19. Завоевание Кокандским ханством Кыргызстана.

В начале ХVIII столетия от Бухарского эмирата от­деляется самостоятельное владение в Ферганской долине с центром в Коканде. Основателем правящей здесь династии Минг в 1709 г. стал узбек Шахрук-бий. Население ханства (сначала оно скромно именовалось бекством) составляли кочевые и оседло-земле­дельческие племена узбеков, таджиков, кыпчаков и кыргызов. Они редко были между собой в согласии, соперничав­шие друг с другом партии то и дело меняли правителей. Первые кокандские правители искали союза с кыргыз­скими феодалами, не посягая на их суверенитет. Так, глава южнокыргызского племени кушчи Кубат-бий (он же Ковад-мирза) во время похода против правителя Ура-Тюбе высту­пал как равноправный союзник Ирданы-бия. Более того, бухарские хроники того времени называли Кубат-бия даже «опорой Ирданы». Крупный феодал Кубат-бий последовательно отстаивал свободу и независимость кыргызских племен и от джунгарских агрессоров, и от кокандских завоевателей. Это был одаренный дипломат и политический деятель, умело лави­рующий между противоборствующими сторонами, стремившийся сохранить самостоятельность кыргызских племен. Не исключено, что энергичная и инициативная деятельность Кубат-бия в Фергане, Тянь-Шане и Восточном Туркестана, направленная на объедине­ние всех кыргызских племен, была попыткой создания кыр­гызского централизованного государства. Используя усобицы между кыргызскими племенами, Ирдана-бин в 1762 г. напал на узгендских кыргызов, стремясь завладеть городами Узгенд и Ош с окрестностями. Ополче­ние Хаджи-бия, возглавлявшего племена ичкилик, адыгене н монголдор, было разбито, а Хаджи-бий пленен.

К 80-м годам XVIII в. в зависимость от Коканда попали практически все кыргызские земли Ферганы. После упорных сражений вынуждены были подчиниться и кыргызы, где кокандские войска спешно возвели укрепления Кызыл-Коргон, Суфи-Коргон и Таш-Коргон. Начало новой экспансии Коканда в отношении кыргызов совпало с правлением сына Нарбуты-бия Алима, который первым официально принял титул хана (1800— 1809 гг.). Алим-хан совершил несколько грабительских по­ходов против кыргызов. Но Алим-хану не удалось покорить кетмень-тюбинских кыргы­зов, посылая против них войска во главе с лучшим полко­водцем ханства — Идрискул-бием. В мае 1806 г. кокандцы захватили Ура-Тюбе, а в 1809 г. — Ташкент, ставший плац­дармом агрессии против кыргызов и казахов Таласа и Се­миречья. Омар-хан (правил: 1809—1822 гг), ставший новым пра­вителем Коканда, энергично продолжал завоевательную по­литику своего брата. Источники свидетельствуют, что в это время героичес­кую борьбу кыргызов против поработителей возглавлял некто Сатыке, который, видимо, был человеком из народа, ибо нигде он не называется бием. Мадали-хан (правил: 1822—1842 гг.) воспользовался распрями между северокыргызскими племенами сарыбагыш и солто и направил в 1825 г. в Чуйскую долину четырехты­сячный отряд во главе с кушбеги Лашкаром. Чтобы закре­питься в Чуйской долине, кокандцы в том же году построили крепость Бишкек на берегу р. Аламедин и оставили здесь гарнизон. Отсюда кокандские наместники направили письмо кыргызам Прииссыккулья, требуя подчинения хану и выплаты соответствующих податей. Однако те не спешили с приня­тием решения: они с надеждой ждали возвращения своего посольства из России. Вскоре посольство прибыло вместе с русской миссией Ф. К. Зибберштейна и Т. В. Нюхалова. Уз­нав об обмене кыргызско-российскими посольствами, кокандцы направили в Прииссыккулье свою посольскую миссию. Курултай кыргызов, как было оказано выше, принял реше­ние о российском подданстве. Посланцам Коканда пришлось удалиться ни с чем. Мадали-хан перешел к прямым военным действиям. Весной 1831 г. ташкентский хаким Лашкар-кушбеги прошел с вой­ском через Чуйскую долину на берега Иссык-Куля, а из Ферганы через Кугартский перевал на завоевание Централь­ного Тянь-Шаня двигались отряды минбашн (тысячника) Хаккулы. Закрепляя здесь свои позиции, кокандцы соорудили кре­пости Тогуз-Тороо, Куртка, Джумгал, а на побережье Иссык-Куля — укрепления Барскоон, Конуролен, Каракол и другие. Кокандские крепости на территории Кыргызстана стали своего рода плацдармом для постоянных грабитель­ских набегов на местное население. В случае восстания кыргызов кокандцы укрывались за стенами укреплений и слабовооруженные кочевники не могли овладеть ими. Силы были неравные. У кыргызов — плохо вооруженное, необученное, не имевшее боевого опыта ополчение. К тому же саяки по численности намного уступали кокандцам: у минбаши Хаккулы было 7 тысяч сипаев, поднаторевших в карательных экспедициях. В решающем сражении пов­станцы были разбиты, их предводители — братья Тайлак и Атантай — взяты в плен и доставлены в Коканд. Мадали-хан, учитывая их популярность среди кыргызов, освободил их из-под стражи и даже пожаловал кокандские титулы. Однако, вернувшись в родные земли, братья не пожелали служить захватчикам и откочевали на р. Или, к казахам Старшего жуза. Но нехватка пастбищ вынудила их через несколько лет вернуться на Тянь-Шань.

Завоевание Кыргызстана кокандскими ханами изменило политическую обстановку в среднеазиатском регионе. Его последствия для кыргызского народа не были однозначными. Если родоплеменная верхушка склонилась к сотрудничест­ву с завоевателями, то положение простого народа крайне ухудшилось. Он оказался под тяжким бременем двойного гнета: кокандских властей и собственных феодалов. Этот период был для кыргызов черной полосой жестокого угнете­ния и произвола, беспросветной нужды и бесправия. Но на­род бережно сохранил в памяти своей историю и примеры героической борьбы кыргызов против кокандского ига, сви­детельствующие о том, что гордые и свободолюбивые ко­чевые племена никогда не мирились с чужеземным уг­нетением.