Путиповышения ответственности субъектов правав условиях информатизации общества**

Анализ действующих законодательных актов в информационной сфере, а также некоторых подходов к регулированию отношений в глобальной информационной сети «Интернет» позволяет обозначить два подхода к совершенствованию регулирования ответственности субъектов права.

Первый, достаточно уже изученный, но недостаточно реализуемый, подход основывается на выявлении и закреплении коррелятивной взаимозависимости между обязанностями субъекта права и его ответственностью за качественное выполнение этих обязанностей.

Характерно, что в 70—80-е годы при теоретической разработке проблемы правового статуса органов государственного управления и их служащих обосновывалась эффективность нормативного регулирования ответственности субъектов права в непосредственной взаимосвязи с их конкретными функциями и обязанностями и предлагался подход к реализации ответственности через механизм оценки работы. Отмечалось, что практическое применение института ответственности зависит от конкретного и достаточно подробного нормативного определения компетенции субъекта управления (органа, подразделения, служащего), от знания этих норм исполнителем и организатором управления, от закрепления ожидаемого результата реализации компетенции и оценки реального результата и отклонений от заданного, а также оценки вредных последствий отклонений, и т.д.¹ Однако предлагаемые методики оценки качества деятельности субъектов права не получили широкого использования. Тем не менее идея опре-

* Старший научный сотрудник ИГЛ РАН, кандидат юридических наук.

** Работа выполнена по фанту РФФИ № 00-06-80114.

¹ См.: Ответственность в управлении. М., 1985. С. 260-284; Бачило И.Л., Ксаприч С.В, Сергиенко ЛА Обеспечение порядка в управлении производством. М, 1986. С. 98-99,109.

110

деления конкретных видов нарушений нормативно установленных обязанностей субъектов права (эти виды нарушений можно обозначить как фактические основания ответственности) нисколько не утратила своего значения и актуальности. Более того, в процессе информатизации общества этот вопрос получает новый импульс развития, что связано, в частности, с возникновением новых обязанностей субъектов права в условиях применения современных информационных технологий и, соответственно, с новыми потребностями в подходах к реализации ответственности этих субъектов.

Следует признать, что типичный недостаток правового регулирования ответственности во многих законодательных актах, и в частности в актах, регулирующих отношения в информационной сфере, состоит в скупом и представленном в общей форме определении ответственности за нарушение правоотношений, регламентируемых законодательным актом.

По-прежнему часто создается ситуация, когда отсутствует непосредственная связь между обязанностями субъекта права и его ответственностью за их нарушение. Обычно круг устанавливаемых обязанностей бывает гораздо шире нормативного определенных видов их нарушений — фактических оснований ответственности. Так, ФЗ от 29 декабря 1994 г. «Об обязательном экземпляре документов» довольно детально установлены обязанности организаций, централизованно получающих обязательный экземпляр документов, однако ответственность за выполнение этих достаточно серьезных обязанностей (например, по информированию потребителей об обязательном экземпляре документов или по распределению обязательных платных экземпляров изданий в соответствии с перечнем, утверждаемым Правительством РФ) не обеспечена, хотя бы на основе определения вида ответственности либо отсылки к соответствующему внутреннему документу, регламентирующему условия и порядок выполнения этих обязанностей. При этом закон все же частично делает шаг в сторону учета необходимости определения отдельных видов нарушений в рассматриваемой области, устанавливая административную ответственность другой группы субъектов, участвующих в решении проблемы обязательного экземпляра документов, — их производителей — за несвоевременную и неполную доставку такого экземпляра.

Следует отметить, что, несмотря на сказанное, общая ситуация, сложившаяся в последние несколько лет, свидетельствует о некоторые положительных сдвигах в этом вопросе. Постепенно идея выяв-

111

ления и закрепления на законодательном уровне соотношений между конкретными полномочиями субъектов права и их ответственностью воплощается в жизнь. Законодатель при разработке проектов некоторых федеральных законов исходит именно из данного принципа. Примером может служить проект ФЗ «О государственной автоматизированной системе «Выборы», в котором предусматриваются конкретные основания ответственности должностных лиц информационных центров избирательных комиссий за допускаемые правонарушения при выполнении закрепленных за ними обязанностей.

Такой подход к определению ответственности субъектов права можно рассматривать как первый шаг в формировании составов правонарушений, возникающих в современных условиях развития информатизации и использования новейших информационных технологий. Очевидно, что в целях совершенствования нормативного правового регулирования ответственности в данной области основное внимание законодатель должен уделять именно установлению новых составов административных и уголовных правонарушений и созданию их основе конкретных норм, восполняющих пробелы в правовом регулировании ответственности субъектов права.

Потребность в этом диктуется достаточно типичной сегодня ситуацией, когда при характеристике в федеральном законе вновь возникающих правонарушений в той области отношений, регулированию которых этот закон посвящен, ответственность за такие правонарушения устанавливается просто на основе отсылочной нормы к действующему законодательству об административной или уголовной ответственности. Однако далеко не всегда этой отсылочной норме корреспондирует соответствующая статья КоАП либо УК РФ. Например, это прямо касается необходимости установления норм об ответственности субъектов права, обязанных совершать определенные действия по реализации права граждан на доступ к информации и на защиту персональных данных. Есть и другие примеры. В ряде случаев совершенствование действующего законодательства об ответственности может быть связано также с дополнением или некоторым изменением отдельных статей УК РФ или КоАП, которые в принципе регулируют ситуацию, но не учитывают новых условий информатизации обще-

112

ственной жизни².

Специфическим видом ответственности субъектов права, который сегодня еще недостаточно регламентирован действующим законодательством об административной и уголовной ответственности, является ответственность участников процесса обработки, передачи, предоставления и получения данных и услуг в общественно доступных телекоммуникационных сетях.

Директива Европарламента и Евросовета от 15 декабря 1997 г. № 97/46/ЕС «О защите конфиденциальности в телекоммуникационном секторе» обозначает проблемы, нуждающиеся в правовом регулировании в национальном законодательстве, в частности, с позиций ответственности определенных субъектов права, обязанных обеспечивать защиту персональных данных и конфиденциальность пользователей телекоммуникационной сети, а также защиту законных интересов юридических лиц в телекоммуникационном секторе. Необходимость такого регулирования вызвана введением в общественно доступные телекоммуникационные сети новых информационных цифровых технологий, в результате чего увеличились специфические требования к защите данных и потребность в развитии соответствующих норм об ответственности.

К числу названных в Директиве проблем, стимулирующих создание норм об ответственности субъектов права, относятся прежде всего проблемы, связанные с нормативным урегулированием взаимоотношений поставщиков общественно доступных услуг в телекоммуникационных сетях с их абонентами. Предполагается, что эти взаимоотношения должны быть обеспечены нормами об ответственности поставщиков услуг за непринятие соответствующих технических и организационных мер для обеспечения безопасности услуг. Кроме того, необходимы нормы об ответственности за неинформирование абонентов о каждом конкретном риске нарушения безопасности сети, за любую обработку данных, относящихся к абоненту, которую по-

² Например, в связи с разработкой проекта ФЗ «О государственной автоматизированной системе «Выборы» предлагается внести дополнение в ст. 142 УК РФ «Фальсификация избирательных документов, документов референдума или неправильный подсчет голосов», предусмотрев в числе субъектов ответственности лиц, допущенных в установленном порядке к автоматизированной обработке избирательных документов, документов референдума.

ИЗ

ставщик может выполнить в целях маркетинга своих собственных телекоммуникационных услуг при отсутствии на это согласия абонента на основе точной и полной информации о типах дальнейшей обработки, предоставленной абоненту поставщиком услуг, и др.

Предусматривается также, что в национальном законодательстве государств — членов Европейских Сообществ должны содержаться нормы, гарантирующие возмещение ущерба на основе судебного решения за нарушение прав пользователей и абонентов телекоммуникационных сетей.

Недостаточность законодательного регулирования взаимоотношений субъектов права в общедоступных телекоммуникационных сетях и их ответственности за неправомерное поведение³ в настоящее время в нашей стране восполняется регулированием этих отношений договорами, а также путем использования других специальных способов обеспечения соответствующего поведения этих лиц.

Договорная практика регламентации отношений в информационной сфере в целом соответствует современным тенденциям свободы творчества, предпринимательства и т.п. и позволяет конкретно определять права, обязанности и ответственность участников отношений в процессе размещения, предоставления и получения информации в общедоступных телекоммуникационных сетях, в частности в глобальной сети «Интернет».

Чаще всего договоры, заключаемые в этой сфере, по своим признакам аналогичны договорам, предусмотренным гражданским законодательством. Они обычно содержат перечень обязанностей сторон: провайдера по предоставлению абоненту услуг в соответствии с предусмотренными условиями, по своевременному предупреждению

³ Одним из немногочисленных примеров правового закрепления обязанностей субъектов права, обеспечивающих работу в телекоммуникационных сетях связи, может служить статья в проекте ФЗ «Об информации персонального характера», предусматривающая обязанность названного субъекта обеспечивать необходимыми средствами защиты передачу персональных данных по трансграничной сети «Интернет» и т.п., в частности конфиденциальность (электронная цифровая подпись, средства криптографии для сохранения конфиденциальности и т.п.). Статья может служить основой для формирования нормы об ответственности за нарушение требований о защите персональных данных в случае утраты, искажения и иных неблагоприятных последствий при их передаче.

