3. Перспективы дальнейшего развития западной культуры.

Пути возможной эволюции западной культуры некоторые культурологи связывают с «насильственным» или «стихийным» сокращением дистанции между элитарной и массовой культурой. Так, германский критик массового общества Ж. Эллюлъ предложил объявить «крестовый поход» за возрождение утраченных идеалов, за воскрешение ценностей, которые отвергаются массовой культурой. Российский культуролог М. Каган рассматривал постмодернизм как поиск путей к преодолению разрыва между элитарной и массовой культурами.

Другим «недугом» современной западной культуры, нуждающимся в преодолении, по мнению западных культурологов, является «техническая болезнь». Р. Арон, Л. Мамфорд, А. Печчеи в своих работах отмечали, что технический прогресс в XX в. явился не только благом для людей, обеспечив их самолетами, автомобилями, радио, телефоном и электричеством, но он же превратил западное общество в «мегамашину», в механизм, подавляющий человека и разрушающий природную среду. По мнению Г. Маркузе, развитие научно-технической революции в XX в. создало репрессивную культуру — одномерное общество, производящее «одномерного человека».

Действительно, во второй половине века оптимизм, порожденный невиданными достижениями науки и техники, стал ослабевать. Все более очевидными становились отрицательные последствия научно-технического прогресса, особенно в области производства оружия массового уничтожения, ядерной физики, генетики. Как следствие научно-технического прогресса возникли глобальные проблемы.

Нарастала волна антисайентизма — движения противников дальнейшего развития науки. В результате оживленных споров между сторонниками и противниками научно-технического прогресса был сделан общий вывод: технизация ведет не только к положительным, но и отрицательным последствиям, и в ходе научно-технического прогресса действительно возникают основания для всеобщей тревоги.

Такой вывод о современной культуре породил тенденцию, которая, по словам петербургского культуролога А.С. Кармина, «постепенно набирает силу» и способна показать, что благотворное воздействие на дальнейший ход научно-технического прогресса — это тенденция к «гуманизации бытия».

Под гуманизацией понимается «утверждение принципов и идеалов гуманизма в качестве главных и всеобщих критериев для оценки всего, что происходит в человеке и в мире, окружающем его».

Таким образом, гуманизация рассматривается как «противоядие» порокам технизации. Однако проблемой остается реализация этого принципа гуманизации в современном обществе.

Ее решение еще в 1957 г. в своей статье в журнале «Фоль-ксвирт» предложил архитектор «немецкого чуда» государственный деятель и экономист Л. Эрхард. Он отметил, что инструментом распространения в общественном сознании какой-нибудь значимой идеи должно быть образование. Чем современнее и прогрессивнее экономика и техника, утверждал Эрхард, тем шире и глубже должны быть основы и задачи воспитания и образования людей. Чем сложнее техническое оснащение и взаимодействие факторов хозяйства, тем выше требования, предъявляемые к человеку в том, что касается работы его рук, зрелости духа и силы характера, которые могут быть сформированы лишь в процессе широкого образования и воспитания. Это относится не только к хозяйственным руководителям и предпринимателям, но и ко всем прочим членам общества.

Блок III. Культура и природа.

1. Культура как вторая природа.

2. Аспекты взаимодействия культуры и природы.

3. Теории русского космизма.

4. Человек – биосоциальное существо.

5. Теория культуры З.Фрейда и ее значение для искусства XX в.

1. Культура как вторая природа

Характеристика феномена культуры будет неполной без выяснения соотнесенности природного и культурного.

Оппозиция природы (натуры) и культуры является основополагающей в осознании культуры как специфической формы бытия.

Само слово cultura (в переводе с латинского означает «возделывание, воспитание, образование, развитие») предполагает воздействие человека на природу. Культура – это, прежде всего, преобразование натуры, естественной природной среды, в которой человек существует и которую он, в отличие от животных, может приспособить к себе. Этот процесс начинается с глубокой древности, когда наши предки сооружали каменные орудия, жилища, сосуды, одежду, и продолжается до сих пор. Результаты этой деятельности есть предметы материальной культуры.

