3.3. Экономика в человеческом измерении

Анализ экономики России в это десятилетие предоставляет уникальную возможность сравнить действия в экстремальной ситуации (война, разруха, революция) трех систем управления: царской — буржуазно-демократической — советской.

Единица измерения прежняя — человек, россиянин, удовлетворение его экономических, социально-политических и духовных потребностей.

Начало второго десятилетия XX в. совпало для России с промышленным подъемом (после кризиса, депрессии — подъем 1909—1913 гг.).

Темпы среднегодового прироста были очень высоки — 8,8%. Особенно стремительно развивались отрасли, производящие средства производства (13% в год), рост товаров широкого потребления шел вдвое медленнее — 6,2% в год.

За пять лет (1908—1913) промышленное производство возросло на 54%, общее количество рабочих увеличилось на 31% — это конкретные, наглядные показатели роста промышленности в целом. По темпам роста производства Россия вышла на первое место в мире...

Но совершенно прав Н. Верт, когда предлагает для объективной оценки этой картины общего преуспевания рассмотреть ее в мировом масштабе. И вот тогда что получается: в 1913 г. общий уровень промышленного производства в России оставался все же в 2,5 раза ниже, чем во Франции, в 6 раз ниже, чем в Германии, в 14 раз ниже, чем в Америке.

Возникает естественный вопрос: произошло ли коренное преобразование русской экономики в результате курса реформ Витте — Столыпина?

Вот расклад мнений западных экспертов, приведенный Н. Вертом:

— утвердительный ответ дан в фундаментальном исследовании Р. Портеля. Он считает, что период с 1905 по 1914 г. способствовал возникновению в России настоящего класса предпринимателей и рынка частного спроса, способного как в городе, так и в деревне заменить собой государственное стимулирование во всех секторах экономики. Это означает, что Россия перед 1917 г. приблизилась к западной модели государства. Так же считают и некоторые другие историки;

— но такая оценка оспаривается многими английскими и другими исследователями (особенно Т. Оуэном, Ж. Вестом, Е. Гольдбергом). Они пишут, что в сельском хозяйстве предвоенное десятилетие скорее благоприятствовало сельским общинам (они выкупили 6 млн га земли), чем настоящим «крестьянам-предпринимателям» (они выкупили только 3,4 млн га земли в личную собственность). В про-мышленности вместе с окончанием кризиса и возобновлением производства увеличился спрос в основном на металлические заготовки, что больше отвечало правительственной программе перевооружения, нежели нуждам частного предпринимательства.

Российская буржуазия представляла собой разнородную группу предпринимателей, по своей идеологии была далека от рыночных норм.

По мнению этих авторов (и, очевидно, самого Н. Верта), экономическая политика Витте — Столыпина не привела к какому-либо действенному приближению к западной модели.

Таковы оценки западных экспертов.

При любых разночтениях достижений экономики и стадий ее рыночного развития ясно одно: в России складывался государственно-монополистический капитализм, пока во главе с монархией. Производство создало значительную товарную массу. Но эта система управления не ставила задачей гармонизацию интересов различных социальных групп страны, что и стало одной из причин мощного взрыва социального протеста в феврале 1917 г., уничтожившего режим.

От монархии остались: царь-колокол (который не звонит) да царь-пушка (которая не стреляет).

Буржуазно-демократическое Временное правительство пришло к власти при широкой народной поддержке. Оно наследовало российскую традицию, по которой государство всегда управляло хозяйственной жизнью страны.

Экстремальные условия усилили централизацию управления хозяйством. Через правительственные органы шло снабжение предприятий производственными ресурсами и их нормирование, установление специальных правил перевозки грузов, регулирование цен.

То есть государство осуществляло снабженческо-распределительные функции. Эта наиболее простая группа инструментов воздействия на непосредственных производителей не стесняла чрезмерно их инициативу, укрепляя в то же время хозяйственный механизм страны.

