Переживание потолка

В основе антропософской лечебной педагогики лежат духовнонаучные познания, которыми мы обязаны Рудольфу Штайнеру. Как людям сегодняшнего дневного сознания, нам не свойственны возможности наблюдения, ведущие к таким познаниям, но мы вполне можем понимать их и с ними ра- ­ботать, поскольку они даны в соответствующей человеческому мышлению понятийной форме. В общем мы занимаем наше мышление содержанием, происходящим из чувственных вос­приятий. Это обычный процесс, определяющий в дальнейшем наше поведение. В духовнонаучном познании мы имеем подход к наблюдению из иной сферы, которую, впрочем, мы также можем мыслить. Наблюдения из двух раздельных миров встречаются в нашем мышлении. Так, во всяком случае, это выглядит в первом приближении. Известный дуализм пред­ставляется предпосылкой нашего познания.

Но в действительности мир един. То, что выглядит как два отдельных мира, является двумя аспектами одной и той же действительности, которые не только имеют отношение друг к другу благодаря общей мыслительной работе, но также связаны субстанциально. Эта связь, конечно, не видна с самого начала, но проясняется лишь благодаря собственным усилиям. Но если она найдена, то этим сделан реальный шаг в происходящее в мире. Мир являет свое истинное лицо, но человек при этом также преобразуется.

Это является причиной того, почему Рудольф Штайнер придавал такое значение подтверждениям своих духовно-научных указаний. Не то чтобы духовнонаучные истины нуждались в таком "подтверждении" физическими наблюдени-

287

ями; они могут основываться на самих себе. Но когда мы находим духовное познание в физическом мире, восста­навливается единство мира; физический мир одухотворяется. Это, в сущности, глубоко христианский подход. "Обнаружение идеи в существующей действительности - вот истинное причастие человека".

Десятый доклад "Лечебнопедагогического курса" содержит драматическую сцену, разыгравшуюся 5 июля 1924 года. Об одной 15-летней девушке, представленной незадолго до того, вероятно, 18 июня 1924 года, Рудольф Штайнер сказал, что с ней должно было произойти нечто особенное между третьим и четвертым годами жизни. Несколько участников этой консуль­тации обратились к матери и узнали, что ребенок в этом воз- ­расте действительно перенес нечто необычное, а именно, лихо­радку с высокой температурой неизвестной причины (оккульт­ную лихорадку).

И здесь Рудольф Штайнер спросил этих участников: "Я сказал вам в связи с этой девушкой, что здесь должна была иметь место ненормальность между третьим и четвертым годами жизни. Вы спросили мать, и мать подтвердила это. Что вы сделали после этого? Хотите честно и откровенно описать, что вы сделали, когда мать подтвердила вам это? - Молчание. - Хотите быть вполне эзотерически честными, вот вы, трое, что вы сделали? - Молчание. - Если вы сделали правильно, вы бы сказали: мы так подпрыгнули, что пробили в потолке дыру! - Но тогда еще и сегодня отблеск этого прыжка не только говорил бы, но светил бы из вас. Это и есть энтузиазм в переживании истины! Это то, что должно здесь присутствовать... Нет ничего более восхитительного, чем переживание истины. Это нечто такое, что является более важной и существенной эзотерикой, чем то, что носится вокруг с длинными физиономиями. Это внутреннее переживание истины и есть то, что должно предшествовать всем рассуждениям о миссии."

Итак, подтверждение духовнонаучных указаний искали и нашли. Это была важная находка. Но недоставало еще чего-то: осознания духовного значения этого открытия и воспла-

288

меняемого им одушевления! Лишь этот род одушевления делает переживание истины эзотерическим событием. Эзотерика - это нечто, внутренне преобразующее человека. Если бы нашед­шие это подтверждение могли так подпрыгнуть, что "пробили бы дыру в потолке" то они могли бы так себя преобразить, что из них говорило бы и сияло бы нечто новое.

Вся эта сцена имеет образцовое значение для лечебной педагогики, ибо именно в лечебной педагогике много воз­можностей для подтверждения духовнонаучных истин. Такие подтверждения всегда могут дать повод для внутреннего "прыжка до потолка". И каждый такой прыжок означает шаг вперед в эзотерическом развитии.

Зигфрид Пикерт, которому довелось переживать "Лечеб-нопедагогический курс" Рудольфа Штайнера, сообщил, сколь чрезвычайное впечатление произвело на него, когда один доверенный его уходу юноша объяснил ему, что его любимая поэма - баллада о судьбе потерпевшего кораблекрушение (Adalbert von Chamisson "Salas y Gomez"). Об этом юноше Рудольф Штайнер сказал, что его трудности восходят к пере­живанию предыдущей инкарнации. Он, вероятно, очень долго пребывал в одиночестве, возможно, потерпев кораблекрушение. - Мотив кораблекрушения, на который указал духоиспытатель, спонтанно всплыл у этого юноши. Само собой разумеется, пристрастие к определенной поэме ничего не "доказывает". Но для того, кто может разузнавать нечто от лежащей в основе судьбы, это приоткрывает глубоко лежащую взаимосвязь.

Многие высказывания духоиспытателя, к которым участ­ники "Лечебнопедагогического курса" еще не могли иметь определенного отношения, нашли между тем благодаря новым возможностям исследования свое подтверждение. О юноше, чья история болезни подробно описана в 6-м докладе "Лечебнопедагогического курса". Рудольф Штайнер сказал, что он слишком беден углекислотой и что его должна к этому приводить аномальная конституция. Это удивительное, целиком идущее в вещественность указание подтвердилось много лет спустя исследованиями в одном специализирующемся на исследованиях дыхания университетском институте. При этом

289

было установлено, что содержание углекислоты в выдыхаемом им воздухе и в его крови фактически ниже нормы. При увеличении содержания углекислоты улучшилось поведение и нормализовалась ЭЭГ.

Когда Рудольф Штайнер характеризовал эпилепсию как незавершенный процесс пробуждения, при котором нарушена связь с физико-эфирными силами окружения, то ко времени "Лечебнопедагогического курса" еще не было никаких представлений, которые могли бы воспринять эти описания. Сегодня значение процесса пробуждения для многих форм эпилепсии известно, и известно также, что имеются эпилептические припадки, вызываемые светом, звуком, толчком и другими физическими влияниями.

Все это подтверждения, требующие предварительных ме­дицинских и естественнонаучных познаний. Но в лечебно-педагогической работе всегда есть возможность уже из не­посредственного обхождения с детьми прийти к совершенно простым, но тем не менее общезначимым и существенным подтверждениям духовнонаучных истин.

При лечении клептомании и других моральных отклонений каждый может получить удивительное подтверждение тому, что Рудольф Штайнер говорил о действенности и внутренней жизненности сочиненных и рассказанных "моральных историй" ("Лечебнопедагогический курс", 3-й доклад). Дети вполне узнают себя в таких историях, но воспринимают это совершенна объективно. Они говорят: "Он ведь такой же, как я!", - а без этого представления их ошибок обижаются. Они противопоставляются самим себе, и это действует.

Так же подтверждается в ежедневном опыте влияние фан­тазии и запоминания на кровообращение, подчеркиваемое Ру­дольфом Штайнером в педагогических статьях. Это можно уже глазами видеть, как краснеют щеки у ребенка, который с на­пряжением и внутренним участием вслушивается в исполнен- ­ную фантазии историю; и как бледнеет тот, чья память перегру­жена. Такой опыт не только оживляет работу, он преображает также воспитателя и дает ему новые силы для работы с детьми.

290