3.2 Политика Китая в Центральной Азии

Важно понять какой характер носит политика проводимая Китаем в Центральной Азии. Является ли данная политика узкорегиональной или же это просто часть глобального проекта Пекина. Рассматривая политику Китая в отношении данного региона следует отметить, что государство граничит с Центральноазиатским регионом (ЦАР) на северо-западе. Пограничным регионом является Синдзян-Уйгурский автономный округ (СУАР).

Особенностью данного региона является этнический состав населения, идентичный населению некоторых стран Центральной Азии (наличие больших казахской и узбекской общин); у СУАР также особый статус «национальной районной автономии».¹⁰³ В.А. Корсун называет «уйгурский вопрос» в Китае –бочкой с порохом, на которой сидит китайское руководство»¹⁰⁴.

Китайская внешняя политика в Центральной Азии имеет четыре стратегических направления: безопасность, энергетика, торговля, культурное сотрудничество. Анализируя внешнюю политику В. Парамонов, О. Столповский и А. Стороков выделяют три этапа ее развития.¹⁰⁵

Первый этап (1992-1995 гг.)

- Осмысление распада СССР и появления нового региона;

- установление и расширение дипломатических контактов;

- попытки решить проблемы безопасности границ государства.

Особенности внешней политики Китая во время первого этапа проявлялись в характере внешней политики (проявление крайней гибкости и осторожность), в формировании «с нуля» центральноазиатского вектора политики. Формат отношений со странами был определен как двусторонний, а институциональное сотрудничество было представлено рабочей группой «4+1» (РФ, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Китай), которые пытались решить ключевой вопрос уйгурского сепаратизма.¹⁰⁶

Второй этап (1996 – 2001 гг.)

- Формирование механизмов и институтов многостороннего взаимодействия;

- расширение экономического присутствия в Центральной Азии.

Во время второго этапа наблюдалась заметная активизация центральноазиатского направления внешней политики (стратегия проникновения): появилось понимание того, что регион подвержен транснациональным уязвимостям (международный терроризм, сепаратизм, экстремизм и наркотрафик). Происходит развитие группы «4+1» в «Шанхайскую пятерку» (1996 г.), а впоследствии на ее базе в 2001 г. была создана Шанхайская организация сотрудничества (ШОС).

Второй этап стал переломным в китайско-центральноазиатских отношениях. Был сделан упор на решении проблем безопасности, а также на усилении и укреплении партнерских отношений со странами ЦА и Российской Федерацией. Товарооборот со странами региона вырос почти вдвое и составлял около 10 млрд. долларов.¹⁰⁷

Третий этап (2001 гг. – настоящее время)

- Переход к «наступательной политике»;

- попытки занять ведущее положение в регионе.

После 11 сентября 2001 года произошли определенные «корректировки» внешней политики КНР в Центральной Азии: выбирается наступательная стратегия, делаются попытки достичь определенного баланса сил в связи с приходом США в регион.¹⁰⁸Стремясь усилить свое влияние КНР делает акцент на укрепление позиций ШОС в регионе, а в качестве инструментов усиления выбирает экономические стимулы, увеличивая объемы кредитования для стран-членов ШОС.

Следует также отметить и рост товарооборота со странами ЦА в 2001 – 2008 гг., который составил почти 21 млрд. долларов. Однако составляющая товаров, пересекающих границу КНР осталась прежней - сырье (около 91% от всех товаров из стран ЦА). Увеличился также объем прямых иностранных инвестиций (ПИИ), который составил примерно 10 млрд. долларов.

Третий этап развития внешней политики Китая в Центральной Азии показывает значительное усиление позиций и стремление занять ведущую роль в регионе, используя возможности ШОС и объявляя себя гарантом безопасности. Слабой стороной, однако, до сих пор остается структура торговли и слабые попытки развития инновационно-промышленных связей.¹⁰⁹

Безопасность

Военное сотрудничество со странами ЦА сводится к проведению крупномасштабных (чаще в рамках ШОС, но не всегда) в двустороннем или многостороннем формате военных учений. По данным Д.Б. Малышевой¹¹⁰Китай с 2002 г. участвовал в 20 учениях. Первые учения проходили с Кыргызстаном в формате двусторонних военных учений. Первые многосторонние учения прошли на востоке Казахстана и в СУАР.В них принимали участие китайские, казахстанские, российские, кыргызские и таджикские военнослужащие. В 2006 г. Китай принял участие в антитеррористических военных учениях. Участниками ученый были Китай, Таджикистан и Кыргызстан. Ежегодно также с участием Китая проходят военные учения «Мирная миссия». В 2010 году на очередных военных учениях «Мирная миссия» КНР представил около «1000 военнослужащих, военно-воздушное подразделение и группу логистиков. ¹¹¹