114

абонента об изменении условий предоставления услуг либо прейскуранта, по установлению сроков выполнения работ, гарантийных сроков и сроков устранения недостатков выполненных работ и т.п., и абонента — главным образом по своевременной оплате за выполненные услуги и использованию услуг провайдера только легальным образом, по выполнению условий предоставления услуг, в частности обязанности не допускать передачи через сеть любой информации, противоречащей действующему российскому и международному законодательству, и др. В случае невыполнения условий договора одной из сторон он может быть расторгнут по инициативе другой стороны, либо спорный вопрос регулируется на основе взаимной договоренности сторон, либо наступает гражданско-правовая ответственность в порядке, установленном действующим законодательством.

Одним из упомянутых выше и получающих распространение специальных способов обеспечения правомерного поведения участников отношений в информационной сфере является так называемая саморегуляция их поведения на основе разработки определенных правил, принимаемых по общему согласию членов какого-либо коллектива, группы лиц. Эти правила обычно содержат соответствующие запреты на совершение действий, нарушающих интересы участников информационных отношений в телекоммуникационных сетях, либо создающих помехи в процессе передачи, получения и использования информации, либо направленных на фальсификацию данных и т.п.⁴

Очевидно, что соблюдение этих правил опирается в значительной мере на нравственные начала в регулировании отношений в телекоммуникационных сетях. Потребность в усилении этих начал, как нам представляется, неизбежно должна сопровождать процессы информатизации общественной жизни и развития информационного общества, в котором будет использоваться гораздо более широкий арсенал средств формирования правомерного поведения членов такого общества в XXI в.

Договорное установление ответственности субъектов права, а также иные подходы к обеспечению ответственного поведения различных участников общественных отношений можно, с нашей точки зрения, рассматривать в целом как второй путь повышения ответственности этих субъектов в современный период.

⁴ См. подробнее: Проблемы информатизации. 2000. № 3. С. 28.

115

Д.В. Огородов*

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПУБЛИЧНОГО И ЧАСТНОГО ПРАВА В ОХРАНЕ ЛИЧНЫХ ТАЙН**

Частное и публичное право — два необходимых компонента системы права. Однако, отмечая сам факт существования двух подсистем права — частного и публичного, нельзя не обратить внимание на взаимодействие между ними. В.Ф. Яковлев справедливо указывает: «Если нет развитого частного права, рассчитывать на эффективное развитие общества не приходится. Если нет развитого публичного права, частное право не может быть действенным»¹. Системный характер связи частного и публичного права обусловливает невозможность реального совершенствования правового регулирования в рамках лишь одного из них, без учета взаимодействия. Так, Ф.М. Раянов отмечает, что частное и публичное право есть «парные категории, которые работают во взаимодействии друг с другом»². Т.Н. Нешатаева считает, что «деление права на публичное и частное... предполагает постоянное взаимодействие частноправовых и публично-правовых норм. Совершенство правовой системы зависит от соблюдения баланса между этими частями, разумного использования отсылок от одних норм к другим»³. Характеризуя связь частного и публичного права, В.Ф. Яковлев справедливо подчеркивает: «Нужно, чтобы было обеспечено тесное взаимодействие публичного и частного права... без этого частное право эффективно функционировать не может. Оно

* Аспирант ИГПРАН.

** Работа выполнена по гранту РФФИ № 00-06-80114.

' Яковлев В.Ф. О взаимодействии публичного и частного права // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической практики: Материалы конференции. Екатеринбург, 1999. С. 3.

Раянов Ф.М. К вопросу о понятиях публичного и частного права // Там же. С. 55.

Нешатаева Т.Н. О соотношении публичного и частного права // Там же. С. 40.

116

должно подкрепляться нормами публично-правового воздействия и защитой, исходящей от публичного права».

Рассмотрим направления, в которых происходит взаимодействие частного и публичного права. М.Ю. Челышев на примере административного права и права интеллектуальной собственности обозначает следующие направления взаимодействия: «...во-первых, это известное единство целей, достигаемых средствами административного и гражданского права; во-вторых, это общность законодательных источников, которая обусловливает и третье направление такого взаимодействия — использование одинаковых понятий и терминов»⁵. Т.Н. Нешатаева обращает внимание на такую форму взаимодействия частного и публичного права, как «использование особого метода правового регулирования — отсылочного и норм особого рода — отсылочных норм».

Относительно роли административного права во взаимодействии частного и публичного права Ю.А. Тихомиров пишет: «Поскольку нормы одной отрасли защищаются нормами другой отрасли, административное право следует рассматривать как одну из гарантий реализации гражданско-правовых норм»⁷. «Административное право во взаимодействии с гражданским правом защищает субъективные гражданские права и устанавливает необходимые, по мнению законодателя, условия их реализации. В этой связи можно отметить, что в механизм реализации и защиты субъективных гражданских прав... включаются публично-правовые элементы»⁸.

Представляет интерес исследование отмеченного взаимодействия применительно к регулированию отношений в сфере информации. Как справедливо отмечает в связи с этим И.Л. Бачило, «институты правового режима информации как предмета правоотношений и

^ЛЯковлев В.Ф. Указ. соч. С. 7.

Челышев М.Ю. Взаимодействие гражданского права с публично-правовыми отраслями: (на примере права интеллектуальной собственности) // Актуальные проблемы права интеллектуальной собственности: Сб. научи, трудов / Отв. ред. М.И. Никитина. Казань, 1997. С. 8. ⁶Нешатаева Т.Н. Указ. соч. С. 39.

⁷ Тихомиров Ю.А. Курс административного права и процесса. М., 1998. С. 102.

⁸ ЧелышгвМЮ. Указ. соч. С. 8.

117

правового статуса субъектов всех уровней являются важнейшими рычагами упорядочения отношений, связанных с информационными ресурсами» ⁹. Поскольку одним из наиболее важных таких режимов является правовой режим тайн, рассмотрим взаимодействие частного и публичного права применительно к тайнам. Общеправовую дихотомию «публичное — частное право», на наш взгляд, допустимо распространить и на тайны. Тем самым образуется двухвидовая классификация, в зависимости от того, какой характер носят правоотношения, в которых присутствует та или иная тайна: тайны частноправового характера (частноправовые) и тайны публично-правового характера (публично-правовые).

В ГК РФ речь идет о следующих видах тайн: служебная и коммерческая тайна (ст. 139), личная и семейная тайна (ст. 150), банковская тайна (ст. 857), тайна страхования (ст. 946). Кроме того, служебная и коммерческая тайна, личная и семейная тайна законодателем признаются объектами гражданских прав. Эти тайны являются предметами (объектами) ¹⁰ правовых отношений, которые возникают на основе автономии воли, равенства и имущественной самостоятельности сторон, т.е. гражданских (частных) правоотношений. Это дает основание обозначить отмеченные виды информации как частноправовые тайны (тайны частноправового характера).

Говоря о ст. 139 ГК, мы имеем в виду именно коммерческую тайну и исключаем служебную. На наш взгляд, в ст. 139 ГК законодатель ошибочно в одном ряду с коммерческой тайной поместил тайну служебную. Например, в Указе Президента РФ от 6 марта 1997 г. № 188 коммерческая и служебная тайна различаются. Служебная тайна имеет публично-правовую природу, на что обращают внимание ряд

⁹ Бачгию ИЛ. Информация - объект права // Научно-техническая информация. Сер. 1. Организация и методика информационной роботы. 1999. № 8. С. 13.

¹⁰ Для целей настоящей статьи мы понимаем объект и предмет правоотношения как синонимы. "СЗРФ. 1997. №10. Ст. 1127.

118

исследователей¹². В отличие от коммерческой тайны она не является предметом частноправовых отношений. Единого определения служебной тайны в законодательстве нет. Воспользуемся доктринальным определением.

Так, В.Н. Лопатин понимает служебную тайну как защищаемую по закону конфиденциальную информацию, ставшую известной в государственных органах и органах местного самоуправления только на законных основаниях и в силу исполнения их представителями служебных обязанностей, а также служебную информацию о деятельности государственных органов,- доступ к которой ограничен федеральным законом или в силу служебной необходимости¹³. К служебной тайне следует отнести, как это отмечается в литературе, военную тайну, в части, не составляющей государственную тайну , а также иную информацию, которую обязаны сохранять лица, если информация стала им доступна в связи с исполнением ими обязанностей государственной или муниципальной службы, например налоговую тайну. Не вызывает сомнения, что государственная тайна¹⁵ также имеет публично-правовую природу. Таким образом, государственную и служебную тайну, полагаем, следует отнести ко второму элементу дихотомии: к публично-правовым тайнам (тайнам публично-правового характера).

