25. Проблематика романа и.А. Гончарова «обломов». Обломов и обломовщина.

Произведение было задумано в 1847 г., а закончено в 1858 г. Столь долгий период работы над романом объясним ши­ротой охвата круга проблем, затронутых автором. Он каса­ется и социальной сферы, и нравственной, и даже фило­софской. Проблема состояния общества как системы и его влияние на личность. В центральном образе романа автор представил основные проблемы переходной эпохи. Противостояние патриархальных устоев поместной жизни, на которых вос­питан Илья Ильич Обломов, вторжению новых порядков, следование которым становится единственной возможно­стью выжить в изменившемся мире, становится основой со­циально-психологического романа И. А. Гончарова. Автор ставит диагноз апатичному бездействию, от которого гибнет «чистое сердце», — обломовщина (суть этого явления подроб­но раскрывается в «Сне Обломова»). Здесь заявляет о себе и проблема взаимного развращения крепостных (Захар) и кре­постников (Илья Ильич Обломов). Это уклад русской пат­риархальной жизни, в котором много отрицательного — барство и паразитический образ жизни помещиков, но есть и положительное начало — покой и гармония, всеобщая любовь и ласка.

Идейный антипод Обломова — его друг Штольц — не видит своего существования без дела: «Труд — образ, со­держание, стихия и цель жизни, по крайней мере моей». Не­умение трудиться, по мнению Ильи Ильича, свидетельствуето его избранности, принадлежности к господам. Но энер­гичность Андрея Штольца вызывает сомнения, т. к. его труд не имеет жизненного развития, протекает «в стране, где вся­кая деятельность, направленная на улучшение своего су­ществования, сопровождается чувством неправоты, и только деятельность, в которой личное совершенно сливается с де­лом для других, может быть противопоставлено обломовско­му покою». Проблема выбора между рассудочностью и душевностью. Столкновение «прекрасного сердца» с «разумным расчетом» ставит еще один традиционный для русской литературы сложный выбор: чему отдать предпочтение — рассудку или чувствам? Друзья детства, несмотря на столь очевидную раз­ность в характерах и жизненных устремлениях, испытывают тягу друг к другу, представляя тем самым авторскую идею о необходимости гармоничного единства деловитости и сер­дечности. Влияние прогресса на внутренний мир человека. Острым становится и вечный вопрос отчужденности и непонимания людьми друг друга, на фоне которого смысл исторического движения и стремительного прогресса начинает вызывать осторожные сомнения. В уста своего героя писатель вклады­вает потрясающий по своей внутренней глубине философ­ский вопрос: «В десять мест в один день — несчастный!.. И это жизнь!.. Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?» Любовь-эксперимент и любовь-жертва. Любовь в жизни главного героя становится преображающим фактом, однако необходимость соответствовать требованиям, которые вы­двигает возлюбленная, пугает Обломова.

26. Особенности композиции романа и.А. Гончарова «обломов». Принципы типизации.

Начало романа выдержано немного в гоголевском духе: изображается «галерея типов», все эти герои приходят один за другим к Обломову. У них в основном «говорящие» фамилии. У Обломова на все, что он слышит от них, однотипная реакция: их стремления кажутся ему «суетой», они все — «несчастными». Затем описывается положение героя на момент повествования: взаимоотношения с Захаром, дается экспозиция, воссоздающая более ранние этапы жизни Обломова, помогающая понять психологические истоки его теперешнего состояния. «Сон Обломова», опубликованный отдельно до завершения всего романа, обладает композиционной самостоятельностью и законченностью мысли. Содержание сна можно отнести и к нему лично, и ко всей старой дворянской России, символом которой является Обломовка. Этот сон занимает в идейном отношении, может быть, центральное место в романе, так как показывает, что стоит за понятием «обломовщина» — ключевым словом в романе.

Заканчивается первая часть появлением Штольца — это появление производит впечатление завязки. Подобные композиционные приемы вообще характерны для «Обломова»: конец очередной части или начало следующей ознаменованы появлением какого-либо персонажа, по видимости меняющим всю картину. Однако в действительности после этого ничего не меняется, развития действия не происходит. Такая композиция, полная «ложных ходов», соответствует содержанию романа: Обломов постоянно говорит и думает о том, как начать новую жизнь, и даже делает попытки в этом направлении, но они ни к чему не приводят. Любовная коллизия «Обломов — Ольга» включает несколько важных моментов, которые можно лишь условно назвать кульминационными: например, письмо Обломова и последующее объяснение с Ольгой (конец второй части), за которым следует еще несколько встреч и объяснений. Это своего рода растянутая кульминация, которую трудно даже назвать кульминацией - жизнь героев проходит в ожидании перемен, они считают себя женихом и невестой, в то время как уже произошла встреча Обломова с вдовой Пшеницыной и у него постепенно меняется настроение. Все еще думая, что хочет жениться на Ольге, Обломов чувствует, что инерция жизни побеждает, ему не хочется делать усилия, которых от него требует Ольга, да и тот образ жизни, который представляется ей идеалом, совсем не то, о чем мечталось самому Обломову. Тема Пшеницыной возникает как побочная тема в музыкальном произведении, — сначала тихо, но впоследствии она должна вытеснить главную тему: «Какая еще свежая, здоровая женщина и какая хозяйка! Право бы, замуж ей...» — говорил Обломов сам себе и погружался в мысль... об Ольге.

