-прокурор одновременно руководил заседаниями Се­ната и осуществлял контроль за его деятельностью. Генерал-прокурор и обер-прокурор могли быть назначены и отстранены только монархом.

С учреждением новой столицы (1713 г.) центральный аппарат перемещается в Санкт-Петербург Сенат и коллегии создавались уже там.

В конце 1717 г. начала складываться система коллегий. Сена­том назначены президенты и вице-президенты, определены шта­ты и порядок работы. Кроме руководителей в состав коллегий входили четыре советника, четыре асессора (заседателя), секре­тарь, актуариус, регистратор, переводчик и подьячие. Специаль­ным указом предписывалось с 1720 г. начать производство дел «новым порядком».

Уже в декабре 1718 г. был принят реестр коллегий:

1. Иностранных дел; 2. Казенных сборов; 3. Юстиции; 4. Реви­зионная (бюджетная); 5. Военная; 6. Адмиралтейская; 7. Коммерц (торговля); 8. Штатс-контора (ведение государственных расходов); 9. Берг-Мануфактур-коллегия (Горнодобывающая и Промышленная).

В 1721 г. была учреждена Вотчинная коллегия, заменившая Поместный приказ.

Деятельность коллегий определял Генеральный регламент (1720 г.), объединивший большое число норм и правил, детально расписывающих порядок работы учреждения.

Создание системы коллегий завершило процесс централиза­ции и бюрократизации государственного аппарата. Четкое рас­пределение ведомственных функций, разграничение сфер госу­дарственного управления и компетенции, единые нормы деятель­ности, сосредоточение управления финансами в едином учрежде­нии - все это существенно отличало новый аппарат от приказной системы.

Существенные перемены в социальной структуре общества конца XVII - начала XVIII вв. выявились в ходе военных ре­форм. В конце XVII в. основу войска все еще составляла дворян­ская конница. Все сильнее она начинает дополняться, а затем и оттесняться новыми формированиями: стрелецкими частями и полками «иноземного строя» (рейтарскими и драгунскими).

Если стрельцы были еще полурегулярным войском (и были привязаны к своим дворам и огородничеству на посадах), то полки «иноземного строя» были зародышем профессиональной армии. Офицерский корпус уже в конце XVII в. быстро попол­нялся иностранными специалистами. Этот путь военных реформ позволял центральной власти стать независимой от дворянства в деле формирования вооруженных сил, одновременно используя служилую роль дворянства при создании офицерских кадров.

Военная реформа была одним из важнейших звеньев в цепи государственных преобразований начала XVIII в. После неудач­ных походов на Азов (1695-1696 гг.) прекратило свое существо­вание дворянское конное ополчение. Образцом для преобразова­ния военных частей стали полки личной охраны Петра I - Преоб­раженский, Семеновский и Бутырский. Стрелецкое восстание 1698 г. ускорило ликвидацию старых стрелецких подразделений и их расформирование.

С 1699 г. начинается формирование рекрутской системы на­бора в армию. Из числа владельческих крестьян, дворовых и по­садского населения были сформированы два полка. К 1705 г. было собрано уже двадцать семь полков, набор осуществлялся по установленным рекрутским округам. С 1723 г. на основе пере­писи была введена система подушной раскладки рекрутов (до 1725 г. было проведено пятьдесят три рекрутских набора, дав­ших двести восемьдесят четыре тысячи солдат). Закрепленный порядок позволил сформировать многочисленную, хотя и плохо обученную армию.

В 1719 г. вводится изданный в 1716 г. Устав воинский, регла­ментировавший состав и организацию армии, отношения коман­диров и подчиненных, обязанности армейских чинов.

В 1720 г. был принят Морской устав.

В финансовой сфере конец XVII в. отмечен интенсивным преобразованием всей податной и налоговой системы. Оставшая­ся основным видом обложения «соха» пополняется длинным ря­дом дополнительных налогов. Важнейшим из них были: тамо­женный сбор, кабацкие (косвенные налоги), данные (прямые на­логи), оброчные, ямские, стрелецкие, неокладные сборы, соляной и табачный акцизы.

В 1718 г. была проведена подушная перепись, и финансовые службы перешли к подушному обложению населения. В результа­те этой акции были выделены группы неподатных сословий (дворянства и духовенства) и фактически уравнены в податном отношении различные группы крестьянского населения (госу­дарственные, владельческие, посессионные, холопы). С точки зрения фискалитета, разные группы населения отличались друг от друга только степенью платежеспособности.

В 1701 г. был учрежден Монастырский приказ, ведавший цер­ковным управлением, однако почти полный государственный контроль над церковью был установлен только после учрежде­ния Синода как органа государственного отраслевого управления церковными делами (1721 г.).

Решающим актом секуляризации церковных земель стал Указ 1764 г., лишивший Церковь всех вотчин и переведший монасты­ри и епархии на штатные оклады. Крестьяне, принадлежавшие ранее Церкви, переводились в положение государственных.

Вновь восстановлена ликвидированная в ходе реформы Кол­легия экономии, и к ней были приписаны все эти крестьяне (око­ло восьмисот тысяч человек). За монастырями и архиреискими домами оставались значительные земельные наделы, несколько увеличенные в 1797 г.

В октябре 1721 г. в связи с победой в Северной войне Сенат и Святейший Синод присваивают Петру I титул Отца Отечества, Императора Всероссийского, и Россия становится империей.

Еще в ст. 20 Воинских Артикулов (1715 г.) положение госуда­ря определялось следующим образом: «Его величество есть са­мовластный монарх, который никому на свете о своих делах от­вету дать не должен; но силу и власть имеет свои государства и земли яко христианский государь по своей воле и благомнению управлять».

Произошедший разрыв со старыми правовыми традициями са­модержавия сказался на изменении порядка престолонаследия. В силу политических мотивов законный престолонаследник (ца­ревич Алексей) был лишен права наследования. В 1722 г. издает­ся Указ о наследии престола, утвердивший право монарха по соб­ственной воле назначать наследника престола. Произошел разрыв с принципом божественной благодати, нисходящей на монарха, ее заменила воля императора.

Монарх являлся источником всей исполнительной власти и главой всех государственных учреждений. Присутствие монарха в определенном месте прекращало действие всей администрации, и власть автоматически переходила к нему. Все учреждения им­перии должны исполнять указы и постановления монарха. Пуб­личные государственные дела получали приоритет перед делами частными.

Монарх утверждал все основные должности, осуществлял производство в чины в соответствии с Табелью о рангах, стоял во главе орденской и наградной системы империи.

Монарх являлся верховным судьей и источником всей судеб­ной власти. Он мог решать любые дела независимо от постанов­лений любых судебных органов. Его решения отменяли любые другие. Монарху принадлежало право помилования и право ут­верждения смертных приговоров (дела, проходившие по Преоб­раженскому приказу и Тайной канцелярии). Монарх мог рас­сматривать дела, не урегулированные законодательством и су­дебной практикой, - достаточно было его воли.

В 1708 г. вводится новое территориальное деление государст­ва: учреждены восемь губерний, по которым были расписаны все уезды и города. В 1713-1714 гг. число губерний возросло до одиннадцати.

Во главе губернии был поставлен губернатор или генерал-губернатор (Петербургская и Азовская губернии), объединив­шие в своих руках всю административную, судебную и военную власть. Им подчинялись четыре помощника по отраслям управ­ления.

В ходе первой реформы к 1715 г. сложилась трехзвенная сис­тема местного управления и администрации: уезд - провинция - губерния. Провинцию возглавлял обер-комендант, которому под­чинялись коменданты уездов. Контролировать нижестоящие ад­министративные звенья помогали ландратные комиссии, избран­ные из местного дворянства.

Вторая областная реформа была проведена в 1719 г. Суть ее заключалась в следующем: одиннадцать губерний были разделе­ны на сорок пять провинций. Во главе этих единиц были постав­лены также губернаторы, вице-губернаторы или воеводы.

В 1718-1720 гг. прошла реорганизация органов городского са­моуправления, созданных в 1699 г. вместе с центральной кури­рующей их Ратушей, - земских изб и земских бурмистров. Были образованы новые органы - магистраты, подчиненные губерна­торам. Общее руководство осуществлял Главный магистрат. Система управления стала более бюрократической и централизован­ной. В 1727 г. магистраты были преобразованы в ратуши.

Централизация государственного аппарата при абсолютизме требовала создания специальных контрольных органов. В начале XVIII в. сложились две контрольные системы: прокуратура (во главе с генерал-прокурором Сената) и фискалитет. Уже при формировании Сената в 1711 г. была учреждена должность фис­кала. Аналогичные должности вводились в губерниях, городах и центральных учреждениях. Вершину пирамиды занял обер-фискал Сената. Более четкая правовая регламентация института была осуществлена в 1714 г.

Фискалам вменялось в обязанность доносить о государствен­ных, должностных и иных тяжких преступлениях и нарушениях законности в учреждениях, а также выступать в суде в качестве обвинителей (полномочия, позже принятые на себя прокурор­скими органами).

Основным источником права в период становления абсолют­ной монархии оставалось Соборное Уложение 1649 г., чья право­вая сила неоднократно подтверждалась указами.

В первой четверти XVIII в. круг источников существенно из­менился: он пополнился манифестами, именными указами, уста­вами, регламентами, учреждениями, объявленными указами (уст­ными актами), утвержденными резолюциями монарха докладами и актами других форм.

Большое число издаваемых актов требовало проведения сис­тематизации и кодификации.

Первая попытка (после Соборного Уложения 1649 г.) систе­матизации правовых норм была сделана учрежденной в 1700 г. Палатой об уложении. Главной задачей органа стало приведение в соответствие с Судебниками и Соборным Уложением всего массива вновь принятых нормативных актов. Другая задача за­ключалась в обновлении судебной и управленческой практики путем включения в нее новых норм права.

В 1725 г. проект нового Уложения был закончен. Он включал в себя четыре книги: «О процессе (т.е. о суде), месте и о лицах, к суду принадлежащих»; «О процессе в криминальных, розыскных и пыточных делах»; «О злодействах, какие штрафы и наказания следуют»; «О цивильных или гражданских делах и о состоянии всякой экономии» (о земле, торговле, опеке, брачном праве, на­следовании). Проект содержал сто двадцать глав и две тысячи

статей.

Уже в 1726 г. (при Екатерине I) в состав комиссии были вве­дены сословные представители от духовенства, военных, граж­данских, магистрата; слушание проекта предполагалось в Вер­ховном Тайном совете.

Начавшаяся после смерти Петра I дворянская реакция изме­нила отношение к кодификационной работе и ее целям: ино­странным влияниям и волюнтаризму законодателя была проти­вопоставлена идея правовой отечественной традиции. В плане юридической техники наметился поворот от кодификации зако­нодательства к его систематизации.

Результатами кодификационной работы первой четверти XVIII в. стали:

• утвержденные в 1714 г. и изданные в 1715 г. Воинские Ар­тикулы - свод военно-уголовного законодательства, относя­щегося преимущественно к области материального, а не процессуального права. По своей структуре этот кодекс пе­ренял родовую классификацию правовых норм (по роду деяния) с внутренней иерархией по важности деяния. Каж­дый артикул описывал отдельный вид правонарушения и назначал определенную санкцию;

• утвержденный в 1720 г. Генеральный регламент, или Устав коллегий, охватывавший всю сферу нового администра­тивного законодательства. При подготовке регламента была осуществлена рецепция иностранного права: в его основу был положен шведский Канцелярский устав 1661 г. Струк­тура Регламента ориентировала на объекты регулирования: положения об обязанностях и должностях коллегий и госу­дарственных учреждений вообще, определенные сферы и формы их деятельности, установление состава и категории служащих, норм административной ответственности;

• кодификация норм частного права, почерпнутых из Указа о единонаследии и последующих актов о наследовании. Свод­ный документ получил название «Пункты о вотчинных де­лах» (1725 г.). «Пункты» были обобщением судебной прак­тики и толкованием закона по вариантам правоприменения, они дополняли и изменяли предшествующее законодатель­ство о наследовании.

Опыт кодификационной работы первой половины XVIII в. показал, что развитие права стремилось к созданию отраслевого деления, для чего и создавались отдельные своды норм. Своды строились на систематизации, рецепции и обобщении практики правоприменения.

Для законотворческой деятельности абсолютизма характер­на весьма подробная, тщательная регламентация всех сторон общественной и частной жизни. Поэтому особое внимание уде­лялось формам правовых актов и правового регулирования. Наи­более распространенными формами в первой четверти XVIII в. были:

• регламенты. Всего в этот период было утверждено семь регламентов - Кригс-комиссариату (о выдаче жалованья в полках - 1711 г.). Штате-конторе (о государственных рас­ходах - 1719 г.), Коммерц-коллегии (о торговле - 1719 г.), Камер-коллегии (о государственных доходах -1719 г.), Ге­неральный регламент (о форме и деятельности коллегий -1720 г.), Главному Магистрату (о городском устройстве -1721 г.). Духовный регламент (о Синоде и церковном управлении - 1721 г.). Регламенты были актами, опреде­ляющими общую структуру, статус и направления деятель­ности отдельных государственных учреждений;

• манифесты. Они издавались только монархом и за его под­писью и были обращены ко всему населению и всем учреж­дениям. В форме манифестов объявлялось о вступлении монарха на престол, сообщалось о крупных политических событиях и акциях, начале войны или подписании мира;

• именные указы. Также издавались и подписывались монар­хом. В них формулировались решения, относящиеся и адре­сованные к конкретным государственным учреждениям или должностным лицам: Сенату, коллегиям, губернаторам.

Именные указы дополнялись уставами, учреждениями или

регламентами;

• указы. Они могли издаваться монархом или от его имени Сенатом и нацелены на решение конкретного дела или слу­чая, введение или отмену конкретных учреждений, норм или принципов деятельности. В них содержались правовые нормы и административные предписания. Адресовались они определенному органу или лицу и были обязательны толь­ко для них. В форме указа выносились судебные решения

Сената;

• уставы - сборники, содержавшие нормы, относящиеся к оп­ределенной сфере государственной деятельности (1716 г. -Воинский устав, 1720 г. - Морской устав, 1729 г. - Век­сельный устав)

Первая петровская систематизация уголовно-правовых норм была произведена в 1715 г. при создании Артикула воинского.

Воинские Артикулы состоят из двадцати четырех глав и двух­сот девяти статей и включены в качестве части второй в Воин­ский устав.

Артикулы содержат основные принципы уголовной ответст­венности; понятия преступления, вины, необходимой обороны, крайней необходимости; цели наказания, перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств.

Юридическая техника этого кодекса достаточно высокая: за­конодатель впервые стремится использовать наиболее ёмкие и абстрактные юридические формулировки и отходит от традици­онной для русского права казуальной системы. Чтобы отдельная норма могла вобрать в себя максимально большее число случаев, она дополняется особым толкованием. В «толке» либо дается конкретизация правовой ситуации, уточняются обстоятельства, приводятся примеры и т.п.; либо указывается на открытый ха­рактер нормы, допускается свобода судебного толкования.

Преступления подразделялись на умышленные, неосторожные и случайные. Законодатель обращал внимание на степень случайности - грань между неосторожным и случайным преступления­ми была весьма тонкой. Выделив субъективную сторону престу­пления, законодатель все же не отказывался от принципа объек­тивного вменения: нередко неосторожные действия наказыва­лись так же, как и умышленные, - для суда был важен результат действия, а не его мотив.

Вместе с преступником несли ответственность лица, не совер­шавшие преступления, - его родственники. Ответственность сни­малась или смягчалась в зависимости от объективных обстоя­тельств. К смягчающим обстоятельствам закон относил состоя­ние аффекта, малолетство преступника, «непривычку к службе» и служебное рвение, в пылу которого было совершено преступ­ление.

Характерно, что к отличающим обстоятельствам закон впер­вые стал относить состояние опьянения, прежде бывшее обстоя­тельством, смягчающим вину.

Законодатель вводил понятия крайней необходимости (напри­мер, кража от голода) и необходимой обороны. Для последней требовалось наличие ряда обстоятельств: важнейшим была сте­пень соответствия применения защиты угрожающему нападе­нию, факт такого нападения и факт угрозы жизни защищающе­гося. Отсутствие одного из признаков могло повлечь для защи­щающегося наказание, пусть даже смягченное.

Преступление делилось на стадии: умысел, покушение на пре­ступление и законченное преступление. В ряде случаев законода­тель предусматривал наказание за один только умысел (в госу­дарственных преступлениях).

Покушение на преступление могло быть оконченным и не­оконченным, закон предусматривал возможность добровольного отказа от совершения преступления (например, отказ от завер­шения дуэли уже сошедшихся в поединке дуэлянтов).

Институт соучастия в преступлении не был достаточно разработан: роли соучастников не дифференцировались за­коном. Однако по некоторым видам преступлений пособники наказывались мягче, чем исполнители преступления (напри­мер, пособник, помогавший составить «пасквиль»; пособники, поддержавшие бунтовщиков и мятежников). В обоих случаях присутствовал политический мотив: в одном следовало ужесто­чить репрессию к пособникам, «чтоб неповадно было», а в дру­гом - отделить их от главных исполнителей в интересах след­ствия.