Взяв за основу предложенную классификацию, можно на ее основе рассмотреть взаимодействие частного и публичного права при регулировании отношений, связанных тайнами, в частности выяснить такой аспект, как взаимовлияние тайн частноправового и публично-правового характера.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. Изд. 3-е, испр. и доп. М., 1998. С. 290-291.; Куликов А.Д. О коммерческой и служебной тайне // Дело и право. 1996. № 10. С. 17; Лопатин В.Н. Информационная безопасность России: Дисс... докт. юрид. наук. СПб., 2000. С. 226.

¹³ См.: Лопатин В.Н. Информационная безопасность России: Дисс... докт. юрид. наук. С. 228.

¹⁴ См.: Фатьянов А.А. Тайна и право (основные системы ограничения на доступ к информации в российском праве). М., 1999. С. 141.

¹⁵ Закон РФ «О государственной тайне» // СЗ РФ. 1997. № 41. Ст. 8220,4673.

119

Право на коммерческую тайну является исключительным¹⁶, т.е. абсолютным¹⁷ субъективным гражданским правом, а значит, должно реализовываться самим управомоченным лицом, посредством его собственных действий. На практике же реализация субъективного гражданского права на тот или иной объект (сюда относится и субъективное право на личную или коммерческую тайну) не может основываться только на гражданско-правовых мерах. Для эффективного регулирования необходимо привлекать средства публичных отраслей права. Потребность в публично-правовых нормах проявляется, в частности, когда речь идет об отношениях обладателей тайны и органов государства Здесь существуют два интереса: публичный и частный.

Приведем пример публичного интереса. Согласно ст. 14 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»¹⁸, юридические лица обязаны предоставлять государственным антимонопольным органам информацию, в том числе составляющую коммерческую тайну. В обеспечение этой обязанности в ст. 157¹ КоАП РСФСР устанавливается административная ответственность за непредставление в срок хозяйствующим субъектом документов и сведений федеральному антимонопольному органу.

С другой стороны, существует частный интерес. Помимо обеспечения выполнения публично-правовой обязанности (например, предоставление государственному органу необходимой информации) нужно гарантировать охрану прав и законных интересов обладателей тайны. Поскольку по закону они вынуждены представлять соответствующие сведения, то тем самым ограничивается их право на тайну. Для обеспечения полноценной охраны прав и законных интересов лиц, обладающих коммерческой тайной, весьма важным является

¹⁶ См.: Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 1996. С. 621; Тарасенко К.А. Некоторые проблемы охраны коммерческой тайны в США // Журнал международного частного права. 1998. №З.С.З.

¹⁷ См.: Орлов В.А, Челышев М.Ю., Некоторые вопросы охраны коммерческой тайны в публичном и частном праве (аспект межотраслевого взаимодействия) // Современные проблемы права интеллектуальной собственности: Теория и практика. Отечественный и зарубежный опыт: Сб. науч. трудов / Отв. ред. С.А. Чернышева. Казань, 1998. С. 76.

¹⁸ Ведомости РФ. 1991. № 16. Ст. 499; 1992. J^A 34. Ст. 1966; №32. Ст. 1882; СЗ РФ. 1995. № 22. Ст. 1977; 1998. № 19. Ст. 2066; 2000. № 2. Ст. 124.

120

возложение на государственные органы и государственных служащих обязанности принимать меры по неразглашению полученной ими коммерческой тайны. Такого рода обязанность предусмотрена в ст. 102 Налогового кодекса РФ, ст. 15 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», ст. 13 ФЗ «О естественных монополиях»¹⁹, ст. 21 Закона РФ «Об обеспечении единства измерений»²⁰, ст. 13 Закона РФ «О стандартизации»²¹, в Федеральном законе «О рекламе»²², Законе РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации»²³, Законе РФ «О валютном регулировании и валютном контроле»²⁴, Законе РФ «О федеральных органах налоговой полиции»²⁵ и других нормативных правовых актах. В ст. 102 Налогового кодекса РФ налоговая тайна определяется как любые полученные налоговым органом, органами налоговой полиции, органом государственного внебюджетного фонда и таможенным органом сведения о налогоплательщике, за исключением сведений: 1) разглашенных налогоплательщиком самостоятельно или с его согласия; 2) об идентификационном номере налогоплательщика; 3) о нарушениях законодательства о налогах и сборах и мерах ответственности за эти нарушения; 4) предоставляемых налоговым (таможенным) или правоохранительным органам других государств в соответствии с международными договорами (соглашениями), одной из сторон которых является Российская Федерация, о взаимном сотрудничестве между налоговыми (таможенными) или правоохранительными органами (в части сведений, предоставленных этим органам). Там же устанавливается, что налоговая тайна не подлежит разглашению налоговыми органами, органами налоговой полиции, органами государственных внебюджетных фондов и таможенными органами, их должностными лицами и привлекаемыми специалистами, экспертами, за исключением случаев, предусмотренных федеральным

¹⁹ СЗ РФ. 1995. № 34. Ст. 3426.

²⁰ Ведомости РФ. 1993. № 23. Ст. 811.

²¹ Там же. №25. Ст. 917; СЗРФ. 1996. № 1. Ст. 4.

²² СЗ РФ. 1995. № 30. Ст. 2864.

²³ Ведомости РФ. 1993. № 2. Ст. 56; СЗ РФ. 1998. № 1. Ст. 4; 1999. № 47. Ст. 5622.

²⁴ Ведомости РФ. 1992. № 45. Ст. 2542; СЗ РФ. 1999. № 1. Ст. 1; 1999. № 28. Ст.

3461.

²⁵ Ведомости РФ. 1993.№ 29. Ст. 1114; СЗ РФ. 1995. № 51. Ст. 4973.

121

законом.

Как уже говорилось, в литературе подобного рода обязанность представителей публичной власти сохранять в тайне «чужие» сведения обозначается как служебная тайна. Одной из важных функций служебной тайны является правоохранительная функция, состоящая в охране конфиденциальной информации физических и юридических лиц. На примере перечисленных нормативных актов мы можем видеть один из срезов взаимодействия частного и публичного права, состоящего в том, что нормы публичного права обеспечивают реализацию норм гражданского права.

Однако само по себе обязывание, будь то возложение обязанности не разглашать полученную информацию или любой другой обязанности, без наличия необходимой санкции в случае ее неисполнения не имеет практического смысла По этому поводу АА. Фатьянов пишет: «...одним из важнейших моментов для формирования института служебной тайны является установление действенной системы санкций за неправомерное распространение этих сведений... К регулированию этих отношений применимы практически все формы юридической ответственности»²⁶.

Так, УК РФ в ч. 2 ст. 183 устанавливает уголовную ответственность за незаконные разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, без согласия их владельца, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности и причинившие крупный ущерб. Лицо, которому коммерческая или банковская тайна стала известной в связи с исполнением им служебных обязанностей, совершившее данное действие, также может нести уголовную ответственность, предусмотренную этой статьей²⁷. Кроме того, АА. Фатьянов отмечает, что разглашение служебной тайны может быть квалифицировано также по ст. 285 УК РФ как злоупотребление должностными полномочиями²⁸.

Другой пример защиты средствами публичного права частноправовых тайн — это уголовная ответственность за разглашение тай-

²⁶ Фатьянов АА Проблемы формирования института служебной тайны // Государство и право. 1999. № 4. С. 21.

²⁷ См., напр.: Тимергалиева О.Н. Антикоррупционное законодательство России и проблемы его осуществления // Право и политика. 2000. № 1. С. 62. См.: Фатьянов АА Указ. соч. С. 22.

122

ны усыновления (удочерения), иными словами, за посягательство на личную и (или) семейную тайну человека. В ст. 155 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за разглашение тайны усыновления (удочерения) вопреки воле усыновителя, совершенное лицом, обязанным хранить факт усыновления (удочерения) как служебную или профессиональную тайну, либо иным лицом из корыстных или иных низменных побуждений.

Однако меры уголовно-правового принуждения являются «тяжелой артиллерией», наиболее строгой формой государственного реагирования на правонарушения. Применение таких мер не во всех случаях целесообразно и возможно. Поэтому важную роль играют иные виды юридической ответственности. Во-первых, те правонарушения, на которые не распространяется уголовная ответственность, не должны оставаться вообще ненаказуемыми. А во-вторых, наличие широкого спектра мер юридической ответственности позволит более гибко и адекватно воздействовать на правонарушителей. Так, за нарушение режима служебной тайны виновное лицо может привлекаться к дисциплинарной ответственности, однако, учитывая меньший уровень превенции дисциплинарной ответственности, целесообразно применение мер административной ответственности.

В.Н. Лопатин считает необходимым включить в КоАП РФ нормы, устанавливающие административную ответственность за разглашение служебной тайны²⁹. В ст. 13.14 проекта КоАП устанавливается административная ответственность за незаконное разглашение информации с ограниченным доступом (за исключением информации, разглашение которой влечет уголовную ответственность) лицом, обладающим ею в связи с исполнением служебных или профессиональных обязанностей. Думается, что эта новелла явится существенным усовершенствованием правового регулирования отношений в области информации ограниченного доступа

Не следует также забывать о необходимости поддержания баланса частных и публичных интересов. Поэтому административную ответственность следует установить для обеспечения обязанности как частных лиц перед государством, так и государства, в лице государственных служащих и должностных лиц, перед частными лицами. В действующем КоАП РСФСР это не вполне реализовывалось. Как уже

²⁹ См.: Лопатин В.Н. Указ. соч. С. 231.

