22. Эволюция образа Гулливера в романе д. Свифта «Путешествия Гулливера».

Свифт наделяет его более сложной системой философских и политических взглядов, большей склонностью к обобщениям, в значительной мере освобождает его от духа коммерции, но во многом сохраняет и робинзоновские черты — доброту и благожелательность к людям, находчивость, наблюдательность, моральную стойкость.

В первой части Свифт он перешел к более глубокому философскому осмыслению событий и к попытке создать некий положительный идеал.

Суждения Гулливера об окружающем мире непрерывно меняются по мере того, как он узнает все новые и новые страны. Относительными оказываются сами понятия красоты, храбрости, силы. Все женские лица в царстве лилипутов кажутся Гулливеру прелестными, а в царстве великанов — отталкивающими: в первом случае он не видит недостатков, во втором — замечает самые незначительные недостатки. Гулливер, могучий богатырь, человек-гора в царстве лилипутов, превращается в жалкое крошечное существо в Бробдингнеге; он совершенно беспомощен, его обижают мухи, оглушает своим мурлыканьем кошка, ребенок засовывает его в баранью кость.

В следующих двух частях романа анализ общественных пороков и противоречий приобретает большую сатирическую силу и безграничное разнообразие — пока не достигнет в последней части трагических нот и всечеловеческого обобщения.

В третьей части («Путешествие в Лапуту и другие страны») Свифт обрушивается на деспотизм монархов и ложь буржуазных парламентов, на колониальную политику своей страны, на лженауку и всякого рода шарлатанство. Гулливер посещает Великую Академию и становится свидетелем многих научных «открытий»: один ученый восемь лет разрабатывал проект извлечения солнечной энергии из огурцов с целью применения ее в случае холодного лета; другой занимался пережиганием льда в порох; третий открыл способ пахать землю при помощи свиней и таким образом избавиться от расхода на плуги, скот и рабочих и т. д. Все эти прожектеры, обосновавшиеся на летающем острове, плохо представляют себе происходящее на земле.

В последней, четвертой части «Гулливера» — «Путешествии в страну гуигнгнмов» — Свифт окончательно разделывается с ренессансным представлением о человеке как «венце творения». Мудрым лошадям-гуигнгнмам удалось устроить свою республику куда лучше, чем людям любой из стран, известных Гулливеру, включая и его родную Англию. Когда Гулливер перед отъездом из этой страны почтительно целует копыто своего четвероногого хозяина, принимая это за великую милость для своей жалкой двуногой особы, Свифт исподтишка смеется, конечно, и над Гулливером. Но как горек этот смех! И еще горше та альтернатива, которую предоставляет он здесь читателю, — выбор между скучными, но благородными и разумными лошадьми и одичалыми двуногими йэху, отвратительными, грязными, жадными, похотливыми и подлыми существами, в которых Гулливер со стыдом и отчаянием узнает себе подобных людей.