5. Социальные группы в Спарте. Свидетельство Геродота15.
Геродот (ок. 484-425 гг. до н.э.) – первый греческий историк, «отец истории», автор первого фундаментального исторического труда, в котором рассказывается об истории Греции с древнейших времен до первых десятилетий греко-персидских войн.
Хочу умолчать и об обрядах на празднике Деметры, который эллины называют Фесмофориями, поскольку непосвященным сообщать об этом не дозволено. Дочери Даная принесли к нам из Египта этот праздник и обряды [Деметры] и научили им пеласгических женщин. Впоследствии же, когда дорийцы изгнали из Пелопоннеса всех прежних жителей, эти [мистические] празднества совершенно прекратились. Только аркадцы – единственное племя, которое не было изгнано и осталось от древнего населения Пелопоннеса,- сохранили их. […]
Когда Клеомен поднялся на акрополь, чтобы занять его16, он вступил также в священный покой богини якобы с целью помолиться ей. Не успел царь переступить порог, как жрица поднялась с седалища и сказала: «Назад, чужеземец из Лакедемона! Не вступай в святилище! Ведь сюда не дозволено входить дорийцам!» А тот возразил: «Женщина! Я – не дориец, а ахеец». [...]
А живет в Пелопоннесе семь разных племен. Из них аркадцы и кинурии – коренные жители страны – и поныне еще обитают в тех же местах, где жили в древности. Одно племя – ахейское, правда, не выселялось из Пелопоннеса, но [вынуждено было покинуть] свою родину и ныне живет в чужой земле. Остальные же четыре племени из семи – пришельцы. Это – дорийцы, этолийцы, дриопы и лемносцы.
Свидетельство Страбона17.
Страбон (ок. 63 г. до н.э.- 20 г. н.э.) – греческий географ. В его обширном труде «География» содержатся многочисленные исторические сведения.
Эфор сообщает, что Гераклиды – Еврисфен и Прокл, захватив Лаконику, разделили ее на шесть частей и заложили в этой области основы городской и государственной жизни. Одну из частей, Амиклы, Гераклиды дали в качестве подарка тому, что предал им Лаконику и убедил владевшего ею договориться с ахейцами уйти с ними в Ионию. Спарту они оставили себе, объявив ее царской резиденцией. В остальные части Лаконики они направили царей, предложив им вследствие недостатка населения принимать в качестве поселенцев всех желающих чужестранцев. […] Все периэки подчинялись спартанцам, но пользовались общими законами и принимали участие в государственных делах и учреждениях. Сын Еврисфена Агис лишил их равенства в правах и повелел им платить Спарте подати. Все периэки подчинились этому приказу, гелеи же, во власти которых находился Гелос18 (и называются они илоты), подняли восстание; их захватили и превратили в рабов, правда, с некоторыми ограничениями: владелец не мог ни освободить их, ни продать за границу. Эта война была названа войной против илотов. Илотию установили Агис и его сподвижники, и просуществовала она вплоть до римского завоевания. Спартанцы имели в лице илотов род общественных рабов, отведя им поселения и определив повинности.
Свидетельство Плутарха19.
Вот как происходили криптии. Время от времени власти отправляли бродить по окрестностям молодых людей, считавшихся наиболее сообразительными, снабдив их только короткими мечами и самым необходимым запасом продовольствия. Днем они отдыхали, прячась по укромным уголкам, а ночью, покинув свои убежища, умерщвляли всех илотов, каких захватывали на дорогах. Нередко они обходили и поля, убивая самых крепких и сильных илотов. Фукидид в «Пелопоннесской войне» рассказывает, что спартанцы выбрали отличившихся особою храбростью илотов, и те, с венками на голове, словно готовясь получить свободу, посещали храм за храмом, но немного спустя все исчезли,- а было их более двух тысяч,- и ни тогда, ни впоследствии никто не мог сказать, как они погибли. Аристотель особо останавливается на том, что эфоры, принимая власть, первым делом объявляли войну илотам, дабы узаконить убийство последних. И вообще спартанцы обращались с ними грубо и жестоко. Они заставляли илотов пить несмешанное вино, а потом приводили их на общие трапезы, чтобы показать молодежи, что такое опьянение. Им приказывали петь дрянные песни и танцевать смехотворные танцы, запрещая развлечения, подобающие свободному человеку. Даже гораздо позже, во время похода фиванцев в Лаконию, когда захваченным в плен илотам велели спеть что-нибудь из Терпандра, Алкмана или лаконца Спендонта, они отказались, потому что господам-де это не по душе. Итак, тот, кто говорит, что в Лакедемоне свободный до конца свободен, а раб до конца порабощен, совершенно верно определил сложившееся положение вещей.