Посещение Обломова Ольгой в VII главе выглядит как своего рода кульминационное объяснение, когда Обломов клянется в любви и в твердых намерениях быть вечно с Ольгой и начать новую жизнь («Пойдем отсюда! Вон! Вон! Я не могу ни минуты оставаться здесь; мне душно, гадко!.. Теперь я ожил, воскрес» и т. д.). Однако это лишь очередной «обманный ход»; сама Ольга уже не слишком верит в то, что этот разговор может оказаться переломным в их отношениях и действительно начнется новая жизнь («Нежен, нежен, нежен», — мысленно твердила Ольга, но со вздохом, не как, бывало, в парке, и погрузилась в глубокую задумчивость»).

Наконец, очередная встреча с Ольгой в конце третьей части (глава XI) неожиданно оказывается развязкой их любовного конфликта: становится ясно, что они расстаются, но эта развязка не вызвана какими-то кульминационными событиями, она как бы медленно подготовлена всем ходом обломовской жизни. Развязка эта, как и кульминация, выглядит рыхлой, растянутой. Обломов рассказывает Ольге о том, как «устроились» дела в имении (при помощи Тарантьева), и Ольга, все поняв, падает в обморок. Ее надежды на «новую жизнь» рушатся, и через полчаса ничего не подозревающий Обломов, уже повеселевший и полный новых «маниловских» планов переустройства дел, выслушивает ее «приговор»: « ..Я думала, что я оживлю тебя, что ты можешь еще жить для меня, — а ты уж давно умер».

Странно было бы представить себе, что причиной столь судьбоносного решения Ольги явилось сообщение, что в имение вместо Ильи Ильича едет Исай Фомич Затертый; вряд ли это событие можно считать кульминационным для любовного конфликта (именно поэтому еще через полчаса Ольга снова делает попытку: «Спроси же строго у своей совести и скажи — я поверю тебе, я тебя знаю: станет ли тебя на всю жизнь? Будешь ли ты для меня тем, что мне нужно?.. Если ты скажешь смело и обдуманно да: я беру назад свое решение: вот моя рука и пойдем, куда хочешь...»). Кульминация и развязка здесь выделяются условно, а настоящий конфликт — это конфликт глубинных жизненных установок, философий героев, и этот конфликт обнаруживается постепенно, не в одном разговоре, назревает и проступает все отчетливей, подчиняя себе перипетии чисто любовного конфликта.

Начало четвертой части выглядит как эпилог по отношению к завершившемуся на глазах читателя любовному сюжету: «Год прошел со времени болезни Ильи Ильича». Однако оказывается, что именно теперь наступает настоящее, поворотное изменение в жизни героя — сближение с вдовой Пшеницыной. Композиционно выглядит как новый сюжет, но начинается он исподволь, незаметно для самого героя. Две любовные истории, таким образом, перекрываются, накладываются одна на другую. Существенно, что любовная линия «Обломов — Пшеницына» рисуется совсем иными средствами, чем линия «Обломов — Ольга». Столь важные события в жизни героя, как союз с Агафьей Матвеевной, и даже рождение сына — не описываются так подробно и последовательно, как встречи и разговоры с Ольгой, — обо всех этих переменах читатель узнает уже постфактум. Тем не менее можно проследить развитие этой истории как отдельного сюжета. Авторское описание жизни в доме Пшеницыной в IX главе четвертой части можно считать экспозицией. Получается, что после большого сюжета (где была юность, учеба, служба, петербургская жизнь, Ольга и все прочее) Обломов теперь участвует в некоем новом, малом, сюжете, который единственно подходит для него. Именно это (в противоположность утопическим планам брака с Ольгой) становится началом его новой жизни, которая одновременно является продолжением жизни в Обломовке.

Приезд Штольца и последнее объяснение его с Обломовым кажется кульминационным событием в этом сюжете. После этой встречи становится понятно, что больше изменений и событий в жизни героя не последует. Поэтому смерть Обломова, которую можно считать развязкой и этой новой истории, и всего романа, хотя и закономерна, но тоже не вызвана никакими конкретными событиями, а просто жизнь его идет к закату.

В романе есть и побочные сюжетные линии: линия Штольца, отношения его с Обломовым и любовная интрига Штольца и Ольги (отдельно можно рассматривать также интригу с Тарантьевым и Мухояровым, которая не влияет на исход главных событий). В какой-то момент автор оставляет Обломова и обращается к этим героям. У каждого из них есть свой духовный путь, своя эволюция, и этому в романе уделяется отдельное внимание. Ольга и Штольц, несомненно, занимают в системе персонажей место типов, призванных оттенить образ главного героя путем антитезы.

Образ немца Штольца был первоначально задуман как альтернативный, цельный характер, противопоставленный Обломову, и даже как образ положительного героя, с которого следовало бы брать пример. Отсюда некая идеализация. Но к концу ,романа получается, что все же с ним не пришло спасение России.

В романе много быта, большое количество интерьеров, портретов и других описаний, которые нередко преобладают над повествованием, задерживают ход событий. Важна также языковая индивидуализация образов героев. Композиция романа, таким образом, чрезвычайно своеобразна и уникальна в русской литературе. Композиция сюжета выглядит растянутой, нединамичной, осложнена и нагружена параллельными сюжетными линиями, деталями. Композиция «Обломова» интересна даже своим несовершенством, своей расплывчатостью, соответствующей характеру главного героя.