В сельском хозяйстве командные функции государства просматривались в установлении твердых цен на хлеб (при их региональной дифференциации), плановых обязательных поставках сельхозпродукции (продразверстка, продотряды).

Уже 25 марта 1917 г. правительство приняло решение о введении хлебной монополии. Производителю оставляли зерно для потребления, для корма скоту, для посева. Остальное отчуждалось по твердым ценам в общегосударственный фонд с целью дальнейшего перераспределения.

Пропагандисты государственной монополии настойчиво убеждали крестьян в выгодности для них вводимого порядка, поскольку твердые цены на хлеб непременно будут дополнены твердыми ценами на необходимые деревне промышленные изделия.

В августе 1917 г. была введена монополия на уголь.

Временное правительство собиралось создать общеимперскую плановую систему, где главная функция государства при рыночной экономике — контроль за распределением.

Государство стремилось взять на себя решение экономических трудностей. Н. Ясный, экономист, впоследствии американский советолог, тогда писал: «Только государство, и притом государство, обслуживающее не интересы кучки привилегированных, а действующее в интересах всего народа, может вывести страну из хаоса и развала».

В экономической политике Временного правительства господствовали плановые начала. Все — от социалистов до монархистов — считали, что целостный государственный план остановит распад национального хозяйства и обрисует ясную картину перспективы подъема.

Для практического воплощения плановых идей в июне 1917 г. при правительстве был создан Экономический совет. Премьер-министр А. Керенский ставил задачей «...подчинение всех частных классовых и групповых интересов, каковы бы они ни были, кем бы они ни диктовались, интересам государства».

Председатель Экономического совета С. Прокопович считал, что совет должен объединить все силы. Следует шире применять административные меры для учета производимой продукции, применять принудительные госзаказы, ввести государственное регулирование цен, зарплаты, норм потребления, ввести трудовую повинность, снизить конкуренцию, которая понижает КПД предприятий.

Эти меры одни считали временными, вызванными военной обстановкой, другие видели в них путь к социализму. Левые социалисты стояли за усиление государственного вмешательства в экономику, вплоть до отказа от свободы торговли.

В целом Временным правительством идеи планового ре-гулирования экономики не были осуществлены. Они вошли в действия большевиков в период «военного коммунизма».

Среди причин падения Временного правительства исследователи называют и наивный расчет на «честную бюрократию», недоучет сложности военной обстановки, незаинтересованности производителей в контроле над рынком...

Большинство трудящихся не почувствовали на себе выгод такого управления. Коренные проблемы — жесткая эксплуатация наемного труда, казнокрадство, отсутствие практически среднего класса — все это и многое другое оставалось непреодоленным.

В. Маяковский был современником этого крика дня:

Кончайте войну! Довольно! Будет! В этом голодном году — невмоготу. Врали: «народа — свобода, вперед, эпоха, заря...» — и зря. Где земля и где закон, чтобы землю выдать к лету? — Нету! Что же дают за февраль, за работу, за то, что с фронтов не бежишь? — Шиш.

Новый социальный взрыв стал неминуем, объективен. К власти пришли Советы.

Советская власть. Социализм.

Если дать точный перевод понятия «социализм» (франц. — общественный), то это такой строй, который заботится о всех социальных слоях общества. При таком определении понятия в социалисты можно записать всех буржуазных руководителей передовых стран, строящих и построивших «социальное общество».

Но впервые социальное, социалистическое общество, «весну человечества, рожденную в труде и в бою», начали создавать в Советской России.

К началу пролетарской революции в России мечты о социализме, коммунизме существовали и по-своему понимались в народе, в науке, в программах политических партий...

Многовековые мечты о социализме существовали, даже когда люди не подозревали о таком названии. Все, кого били, гнули, ломали, морили голодом, мечтали о «справедливости», «равенстве», «человечности», надеялись на Бога, царя, на героя.