Обеспечение безопасности Центральноазиатского региона – первоочередный интерес Китая. Об этом можно судит не только по количеству проведенных совместных учений. Расматривая проблемы безопасности в двустороннем формате, следует отметить, что китайско-узбекские отношения, например, определяются в большей степени интересами в сфере безопасности со стороны Китая. Китай в 2012 г. был не доволен подходом Узбекистана к проблеме Афганистана, заявленным в ШОС, а именно – расширение экономических связей с афганскими узбеками и создание пояса безопасности на севере этой страны. Объективно на данный момент политика Узбекистана продолжает усиливать сепаратистские настроения и создавать угрозу отделения узбекской и узбекско-таджикской частей Афганистана. Однако Узбекистан исключает военное решение афганской проблемы и просит найти решение проблем с учетом национальной специфики складывающихся социальных конфликтов.¹¹²

Энергетика

Центральная Азия как средство диверсификации поставок углеводородов для Китая очень важный аспект внешней политики Китая в регионе. Особое внимание в вопросах поставки углеводородов уделяется Республике Казахстан и Республике Туркменистан. ¹¹³

Главные интересы Китая в Казахстане сосредоточены на доступе к углеводородным и урановым ресурсов, интеграции транспорта и транзитной инфраструктуры (национальной и региональной) с СУАР и на укреплении политического влияния в Астане. С этой целью Китай стал активным инвестором казахской автомобильной и железнодорожной инфраструктуры, а также взял “под свою опеку” строительство нефте-и газопроводов, обеспечивающих поставку казахских ресурсов углеводородов на китайский рынок. Было завершено строительство нефтепровода Атырау-Атасу-Алашанькоу, который в 2009 году пропустил шесть миллионов тонн нефти в Китай, и запущен в эксплуатацию Центральноазиатский трубопровод. Этот трубопровод осуществляет транспортировку природного газа из Туркменистана через Узбекистан и Казахстан в Китай, он будет перекачивать 30 млрд. кубометров туркменского и казахстанского природного газа в год. ¹¹⁴

Кроме того, китайская атомная компания China Guangdong Nuclear Power Group, создала совместное предприятие с казахской национальной ядерной энергетической компанией Казатомпром для строительства атомных электростанций в Китае, и для поставки 24 000 тонн урана из Казахстан до 2020 года. Вышеупомянутые инвестиционные составляющие внешнеполитической стратегии свидетельствуют о том, насколько важное значение Китай придает двусторонним отношениям с Республикой Казахстан. Кроме того, хотя прямо не указано, такие инвестиции в Казахстан уменьшают влияние России в Астане и регионе в целом. Это связано с позицией Казахстана в качестве узла для китайской инфраструктуры, связывающего Центральную Азию и Синьцзян.¹¹⁵

Нынешняя роль Туркменистана является основной и заключается в успешном экспорте природного газ в Китай через Центральноазиатский газопровод. Этот трубопровод также служит основой для возможного наделения Туркменистана статусом центрального узла китайской энергетической инфраструктуры в Центральной Азии с учетом прогнозируемых связей с Индийским субконтинентом и Ближним Востоком. Проект газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан уже обсуждался, но все будет зависеть от ситуации с безопасностью в Афганистане. Кроме того, Китай приступил к инвестициям в энергетику и минеральные ресурсы Афганистана и смотрит на развитие трубопроводов, связывающих Афганистан и Китай и, возможно, Пакистан и порт Гвадар¹¹⁶.

В 2012 году в Туркменистане реализовывали 37 инвестиционных проектов с участием китайских компаний, более половины которых были сосредоточены в сырьевой (нефтегазовой) отрасли, остальные – в транспортной сфере, телекоммуникациях, легкой промышленности и сельском хозяйстве.¹¹⁷

Для Китая также свойственны крупные межстрановые инвестиционные проекты в Центральной Азии, так например в конце 2013 года Си Цзиньпином были выдвинуты две концепции «Экономического пояса Великого Шелкового пути» и «Морского пути», что говорит о процессах обновление внешней политики КНР. По проекту «Экономического пояса…» известны лишь намерения использовать финансовые ресурсы и с их помощью объединить большое количество стран (включая Центральную и Южную Азию) для достижения «взаимной выгоды и взаимного выигрыша». Это же выражение подходит и для описания морского варианта. «Крючком» в данном случае являются увеличение уровней взаимной торговли и инвестиций. Началом реализации нового проекта стал визит председателя Си Цзиньпина в регион. В ходе поездки были подписаны контракты с Узбекистаном — 31 соглашение (нефть, газ, золото) на 31 млрд долларов, с Туркменистаном — 8 (газ) на 7,7 млрд долларов, с Киргизией — 8 (прокладка газопровода) на 5 млрд долларов и с Казахстаном — 1, на покупку CNPC 8% акций одного из консорциумов по разработке нефти в Каспийском море. Общий инвестиционный «улов» составил более 60 млрд долларов.¹¹⁸

