1.Взаимоотношения церкви и государства в XVI – XVII вв. Церковная реформа патриарха Никона и феномен «раскола».

К началу XVI в. власть и церковь объективно нуждались друг в друге. Церковь хотела опереться на поддержку могущественной светской власти перед лицом экспансии католицизма и ислама, обретшего новую силу с превращением Османской империи в одну из главных мировых держав. Правители государства нуждались в поддержке со стороны церкви своей политики государственной власти.

Однако, обоюдная польза не сразу была осознана обеими сторонами. Иван III (и в последствии его сын Василий III) некоторое время вынашивал идею секуляризации церковных земель. Их можно было использовать для создания новых поместий. Уже при присоединении Новгорода государственная власть наложила руку на владения архиепископской кафедры и монастырей. В результате конфискаций 70-80-х гг. и 1499-1500 г. церковь в этой земле утратила ¾ своих владений.

О желании Ивана III самостоятельно решать вопросы церковной жизни, не считаясь с мнением митрополита и епископов, говорит его покровительство новгородским еретикам – «жидовствующим»⁴⁰. В своей критике последние затрагивали многие фундаментальные положения христианского вероучения: ставили под сомнение учение о Троице, выступали против поклонения иконам, отвергали институт монашества. Они отрицали власть священников и требовали равенства людей. Это означало, что монастыри не могут иметь земельные владения. На какое-то время эти взгляды совпали со взглядами Ивана III. Поэтому, объявленные новгородским архимандритом Геннадием Гонзовым еретиками попы Алексей и Денис были приглашены в Москву и поставлены во главе клира кремлевских соборов – Успенского и Архангельского (вопреки желанию митрополита и епископов).

Среди церковников также не было единства. Воинствующие церковники во главе с основателем Успенского монастыря Иосифом Волоцким резко выступили против еретиков. Иосифляне отстаивали право церкви владеть землей и крестьянами (чтобы быть сильной и независимой). Их оппоненты – нестяжатели (сориане) отстаивали точку зрения Нила Сорского, уединившегося в скиту на реке Соре на Вологодчине. Они также выступали против еретиков, но считали, что монастыри должны отказаться от своих земельных владений, привязывающих их к миру. Наилучшим типом монашеского общежития должен быть «скит» - разновидность общежитийного монастыря, в котором монахи не имели своего имущества и подчинялись воле настоятеля и общему распорядку жизни. Но в отличие от обычного монастыря, контакты между обитателями скита резко ограничивались, они должны были встречаться лишь во время общей службы, в остальное время – в безмолвии погружаться в «умную молитву».

Попытки Ивана III поставить церковь в полную и всестороннюю зависимость от светской власти натолкнулись на сопротивление духовенства, сплотившегося перед лицом опасности. В итоге он был вынужден отказаться от покровительства еретикам, которых в 1504 г. сожгли по решению церковного собора (1503 г.), и от своих планов относительно церковной собственности. Церковные иерархи в ответ признали владельческие права Ивана III над всеми русскими землями и даже объявляли его новым императором Константином, призванным охранять и распространять православие. Этим они подчеркивали его исключительное положение относительно остальных великих князей – и киевских, и владимирских и литовских.

Сын Ивана III – Василий III в течение некоторого времени приближал к себе нестяжателей, возможно, рассчитывая с их помощью наложить руку на владения монастырей. Однако они не предлагали передать земли монастырей государству. К тому же они не принимали активного участия в выработке идеологии, освящавшей особую миссию верховного носителя царской власти и подчинение церкви государству. Это определило окончательный выбор власти в пользу иосифлян. На соборе, созванном в 1531 г. нестяжательские взгляды были осуждены.

В годы правления Ивана Грозного (1533 – 1584) власть и церковь на первом этапе (до 1568 г.) проводили линию тесного сотрудничества. В дальнейшем Иван Грозный все больше выступает за подчинение церкви государственной власти.

Главными событиями первого этапа были венчание Ивана Грозного на царство 16 января 1547 г. и Стоглавый собор (февраль-май 1551 г.). Ряд историков (Н. И. Костомаров, Р. Г. Скрынников, В. В. Кобрин) полагают, что инициатива принятия царского титула не могла исходить от 16-летнего юноши. Скорее всего, важную роль в этом сыграл митрополит Макарий, желавший остановить боярское самоуправство. Упрочнение власти царя также было выгодно его родне по материнской линии. В. О. Ключевский придерживается противоположной точки зрения, подчёркивая рано сформировавшееся у государя стремление к власти. По его мнению, «политические думы царя вырабатывались тайком от окружающих».

