От Армянского нагорья до Инда

За районами расселения эблаитов, на побережье Средиземного моря, уже были воздвигнуты города, где жили западносемитские предки финикийцев; за субареями на север и восток обитали горные племена хурритов (между озерами Ван и Урмия) и кутиев (в современном Иранском Азербайджане и по северо‑восточным отрогам Загроса). Они были родственны современным восточнокавказским народам: хурриты – вайнахам, а кутии – дагестанцам.

К востоку от кутиев, субареев и шумеро‑аккадцев, от Загроса до Гималаев, лежал огромный ареал расселения племен и народов, родственных дравидам – нынешнему населению Южной Индии. Этот ареал включал в себя большую часть Ирана, юг Средней Азии и Северо‑Западную Индию. Непосредственные предки современных дравидов жили тогда не на юге, а на северо‑западе Индии, в бассейне реки Инд, и были творцами первой цивилизации на территории Индийского субконтинента – индской, или хараппской культуры (так она названа по современному географическому пункту Хараппа, где наряду с Мохенджо‑Даро раскопан один из крупнейших городов этой культуры). Ареал индской цивилизации был хорошо известен месопотамцам под названием «Мелухха, Мелахха»; судя по тому, что столетиями спустя индоарийские пришельцы именовали аборигенов Индии «млеччхами», это слово отражало самоназвание прадравидов‑хараппанцев.

Народы Иранского нагорья

Народы, родственные хараппанцам, расселились с востока на запад вплоть до Загроса. Юго‑Западный Иран, от рубежей Двуречья до современного Фарса занимало несколько племенных княжеств, чью совокупность месопотамцы именовали «Элам» (по‑аккадски доел. «Высокая (горная) страна»), Предполагают, что это слово является лишь удачным по смыслу аккадским звукоподражанием названию, которое давали своему краю сами насельники Элама – Хал‑тэмпт (на их, так называемом эламском, языке это значило «Страна бога»). Элам то объединялся, то вновь распадался на части. Из какой бы области Элама не выходила объединившая его династия, своей официальной столицей она обычно числила Сузы – город в долине рек Керхе и Каруна (наиболее плодородной части страны), контролировавший пути из Элама в Месопотамию. В эпохи прочного объединения эламиты обычно представляли угрозу для месопотамцев, в периоды распада часто становились их жертвами. В Месопотамии Элам считали страной демонов и злого колдовства, а его обитателей – жадными до месопотамских богатств грабителями‑горцами.

Из других этнополитических образований Ирана той эпохи, помимо Элама, следует упомянуть Аратту в Центральном Иране, известную своими контактами с Шумером; особую этнокультурную общность на севере Ирана, которая занимала Сиалк и Гиссар и создала здесь обширные протогорода с развитой металлургией так называемой «астрабадской бронзы» (предположительно это были племена каспиев, по которым еще в глубокой древности получило свое имя Каспийское море); могущественное царство Варахше с центром в современном Кермане, контролировавшее все территории между Эламом и зоной индской цивилизации; и, наконец, золотоносную страну Харали на северо‑восточных рубежах Ирана (современным археологам эта страна известна как ареал культуры, чьими памятниками являются Анау и Намазга‑тепе на территории современной Туркмении). Земли, лежавшие далее на восток, входили в орбиту культурных влияний прадравидов индской цивилизации, порой простиравших свою власть до Амударьи. Район Загросских гор на стыке Элама, Месопотамии, субареев и кутиев именовался у шумеров «Горной страной кедра» (впоследствии он был известен как край горцев‑луллубеев, родственного эламитам народа).