Артикулы включали следующие виды преступлений:

• Против религии. В эту группу входили: чародейство, идоло­поклонство, которые наказывались смертной казнью (сож­жением) при условии, что будет доказано сношение обви­няемого с дьяволом. В противном случае назначалось тю­ремное заключение и телесное наказание.

Богохульство наказывалось усечением языка, а особая хула Девы Марии и святых - смертной казнью. При этом учитывался мотив злостности в богохульстве.

Несоблюдение церковных обрядов и непосещение богослуже­ний, нахождение в церкви в пьяном виде наказывалось штрафом или тюремным заключением. Наказывалось и недоносительство в богохульстве.

«Совращение в раскол» наказывалось каторгой, конфискаци­ей имущества, а для священников — колесованием.

«Божба», т.е. произнесение всуе имени божьего, наказывалась штрафом и церковным покаянием;

• Государственные. Простой умысел убить или взять в плен царя наказывался четвертованием. Так же наказывалось вооруженное выступление против властей (в этом случае одинаковое наказание - четвертование - несли исполните­ли, пособники и подстрекатели).

Оскорбление словом монарха наказывалось отсечением го­ловы.

Бунт и возмущение, т.е. стихийное выступление без четко сформулированной политической цели, наказывались повеше­нием.

Измена включала тайную переписку и переговоры с непри­ятелем, сообщение ему пароля, военных сведений и распростра­нение неприятельских воззваний. Смертной казнью наказыва­лись за измену, как исполнители, так и недоносители;

• К должностным преступлениям Артикулы относили взяточ­ничество, наказываемое смертной казнью, конфискацией имущества и телесными наказаниями;

• Преступления против порядка управления и суда. К ним от­носились срывание и истребление указов, что наказывалось смертной казнью (здесь проявилось особое отношение абсо­лютистской психологии к писаным нормативным текстам, символам царской воли).

Фальшивомонетничество определялось в нескольких вариантах: использование чужого чекана для изготовления денег, смешение металлов при изготовлении монеты, уменьшение веса металла в монетах. Сюда же относились такие действия, как подделка пе­чатей, писем, актов и расходных ведомостей. За это полагались те­лесные наказания и конфискация. За подделку денег - сожжение.

К преступлениям против суда относились лжеприсяга, кото­рая наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присяга­ли) и ссылкой на каторгу, лжесвидетельство, наказываемое, как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние).

• Преступления против «благочиния», близко стоящие к пре­дыдущей группе, но не имеющие прямой антигосударствен­ной направленности. К ним относились укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, присвоение ложных имен и прозвищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и произ­несение нецензурных слов.

В дополняющих Артикулы указах предусматривались наказа­ния за буйство, пьянство, игру в карты на деньги, драки и нецен­зурную брань в публичных местах.

К этой же группе относились, подделка мер и весов, обвеши­вание и обман покупателей.

• Преступления против личности включали в себя преступле­ния против жизни, телесной неприкосновенности, чести.

В этой группе главное место занимало убийство. Артикулы различали умышленное (каравшееся отсечением головы), неос­торожное (наказываемое телесным наказанием, заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое).

К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или офицера. Особая этическая окраска этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания - колесование.

В разряд преступлений против жизни закон относил само­убийство. Если прежде самоубийца считался посягнувшим на бо­жью волю, то в эпоху абсолютизма он посягает на государствен­ный интерес. Странной, на наш взгляд, была логика наказания в данном случае: неудачно покушавшийся на самоубийство после благополучного спасения приговаривался к смертной казни.

Тот же мотив действовал в отношении дуэлянтов. Дуэль являлась самоуправством, игнорировавшим судебное (государствен­ное) разбирательство спора. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли, как и самоубийц, подвергались надругательству. Покушение на преступление (вы­зов на дуэль) наказывалось мягче - конфискацией имущества

Ненаказуемым являлось убийство, совершенное караульным на посту, не получившим ответа после необходимого предупреж­дения. Не наказывалось убийство арестованного, сопротивляв­шегося при аресте. Не нес ответственности человек, убивший в состоянии необходимой обороны.

Преступления против телесной неприкосновенности делились на увечья и побои. При нанесении увечья назначалось отсечение руки преступнику (действовал архаический принцип талиона).

Отсечение руки назначалось за удар тростью (состав, находя­щийся на грани между телесными повреждениями и оскорблени­ем действием). Ударившего рукой ударял публично по щеке про­фос (низший воинский чин, наблюдавший за чистотой отхожих мест), что было особенно унизительно.

Нанесение удара ножом (легкие телесные повреждения) нака­зывалось по сложной процедуре: виновного ставили под висели­цу, прибивали ему руки тем же ножом на час к плахе, после чего наказывали шпицрутенами.

Преступления против чести ассоциировались с клеветой. Клевета могла быть устной или письменной. Устная клевета на­казывалась заключением в тюрьму на полгода. Письменная опре­делялась как пасквиль, т.е. анонимное обвинение. Если оно было справедливым и факты, приведенные в пасквиле, подтвержда­лись, его автор наказывался тюремным заключением и каторгой («ибо пошел неистинным путем» в своем обвинении).

Если обвинение было заведомо ложным, пасквилянт подвер­гался наказанию, предусмотренному за преступление, в котором он обвинял свою жертву. Принцип талиона причудливо сочетал­ся здесь с откровенно абсолютистским подходом: обвинение мог предъявить только компетентный орган государства в установ­ленном порядке.

За оскорбление словом виновный перед судом просил проще­ния у оскорбленного. Если оскорбление было жестоким, он до­полнительно наказывался штрафом и краткосрочным тюремным заключением.

• К имущественным преступлениям относились: кража, грабеж,

поджог, истребление или повреждение чужого имущества. Артикулы вводят имущественный (количественный) крите­рий для определения тяжести преступления - сумму в двадцать рублей. За кражу на сумму меньше установленной, в первый раз преступник наказывался шпицрутенами (шесть раз проходя че­рез строй), во второй раз наказание удваивалось, в третий раз ему урезали уши, нос и ссылали на каторгу. Укравшего имуще­ство на сумму свыше двадцати рублей уже после первого раза казнили.

Смертная казнь назначалась также лицам, укравшим в четвер­тый раз, укравших во время пожара или наводнения, из государ­ственного учреждения, у своего господина, товарища, на месте, где он нес караул, из военного склада. Эти лица наказывались смертью через повешение.

Отсечением головы наказывалось похищение людей. Кража церковного имущества и святынь наказывалась колесованием.

К краже примыкали другие виды хищений: утайка чужих ве­щей, растрата казенных денег, присвоение находки. Эти виды преступлений наказывались повешением.

Особо тяжким видом имущественных преступлений был под­жог или уничтожение чужого имущества путем поджога. В обоих случаях виновный наказывался сожжением.

Грабеж подразделялся на совершенный с оружием (разбой) и без оружия. В первом случае грабитель наказывался колесовани­ем, во втором - отсечением головы.

Наказание за кражу не применялось к лицам, совершившим ее в условиях крайней необходимости, малолетним и умалишен­ным.

• К преступлениям против нравственности относили изнаси­лование (факт которого согласно закону должен быть, кро­ме заявления, подтвержден данными экспертизы); муже­ложство (наказываемое смертной казнью или ссылкой на галеры); скотоложство (за которое следовало тяжелое те­лесное наказание); блуд, кровосмешение или связь между близкими родственниками; двоеженство; прелюбодеяние (наказываемое тюремным заключением и каторгой).

Основной целью наказания по Артикулам являлось устраше­ние, что явствовало из специальных оговорок типа: «дабы через то страх подать и оных от таких непристойностей удержать». Устрашение сочеталось с публичностью наказаний. Казнь производилась в людном месте, о ней предварительно объявлялось. Процедура казни превращалась в особый спектакль, где каждому была отведена определенная роль. Демонстративность казни ха­рактерна для эпохи абсолютизма: власть демонстрирует свое все­силие над индивидом, его телом. Верховная власть не признает автономной личности, для нее люди делятся на подданных, сол­дат, преступников и т.п. Она стремится регламентировать, опре­делить, «установить порядок». Исполнение наказания в данном случае - только часть этих функций, ритуал осуществления

власти.

Архаический элемент мести, возмездия становился допол­нительным по отношению к устрашению. Преступнику отсека­ли орган, посредством которого он совершил преступные дейст­вия.

Изоляция, исключение из общества преступника становится определенно выраженной целью наказания. При этом предотвра­щается повторное совершение поступлений данным лицом, его вредоносное влияние на окружающих, а сам он используется для участия в принудительных (каторжных работах). Труд преступ­ников использовали при строительстве Санкт-Петербурга, гава­ней, дорог, каналов, при работе в рудниках и мануфактурах.

Наказание и его применение характеризовались рядом осо­бенностей:

• отсутствием индивидуализации (когда вместе с преступни­ком или вместо него наказывались его родственники);

• неопределенностью формулировок («по суду наказан будет», по обстоятельствам дела наказан будет» и т.п. Неопреде­ленность приговора усиливала общее состояние страха);

• отсутствием формального равенства перед законом (разная ответственность за одно и то же преступление предусматри­валась для представителей разных сословий: дворянина и крестьянина, офицера и солдата).

Смертная казнь по Артикулам была предусмотрена в ста два­дцати двух случаях, причем в шестидесяти двух из них - с обо­значением вида. Она подразделялась на простую и квалифици­рованную.

К простой смертной казни относились: отсечение головы (упоминалось 8 раз), повешение (33 раза) и расстрел (аркебузирование - 7 раз).

К квалифицированным видам казни относились: четвертова­ние (поочередно отсекались конечности, потом голова; иногда конечности отрывались щипцами (упоминалось 6 раз); колесова­ние (по телу прокатывали окованное колесо, дробя тело - упо­миналось в законе 5 раз); закапывание в землю заживо (зарывали до плеч, осужденный умирал от жажды и голода), залитие горла металлом, сожжение (на костре или в срубе; упоминалось 3 ра­за); повешение за ребро на железном крюке.

Телесные наказания подразделялись на членовредительпые, клеймение и болезненные.

К членовредительным относились: урезание языка или про­жигание его каленым железом, отсечение руки, пальцев или сус­тавов, отсечение носа и ушей, вырывание ноздрей.

Клеймение заключалось в наложении каленым железом осо­бых знаков на тело преступника (лоб, щеки, руки, спину). Цель этого наказания - выделить преступника из общей массы, при­влечь к нему внимание.

К болезненным наказаниям относились: битье кнутом (до 50 ударов и «нещадное»), батогами (прутьями, число ударов не рег­ламентировалось приговором), плетью (число ударов также не регламентировалось), «кошками» (четырёххвостной плетью), линь­ками (на флоте, канат с узлами); шпицрутенами (толстыми пруть­ями при прогоне через строй три, шесть или двенадцать раз. Упоминалось в 39 случаях), розгами.

К болезненным видам относились также заковывание в железо, ношение на себе седла и ружья, посажение на деревянную (очень неудобную) лошадь, хождение босиком по деревянным кольям

Каторжные работы назначались в виде ссылки на работу по строительству гаваней, крепостей, на работу в рудники и ману­фактуры навечно или на определенный срок. К каторге прирав­нивалась ссылка на галеры гребцом.

Расширяется применение тюремного заключения, иногда со­провождающееся заковыванием в железо. Более мягкой формой заключения являлся арест у профоса (до двух недель).

Лишение чести и достоинства осуществлялось в виде позоря­щих наказаний и в виде особой процедуры - шельмования.

К позорящим наказаниям относились: повешение за ноги по­сле смерти, удар профоса по щеке, написание имени на виселице, раздевание женщин донага, положение тела на колесо.

Процедура шельмования включала следующие действия: имя преступника прибивалось к виселице, палач над коленопрекло­ненным преступником ломал шпагу, и его объявляли вором (шель­мой). Преступник предавался церковной анафеме и объявлялся вне закона, отлучался от церкви и ее обрядов, отлучался от та­инств, брака и возможности принесения присяги. Он фактически исключался из общества. Это наказание предусматривалось в 11

случаях.

Близким к шельмованию видом наказания была политическая смерть, заключавшаяся в конфискации имущества, лишении чести, всех прав, состояния и службы.

К имущественным наказаниям относились: конфискация иму­щества (полная или частичная), штраф в пользу государства или частных лиц), вычет из жалования.

Высшей судебной инстанцией был монарх. Его компетенция в сфере судопроизводства была неограниченной.

Следующей инстанцией был Сенат, подчинявший себе Юс­тиц-коллегию (в числе всех других) и всю систему судебных уч­реждений. Сенат являлся высшей апелляционной инстанцией и его решения были окончательными.

Судебными функциями (по делам своих чиновников) наделя­лись приказы и коллегии. Коммерц-коллегия рассматривала торго­вые и вексельные споры. Вотчинная коллегия рассматривала зе­мельные споры. Мануфактур-коллегия разбирала дела членов це­хов (мастеров, рабочих и учеников). Камер-коллегия рассматривала финансовые правонарушения. Юстиц-коллегия была апелляцион­ной инстанцией для нижестоящих судов, проводила для них рабо­ту по обобщению судебной практики и подбор кадров.

Судебные органы были многообразными. В 1713 г. в губерни­ях учреждались ландрихтеры.

С 1719 г. страна была разделена на судебные округа, в кото­рых учреждались надворные суды, состоявшие из президента, вице-президента и двух - шести членов суда. Надворный суд рассматривал дела по доносам фискалов, уголовные и граждан­ские дела города, где он находился, руководил и выступал в ка­честве апелляционной инстанции к нижним судам.

В 1720 г. при надворных судах учреждались прокуроры, сле­дившие за правильностью судопроизводства.

Надворному суду подчинялись нижние земские суды двух ви­дов: коллегиальные и единоличные. Их юрисдикция распростра­нялась на дворянское сословие. Крестьян по малозначительным делам судили помещики. Горожане судились в магистратах. Ду­ховенство - в консистории при епархиальных архиереях, в управлениях духовных дел и в Синоде. Политические дела рас­сматривались в Преображенском приказе или Тайной канцелярии.

В 1722 г. в результате радикальной судебной реформы были упразднены нижние суды. В провинциях учреждались новые провинциальные суды, состоявшие из провинциального воеводы и асессоров.

В отдаленных от провинциального центра городах воевода на­значал судебного комиссара, получавшего право рассматривать незначительные уголовные и гражданские дела.

В качестве апелляционной инстанции для провинциальных су­дов сохранялись надворные суды, их исключительным правом было рассмотрение дел, по которым назначалась смертная казнь.

Параллельно с гражданской судебной системой образовыва­лись военные суды. Высшей инстанцией в этой системе являлся Генеральный кригсрехт, рассматривавший наиболее важные дела, связанные с государственными и воинскими преступлениями.

Нижней инстанцией стал полковой кригсрехт, рассматривав­ший все остальные дала.

Военные суды также были коллегиальными, при каждом из них состоял аудитор, наблюдавший за законностью правосудия. Приговоры Генерального кригсрехта выносились на утверждение в военную коллегию.

Новыми чертами организационной судебной системы в пер­вой четверти XVIIIв. стали:

• коллегиальное устройство судов;

• попьггки (правда, неудачные) отделить судебную организа­цию и функцию от административной;

• учреждение контроля за деятельностью судов со стороны специально учрежденных органов (прокуроров, фискалов, аудиторов);

• совмещение гражданской и военной юстиции (аналогичная ситуация складывалась в сфере местного управления, где наряду с гражданскими органами местного самоуправления действовали военные «полковые дворы»).

Регламентация судебного процесса давалась в специальном Кратком изображении процессов или судебных тяжб (1715 г).

Процесс делился на три части:

первая начиналась формальным оповещением о начале процес­са и продолжалась до получения показаний ответчика;

вторая, или собственно разбирательство, длилась вплоть до вынесения приговора;

третья - от вынесения приговора до его исполнения.

Оповещение о явке всех заинтересованных в деле лиц в суд делалось официально и в письменной форме. Претензии чело­битчика и пояснения ответчика также были письменными и про­токолировались.

Первая стадия заканчивалась на ответе ответчика. Такой от­вет мог быть «повинным», ответчик мог «запереться» или при­знаться, но с указанием новых обстоятельств дела.

Вторая стадия процесса начиналась с анализа доказательств. Различались четыре вида доказательств: собственное призна­ние, свидетельские показания, письменные доказательства, при­сяга.

«Царица доказательств» - собственное признание. Для его получения могла применяться пытка. Пытка не являлась вне-процессуальной мерой. Она подвергалась законом тщательной регламентации: пытали соразмерно занимаемому чину и сосло­вию (дворян как людей «деликатного сложения» пытать следо­вало не так жестоко, как крестьян), возрасту (лиц старше семи­десяти лет пытке не подвергали, так же как и недорослей, не достигших пятнадцатилетнего возраста), состоянию здоровья (нельзя было пытать беременных женщин). Пытали только оп­ределенное число раз, после каждой процедуры испытуемому давали возможность оправиться и подлечиться. Пытать могли и свидетелей.