В 1551 г. по инициативе Ивана IV и митрополита Макария был созван Стоглавый Собор. Главным действующим лицом на нем был сам государь. Он открыл его и обратился с речами (письменной и устной), в которых поставил перед священнослужителями несколько очень важных вопросов. Они касались церковного учения, училищ, обрядов, управления, церковного суда, морального поведения духовенства и т.д.

Собор одобрил принятие Судебника 1550 г. и реформы Ивана IV. Из числа местных святых, почитавшихся в отдельных русских землях, был составлен общерусский список. Упорядочивалась и унифицировалась обрядность на всей территории страны (двуперстие стало канонической нормой). Предписывалось создавать новые иконы, следуя утвержденным древним образцам. Было решено оставить в руках церкви все земли, приобретенные ею до Стоглавого собора. В дальнейшем церковники могли покупать землю и получать ее в дар только с царского разрешения. Решениями собора также была осуждена практика выдачи «несудимых грамот», и все приходское духовенство и монастыри были подчинены административно-судебной власти епископов, что обеспечивало церкви некоторую автономию перед лицом государственной власти.

Однако постепенно с началом опричнины в отношениях церкви и государства наметилось похолодание. Ярким проявлением этого стала откровенная борьба, начатая митрополитом Филиппом (Колычевым 1566-1568). В своих публичных проповедях в Успенском соборе он стал критиковать Ивана Грозного за то, что тот проливал кровь невинных христиан. В итоге в ноябре 1568 г. Освященный собор свел митрополита с кафедры и сослал в Отроч-Успенский монастырь в Твери. Там примерно через год он был задушен Малютой Скуратовым.⁴¹

После смещения Филиппа у кафедры находились более покладистые к Ивану IV митрополиты: Кирилл IV (1568-1572), Антоний (1573-1581), Дионисий (1581-1587 гг.) Иван IV снова стал выдавать «несудимые грамоты», починявшие отдельных духовных лиц и целые их группы его власти и одновременно освобождавшие их от судебно-административной власти епископов. Царь не только смещал с кафедр, но и казнил вызвавших его недовольство церковных иерархов. Например, одного из высших церковных иерархов, новгородского архиепископа Леонида, зашив в медвежью шкуру, травили собаками. Царь налагал руку и на церковную казну: так в 1574/1575 гг. по его приказу из Троице-Сергиева монастыря были изъяты деньги и драгоценная утварь, пожертвования обители его предшественниками, церковными иерархами и боярами. В 1573 и 1580 гг. состоялось два значимых церковных собора: на первом постановили большим монастырям, имеющим много вотчин, в дальнейшем их не давать, а малым обителям, у которых земель мало, вотчины давать только с разрешения государя; на втором - был принят приговор, запрещавший церкви приобретать и брать в качестве вкладов земельные владения. Таким же образом было принято решение собора 1584 г. об отмене тарханов – грамот, освобождающих владения наиболее почитаемых монастырей от уплаты основных государственных налогов. Установления 1580 и 1584 гг. неоднократно нарушались, но все же их появление означало то, что церковь оказалась подчиненной жесткому контролю и руководству со стороны государственной власти, хотя и сохранила свои земельные владения, даже преумножив их за счет вотчинников, скрывавшихся от репрессий.

Царствовавшие после Ивана IV Федор Иоаннович (1584-1598) и Борис Годунов (1598-1605). Уделяли большое внимание церковным делам. Они делали щедрые вклады в монастыри, выделяли деньги на церковное строительство и одаривали иерархов. Правда, у Федора Иоанновича не сложились отношения с митрополитом Дионисием, который, подговоренный Шуйскими выступил против царской жены Ирины Годуновой (она была бесплодной). В итоге митрополитом (а позже – патриархом) стал Иов (1587-1605). Он был послушным исполнителем предписаний власти. Здесь характерным является поведение Иова, когда в 1589 г. решался важный вопрос об учреждении московской патриархии. Иов не принимал никакого участия в переговорах по этому вопросу с посетившим Москву константинопольским патриархом Иеремией, в них участвовали царский шурин Б.Годунов и глава посольского приказа – А.Я.Щелкалов. В итоге богато одаренный Иеремия согласился на то, что в Москве должна быть своя патриархия. Это соглашение возвысило международный престиж России, ставшей одной из главных религиозных столиц мира.

