2.3. Идеологи Британской колониальной империи о ее роли в развитии цивилизации.

«Основы империи в искусстве и науке. Удалите их, и империи не будет. Империя следует за искусством, а не наоборот».¹ У. Блейк

Во второй половине XIX – начале ХХ вв. прагматичное отношение к колониям как к источнику колоссальных прибылей сочеталось с кругом представлений о роли Британской империи в развитии мировой цивилизации. Диапазон этих представлений был весьма широк. Проблемы взаимоотношений и столкновений Востока и Запада, понимания «иной» («чужой») культуры всегда занимали умы и воображение многих британских ученых и деятелей культуры.

Было создано множество произведений об империях, в частности, о Британской; через произведения художественной литературы их история становилась доступной широкому кругу читателей. Литература Империи, ярко выразившая самосознание англичан той поры, приобретала многочисленные формы: литература путешествий и исследований, поэзия, беллетристика, религия, этнология, мемуарная литература и собственно история. Все эти работы должны были сплачивать англичан, вызывая у них чувство гордости и обостряя патриотизм.

Невозможно не выделить заслугу различных писателей, публицистов в формировании имперского мифа, его компонентов, составляющих. Ее влияние на то, что означает «британскость», было громадно. Произведения Д. Фрауда, Ч.У. Дилка, Дж.Р. Сили, Р. Киплинга, Д. Конрада, А. Конан Дойла играли немалую роль в формировании имперской психологии.

Джеймс Фрауд, или как его еще называют, «отец – основатель имперского культа»², в книге «Океана, или Англия и ее колонии» описывал свое путешествие в Британскую Северную Америку, Австралию и Новую Зеландию. Исследователи творчества писателя признают, что данное сочинение было предназначено для того, чтобы «… разжечь в общественном сознании имперский энтузиазм, которым было полно его собственное сердце».¹ Д. Фрауд в поэтических образах показал блеск Британской империи – «Океаны», владычествующей над миром. На последней странице своего труда он восклицает: «Океана, надеюсь и верю!».² Огромный успех имели лекции кембриджского профессора Джона Сили, опубликованные под названием «Расширение Англии»³. Народный энтузиазм по поводу роста империи и официальная озабоченность тем, как ею управлять, создали интерес к его лекциям и работе. Взгляд Сили — это взгляд скорее гражданина империи, заботящегося о межконтинентальном единстве британской нации, чем о господстве над туземцами.⁴ Профессор призывал всех, прежде всего, английских политиков, проникнуться духом важности империи, ибо Англия завоевала полмира, не имея определенного плана, «в припадке рассеянности»⁵. В своей работе он высказывал идеи «еще более великой Британии» - «The Greater Britain»⁶. В то время быстрыми темпами развивались Германская империя и США, Россия так же играла не последнюю роль на мировой арене. Сили четко осознавал, что небольшому островному государству никогда не перегнать этих гигантов по численности населения. Однако он обращал внимание общественности на английские колонии — Канаду, Австралию и Новую Зеландию, Южную Африку. Профессор считал, что если они объединятся в единое политическое целое, поскольку их народы составляют единую нацию, то Британия будет равносильна новым нациям, а без такого объединения ее ждет уход в тень. «Таким странам, как Голландия и Швеция, простительно считать свою империю законченной. Когда – то они были велики, но условия их величия исчезли, и в настоящее время они занимают лишь второстепенное место… Англия же неуклонно становилась все больше и больше... То удивительное величие, которого она достигла, делает для нее вопрос о будущем крайне важным и вместе с тем тревожным…»,- развивал свою мысль профессор Сили ¹Империя, по его мнению, должна была управляться главным образом путем согласия. Он был очень озабочен прошлыми ошибками, в частности, в Америке. Профессор ясно давал понять, что колонии должны обрести статус доминионов: «Это не империя, присоединенная к Англии тем же образом, каким Римская империя была присоединена к Риму... Она сама поддерживает себя... Она не потянет нас вниз»². Дж. Сили задается вопросом о том, «в каком же направлении, к какой же цели двигалось английское государство?»³. И тут же сам дает на него ответ: «В ответ на этот вопрос готовы сорваться слова: «свобода», «демократия»… Мы непрерывно двигаемся вперед, каждый в отдельности или все вместе… Несомненно и с достаточной ясностью эта тенденция обозначилась лишь в девятнадцатом столетии»⁴.Либеральный политик Чарльз Уэнтсворт Дилк поддерживал идею Джона Сили о «The Greater Britain». В 1868 г. вышла его работа с одноименным названием.⁵ Исследователь творчества Ч. У. Дилка и других известных представителей этого направления С. А. Богомолов считает, что точнее отражает мысль автора название «Более Великая Британия». ⁶ В своих произведениях автор высказывал мысль о том, что поскольку мировое пространство постепенно сжимается, за него неизбежно будет обостряться борьба. Победят же в ней только великие народы. «Дилк отдал эмоциональную дань великой англо-саксонской «расе», которой было суждено завоевать мир»⁷, - с уверенностью утверждает исследователь. Подобная убежденность основывалась на уверенности в том, что власть английских законов и принципов существенна для свободы человечества. Дилк писал о «величии английской расы, уже опоясавшей землю, которую ей