123

отмечалось, существует административная ответственность хозяйствующего субъекта за непредставление сведений федеральному антимонопольному органу, в то время как административной ответственности за разглашение «чужой» тайны, составляющей служебную тайну, в Кодексе не предусмотрено. Налицо несоблюдение баланса интересов. Поэтому нужно приветствовать включение в новый КоАП РФ ст. 13.14, направленной на устранение этого дисбаланса

Таким образом, в сфере информации, применительно к тайнам, важным фактором достижения эффективности правового регулирования является обеспечение оптимального взаимодействия частного и публичного права. Конкретные формы такого взаимодействия в области тайн видятся в следующем:

— установление публично-правовой служебной тайны может выступать в качестве гарантии реализации субъективного права на частноправовые тайны, охраняя интересы физических и юридических лиц;

— соблюдение служебной тайны, а следовательно и защищенность частных интересов, обеспечивается установлением юридической ответственности, включая уголовную, дисциплинарную и административную. Существенная роль при этом должна принадлежать административной ответственности.

АЛ. Антопольский*

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРАВОНАРУШЕНИЯ ПРИ РАБОТЕ С КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ**

ФЗ от 20 февраля 1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации» классифицирует документированную информацию по признаку доступа к ней на информацию открытую и ограниченного доступа Последняя подразделяется на сведения, отнесенные

* Младший научный сотрудник ИГП РАН.

** Работа выполнена по гранту РФФИ № 00-06-80114.

124

к государственной тайне, и конфиденциальную информацию. В ст. 9 этого Закона содержится перечень сведений, доступ к которым ограничивать запрещено. Закон устанавливает также ответственность: владельцев информационных ресурсов за нарушение правил работы с информацией (ст. 15); органов государственной власти, организаций и их должностных лиц за правонарушения при работе с документированной информацией (ст. 23); руководителей и служащих органов государственной власти и организаций за незаконное ограничение доступа к информации и нарушение режима защиты информации (ст. 24). Однако эти нормы об ответственности в настоящее время являются декларативными и останутся такими до тех пор, пока в соответствующие кодексы не будут внесены необходимые дополнения.

В зависимости от того, какую роль в информационном процессе играет субъект, можно назвать следующие типы правонарушений, связанных со сведениями ограниченного доступа:

1) злоупотребление правом на ограничение доступа к информации (незаконное ограничение доступа к открытой информации);

2) незаконный поиск, получение и распространение неуполномоченным лицом сведений ограниченного доступа;

3) разглашение сведений ограниченного доступа лицом, которому они были доверены (конфидентом).

Примером нормы, устанавливающей ответственность за правонарушение первого типа, может служить ст. 140 УК РФ, предусматривающая «неправомерный отказ должностного лица в предоставлении собранных в установленном порядке документов и материалов, непосредственно затрагивающих права и свободы гражданина, либо предоставление гражданину неполной или заведомо ложной информации, если эти деяния причинили вред правам и законным интересам граждан».

В связи с этим следует обратить внимание на то, что ст. 5.39 проекта КоАП РФ также устанавливает ответственность (в виде штрафа) за отказ в предоставлении гражданину информации. Диспозиция этой статьи отличается от приведенной выше нормы ст. 140 УК РФ тем, что она не предусматривает необходимости наступления вредных последствий и называет дополнительный способ совершения правонарушения неправомерным отнесением общедоступной информации к информации с ограниченным доступом.

Нормы ст. 137 и 138 УК РФ устанавливают ответственность за правонарушения второго типа, а при нарушении ст. 142,147,310,311,

125

320 о неприкосновенности частной жизни, тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых и иных сообщений затрагивается сфера разглашения сведений ограниченного доступа лицом, которому они были доверены.

Статья 183 УК РФ устанавливает ответственность за «незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну». Незаконное собирание сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, предусмотренное ч. 1 ст. 183, представляет собой преступление второго типа, а незаконное разглашение или использование таких сведений, предусмотренное ч. 2 этой статьи, может относиться и ко второму и третьему типам в зависимости от правового статуса субъекта преступления. Аналогичным образом сконструирована ст. 155 УК РФ о разглашении тайны усыновления (удочерения). Особенность этого состава заключается в том, что субъектом преступления может быть либо лицо, обязанное хранить факт усыновления как служебную или профессиональную тайну, либо любое другое лицо, действующее из корыстных или иных низменных побуждений.

В законодательстве многих государств нормы об ответственности за преступления, связанные с конфиденциальной информацией, широко распространены. В уголовных кодексах, например, Испании и ФРГ неприкосновенность частной жизни рассматривается как родовой объект преступления. Ее защите посвящен разд. 15 Особенной части УК ФРГ и разд. X кн. 2 УК Испании. В этих двух странах запрещается сбор конфиденциальной личной информации, причем в уголовных кодексах содержатся указания на способы такого сбора информации (запись разговоров, завладение корреспонденцией и др.). В § 201 УК ФРГ причинение вреда законным интересам субъекта — собственника или держателя сведений рассматривается как необходимый элемент объективной стороны данного преступления. В ст. 197 УК Испании аналогичное деяние признается преступным, если сбор сведений осуществлялся без необходимого разрешения.

УК РФ (ст. 137) помимо двух названных условий требует, чтобы деяние было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности: «незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, если эти деяния совершены из коры-

126

стной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан».

В Испании, ФРГ и России совершение данного преступления с использованием служебного положения является квалифицирующим признаком (ч. 2 ст. 137 УК РФ, абз. 3 § 201 УК ФРГ). В ч. 4 ст. 197 УК Испании установлена повышенная ответственность за преступления, совершенные лицами, ответственными за архивы и картотеки. В соответствии с ч. 5 и 6 этой статьи предусмотренные законом наказания назначаются «в их верхнем пределе», если в результате преступления были раскрыты «чувствительные» сведения (об идеологии, религии, состоянии здоровья лица и др.) или если преступление совершено с целью получения выгоды. Совершение рассматриваемого преступления должностным лицом с использованием служебного положения в соответствии со ст. 198 УК Испании рассматривается как особо квалифицированный состав, санкция которого включает дополнительное наказание в виде дисквалификации на срок от трех до шести лет.

Следует обратить внимание на то, что в разных странах санкции за рассмотренные преступления различны. Например, в ФРГ простое нарушение конфиденциальности слова (абз. 1 и 2 § 201), а также незаконное получение конфиденциальной информации, которая хранится электронным способом (§ 202а), наказывается лишением свободы на срок до трех лет или штрафом. Нарушение конфиденциальности слова должностным лицом (абз. 3 § 201) наказывается лишением свободы на срок до пяти лет или штрафом.

Преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 197 УК Испании, наказываются лишением свободы на срок от одного года до четырех лет и штрафом; совершение того же преступления с отягчающими обстоятельствами, предусмотренными ч. 3 и 4 той же статьи, наказываются лишением свободы на срок от двух до пяти и от четырех до шести лет.

За преступление, предусмотренное ст. 137 УК РФ, установлена санкция в виде штрафа, либо обязательных работ на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительных работ на срок до одного года, либо ареста на срок до четырех месяцев (основной состав) и штрафа, либо лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо ареста на срок от четырех до шести месяцев (квалифицированный состав).

127

Нарушение тайны переписки также признается преступлением во всех трех государствах - в России, Испании и ФРГ.

В ст. 38 УК РФ установлена ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений граждан. То же деяние, совершенное лицом с использованием своего служебного положения или специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, рассматривается как квалифицированный состав. И особо квалифицированный состав, предусмотренный ч. 3 указанной статьи, устанавливает ответственность за незаконное производство, сбыт или приобретение в целях сбыта специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации.

В ФРГ ответственность установлена за нарушение тайны переписки (§ 202), и объективную сторону этого преступления образует незаконное вскрытие запечатанного письма или ознакомление с его содержанием с помощью технических средств. В § 206 УК ФРГ о нарушении тайны почтовой и телекоммуникационной связи установлена ответственность за преступления, совершенные владельцами или служащими почтовых и телекоммуникационных предприятий, вскрытие доверенных ему посланий, их сокрытие, передача их содержания третьим лицам.

В Испании ответственность за нарушение тайны переписки установлена несколькими нормами УК: завладение письмами, сообщениями или документами лица с целью раскрытия тайных сведений (ст. 197), раскрытие профессиональной тайны (ст. 199), нарушение конституционных прав государственными служащими при расследовании преступлений, заключающееся в незаконном перехвате корреспонденции лица (ст. 535) или его телекоммуникационных сообщений (ст. 536).

Сравнение норм об ответственности за нарушение тайны переписки позволяет сделать следующие выводы: в Германии и Испании законодатель счел необходимым разделить в диспозициях соответствующих статей преступления, совершаемые традиционным способом, и преступления, предметом или орудием которых являются средства современных технологий.