В рассматриваемый период господствующей становится «формальная теория» доказательств: ценность каждого доказа­тельства определялась заранее и была неизменной. Так, показа­ния мужчины считались более основательными, чем показания женщин. Показания знатного человека оценивались выше, чем показания незнатного, ученого - ценнее, чем неученого. Показа­ния духовного лица - доверительнее показаний светского чело­века.

Дача ложных показаний наказывалась отсечением пальцев руки. К свидетелям мог применяться допрос «с пристрастием» (побоями) или пытка, если судья считал это необходимым для выяснения обстоятельств дела.

В состав письменных доказательств могли входить различ­ные документы: заслуживающими набольшего доверия счита­лись записи в городовых и судейских книгах, записи в торго­вых книгах оценивались ниже (если там не было личной подпи­си должника). Учитывались долговые обязательства и деловые письма.

Нередко письменные доказательства нуждались в подкрепле­нии присягой

Приговор составлялся в письменной форме и подписывался членами суда, президентом и аудитором. Секретарь в присутст­вии сторон публично зачитывал приговор. В нем должно было излагаться существо дела и основания для вынесения данного решения.

После вынесения приговора начиналась заключительная, тре­тья стадия процесса.

На приговор низшего суда можно было жаловаться только в высший суд: порядок пересмотра был апелляционным, высшая инстанция заново рассматривала дело.

Приговоры по делам, где применялась пытка, утверждались высшим чиновником (фельдмаршалом или генералом), которые могли поменять меру наказания. Затем приговор приводился в исполнение.

Гражданские дела рассматривались судами в ином порядке. В 1723 г. принимается Указ «О форме суда», наметивший пово­рот к состязательной форме судебного процесса. Тяжеловесное и громоздкое письменное судопроизводство вновь заменялось уст­ным судоговорением. Устанавливались сокращенные сроки явки сторон в суд.

Расширялось судебное представительство, которое могло применяться при разборе любых дел на основании доверенности или поручительства. Ответственность за действия представителя принимал на себя доверитель.

Хотя по Указу «О форме суда» предполагалось рассматривать и уголовные дела (кроме дел об убийстве, разбое, татьбе с по­личным, расколе и богохульстве), практика пошла по пути при­менения этого акта главным образом в гражданском процессе.

Уже в 1725 г. вновь был расширен круг дел, рассматриваемых на основе Краткого изображения процессов. Главной тенденцией в развитии судебного процесса было усиление розыскных «инкви­зиционных» начал. Состязательность ограничивалась, отходила на второй план, и это было вполне логично при усилении централизаторских, абсолютистских принципов петровской юстиции.

Гражданское право в первой четверти XVIII в. в значитель­ной мере восприняло многие западноевропейские правовые тра­диции и институты. В этой связи начинает более определенно прослеживаться индивидуализация частных имущественных и обя­зательственных прав.

Закон как источник прав и обязанностей становится домини­рующим, а традиционные и обычные нормы отходят на второй план.

Существенные преобразования произошли в области вещных прав. В положениях Указа о единонаследии 1714 г. устанавли­вался единый правовой режим для разных форм землевладения (вотчин и поместий) и вводилось единое понятие «недвижимая собственность».

Для сохранения комплектности дворянского земельного фон­да затруднялся порядок отчуждения недвижимости и запрещал­ся ее заклад. Продажа осуществлялась лишь при наличии чрез­вычайных обстоятельств («по нужде») и с уплатой высокой по­шлины.

Договор подряда, ранее уже известный русскому законода­тельству, в условиях государственного промышленного протек­ционизма дополняется договором поставки, заказчиком в кото­ром, как правило, являлось государство, его органы или крупные частные и смешанные компании. Поставка, как и подряд, обеспе­чивалась неустойкой или поручительством. При нарушении обя­зательства вместе с имущественными санкциями часто применя­лись уголовно-правовые и административные (тюремное заклю­чение, телесные наказания).

Договор личного найма заключался для осуществления работ по дому, в цехах, на земле, промыслах, мануфактурах, заводах и торговых предприятиях. Свобода воли при заключении договора была в ряде случаев условной: несовершеннолетние дети и жен­щины заключали его только с согласия мужа или отца Крепост­ные крестьяне - с согласия помещика, письменно определявшего, на какой срок он разрешает заключение такого обязательства.

Круг лиц, вступающих в договор личного найма, был доста­точно широким, но охватывал главным образом крепостных кре­стьян, ремесленников (учеников, подмастерьев) и относительно небольшую группу вольнонаемных работников. Большая масса приписных крестьян работала в промышленности на иных пра­вовых основаниях.

Предусматривалась купля-продажа с рассрочкой платежа («в кре­дит»), выплатой аванса или предоплаты («деньги вперед»).

Общие положения договора купли-продажи распространялись на договор поставки.

Предметом договора могли быть любые действия лиц, не про­тиворечащие закону. Самой распространенной формой договора стала письменная. Расторжение договора могло происходить только в случаях, предусмотренных законом.

Из круга обязательственных отношений исключались: несо­вершеннолетние, умалишенные, находящиеся под опекой вслед­ствие мотовства или лишенные этого права по суду. Вместо этих лиц договоры заключали опекуны. Развитие договорных отношений стимулировало процесс пе­рераспределения имущественных ценностей в обществе, форми­рования новых социальных групп, сосредоточивающих в своих руках богатство и капитал.

Другим средством для перераспределения имуществ в обще­стве являлись нормы наследственного права. Важнейшие изме­нения в эту область внес Указ о единонаследии 1714 г.

Различалось наследование по завещанию и по закону. Насле­додатель мог завещать недвижимое имущество только одному сыну по выбору. Законодатель, ориентируясь на западный пра­вовой опыт, пытался внедрить принцип майората, при котором наследовал старший сын. Русская традиция стояла на стороне младшего сына, по обычаю наследовавшего отцу. Практика из­брала компромиссный путь (наследование одного сына по выбо­ру завещателя). Остальные дети получали доли движимого иму­щества в рамках завещательного распоряжения.

Дочери наследовали недвижимость по завещанию и только при отсутствии сыновей.

При отсутствии детей вообще недвижимое имущество по за­вещанию могло быть передано родичам (родственникам, нося­щим ту же фамилию, что и наследодатель, т.е. в прежней терми­нологии - «в род»).

Движимое имущество в любых долях могло быть разделено между любыми претендентами, завещатель дает его «кому захо­чет». Индивидуальная свобода завещания заметно увеличилась по сравнению с порядком наследования в предыдущий период.

При отсутствии завещания в силу вступал законный порядок наследования и майоратный принцип здесь был непререкаем: не­движимость наследовал старший сын, а движимое имущество де­лилось поровну между остальными сыновьями.

В 1731 г. главные положения Указа о единонаследии отменя­ются. С этого времени наследование по закону регламентируется следующим образом: недвижимость переходит ко всем сыновьям в равных долях, дочери получают одну четырнадцатую, а вдова -одну восьмую. Из движимого имущества дочерям выделяется одна восьмая, а вдове - одна четвертая доля. При этом родовое недвижимое имущество («майоратное») переходит только к на­следникам по закону.

Указ о единонаследии внес изменения и в сферу семейного права. Был повышен брачный возраст для мужчин - до двадцати лет, для женщин - до семнадцати лет.

Признавался только церковный брак. С 1721 г. разрешено было заключать смешанные браки с христианами других конфессий (католиками, протестантами), брак с иноверцами запрещался.

Поводы для расторжения брака предусматривались следую­щие: политическая смерть и ссылка на вечную каторгу, безвест­ное отсутствие одного из супругов в течение трех лет, поступле­ние в монашество, прелюбодеяние одного из супругов (для му­жа - если соответствующие действия были осуществлены в соб­ственном доме, для жены - достаточно было действий, дающих основания предполагать прелюбодеяние), неизлечимая болезнь или импотенция, покушение одного из супругов на жизнь дру­гого, недоносительство о готовящемся преступлении против монарха.

Лекция 6. Развитие государства и права России во второй половине XVIII- первой половине XIX века.

В первой половине XIX века Россия вступает в период разложения феодально-крепостнической системы хозяйства. Нарастание кризисных явлений наиболее выпукло проявилось к началу 30-х годов, именно с этим временем исследователи связывают начало кризиса феодализма в России. Кризис не носил характера полного упадка хозяйственной жизни, наобо­рот, на смену старым феодальным формам хозяйства приходили новые — капиталистические.

Пытаясь нейтрализовать кризисные явления, правительство осущест­вляет централизацию, бюрократизацию, милитаризацию государствен­ного аппарата, усиливает карательные органы и тем самым только усу­губляет ситуацию, ускоряет развязку, поскольку феодальное государство не могло справиться с проблемами, вытекающими из буржуазного раз­вития. С другой стороны, мощное и «дорогое государство» для своего существования требовало дальнейшего развития буржуазной экономики. Необходимо отметить, что в этот период Российское государство вос­принимало преимущественно организационно-технические достижения буржуазных государств при игнорировании естественных гражданских прав человека.

Развитие капиталистических отношений больно ударило по основным феодальным сословиям, которые начинают разоряться, прежде всего это относится к дворянству и крестьянству. Кризис распространяется и на сферу идеологии. В начале XIX века стра­ну захлестнула волна литературы с требованием установления законности. Широко распространяется буржуазное юридическое мировоззрение, идеи просвещения, буржуазных революций, либерализма. В университетах вво­дится специальная учебная дисциплина — естественное право. С 20-х годов начинаются официальные гонения на естественное право, ужесточается цензура, а в 30-е годы складывается теория «официальной народности», сформулированная С.С. Уваровым как единство самодержа­вия, православия и народа. И все же с помощью «умственной плотины» не удалось остановить развитие буржуазных идей.

Каждая социальная группа населения в России имела присущий только ей набор прав и обязанностей. Правовое положение подданных империи было закреплено в томе IX. Свода законов Российской империи 1833 года. Все население было разделено на три большие группы: природные рос­сийские обыватели, инородцы, иностранцы. Городское и сельское насе­ление делилось на четыре сословия (дворянство, духовенство, городские обыватели, сельские обыватели), которые, в свою очередь, делились на состояния. Никто не мог быть лишен прав состояния иначе как по суду за преступление. Каждый подданный империи должен был приписаться к одному из состояний (либо получал права состояния по факту рождения). Запрещалось принимать в российское подданство лиц иудейского верои­споведания и «дервишей».

Высшим сословием считалось дворянство (личное и потомственное). Потомственное дворянство приобреталось: 1) по царскому пожалованию; 2) выслугой чина (действительного статского советника по гражданской службе или полковника по военной); 3) при награждении орденом; 4) по факту рождения; 5) вступлением в брак (для женщин). Личное дворянство приобреталось службой (9-классный чин по гражданской службе и пер­вый обер-офицерский чин по военной службе. Набор прав и обязанностей дворянства в принципе не изменился по сравнению с Жалованной грамо­той дворянству. Им принадлежало право владеть населенными имениями, вступать в государственную службу, судиться только с равными себе, уча­ствовать в органах дворянского самоуправления. Духовенство по-прежнему делилось на черное (монашествующее) и белое (священнослужители и церковнослужители). Их права мало чем от­личались от прав дворянства. Они считались привилегированным сосло­вием, не несли государственных повинностей. Дети священнослужителей имели право поступления на государственную службу, в высшие учебные заведения. Но духовенству запрещалось владеть населенными имениями, заниматься торгово-промышленной деятельностью. Священнослужите­ли занимались непосредственно отправлением культа, церковнослужите­ли (церковные сторожа, пономари и т. д.) осуществляли вспомогательные функции.

К городским обывателям относились все те, кто «являлись старожила­ми в городах», имели недвижимость в пределах городской черты, записа­лись в гильдии или цеха, несли городскую службу или платили городские налоги. Горожане делились на пять разрядов:

1. Гильдейское купечество и почетные граждане. К купечеству относи­лись лица, приобретавшие гильдейские свидетельства (двух гильдий, по СЗ 1857 года — трех гильдий). Гильдейское свидетельство давало право за­ниматься торговлей и иными видами предпринимательской деятельности. Почетное гражданство было введено в 1832 году. Оно делилось на личное и потомственное. Потомственное почетное гражданство приобретали дети личных дворян, чиновников и духовенства; ученые, имеющие степени доктора и магистра; награжденные низшими орденами (Анны, Станисла­ва). Оно могло быть присвоено по ходатайству и купцам, имеющим зва­ние коммерц- или мануфактур-советников. Личное почетное гражданство присваивалось выпускникам высших учебных заведений, окончившим их с ученой степенью не ниже «действительного студента», художникам, ар­тистам императорских театров, чиновникам, выслужившим 14-классный чин (по военной службе обер-офицерский чин при отставке). Купечество и почетные граждане освобождались от подушного оклада, от рекрутской повинности, телесных наказаний, имели право участвовать в городских выборах.

2. Мещане или посадские. К ним относились лица, осуществляющие торговлю или промысел без приобретения гильдейских свидетельств или без записи в цеха. Мещане объединялись в городские мещанские обще­ства, несли подушную подать и рекрутскую повинность.

3. Ремесленники или цеховые — это лица (мастера и подмастерья), за­писавшиеся в цеха и осуществляющие свою деятельность в составе кор­порации. Их права не отличались от прав мещан. Лица, временно припи­савшиеся к цехам (крепостные крестьяне, иностранцы), прав городского состояния не получали.

4. Вольные люди в Западных и Прибалтийских губерниях — это «ино­странные выходцы», прочно поселившиеся в указанных местностях.

5. Рабочие люди — приписанные к городам в мещанский оклад лица «дурного поведения», не способные к военной службе, «коих общества иметь у себя не пожелают». Сюда приписывались подданные за пороки и неплатеж податей. Они находились под надзором полиции.

По общему правилу городские состояния приобретались доброволь­ным вступлением или сообщением (браком, рождением, воспитанием). Исключение из городского сообщества осуществлялось за совершение преступлений, при оставлении в подозрении за тяжкие преступления, за развратное поведение.

Сословие сельских обывателей делилось на пять основных состояний: водворенные на казенных землях; водворенные на удельных землях; во­дворенные на дворцовых землях; водворенные на владельческих землях; водворенные на собственных землях. Кроме того, они делились на сво­бодных сельских обывателей и крепостных. Водворенные на казенных землях (государственные крестьяне) сохранили различные наименования и различный правовой статус (оседлые инородцы, казаки, колонисты, по­ловники и т. д.).

В течение первой половины XIX века предпринимаются попытки уре­гулирования отношений между помещиками и крепостным крестьянством. 20 февраля 1803 года принимается Указ, получивший название «О вольных хлебопашцах», по которому допускалось отпускать крестьян на свободу, условия освобождения и разрешение земельных отношений устанавлива­лись по договоренности между крестьянскими обществами и помещика­ми. Этим правом воспользовалось незначительное число помещиков.

В Прибалтийских губерниях с 1804 года крестьяне стали считаться прикрепленными не к личности феодала, а к земле. В 1816-1819 годах там проходит крестьянская реформа по освобождению крестьян, которые получали личную свободу, но земля оставалась за помещиками. Поэтому крестьяне вынуждены были либо арендовать землю, либо оседать в горо­дах. Реформа значительно увеличила степень интенсивности крестьянско­го труда, дала рабочую силу для развития капиталистических отношений в этом регионе.

С 1840 года в Западных губерниях вводятся инвентари, то есть проис­ходит опись имений, с указанием земельных угодий и повинностей кре­стьян. Объективно это несколько снижало помещичий произвол.

2 апреля 1842 года принимается Указ «Об обязанных крестьянах», ко­торый даже несколько ухудшил положение освобождаемых, которые осво­бождались без земли и должны были платить поземельные повинности.

В 1837-1841 годах проводится реформа управления свободными сель­скими обывателями (государственными крестьянами). Разработка и про­ведение реформы осуществлялись под руководством П. Д. Киселева. В 1837 году создается Министерство государственных имуществ для управ­ления казенными землями, лесами, регулирования налогообложения госу­дарственной деревни. 30 апреля 1838 года издается Учреждение об управ­лении государственными имуществами, в соответствии с которым созда­ются местные органы управления свободными сельскими обывателями: Губернские палаты государственных имуществ — окружные начальни­ки — волостные сходы и волостные правления — сельские сходы и сельские старосты. Волостные и сельские органы являлись органами крестьян­ского самоуправления. Но они находились в подчинении государственных окружных начальников.

По реформе была создана система учебных, медицинских и иных за­ведений, улучшающих быт крестьян. Упорядочивались оброчные платежи, предпринимались меры по ликвидации малоземелья крестьян, по внедре­нию прогрессивных форм сельскохозяйственного производства.

К инородцам Свод законов относил «сибирских киргизов», «самоедов», калмыков, евреев и некоторые другие народы, не исповедующие право­славие. Каждый из этих народов имел особый правовой статус. Они, как правило, не несли рекрутской повинности (сибирские киргизы), платили особые налоги (например, самоеды платили «ясак»), имели особые органы управления. Для евреев устанавливалась черта общей оседлости (западные губернии), в пределах которой они имели все имущественные права при­родных обывателей, за исключением права владения населенными имени­ями. Иностранцы имели право свободного въезда и выезда, поступления на военную службу, торговать, владеть промышленными предприятиями, недвижимостью в городах. Они могли получать почетное гражданство и приписываться к ремесленным цехам. Им запрещалось иметь населенные имения и крепостных.