В годы смутного времени церковь выступила объединяющим центром распадающегося государства. Новый царь Васили Шуйский нашел в лице патриарха Гермогена (1606-1612) своего союзника. Последний организовывал всеобщие акции и молебны, чтобы отвратить Божий гнев (при этом согрешили все: народ, царь и патриарх). Это сплачивало народ вокруг церкви и царя. Церковь в лице патриарха после свержения Шуйского при сотрудничестве с боярством пыталось выработать пути выхода из смуты. Так, Гермоген был готов признать царем польского королевича Владислава, если тот примет православие. При этом Гермоген решительно отказался от возможности царствования Сигизмунда при малолетнем сыне. Он стал рассылать от своего имени грамоты по городам с призывом вступить в борьбу с поляками-интервентами. По его совету был организован перенос чудотворного образа иконы Казанской Богоматери.

Усиление авторитета церкви, наметившееся в годы Смуты, ярко проявилось в годы патриаршества Филарета (1619-1633). Он до самой смерти не только стоял во главе церковной организации, но и руководил правительством, фактически став соправителем сына с титулом «великий государь патриарх». Все грамоты писались от лица обоих великих государей. При этом Филарет стремился всячески соблюдать все внешние прерогативы царского сана. Имя Михаила Федоровича стояло впереди имени патриарха, а сам он немало потрудился для укрепления царского трона. Его собственные самовластные усмирения не преследовали цели возвышения церкви за счет государственного начала. Для него укрепление позиций русской церкви, упрочнение ее авторитета было связано с усилением государства и укреплением его структур. Будущих патриархов Филарет не видел царскими соправителями, хотя, вероятно, не мог не осознавать опасность созданного им прецедента. Не случайно, видимо, выбранный им перед кончиной патриарх Иоасаф I (1634-1640) был «смирен и благочестив».

Но усиление роли церкви вскоре дало о себе знать. В годы патриаршества Никона (1652-1666) отношения между властью и церковью серьезно обострились. Первые шаги к конфронтации сделала государственная власть. По Соборному уложению 1649 г. были конфискованы городские владения духовных феодалов (белые слободы), торгово-ремесленные слободы и дворы на посадах. Духовенству и церковным учреждениям запрещено приобретение новых земельных владений (нарушение влекло конфискацию купленной или подаренной вотчины). Все церковные и монастырские земли были переданы в ведомство вновь созданного Монастырского приказа. В его ведомстве был суд по гражданским делам. Во главе его были поставлены царские окольничие и дьяки. Позже он вобрал в себя и административные функции, касающиеся внутрицерковной жизни. В 1652 г. царь Алексей Михайлович публично просил прощения за вину Ивана IV перед гробом митрополита Филиппа, перевезенного из Соловецкого монастыря. Это было воспринято Никоном и его сторонниками как утверждение авторитета церковной власти.

Никон сначала отказывался от патриаршей кафедры. Никон позволил себя уговорить Алексею Михайловичу и его приближенным, павшим на колени. Признание роли патриарха отразилось в титуле «великий государь», которым он был наделен.

С патриархом Никоном связано начало реформирования церковной жизни, выразившееся в изменении обрядов и «книжной справе». Его необходимость была связана с расхождением в обрядах восточной и Русской православной церквей. В условиях начавшейся борьбы с Речью Посполитой за присоединение Украины и роли России в объединении всех православных христиан он приобретал политическое значение.⁴²

Начало церковной реформы принято связывать с февралем 1653 г., когда перед началом Великого поста Никон разослал по московским приходам «память», из которой следовало. Что во время молитвы (святого Ефрема Сирина) вместо 16 нужно класть 4 земных поклона (остальные – поясные); также рекомендовалось креститься не двумя, а тремя перстами. За сопротивление реформе привело к ссылкам: Протопопа Аввакума в Сибирь, Ивана Неронова; принял постриг Стефан Вонифатьев.⁴³

В 1654 г. Никон приказал изъять из домов иконы, написанные на «фряжский манер», поступившие в Россию в основном через Украину и Литву. У таких икон выкалывались глаза, а патриарх в Успенском соборе, назвав имя владельца, разбивал иконы о каменные плиты пола. Только вмешательство царя спасло их от сожжения (их закопали). В 1656 г. решением Церковного собора было подтверждено отлучение от церкви тех, кто креститься двумя перстами. В церковный обиход вводился новый Служебник, основанный на греческом издании 1602 г. Сначала Никон и начатая реформа пользовались поддержкой Алексея Михайловича.