За нарушение тайны переписки в этих двух странах предусмотрены наказания в виде лишения свободы на срок до пяти лет. Это строже аналогичных российских норм. В России простое и квалифицированное нарушение тайны переписки, предусмотренное ч. 1 и 2

128

ст. 138 УК РФ, рассматривается как преступление небольшой тяжести, за которое наказания в виде лишения свободы не предусмотрено.

Незаконные производство и сбыт специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, в соответствии с ч. 3 ст. 138 УК РФ является преступлением средней тяжести, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет. Ответственности за соответствующие деяния в уголовном законодательстве Германии и Испании нет.

По нашему мнению, данный состав следует рассматривать скорее как преступление против порядка управления, наряду с незаконным оборотом оружия и наркотиков, а не как преступление против конституционных прав граждан

Уголовное законодательство Испании и ФРГ по сравнению с российским уделяет намного больше внимания вопросам защиты профессиональной и служебной тайны Защите тайн, ставших известными медицинским работникам, психологам, адвокатам, социальным работникам и целому ряду других категорий специалистов, посвящен § 203 УК ФРГ. Нарушение служебной тайны рассматривается в Германии как должностное преступление (§ 353Ь разд. 13 УК ФРГ), как и разглашение сведений, относящихся к закрытому судебному разбирательству (§ 353d), и нарушение налоговой тайны (§ 355). В Испании раскрытие сведений, ставших известными в силу должностного положения или трудовых обязанностей, образует состав ч. 1 ст. 199. Раскрытие чужих секретов лицом, чьей обязанностью является их охрана, образует квалифицированный состав, предусмотренный ч. 2 ст. 199 УК Испании.

В составе разд. 19 УК Испании, посвященного преступлениям против государственной власти, содержится глава «о вероломстве в хранении документов и нарушении секретов». Она предусматривает ответственность государственных служащих за хищение, уничтожение или утаивание доверенных им документов (ст. 413), за умышленное выведение из строя средств защиты информации ограниченного доступа (ст. 414), за разглашение доверенных им секретов (ст. 417) и их использование (ст. 418).

Статьи 278-280 УК Испании посвящены преступлениям, связанным с коммерческой тайной: завладению документами и устройствами, содержащими коммерческую тайну, и ее раскрытию конфидентом.

Сравнение системы норм уголовного права трех стран, устанав-

129

ливающих ответственность за преступления, связанные с конфиденциальной информацией, приводит к выводу, что, во-первых, в уголовных кодексах Германии и Испании эти нормы распределены по тексту менее разрозненно, в ряде случаев объединены в специальные разделы или главы.

Во-вторых, в УК РФ называется значительно больше видов конфиденциальной информации, аналогов которым в изученных иностранных актах нет (тайна усыновления, сведения о мерах безопасности в отношении судей и иных лиц). С другой стороны, в уголовных кодексах Испании и ФРГ значительно подробнее проработаны вопросы, связанные с субъектами отдельных преступлений, их правовым статусом, а также отдельными элементами состава преступления (например, очень детально перечисляются способы их совершения).

В-третьих, в УК РФ недостаточно проработаны вопросы, связанные с профессиональной и служебной тайной. Единственный состав преступления, где они упоминаются, это разглашение тайны усыновления (ст. 155), что явно недостаточно.

Г.В. Белов*

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В СФЕРЕ ОБОРОТА НЕПУБЛИКУЕМОЙ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ**

В связи со становлением и развитием рыночной экономики в России возникла настоятельная необходимость в законодательном регулировании информационных отношений, в частности отношений, связанных с охраной результатов научно-технической деятельности (результаты научно-технических исследований, опытно-конструкторских разработок, т.е. НИОКР, проектов новых изделий и т.п.), которые могут содержать предметы, охраняемые авторским правом, или составлять предмет государственной или коммерческой

* Старший научный сотрудник ИГЛ РАН, кандидат технических наук, академик МАИ." Работа выполнена по фанту РФФИ № 00-06-80114.

130

тайны. Организация мероприятий по их охране является необходимым условием формирования в обществе традиций добросовестной конкуренции и создания правового пространства, комфортного для развития творческой деятельности во всех сферах социально-экономической жизни.

Исключение попадания в зону информации открытого доступа сведений, потенциально подлежащих защите от третьих лиц, должно быть обеспечено как законодательно, так и на уровне подзаконных актов, инструктивных, методических и других, в том числе внутренних, документов предприятий, фирм и т.п. Это призвано обеспечить усиление факторов регулирования позитивной ответственности, исключая саму возможность совершения административного проступка (правонарушения или даже преступления) из-за нарушения алгоритмов поведения, предписанных законами и нормативными документами.

В данной работе речь идет о более «мягкой», чем «секретная», информации — об отчетах о НИОКР гражданского назначения и обычных диссертациях, поступающих, согласно ФЗ от 29 декабря 1994 г. «Об обязательном экземпляре документов», в государственные информационные фонды и научно-технические архивы. Предоставление этих информационных объектов обусловлено законом, с одной стороны, для хранения в качестве культурно-исторического наследия, а с другой — в целях информирования о них заинтересованных лиц и распространения полученных знаний для общественной пользы.

Правовые проблемы оборота научно-технической продукции и научно-технической информации (НТИ) в контексте рыночных отношений до сих пор решаются фрагментарно, без достаточной научной базы для специальных исследований, что на практике приводит иногда к возникновению правовых коллизий, которые чаще всего не вызывают значительных материальных и моральных издержек. Однако в отдельных случаях ущерб от ошибок законодателя и исполнителя установленных процедур может граничить с преступлениями, угрожающими национальной (информационной) безопасности. При этом неурегулированность таких процедур, отсутствие судебной практики в информационной сфере приводят к тому, что ответственность по этим видам правонарушений практически не наступает. Учитывая то, что в современных условиях информационные ресурсы, и особенно в научно-технической сфере, являются национальным бо-

131

гатством, по своей ценности превышающим все другие (приходные, трудовые и т.п.) виды ресурсов, решение конкретных проблем информационного права в этой сфере становится особенно актуальным.

Проблема определения предмета неопубликованной

научно-технической информации в области научно-технической и информационной деятельности

Проблема оборота НТИ как результата научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ возникает уже на уровне терминологии и определения предмета ННТИ как объекта правового регулирования. В ходе научно-технической деятельности (далее НТД) возникают определенные результаты НТД (см. ФЗ от 23 августа 1996 г. «О науке и государственной научно-технической политике»). Необходимость их сохранения и использования для пользы общества обусловливает их помещение в соответствующие государственные депозитарии или информационные фонды и обеспечение доступа к ним всех заинтересованных физических и юридических лиц как к информации открытого доступа (см. ФЗ «Об обязательном экземпляре документов»). Этот Закон определяет политику государства в области формирования обязательного экземпляра документов как ресурсной базы комплектования полного национального библиотечно- информационного фонда Российской Федерации и развития системы государственной библиографии, предусматривает обеспечение государственной гарантии сохранности обязательного экземпляра документов и возможность его общественного использования.

Закон не только предписывает порядок доставки обязательного бесплатного экземпляра неопубликованных документов (ст. 10), но и разрешает основные правовые и организационные вопросы его дальнейшего использования — доступа к нему, его копирования, репродуцирования. Определены адреса конкретных государственных информационных центров-депозитариев, ответственных за выполнение требований данного Закона (за бюджетные средства). Законом к обязательному экземпляру документов отнесены: отчеты о научно-исследовательских и опытно-конструкторских работах; алгоритмы и программы для ЭВМ; кандидатские и докторские диссертации и т.д.

Отметим сразу первую группу проблемных вопросов правовой сферы оборота ННТИ, которые также не были разрешены российским законодательством в полной мере:

132

1. Отсутствие такого законодательно установленного определения конкретных результатов НТД, научно-технической продукции, других видов НТИ, которое позволило бы установить систему классификационных признаков этих информационных объектов и в процессе их создания, и в процессе предъявления, согласно Закону об обязательном экземпляре, в информационные фонды страны.

2. Отсутствие такого законодательно установленного определения НТИ, которое было бы корректно связано с результатом НТД, с его документированием и распространением для общественного использования в соответствии с требованием Закона об авторских правах и других аналогичных актов об охране прав интеллектуальной собственности. Отчет о НИОКР во всем мире является особой категорией весьма ценного информационного ресурса — неопубликованных документов или «серой литературы», которая представлена научными текстами и научно-технической документацией, изготавливаемой в ограниченном количестве экземпляров и не публикуемой коммерческими издательствами даже в малых тиражах для коммерческого использования.