После жесткой тота­литарной диктатуры Павла I намечается либерализация политического ре­жима. Гласно стали обсуждаться многие вопросы государственной жизни, все чаще раздаются требования установления законности, зарождаются общественно-политические организации. Но с 1812 года политический ре­жим все более приобретает авторитарные черты. В литературе он получил название «аракчеевщины». Ограничиваются и без того урезанные свобода слова, организаций, делаются попытки введения военных методов управ­ления (военные поселения). Государственным служащим запрещается со­стоять в тайных организациях.

В первой половине XIX века Россия постоянно увеличивает свою тер­риторию за счет внешней экспансии. В 1809 году присоединяется Фин­ляндия (получившая статус Великого княжества Финляндского), в 1812 — Бессарабия, в 1815 — значительная часть Польши (Царство Польское), существенно расширяются владения на Кавказе и в Казахстане.

Вновь присоединяемые территории имели достаточно широкие ав­тономные права. Как правило, они присоединялись на условиях личной унии (русский император одновременно был главой империи и вновь при­соединенных территорий). В Царстве Польском, например, действовала Конституция 1815 года, Уголовный кодекс 1818 года (аналог буржуазного уголовного кодекса Франции 1810 года), существовал парламент, институт польского подданства и т. д. Великое княжество Финляндское также име­ло собственную правовую систему (основанную на Шведском уложении 1734 года), широкое самоуправление, таможенную границу с империей. Но постепенно автономные права этих территорий урезались и они пре­вращались в административные единицы государства.

В первой половине XIX века Россия оставалась абсолютной монархией. Государственный совет создается в осуществление плана М. М. Спе­ранского «Введение к уложению государственных законов», которое пред­усматривало коренное переустройство государственных органов на бур­жуазных началах. Создание Госсовета было единственным реализованным звеном этого плана.

Правовое положение этого органа регламентировалось Манифестом 1 января 1810 года «Образование Государственного совета». В структуре Госсовета выделялись: Общее собрание, Департамент законов, Департамент дел военных, Департамент дел гражданских и ду­ховных (рассматривавший в качестве высшей инстанции судебные дела), Департамент государственной экономии. После 1831 года, в связи с лик­видацией большинства автономных прав Царства Польского, в Госсовете создается Департамент Царства Польского. Для обеспечения деятельности Совета создавались: комиссия прошений, комиссия составления законов, государственная канцелярия. В случае необходимости создавались вре­менные комитеты и комиссии Государственного совета.

Члены Совета назначались императором и осуществляли свои функ­ции, как правило, пожизненно. Манифестом 8 сентября 1802 года «Об образовании министерств» начинается реформа высших административных органов. Коллегиальное управление начинает заменяться министерским. В отличие от коллегий министерства строились на основе принципа единоначалия, имели строго ограниченные исполнительно-распорядительные функции, компетенция каждого министерства определялась в соответствии с отрас­лью управления.

Для координации деятельности министерств и разрешения вопросов, выходящих за рамки компетенции одного министра, создается Комитет министров (его полномочия определялись Манифестом 20 марта 1812 года «Учреждение Комитета министров». Если Манифестом 1802 года были созданы только должности мини­стров, то Манифест 25 июня 1811 года «Общее учреждение министерств» определял компетенцию и структуру министерств, порядок производства дел.

Новый орган — собственная его императорского величества канцеля­рия — учреждается для подготовки и ведения дел, непосредственно вос­ходящих к компетенции императора. Как особый орган с. е. и. в. канцелярия создается из походной канцелярии Александра I для осуществления назна­чений на должности, переписки, рассылки императорских указов, ведения архива. В 1826 году она была расширена за счет создания отделений. Первое отделение по-прежнему исполняло функции непосредственно канцелярии.

Второму отделению, созданному по инициативе М.М. Сперанского, передавались дела Комиссии составления законов. Новое отделение зани­малось систематизацией законодательства, непосредственно подготавли­вало законопроекты по указанию императора, давало заключения на все законопроекты, подготовленные в других ведомствах, осуществляло кон­сультации по правовым вопросам.

Третье отделение, сформированное по инициативе А.Х. Бенкендорфа, осуществляло функции политической полиции (надзор за умонастрое­ниями в обществе, надзор за законностью и целесообразностью действий государственных органов, расследование политических преступлений, содержание политических тюрем). Исполни­тельным органом третьего отделения был корпус жандармов. Со временем территория государства была разбита на жандармские округа.

Четвертое отделение было создано в 1828 году как «ведомство импе­ратрицы Марии», занимавшееся благотворительностью, содержанием учебных и богоугодных заведений, финансируемых царской семьей. Пя­тое отделение готовило реформу государственных крестьян (1837—1841), а впоследствии ведало делами графа П.Д. Киселева. Шестое отделение гото­вило реформу управления Кавказом (1842-1845).

Создание с. е. и. в. канцелярии значительно усиливало централизацию управления, влияние императора на решение важнейших государственных вопросов.

В начале XIX века продолжали действовать законодательные акты, принятые в XVII и начале XVIII века: Соборное уложение 1649 года,

Настоятельная потребность общей систематизации вызывалась и раз­витием новых, капиталистических отношений. Инициатором систематизации законодательства в начале XIX века вы­ступил М. М. Сперанский. Он предложил план радикальных буржуазных преобразований. По его плану в 1810 году разработан проект гражданского кодекса, за образец которого был принят гражданский кодекс Наполеона 1804 года. В январе 1826 года Сперанский предлагает реорганизовать комиссию составления законов и возложить работы по систематизации законода­тельства на второе отделение с. е. и. в. канцелярии под непосредственным надзором императора. Тогда же предлагается новый план законодательных работ, состоящий из трех этапов: 1) создание полного собрания законов, то есть приведение в известность всех законодательных актов (как действую­щих, так и утративших силу) и опубликование их в едином сборнике; 2) создание свода законов, то есть подготовка сборника действующих законо­дательных актов; 3) создание гражданского и уголовного уложений, то есть проведение кодификации в чистом виде. Император утвердил первые два этапа, а исполнение третьего было отложено до окончания первых двух.

Уже в 1830 году было закончено создание первого Полного собрания законов Российской империи (ПСЗ I), включившего все законодательные акты с 1649 по 1825 год и расположившего их в хронологическом порядке. Одновременно велись работы над изданием второго ПСЗ (оно включало законодательство с 1825 по 1881 год). Ежегодно издавался том ПСЗ, в ко­торый включались все акты, принятые за год. ПСЗ является актом инкор­порации законодательства.

В 1832 году был издан, а 31 января 1833 года утвержден в качестве действующего источника права Свод законов Российской империи (СЗ). В его основу было положено деление нормативного материала по отраслям управления и отраслям права. Свод делился на 8 книг, которые были разделены на 15 томов. В практике утвердилось обыкновение ссылаться не на книгу, а на том. Первые тома Свода были посвящены основным законам (устройству органов государственной власти, государственной службе), затем следовали уставы о повинностях и уставы казенного управления, за­конодательство о правовом положении населения (том IX), гражданское законодательство (том X), уставы торговые (том XI), уставы благочиния (том XIV), уголовное и уголовно-процессуальное право (том XV). Свод законов переиздавался в 1842, 1857, 1885 годах.

До настоящего времени существуют разногласия в оценке юридиче­ской природы Свода законов. О. И. Чистяков и некоторые другие авторы считают его результатом инкорпорации, ряд ученых называют СЗ актом систематической инкорпорации или сложной систематизации, Б.В. Вилен-ский оценивал СЗ как акт кодификации. Последняя точка зрения представ­ляется более обоснованной, хотя и требующей уточнения.

При создании СЗ были использованы два вида приемов: сложной систе­матизации (при обработке томов, где невозможно было выделить отрасли права) и метод кодификации (при создании тома X, тома XV и некоторых дру­гих). Том XV, например, состоял из двух частей, часть первая — Свод зако­нов уголовных, часть вторая — Устав уголовного судопроизводства. 29 октя­бря 1836 года Сперанский совместно с министром юстиции Д.В. Дашковым возбудил вопрос о «систематическом пересмотре» Свода законов, то есть о реализации третьего этапа систематизации законодательства. Император повелел начать с «законов уголовных», под которыми подразумевалось уго­ловное и уголовно-процессуальное законодательство. В итоге 15 августа 1845 года было утверждено «Уложение о наказаниях уголовных и исправи­тельных», первый самостоятельный уголовный кодекс России

В уголовном праве этого периода намечается некоторое смягчение на­казаний, судьям предписывается точно определять вид и меру наказания (хотя в законодательстве фигурируют неопределенные наказания), призна­ется цель исправления преступников по незначительным преступлениям, ставится вопрос об отмене наказания кнутом.

Особо следует отметить новации уголовного права, реализованные в томе XV Свода законов. Впервые в российском уголовном праве появля­ется деление на общую и особенную часть. Разрабатывается формальное определение преступления. Даются первые общие определения вины, стадий совершения преступления, видов соучастия. Но система на­казаний не была разработана, санкции статей остались в большинстве сво­ем неопределенными. Архаичной оставалась и система преступлений. Но наиболее важные изменения происходят в связи с принятием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, которое действовало вплоть до 1917 года (в редакциях 1857, 1866, 1885 годов).

Под преступлением понимается всякое нарушение закона, посягаю­щее на неприкосновенность прав власти верховной, права и безопасность частных лиц. Посягательство на правила, предписанные законом к охране прав, признавалось проступком.. В по­нятие преступления входили признаки противоправности, наказуемости, виновности и деяния.

Уложение пыталось реализовать основной принцип буржуазного уго­ловного права «нет преступления без указания на то в законе», но весьма непоследовательно. Допускалась аналогия наказания.

Предусматривались следующие формы вины: умысел (внезапно воз­никший и предумышленный), неосторожность (ее определения не дава­лось). Детально регламентировались вопросы вменения. Не подлежали от­ветственности лица, совершившие случайные деяния (без наличия вины), безумные и сумасшедшие, лица, действовавшие в состоянии необходимой обороны, причинившие вред в результате непреодолимой силы. Уголовная ответственность наступала с 7 лет, но дети в возрасте 7-10 лет отдавались для вразумления родителям и опекунам, так же поступали с детьми в воз­расте 10-14 лет, действовавшими «без разумения», для несовершеннолет­них в возрасте 14-21 года предусматривались менее тяжкие наказания, чем для взрослых.

В уложении фигурировали четыре стадии совершения преступления:

1) умысел (подлежал наказанию только за государственные преступления);

2) приготовление (приискание и приобретение средств для совершения преступления); 3) покушение (действие, которым начинается и продол­жается приведение преступного умысла в исполнение); 4) совершившее­ся преступление (когда последовало «преднамеренное виновным или же иное от его действий зло»).

Детально регламентировались вопросы соучастия и прикосновенности к преступлениям.

Цель наказания не провозглашалась, но явствовала уже из самого на­звания кодекса. Законодатель попытался соединить цели исправления и устрашения. Впервые в российском законодательстве создается лестница наказаний. Предусматривались уголовные (сопряженные с лишением всех прав состояния) и менее тяжкие — исправительные, а также дисципли­нарные наказания. Лестницу наказаний составляли уголовные и исправи­тельные наказания, которые делились на 11 разрядов и 37 степеней. Пер­вые четыре разряда считались уголовными наказаниями (смертная казнь, каторжные работы, ссылка в Сибирь, ссылка на Кавказ). Остальные семь разрядов были исправительными (ссылка в Сибирь без лишения всех прав состояния, ссылка в другие отдаленные губернии либо заключение в ра­бочем доме, в крепости, смирительном доме, в тюрьме, кратковременный арест, выговоры, замечания, денежные взыскания). Для низших сословий сохранялись телесные наказания, правда, наказание кнутом отменялось.

Характерной чертой Уложения была жесткая регламентация деятельно­сти судьи по назначению наказания в зависимости от степени вины, степе­ни участия в преступлении, от стадии преступной деятельности и других обстоятельств, регламентация оснований для увеличения, смягчения и от­мены наказаний.

Главным достоинством особенной части явилось введение опреде­ленных и относительно определенных санкций.

Российская правовая система восприняла деление гражданского права на частное и публичное (уголовное, полицейское и т. д.). Для российского частного, ци­вильного, права (регулирующего имущественные отношения между част­ными лицами) был характерен дуализм. Оно делилось на гражданское и торговое право. Торговое право выделялось в самостоятельную отрасль, поскольку регулировало имущественные отношения в процессе предпри­нимательской деятельности. Оно не было сословным правом купцов, по­скольку предпринимательской деятельностью могли заниматься предста­вители всех сословий (кроме духовенства).

Гражданское законодательство было систематизировано в томе X Сво­да законов, который в целом повторял классическую институционную си­стему гражданского права: лица — вещи — обязательства.

Вещное право формулировалось во второй книге тома X Свода законов. Основным его институтом было право собственности, которое определя­лось как «власть... исключительно и независимо от постороннего лица вла­деть, пользоваться и распоряжаться имуществом вечно и потомственно».

Все вещи классифицировались на движимые и недвижимые. В зави­симости от субъекта права собственности она делилась на частную и го­сударственную. Кроме того, выделялась собственность индивидуальная и общая. Общая собственность могла изначально существовать в виде долей каждого из сособственников (раздельная) или без выделения долей (нераз­дельная). Проводились различия в правовом регулировании благоприобретенной и родовой (наследственной) недвижимой собственности.

Интеллектуальная собственность регламентировалась Уставом о цензуре.

Право собственности делилось на полное (без участия других лиц) и неполное (ограниченное участием других лиц или отделением от него некоторых правомочий). Основным видом ограничения права собственности являлись сервитуты.

Сервитут определялся как «право постороннего участия в выгодах иму­щества».

При ограничении права собственности отделением от него ряда право­мочий выделялись следующие институты:

1. Право владения и пользования, которое возникало при передаче этих правомочий собственником другому лицу (например, передача казенных земель городам и селениям, военным поселянам, передача имущества во владение и пользование по договору).

2. Право владения. Государство защищало интересы владельца до тех пор, пока не доказана недобросовестность его владения. Добросовестное, непрерывное и бесспорное владение порождало право собственности. Об­щий срок давности владения, порождающий право собственности, опреде­лялся в десять лет.

3. Право пользования распространялось на движимые вещи и могло возникнуть по договору или в результате находки.

4. Право распоряжения могло отделяться от права собственности по до­веренности или по закону (секвестр, опека).

Обязательственное право содержалось в 3 и 4-й книгах тома X Сво­да законов. Его первая часть регламентировала порядок приобретения и оформления имущественных прав. Право собственности и иные имуще­ственные права приобретались в результате обязательств, по давности владения, при наследовании. Приобретение имущественных прав оформ­лялось крепостными актами (составленными в нотариальном порядке, на особой бумаге, с уплатой госпошлины), явочными актами (составленными сторонами сделки и зарегистрированными маклерами), домашними акта­ми (документами, не подлежащими регистрации), а кроме того, вводом во владение имуществом или простой передачей его. Сделки по поводу движимых вещей могли оформляться устными договорами. Специальный раздел был посвящен порядку осуществления нотариальных (удостоверительных) действий.

Вторая часть обязательственного права посвящалась отдельным видам обязательств. Обязательства делились на обязательства из договоров и обя­зательства из причинения вреда. Обеспечение исполнения обязательств осуществлялось с помощью поручительства, неустойки, залога и задатка.

Наибольшее внимание уделялось договору купли-продажи, который формулировался как реальный договор. Купля-продажа недвижимых ве­щей оформлялась исключительно «купчей крепостью» (то есть крепост­ным актом). Мена недвижимых вещей по общему правилу запрещалась. Договоры мены и купли-продажи выделялись в самостоятельный раздел и регулировались отдельно от других обязательств.

Появляется новый вид договора — запродажа, который формулировал­ся как обязательство продать имущество к назначенному сроку.

Общего определения найма не давалось, зато четко определялись все условия действительности договора (предмет, срок, цена, ответственность за ущерб, права и обязанности сторон). Наем недвижимого имущества не должен был превышать 12 лет.

Важным атрибутом развития капиталистических отношений стало ре­гулирование договоров займа, поклажи, товарищества, страхования, лич­ного найма. Предусматривалось три вида договоров займа: 1) с залогом; 2) без залога; 3) займы торгового сословия. Последний вид займа регули­ровался Уставом торговым как возмездная сделка, то есть с обязательным начислением процентов. Детально регламентировался договор поклажи.

