Глава 7

В ПОИСКАХ ПЕРЕМЕН (1933-1939)

28 Вопрос Усиление роли государства в экономике

Экономический кризис 1929—1933 гг. выявил уязвимость и несоответствие новым условиям сложившихся в странах ре­гиона социально-экономических структур, чрезмерную зави­симость их от внешнего рынка. Среди привилегированных классов росло понимание необходимости перемен в политике в сторону большей мобилизации внутренних возможностей при помощи активного вмешательства государства в экономи­ку. В латиноамериканских странах эти тенденции выразились прежде всего во введении протекционистских таможенных та­рифов, призванных обеспечить доходы казны и правящих кругов и означавших отход от концепции свободы междуна­родной торговли. Протекционистские мероприятия, затруд­нив доступ зарубежных товаров на внутренний рынок, созда­ли более благоприятные условия для развития местной про­мышленности. Получили распространение и другие меры государственного стимулирования экономического прогресса: предоставление кредитов, субсидий, финансовых и налоговых льгот. Развивался государственный сектор: банки и компании в базовых отраслях экономики.

Данные мероприятия совпали по времени с аналогичны­ми мерами в развитых индустриальных странах и осуществля­лись не без их влияния. Аргентинское правительство Хусто даже заимствовало термин «новый курс», пытаясь сравнить свою политику с политикой «нового курса» Ф. Рузвельта в Соединенных Штатах Америки. Но характер этих мер в латиноамериканском регионе имел существенные отличия. Здесь речь шла о государственном вмешательстве в эконо­мику с целью ускорить развитие местного капитализма, ког­да в целом он еще не достиг высокой степени зрелости и не имел достаточного простора для развития ввиду относи­тельной слабости национальной промышленной буржуазии и господства агроэкспортной олигархии и иностранного ка­питала.

Государственное регулирование экономики в Латинской Америке имело различные варианты и масштабы. В Аргенти­не, например, оно проводилось при правительстве А. Хусто (1932—1938) прежде всего с целью поддержания доходов агро­экспортной олигархии. Поступления от протекционистских тарифов и возросших внутренних налогов использовались для субсидирования крупных землевладельцев, для закупки госу­дарством по завышенным ценам их продукции при помощи «регулирующих хунт», координировавших сельскохозяйст­венное производство и сбыт продукции. По договору 1933 г. с Великобританией правительство обеспечило стабильный ры­нок для аргентинской говядины, предоставив взамен ряд но­вых льгот и привилегий британским монополиям. Основная часть государственных расходов перекладывалась на населе­ние. Это был консервативный вариант государственного вме­шательства в экономику. Но и в данном случае местный про­мышленный капитал получал стимулы вследствие протек­ционистских тарифов и сокращения притока иностранных товаров, восстановления доходов от экспорта, а также в ре­зультате жесткой социальной политики и наличия рынка мно­гочисленной и дешевой рабочей силы.

В Бразилии, Мексике, Чили, Колумбии новые тенденции отразили возросшую активность местных национально-бур­жуазных кругов. Государственные мероприятия в большей мере были направлены здесь на поощрение местного капитала и промышленного развития. Они привели к созданию значи­тельного государственного сектора в базовых отраслях, затра­гивая порой интересы землевладельческой элиты и иностран­ного капитала. Эта политика сочеталась с уступками мало­обеспеченным слоям населения.

В некоторых случаях вмешательство государства в эконо­мику отразило активность более широких национально-пат­риотических и демократических сил и сопровождалось серьез­ными мерами антиолигархического и антиимпериалистиче­ского характера, в том числе национализацией отдельных отраслей экономики. Подобные явления имели место в Мекси­ке при Л. Карденасе (1934—1940), в Чили — в годы Народного фронта (1938—1941), на Кубе — в период 1933—1934 гг., в Бо­ливии — в 1936—1939 гг.

Изменения в экономической политике привели к развитию в латиноамериканских странах «импортзамещающей индуст­риализации», т. е. к росту местного производства товаров, ко­торые прежде импортировались. Это содействовало промыш­ленному развитию и укреплению позиций местной буржу­азии. Однако, за исключением Мексики, указанные процессы остались под контролем имущих классов и в результате приве­ли лишь к некоторому обновлению традиционных социально-экономических структур, но не к радикальным преобразова­ниям.

В 30-е гг. приток иностранного капитала в Латинскую Америку сократился, главным образом вследствие экономиче­ского кризиса и отчасти в результате мер национальных пра­вительств. Общая сумма капиталовложений в регионе умень­шилась за 1929—1938 гг. с 15 до 9 млрд долларов. Из них 7,5 млрд долларов приходилось на США и Великобританию (по 3,7—3,8 млрд на каждую из этих стран). Англо-амери­канское соперничество в Латинской Америке временами при­обретало острый характер, в особенности в период войны меж­ду Боливией и Парагваем в 1932—1935 гг. из-за обширной территории Гран-Чако. Американские нефтяные компании поддерживали Боливию, стремясь получить концессии, а на стороне Парагвая выступали британские нефтяные корпора­ции. Война закончилась переходом 3/4 территории Гран-Чако под контроль Парагвая. В целом же соотношение сил между США и Великобританией в регионе в эти годы мало изме­нилось.

В экономике и внешней торговле Латинской Америки уси­лились позиции Германии, инвестиции которой здесь прибли­зились к 1 млрд долларов. В латиноамериканском импорте Германия вышла на второе (после США) место. Основными объектами ее экспансии в регионе стали Аргентина, Бразилия и Чили.

Стремясь упрочить влияние США в Латинской Америке в обстановке усилившихся противоречий и роста антиамерикан­ских настроений в регионе, правительство Ф. Рузвельта в 1933 г. провозгласило новую политику — политику «доброго соседа», или добрососедского сотрудничества. Она означала переход к более гибким формам экспансии. Было заявлено об отказе Соединенных Штатов от интервенций и других форм прямого вмешательства в дела латиноамериканских госу­дарств, о признании Вашингтоном равенства и суверенных прав всех народов. В 1934 г. американские войска были выве­дены из Гаити, отменена «поправка Платта», ущемлявшая су­веренитет Кубы. Со многими государствами были заключены новые торговые соглашения, более благоприятные для них. Политика «доброго соседа» явилась позитивным сдвигом во взаимоотношениях между США и странами Латинской Аме­рики. Она привела к ослаблению антиамериканских настро­ений, росту авторитета и влияния Соединенных Штатов в ре­гионе.

В декабре 1933 г. VII Межамериканская конференция в Монтевидео приняла пакт, запрещающий агрессию и интер­венцию, ее участники высказались за невмешательство амери­канских государств в дела друг друга.

Усиление экономических функций государства в Латин­ской Америке в условиях начавшегося кризиса традиционных структур сочеталось с некоторыми изменениями и в политиче­ском механизме власти. Расширялись функции государствен­ного аппарата, репрессивных служб, увеличивались ряды и усиливалось влияние чиновничьей бюрократии. Возросла роль армии, предпринимательских организаций. Структура политической власти усложнялась за счет развития ее вне-конституционных рычагов, что ставило перед прогрессивны­ми силами новые задачи в борьбе за демократические преобра­зования.