предназначено в конечном счете покрыть».¹ «Обладание Индией, — отмечал он, — предлагает нам тот элемент безбрежности преобладания, который в этот век необходим для обеспечения широты мысли и благородства цели; но для английской расы наше обладание Индией, берегами Африки и портами Китая предлагает возможность насаждения свободных установлений среди... рас мира».² Более слабые цветные народы, по мнению автора, должны в перспективе в значительной мере быть заменены завоевателями англо-саксами.

Еще стоит добавить, что Чарльз Уэнтсворт Дилк эмоционально ярко описывал замечательные успехи Канады, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки, которые, по его мнению, существенно опережали метрополию в развитии. Особенно его восхищала Австралия, ставшая «колониальной идиллией», страной государственного демократического социализма, ориентиром для аналогичных радикал - либеральных реформ в метрополии.

Джозеф Конрад, английский писатель – неоромантик с польскими корнями, много путешествовавший по заморским владениям Британии, относился к колониализму двойственно. Как поляк, он пострадал от Российской империи. Но несмотря на это обстоятельство, Конрад как английский гражданин уважал и отчасти поддерживал порядки, которые устанавливала Англия в своих колониях. Эти противоречия отражены его в повести «Сердце тьмы»³, которая была написана под впечатлением от путешествия в Бельгийское Конго. Писатель не мог не сочувствовать туземцам, однако, они для него так и остались «слишком чужими».

В качестве еще одного теоретика Британского империализма, на наш взгляд, необходимо выделить и Артура Конан Дойла – знаменитого английского писателя и врача по образованию. Снова вернуться к медицинской практике его побудила англо – бурская война: в 1900 г. Конан Дойл стал хирургом военно-полевого госпиталя. «Через наши руки прошли полсотни больных, а это немалый опыт», - подчеркивал он.¹ Писателя приводило в недоумение то, что на войну призывают, в основном, туземцев из колоний Британии: « Со всех сторон слышны призывы отправить к месту ведения боевых действий побольше граждан британских колоний. Но можем ли мы восполнить таким образом недостаток военных кадров, если наши собственные граждане не отправляются на фронт? В Великобритании избыток мужчин, которые способны стрелять и ездить верхом. Предлагаю хотя бы составить для всех открытые списки, куда каждый желающий отправиться на войну мог бы внести свое имя, – имея в виду, разумеется, что предпочтение будет отдано тем, кто способен взять с собой и коня. Тысячи мужчин скачут сегодня за лисицами и палят в фазанов; конечно же, они с радостью послужили бы своей стране, предоставь им такую возможность».²

В 1902 г. Конан Дойл выпустил книгу «Англо-Бурская война».³ Консервативные круги горячо одобрили произведение, писатель сблизился с правительственными сферами, после чего за ним утвердилось несколько ироническое прозвище «Патриот», которым сам он, впрочем, гордился. В начале века писатель получил дворянское и рыцарское звание и дважды в Эдинбурге принимал участие в местных выборах (хотя оба раза он терпел поражение).

Конан Дойл поддерживал войну Англии с бурами, он даже пытался ввести некоторые новшества в военной сфере: «Задача, которую я попытался решить, состоит в достижении точности (или хотя бы примерной точности) попадания при ведении так называемого «падающего» огня – стрельбе под высоким углом».¹

В своей книге автор отмечал, что права Британии на Южную Африку неоспоримы, поскольку она владеет этой страной «на двух основаниях – по праву завоевания и по праву покупки».² Вместе с тем он заметил, что даже наполеоновские солдаты не относились к англичанам «с такой непримиримостью, как эти непреклонные фермеры с их древней теологией и весьма современными винтовками».³ Противник в описаниях Конан Дойла был хитер и удачлив, но не слишком умен и, главное, не благороден – использует, к примеру, отравленные и разрывные пули.⁴ Солдаты имперской армии, наоборот, представлены в более выгодном свете.

Писатель не сомневался в высшем праве Британии владеть миром. Для него это было аксиомой, краеугольным камнем, на котором покоилась мощь Империи. «Эта война должна была стать войной белых людей, и если британцы не в состоянии спасти себя сами, то такому народу, действительно, не следует иметь империи»⁵, - писал Конан-Дойл, объясняя, почему Великобритания не использовала в Англо-Бурской войне многочисленную и прекрасно обученную индийскую армию.