Но Никон стал злоупотреблять своей властью. В первые годы русско-польской войны 1654-1656 гг. во время продолжительно отсутствия царя вся полнота власти сосредоточилась в руках патриарха. Он пользовался этим, решая не только церковные, но и государственные дела. Стал звучать идея «Москва - новый Иерусалим». Эта идея имела откровенно теократическое звучание. Главенствующая роль в новом государстве должна принадлежать первому из вселенских патриархов – Никону. Его резиденцией должен был стать Новоиерусалимский монастырь под Москвой.

Конфликт между Никоном и царем назревал постепенно. Среди причин можно отметить и неудачный совет патриарха начать войну со Швецией (1656-1658), и недовольство Никоном в среде боярства и высших церковных иерархов, и не скрываемое патриархом желание подчеркнуть автономию церкви и свою исключительную роль не только в делах священства. Напряженность в отношениях между царем и патриархом наметилась в 1656 г. Прежде доверительные отношения становятся холодными и официальными. Никона отстраняют от участия в государственных делах. В июле 1658 г. во время встречи грузинского посла царский окольничий Б. Хитрово ударил палкой патриаршего стряпчего князя Д.Мещерского. Никон потребовал наказать Хитрово. Царь пообещал, но этого не сделал. Затем князь Ромодановский сообщил Никону о царском гневе (ему было запрещено называть себя «великий государь»). Никон объявил об оставлении патриаршей кафедры и уехал в Новоиерусалимский монастырь, став монахом. Более 8 лет церковь была в двусмысленном положении.

После разрыва с царем Никон обрушился с резкой критикой на Соборное уложение 1649 г., назвав его «беззаконной книгой». Он призвал духовенство не признавать мирской суд. Им же была высказана мысль, что священство выше царства. В 1660 г. по инициативе царя был созван церковный собор, который вынес решение лишить Никона сана. Но иеромонах Епифаний Славиницкий (сторонник Никона) выразил сомнение, что архиереи Русской Церкви полномочны судить своего Патриарха.

В конце 1666 г. при участии восточных патриархов – Антиохийского Макария и Александрийского Паисия на Поместном соборе Никон был осужден за самовольное оставление патриаршей кафедры, низложен и простым монахом сослан в Ферапонтов монастырь. Однако в 1667 г. на церковном соборе с положением, что священство выше царство выступили Крутицкий митрополит Павел и Рязанский архиепископ Илларион. В результате долгих споров, участие в которых принимали восточные патриархи было принято решение, что царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх – церковных. Новым патриархом стал Иоасаф II (1667-1672). Церкви удалось вернуть некоторые из утерянных привилегий. Духовенство было освобождено от светского суда. Наступление государства на позиции церкви было пока приостановлено.

Раскол. Официальный раскол как религиозно-общественное движение существует со времени принятия решений собором 1667 г., фактически – с начала проведения церковной реформы. В этом движении сплелись воедино обряд и идеи, религиозное и социальное, поступки и эмоции людей. Создалась ситуация, когда идеи разделили народ. По разным оценкам в раскол ушло от одной трети до одной четверти населения. Старообрядцы (сторонники древнерусской церковной традиции) включали представителей различных групп населения: белого и черного духовенства, боярства, посадских людей, стрельцов, казачества, крестьянства.

Крупнейшим представителем старообрядчества был протопоп Аввакум Петров. В 1666 г. он был расстрижен, предан анафеме и сослан в Пустозерск. Место ссылки стало идейным центром старообрядчества, откуда послания старцев рассылались по России. В апреле 1682 г. Аввакум, дьякон Федор и инок Епифаний были сожжены в срубе. Свои взгляды Аввакум выразил в «Житии», «Книге обличении», «Книге толкований и нравоучений».

В основе старообрядческой идеологии лежали учение о «Третьем Риме» и «Повесть о Белом Клобуке», осужденная собором 1666-1667 гг. Поскольку никоновская реформа уничтожила, по мнению старообрядцев, истинное православие, «Третий Рим» оказался на пороге гибели, прихода Антихриста и конца света. Существовало несколько толкований о явлении Анти­христа: по одним он уже пришел в мир, его видели в патриархе Никоне; по другим - Никон только его предтеча (патриарх и царь - два «рога Антихристова» ), и, наконец, утверждали, что существует «мысленный» Антихрист, который властвует в мире. Дальнейшая логика старообрядцев была проста. Если «Третий Рим» пал (или падет), а четвертому Риму не бывать, то священная история окончилась, мир оказался богооставлен­ным, и поэтому сторонники «старой веры» должны уходить из этого мира, бежать в «пустыню».