3. Отсутствие в российском законодательстве самого понятия НТИ, а тем более ННТИ как объекта правовой защиты. В сфере защиты авторских прав прежде всего защищается авторское произведение. Комплект чертежей или шаблонов для крыла самолета создается коллективом и не имеет самостоятельного информационного значения, хотя может иметь государственное значение как секрет оборонной техники. Разрабатывавшийся ранее и так необходимый Закон об НТИ остался проектом. Его отсутствие привело к неограниченной терминологической фантазии в этой сфере и к использованию в подзаконных актах «ненормативной лексики». Несогласованность и непонимание в среде специалистов по науке и НТИ достигли сегодня угрожающих размеров. Все научно-технические результаты относят к научно-технической продукции, а последнюю из-за того, что она является информационным объектом в «чистом виде», т.е. группы символов на материальном носителе, ни минуты не сомневаясь, относят к НТИ. И если научные работники, ИГР и информационные работники как-то еще договариваются о разграничении понятий, то в сфере правового обеспечения научной и информационной деятельности, особенно с учетом требований коммерческого сектора информационного рынка, рынка инноваций, интеллектуальной собственности, наблюдается полная неразбериха,

133

4. В соответствии с действующим законодательством на предоставление отчета о НИОКР в депозитарий и согласно Приказу Миннауки России от 17 ноября 1997 г. № 125 «Об утверждении положения о государственной регистрации и учете открытых научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ» (зарегистрировано в Минюсте РФ,29 января 1998 г. № 1459), отчет о НИОКР должен быть оформлен в соответствии с требованиями государственного стандарта (ГОСТ 7.32-91 «Отчет о НИР. Структура и правила оформления»). Следовательно, отчет должен полным и в научном смысле слова, т.е. таким, как он передается заказчику, заплатившему средства за НИОКР. Такое понимание этого требования не редкость. На наш взгляд, оно связано с традиционной «нерыночной» научной добросовестностью разработчиков НИОКР, для которых приоритет и научный престиж до сих пор подчас имеют первостепенное значение. Но заказчик в договоре на НИОКР, в соответствии с ГК РФ, может защитить отчет о НИОКР или результаты НТД через инструментарий конфиденциальной, коммерческой или служебной тайны и на практике почти всегда так делает. Хотя соответствующих законов в России пока нет, но через условия договора это делается и правомерно, и достаточно успешно. Однако при этом возможно возникновение правовой коллизии. Представить по Закону об обязательном экземпляре и Приказу Миннауки России «полный» отчет значит, раскрыть его научное содержание, т.е. секреты заказчика, а представить «неполный» отчет означает «как бы» нарушить этот Закон и совершить административное правонарушение. Такая ситуация в психологии называется «когнитивный диссонанс». Она вызывает стресс, а при частом повторении — дистресс, неврозы и т.п.

В ст. 23 ФЗ о научно-технической информации декларирована ответственность за нарушение порядка доставки обязательного экземпляра. В частности, за несвоевременную и неполную доставку обязательного экземпляра производители документов несут ответственность в соответствии с законодательством РФ об административных правонарушениях. Но это положение нуждается в разъяснении для устранения произвола в трактовке как факта нарушения, так и вызываемых им правовых последствий.

Итак, Законом установлены и правила передачи (т.е. доставки) обязательного экземпляра (отчета о НИОКР), и административная ответственность за их нарушение, в том числе за «неполную доставку». И здесь начинаются проблемы и в терминологии, и в юридиче-

134

ской трактовке понятий и терминов, и, естественно, в исполнении установленных норм в правоприменительной сфере.

Если обратиться к истокам исследуемой проблемы, то следует напомнить, что в соответствии с Постановлением Правительства СССР от 1966 г. был образован Всесоюзный (ныне Всероссийский) научно-технический информационный центр (ВНТИЦ) как один из ключевых центров Государственной системы научно-технической информации (ГСНТИ). К целям создания ВНТИЦ, наряду с формированием фонда отчетов об открытых НИОКР и защищенных кандидатских и докторских диссертаций, относилось внедрение системы государственной регистрации НИОКР, распространение и пропаганда научно-технических достижений, предполагалось также формирование полного набора данных, необходимых для регулирования научной деятельности в стране.

Сегодня функционально ВНТИЦ прежде всего нагружен Законом об обязательном экземпляре документов как Федеральный информационный фонд непубликуемых источников НТИ — открытых отчетов о НИОКР и диссертаций. Такая же основная форма деятельности закреплена за ним Постановлением Правительства РФ от 24 июля 1997 г. № 950 в Государственной системе НТИ России, образованной данным документом. Суть деятельности ВНТИЦ заключается в регистрации всех начинающихся НИОКР, выполняемых на средства госбюджета, в приеме отчетов о завершенных НИОКР, их архивировании и хранении в целях открытого доступа к ним организаций и граждан (см. ФЗ « Об информации, информатизации и защите информации»), широкого распространения вторичной информации о них, в частности за рубежом. Однако из-за непроработанности ряда правовых, нормативно-методических и процедурных вопросов сегодня у ВНТИЦ возникает масса правовых проблем. Некоторые из них, наиболее очевидные, были затронуты в данной работе.

135

С.И. Семшетов*

ПРОБЛЕМЫ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И ЗАЩИТЫ

АВТОРСКИХ ПРАВ В РОССИЙСКОМ СЕКТОРЕ СЕТИ «ИНТЕРНЕТ»**

Основными нормативными правовыми актами, регламентирующими использование и защиту прав авторов произведений, программного обеспечения, являются Закон РФ от 9 июля 1993 г. «Об авторском праве и смежных правах» и Закон РФ от 23 сентября 1992 г. "О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных». Эти Законы следует рассматривать взаимосвязанно, так как их положения непосредственно затрагивают правовую охрану авторских работ.

Прежде чем перейти к вопросам правоотношений, необходимо определить, что такое Интернет. Глобальная сеть «Интернет» — это не объект и не субъект права. Это новейшее техническое и технологическое достижение научно-технического развития человечества, т.е. информационное техническое средство. Правоотношения, связанные с сетью «Интернет» и с ее использованием, возникают между юридическими и физическими лицами, органами государственного управления и местного самоуправления, провайдерами и пользователями, разработчиками программного обеспечения и авторами произведений, а также между государствами.

Защита авторских прав в сети «Интернет», по существу, не отличается от защиты авторских прав, например, в СМИ, но имеет некоторые особенности.

1. Авторское произведение в Интернете размещается в форме электронных документов (представляющих собой набор программных файлов или файлов базы данных, включающих текстовые, а также аудио-или видеоданные), которые посредством электронной программы-браузера воспроизводятся на экране дисплея в виде отображения аудиовизуального произведения или текста.

* Научный сотрудник ИГЛ РАН.

** Работа выполнена по гранту РФФИ № 00-06-80114.

136

2. Веб-сайт представляет собой набор таких электронных документов, размещенных в домене хоста, имеющем уникальное зарегистрированное имя (IP адрес Интернета), программно увязанных в систему и доступных любому пользователю, отображение которых посредством электронной программы-браузера на экране дисплея представляет законченное авторское аудиовизуальное произведение в виде отображения ряда страниц.

3. Веб-сайт, как правило, представляет собой комплексное произведение, имеющее ряд самостоятельных объектов авторского права — программное, художественное (фото или кино), и/или литературное, и/или музыкальное, произведения, охраняемые как в отдельности, так и в целом.

4. Отсутствует легальная, признанная всеми субъектами права процедура электронного документирования произведения в виде общепринятого (стандартизированного) приложения программного обеспечения, что необходимо при непосредственном предъявлении таких электронных документов для признания произведения в качестве доказательства в суде. Это порождает определенные трудности в доказывании нарушений авторских прав и привлечении к ответственности нарушителей. Вопрос обеспечения доказательств нарушений является основополагающим в Интернете.

В настоящий момент в соответствии с законодательством РФ за нарушение авторских и смежных прав наступает гражданская, административная или уголовная ответственность.

В ст. 18 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» определены условия, при которых возможно воспроизведение произведения в личных целях без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения. Отсутствие отработанных механизмов защиты авторских прав в сети «Интернет» часто удерживает авторов от размещения в ней своих произведений. Но размещая в Интернете авторские материалы, автор тем самым косвенно дает разрешение на некоммерческое, как правило в личных целях, воспроизведение своих материалов.

В соответствии со ст. 49 Закона «Об авторском праве и смежных правах» автор произведения и иные правообладатели исключительных смежных прав имеют право потребовать от нарушителей:

1) признания прав;

2) восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и прекращения действий, нарушающих право или создающих

137

угрозу его нарушению;

3) возмещения убытков, включая упущенную выгоду;

4) взыскания дохода, полученного нарушителем вследствие нарушения авторских и смежных прав, вместо возмещения убытков;

5) выплаты компенсации в сумме от 10 до 50000 минимальных размеров оплаты труда, устанавливаемых законодательством РФ, определяемой по усмотрению суда или арбитражного суда, вместо возмещения убытков или взыскания дохода;

6) принятия иных предусмотренных законодательными актами мер, связанных с защитой их прав.

Помимо возмещения убытков, взыскания дохода или выплаты компенсации в твердой сумме суд или арбитражный суд за нарушение авторских или смежных прав взыскивает штраф в размере 10% от суммы, присужденной судом в пользу истца Сумма штрафов направляется в установленном законодательством порядке в соответствующие бюджеты.

Нелегальные экземпляры программного обеспечения подлежат обязательной конфискации по решению суда. Конфискованные экземпляры уничтожаются или передаются обладателю авторских или смежных прав по его просьбе. Как правило, при этом конфискуются материалы и оборудование, используемые для изготовления и воспроизведения незаконных экземпляров программного обеспечения.