Кроме окультуривания природной среды, на протяжении истории человечества человек изменял и собственную натуру (природу). Развивая медицину, он преодолевал физические недостатки, избавлялся от болезней. В перспективе, благодаря генной инженерии, открывается возможность превращения человека в кибернетически с искусственными, внедренными в организм кибернетическими средствами.

Соотношение культуры и природы определяет основные ступени историко-культурного процесса.

Исследования культурологов показывают, что культура внебиологична, ее нельзя свести к природному, однако и культурное не из чего вывести и построить, кроме как из природного. Поэтому и говорят о различии и единстве «природного» и «культурного». Одна из первых формулировок, выражающих специфику культуры, звучала так: «Cultura contra natura». Иными словами, культура понималась как нечто надприродное, отличающееся от естественности, возникшее не само по себе, а в результате человеческой деятельности. Культура вместе с тем включает в себя саму деятельность, и ее продукты.

Культуру часто определяют как «вторую природу». Такое понимание восходит к античной Греции, в которой Демокрит считал культуру «второй натурой». Верно ли такое определение? В самом общем виде можно, разумеется, его принять, то же время надо разобраться, действительно ли культура противостоит природе? Культурологи обычно относят к культуре все рукотворное. Природа создала человека, он же, неустанно трудясь, сотворил «вторую природу», т.е. пространство культуры.

Вторая природа — выражение, подчеркивающее неразрывную связь культурной деятельности с природой, которая в этом единстве является «первой», а собственно культура определятся через слово «природа» (хотя и вторая). Во взаимодействии с миром человек использует две основные формы деятельности.

Первая — непосредственное потребление человеком природных ресурсов биохимическим, естественным способом. Вторая — главная форма — преобразование (первой) природы, создание того, что отсутствует в ней в готовом виде, так называемых артефактов. Они призваны обеспечивать как биологические потребности (на более высоком уровне и в дополнение к первой форме), так и потребности внеприродные — социальные. Результатом этого является «очеловечивание» природы, создание нового мира, несущего печать человеческой деятельности (в отличие от мира «девственной» природы). В этот новый, человеческий мир — «вторую природу» — входят не только предметы и результаты труда, но и материальные основания общественных отношений, совместная деятельность по преодолению не только «первой» (ее остается все меньше и меньше), но и «второй» природы, а также изменения и самого человека, вплоть до телесных проявлений.

Иногда этот термин просто отождествляют с понятием «культура», которую воспринимают как то, что «отвоевано» трудом и духом человека у собственно природы как «натуры».

Однако, как справедливо подчеркивает В. Давидович, в таком подходе к проблеме присутствует некий изъян. Возникает парадоксальный ход мысли: для сотворения культуры нужна дистанция от природы. Получается, будто природа не так важна для человека, как культура, в которой он сам себя выражает. Не в таком ли воззрении на культурное творчество истоки хищнического, разрушительного отношения к природе? Не ведет ли прославление культуры к принижению природы?

Нельзя не видеть, что деятельность (особенно на ранних Этапах развития человечества) органично связана с тем, что предлагает в своей первозданности человеку природа. Прямое воздействие природных факторов (ландшафта, климата, наличия или отсутствия энергетических или вещественных ресурсов и т.п.) может быть прослежено по разным направлениям: от орудий труда и технологий до особенностей быта и высших проявлений духовной жизни. Это позволяет утверждать, что культурное действительное есть не что иное, как природное, продолженное и преобразованное человеческой деятельностью. Вместе с тем культура есть нечто противоположное природе, существующей вечно и развивающейся без участия человеческой деятельности, и в этом правы «старые» культурологи.

Итак, возникновение культуры как надприродного способа деятельности не исключает ее единства с природой и не снимает необходимости учета природных факторов в ее развитии. Даже на опытном уровне можно констатировать то обстоятельство, что природное (в общих своих моментах как внешнеприродная среда и как внутреннеприродное в самом человеке) не безразлично для тех форм, в которых отливается и живет культура.