Торговля

Китай является крупнейшим торговым партнером четырех из пяти стран региона (исключение составляет Узбекистан). Во время поездки президента Си Цзиньпина, китайские государственные СМИ сообщили, что объемы торговли с Центральной Азией превысили 46 млрд. долларов в 2012 г. Зарубежные эксперты отмечают, что несмотря на контроль России за объемами энергопоставок в регионе, сегодня можно наблюдать «утечку» рабочей силы в странах ЦА и самого влияния РФ. А страны-лидеры ЦА, такие как Казахстан, в свою очередь находят себя «в объятиях» Китая^{119 120}

Таблица 2. Данные о торговле Китая со странами Центральной Азии в 2012 г.¹²¹

Страна	Объем торговли, млрд. $	Объем экспорта, млрд.$	Объем импорта, млрд.$	В сравнении с 2011, %
				Торговля	Экспорт	Импорт
Казахстан	25,676	11,001	14,675	2,9	15,0	-4,7
Кыргызстан	5,162	5,073	0,8896	3,7	4,0	-9,4
Таджикистан	1,856	1,747	0,1088	-10,3	-12,5	50,7
Туркменистан	10,372	1,699	8,673	89,4	116,7	84,8
Узбекистан	2,874	1, 783	1,091	32,7	31,2	35,2

По мнению С.Г. Лузянина: «Общий объем осваиваемых китайских инвестиций в странах Центральной Азии составил в 2011 г., по некоторым данным, около 17 млрд долл. Освоение китайских инвестиций любого назначения стимулирует товарооборот между КНР и государствами ЦА, а также улучшает ряд макроэкономических показателей стран региона».¹²²

Инвестиции в Центральную Азию осуществляются для реализации следующих целей, преследуемых КНР:

1. обеспечить надежность и безопасность маршрутов поставок энергоресурсов, диверсифицировать поставки;

2. создать маршруты для транспортировки товаров в Европу и Центральную Азию;

3. трансформировать Кашгар в финансовый, экономический и логистический центр Центральной Азии.¹²³

Можно утверждать также, что китайские инвестиции в Центральной Азии способствуют и улучшению уровня жизни и, таким образом, обеспечивают стабильность в регионе, границы которого тесно сотрудничают с СУАР, западной провинцией Китая и родиной уйгуров. Однако не следует забывать, что такого рода «поддержка» имеет и обратную сторону. Пока китайские подрядчики занимаются строительством дорог и трубопроводов, и даже, правительственных зданий в столице Таджикистана, огромное количество трудоспособного населения (преимущественно безработные мужчины) приезжают в Россию в поисках работы. К сожалению, правительства государств Центральной Азии часто видят в Китае богатого и готового к сотрудничеству партнера, не замечая, как сами усиливают напряженность между китайскими рабочими и принимающих их диаспорами в странах.¹²⁴¹²⁵

Инструменты «мягкой силы»

Использование мягкой силы в Центральноазиатском регионе проявляется в первую очередь в интересе Китая ко всем пяти странам региона. На сегодняшний день ярким проявлением этого интереса можно назвать создание пяти крупных исследовательских центров для укрепления взаимодействия и сотрудничества в сфере сельского хозяйства, биотехнологий и других отраслей. Важно отметить, что эти центры будут созданы в г. Урумчи (СУАР). В эти пять исследовательских центров войдут: Центральноазиатской научный центр, Центральноазиатский центр сельского хозяйства, Центральноазиатский биологический центр, Центральноазиатский промышленный инкубаторский центр и Центральноазиатский центр информационных технологий. ¹²⁶ В данном случае можно предположить, что такие «мозговые» центры – еще один инструмент «мягкой» силы как и Институты Конфуция. Мнения экспертного сообщества Казахстана относительно создания таких исследовательских центров нельзя назвать положительными.¹²⁷

Уже традиционным элементом мягкой силы для региона стали Институты Конфуция. Проект по созданию институтов Конфуция курируется правительственной Канцелярией КНР по распространению китайского языка в мире (кит. Ханьбань). По данным за 2012 г. в 96 странах и регионах мира действовало 358 институтов и 500 классов Конфуция, в том числе в Азии - 65, Европе - 73, Америке - 51, Африке - 16, Океании - 6, в России - 12. К 2020 г. планируется довести общее число институтов Конфуция в мире до 1000. Институты Конфуция открываются при действующих за рубежом учебных заведениях.¹²⁸ Благодаря широкой финансовой и кадровой поддержке из Пекина, институты Конфуция способны предложить привлекательные условия для желающих изучать китайский язык. Как правило, обучение там стоит недорого. По некоторым данным, Ханьбань ежегодно выделяет около 100 тыс. долларов на финансирование деятельности каждого института.^{129 130}

В настоящее время Пекину крайне необходимо расположить к себе население и элиты государств Центральной Азии, ослабив опасения по поводу стремительного усиления КНР в регионе. Ядро «мягкой силы» Китая в Центральной Азии формирует стратегия развития трёх ключевых направлений:

