Глава 108

108, 1. Дискомет — в тексте cakravarti, букв. «вращатель круга», Рой переводит: «стоял во главе окружающих царя» — это скорее не перевод, а комментарий к переводу. Надо отметить, что в период, к которому относится переводимый текст, прочно входило в жизнь буддийское понимание этого термина: «вращатель Колеса Благого Закона». Слово Mahāratha, здесь Рой толкует в смысле «обладатель разного оружия». Букв. «махаратха» означает «великий колесничий» или обладатель большой колесницы.

108, 10. Слоны — в тексте употреблён один из синонимов, обозначающих слона, — digvārana, букв. «слон стороны света».

Глава 109

109, 9. Опоясание — Небесная Ганга есть Млечный путь. Рой считает, что речь идёт о Ганге, как опоясании и венце Шивы.

Глава 110

110, 1. Страх (вызванный) грехом — в подлиннике довольно неясное выражение: pāpabhāyāpahe. Рой переводит: which had the virtue destroying dread of sin. Нет основания придавать обороту смысл «страх перед грехом», хотя грамматически так и следует переводить. По-видимому, правильней отступить от грамматического формализма перевода и принять смысл предлагаемого перевода: «купание в этих реках смывает грехи, а потому и избавляет от страха перед их последствиями». Нужно сказать, что язык этой главы отличается большими неясностями, если не прямо ошибками. Это замечает и Рой.

110, 3. Самоцветов — в подлиннике полушлоки стоят в обратном порядке. Смысл шлоки неясен, что отмечает и Рой, который, следуя натянутому толкованию Нилакантхи, переводит: «Здесь произнесённое слово собирает тучи».

Предлагаемый русский перевод сделан буквально, так же переводит Фош. По-видимому, расшифровку высказывания следует искать в игре слова upala, которое означает «камень», «самоцвет», «облик».

110, 14. Увидеть — Рой переводит: «с тех пор люди никогда не смогут обратить взор на то, что выглядит, как холм» и замечает темноту этого места. Нилакантха не комментирует эту шлоку. В своих записках о путешествии в Гималаях Н. К. Рерих говорит, что и поныне подобные сказания о горах-невидимках бытуют среди туземцев.

110, 17. Столбами — Ломаша обращает внимание на следы совершавшихся здесь жертвоприношений. Вся жертвенная площадка устилалась жертвенной травой кушей (разновидность осоки) или в гористой местности, где не росла куша, травой дурвой. На месте жертвоприношений вкапывались столбы, к которым привязывались жертвенные животные.

110, 29. Лани — так переводит и Фош. Рой переводит: «...привлекшая сердце его, когда он обернулся оленем?»

110, 49. Браминов — в подлиннике текст неясен из-за сильной его эллиптичности: sa gatvā punar āgacchat — букв. «уйдя, он вновь пришёл» — текст не поясняет, куда и зачем он уходил. Легче всего принять толкование, данное в переводе: считая себя причиной засухи и страданий народа, раджа устранился от власти, и таким образом устранилась и причина несчастья. Эпизод с «забастовкой протеста», учинённой браминами, в высокой степени интересен, так как он не только даёт материал для истории классовой борьбы в обществе, находившемся на уровне раннего феодализма, но показывает, какими способами велась эта борьба. Текст не даёт подробностей оскорбления брамина, но другие беспощадно острые памфлеты на браминов дают вполне обоснованное право предположить, что и в данном случае размолвка произошла из-за оплаты «услуг» брамина. Гротесковый кшатрийский фон везде проступает сквозь сусальное золото браминской редакции. Данный эпизод носит черты далеко зашедшего гротеска и поразительно перекликается с рассказом о Рустико («Деревенщина») Декамерона. Редакторам и здесь не удалось окончательно «перекроить Рустико в Парсифаля».