И только в начале минувшего века уразумели: «Никто не даст нам избавленья... добьемся мы освобожденья своей мозолистой рукой». И этапы, и цели борьбы были обозначены: 1. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья». 2. «А затем мы свой, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем».

Поиск научный даже к концу XIX в. тоже отличался и многоплановостью, и противоречивостью.

Коренной вопрос о собственности.

К. Маркс писал, что «отличительной чертой коммунизма является... отмена буржуазной собственности»⁵.

У Ф. Энгельса (в работе «Принципы коммунизма») говорится, что между капитализмом и коммунизмом должен быть довольно длительный переходный этап, когда в условиях демократического строя и при политическом господстве пролетариата целесообразно одновременное сосуществование частной и общественной собственности до того времени, когда будет создана необходимая масса средств производства.

В работах Маркса и Энгельса социализм связывался и с ликвидацией товарно-денежных отношений, с введением прямого продуктообмена...

Как видим, разброс мнений настолько велик, что впоследствии при любом раскладе событий можно воскликнуть: марксизм живет и побеждает!..

Человек. Его жизнь при капитализме и социализме: интересы, труд, обеспеченность, достоинство...

По этому поводу высказывались и уверенность, и сомнения:

— капитализм для человека «царство необходимости», социализм — «царство свободы»;

— капитализм апеллирует к самым простым и грубым влечениям человека... Приводится в движение самый сильный мотив человеческого поведения — эгоизм.

Напротив, при социализме связь между энергией хозяйственной деятельности человека и размером вознаграждения за труд будет, несомненно, в значительной мере разрушена. Все будут получать доход если не совершенно равный, то различающийся в небольшой степени. Размер этого дохода не может быть увеличен значительно. Причем гражданин социалистического общества должен быть уверен, что ему не грозят голод и нищета и при недостаточно прилежной работе;

— позиция человека в обществе будет навязана ему кем-то другим. И поскольку вопрос, кому что причитается, решается государственным аппаратом, монопольно, то государственная власть — власть чиновников — становится единственной формой власти...

Практика. Чтобы оценить советскую социалистическую систему в истории России, вполне справедливо рассмотреть, какой она «приняла» от монархии страну и какой через 74 года передала президентской республике.

Итак, Россия 1917 г., абсолютные данные.

Численность населения, млн чел. 163,0

В том числе:

городское 29,1

сельское 133,9

Производство важнейших видов промышленной продукции:

электроэнергия, млрд кВт·ч 2,2

нефть (включая газовый конденсат) млн т 8,8

газ естественный, млрд м ³ 0

уголь, млн т 31,3

чугун, млн т 3,0

сталь, млн т 3,1

Прокат черных металлов, млн т 2,3

железная руда, млн т 5,3

минеральные удобрения, млн т 0,9

серная кислота в моногидрате, млн т 0,2

химические волокна —

турбины —

электродвигатели переменного тока —

металлорежущие станки, тыс. шт. 0,2

кузнечно-прессовые машины —

прокатное оборудование —

тракторы —

зерноуборочные комбайны —

экскаваторы —

Производство важнейших продуктов агропромышленного комплекса:

зерно, млн т 54,6

хлопок-сырец, млн т 0,5

волокно —

мясо (в убойном весе), млн т 4,3

молоко, млн т 24,2

сахар-песок, млн т 0,9

растительное масло, тыс. т 421

улов рыбы, млн т 0,9

Моторесурса советской власти хватило, чтобы за годы своего существования более чем в 50 раз увеличить полученное от монархии наследство.

Именно об этом говорил премьер-министр Великобритании У. Черчилль, когда вынужден был признать, что «...Сталин принял Россию с сохой и оставил ее оснащенной атомным вооружением». В 50-е гг. такую промышленную и военную мощь смогли освоить только две сверхдержавы мира — США и СССР.

Практика. С первого дня победившей революции пришло время практических дел. Советы пришли к власти с целью построения социалистического общества.

Начали тут же, в тот же день, с самых насущных задач, и решительно.