Особо следует отметить договор товарищества, поскольку он стано­вится одним из наиболее часто используемых при создании предприятий. Впервые достаточно полно договор товарищества был урегулирован Ука­зом 1 января 1807 года, а затем в СЗ. Устанавливалось, что «товарищества составляются из лиц, соединенных в один состав и действующих в оном под одним общим именем». Предметом договора считались «полезные и общему благу непротивные предприятия по торговле, по застрахованию, по перевозкам и вообще по какой бы то ни было промышленности». Вы­делялось три вида товариществ:

1) полное товарищество — состоящее из двух и более лиц, «положив­ших заедино действовать общим именем всех». Все члены такого товари­щества отвечали по его долгам всем своим имуществом;

2) товарищество на вере (или по вкладам) — состояло из товарищей и вкладчиков, «которые вверяют первым известные суммы своих капи­талов». Товарищи отвечали по долгам всем своим имуществом, вкладчи­ки — только «наличным вкладом». Вкладчики не могли действовать от имени товарищества;

3) товарищество по участкам (или компания) — «составляется из мно­гих лиц, складывающих в одно определенные суммы, коих известное чис­ло дает складочный капитал». Товарищи отвечали по долгам такого това­рищества только в пределах вклада.

Манифестом 6 декабря 1836 года регламентируется правовое положе­ние компаний на акциях (акционерных обществ). Устанавливается раз­решительный порядок их создания. Четко определяется форма и порядок распространения акций, размер «запасного капитала», порядок определе­ния дивидендов. Органами управления таких компаний являлся директор (правление) и общее собрание акционеров.

Лекция 7. Реформирование России в условиях развития капитализма (II пол. XIX века).

По форме правление Россия до начала XX в. продолжала оста­ваться абсолютной монархией. Но в системе организа­ции государственной власти произошли изменения либерального ха­рактера, открывшие возможность ненасильственного перехода к де­мократическому индустриальному обществу. Это отмена крепостного права, судебная, земская и городская реформы.

Середина XIX в. характеризуется дальнейшим углублением кри­зиса феодально-крепостнической системы. В экономической облас­ти - промышленный переворот, широкое внедрение машинного производства, строительство железных дорог, пароходов в речном транспорте.

Все это требовало более широкого использования наемной рабо­чей силы. Крепостное право серьезно мешало этому процессу. Тор­мозило оно и развитие сельского хозяйства, которое снижало свою продуктивность. Экономическая отсталость России особенно на­глядно проявилась в Крымской войне, в которой Россия потерпела поражение, углублялся финансовый кризис.

Экономические причины дополнялись социально-политичес­кими: в стране неуклонно возрастала социальная напряженность.

В результате царское правительство осознало необходимость проведения коренных реформ.

В январе 1857 г. созданием Секретного комитета по крестьян­скому делу началась разработка крестьянской реформы. В этот про­цесс включились различные слои общества. Либералы стояли за про­ведение реформы, которая бы учитывала интересы помещиков и кре­стьян. Революционеры были за радикальные меры.

Официальный, правительственный подход в решении крестьян­ского вопроса носил компромиссный, во многом противоречивый характер, он отражал и вынужден был сочетать позиции как откро­венных крепостников, не желавших расставаться с привилегиями, вытекающими из рабского состояния крестьян, так и помещиков-либералов, исповедовавших идеи применения свободного наемного труда в сельскохозяйственном производстве.

Небезынтересна история подготовки крестьянской реформы, свя­занная с деятельностью Секретного и Главного комитетов, являвшихся центрами разработки правительственного проекта. Суть расхождений между графом А.Ф.Орловым, председателем Главного комитета, и Н.А.Милютиным, видным его деятелем, которые олицетворяли два вышеназванных направления в российском дворянстве, сводилась к освобождению земледельцев от крепостной зависимости с землей или без нее. Отсюда и противоречия в самой реформе (см. схему 43).

19 февраля 1861 г. Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права и утвердил «Общее положение о крестьянах, вы­шедших из крепостной зависимости». Состав нормативных актов о крестьянской реформе довольно обширен — насчитывалось 17 поло­жений и особых правил. Но из них именно Манифест и «Общее поло­жение» являются главными.

Реформа решала два вопроса: о личности крестьянина и о земле.

Крестьяне становились лично свободными. Они наделялись зем­лей за выкуп при сохранении помещичьей собственности на землю. В течение определенного времени крестьяне оставались временно обязанными, продолжая выполнять повинности в пользу помещиков. При характеристике юридического статуса крестьянского сословия в целом наиболее наглядно проявляется его неравноправие во взаимо­отношениях с дворянством и духовенством. Освободив крестьян от личной зависимости от помещиков, правительство отнюдь не сделало их полноправными гражданами государства, в котором они вместе с помещиками продолжали жить. Реформа перевела их из разряда кре­постных крестьян в разряд так называемых податных сословий. Госу­дарство облагало крестьян прямыми налогами не на имущество, а на их личный труд, что предполагало сохранение круговой поруки, ограничение свободы передвижения при помощи особой паспортной сис­темы и выполнение органами крестьянского самоуправления ряда полицейско-охранных функций.

Вследствие разнообразных условий земледелия в России раз­меры крестьянского полевого надела определялись в многочислен­ных местных положениях. Поэтому порядок наделения землей в рассматриваемых документах определен в самом общем виде. В ча­стности, в «Общем положении» этому вопросу посвящены 3-6-я статьи введения. Важно помнить механизм проведения операции по наделению крестьян землей: условно она делилась на три зоны - нечерноземная, черноземная и степная. Размеры надела варьирова­лись от 1 до 12 десятин на душу в зависимости от местных условий, что давало возможность помещикам манипулировать земельными площадями и в конце концов обернулось малоземельем для кресть­янства.

Основные аспекты выкупной операции — определение суммы выкупа за усадебную оседлость, порядок проведения выкупных платежей и степень участия в них правительства — изложены в «Положении о выкупе крестьянами, вышедшими из крепостной зависимости». Здесь следует иметь в виду также механизм осущест­вления этой меры, разработанной чиновниками Главного комитета. В основу выкупной суммы была положена не фактическая стои­мость земли, а сумма оброка, которую помещик получал в качестве компенсации за потерю крепостной рабочей силы. То есть базой проведения выкупных платежей служил не рыночный, а феодаль­ный принцип.

Оценивая крестьянскую реформу 1861 г., указывая на ее огра­ниченный, ярко выраженный крепостнический характер, тем не менее, нельзя упускать из виду и позитивные ее последствия для России. Освобождение крестьян заметно изменило все основы ее государственного и общественного быта. В центральных и южных районах Российского государства сформировался новый много­миллионный класс — крестьян-собственников. В связи с этим не­обходимо было создавать новую местную администрацию и суд. Крестьянская реформа, таким образом, неизбежно вела к другим крупным преобразованиям во многих сферах российского обще­ства.

Вслед за крестьянской реформой был проведен ряд реформ в об­ласти государственного управления и суда. Реформы в области государственного управления не затрагивали основ государственного строя. Они касались органов местного самоуправления.

Земская реформа 1864 г. создала органы земского самоуправ­ления: распорядительные — губернские и уездные земские собра­ния, исполнительные — соответствующие земские управы.

Городская реформа 1870 г. образовала органы городского само­управления: распорядительные — городские думы, исполнительные - городские управы.

Половинчатость указанных реформ состояла в сословном прин­ципе непропорционального представительства населения и ограни­ченности полномочий новых органов.

Судебная реформа 1864 г. была наиболее последовательной и де­мократичной. Она устраняла сословный суд, устанавливала равенство всех перед законом и судом, проводила принципы состязательности судебного процесса, выборности судей.

При оценке места и роли судебной реформы в общественно-политическом развитии России, ее характера и методологии проведе­ния следует учитывать два обстоятельства. Во-первых, уровень фео­дально-крепостнического суда, который требовалось преобразовать, основываясь на принципах демократического правосудия, что неиз­бежно негативно сказывалось на результативности реформы. Во-вторых, противоречивый характер реформы происходил во многом из противостояния консервативного и либерального подходов в ее под­готовке и реализации, отражавших в целом сопротивление дворянско-крепостнической России. Небезынтересно в связи с этим отно­шение к преобразованиям в судебной сфере и верховной власти Рос­сии, часто изменявшееся в зависимости от колебаний общественного мнения.

Нормативная база судебной реформы — утвержденные Импера­тором 20 ноября 1864 г. Судебные уставы, состоящие из четырех за­конов:

1) Учреждения судебных установлений;

2) Устав уголовного судопроизводства;

3) Устав гражданского судопроизводства;

4) Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.

Механизм функционирования отдельных органов реформиро­ванной российской юстиции во многом определял компромисс меж­ду консервативными и либеральными кругами.

Этот компромисс особенно ярко проявился в деятельности ми­ровой юстиции. С одной стороны, помещичьи слои населения на­стаивали на преобладании представителей крупного дворянского землевладения среди мировых судей, которые должны назначаться правительством из местных «уважаемых и почтенных» людей. Проти­востоявшая им либеральная группа считала, что в новом суде не должно быть места сословному представительству, и поэтому требо­вала выборов мирового суда.

Источником для анализа деятельности общих судебных органов служит П раздел «Учреждения судебных установлений». Помимо ха­рактеристики состава, назначений и полномочий окружного суда, судебных палат и кассационных департаментов Сената следует обра­тить внимание на изменения в организации работы следствия и про­куратуры после 1864 г. и на возникновение новых институтов судеб­ной системы — суда присяжных заседателей и адвокатуры. Многие противоречия в деятельности этих учреждений, отраженные как в Су­дебных уставах, так и в судебной практике 60-80-х годов XIX в., опять-таки объясняются борьбой между консервативными и либе­ральными силами российского общества.

Юрисдикция местных и общих судебных органов, подсудность гражданских и уголовных дел местным и общим судам определялась «Уставом уголовного судопроизводства», им же определялся порядок обжалования судебных приговоров.

В уголовном судопроизводстве в общих судах было три стадии: предварительное следствие, судебное разбирательство и исполнение приговора. Юридические действия, разграничивающие их объем, четко определены законом. Важнейшую проблему на стадии судеб­ного следствия составляли взаимоотношения судей и коллегии при­сяжных заседателей.

Теория свободной оценки доказательств заменила с 1864 г. в сис­теме правосудия России теорию формальных доказательств.

Новая теория основывалась на положении, что задача суда со­стоит в поиске объективной истины. Отсюда его решения должны опираться на истинные факты, для чего необходим всесторонний анализ всех имеющихся доказательств без какого-либо вмешательства извне. Мерилом достоверности фактов объявлялось лишь внутреннее убеждение судей.

В любом обществе армия всегда является орудием государства, направленным на разрешение задач внутренней и внешней поли­тики. Не была исключением в этом отношении и русская армия. Ее состояние накануне реформ было критическим. В ходе реформ 1860-х-1874 гг. были созданы местные органы военного министер­ства — военные округа; проведена военно-судебная реформа 1867 г. и принят Устав о воинской повинности 1874 г., вводивший в стране всеобщую воинскую повинность и установивший систему комплек­тования русской армии.

Военные реформы 1860-1870-х гг. не обеспечили создание проч­ных основ обороноспособности Российского государства, и Россия потерпела поражение в русско-японской. Первой мировой и Граж­данской войнах. Причины этого те же, что и в предшествующий пе­риод, - непрофессионализм, рекрутский, принудительно-репрес­сивный принцип комплектования армии.

Вопрос о конституционной реформе возник еще во второй поло­вине 50-х годов. Уже тогда в правительственных кругах стала обсуждаться проблема объединения деятельности всех отраслей государст­венного управления, или, как тогда говорили, «единства власти».

Дело в том, что существовавший тогда порядок решения государ­ственных дел не обеспечивал такого единства. Каждый министр док­ладывал свои вопросы Императору лично. При этом нередко минист­ры действовали несогласованно, а то и просто не знали о действиях друг друга. Правительства как коллегиального органа не существова­ло. Правда, существовал Комитет министров, была даже должность председателя Комитета министров. Но этот Комитет занимался ре­шением повседневных мелких вопросов, вплоть до назначения посо­бий и пенсий чиновникам.

Имелся еще Государственный Совет - законосовещательный орган при Императоре. Но его состав постоянно пополнялся отстав­ными министрами и другими престарелыми сановниками.

Император в условиях абсолютной монархии был наделен всей полнотой как законодательной, так и исполнительной власти. Имен­но он лично (по идее) должен был координировать и объединять дея­тельность всех министерств и ведомств. Но государственное управле­ние усложнилось настолько, что он физически не в состоянии был это делать. Поэтому в 1857 г. был создан Совет министров, в который вошли ведущие министры и руководители самостоятельных ве­домств, а также председатели Государственного Совета и Комитета министров. В отличие от Комитета министров, по-прежнему зани­мавшегося мелкими текущими делами. Совет министров под председательством Императора обсуждал и решал важнейшие вопро­сы государственной жизни. В 60-е годы Совет министров заседал до­вольно часто. Но по мере того как Александр II старел, Совет мини­стров заседал все реже, а при Александре III он практически перестал собираться. И вновь возобладал старый порядок единоличных докла­дов министров Царю.

Нередко использовалась такая форма обсуждения вопросов, как созыв различных Особых совещаний. Обычно Царь поручал двум-трем министрам или иным видным сановникам разобраться в каком-то вопросе. Иногда в работе совещания участвовал и сам Царь. Реко­мендации таких совещаний оформлялись затем Императорскими указами. Отсутствие коллегиального правительственного органа от­рицательно сказывалось на государственном управлении.

Реформы носили половинчатый характер. Недовольство прояв­ляли не только крестьяне, разночинная интеллигенция, но и господ­ствующий класс — довольно широкие слои буржуазии и либерального дворянства. Они требовали дальнейших реформ госаппарата, суда, отмены цензуры. Наконец, они выдвигали требования привлечения их представителей к управлению государственными делами — созда­ния представительных органов.

Недовольна правительством была и масса дворян-крепостников. Они считали, что правительство ущемило их интересы проведением крестьянской реформы, и также выдвигали различные конституци­онные проекты, сформулированные, например, камергером Безобразовым, суть которых сводилась к неким политическим компенсациям дворянству за потерю крепостных, введению «аристократической» конституции, призванной усилить политическую власть и влияние аристократии.

В верхушке царской бюрократии боролись две основные группи­ровки: буржуазно-либеральная во главе с Великим князем Констан­тином Николаевичем — братом Царя, занимавшим пост председателя Государственного Совета, и сторонников незыблемости самодержа­вия во главе с наследником престола, будущим Царем Александром III и его воспитателем и наставником обер-прокурором Синода К.П.Победоносцевым.

Столкновения этих группировок происходили при подготовке практически всех законопроектов о реформах. Однако наиболее рез­кими они были при обсуждении конституционных проектов.

Первый такой проект был подготовлен министром внутренних дел П.А.Валуевым еще в 1863 г.. Суть его сводилась к образованию при Государственном Совете съезда государственных гласных, состо­явших из выборных от всех частей Империи (кроме Польши и Фин­ляндии): по 1-3 человека от губернских земских собраний, по 3 — от Петербурга и Москвы и по 1 — от 12 крупных городов. Кроме выбор­ных, в состав съезда должны были войти и лица, назначаемые прави­тельством, а также представители высшего духовенства; общая чис­ленность назначаемых членов съезда должна была составлять 1/5 от всех выборных. Предполагалось, что этот съезд будет рассматривать бюджет, сметы, а также вопросы, решение которых связано с изуче­нием новых законов, уставов или изменением действующих актов. После съезда все эти вопросы должны были направляться в общее собрание Государственного Совета, состоявшее из назначенных Ца­рем членов, но с участием избранных съездом 16 гласных. Хотя в про­екте Валуева и предусматривалось создание своеобразной двухпалат­ной представительной системы, однако сам Государственный Совет был лишь законосовещательным органом, его решения носили харак­тер рекомендаций и нисколько не ограничивали самодержавной вла­сти Императора. 7 декабря 1863 г. Царь отверг проект Валуева. В апреле 1866 г. новый проект выдвинул Великий князь Константин Ни­колаевич. Его идея заключалась в создании при Государственном Со­вете двух съездов гласных: земского (избранного губернскими зем­скими собраниями) и дворянского (избранного губернскими дворян­скими собраниями). По существу, это было в какой-то мере повторе­нием проекта Валуева, только в еще более ограниченном варианте, так как, во-первых, вводилось сословное дворянское представитель­ство, а во-вторых, съезды гласных должны были заниматься лишь разбором жалоб и ходатайств местных органов самоуправления и во­просами местной хозяйственной жизни. Но и этот проект был откло­нен Царем. Однако революционная ситуация в конце 70-х - начале 80-х годов заставила правительство вернуться к этим проектам и по­ставить их на официальное обсуждение в Особом совещании под председательством Царя. Совещание 29 января 1880 г. отвергло оба проекта, хотя они и не представляли собой конституции в полном смысле слова.

Взрыв в Зимнем дворце 5 февраля 1880 г. привел к диктатуре М.Т.Лорис-Меликова, ставшего начальником Верховной распоряди­тельной комиссии с неограниченными полномочиями. Популярный генерал, герой русско-турецкой войны 1877-1878 гг., он хорошо по­нимал, что одними репрессиями укрепить самодержавие невозможно. Поэтому он проводил, с одной стороны, политику беспощадных ре­прессий в отношении террористов, а с другой - старался привлечь на свою сторону либеральное дворянство и буржуазию обещаниями конституции. В январе 1881 г. Лорис-Медиков подал Александру II записку с проектом, который вошел в историю как «конституция Ло­рис-Меликова».

