47. Коллективизация сельского хозяйства Кыргызстана.

В годы новой экономической политики в корне изменились социально-политический строй и хозяй­ственный уклад коренного населения Кыргызстана. Были созданы реальные предпосылки для последующего ускорен­ного прогресса. Однако жизнь пошла иначе. Сталин, столкнувшись с внут­ренними и международными трудностями, навязал партии и народу свое понимание социализма и путей его строи­тельства, главная суть которого заключалась в отказе отнэпа, в ускоренной индустриализации и насильственной кол­лективизации. Выбор пути форсированной коллективизации начался в конце 1929 г. Ее «теоретическим» обоснованием стала статья Сталина «Год великого перелома», опубликованная в газете «Правда» 7 ноября 1929 г. Следующим шагом на пути уси­ления насильственной коллективизации стали решения ноя­брьского (1929 г.) пленума ЦК ВКП(б) о сплошной коллек­тивизации не только целых селений, районов и округов, но и отдельных областей, при этом всячески пресекались попыт­ки проникновения в колхозы кулаков. Последнюю точку в плане ускоренной коллективизации поставило постановление ЦК ВКП(б) «О темпе коллективи­зации и мерах помощи государства колхозному строитель­ству», принятое 5 января 1930 г. В нем Политбюро ЦК ВКП(б) пересмотрело пятилетний план колхозного строи­тельства, резко сократив сроки. Северный Кавказ, Нижняя и Средняя Волга должны были в основном завершить кол­лективизацию «осенью 1930 г. или во всяком случае весной 1931 г.», другие зерновые районы — «осенью 1931 г. или во всяком случае весной 1932 г.». Кыргызстан был отнесен к третьей группе районов, где коллективизация должна быть завершена в основном в 1932—1933 гг. Уже в 1929 г. в Средней Азии, в том числе и Кыргызстане, появляется лозунг: «Догнать и перегнать передовые районы по темпам коллективизации!». Безумная гонка коллективизации сопровождалась не толь­ко массовым раскулачиванием, но и зачастую необоснован­ными (даже с позиции простой логики) «разоблачениями», искоренениями проявлений «примиренчества» и «сращива­ния» с кулачеством, так называемого «правого оппортуниз­ма», который, по мнению Сталина, представлял главную опасность. Русско-украинское кулачество в значительной степени было раскулачено в годы земельно-водных реформ. По дан­ным учета 1928—1929 гг., в Кыргызстане имелось 3406 ку­лацких хозяйств, что составляло 1,8% общего числа кресть­янских хозяйств. Но инструкция, которой руководствовались на местах, требовала раскулачивания не менее 3% кресть­янских хозяйств и выселения части из них за пределы республики. Установка Сталина на ликвидацию кулака как класса начала реализовываться немедленно. Уже в феврале в Беловодском районе было принято решение выселить 97 кулац­ких хозяйств. Обком, «подправив» местные власти, «округ­лил» счет до 100. «Старались» и другие районы (Араван-Буринский, Базар-Курганский, Рыковский, Сталинский), объявленные зонами сплошной коллективизации. Ликвидируемые хозяйства подразделялись на три кате­гории. К первой относились хозяйства бай-манапских эле­ментов, которые когда-либо привлекались к судебной от­ветственности за антисоветскую деятельность. Ко второй — наиболее богатых баев, манапов, кулаков, родовых вождей, влиятельных представителей духовенства. Из них за пределы республики выселялись те, кто боролся против мероприятий советской власти. Наконец, к третьей категории причисля­лись все остальные байско-кулацкие хозяйства, которые выселялись с мест проживания, но расселялись на территории республики. Широко организованная репрессивная политика в отно­шении крестьянства, конечно, обеспечила довольно высокие темпы коллективизации в республике. Если на 1 июля 1931 г. было коллективизировано 51,5% крестьянских хо­зяйств и 52,5% посевной площади, то на 1 июля 1935 г., обобществив 70,8% крестьянских хозяйств и 84,7% посев­ных площадей, Кыргызстан в основном завершил коллекти­визацию. С самого начала колхозы были поставлены в положение, исключающее хозяйственную инициативу и бережливость, т. е. ту основу, на которой держится любая экономика. Средства производства и производимая продукция факти­чески стали собственностью государства, а не колхозников. Это привело к истреблению скота, снижению урожайности сельскохозяйственных культур и т. п. В 1932 г. в Кыргызстане начался голод. Положение ухудшалось тем, что, спасаясь от голода, в республику хлы­нули хозяйства (130 тыс.) из Казахстана и Сибири. Чтобы спасти народ от голодной смерти, глава правительства Ю. Абдрахманов с согласия секретарей обкома партии Шах­рая и Исакеева срывает план поставки зерна государству, идет на различные облегчения населению. В 1933 г. Ю. Абдрахманова снимают с должности председателя Совнаркома Киргизской АССР и исключают из партии. Недовольство масс насильственной коллективизацией привело к оживлению басмачества, появлению различных оппозиционных групп. Абсолютное большинство крестьян смирились со своим положением, фактически стали поден­щиками, не заинтересованными в конечных результатах своего труда. Это, понятно, отразилось на состоянии сель­скохозяйственного производства. В Кыргызстане в 1936 г. поголовье лошадей составляло лишь 50,3% от уровня 1928 г., крупного рогатого скота — 50,6, овец и коз — 32,3%. В ли­тературе да и в общественном мнении до последнего време­ни на счет коллективизации относилось и то, что было по­лучено благодаря ей, и то, что достигнуто было, несмотря на ее негативное влияние. В Кыргызстане, например, зе­мельная реформа, широкомасштабная ирригационная рабо­та, перевод кочевников к оседлости и т. д., проблемы, решен­ные в других регионах страны в далеком историческом прошлом или сразу же после установления советской влас­ти, по времени совпали с коллективизацией и воспринима­лись как ее благотворные последствия.