-образование. Большое число студентов из Центральной Азии имеют возможность получать высшее образование в КНР (преимущественно в СУАР).¹³¹ В рамках образовательных программ Институтов Конфуция также фигурируют программы по обмену и различные программы повышения квалификации для специалистов из ЦА.¹³²При ШОС также существуют программы, предусматривающие обучение в высших учебных заведениях Китая (для абитуриентов, владеющих китайским языком). В целях распространения китайского языка и культуры в Институте Конфуция также была открыта учебная программа "Китай на кончике языка", примечательная тем, что в ней делался акцент на то, что культуры можно «попробовать»: студенты обучались китайскому кулинарному искусству.¹³³

- культура и масс медиа. Наличие на территории стран ЦА отделений таких газет как «Жэньминь жибао» и «Гуанмин жибао», информационного бюро «Синьхуа» и также международных каналов радио- и телевещания.¹³⁴

-дополнительная активность общественных фондов¹³⁵ и учреждений, финансирующих мероприятия, проводимые под эгидой Китая. Организации мероприятий, освещающих торговую деятельность и активизирующих деловые связи (EXPO "Китай - Евразия").

Рассмотрев ключевые инструменты «мягкой силы» можно говорить о том, что Китай делает попытки укрепить собственную репутацию, постепенно формируя позитивный образ и вкладывая средства в расширение инструментов влияния для усиления в регионе не только посредством укрепления экономических и политических связей. В перспективе имеет смысл рассматривать усиление влияния КНР посредством инструмента «мягкой силы» в Центральной Азии. Однако не все готовы рассматривать элементы такого влияния КНР как успешные. А. Лукин считает, что «пока "гражданское общество" в Китае не заработает и сами граждане и созданные ими реальные НПО, вместо вечно довольных собой государственных чиновников, не начнут позитивно оценивать политику страны, китайская модель развития вряд ли станет особенно привлекательной для всего мира. В данной ситуации, сколько бы средств государство не вкладывало в развитие публичной дипломатии, сама эта система будет малоэффективной».¹³⁶

Проанализировав интересы Китая в Центральной Азии можно выделить ключевые из них: доступ к сырьевым и топливно-энергетическим ресурсам региона, минимизацию угроз сепаратизма, экстремизма и терроризма, особенно актуально для СУАР, укрепление положительного образа «помощника» и «просветителя» в сфере образования, посредством увеличение числа программ по обмену и создания разнообразных фондов, поддерживающих проведение культурно-массовых мероприятий.

Заключение

В данной работе был проведен последовательный анализ современной внешней политики Китая с подробной классификацией внешнеполитических интересов государства. Подробно рассматривается внешняя политика Китая в Центральной Азии.

Установление партнерских отношений с разными странами и региональными объединениями, отличающимся по характеру и по форме, стало одним из ключевых инструментов внешней политики Китая. Институт партнерства демонстрирует свою актуальность и необходимость в смягчении негативной реакции стран, опасающихся динамичного возвышения Китая.На сегодняшний день партнерство остается инструментом внешней политики, который скорее всего в будущем будет трансформироваться. Политика добрососедства является инструментом внешней политики, помогающим усилие влияния с пограничными странами. Однако, для Китая она будет удобной только при условии того, что пограничные государства буду давать страна только положительные подписи.

Приложения

Приложение 1. Расходы на оборону 10-ти крупнейших стран мира, Южная Корея, Австралия и Пакистан (по данным SIPRI), 2012¹³⁷

Страна	В $США	% от ВВП	% от общемирового показателя	Место в мире
США	$682 млрд.	4.4	39	1
Китай	$166 млрд.	2.0	9.5	2
Россия	$90.7 млрд.	4.4	5.2	3
Великобритания	$60.8 млрд.	2.5	3.5	4
Япония	$59.3 млрд.	1.0	3.4	5
Франция	$58.9 млрд.	2.3	3.4	6
Саудовская Аравия	$56.7 млрд.	8.5	3.2	7
Индия	$46.1 млрд.	2.5	2.6	8
Германия	$45.8 млрд.	1.4	2.6	9
Италия	$34 млрд.	1.7	1.9	10
Южная Корея	$31.7 млрд.	2.7	1.8	12
Австралия	$26.2 млрд.	1.7	1.5	13
Пакистан	$7 млрд.	2.7	-	26

1 О лидерстве в мировой системе подробнее см.: Темников Д.М. Лидерство и самоорганизация в мировой системе / МГИМО(У) МИД России, Каф. прикладного анализа междунар. проблем. - М.: Аспект Пресс, 2011. - 174 с.

2 Малышева Д.Б. Центральноазиатский узел мировой политики. – М.: ИМЭМО РАН, 2010. – 100 с.

3 А.Е. Мальцев. Особенности политики КНР в Центральной Азии в оценках российских и западных ученых. http://mgimo.ru/files2/z05_2013/maltzev.pdf

4 Там же с. 17

5 Balance of Power: Theory and Practice in the 21^st century / Ed. By T. V. Paul, J. J. Wirtz, M. Fortmann. – Stanford: Stanford University Press, 2004. – 384 p; Little R. The Balance of Power in International Relations: Metaphors, Myths and Models. – N.Y.: Cambridge University Press, 2007. – 317 p.