Статья 150⁴ КоАП РСФСР («Продажа, сдача в прокат и иное незаконное использование экземпляров произведений или фонограмм»).

Применительно к Интернету данная статья устанавливает, что «продажа, сдача в прокат или иное незаконное использование в коммерческих целях экземпляров произведений или фонограмм в случаях, если:

экземпляры произведений или фонограмм являются контрафактными в соответствии с законодательством Российской Федерации об авторском праве и смежных правах, или

на экземплярах произведений или фонограмм указана ложная информация об их изготовителях и о местах производства, а также иная информация, которая может ввести в заблуждение потребителей, или

на экземплярах произведений или фонограмм уничтожен либо изменен знак охраны авторского права или знак охраны смежных прав, проставленные обладателем авторских или смежных прав, —

влечет наложение штрафа на граждан в размере от пяти до деся-

138

ти минимальных размеров оплаты труда, а на должностных лиц в размере от десяти до двадцати минимальных размеров оплаты труда с конфискацией контрафактных экземпляров произведений или фонограмм.

Те же действия, совершенные лицом, которое в течение года подвергалось административному взысканию за одно из нарушений, предусмотренных частью первой настоящей статьи, —

влекут наложение штрафа на граждан в размере от десяти до двадцати минимальных размеров оплаты труда, а на должностных лиц в размере от тридцати до пятидесяти минимальных размеров оплаты труда с конфискацией контрафактных экземпляров произведений или фонограмм.

Конфискованные в соответствии с частями первой и второй настоящей статьи экземпляры произведений или фонограмм подлежат уничтожению... за исключением случаев их передачи обладателю авторских или смежных прав по его просьбе».

В проекте нового КоАП РФ все эти моменты сформулированы в отдельной главе «Административные нарушения в области связи и информации».

Весьма серьезная ответственность установлена за нарушение авторских прав и в УК РФ. Так, в соответствии со ст. 146 Кодекса («Нарушение авторских и смежных прав») «незаконное использование объектов авторского права или смежных прав, а равно присвоение авторства, если эти деяния причинили крупный ущерб, —

наказываются штрафом в размере от двухсот до четырехсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Те же деяния, совершенные неоднократно либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, —

наказываются штрафом в размере от четырехсот до восьмисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от четырех до восьми месяцев, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до пяти лет».

Как видно, уголовная ответственность наступает при наличии «крупного ущерба», критериями которого являются: размер причиненного ущерба, количество потерпевших, степень нарушения прав

139

гражданина, тяжесть причиненного морального вреда. В судебной практике крупным ущербом признается ущерб, превышающий десятикратный минимальный размер оплаты труда. При нарушении авторских прав могут быть совершены преступления, указанные и в иных статьях УК РФ.

Итак, уже сейчас достаточно разработана законодательная база для эффективного выявления и привлечения к ответственности нарушителей авторских прав, хотя это требует очень больших затрат. Очевидно, что для дальнейшего повышения эффективности работы в этой области необходимо более близкое (возможно, постоянное) сотрудничество производителей программных продуктов и правоохранительных органов. Представляется необходимым создание технически и юридически грамотных союзов и ассоциаций для целенаправленной борьбы с «пиратством» и обеспечения представления интересов производителей на всех уровнях власти, в том числе и на законодательном уровне, для разработки и совершенствования правовой базы борьбы с преступностью в области авторского права.

В ст. 7 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» программы для ЭВМ приравнены к литературным произведениям. С другой стороны, согласно п. 1. ст. 18 этого Закона, «допускается без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения воспроизведение правомерно обнародованного произведения исключительно в личных целях». Вместе с тем п. 2 данной статьи не допускает без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения воспроизведение исключительно в личных целях правомерно обнародованных:

баз данных или существенных частей из них;

программ для ЭВМ.

Таким образом, в Законе заложено явное противоречие и соответственно на практике в Интернете эта норма закона не применяется и не может применяться, так как Веб-сайт — это всегда сложное, комплексное и прежде всего программное произведение. В сложившихся обычаях делового оборота сети «Интернет» считается нормальной практикой копирование страниц с информацией для личного употребления с размещенных для свободного обозрения Веб-сайтов (т.е. воспроизведение программ, баз данных), причем такие действия являются основным преимуществом и достижением Интернета как новейшего технического средства и носят массовый характер. Однако формально они являются нарушением действующего законодательства РФ, хотя нарушители не несут никакой ответственности, более то-

140

го, как правило, ни у одного правообладателя авторских прав не возникает предмета спора по нарушению этих прав, пока его произведение используется в личных целях. Собственно, автор сам размещает свои авторские материалы для всеобщего обозрения, причем в отличие от СМИ эти материалы не навязываются поголовно всему обществу и его гражданам, а каждый гражданин по своему собственному выбору обращается к конкретной интересующей его информации, возмещенной на Веб-сайте, воспроизводя ее на своем мониторе и в памяти компьютера.

Предмет спора по нарушению авторских прав у правообладателя обычно возникает в случаях, когда недобросовестный пользователь откровенно на своем Веб-сайте для всеобщего обозрения без ссылки и без разрешения размещает чужие авторские материалы (плагиат, нарушение авторского права), скопированные с других Веб-сайтов, или использует их в коммерческих целях (например, изготовление копий на иных носителях и распространение в целях извлечения прибыли).

Судебная практика по нарушениям авторских прав в Интернете достаточно скудна, но тем не менее имеется прецедент. Так, Директор ООО «ПромРу» Т. Бокарев, как автор материалов по рекламе в сети «Интернет», размещенных на Веб-сайте www.promo.ru, подал в Московский Арбитражный суд иск на издательство «Познавательная книга плюс», издавшее книгу А. Высоткина «Реклама в Интернет», 54% объема которой дословно, без разрешения и ссылки на автора были заимствованы с указанного Веб-сайта. При этом ООО «ПромРу» само готовило издание книги.

Истцу необходимо было доказать, что автор, передавший ему права на произведение, действительно создал указанное произведение до даты подписания книги, в печать, так как других доказательств, подтверждающих авторские права А. Высоткина, ответчиком представлено не было.

Ответчик заявил, что момент возникновения авторских прав у Т. Бокарева не определен, время создания произведения, размещения его на Веб-сайте в том содержании, в котором оно было издано, не подтверждено и не доказано. По утверждению ответчика, представленные документы истца (т.е. бумажные аналоги электронных документов), полученные из сети «Интернет» и представленные истцом в суд, не документированы и не обладают никакой юридической силой, поскольку не заверены и не могут быть заверены каким-либо должно-

141

стным лицом, обладающим соответствующими полномочиями. В ходе разбирательства истец представил на рассмотрение суда доказательства в виде заключений о соответствии представленных документов электронным документам, размещенным на Веб-сайте «ПромРу» Интернет-провайдера компании «Зенон» и компании «Агма» — владельца популярной поисковой системы «Апорт». По заключению данных организаций, создание и размещение электронных документов на Веб-сайте «ПромРу», по содержанию соответствующих представленным истцом бумажным материалам, произошло значительно раньше сроков, указанных ответчиком.

Московский Арбитражный суд 10 декабря 1999 г. вынес решение о взыскании с ответчика суммы в размере 54 000 руб. и изъятии из гражданского оборота экземпляров книги Высоткина.

Таким образом, судебное разбирательство высветило проблему признания представленных истцом доказательств соответствующими принципам относимости и допустимости. Представленные истцом доказательства в рассмотренном случае имеют косвенную основу и не всегда будут приниматься судьями, что повлечет затягивание судебных разбирательств и не гарантирует справедливый результат.

Следует отметить, что проблему обеспечения прямых доказательств в защиту авторских прав в сети «Интернет» можно снять путем принятия ФЗ «Об электонно-цифровой подписи, электронном документе и электронном документообороте» и соответствующего стандарта для процедуры электронного документирования с применением ЭЦП в виде общепринятого программного приложения и ее внедрения в деловой оборот.

Необходимо также привести Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» и Закон РФ «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» в соответствие со сложившейся практикой обычаев делового оборота сети «Интернет».

Предлагаемые рекомендации, по нашему мнению, практически сняли бы проблемы ответственности нарушителей и защиты авторских прав в сети «Интернет» в Российской Федерации.

142

Л А. Мицкевич*

СОЦИАЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ С ПОЗИЦИЙ СИНЕРГЕТИКИ

Административная ответственность является одной из мер административного принуждения, осуществляемого государством в отношении подвластных объектов: должностных лиц, юридических лиц и граждан. В этом смысле она может быть рассмотрена как один из способов (методов) государственного управления, способов воздействия государства как субъекта социального управления на управляемые объекты. Это дает основание вновь обратиться к рассмотрению сущности и закономерностей государственного управления с позиций современного понимания социальных процессов.