Лорис-Медиков предлагал создать две временные подготови­тельные комиссии для подготовки законопроектов по финансовым вопросам и местному управлению, а также общую законосовеща­тельную комиссию. В эти комиссии должны были войти наряду с чиновниками выборные депутаты, избираемые губернскими зем­скими собраниями (по 2 от губернии) и городскими думами (от крупных городов). Предлагалось также дополнить Государствен­ный Совет 10-15 выборными представителями общественности. При всей скромности и ограниченности этого проекта он все же вводил в государственный механизм важный конституционный принцип - принцип народного представительства. Преобразован­ный Государственный Совет становился как бы зародышем буду­щего парламента, а сам проект знаменовал возможное зарождение парламентской системы.

Александр II в общих чертах одобрил проект М.Т.Лорис-Меликова. Он даже утвердил проект соответствующего «Правитель­ственного сообщения». По иронии судьбы это произошло утром 1 марта 1881 г. В этот же день Александр II был убит террористами-народовольцами.

Новый Царь Александр III долго колебался, а затем отверг «конституцию Лорис-Меликова». Новое правительство Александра III, из которого были изгнаны либерально настроенные министры (Лорис-Меликов, Милютин), взяло курс на укрепление са­модержавия, усиление роли дворянства и укрепление репрессив­ного аппарата.

Непоследовательность реформ и деятельность революционно-террористических организаций (народников) привели в конце 70-х -начале 80-х годов к обострению социально-политической обстановки в стране.

1 марта 1881 г. народовольцами-террористами был убит Царь-реформатор Александр II, который собирался продолжить либераль­ные реформы. После этого новый Царь Александр III стал на путь контрреформ. Был издан ряд актов, усиливавших власть МВД и по­лиции.

Первым мероприятием по осуществлению нового курса стало принятие Положения об усиленной и чрезвычайной охране (1881 г.). В дополнение к нему в 1892 г. принимается Закон о военном поло­жении, регламентировавший полномочия военных властей в приф­ронтовой полосе в условиях войны. Однако этот закон предусмат­ривал возможность объявления военного положения и в мирное время в случае массовых беспорядков. Власть в местностях, объяв­ленных на военном положении, передавалась военному командо­ванию и на гражданских лиц распространялась юрисдикция воен­но-полевых судов.

В отношении крестьянства наряду с прекращением временно­обязанного состояния, некоторым снижением выкупных платежей, заменой подушной подати поземельным налогом и отменой соляного налога проводилась линия на усиление патриархальных начал в кре­стьянской семье. Закон 1886 г. устанавливал, что для семейного раз­дела (выделения взрослых детей) требовалось согласие главы семьи и решение сельского схода, принятое квалифицированным большинст­вом в две трети голосов.

Следующим шагом явилось учреждение в 1889 г. института зем­ских участковых начальников. Каждый уезд делился на участки, в ко­торые назначались участковые земские начальники из местных по­томственных дворян, имевшие в данном уезде земельные владения, и одновременно отменялись мировые суды.

В 1889 г. с введением института земских начальников правитель­ство отчасти восстанавливало помещичью власть над крестьянами.

Земская контрреформа 1890 г. и городская контрреформа 1892 г. повышали имущественный ценз и приводили к господству дворян и крупной буржуазии в органах местного самоуправления.

В судебной области произошла ликвидация мировых судов во многих уездах, сужалась компетенция суда присяжных, значительная категория дел передавалась в подсудность военно-полевой юстиции.

Источники права. На основе материалов кодификаций, проведенных в дорефор­менный период, были изданы второе и третье Полное собрание зако­нов. В него вошла значительная часть нового пореформенного зако­нодательства. Такие же новеллы включались в Свод законов.

В ограниченном виде применялись нормы обычного права: в крестьянских волостных судах, в некоторых областях торгово-промышленной деятельности. С 1863 г. под контролем Сената изда­ется периодическое Собрание узаконений и распоряжений правительст­ва. В него входили уставы акционерных обществ, кредитных обществ, постановления министров и сенатская практика.

Толкование законов и решение юридических коллизий находи­лись в ведении Сената. Разъяснения Сената стали обязательными для юридической практики. Отдельные постановления Сената, утвер­жденные Императором, приобретали статус законов.

Правовое регулирование экономики осуществлялось набором пра­вовых норм из различных отраслей права. В пореформенный период в России происходил быстрый рост различных организационно-правовых форм экономической деятельности. В 1870 г. в Петербурге состоялся торгово-промышленный съезд с участием представителей правительства.

В праве окончательно сформировалось понятие юридического ли­ца. Вначале оно применялось к государству, монастырям, учебным заведениям. Развитие товарно-денежных отношений выдвинуло на первый план купеческие, промышленные организации, товарищест­ва, акционерные общества. Правоспособность юридических лиц оп­ределялась в соответствии с целями их деятельности: соответствие мог устанавливать Сенат, предписывающий санкции против наруши­телей.

Закон разделял все юридические лица на публичные, частные, со­единения лиц, учреждения.

Вещи по закону делились на движимые и недвижимые, родовые и благоприобретенные. (Особую группу недвижимостей составляли заповедные и майоратные земли. Заповедные земли могли принадле­жать только потомственным дворянам и иметь соответствующие раз­меры; они не отчуждались ни в какой форме, не облагались налогами, на них не распространялись сроки давности, они не могли дробиться; с 1899 г. появилась новая категория недвижимости — временнозаповедные земли.)

Закон давал определение собственности: «Власть, установленная гражданскими законами, исключительная и независимая от лиц по­сторонних, владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом вечно и постоянно». Право собственности защищалось исковой давностью, срок которой устанавливался в десять лет.

Практика также знала ряд ограничений, налагаемых на право соб­ственности. Прежде всего, это были сервитуты («право участия об­щего», или личные сервитуты). В 1895 г. крестьянским обществам было запрещено отдавать свои надельные земли в залог частным ли­цам, решением Сената 1895 г. было определено, что усадебная осед­лость является не личной, а мирской собственностью.

При отсутствии завещания супруги получали седьмую долю, се­стры при братьях — четырнадцатую часть недвижимого и восьмую часть движимого имущества. Усыновленные наследники получали только благоприобретенное имущество, незаконнорожденные вовсе устранялись от наследства. Ближайшие родственники устраняли от наследства последующих, (нисходящие — боковых, первые нисходя­щие (дети) - вторых (внуков).

Имущество крестьянского двора могли наследовать только члены семьи, а надельную землю — лица, приписанные к сельскому обществу. К наследованию в крестьянских семьях допускались по­сторонние лица, ставшие членами крестьянского двора: усынов­ленные, приемыши и незаконнорожденные дети. Дочери допуска­лись к наследству в равной степени, если выходили замуж за примака и жених входил в семью невесты. Раздел крестьянского двора мог производиться только с согласия большинства сельского обще­ства. В 1886 г. законодатель существенно ограничил разделы кре­стьянских хозяйств.

Церковь осуждала смешанные браки и браки, заключенные без согласия родителей (по жалобе родителей непослушных детей можно было подвергнуть тюремному заключению, лишению наследства). До 1904 г, сохранялось наказание за прелюбодеяние — осуждение на без­брачие.

Основаниями для возникновения обязательств служили: договор, «как бы договор» (промежуточная форма), правонарушение, «как бы правонарушение», «прочие факты». Практика и закон знали большое число договоров: подряда и поставки, казенного подряда, имущест­венного найма (допускалась аренда предприятий на срок до 36 лет), займа и ссуды (допускалась шестипроцентная ссуда), товарищества (полного, на вере, на паях). В 1870 г. принимается положение об ак­ционерных компаниях, о страховании, личном найме (правила, регу­лирующие этот договор, были разбросаны по разным актам), дове­ренности или поручительстве.

Обеспечение обязательств осуществлялось посредством задатка, залога, неустойки, поручительства. Специфическими договорами, известными русскому праву, были договор запродажи и мировая сделка.

Договоры могли заключаться в разных формах: крепостным по­рядком, засвидетельствованием «у крепостных дел» или «у дел мак­лерских», домашним порядком.

Развитие «хозяйственного» права столкнулось с рядом анахро­низмов: сохранялось трехлетнее право выкупа недвижимости, были изъяты из оборота (на них также не распространялось обложение по взысканиям) заповедные имения. Сохранялись майоратные имения (для западных губерний империи). Право разработки недр закрепля­лось за всей общиной, а не за отдельными лицами.

Закон стремился преодолеть установленные ранее традиции и порядки: запрещались средневековая по своему характеру мена не­движимости и безвозмездные сделки с нею. Родовые недвижимости теряли свой сословно-дворянский характер: из них выделялись кре­стьянские наделы, на них строились фабрики и заводы.

Формулируется понятие вечной собственности. Появляются но­вые виды договоров: комиссии, страхования, товарищества (новые виды его), издательский.

В 1861 г. принимается положение «О найме рабочих для казен­ных и общественных работ». В 1870-1874 гг. разрабатывается про­ект закона о найме рабочей силы на новых принципах трудового права. В ходе контрреформ (в 1886 г.) издается особое положение о найме на сельские работы, включавшее некоторые архаичные эле­менты: заключение договора по особой форме (договорные листы выдавались волостными правлениями), использование полиции для розыска самовольно ушедших рабочих. В 1882, 1886 и 1897 гг. издаются новые законы о фабричных рабочих; в 1886 г. для регули­рования фабричных порядков создаются специальные губернские присутствия.

Быстро развивалось коммерческое законодательство. Издаются «Устав о промышленности заводской и фабричной» (регламентирующий деятельность казенных, частных и частных посессионных предпри­ятий), новый «Ремесленный устав», типовые «Торговый устав» и «Биржевой устав», «Вексельный устав» и «Устав о торговой несостоя­тельности».

Система уголовного права пореформенного периода строилась на основе «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных», новые редакции которого появились в 1857, 1866, 1885 гг. (в нем предусмат­ривалось 180 видов наказаний и не менее 2 тысяч составов преступ­лений). Разработка нового уголовного уложения объяснялась рядом су­щественных недостатков, содержавшихся в Своде законов. К ним от­носились: противоречия, формализация, неполнота, неопределен­ность санкций и отсутствие четкой иерархии наказаний.

В 1866 г. делается попытка сочетать «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» с Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В редакции 1885 г. Уложение включает более широкий круг актов: законы об оскорблении Государя (1882 г.), о взрывчатых веществах (1882 г.), об отмене работных домов (1884 г.), об изменении паспортного устава (1885 г.), о рабочих и сельскохо­зяйственных работниках (1886 г.). Однако противоречия, различие организующих принципов и боязнь теоретических обобщений со­хранились и в этой редакции. Кроме того, в нее проникает «прин­цип аналогии», дающий право суду дополнять закон в случаях про­белов в праве.

В течение 20 лет разрабатывалось новое уголовное уложение (подготовленное лишь к 1903 г.), а источниками действующего права в этот период были также Уложение о наказаниях, налагаемых миро­выми судьями (1864 г.), Военно-уголовный кодекс (1875 г.), Военно-морской устав (1886 г.).

Вплоть до 1903 г. применялись церковные наказания (покаяние, заточение в монастырь), оказавшие влияние на полицейский устав. Субъектом преступления до 1903 г. могли быть юридические лица, например, крестьянская община.

Закон различал следующие категории преступлений: тяжкие пре­ступления (за которые могли быть назначены смертная казнь, каторга, поселение); преступления (за которые могли назначаться заключение в крепость, тюрьму, исправительный дом); проступки (за которые назна­чались арест, штраф). Закон предусматривал случаи, когда ответствен­ность за убийство и иные преступления исключалась: когда совершив­ший деяние действовал во исполнение закона или приказа, с дозволе­ния власти или осуществляя профессиональные обязанности, в состоя­нии крайней необходимости или необходимой обороны.

Закон разделял умысел на предумышленный и внезапный, умыш­ленные преступления — на совершенные хладнокровно или в состоя­нии аффекта. Практика Сената часто руководствовалась принципом объективного вменения: достаточно было факта преступления, хотя вина отсутствовала, для применения наказания. По Своду законов наказывалась неосторожная вина (на основании особых постановле­ний или по усмотрению суда при наличии особых обстоятельств).

В Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями преду­сматривались наказания за неосторожные проступки и преступления, совершенные по небрежности.

Покушение на преступление определялось как «действие, кото­рым начинается приведение злого умысла в исполнение», и наказы­валось только в случаях, предусмотренных в законе. Свод законов не делил покушения на стадии, но настаивал на уменьшении наказания за покушение в сравнении с законченным преступлением. Уложение 1885 г. подразделяет покушение на законченное и незаконченное и ставит наказание в зависимость от стадии покушения.

Виды соучастия по Уложению 1885 г. делились на:

скоп, включавший главных виновников и участников и образо­вывавшийся в момент совершения преступного действия;

сговор, в котором участвовали зачинщики (интеллектуальные и физические), сообщники (участвующие и согласившиеся), подстре­катели, пособники; сговор мог быть на совершение нескольких пре­ступлений, не все его участники являлись исполнителями, при сгово­ре ответственность наступала и за совершенные действия;

шайка, состоящая из главных виновных, сообщников и пособни­ков. По Уставу о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, соуча­стники делились на совершивших деяние, подстрекавших к нему и соучастников.

Уложение 1885 г. наряду с соучастием знало понятие попусти­тельства: сюда относились попустители, укрыватели и недоносители.

Возрастной ценз для привлечения к уголовной ответственности определялся в семь лет. Наказания смягчались в применении к пре­ступникам, не достигшим 18-летнего возраста.

Наказания делились на:

главные (смертная казнь, поселение, заключение в исправитель­ный дом, крепость, тюрьму, арест, штраф);

дополнительные (лишение всех или особенных прав состояния, звания, титулов, семейных прав, права на участие в выборах, права заниматься определенной деятельностью, помещение в работный дом, конфискация имущества);

заменяющие (принудительное лечение, опека).

В Уложении 1885 г. предусматривалась смертная казнь через по­вешение. Каторга назначалась на срок от четырех до двадцати лет или бессрочно. Ссылка имела 30 степеней: от года до четырех лет в разные районы страны (по степени удаленности от центра). Заключение в ис­правительный дом могло продолжаться от полутора до шести лет, тю­ремное заключение — от двух месяцев до двух лет, арест — от одного дня до шести месяцев.

К уголовным и исправительным наказаниям (общим, особен­ным, дополнительным, главным) не относились меры полицейского

воздействия. Уложение 1885 г. предусматривало ряд других мер: отда­ча под надзор, высылка за границу, запрещение жить в определенных местах, выговор, розги.

Принятый в 1876 г. «Устав о пресечении преступлений» в значи­тельной степени смешивал полицейскую власть с судебной, в практи­ке такая тенденция была еще более очевидной. Так, в областях уси­ленной или чрезвычайной охраны арест, секвестр (приостановка хо­зяйственной деятельности, арест имущества без конфискации) и штрафы налагались в административном, а не судебном порядке. Сельские общества передавали своих «порочных» членов земским начальникам и государственным органам для применения к ним тю­ремного заключения и ссылки.

В целом же система преступлений в своей основе сохранялась прежней, включая 11 родов и 37 степеней.

Судебный процесс в пореформенный период включал новые принципы и институты, которые были выработаны в ходе судебной реформы 1864 г.: бессословность суда, процессуальное равенство сто­рон, обеспечение защиты и участие присяжных заседателей, свобод­ная оценка доказательств, принятие презумпции невиновности (нет виновного, пока не будет доказана виновность), отделение судебного процесса от административного вмешательства.

Вместе с тем в судебном процессе и позже сохранялись сущест­венные черты старого судопроизводства, особенно это касалось мест­ных судов.

В мировом суде рассмотрение дел осуществлялось в упрощенном порядке без разделения на стадии, и в нем соединялись следователь, обвинитель и судья. Здесь допускалось примирение сторон, чему дол­жен был способствовать сам судья. В качестве доказательств в миро­вом суде признавались: показания истцов, ответчиков, потерпевших, свидетелей; письменные доказательства; присяга; показания околь­ных людей (соседей, знакомых, односельчан).

В волостных судах еще более ярко проявился сословный, специ­альный порядок судопроизводства.

В общих судах предварительное следствие осуществляли следова­тели под надзором прокуроров или членов судебных палат, дознание по полицейским делам вели жандармы. На этой стадии участие защи­ты не допускалось. Следственные материалы после предъявления их обвиняемому направлялись прокурору. Тот составлял обвинительный акт и направлял его в судебную палату. Палата выносила определение о предании суду. Затем дело переходило на рассмотрение окружного суда с присяжными (дело без присяжных сразу направлялось проку­рором в окружной суд).

В судебном заседании присутствовали три члена суда, секретарь суда (в суде присяжных - двенадцать постоянных и двое запасных заседателей). Допускался отвод судей. Права судей и заседателей объ­являлись равными.