Важным звеном старообрядческих учений было утвержде­ние о незыблемости обряда. Религиозным сознанием форма (а не только содержание) воспринималась как отражение боже­ственного откровения и истины. Никоновские нововведения разрушали канон, основной принцип русской средневековой религиозности. Поэтому посягательство на форму означало уничтожение самой сущности, духа, истины. Идеологи раскола не признавали священства русской церк­ви, которая лишилась в результате реформ всякой благодати. В том, что Россия превратилась в «чужую землю», были вино­ваты Никон и Алексей Михайлович. Старообрядцы отстаивали традиционную систему культур­ных ценностей. Аввакум отрицал науки и в их числе философию. Основоположни­ки раскола противились распространению светского образова­ния.

В ответ на гонения властей запылали многочислен­ные гари, приведшие к смерти к концу ХVII в. более 20 тыс. человек. Протопоп Аввакум считал «огненное крещение» путем к вечному блаженству. Среди старообрядцев не было единого взгляда на самосожжения. Так, инок Евфросин в своем сочи­нении о «новоизобретенном пути самоубийственных смертей» (1691) выступал против самосожжений, называя коллективное самоубийство грехом и невежеством.

Соловецкое восстание 1668-1676 годов. Соловецкий монастырь, расположенный на островах Белого моря, являлся крупнейшим феодальным собственником на Се­вере России. Монастырское население включало не только мо­нахов. Отдаленность от центра привлекала сюда в ряды монастырских трудников беглых крестьян, посадских людей, каза­ков, стрельцов; использовался монастырь и как место ссылки. Восстание объединило все слои монастырского населения.

Соловецкая братия во главе с архимандритом Ильей отка­залась в 1657 г. принять новые богослужебные книги. Свое ре­шение соловецкие монахи подтвердили при новом архиманд­рите Варфоломее в 1663 году. На церковном соборе 1666­-1667 гг. специально разбирался вопрос о сложившейся в мона­стыре ситуации, после чего было принято решение послать ту­да нового архимандрита - Сергия. Братия его не приняла, и он был вынужден покинуть Соловки. Во главе монастыря стал бывший архимандрит Саввино-Сторожевского монастыря, со­сланный сюда на покой, активный сторонник старообрядчества Никанор. Идейным вождем восстания с самого начала был мо­настырский казначей старец Геронтий (в миру Григорий Ива­нович Рязанцев). Монастырские иноки в 1667 г. послали в Москву Алексею Михайловичу челобитную с решительным отказом принять но­вовведения. В ответ по царскому указу за «не­послушание» старцев были конфискованы вотчины и промыс­лы монастыря, расположенные на побережье. В мае 1668 г. на Соловки было послано стрелецкое войско и началась восьми­летняя осада монастыря. Соловецкая братия пользовалась под­держкой жителей Поморья, которые продолжали поставлять в монастырь припасы. Численность и состав осажденных в 1674 г., по воеводской отписке, определялся в четыреста с лиш­ним мирян и триста монахов. Сопротивление восставших было сломлено в результате предательства монаха-перебежчика, который провел в монастырь отряд стрельцов. Последовала жестокая рас­права. Соловецкое восстание показало, что старообрядцы могут организованно выступать против правительства.

В последние десятилетия ХVII в. происходит разделение старообрядцев на поповцев, признающих институт священства и принимающих к себе раскаявшихся иереев православной церкви, и беспоповцев, отрицавших существующую церковную иерархию и сохранявших из таинств только крещение и испо­ведь. Раскол русской церкви в ХVII в. - одна из трагических страниц нашей истории.

Постепенно становилось очевидным, что церковь неуклонно теряет свои позиции. Православный изоляционизм был несовместим с разносторонним западным влиянием, светскостью, пронизывающей разные стороны жизни, с веротерпимостью. Государственные интересы требовали усвоения знаний, приходящих с Запада, что неизбежно подтачивало влияние церкви в духовной жизни общества. Церковь была обречена на реформирование со стороны светской власти. Его и проведет Петр I.