6 Sheehan M. J. The balance of power: history and theory. – London–New York: Routledge, 1996. – 226 p.

7 Waltz K. Theory of International Politics. – Reading: Addison-Wesley Pub. Co., 1979. – 251 p.

8 Mearshimer J. The Tragedy of Great Power Politics. – New York – London: W.W. Norton, 2001. – 576 p.

9 Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе // Международные процессы. – 2006. - № 3. – С. 5-15.

10 Buzan B., Weaver O. Regions and Powers: The Structure of International Security. – 564 p; Buzan B. The United States and the Great Powers: World Politics in the Twenty-First Century. – Cambridge: Polity Press, 2004. – 222 p.

11 Gilpin R. War and Change in World Politics. – Cambridge: Cambridge University Press, 1981. – 272 p.

12 Kennedy P.M. The Rise and Fall of Great Powers: Economic Change and Military Conflict from 1500 to 2000. – N.Y.: Vintage books, 1989. – 667 p.

13 Keohane O.R. Lilliputians’ Dilemmas: Small States in International Politics // International Organization. – 1969. - Vol. 23. – No 2. – pp. 291-310.

14 Waltz K. Theory of International Politics. – Reading: Addison-Wesley Pub. Co., 1979. – 251 p.

15 Waltz K. Theory of International Politics. – 251 p; Mearshimer J. The Tragedy of Great Power Politics. – N.Y.–L.: W.W. Norton, 2003. – 576 p; Schweller R.L. Deadly Imbalances: Tripolarity and Hitler's Strategy of World Conquest. – New York: Columbia University Press, 1998. – 267 p; Power in World Politics / ed. by F. Berenskoetter, M.J. Williams. – New York: Routledge, 2007. – 316 p;

16 Малышева Д.Б. Центральноазиатский узел мировой политики. – М.: ИМЭМО РАН, 2010. – с.6 http://www.imemo.ru/files/File/ru/publ/2010/10009.pdf

Все пять государств имеют схожие экономики с особенностями развития. Лидером по показателям экономического роста в регионе является Казахстан (его ВВП больше, чем экономики всех центральноазиатских стран вместе взятых).

17 Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer) говорил о «моменте однополярности» (термин, придуманный им самим) в своем эссе «Момент однополярности» («El momento unipolar»).

18 Хаас Р. Эпоха бесполярного мира // Россия в глобальной политике. 20 июля 2008 http://www.globalaffairs.ru/number/n_11144

19 Де Монбриаль Т. Многополярность и многообразие // Россия в глобальной политике. 15 декабря 2007 http://www.globalaffairs.ru/number/n_9956

20 Баталов Э.Я. Современные глобальные тренды и новое сознание // Международные процессы. Январь-апрель 2012. Том 10, № 1(28).

21 Баталов Э.Я. Современные глобальные тренды и новое сознание; Мегатренды. Основные траектории эволюции мирового порядка в ХХI веке С. 23-25.

22 Мегатренды. Основные траектории эволюции мирового порядка в ХХI веке / Т.А. Шаклеина, А.А. Байков, Э.Я. Баталов, Н.А. Симония и др.; под ред. Т.А. Шаклеиной и А.А. Байкова. - М.: Аспект Пресс, 2013. - 448 с.

23 Россия в полицентричном мире / предисл. Е.М. Примакова. - М.: Весь Мир, 2011. – с.157-158.

24 Jackson R., Sorensen G. Introduction to International Relations: Theories and Approaches. Third edition. - New York: Oxford University Press, 2007. - pp. 97-99.

25 Weber C. International Relations Theory. A critical introduction, 2^nd edition. London – New York: Routledge, 2004. - pp. 14-18.

26 Schmidt B.C. Realism and facets of power in international relations // Power in World Politics / ed. by F. Berenskoetter, M.J. Williams. – New York: Routledge, 2007. – p. 55.

27 Ibid, pp. 55-56; Mearshimer J. The Tragedy of Great Power Politics. – New York – London: W.W. Norton, 2001. – pp. 33-35.

28 Schweller R.L. Deadly Imbalances: Tripolarity and Hitler's Strategy of World Conquest. – New York: Columbia University Press, 1998. – p. 22.

29 Schmidt B.C. Realism and facets of power in international relations // Power in World Politics / ed. by F. Berenskoetter, M.J. Williams. – New York: Routledge, 2007. – p. 59.

30 Rynning S., Ringmose J. Why Are Revisionist States Revisionists? Reviving Classical Realism as an Approach to Understand International Change // International Politics. – 2008. – Vol. 45. – pp. 19-39.