В 1909 году в сферу общественных и политических интересов Конан Дойла вновь попали события в Африке. На этот раз он выступил с разоблачением жестокой колониальной политики Бельгии в Конго и подверг критике британскую позицию в этом вопросе. Письма Конан Дойла в The Times на эту тему произвели эффект разорвавшейся бомбы⁶. Книга «Преступления в Конго» (1909) имела столь же мощный резонанс: многие политики именно благодаря прочитанному вынуждены были заинтересоваться данной проблемой.¹ Писателя поддержали вышеупомянутый Джозеф Конрад и Марк Твен. Но Редьярд Киплинг, его недавний единомышленник,  встретил книгу сдержанно, заметив, что автор, критикуя Бельгию, косвенно подрывает и британские позиции в колониях.

Что же касается Редьярда Киплинга, то можно с абсолютной уверенностью сказать, что этот писатель превратился в своего рода знаковую фигуру Британского империализма. В статьях, монографиях историков, философов, социологов, затрагивающих проблему взаимодействия Востока и Запада, встречается огромное количество ссылок на Киплинга, ведь писатель сыграл особую роль в формировании имперского мифа - именно ему принадлежит авторство знаменитого «бремени белого человека». «Идеология «бремени белого человека» фактически примеряла различные составляющие английского имперского комплекса: национальное превосходство, самоотверженное служение религиозной идее, насаждение по всему миру искусства свободного самоуправления и романтика покорения мира. Это новая интерпретация имперской идеологии, где вновь религиозная, национальная, имперская и социальная составляющая выступают в единстве».²

Хотелось бы отметить, что идеология «бремени белого человека», сыгравшая важнейшую роль в изменении картины мира англичан, возникла не на Британских островах, а в Индии, где развивался своего рода культ «воинственной энергии, суровой и по отношению к себе, и по отношению к другим, ищущей красоту в храбрости справедливость лишь в силе». ³

Индия виделась «раем для мужественных людей»¹ стоически переносящих все трудности и опасности:

Неси это гордое Бремя —

Будь ровен и деловит,

Не поддавайся страхам

И не считай обид;

Простое ясное слово

В сотый раз повторяй —

Сей, чтобы твой подопечный

Щедрый снял урожай.

………………………

Неси это гордое бремя,

Не как надменный король:

К тяжёлой чёрной работе

Как раб себя приневоль.

При жизни тебе не видеть

Порты, шоссе, мосты,

Так строй их оставляя

Могилы таких как ты.²

Многие обвиняли Киплинга в джингоизме, «излишнем националистическом пыле» и расизме. Но возможно ли обвинять в расизме «англо – индийца во втором поколении»³? «Первые шесть лет своей жизни он провёл в Бомбее, где, общаясь с индийскими слугами более чем с родителями, он усвоил хиндустани как свой первый язык… «айя» (индийская няня) нередко напоминала мальчику, что в гостиной надо говорить по-английски».⁴

За наших чёрных кормилиц,

Чей напев колыбельный дик,

И — пока мы английский не знали —

За наш первый родной язык!¹

Безусловно, автор всегда стоял на позициях сохранения и поддержания британского владычества в Индии, это подтверждает анализ стихов, рассказов, романов, статей Киплинга, посвященных индийской проблематике.² Однако большое место в творчестве писателя уделялось поискам идеального образа британского колонизатора, который был бы прекрасно осведомлен о внутренней жизни индийского общества, знал его тайны, умел слиться с ним, не забывая своей главной миссии - служить поддержанию и укреплению Британской империи. Содержащаяся в произведениях Киплинга критика британских колониальных служащих за их поведение в Индии имела целью помочь исправить существовавшие недостатки, просчеты, ошибки, чтобы британское господство в этой колонии укрепилось. Относительно империализма автора Т. Элиот писал следующее: «У Киплинга была сильная вера в Британскую империю, которую он представлял себе в виде семьи нескольких народов, среди которых англичане несут наибольшую ответственность».³

Сам будучи уроженцем колоний, поэт уделял этой теме немалое место как в стихах, так и в прозе. Именно на этих людях, по его убеждению, и держалась «империя, над которой никогда не заходит солнце»:

Мы выпили за Королеву,

Теперь за отчизну пьём,

За наших английских братьев,

Едва ли мы их поймём,

А впрочем, они нас тоже…

Так — при свете утренних звёзд

За нас, уроженцев колоний,

Наш главный, последний тост!

