Судьба «мировой державы» Азии после Ахеменидов

Исследователи недаром называют иногда Александра Македонского «последним Ахеменидом». Подобно создателю империи Киру Великому, Александр в основном сохранил государственный порядок и политическую концепцию захваченной им державы. Лишь первое место в составе «имперского народа» заняли теперь греко‑македоняне, хотя и старая знать Ахеменидской державы, к неудовольствию тех, заняла почетное положение на службе нового царя, открыто покровительствовавшего ей. Была даже сфабрикована легенда о том, будто Дарий успел назначить Александра своим законным преемником. В исторических мифологемах иранской элиты Александр остался великим и справедливым национальным правителем Ирана (лишь впоследствии фанатичное зороастрийское жречество эпохи Сасанидов стало изображать его злейшим врагом Ирана и их веры, но так и не смогло искоренить традиционного образа «хорошего» Александра из иранской культуры).

Однако со смертью Александра его держава подверглась разделу между его полководцами, которые приняли царские титулы, взаимно признали друг друга, иными словами, отказались от концепции мирового владычества. Правители‑диадохи («наследники») опирались на греко‑македонские контингенты и взирали на местное население почти исключительно как на свою кормовую базу. Тем самым государственная традиция «мировой державы с ирано‑месопотамским центром», основанная некогда мидянами и продолженная Ахеменидами, а вслед за ними и Александром, прекратила существование. Формальным ее концом можно считать 301 г. до н. э. – год гибели Антигона, последнего претендента на империю Александра в полном объеме.

Культура и мировоззрение Древнего Ирана. Зороастризм

Иранская цивилизация была относительно молодой: так, иранцы овладели письмом лишь незадолго до создания своей «мировой» державы. С другой стороны, иранцы широко использовали возможности взаимодействия с неиндоевропейскими культурами, в чьей среде они оказались, аккумулируя их достижения. Особого размаха процесс культурного синтеза достиг в рамках мировой державы Ахеменидов. Монументальное строительство дворцовых комплексов в Пасаргадах, Сузах и особенно Персеполе (VI–V вв. до н. э.) считается наиболее ярким проявлением имперской ахеменидской культуры и демонстрирует новые скульптурные и архитектурные стили, органично сочетающие влияния разных ближневосточных цивилизаций. В ападану (парадный дворец) Дария I в Персеполе вели лестницы, украшенные рельефами с изображениями царя, его придворных, армии и представителей тридцати трех народов империи с характерными особенностями облика и подати каждого из них.

Еще более важные и при этом вполне оригинальные достижения иранской культуры были связаны с развитием мировоззрения и религиозного учения зороастризма. Его основатель Заратуштра жил на востоке Ирана, в областях былой общности «авестийских ариев» в VII в. до н. э., вскоре после крушения их племенного объединения под ударами кочевников.

К тому времени, как упоминалось, иранцы выделяли два класса богов: «ахур», защитников и строителей природного и человеческого космоса, и «дайвов», сеющих хаос и смерть. Ложь и Правда считались особыми мировыми началами, питательными стихиями, соответственно, злых и добрых божеств. Вероятно, традиционной религии иранцев принадлежит и мысль о том, что каждая из групп богов имеет верховного предводителя: Ахура‑Мазда возглавлял ахур, Анхро‑Манью – дайвов. Сами иранцы, как обычно, почитали богов обеих групп: добрых – чтобы те даровали им добро, злых – чтобы те не причиняли им зла или причинили зло их врагам. Именно против этой практики выступил со своей проповедью Заратуштра.

В отличие от большинства религиозных реформаторов Заратуштра не утверждал онтологических богооткровенных догм и стремился поменять не столько картину мира, существовавшую у иранцев до него, сколько их ценностную ориентацию в рамках этой картины. Согласно Заратуштре, сутью движения всей Вселенной является противоборство равных по силе Ахура‑Мазды и Анхро‑Манью, т. е. доброго и злого начал. Все зло и боль в мире существуют по желанию Анхро‑Манью, все радости и жизнь – по воле Ахура‑Мазды: «Два изначальных духа принесли: первый – жизнь, второй – разрушение жизни. Между ними дайвы сделали выбор: они выбрали духа разрушения и все вместе портят жизнь людей. Оба изначальных духа явились, как пара близнецов, добрый и злой – в мысли, в слове, в деле».

Для людей недостойно и гибельно почитать из страха или ради сиюминутной выгоды всеобщих врагов – дайвов, стремящихся лишь к хаосу и разрушению. Человек должен занять свое место в битве вселенского Добра и Зла, участвуя в ней тремя орудиями: добрым словом, добрыми помыслами и добрыми делами – и признавая верховным владыкой одного лишь Ахура‑Мазду, отрекаясь от всякого общения с дайвами и их почитателями; такой человек обеспечит себе воздаяние в загробном мире.

Хозяйственные занятия оседлых авестийских ариев, к миру которых принадлежал Заратуштра, и разрушительные для этого мира нашествия кочевников существенно сказались на его проповеди: прилежное занятие земледелием и бережное отношение к скоту объявлялись важными добродетелями, а кочевники дайвопоклонниками и инструментом Анхро‑Манью. Зороастризм запрещал человеческие жертвы и требовал от своих адептов соблюдать жесткий принцип взаимного ненападения. В целом он был проявлением типичной для «осевого времени» тенденции к этизации картины мира и религиозной практики.

Хотя представители традиционной системы культа оказывали новому учению сопротивление (по преданию, сам Заратуштра был убит жрецом старой веры), оно победило в Иране быстро и почти бескровно. Большинство иранских обществ само отказалось от культа дайвов; Ахура‑Мазда отныне почитался как их верховный бог и единственный повелитель. К середине VI в. до н. э. зороастризм распространился в Мидии, и его основными носителями на западе Ирана стали мидийские жрецы – маги. Около 520 г. до н. э. Дарий I возвел зороастризм в ранг государственной религии Ахеменидской державы и уже в Бехистунской надписи приписывал все свои победы воле Ахура‑Мазды.

Однако этическая составляющая в понимании зороастризма при этой адаптации была быстро сокращена: если в основном тексте Бехистунской надписи Дарий заявляет, что Ахура‑Мазда помогал ему, так как сам он, Дарий, был носителем правды, а его враги – обманщиками, то в приписке, добавленной к надписи через несколько лет, помощь Ахура‑Мазды объясняется уже просто тем, что Дарий поддерживает культ Ахура‑Мазды, а его враги – нет. Около 485 г. до н. э. его преемник Ксеркс запретил культ дайвов в одной из областей империи, где его еще практиковали (очевидно, это была недавно присоединенная страна), и составил об этом особую, так называемую «антидэвовскую» надпись. Помимо Ахура‑Мазды, в Иране особо почитались Митра, считавшийся одним из его главных слуг, и повелительница рек и плодородия Ардвисура‑Анахита.