Декрет о земле, принятый 26 октября, узаконил то, чего требовали крестьяне в сотнях наказов: «Частная собственность на землю отменяется безвозмездно. Все земли передаются в распоряжение местных Советов».

Эсеры заявили протест, считая, что большевики украли их аграрную программу.

Ленин не отрицал факта, но объяснял, что большевики не могли «обойти постановление народных низов, хотя бы с ним были не согласны».

По декрету каждая крестьянская семья получала в среднем по 2—3 десятины дополнительно. И хотя без скота и техники эффективно хозяйствовать было трудно, престиж большевиков на селе резко возрос уже в течение 2—3 месяцев 1917 г.

Интересы рабочих были максимально учтены в том объеме, как они тогда понимались. Новая власть 27 октября заявила о введении рабочего контроля (доступ к бухгалтерским книгам, складам, анализ обоснованности найма и увольнений, оплата труда). Однако контроль над производством не означал еще перехода предприятий в руки трудящихся данного коллектива. Затем появился госконт-роль.

14 декабря 1917 г. началась национализация предприятий (сперва как наказание собственников за локауты). А с лета 1918 г. национализация стала массовой. К 1 октября 1919 г. было национализировано 2500 предприятий, а после ноября 1920 г. декретом — еще 3700 (все с числом рабочих более 10 чел. или более 5, но использующие механические двигатели).

Это все были меры общедемократического плана. Каков он на практике, социализм?

В. Ленин в 1918 г. говорил, что «дать характеристику социализма мы не можем; каков социализм будет, когда достигнет готовых форм, — мы этого не знаем, это сказать не можем. Сказать, что эра социальной революции началась, что мы то-то сделали и то-то сделать хотим, — это мы знаем, мы скажем... Но чтобы мы сейчас знали, как будет выглядеть законченный социализм, — мы этого не знаем»⁶.

В апреле 1918 г. В. Ленин, по поручению ЦК партии, составил «Тезисы о задачах Советской власти в настоящий момент», которые 26 апреля 1918 г. были одобрены ЦК, а 28 апреля опубликованы в виде статьи: В. И. Ленин «Очередные задачи Советской власти».

Он так определял своеобразие переживаемого момента: «Мы, партия большевиков, Россию убедили. Мы Россию отвоевали — у богатых для бедных, у эксплуататоров для трудящихся. Мы должны теперь Россией управлять⁷.

Но! Не на развалинах прошлого: разрушить необходимо «мир насилия до основания». А «мы свой, мы новый мир построим» «на базе достигнутого капитализмом»⁸.

В России весны 1918 г., через несколько месяцев после взятия власти, Ленин настаивал, что нельзя идти вперед «не проходя через то, что обще и государственному капитализму, и социализму»¹⁰.

Цель предстоящего огромного периода обозначена четко: «Советская республика во что бы то ни стало должна перенять все ценное из завоевания нации и техники... Осуществимость социализма определяется именно нашими успехами в сочетании Советской власти и советской организации управления с новейшим прогрессом капитализма»¹¹.

Госкапитализм!

 «...Наша задача — учиться государственному капитализму... всеми силами перенимать его, не жалея диктаторских приемов для того, чтобы ускорить это перенимание...»¹².

«...В России преобладает сейчас как раз мелкобуржуазный капитализм, от которого и к государственному крупному капитализму, и к социализму ведет одна и та же дорога»¹².

 Механизмы государственного капитализма в условиях государственной собственности при Советской власти предлагалось наращивать народовластием, социализацией и процесса производства, и процесса распределения.

 Учет и контроль при госкапитализме должен был вырасти в «общенародный учет и контроль за производством и распределением продуктов»¹².

 Конкуренция должна была сохранить и приумножить свою энергию в соревновании, когда отменяется коммерческая тайна, начинают работать отчетность и гласность, сила примера, сравнение трудовых итогов в борьбе за общие интересы.

