Составные части банковского капитала

Банковский капитал состоит:

1) из наличных денег (золота или банкнот).

2) из ценных бумаг:

– векселей (торговые бумаги), то есть платежных обязательств промышленных капиталистов или купцов, в учете которых состоит собственно деятельность банкира;

– публичных ценных бумаг (государственные облигации, казначейские свидетельства, всякого рода акции, – короче, бумаги, приносящие проценты). Сюда могут быть причислены также ипотеки.

3) денежного резерва в золоте или банкнотах.

Весь капитал разделяется на капитал, вложенный самим банкиром, и депозиты, составляющие его banking capital, или заемный капитал². В банках с банкнотной эмиссией сюда относятся также и банкноты.

Банковый, или заемный, капитал образуется тремя путями:

1) приемом вкладов³,

2) выпуском собственных банкнот,

3) выдачей векселей.

Ссудный капитал, которым располагают банки, притекает к ним различными путями.

Прежде всего, они являются кассирами промышленных капиталистов.

В их руках концентрируется денежный капитал, который хранит каждый производитель и купец в качестве резервного фонда или который притекает к нему по платежам⁴.

Во-вторых, ссудный капитал банков образуется из вкладов денежных капиталистов.

Как только банки начинают платить проценты по вкладам, в них концентрируются денежные сбережения и временно незанятые деньги всех классов. Мелкие суммы, сами по себе неспособные функционировать как денежный капитал, объединяются в большие суммы и таким образом образуют денежную силу.

В банках также депонируются и доходы, которые предполагается потреблять лишь постепенно.

Кредитование производится посредством учета векселей (превращения их в деньги до истечения их срока) и посредством ссуд в различных формах⁵.

Кредит, предоставляемый банкиром, может быть предоставлен в различных формах: например векселями на другие банки, чеками на них, открытием прямого кредита, наконец,

(в случае банков, имеющих право на выпуск банкнот) собственными банкнотами банка.

Банкнота есть не что иное, как вексель на банкира, по которому предъявитель в любое время

может получить деньги и которым банкир заменяет частные векселя².

Если банк соглашается дать своему клиенту заем просто под личный его кредит, без обеспечения, то дело ясно – клиент получает ссуду в денежной форме, следовательно, получает не только деньги, но и денежный капитал.

Если же он получает ссуду, выданную под залог ценных бумаг и т.п., то это ссуда в том смысле, что ему даются деньги под условием их обратной уплаты. Но это не ссуда капитала, потому что ценные бумаги тоже представляют капитал, и притом на большую сумму, чем ссуда, следовательно, получатель берет меньшую капитальную стоимость, чем отдает в залог – клиент, не приобретает добавочный капитал, он совершает сделку не потому, что ему нужен капитал (он уже имеет его в своих ценных бумагах), а потому, что ему нужны деньги – это ссуда денег, а не капитала.

Если ссуда выдается под учет векселей, тогда исчезает и форма ссуды – налицо простая купля-продажа³.

Посредством передаточной надписи вексель переходит в собственность банка, а деньги – в собственность клиента; о возврате их с его стороны нет и речи⁴ – клиент банка не получает никакой ссуды ни капиталом, ни деньгами – он получает деньги за проданный товар⁵.

Таким образом случаи, когда клиент получает у банка капитал, очень ясно отличаются от тех, когда он получает в ссуду деньги или покупает деньги у банка.

А. Смит говорит следующее относительно той роли, которую играет капитал при денежных ссудах:

«В денежно-ссудном деле деньги играют роль свидетельства, при помощи которого капиталы, не находящие себе применения у своего владельца, передаются из рук в руки.

Эти капиталы могут почти неограниченно превышать по своей величине денежную сумму, служащую орудием их передачи; те же самые деньги последовательно служат при многих различных займах, точно так же, как и при многих различных покупках.

Например, А ссужает W 1 000 ф. ст., на которые W тотчас же покупает товары у В. Так как В не находит применения для денег, он ссужает те же деньги X, а Х при их помощи опять-таки немедленно покупает у С. Таким же образом и на том же основании С ссужает свои деньги Y, который снова покупает на них товары у D…

Таким образом, одни и те же деньги могут служить посредниками для многих займов и различных покупок. Владельцы денег А, В и С передали трем заемщикам W, Х и Y только власть совершить эти покупки. В этой власти состоит как ценность, так и польза этих займов. Капитал, данный в ссуду тремя капиталистами, равен стоимости товаров, которые могут быть на него куплены, и втрое больше, чем стоимость денег, при помощи которых совершаются эти покупки. Тем не менее все эти ссуды могут быть вполне обеспечены, так как товары, купленные должниками на занятые деньги, употребляются таким способом, что со временем они возвращают свою стоимость с прибылью в золотых или бумажных деньгах.

И подобно тому как одни и те же деньги могут служить средством для различных займов, превышающих в общей сложности стоимость этих денег, равным образом они могут последовательно служить средством для возврата этих займов¹» (A. Smith. «An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations». London, 1776)

Если бы А ссудил деньги В, а В ссудил их С без посредства купли, то данная сумма денег представляла бы не три капитала, а один, только одну капитальную стоимость.

