I/, 4 Заказ 1113 ‘ 73

 

На дин. А толкуют: «Примерная жена! Сидит дома! Занимается воспитанием дочери…»

Софи. «Учит по-аглицки..^

Собачки н. Какой аглицкий! Сечет всякий день и мужа и дочь, как кошку, до крови!

Н а д-и н. Терпеть не могу крови!

Софи. Ах, мне дурно! Не надо крови! Не надо кро­ви!

Ковалев. Вот оно, как чины достаются! Потом и кровью!

Бурдюков. Потом и кровью!

Г у б о м а з о в (натягивая штаны). Именно потом и кровью! Что же делать, у меня такой характер… До всего могу унизиться, но до подлости никогда, а ведь нужно… Ах, как нужно… Именно теперь… Мне бы сей­час еще один орденок на шею… Не потому, чтобы меня это слишком занимало, нет, но ведь дочь невеста.,,

Н и л о в. Так она дочь вам?

Губомазов. Ну, конечно же дочь!

Н и л о в. Ах, Иван Павлович, кабы носик вашей Лиз да прибавить к глазкам Софи, да еще бы душу Зизи, тогда бы… она бы составила весь мир, весь рай страстного супруга!..

Софи. Кто ж теперь женится на Лиз, коли она опозорена?

Губомазов. Как «опозорена»? Кем?

Н а д и н. Это же весь Петербург знает! Ваша Лиз давно влюблена в Чарткова, а он н не глядит в ее сто­рону…

Лиза. О, Чартков! Это талант! Талант необыкно­венный!

Мария Александровна. У Чарткова не зна­ешь, чему дивиться: сходству ли с оригиналом, или яр­кости и свежести кисти! Великий художник!

Губомазов. Но, Мария Александровна, душа моя, Чартков обязал жениться на нашей Лиз!

Чартков. Я женюсь? Я ни на ком, никогда не женюсь! Муза — вот моя подруга жизни!

Тряпичкин. Ну, это уж совсем никуды!.. Посу­дите сами: справедливо, чтобы такой бргатый человек, как вы, и не осчастливили бы ни одной невесты? Что же тогда будет на свете?

Все. Это верно! Ах, как верно!

74

 

- Бурдюков. Мсье Чартков, имея ваши тысячи, да прибавлять к ним новые?..

Тряпички н. Ведь это все равно, что сверх шубы да надеть шинель, когда и без того жарко!..

Акакий Акакиевич. Когда эта шинель, мо­жет того… прикрыла бы чьи-нибудь плечи…

Все. Да, да! Именно — шинель! Шинель!

Акакий Акакиевич. А вот эту… шинель… ка­бы их превосходительство этак… того… наградных бы мне не сорок… а эдак… все сорок пять! Или даже того…

Все. Пятьдесят!

Акакий Акакиевич. Да, пятьдесят. Тогда этак можно бы… еще месяца три того… поголодать… И тогда на толстой вате… на шелковой подкладке… Она была бы того… без износу…

Eel. Без износу! Без износу!

Ннлов. Она могла бы составить неоценимый перл, весь мир, весь рай страстного супруга, все его богатст­во…

Все. Богатство! Богатство!

Чартков, Теперь я обеспечен* Ведь целая тыся­ча! На краски теперь у меня есть, на обед, на содержа­ние, на квартиру.

Все. Квартира! Квартира! Квартира!

Дверь  в  квартире  Чарткова   открывается.

Домохозяин. Вот, не платит за квартиру! Из­вольте сами глядеть, Варух Кузьмич, не платит!..

Чартков. Что?.. Какую квартиру?..

Домохозяин. Как это «какую»? Вы где жить изволите, на небе, что ли? Вот, Варух Кузьмич, изволь­те сами…

Квартальный. Да, уж, если порядились, так извольте платить.

Ч а р т ко, в. Конечно, конечно… У меня есть деньги…

-Подождите, я сейчас оплачу…

Чартков    оглядывается.    В    комнате    только    Домохозяин а

Квартальный. Чартков заглядывает под подушку, смотрит под

кровать, смотрит под столом, бежит к портрету старика.

Боже, хотя бы часть тех денег! Где ж они? Проклятый старик!

Комната Нилова. V_Z 4»                                                                                                                                                                   75