Традиционно основными теоретическими подходами к определению управления служили основные положения кибернетики и теории систем. Однако в научных дискуссиях постоянно возникал вопрос о допустимости переноса положений кибернетики на такие сложные явления, как социальные системы, и, следовательно, на социальное управление. Вместе с тем в современных условиях существуют научные исследования, которые позволяют не только подтвердить справедливость прежних подходов к изучению государственного управления, но и продвинуться значительно дальше. В качестве примера можно привести подтвержденный синергетикой метод аналогий структур живого и неживого мира, который теперь вполне может быть применим (хотя и с некоторой долей условности) и в отношении государственного управления. В теории управления широко используются для описания управленческих структур аналогии из органического и' неорганического мира, формы структур определяются как кристаллическая, матричная, ячеистая, форма пирамиды, молекулярная (атомарная) и т.д. Но научное обоснование допустимости аналогий стало возможным именно благодаря синергетическому подходу.

* Кандидат юридических наук, доцент Красноярского государственного университета.

143

Синергетика — это новая, присущая XX в. парадигма, новое мировидение. Сам же синергетический подход можно определить как способ постановки новых, нетрадиционных вопросов о сложноорганизованном мире, о его нелинейном и необратимом характере¹. Синергетика продолжает, развивает и углубляет представления кибернетики и теории систем. Если для последних основными являются понятия информации и взаимодействия субъекта и объекта по каналам прямой и обратной связи, то для синергетики в качестве таковых выступают представления о процессах организации и самоорганизации в сложных нелинейных средах. При этом кибернетикой изучаются и описываются системы, находящиеся в состоянии гомеостаза, т.е. равновесия между постоянной изменчивостью и стабильностью (это справедливо для систем различного типа — технических, биологических, социальных). Синергетика не отменяет действие этих закономерностей относительно социальных систем, наоборот, она развивает, развертывает их во времени и в нелинейном пространстве сложноорганизованных систем, но равновесные системы для нее — это только одно из состояний, в которых могут находиться нелинейные системы. Состояние устойчивого равновесия — лишь один этап, отрезок пути их развития. Синергетика исследует неравновесные системы, находящиеся в процессе эволюционного изменения, когда внутренние или внешние воздействия приводят систему в качественно иное состояние. Таким образом, синергетика позволяет изучать состояние социальных систем «в эпоху перемен».

Основные положения синергетики подтверждают тезис о том, что сложноорганизованным системам нельзя навязать пути их развития, более того, сама идея насильственно (т.е. вопреки заложенным в них объективным закономерностям) управлять такими системами может быть тормозом на пути их развития. Одним из способов такого насильственного управления может оказаться и государственное, в том числе административное, принуждение. Следовательно, необходимо определить его роль и место в механизме государственного управления. Этот вопрос связан с определением эффективности всего государственного управления, с вопросом о соотношении в его арсенале методов убеждения и принуждения.

См.: Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М., 1994. С. 3-5.

144

Общепринятым определением государственного управления является определение его как разновидности социального управления, как организующего и регулирующего воздействия государства на общественную жизнедеятельность людей в целях ее упорядочения, сохранения или преобразования, опирающегося на его властную силу². Вместе с тем это утверждение справедливо для линейных систем, в которых, с позиции кибернетики, управление осуществляется как воздействие субъекта управления на объект с целью приведения его в заданное состояние. С позиций синергетики следует характеризовать государственное управление не как властное воздействие субъекта на объект, а как взаимодействие субъекта с окружающей средой (объектом управления) с целью познания присущих ей закономерностей и гармоничного «встраивания» в нее путем приспосабливания своего поведения к данным объективным закономерностям. В этом смысле сам термин «самоорганизация» предстает антитезой такой организации, которой свойственно целенаправленное социальное управление, поскольку за ним стоит способность системы к самовыстраиванию и самовоспроизведению, но по своим собственным законам, а не по воле управляющего³. По аналогии с переходом от покорения природы к «диалогу с природой» можно говорить о переходе от управления обществом к «диалогу с обществом» ⁴. Таким образом, подтверждается вывод о том, что нарастающая демократизация общества — путь прогресса и развития. На новой основе и на новом витке происходит подтверждение положений, отмечавшихся учеными. Так, Б.П. Курашвили писал, что государственное управление — «это, конечно, воздействие, но если быть более точным, то взаимодействие, и если бы на определение государственного управления было отпущено всего одно слово, то следовало бы сказать, что — сотрудничество»⁵.

Одним из главных в синергетике является закон иерархичности, системности мира. Все в мире взаимосвязано с помощью иерархических связей, каждая система входит в качестве элемента (подсисте-

² См.: АтаманчукГ.В. Теория государственного управления. М, 1997. С. 38.

³ См.: Василъкова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. СПб., 1999. С. 30.

⁴ Там же.

⁵ Курашвили Б.П. Очерк теории государственного управления. М., 1987. С. 73, 88-89.

145

мы) во многие другие. Отсюда становится возможным само управление, поскольку система более высокого уровня предопределяет, задает закономерности системам, в нее входящим. Между ними постоянно происходит обмен информацией (энергией). Следовательно, для социальных систем это подтверждает известную гуманитарным наукам теорию «социальных отношений обменного типа»⁶. Кратко говоря, обменные отношения (отношения взаимодействия) обладают антиэнтропийным (противостоящим разрушению) эффектом, в то время как отношения неравноценные, т.е. отношения властного воздействия, усиливают разрушительные тенденции. Принуждение как яркий пример властных отношений в обычном правовом представлении связано с поведением, отклоняющимся от желаемого и предписанного государством. Но почему появляется это самое отклоняющееся поведение? Дело в том, что если это отношения обмена, то государство может ожидать и требовать от граждан соблюдения своих предписаний только в том случае, если оно предоставляет им какой-то социальный эквивалент, например обеспечивает стабильное существование, гарантированную работу или пособия и т.д. Иными словами, государство выполняет свое предназначение как субъект управления, обеспечивающий жизнеспособность системы. Соответственно, если государство как субъект управления не предоставляет гражданам «на рынке социальных услуг» условий для нормального уровня жизни, то в обмен получает эквивалентное отношение к самому себе в виде различного рода отторжений любых государственных предложений, в том числе позитивных для общества. Вследствие этого нарастает необходимость применения методов принуждения, поскольку добровольно предписания государства гражданами не выполняются.

Таким образом, можно сделать ряд выводов:

во-первых, увеличение количества административных правонарушений связано, среди прочего, с невыполнением государством своей социальной роли, поскольку в обмен на это «отклонение» государства граждане «воздают» эквивалентно;

во-вторых, борьба с правонарушениями любого рода должна начинаться не только и не столько с принуждения, сколько с обеспечения выполнения государственными органами своих функций;

в-третьих, чтобы меры административной ответственности были

⁶ См: Там же. С. 80.146

эффективными, они должны соответствовать жизненным реалиям, восприниматься гражданами как справедливые, значит, административное законодательство должно изменяться быстрее, чем, например, уголовное, поскольку оно в большей степени связано с защитой порядка государственного управления, а не общезначимых человеческих неизменных ценностей, быстрее приводится в соответствие с экономическими и социально-психологическими процессами, происходящими в обществе;

в-четвертых, административная ответственность, как наиболее массовый, гибкий и оперативный инструмент воздействия, является связующим звеном, своеобразным «мостиком» между государственным управлением и обыденной жизнью людей. Следовательно, административное принуждение в целом и особенно формы его реализации (в частности, поведение представителей государства, применяющих его) воспринимаются гражданами как своеобразное «лицо государства», как некий знак, символ того, как на самом деле относится к ним государство. Именно поэтому нарушения прав граждан в этой сфере могут повлечь самые серьезные социальные последствия.

В данном контексте далеко не безобидными выглядят несовершенство нового законодательства об административной ответственности, особенно об ответственности юридических лиц, несоответствие устаревшего Кодекса об административных правонарушениях РСФСР новым жизненным реалиям (но не в том смысле, как это понимают представители многих ведомств, требующие увеличить размеры штрафов), многочисленные нарушения законности при применении административного принуждения.

Нуждается в специальном обсуждении и вопрос об уровнях, на которых могут приниматься акты, регулирующие административную ответственность. Хотя проблема разграничения компетенции федерального уровня и уровня субъектов Федерации уже была рассмотрена Конституционным Судом, думается, что вывод о возможности принятия актов опережающего законодательства в этой области нуждается в дальнейшем уточнении. В частности, обозначенная в данной работе значимость административного принуждения для взаимоотношений государства и общества заставляет нас еще раз вспомнить о том, что хотя административное и административно-процессуальное законодательство относятся к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов, но в соответствии со ст. 55 Конституции РФ ограничения прав граждан могут быть введены федеральными зако-

147

нами. Многочисленные акты субъектов РФ, устанавливающие административную ответственность, часто не соответствуют не только букве, но и духу закона, целям административной ответственности, так как имеют ярко выраженную фискальную направленность. Таким образом, благие намерения о пополнении бюджета среди многих прочих действий готовят дорогу к отторжению обществом государственной власти, к массовым нарушениям правовых предписаний.

Итак, определение государственного управления как взаимодействия государства и общества приводит к выводу о том, что граждане выполняют свои правовые обязанности тогда, когда государство выполняет свои. Ответственность граждан перед государством должна непременно уравновешиваться ответственностью государства перед обществом. Этот тезис в полной мере относится к установлению и к применению административной ответственности.

148