……………………………

Тут качали нас в колыбели,

В эту землю вложен наш труд,

Наша честь, и судьба, и надежда

По праву рожденья — тут!¹

Нам представляется, что анализируя позиции теоретиков британского колониализма, невозможно не упомянуть и знаменитого завоевателя, крупного английского предпринимателя, выдающегося администратора, премьер-министра Капской колонии Сесиля Родса. Его репутация была достаточно противоречивой и скандальной. С одной стороны, в британском общественном мнении Родс стал символом колониальной героики и романтики. Редьярд Киплинг был хорошо знаком с ним, и некоторые исследователи считают, что многие его строки были написаны под впечатлением от бесед с Родсом. В то же время многие обвиняли его в незаконных методах ведения бизнеса, в подкупе политиков и прессы, в жестокостях и вероломстве по отношению к африканцам.

В молодости С.Родс уехал из Англии в Южную Африку и, начав работать на алмазных приисках, добился большого успеха. Он стал основателем алмазной монополии «Де Бирс» и совладельцем золотопромышленных компаний.

В 1889 г. он получил от британского правительства для своей компании право на освоение и частное управление африканскими землями в районах рек Замбези и Лимпопо. Позднее эти территории получили его имя - Северной и Южной Родезии. Фактически, Родс был одним из подстрекателей и инициаторов англо-бурской войны 1899-1902 гг. В своей африканской политике он выдвинул идею создания сплошной полосы английских владений от Кейптауна до Каира.

Сесил Родс активно пропагандировал имперскую идеологию и концепцию глобальной империи наиболее сильной державы (соответственно, Англии) для поддержания мира. «Я утверждаю, - писал он, - что мы - лучшая нация в мире, и чем большую часть мира мы заселим, тем лучше будет для человечества»¹. Родс намечал следующие практические шаги для своего плана: «Распространение британского владычества во всем мире, колонизация британцами всех тех стран, где условия существования благоприятствуют их энергии, труду и предприиимчивости, и особенно заселение колонистами всей Африки, Святой Земли, долины Евфрата, островов Кипр и Кандия, всей Южной Америки, островов Тихого океана, всего Малайского архипелага, береговой полосы Китая и Японии и возвращение Соединенных Штатов Америки в Британскую империю».² Ему принадлежала идея о создании всемирной британской империи с глобальным имперским парламентом. Только при всемирной империи, согласно Родсу, возможно поддержание долгосрочного мира на планете. Поэтому ее целью, по его мнению, должно стать «создание, наконец, настолько могущественной державы, что она сделает войны невозможными и поможет осуществлению лучших чаяний человечества». ³

Для Родса концепция развития Британской империи состояла в том благодеянии, которое она оказывает человечеству, обращая народы к цивилизации, однако непоколебимо было и его убеждение, что англичане должны извлечь из этого обстоятельства всю возможную пользу для себя. Именно Родсу принадлежит знаменитая фраза: «Чистая филантропия — очень хороша, но филантропия плюс пять процентов годовых еще лучше». ⁴

Родс читал по латыни и на древнегреческом, и был достаточно хорошо знаком с античной и средневековой мифологией. Поэтому свои практические шаги по построению империи он часто объяснял историческими ассоциациями. Планируемую им всемирную британскую империю автор объявлял преемницей всемирных империй прошлого: «Мы, люди практичные, должны завершить то, что пытались сделать Александр и Наполеон. Иными словами, надо объединить весь мир под одним господством. Не удалось это македонцам, персам, французам. Сделаем мы – британцы».¹

Таким образом, большое влияние на развитие имперского патриотизма оказали дебаты между представителями либеральной и консервативной партий. В период экономического процветания Англии идея сильной империи поддерживалась не всеми. Только со второй половины XIXв. в связи с возросшими захватническими устремлениями мировых держав в Великобритании возник гораздо более сознательный и официально сконструированный патриотизм. Началось формирование так называемого имперского мифа. Данная идеология обосновывала и оправдывала масштабные колониальные захваты, подчеркивала уникальность Британской империи по сравнению с остальными имперскими системами, а посему она активно поддерживалась и пропагандировалась сверху. Основными составляющими имперского мифа стали мессианство и расовое превосходство англичан, имперский патернализм и социал - империализм.

Стоит выделить заслугу различных политиков, историков, писателей, публицистов и общественных деятелей в формировании имперского мифа. Немалую роль в формировании имперской психологии сыграли такие личности как Б. Дизраэли, Д. Фрауд, Ч.У. Дилк, Р. Киплинг, Д. Конрад, А. Конан Дойл, Дж.Р. Сили, С. Родс.

Что касается внешних форм проявления британского патриотизма на данном временном этапе, то стоит отметить их пафосный, необычайно помпезный характер. Целью различных мероприятий, празднеств, посвященных империи, являлось укрепление гордости за достижения Англии и возведение этой гордости в ранг национального чувства.

Имперская идеология со временем стала частью национального сознания жителей Соединенного Королевства.