31 Schmidt B.C. Realism and facets of power in international relations. – p. 60.

32 Ibid.

33 Бобо Ло ""Постоянная перезагрузка" Китая. Пекин перед лицом психологической модернизации" / "Россия в глобальной политике". Фонд исследований мировой политики http://www.globalaffairs.ru/number/Postoyannaya-perezagruzka-Kitaya-15017

34 А.Е. Мальцев Особенности политики КНР в Центральной Азии в оценках российских и западных ученых

Журнал «Сравнительная политика и геополитика», №4(10), 2012, с.18. http://mgimo.ru/files2/z05_2013/maltzev.pdf

35 Jerden B., Hangstrom L. Rethinking Japan’s China Policy: Japan as an Accommodator in the Rise of China, 1978-2011 // Journal of East Asian Studies. – 2012. – №12. – p. 223.

36 Сюда включается отсутствие негативной реакции на модернизацию Национально-освободительной армии Китая (НОАК) и увеличение военного бюджета, региональное экономическое сотрудничество и сотрудничество в области безопасности.

37 Jerden B., Hangstrom L. Rethinking Japan’s China Policy: Japan as an Accommodator in the Rise of China, 1978-2011 // Journal of East Asian Studies. – 2012. – №12. – p. 223.

38 Мамонов М.В. Система внешнеполитических приоритетов современного Китая // Современная мировая политика: Прикладной анализ /Отв. ред. А.Д. Богатуров. – М.: Аспект Пресс, 2009. – С.418.

39 Там же с. 419

40 Marc Lanteigne. China's Foreign Policy: An Introduction, Revised and Updated 2nd edition (London and New York: Routledge, 2013), р.5.

41 Голобоков А.С. Становление и развитие внешнеполитической доктрины Китая // Ойкумена. - 2010. - №3. www.ojkum.ru/arc/lib/2010_03_12.pdf

42 Shambaugh D. China Goes Global: The Partial Power. – pp. 5-6.

43 Мамонов М.В. Система внешнеполитических приоритетов современного Китая. – С. 419

44 Голобоков А.С. Становление и развитие внешнеполитической доктрины Китая // Ойкумена. - 2010. - №3. www.ojkum.ru/arc/lib/2010_03_12.pdf

45 Мамонов М. Инерция и новации во внешней политике Китая // Международные процессы. - 2010. - №3. http://www.intertrends.ru/twenty-four/005.htm

46 Портяков В.Я. Становление Китая как ответственной глобальной державы: монография/ В.Я. Портяков. – М.: ИДВ РАН, 2013. – с. 134

47 Голобоков А.С. Становление и развитие внешнеполитической доктрины Китая // Ойкумена. - 2010. - №3. www.ojkum.ru/arc/lib/2010_03_12.pdf

48 Там же

49 Лузянин С.Г. Внешняя политика Китая до 2020 г. Прогностический дискурс (для портала «Перспективы») http://www.perspektivy.info/rus/desk/vneshnaja_politika_kitaja_do_2020_g_prognosticheskij_diskurs_2011-11-29.htm;

Мамонов М. Инерция и новации во внешней политике Китая.

50 Лузянин С.Г. Внешняя политика Китая до 2020 г. Прогностический дискурс (для портала «Перспективы»)

51 Портяков В.Я. Внешнеполитический инструментарий Китайской Народной Республики: партнерство, добрососедство, экономическая дипломатия // Проблемы безопасности в Северо-Восточной Азии / сост. Д.В. Гордиенко. – М.: ИДВ РАН, 2012. – С. 15-20.

52 Портяков В.Я. Внешнеполитический инструментарий Китайской Народной Республики: партнерство, добрососедство, экономическая дипломатия // Проблемы безопасности в Северо-Восточной Азии / сост. Д.В. Гордиенко. – М.: ИДВ РАН, 2012. – С. 15-20.

53 Лузянин С.Г. Внешняя политика Китая до 2020 г. Прогностический дискурс (для портала «Перспективы»)

54 Мамонов М.В. Система внешнеполитических приоритетов современного Китая. – С. 418-419;

55 Портяков В.Я. Внешнеполитический инструментарий Китайской Народной Республики…. – с. 22-28.

56 Kang D. China rising: peace, power and order in East Asia. – New York: Columbia University Press, 2007. – p. 50-55.

57 Jerden B., Hangstrom L. Rethinking Japan’s China Policy: Japan as an Accommodator in the Rise of China, 1978-2011. – p. 220-221.

58 Kang D. China rising: peace, power and order in East Asia. – New York: Columbia University Press, 2010. – pp. 3-4, 12.

59 Yang J. Japan’s decline relative to China: Scenarios and implications for East Asia // Political Science. – 2010. – Vol. 62. – No. 2. – p. 149.

60 Jerden B., Hangstrom L. Rethinking Japan’s China Policy: Japan as an Accommodator in the Rise of China, 1978-2011 // Journal of East Asian Studies. – 2012. – No. 12. – p. 240.

61 China's military rise: The dragon's new teeth // The Economist.

http://www.economist.com/node/21552193

62 Там же

63 Так, к 2020 г. в КНР планируется построить 4 авианосца среднего класса водоизмещением около 65 тон. См.: Лебедева Н.Б. Большой Индийский океан и китайская стратегия «нить жемчуга» // Азия и Африка сегодня. – 2011. – №9. – С. 13.