Судебное следствие начиналось с оглашения обвинительного за­ключения, затем производились допрос обвиняемого, свидетелей, проверка иных доказательств.

Завершалось судебное следствие заключительными прениями — речами прокурора (или частного обвинителя) и защитника или объ­яснениями подсудимого. До вынесения вердикта прокурор не мог касаться вопроса о мере наказания.

Вердикт присяжных о виновности или невиновности подсуди­мого предшествовал вынесению приговора. Председатель суда вручал старшине присяжных опросный лист и давал наставление. Присяж­ные принимали решение большинством голосов. При вынесении вердикта присяжные не имели права пользоваться материалами дела в совещательной комнате. После вынесения вердикта (обвинитель­ного) прокурор делал заключение о мере наказания. Защитник вы­двигал возражения, затем последнее слово предоставлялось подсуди­мому. Действия, признанные заседателями, не могли опровергаться подсудимым и защитником.

Затем коронный суд в совещательной комнате определял меру наказания. Если суд признавал, что присяжными осужден невинов­ный, дело передавалось на слушание нового состава присяжных (их решение было окончательным).

Приговоры окружных судов с присяжными заседателями и при­говоры судебных палат считались окончательными. Они могли быть обжалованы или опротестованы (прокурором) в кассационном порядке в Сенат. Приговоры Сената и Верховного уголовного суда (с 1872 г. Особого присутствия Сената) могли отменяться только в порядке по­милования Императором. Приговоры окружных судов без участия присяжных считались неокончательными и могли быть обжалованы в апелляционном порядке в судебную палату, вступившие в законную силу приговоры исполнялись полицией.

В гражданском процессе принципы устности, публичности и со­стязательности проявились особенно широко. Гражданские дела начинались с подачи искового заявления, на которое ответчик мог дать свои возражения. Стороны привлекали адвокатов и законных пред­ставителей, допускалось примирение сторон: выдвинутые обстоя­тельства доказывала заинтересованная сторона. По окончании слу­шания суд оглашал резолюцию по делу, а окончательное решение со­общалось в течение двух недель. Решение могло быть обжаловано в судебную палату в течение четырех месяцев.

Дальнейшее развитие гражданского судопроизводства было от­мечено возложением на него некоторых фискальных функций: в 1882 г. на суды возлагается решение дел о пошлинах с безвозмездно при­обретенных имуществ, в 1889 г. - дела о пошлинах с наследства.

В 1866 г. в сферу гражданского судопроизводства были включены дела об акционерных компаниях, в 1867 г. — об ипотеке, в 1868 г. — дела о межевых спорах и несостоятельности.

В 1881 г. из гражданского судопроизводства были произведены существенные изъятия по делам об убытках, причиненных высшими должностными лицами, к 1891 г. значительно сужена гласность гражданского судопроизводства.

Лекция 8. Государство и право России в период кризиса и падения самодержавия (1905 – февраль 1917 гг.).

Революция 1905 г. привела к превращению неограниченной са­модержавной власти в конституционную монархию. Однако пе­режитки неограниченного самодержавия сохранились во многих областях жизни. При обсуждении в апреле 1906 г. проекта Ос­новных законов Российской империи, в которых был определен характер царской власти, Николай II с неохотой согласился на исключение термина «неограниченная».

С 1896 г. в стране увеличивается число забастовок на фабри­ках и заводах (в 1901 г. прошло сто двадцать стачек), в 1903 г. проводится всеобщая забастовка.

Весной 1902 г. учащаются крестьянские бунты. В связи с этим правительство создает Особое совещание о нуждах сельскохозяй­ственной промышленности, которое ставит перед собой следую­щие задачи: облегчение выхода крестьян из общины, поощрение хуторских выделов, предлагает считать подворное землевладение личной собственностью.

В феврале 1903 г. издается Манифест, в котором обещана от­мена круговой поруки в деревне. Вместе с тем в нем заявлялось о сохранении общины и неотчуждаемости надельных земель.

Летом 1904 г. был убит министр внутренних дел В.К. Плеве, с осени 1904 г. начинается период «политической весны» (новый министр Святополк-Мирский вернул из ссылки земских оппози­ционных деятелей, разрешил проведение земских совещаний).

Печать начала обсуждение коренных политических реформ. Расстрел демонстрации 9 января 1905 г. и поражения в войне с Японией послужили толчком к углублению революционного кризиса.

Летом 1905 г. образуется большое число профессиональных союзов, часть которых объединилась в «Союз Союзов», выставив­ший политические требования: демократические преобразования и созыв Учредительного собрания.

В Москве образуется Всероссийский крестьянский союз, нахо­дившийся под сильным влиянием эсеров, по стране прокатыва­ется волна аграрных беспорядков.

В Петербурге создается Совет рабочих депутатов для руко­водства стачечным движением, переросшим осенью 1905 г. во всеобщую забастовку.

На пути конституционного строительства в России важней­шими вехами стали: Манифест 17 октября 1905 г., провозгласив­ший введение гражданских свобод и организацию законодатель­ного органа (Государственной Думы), ограничивающего монар­хическую власть, и Основные законы 23 апреля 1906 г., опреде­лившие двухпалатную парламентарную систему, но сохранившие весьма широкие пределы для императорской власти.

В Основных законах отмечалось, что вместе с Думой и Госу­дарственным Советом император осуществляет законодательную власть, но без императорского утверждения ни один закон не приобретает силы.

Государственный Совет был преобразован в феврале 1906 г., а в апреле ему был придан государственно-правовой статус вто­рой парламентской палаты.

Функции упраздненного в апреле 1906 г. Комитета министров передавались частично Совету министров, частично Государственному Совету. Министры были ответственны только перед ца­рем и им же назначались, правительство еще не приобрело ха­рактера «буржуазного кабинета».

17 октября 1905 г. принимается Манифест об усовершенство­вании государственного порядка, провозгласивший: 1) дарование свободы совести, слова, собраний и союзов; 2) привлечение к вы­борам широких слоев населения; 3) обязательный порядок утвер­ждения Государственной Думой всех издаваемых законов.

В стране возникают и легализуются многочисленные полити­ческие партии, формулирующие в своих программах требования и пути политического преобразования строя.

В ноябре 1905 г. в Совете министров обсуждался проект из­бирательного закона, большинство высказывалось за сохранение куриальной системы и двухступенчатой системы выборов. Было отклонено предложение об особом представительстве рабочих.

Но уже 11 декабря 1905 г., после разгрома вооруженного вос­стания в Москве, издается Указ «Об изменении положения о вы­борах в Государственную Думу, которым значительно расширя­ется круг избирателей.

Практически все мужское население страны в возрасте стар­ше двадцати пяти лет, кроме солдат, студентов, поденных рабо­чих и части кочевников, получило избирательные права. Выборы не были прямыми, и для избирателей разных категорий (курий) устанавливалось неравное представительство.

Крестьянские выборы были четырехступенными: сначала вы­бирали представителей на волостной сход, затем выбирали уезд­ный съезд уполномоченных от волостей, на съезде избирались выборщики в губернское избирательное собрание.

Рабочие выбирали съезд своих уполномоченных, на котором избирались выборщики на избирательное собрание губерний или крупного города.

Представительство от горожан и рабочих было трехступен­чатым.

В Манифесте от 20 февраля 1906 г. «Об изменении учреждения Государственного совета и о пересмотре учреждения Государственной думы» провозглашалось предоставление законодательных прав не только Государственной думе, но и Государственному совету, поло­вина членов которого отныне должна была избираться.

20 февраля 1906 г. было также принято новое «Учреждение Госу­дарственной думы». Согласно данному документу, срок деятельнос­ти Думы устанавливался в 5 лет. Специальным указом царь мог до­срочно распустить ее и назначить выборы и сроки созыва Думы но­вого состава. Продолжительность ежегодных сессий и сроки перерыва в работе Государственной думы устанавливались царски­ми указами.

Помимо общего собрания в Думе была канцелярия, а также от­делы и комиссии. Ежегодно на общем собрании депутаты выбирали председателя и двух его товарищей, через год они могли быть пере­избраны. В число обязанностей председателя входили: наблюдение за порядком, ведение прений, доклад императору о деятельности Думы.

К предметам ведения Государственной думы, в соответствии с данным Учреждением, подлежали следующие вопросы:

«1) предметы, требующие издания законов и штатов, а также их изменения, дополнения, приостановления действия и отмены;

2) государственная роспись доходов и расходов вместе с финан­совыми сметами министерства и главных управлений, равно как денежные из казны ассигнования, росписью не предусмотренные, — на основании установленных правил;

3) отчет государственного контроля по исполнению государст­венной росписи;

4) дела об отчуждении части государственных доходов или имуществ, требующие Высочайшего соизволения;

5) дела о постройке железных дорог непосредственным распо­ряжением казны и за ее счет;

6) дела об учреждении компаний на акциях, когда при сем ис­прашиваются изъятия из действующих законов;

7) дела, вносимые на рассмотрение Думы по особым Высочай­шим повелениям».

Формально Думе принадлежали законодательные права, право законодательной инициативы по изданию законов, штатов, их из­менений, право обсуждения бюджета государственных и отдельных ведомств, верховный надзор за государственным контролем. Самодержавие стремилось заключить союз с буржуазией проведением через Думу в законодательном по­рядке уставов акционерных обществ, компаний и т.д. Одна из ста­тей «Учреждения» ограничивала права законодательной инициати­вы Думы: «Государственная дума может возбуждать дела об отмене или изменении действующих и издании новых законов за исключе­нием основных государственных законов».

8 марта 1906 г. были изданы бюджетные правила, ограничиваю­щие деятельность Думы в области утверждения бюджета: отказ Думы в утверждении бюджета того или другого ведомства не приос­танавливал приведения его в исполнение.

Согласно новой редакции Основных законов Российской импе­рии от 23 апреля 1906 г., которые иногда называют первой россий­ской конституцией. Государственная дума наделялась следующими законодательными полномочиями:

1) обсуждать и разрабатывать законопроекты;

2) утверждать бюджет страны.

Статья 86 Основных законов закрепила правило: «Никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственно­го совета и Государственной думы и воспринять силу без утвержде­ния Государя Императора».

Однако по ст. 87 в случае прекращения или перерыва деятель­ности Думы и Государственного совета, «если чрезвычайные обсто­ятельства вызывают необходимость», предписывалось проводить обсуждение законопроектов и в Совете министров с последующим утверждением их императором в форме «Высочайших указов», ко­торые сразу же вступали в силу. Действие каждого «Высочайшего указа» носило временный характер, и он подлежал утверждению в Думе и Государственном совете в течение двух месяцев после во­зобновления их деятельности.

Кроме того, пользуясь неопределенностью в русском государственном праве понятий «закон» и «указ», самодержавие могло про­водить законы и по статье 11 Основных законов в форме единолич­но утверждаемых императором «актов верховного управления».

Основные законы определяли взаимоотношения Государствен­ной думы и Государственного совета, а также этих «палат» с Сове­том министров и центральным аппаратом. Законопроекты, не при­нятые обеими «палатами», считались отклоненными. Законопроек­ты, отклоненные одной из «палат», могли быть снова вынесены на рассмотрение только с разрешения царя.

Заслуживает внимания избирательная система, установленная законодательством. Широкие слои населения: женщины, военные, учащиеся, городская беднота, многие нерусские народы — избира­тельных прав в Государственную думу не имели; лишен был собст­венного представительства в Думу и рабочий класс.

При выборах в Думу была установлена система курии, т. е. рас­пределения избирателей по сословным и имущественным призна­кам. Для каждой курии правительство установило определенные нормы представительства. Были созданы три курии: землевладель­ческая, городская и крестьянская. Для участия в выборах по земле­дельческой курии устанавливался земельный ценз (от 100 до 650 де­сятин земли в зависимости от местности) или имущественный ценз (недвижимая собственность не менее 15 тыс. руб.). Землевладель­цы, не имевшие цензовых участков, выбирали своих уполномочен­ных на предварительном съезде. Уездный избирательный съезд землевладельцев выбирал выборщиков. В городском избиратель­ном съезде принимали участие представители городской буржуа­зии, для которых также требовался значительный имущественный ценз.

Для крестьян (кроме Сибири и Польши) ценз не требовался, но устанавливалась сложная четырехступенная система выборов. Сель­ские сходы выбирали десятидворников, те — на волостных съездах уполномоченных, а последние на уездных съездах — уполномочен­ных от волостей (у казаков — от станиц) выборщиков.

Выборщики губернии, избранные куриями, собирались на гу­бернское избирательное собрание, где каждая курия выбирала уста­новленное законом число членов Государственной думы. Крупные города получили право выбирать членов в Думу от городской бур­жуазии на городских избирательных собраниях.

События осени 1905 г. (стачки, всероссийская политическая за­бастовка в октябре) сорвали выборы и созыв Булыгинской Думы. Правительство подготовило дополнительный избирательный Закон, который был утвержден царем 11 декабря 1905 г., в самый раз­гар декабрьского вооруженного восстания в Москве. Он давал из­бирательные права и рабочим. В каждой губернии создавалась ра­бочая курия. Для рабочих были установлены трехстепенные выборы. Право голосовать получали рабочие (мужчины) от предприятий, насчитывающих от 50 до 1000 человек; они выбирали одного упол­номоченного. Крупные предприятия избирали по одному уполно­моченному на каждую тысячу рабочих. Уполномоченные всей гу­бернии собирали на губернское собрание уполномоченных от рабо­чих, на котором выбирали выборщиков.

Данный Закон расширил и избирательные права мелкой бур­жуазии. По городской курии в число избирателей включались мел­кие ремесленники, квартиронаниматели и чиновники-пенсионеры. Для «проверки правильности выборов и рассмотрения заявле­ний и жалоб по делам о выборах» создавался специальный аппарат: губернские, уездные и городские комиссии по делам о выборах. Эти комиссии состояли из чиновников, представителей дворянских сословных учреждений, городских самоуправлений и земств. Пред­седательствовали в этих комиссиях чиновники Министерства юс­тиции — председатели окружных судов, уездные члены окружных судов и т.д. Деятельностью избирательных комиссий руководило особое делопроизводство по выборам в Думу, созданное в аппарате Министерства внутренних дел.

I Государственная дума начала работу 27 апреля 1906 г. Из 499 избранных депутатов большинство принадлежало к партии каде­тов — 182, трудовиков было 107, беспартийных — 83. Председате­лем Думы был выбран кадет С.А. Муромцев. Депутаты не могли со­стоять на государственной службе, за исключением должностей министра и главноуправляющих отдельными частями. Они получа­ли суточные в размере 10 рублей в день, им оплачивались также пу­тевые издержки. С 1908 г. депутаты вместо суточных стали получать 4200 рублей в год. Одновременно были установлены штрафы за пропуск заседаний без уважительной причины — 25 рублей за одно заседание. Уважительными причинами для пропуска заседания считались болезнь депутата или членов его семьи, занятия, связан­ные с деятельностью Думы, и личные дела, не терпящие отлага­тельства. В Думе запрещалось чтение речей по бумаге.

Дума находилась в открытой оппозиции правительству и 7 июля 1906 г. была распущена, проработав менее 2,5 месяца.

II Государственная дума начала работу в 1907 г., из 518 депута­тов 104 были трудовиками, 98 относились к партии кадетов, 66 — к социал-демократам. Председателем выбрали кадета Ф.А. Головина. Перед Думой выступил премьер-министр П.А. Столыпин, который просил депутатов поддержать намеченный курс реформ и одобрить аграрные законы, но его выступление было проигнорировано. Дума не принимала предлагаемые правительством законопроекты. Вмес­те с тем депутаты рассматривали аграрный вопрос, по которому каждая фракция предложила свой проект, продовольственный вопрос, реформу местного суда, другие вопросы. В мае 1907 г. П.А. Столыпин заявил о заговоре в составе Думы против властей. 3 июня 1907 г. Дума была распущена и одновременно принят новый избирательный Закон, резко ограничивший избирательные права основного населения.

Утвердив этот Закон, правительство фактически произвело го­сударственный переворот, так как по Основным законам Россий­ской империи (ст. 86) этот Закон должен был рассматриваться Ду­мой,

Новый избирательный Закон сводил избирательные права ши­роких масс населения до минимума. Почти на 33% возросло число выборщиков от помещиков, а число выборщиков от крестьян умень­шилось на 56%. Единая городская курия была разделена на две. В первую городскую курию входили представители крупной и сред­ней промышленной и торговой буржуазии, помещики, богатые чи­новники, владельцы значительных недвижимых имуществ в горо­дах, а во вторую — представители мелкой буржуазии, квартирона­ниматели, ремесленники и т.п.

Права избирателей во второй городской курии были урезаны. Только семь городов получили право самостоятельно выбирать чле­нов Думы (по избирательному Закону 6 августа 1905 г. их было 21). Сильно сократилось представительство национальных окраин.