Стоит сравнить формы культурного бытия горных народов, живущих на Кавказе и в Андах, Гималаях и Кордильерах, чтобы убедиться в том, что особенности ландшафта накладывают печать удивительного сходства на многие черты культуры. То же самое можно сказать и о народах, живущих в тропиках или полярных районах, жителях океанических островов или обширных степных просторов (такой подход может дать ключ к выяснению этнического своеобразия культур).

Огромное влияние природы на образ жизни человека (его культуру) впервые было теоретически выражено концепцией так называемого «географического детерминизма» — теории в культурологии и социологии, объясняющей особенности жизни человека и общества прежде всего и в решающей мере природными причинами, усматривающей главную роль географической среды в формировании и функционировании культуры. Эта среда понимается как совокупность предметов и явлений природы (земля, воздух, вода, растительный и животный мир и т.п.), вовлеченных в процесс человеческой жизнедеятельности и составляющих необходимое условие существования и развития человека и общества. Естественно, что с развитием экономики расширяются и рамки географической среды (которую нельзя отождествлять со средой природной).

Идеи причинной обусловленности общества, его культуры географической средой высказывались уже в античности (Демокрит, Гиппократ, Геродот). В Новое время идеология географического детерминизма была направлена против религиозной идеи о Божественной заданности общественной жизни (Боден, Монтескье, Тюрго), выделяла роль природных факторов для культуры и общества. В настоящее время идеи географического детерминизма весьма актуальны в экологическом плане.

Иную позицию в этом вопросе занимал К. Маркс. Он рассматривал природно-географическую среду как естественное условие, предпосылку общественного культурного развития, как предпосылку, изменяемую активной деятельностью людей. Великий немецкий ученый поддерживал идею о разделении природной среды на внешнюю — вовлеченную в хозяйственно-экономическую жизнь людей и определяющую их быт — и внутреннюю — представленную биологической сущностью человека как части живой природы.

Выступая по своей сути надприродной деятельностью, культура живет не просто в природе, а природой. Более того, культурное есть взаимодействие природного с природным, но преобразованным человеческой деятельностью. Это единство природного и собственно культурного обеспечивается прежде всего трудом, в процессе которого веществу и силам природы человек противопоставляет не только свои физические возможности, а силы самой природы.

Без природы не было бы культуры, потому что человек творит в природе. Он пользуется ресурсами природы и раскрывает собственный природный потенциал. Но если бы человек не преступил пределов природы, он остался бы без культуры. Как человеческое творение культура превосходит природу, хотя ее источником, материалом и местом действия является природа. Деятельность человека не дана природой всецело, хотя и связана с тем, что природа дает сама по себе. Природа человека, рассматриваемая без этой разумной деятельности, ограничена только способностями чувственного восприятия и инстинктами.

Человек претворяет и достраивает природу. Культура — это формирование и творчество. Противопоставление культуры и природы не имеет смысла, так как человек в определенной мере есть природа, хотя и не только природа... Не было и нет чисто природного человека. От истоков и до заката своей истории был, есть и будет только «человек культурный», т.е. «человек творящий».

Однако овладение внешней природой само по себе еще не является культурой, хотя и представляет собой одно из ее условий. Освоить природу означает овладеть не только внешней, но и внутренней жизнью, на что способен только человек. Он сделал первый шаг к разрыву с природой, начав возводить на ней свой мир, мир культуры как высшую ступень эволюции. С другой стороны, человек служит соединительным звеном между природой и культурой. Более того, его внутренняя принадлежность к обеим этим системам свидетельствует о том, что между ними существуют отношения не противоречия, а взаимного дополнения и единства.

В отечественной литературе противоречия между природой и культурой преодолеваются зачастую через категорию деятельности в ее историческом развитии. На начальном этапе единство культурного и природного носило характер подчиненности человека природе, которую он «преодолевал» не столько в труде, сколько в мифе. Позднее с развитием труда, ростом его производительности, прогрессом науки и техники это единство распадается, трансформируется во взаимодействие культуры (человека) и природы, как господство культуры над природой.