64 Юрлов Ф.Н. КНР, Индия и США: соотношение сил меняется // Азия и Африка сегодня. – 2013. - №2. – С. 5-6; China's military rise: The dragon's new teeth.

65 Бергер Я. Китай – глобальная держава XXI века? – С. 4.

66 Дж. Най. http://inosmi.ru/world/20130430/208594509.html

67 Институт Конфуция открывает центры по одному раз в четыре дня. Филиалы Института Конфуция и Кабинеты Конфуция действуют в 850 городах мира, к 2015 году планируется довести эту цифру до полутора тысяч.

http://interaffairs.ru/read.php?item=8751

68 Джозеф Най. Чего Китай и Россия не понимают в «мягкой силе». 30.04.2013

http://inosmi.ru/world/20130430/208594509.html

69 David Shambaugh. «China Goes Global» p.165-190

70 Мишина С.И. Пекинский вариант «мягкой силы» // Азия и Африка сегодня. – 2011. – №3. – С. 19-24.

71 Ramo J. C. The Beijing Consensus. – The Foreign Policy Centre, 2004. – pp. 3-4.

http://fpc.org.uk/fsblob/244.pdf

72 Yang J. Japan’s decline relative to China: Scenarios and implications for East Asia. – pp. 153-154.

73 Shambaugh D. China Goes Global: The Partial Power / New York: Oxford University Press, 2013. – pp. 9-11.

74 Вызовы безопасности в Центральной Азии http://old.imemo.ru/ru/publ/2013/13002.pdf

Доклад Д.Б. Малышевой Вызовы безопасности в Центральной Азии. С. 5-6

75 Там же. С. 6

76 Вступительное слово А.А. Дынкина на конференции «Вызовы безопасности Центральной Азии»,

Стенограмма конференции http://old.imemo.ru/ru/publ/2013/13002.pdf

77РСМД Центральная Азия через 100 лет: после «Большой трансформации».

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=2226#top

78Там же

79Принцип установления границ, пролегавших по местам расселения этносов, горным хребтам, пограничным рекам.

80РСМД :: Центральная Азия через 100 лет: после «Большой трансформации».

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=2226#top

81История межэтнических отношений в Киргизии. Справка.

http://ria.ru/spravka/20100611/245118780.html.

82Центральная Азия через 100 лет: после «Большой трансформации», РСМД.

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=2226#top

83 Безопасность в Центральной Азии. Никто ничего не хочет. Не может? И не будет?

http://www.ferghana.ru/article.php?id=6348

84 Малышева Д.Б. Центральноазиатский узел мировой политики. – М.: ИМЭМО РАН, 2010. С. 14

85 Там же. С. 14. Ссылка на цитату В. Богатырева

86 Звягельская И.Д. Становление государств Центральной Азии. М., 2009, с. 74

87 С.Г. Лузянин Центральная Азия: измерения безопасности и сотрудничества

http://www.perspektivy.info/rus/desk/centralnaja_azija_izmerenija_bezopasnosti_i_sotrudnichestva_2012-02-06.htm

88 Там же.

89 Лидерство в регионе Казахстан завоевал за счет ежегодно растущих доходов от экспорта углеводорода, а также за счет наиболее развитой экономике среди стран региона.

90 С.Г. Лузянин. Центральная Азия: измерения безопасности и сотрудничества

http://www.perspektivy.info/rus/desk/centralnaja_azija_izmerenija_bezopasnosti_i_sotrudnichestva_2012-02-06.htm

91 Официально членство Узбекистана в ОДКБ было приостановлено 19 декабря того же года).

92 Российские базы ставят на защиту экономики 12.07. 2012 http://www.kommersant.ru/doc/1978545

93 Алексей Фененко. Центральноазиатская стратегия Обамы. 14.08.2012

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=697#top

94 16 июля 2001 г. был подписан Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве («большой договор»). Ключевой позицией которого был пункт «отказ от использования силы в двусторонних отношениях»

95Алексей Фененко. Центральноазиатская стратегия Обамы. 14.08.2012

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=697#top

96 Там же

97Военные базы Ханабад в Узбекистане, Манас – в Кыргызстане, а также право использовать в транзитных целях аэропорты Таджикистана (Душанбе, Курган-Тюбэ) и Казахстана (Луговой).

98 Есть предположения о ом, что США косвенно повлияли на решение Узбекистана поккинуть ОДКБ

99 В.Я. Воробьев. Сумма сходящихся интересов 23.12.2012

http://www.globalaffairs.ru/number/Summa-skhodyaschikhsya-interesov-15795

100 В.Я. Воробьев. Сумма сходящихся интересов

101 Там же

102 На официальном уровне впервые о такой возможности упомянул министр иностранных дел во время выступления в Верховной Раде в 2010 году

103 Данный статус применим во внутренней политике Китая по отношению к СУАР, т.к полноценно был включен в политику реформ в 1992 г.