Сколько капиталов деньги действительно представляют, зависит от того, насколько часто они функционируют как форма стоимости различных товарных капиталов.

То, что А. Смит говорит о ссудах вообще, приложимо и к вкладам – это лишь особое название ссуд, предоставляемых публикой банкиру.

Одни и те же деньги могут служить в качестве орудия для любого числа вкладов.

«Бесспорная истина, что 1000 ф. ст., которые вы сегодня депонировали у А, завтра будут снова выданы и составят вклад у В. Послезавтра они могут быть снова выданы В, депонированы у С и так далее до бесконечности.

Следовательно, одна и та же сумма денег в 1000 ф. ст. может посредством ряда передач умножиться до абсолютно неограниченной суммы вкладов. Поэтому возможно, что девять десятых всех вкладов в Англии существуют только в виде соответствующих записей в бухгалтерских книгах банкиров...

Пока не наступит всеобщее истребование вкладов, одна и та же тысяча фунтов стерлингов, странствуя туда и сюда, может с легкостью покрыть столь же неопределенную сумму². Так те же 1000 ф. ст., которыми я плачу сегодня мой долг коммерсанту, завтра покроют его долг другому купцу, а послезавтра долг банку и так далее до бесконечности, одни и те же 1000 ф. ст. могут переходить из рук в руки, от банка к банку, покрывая самую крупную сумму вкладов» («The Currency Theory Reviewed etc.» Edinburgh, 1845).

Простая возможность иметь большую сумму вкладов, при сравнительно небольшом количестве средств обращения, зависит исключительно от:

1. числа покупок и платежей, выполняемых одними и теми же деньгами;

2) числа их обратных возвращений в банк в качестве вклада.

Например, розничный торговец еженедельно вкладывает у своего банкира 100 ф. ст. деньгами; банкир выплачивает ими часть вклада фабриканта; последний платит ими своим рабочим; рабочие платят ими розничному торговцу, который снова вносит их в банк¹. Вложенные розничным торговцем 100 ф. ст. послужили таким образом, во-первых, для уплати вклада фабриканту, во-вторых, для оплаты рабочих, в-третьих, для того чтобы заплатить самому розничному торговцу, в-четвертых, для того чтобы вложить в банк новую часть денежного капитала того же самого розничного торговца.

Таким образом, если он сам не будет пользоваться вложенными им в банк деньгами, то по истечении 20 недель его вклад при посредстве одних и тех же 100 ф. ст. достигнет 2000 фунтов стерлингов.

Чем легче можно получить ссуду под непроданные товары, тем больше берется таких ссуд, тем сильнее искушение усилить производство товаров или выбросить на отдаленные рынки уже произведенные товары, – только бы получить под них денежную ссуду².

Время бойких дел является вместе с тем и периодом самого эластичного и легкого кредита. Благодаря кредиту обратный приток в денег становится, независимым от времени продажи, как для промышленного капиталиста, так и для купца¹.

В такие периоды процветания, обратное возвращение капитала протекает легко и гладко. Розничный торговец точно в срок расплачивается с оптовым торговцем, а он – с фабрикантом, фабрикант – с поставщиком сырья и т.д.

Видимость быстрого и верного обратного притока капитала еще долго сохраняется после того, как в действительности этого уже нет, – сохраняется благодаря налаженному кредиту, потому что, возврат посредством кредита замещает действительный возврат.

Банки начинают предчувствовать беду, как только их клиенты станут уплачивать больше векселями, чем деньгами.

Именно огромное развитие кредитной системы в период процветания, колоссальное повышение спроса на ссудный капитал и наличие его постоянного предложения в такие периоды, создает кредитные затруднения в период застоя.

Во всех странах капиталистического производства существует огромная масса приносящего проценты moneyed capital. И под накоплением денежного капитала большей частью подразумевается только накопление этих притязаний на производство, накопление рыночной цены, иллюзорной капитальной стоимости этих притязаний.

Большая часть банкирского капитала совершенно фиктивна и этот фиктивный капитал банкира представляет большей частью не его собственный капитал, а капитал публики, которая вкладывает его в банк².

Если это – государственные бумаги, они капитал только для того, кто их купил, сами по себе они не капитал, а простые долговые обязательства;

Если это – ипотеки, то они являются просто свидетельствами на получение будущей земельной ренты;

Если – акции, то они являются просто титулами собственности, дающими право на получение будущей прибавочной стоимости.

Все эти вещи не действительный капитал, не образуют никакой составной части капитала и сами по себе не суть стоимости.

Все вклады, за исключением резервного фонда, представляют не что иное, как долговые обязательства банкира, и никогда не существуют в наличности. Банкиры расплачиваются друг с другом свидетельствами на несуществующие вклады, взаимно списывая со счетов эти долговые требования³.

С развитием кредитной системы всякий капитал представляется удвоенным, а в некоторых случаях даже утроенным вследствие разных способов, благодаря которым один и тот же капитал или одно и то же долговое требование появляется под различными формами в различных руках¹.