12 Воля и произвольность в детской психологии

Воля и произвольность являются важнейшими качествами личности человека. Вряд ли найдётся родитель или учитель, который бы не стремился воспитать эти качества у своих детей. Все мы хотели бы видеть своих воспитанников волевыми, настойчивыми, целеустремлёнными и пр. Именно эти качества делают человека свободным и сознательным субъектом собственной жизнедеятельности. Именно они позволяют ставить цели и добиваться своего. Можно полагать, что становление воли и произвольности является магистральной линией развития личности ребёнка.

В этом солидарны практически все классики отечественной психологии. Так, согласно Л. С. Выготскому, личность охватывает единство поведения, которое отличается признаком овладения, и соответственно развитие личности есть становление способности владеть собой и своими психическими процессами. Д. Б. Эльконин неоднократно указывал на то, что формирование личностного поведения — это возникновение произвольных действий и поступков. А. Н. Леонтьев полагал, что формирование воли и произвольности имеет кардинальное, решающее значение для развития личности ребёнка. Л. И. Божович также подчёркивала, что проблема воли и произвольности является центральной для психологии личности и её формирования.

Однако, несмотря на общепризнанную в отечественной психологии фундаментальность этой проблемы и её несомненную значимость для практики воспитания детей, интерес к проблеме развития произвольности в детской психологии за последние десятилетия заметно снизился. Такое снижение интереса связано, по-видимому, с неопределённостью самих понятий «воля и произвольность ребёнка».

Как показал Л. С. Выготский, истоки произвольности ребёнка лежат не внутри его организма и не в его индивидуальной деятельности, а в отношениях ребёнка со взрослым. Это положение стало традиционным для отечественной психологии. Однако в большинстве исследований взрослый выступает как носитель средств деятельности (знаков, норм, способов, правил и пр.). При этом полагается, что мотивы деятельности ребёнка возникают спонтанно, в его индивидуальном опыте. Но взрослый выступает для ребёнка не только как носитель средств и способов деятельности.

Специфика генетического исследования той или иной функции (качества или процесса) заключается в том, что его нужно начинать с момента рождения ребёнка, и попытаться найти исходные формы уже в первые месяцы жизни. Та или иная функция всегда имеет предпосылки своего развития на предыдущем этапе, а потому провести жёсткий водораздел между наличием или отсутствием воли и произвольности нельзя. Развитие этих способностей начинается с первых недель жизни ребёнка. Однако в раннем онтогенезе этот процесс осуществляется не в индивидуальной жизни ребёнка, а в совместной жизнедеятельности со взрослым. Поэтому в раннем и дошкольном возрасте рассматривать произвольность отдельно взятого ребёнка вне контекста его общения со взрослым неправомерно.

В своей работе мы исходили из того, что уровни и этапы развития волевого и произвольного поведения должны определяться не наличием или отсутствием этого качества в индивидуальных действиях ребёнка, а специфическим для каждого возраста содержанием совместной жизнедеятельности со взрослым. Анализ этого специфического содержания на разных этапах раннего онтогенеза и построение единой возрастной линии развития воли и произвольности ребёнка и составляет основную цель этой книги.

В качестве самого первого этапа становления воли и произвольности можно рассматривать возникновение коммуникативной деятельности младенца на первом месяце жизни. Взрослый человек является первым предметом внешнего мира, который открывается сознанию ребёнка и который позволяет открыть самого себя. Такое открытие происходит не спонтанно, а в результате индивидуально адресованного общения взрослого и его ярко выраженного отношения.. Он узнаёт себя в близком (но другом) человеке, и это узнавание становится началом самосознания. При этом возникает новая деятельность — ситуативно-личностное общение, предметом которой является другой человек. Взрослый начинает выступать как мотив деятельности ребёнка и как средство, через которое младенец воспринимает мир и действует в нём.

Вторым этапом становления воли и произвольности является возникновение движений младенца, направленных на предмет. Своеобразие этого этапа заключается в том, что на нём преодолевается ситуативно-личностное общение со взрослым, которое является единственной и ведущей деятельностью младенца, и возникает новая форма деятельности ребёнка — предметно-манипулятивная.. В таком взаимодействии с одной стороны передаётся эмоциональное отношение к предмету, а с другой — способ действия с ним. Собственное действие младенца возникает в результате адресованного ему действия взрослого, несущего одновременно и мотивирующий, и операциональный моменты. В результате формируется образ предмета, который опосредует действия ребёнка. Воспринимаемый объект становится предметом самостоятельной активности ребёнка.

Однако через несколько месяцев предметные действия ребёнка стереотипизируются, становятся непосредственными и ситуативными. Зависимость от восприятия и связанность наглядной ситуацией является одной из главных возрастных особенностей раннего возраста. Освобождение от этой зависимости происходит на следующих этапах развития произвольности, которые связаны с овладением словом и становлением регулятивной функции речи. В раннем возрасте это проявляется в форме выполнения речевых инструкций взрослого.

Ребёнок слышит звучащую речь с первых дней жизни. Но эта речь является для младенца лишь признаком присутствия взрослого, общим фоном их взаимодействия либо условнорефлекторным сигналом. На определённом этапе развития (около двух лет) слово отделяется от предмета и от взрослого и само становится предметом сознания ребенка. Верным признаком этого является эмоциональное отношение к слову и активная речь самого ребёнка. Выделение и осознание значения слова, его своеобразное «открытие» знаменует встречу линий развития мышления и речи, которая, по нашей гипотезе, делает возможным речевое опосредование поведения.

В более старшем, дошкольном возрасте слово свою аффективную значимость и перестаёт быть предметом активной ориентировки. Однако дальнейшее развитие воли и произвольности связано также с развитием peчевого опосредования, а именно с превращением речи из в интрапсихическую функцию. Ребёнок переходит к опосредствованию словом не только в совместных со взрослым, но и в своих индивидуальных действиях. Однако этот переход осуществляется не сразу во всех сферах и требует определённых условий.

В ролевой игре, как и в действиях с социальным материалом, ещё отсутствует сознательный контроль своего поведения. Деятельность ребёнка мотивируется и опосредуется образом взрослого (или игрового персонажа), но не правилами своего собственного поведения. Следующий шаг в становлении воли и произвольности и связан с выделением и осознанием правила как средства овладения своим поведением.

Этот шаг наиболее успешно осуществляется в игре с правилом. Систематическое проведение игр с правилами существенно поднимает уровень произвольности дошкольников не только в игре, но и в других, неигровых ситуациях. При этом повышается произвольность и осознанность как внешнего поведения, так и познавательных процессов.

Однако в действиях по правилу средства овладения своим поведением (т. е. правила) задаются извне взрослым и лишь присваиваются ребёнком. Следующий этап в развитии воли и произвольности заключается в способности самостоятельно и свободно определять свою деятельность и самому конструировать средства овладения своим поведением.

На этом этапе ребёнок сам ставит перед собой цель и сам строит (или выбирает) средства её достижения. Этот этап предполагает не только осознанность своих желаний, и осознание своего поведения. Переход на этот высший для дошкольного возраста этап связан с развитием самосознания ребёнка, которое в контексте нашей проблемы можно понимать как осознание своих желаний (мотивов и целей) и средств их достижения.

Таковы основные этапы становления произвольности в раннем и дошкольном детстве.