Избирательные права рабочих подверглись еще более жестким ограничениям. Рабочим наиболее промышленно развитых губер­ний: Петербургской, Московской, Костромской, Владимирской, Харьковской и Екатеринославской — было дано право выбирать своих депутатов в Думу. В остальных же губерниях рабочие имели право участвовать в выборах по второй городской курии при усло­вии, если они имели определенный имущественный ценз или сни­мали отдельную квартиру.

Как видим, целью принятия данного Закона явилось желание сформировать более лояльную по отношению к правительству Думу.

3 июня 1907 г. был обнародован манифест и указ о роспуске II Государственной думы и назначении выборов в III Думу, одно­временно был издан текст нового избирательного Закона.

III Государственная дума работала с ноября 1907 г. по июнь 1912 г. Наибольший вес в ней имели октябристы (154 из 442 де­путатов). Трудовиков было 14, социал-демократов — 20. Пост пред­седателя последовательно занимали октябристы Н.А. Хомяков, А.И. Гучков, М.И. Родзянко.

В процессе работы Думы было создано более 30 комиссий, в те­чение 611 заседаний депутаты рассмотрели 2572 законопроекта, в том числе одобрили проведение аграрной реформы Столыпина. Ежегодно Дума утверждала бюджеты государства. Вместе с тем де­путаты III Думы слабо использовали свое право законодательной инициативы, выдвинув лишь 205 законопроектов по второстепен­ным вопросам. В 1912 г., когда истек срок полномочий III Думы, прошли выборы в IV Думу, которая работала до 25 февраля 1917 г. Большинство в Думе получили представители правых и либераль­ных партий, председателем все пять лет был октябрист М.И. Род­зянко.

Таким образом. Государственная дума в Российской империи создавалась на достаточно непрочной правовой основе. Избира­тельное законодательство неоднократно изменялось, что, с одной стороны, позволяло сформировать лояльный к самодержавию и контролируемый правительством состав Думы, с другой — мешало эффективной работе и повышению авторитета российского парламен­та. В целом, не нашли достаточного подтверждения слова С.А. Му­ромцева, сказанные в речи по поводу избрания его Председателем I Думы: «Совершается великое дело: воля народа получает свое вы­ражение в форме правильного, постоянно действующего, на неотъ­емлемых законах основанного, законодательного учреждения».

Анализ деятельности Государственной думы в начале XX в. по­зволяет констатировать, что она не оказала должного влияния на развитие правовой и политической системы страны.

Наиболее существенным оставался аграрный вопрос. В аграр­ной комиссии III Думы, а затем в общем собрании долго обсуж­дался указ 9 ноября 1906 г., предоставлявшей крестьянам право, по их желанию, закрепить свои участки общинной полевой зем­ли в личную собственность.

Аграрная реформа 1906 г. связывалась с именем главы прави­тельства П.А. Столыпина. Ее проведение совпало с началом ре­волюции.

5 апреля 1905 г. принимается Указ «О даровании населению облегчений по уплате долгов». На его основе было проведено осво­бождение от взысканных недоимок по продовольственному сбору, существовавшему до 1866 г., и аннулировались долги по ссудам на продовольствие.

В ноябре 1905 г. опубликован манифест «Об улучшении благо­чиния и облегчении положения крестьянского населения», уменьшивший выкупные платежи со всех категорий крестьян на 50%, а с января 1907 г. вовсе их отменивший.

В сентябре 1906 г. Указом «О передаче кабинетных земель в распоряжение Главного управления земледелия и землеустрой­ства для образования переселенческих участков» начинается пе­реселенческая политика правительства. В переселенческий фонд включались свободные земли, «оброчные статьи», земельные из­лишки, оставшиеся у Кабинета после поселения старожилов,

В октябре 1906 г. принимается Указ «Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других быв­ших податных сословий». Провозглашались единые права для всех податных в отношении государственной службы (за исклю­чением «инородцев»).

Крестьяне освобождались от «увольнительных приговоров» для поступления на службу или на учебу.

Отменялись подушная подать, круговая порука и принуди­тельная передача и направление неплательщиков на заработки. Судебная подведомственность крестьян волостному суду ограни­чивалась (отменялось привлечение к общественным работам).

Расширялись имущественные права крестьян: отменялись по­рядок семейных разделов по решению общины, запрещение кре­стьянам, не владевшим недвижимостью, обязываться векселями.

Указ «О дополнении некоторых постановле­ний действующего закона, касающегося крестьянского землевла­дения и землепользования» принятый 9 ноября 1906 г. провозглашал свободный порядок выхода из общины в любое время, и закреплялись наделы в собственность.

За домохозяином оставлялись все участки общинной земли, находившиеся в его пользовании в течение времени, прошедшего с момента последнего передела. Общинные угодья оставались в пользовании выделявшихся крестьян.

Заявление о выделе через старосту доводилось до сельского общества, которое простым большинством голосов в месячный срок было обязано определить крестьянину его участок. В про­тивном случае это осуществлял земский начальник. Уездный съезд был апелляционной инстанцией в спорах о выделении. Крестьянин мог требовать сведение выделяемых ему участков воедино или денежной компенсации.

Аграрные указы были закреплены в законах, принятых III Думой.

Война с Германией обусловила процесс милитаризации эконо­мики России. Государственное регулирование экономики приоб­рело чрезвычайные формы. Этому способствовало то, что прави­тельство стало осуществлять курс, разделяемый большей частью российской буржуазии, - на победу в войне и мобилизацию ка­питала.

Происходило сокращение посевных площадей и товарооборо­та, финансовые трудности были связаны с резким повышением налогов, увеличением эмиссии и государственных займов.

Транспортные затруднения правительство пыталось регули­ровать путем создания межведомственных комиссий.

Мобилизация капитала вызывала противоречия между раз­личными группами правящего класса, поэтому государство взяло на себя инициативу по созданию новых организационных форм управления промышленностью и финансами, пытаясь согласовы­вать различные социальные интересы.

А. Военно-промышленные комитеты

На съезде представителей промышленности и торговли в мае 1915 г. впервые была сформулирована идея о создании военно-промышленных комитетов, целями которых были и организация экономики, и участие в управлении государственной политикой. В функции военно-промышленных комитетов входит: посред­ничество между казной и промышленностью, распределение воен­ных заказов, регулирование сырьевого рынка и снабжение пред­приятий сырьем, регулирование внешней торговли (закупок), нормирование цен на сырье, т.е. мобилизация торговли, регулиро­вание рынка труда, регулирование транспорта.

При военно-промышленных комитетах создавались рабочие группы, примирительные камеры и биржи труда. Эти органы брали на себя задачи улаживания конфликтов между рабочими и предпринимателями. Для координации работы отдельных ведомств с лета 1916 г. начинают создаваться особые совещания по обороне. Состав этих органов определялся Государственной Думой и утверждался им­ператором.

В задачи новых органов входило: требовать от частных пред­приятий принятия военных заказов (преимущественно перед дру­гими) и отчетов по их выполнению; отстранять директоров и управляющих, государственных и частных предприятий, ревизо­вать торговые и промышленные предприятия всех видов и сек­торов.

Твердые цены устанавливались Особыми совещаниями, вво­дились законодательным путем и во всероссийском масштабе.

В ноябре 1916 г. принимается постановление о введении про­довольственной разверстки, устанавливаемой уполномоченными Особых совещаний или земской управой.

В мае 1915 г. создается Главный продовольственный комитет, в компетенцию которого входили требования сведений о запасах продовольствия от всех учреждений и лиц, установление плана перевозок продовольствия и заготовительная деятельность. На мес­тах создавались отраслевые отделения комитета и местные гу­бернские комитеты. Это были чрезвычайные экономические ор­ганы.

Осенью 1916 г. параллельно с государственно-промышлен­ными органами стали создавать общественные организации, объ­единившиеся в Союз земств и городов (Земгор).

Своей задачей они ставили оказание помощи раненым (орга­низация госпиталей, поставка медикаментов, подготовка медпер­сонала), распределение заказов мелким предприятиям и посред­ничество между ними и казной. Юридической основой деятель­ности Союза стали договоры, заключаемые разными земствами между собой.

Действующие в промышленности тресты и синдикаты ока­зывали сильное влияние на экономическую политику: ими было отвергнуто предложение Министерства финансов о введении но­вого налога на прибыль, они подчинили себе деятельность Цен­трального военно-промышленного комитета, отдельных военно-промышленных комитетов и Земгора.

В декабре 1916 г. правительство начало наступление на полити­ческую оппозицию: прерывается заседание Государственной Думы, запрещается деятельность Земгора, проводятся аресты рабочих групп военно-промышленных комитетов, члены которых обвиня­лись в саботаже.

В свою очередь, оппозиционная буржуазия начинает все ак­тивнее проникать в военно-промышленные органы, различного рода союзы и общественные организации.

Лекция 9. Формирование демократического государства и права (февраль-октябрь 1917 года).

В феврале 1917 г, произошел фактический переход России от монархической к республиканской форме прав­ления. Очевидно, что этот переход не был подготовлен ни истори­чески, ни юридически. В связи с этим он не мог пройти безболез­ненно.

Протесты против войны, голода, эксплуатации достигли такого накала, что обернулись выступлением против самодержавия. Мас­совая забастовка приобрела всеобщий характер, начался переход войск на сторону восставших. Николай II Указом от 27 февраля прервал деятельность Думы, тем самым разрушив последнюю воз­можность урегулирования острейшего кризиса, лишившись всякой опоры в обществе.

В результате революции последний российский император Ни­колай II 2 марта 1917 г. от своего имени и от имени сына отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, а тот, в свою очередь, 3 марта отказался стать императором. Власть перешла к Временному комитету членов Государственной думы, который и сформировал первый состав Временного правительства. Председателем его и ми­нистром внутренних дел стал князь Г.Е. Львов, военно-морским министром — октябрист А. И. Гучков, министром иностранных дел — лидер кадетов П.Н. Милюков, министром финансов — крупный са­харозаводчик М.И. Терещенко.

В результате революции в стране возникла ситуация двоевластия: с одной стороны, возникли Советы рабочих, солдат­ских депутатов, а с другой — Временное Правительство.

Двоевластие продолжалось до июльского общенационального кризиса, когда была разогнана демонстрация 4 июля 1917 г. в Петрограде. С этого момента установилось единовластие Временного Пра­вительства.

В Декларации Временного правительства о его составе и задачах от 3 марта 1917 г. провозглашались следующие «основания» его де­ятельности: полная и немедленная амнистия всех политических за­ключенных, свобода слова, печати, собраний, союзов и стачек, от­мена сословных и национальных ограничений, ограничений по ве­роисповеданию, всеобщие, прямые, равные и тайные выборы в органы местного самоуправления, замена полиции народной мили­цией, подготовка к созыву Учредительного собрания. Предполага­лось, что именно Учредительное собрание решит вопрос о форме правления и конституции страны.

Временное правительство продолжало финансовую политику царского правительства. Оно сохранило все ранее существовавшие налоги, пошлины и сборы, а также обещало выполнять все ранее заключенные обязательства государства.

Постановление (август 1917 г.) «О согласовании Свода законов с из­даваемыми Временным Правительством постановлениями» определило критерии для использования в новых условиях законодательства, из­данного в период монархии.

Продолжалось действие судебных уставов 1864 г. и Уголовного уложения 1903 г. В марте 1917 г. было образовано Юридическое со­вещание. Совещание рекомендовало правительству подчинить надзо­ру административного суда деятельность общественных организаций (профсоюзов, земельных комитетов и советов) и сделало ряд других предложений, направленных на сохранение правовой традиции и до­революционной юридической практики. Создание административ­ной юстиции стало одним из значительных нововведений, подготов­ленных в Юридическом совещании.

В положении «О судах по административным делам» (май 1917 г.) административный судья, приравненный к окружному, наделялся пра­вом рассматривать дела: по протестам комиссаров правительства на ме­стные органы, по жалобам правительственных учреждений на земские органы и местных органов на правительственных комиссаров.

В результате революционных событий такие органы, как Госу­дарственная дума, Государственный совет, Совет министров, были упразднены, все их полномочия перешли к Временному правитель­ству. Сенат и Синод остались, но должны были подчиняться Вре­менному правительству. Губернаторы и вице-губернаторы были особым постановлени­ем отстранены от должности, их обязанности возлагались на пред­седателей губернских земских управ, которым присваивалось зва­ние «губернских комиссаров Временного правительства». В осталь­ном было признано целесообразным сохранение существовавшего административного механизма.

Декларацией о равенстве в суде и его независимости Временное правительство ликвидировало особые суды: Особое присутствие Сената, военно-полевые суды. Верховный уголовный суд. Верхов­ный дисциплинарный суд. Был упразднен Департамент полиции. Но в целом сохранялся судебный аппарат самодержавной России.

Для подготовки нового законодательства в марте 1917 г. было создано Юридическое совещание, которое приступило к рассмот­рению новых законопроектов.

12 марта 1917 г. было опубликовано постановление Временного правительства о повсеместной отмене смертной казни. 17 марта была объявлена общеуголовная амнистия. Различные категории за­ключенных освобождались от отбывания наказания, наполовину сокращался срок для приговоренных к каторге, смертная казнь за­менялась пятнадцатью годами каторги. В результате этой амнистии всего было освобождено около 15 тысяч преступников. Такой не­продуманный шаг правительства, который можно объяснить лишь революционным демократическим порывом масс, оказал негатив­ное влияние на общую криминогенную обстановку в обществе. Участились случаи грабежей, воровства, насилия, других уголовных преступлений. В этой связи, а также в связи с ухудшением военной обстановки на фронте уголовная политика начинает меняться. 30 мая 1917 г. вышло постановление Временного правительства об усиле­нии наказаний за антивоенные выступления на фронте. Виновные в такого рода преступлениях подлежали ссылке на каторгу, а их семьи лишались права на паек и пособие. Постановлением от 12 июля 1917 г. Временное правительство ввело смертную казнь на фронте. Смертная казнь устанавливалась за измену, сдачу в плен без сопротивления, нападение на часового, шпионаж, другие подобные преступления, а также за общеуголов­ные преступления; умышленное убийство, изнасилование, разбой и грабеж, совершенные в войсковом районе армии. Приговор выно­сили учреждаемыми высшим воинским начальством военно-рево­люционные суды. Введение смертной казни подчеркивает всю се­рьезность и криминогенность обстановки на фронте.

Введение смертной казни не остановило массовое дезертирство солдат, измученных бессмысленной войной.

В мае 1917 г. был сформирован новый, коалиционный состав Временного правительства, ряд министерских постов получили представители социалистических партий. В государственном аппа­рате появились новые министерства: продовольствия, вероиспове­даний, общественного призрения, труда, почт и телеграфов.

В июле 1917 г. был сформирован второй коалиционный состав Временного правительства, председателем стал А.Ф. Керенский.

Декретом от 1 сентября 1917 г. Временное правительство про­возгласило Россию республикой. Началась работа над проектом кон­ституции, в соответствии с которым Россия становилась буржуаз­ной республикой во главе с президентом.

Временное правительство не решило одной из самых актуаль­ных проблем, стоявших перед российским обществом, — аграрного вопроса. Земельная реформа была отложена до созыва Учредитель­ного собрания. В постановлении Временного правительства по зе­мельному вопросу от 19 марта 1917 г. говорилось, что земельный вопрос должен быть решен путем закона, принятого народным представительством. Не был и решен вопрос о выходе России из войны. В целом в период действия Временного правительства про­тиворечия государственного развития еще более обострились. Пра­вительство промышленников и интеллигентов, оказалось, неспособ­но эффективно управлять страной в условиях системного кризиса. Уникальная в истории страны попытка реформировать государство парламентским путем на либеральной основе провалилась. В этой ситуации растёт популярность большевиков, которые открыто, готовятся к захвату власти.

25 октября (по старому стилю) 1917 г. Временное правительство было свергнуто, его члены арестованы.

Практикум по истории Отечественного государства и права.

Семинарские занятия и самостоятельная работа студентов являются активными формами учебного процесса. Они призваны способствовать более глубокому изучению сложных и важных разделов учебного курса.

Семинарское занятие по истории отечественного государства и права преследует цель закрепить знания, полученные студентом на лекциях, в ходе самостоятельного изучения рекомендованных источников и научной литературы. Главная задача семинарских занятий – научить студентов логически мыслить, рассуждать, анализировать данные исторических и правовых источников, понимать смысл и содержание эволюции российского права, взаимодействия общественных механизмов.

Составная часть семинаров – закрепление на практике полученных знаний и умений, решение практических историко-правовых казусов, позволяющее углубленно изучать курс истории отечественного государства и права, содержащиеся в различных источниках, развивать умение правового решения конкретной юридической ситуации. При подготовке к семинару студенту рекомендуется: уяснить смысл плана семинара, существо поставленных вопросов; ознакомиться с конспектом лекций и соответствующими главами учебных пособий по истории Отечественного государства и права; изучить правовые источники.

Тема: Возникновение и развитие Древнерусского государства и права (IХ-ХIIвв.)

План:

1. Древнерусское государство: происхождение и основные этапы развития Руси.

2. Теории происхождения государственности у восточных славян.

3. Возникновение и развитие древнерусского права и его источники.

4. Русская Правда как кодекс раннефеодального права Киевской Руси.