 Наивысшая производительность труда получила новую базу и стимулы. «Подъем производительности труда требует, прежде всего, обеспечения материальной основы крупной индустрии... Советская республика... располагает гигантскими запасами руды (на Украине), топлива в Западной Сибири (каменный уголь), на Кавказе и на юго-востоке (нефть), в центре (торф), гигантскими запасами леса, водных сил, сырья для химической промышленности и т. д. Разработка этих естественных богатств приемами новейшей техники дает основу невиданного прогресса производительных сил».

 «Образовательный и культурный подъем населения... повышение дисциплины трудящихся, умение работать» — новые стимулы к росту производительности труда¹³.

Все упиралось в способность Человека быть свободным. Его предстояло научить, ему предстояло научиться жить и работать в принципиально новых условиях.

В. Ленин писал, что «основа нового общественного порядка требует новых отношений между людьми, новой дисциплины. Было время, когда без крепостной дисциплины нельзя было вести хозяйство, когда была одна дисциплина — палка, было время господства капиталистов, когда силой дисциплины был голод. Теперь же, со времени советского переворота, со времени начала социалистической революции, дисциплина должна создаваться на совершенно новых началах, дисциплина доверия и организованности рабочих и беднейших крестьян, дисциплина товарищеская, дисциплина всяческого уважения, дисциплина самостоятельности и инициативы в борьбе»⁹.

Вырабатывать эти новые взаимоотношения рекомендовалось в процессе организации соревнования, всеобщего учета и контроля, борьбы за наивысшую производительность труда.

Причем с первого же шага не исключалась диктатура, принуждение: «признание безусловно необходимыми и неот-ложными самых беспощадных мер борьбы с хаосом, беспорядком и безделием, самых решительных и драконовских мер поднятия дисциплины и самодисциплины рабочих и крестьян»¹⁴.

Осуществлять эти планы помешали вспыхнувшая в этом же 1918 г. Гражданская война и иностранная интервенция.

Экстремальная обстановка потребовала и соответствующей социально-экономической политики, получившей название «военного коммунизма».

Ее суть:

— установление жесткого контроля над финансами страны. 21 января 1918 г. Декретом аннулировались все царские государственные займы и гарантии по ним. Народный банк устанавливал контроль над всеми банками. 25 июля 1920 г. постановлением запрещалось населению держать на руках суммы, превышающие десятикратную низшую тарифную ставку.

Однако и это не помогло. При отсутствии в стране твердой валюты приходилось, спасая население, временно свертывать товарно-денежные отношения и переходить на продуктообмен с уравнительным распределением;

— крайняя централизация в управлении народным хозяйством;

— национализация не только крупной, но и средней, и частично мелкой частной промышленности;

— государственная монополия на хлеб и другие жизненно необходимые продукты питания;

— сохранение продразверстки (введенной в 1916 г. Николаем II);

— милитаризация труда (распространение элементов военной дисциплины на производство, в большинстве своем работающее на разгром внутреннего и внешнего врага).

Большинство населения приняло тяжесть этой политики на свои плечи, понимая вынужденность жестких мер.

Гражданскую войну выиграл трудовой народ, всеми силами поддержавший власть Советов.

К началу 1921 г. «...разгромили атаманов, разогнали воевод и на Тихом океане свой закончили поход...».

И вдруг — на фоне многочисленных побед — к февралю 1921 г. советская власть, по словам В. И. Ленина, оказалась в глубочайшем экономическом и политическом кризисе: рабочие не справились с управлением производством, крестьяне восстали против продразверстки.

Социально-экономическая политика военного коммунизма исчерпала свой моторесурс. Пришел мир, нужна была новая политика, новые подходы к управлению страной, решившей строить социализм.

Главная причина кризиса: и большевики не сумели гармонизировать различные социальные интересы пестрой, многоукладной России. Общее недовольство готово было взорвать власть, только что поддержанную в октябре 1917 г.