см. А.Е. Мальцев. Особенности политики КНР в Центральной Азии в оценках российских и западных ученых. // Сравнительная политика. 2012. № 4 (10). С.17-31.http://mgimo.ru/files2/z05_2013/maltzev.pdf

104 В.А. Корсун «Уйгурский вопрос» в современном Китае 10.07.09 http://www.mgimo.ru/news/experts/document118598.phtml

105 В. Парамонов, О. Столповский, А. Строков Внешняя политика Китая в Центральной Азии.// «Центральная Азия и Кавказ», том 13, выпуск 4, 2010 г. с. 75-89

http://cyberleninka.ru/article/n/vneshnyaya-politika-kitaya-v-tsentralnoy-azii

106 Там же с. 77-79

107 Там же. с. 79-83

108 В регионе на сегодняшний момент можно говорить о треугольнике великих держав «США-Китай-Россия»

109 Там же с. 87

110 Малышева Д.Б. Центральноазиатский узел мировой политики. – М.: ИМЭМОРАН, 2010. с. 153 http://www.imemo.ru/files/File/ru/publ/2010/10009.pdf

111 Малышева Д.Б. Центральноазиатский узел мировой политики. – М.: ИМЭМОРАН, 2010. с. 153 http://www.imemo.ru/files/File/ru/publ/2010/10009.pdf

112 С.Г. Лузянин. КНР – Центральная Азия. Сборнике докладов «Вызовы безопасности в Центральной Азии». – М.: ИМЭМО РАН, 2013. – 150 с.

113 Государства географически удобно расположены и имеют определенную свободу действий (без необходимости согласования объемов поставок с РФ)

114 James Bosbotinis Sustaining the Dragon, Dodging the Eagle and Barring the Bear? Assessing the Role and Importance of Central Asia in Chinese National Strategy p. 66-81.

http://www.chinaeurasia.org/images/stories/isdp-cefq/CEFQ201004/cefq8.1jb65-81.pdf

115 Ibid.

116 Stephen BlankChina's Energy Crossroads, Perspective Volume XVI Number 3 (May 2006) http://www.bu.edu/iscip/vol16/blank2.html

117С.Г. Лузянин. Центральная Азия: измерения безопасности и сотрудничества 06.02. 2012 http://www.perspektivy.info/rus/desk/centralnaja_azija_izmerenija_bezopasnosti_i_sotrudnichestva_2012-02-06.htm

118 Лузянин С.Г. «Интеграционное возвышение» Китая. Между Центральной и Восточной Азией

http://rus.ruvr.ru/2013_11_25/Integracionnoe-vozvishenie-Kitaja-Mezhdu-Centralnoj-i-Vostochnoj-Aziej-4951/

119 Rising China, sinking Russia

http://www.economist.com/news/asia/21586304-vast-region-chinas-economic-clout-more-match-russias-rising-china-sinking

120КНР прокладывает новый Шелковый путь в Азии.22.10.2013 http://www.bbc.co.uk/russian/international/2013/10/131022_china_central_asia_silk_road.shtml

121 A New Great Game. 11.04.2014

http://www.china-brain.com/Editorials/A-New-Great-Game-/119.html#.U2kUy_l_uiQ

122С.Г. Лузянин Центральная Азия: измерения безопасности и сотрудничества

http://www.perspektivy.info/rus/desk/centralnaja_azija_izmerenija_bezopasnosti_i_sotrudnichestva_2012-02-06.htm

123 A New Great Game. 11.04.2014

http://www.china-brain.com/Editorials/A-New-Great-Game-/119.html#.U2kUy_l_uiQ

124 в Кыргызстане до сих пор фиксирую случае избиения китайских рабочих.

125 Rising China, sinking Russia

http://www.economist.com/news/asia/21586304-vast-region-chinas-economic-clout-more-match-russias-rising-china-sinking

126 СУАР и страны Центральной Азии создадут 5 крупных исследовательских центров. 19.12.2013

http://russian.news.cn/science/2013-12/19/c_132979514.htm

127 Например, автор текстов портала «Радиоточка» Татьяна Каукенова находит создание центров подозрительным см. Татьяна Каукенова THINK TANKИ НАШИ БЫСТРЫ. 24.12.2013 http://www.radiotochka.kz/news/full/1391.html

128 Первый Институт Конфуция был открыт в 2004 г. в Сеуле.

129 Руслан Изимов: "Мягкая сила" Китая - на прицеле Центральная Азия

http://www.regnum.ru/news/1759411.html

130 Не все страны положительно относятся к таким шагам. В Канаде деятелььность Институтов Конфуция запретили в связи с пропагандой и поддержкой политических взглядов Компартии Китая.

131 Синьцзянский педагогический университет(СПУ) г.Урумчи, ориентирован главным образом на студентов из соседних республик. В 2013 г. в СПУ обучалось 724 иностранных студента. Число студентов, обучающихся в высших учебных заведениях всего Китая только из Казахстана, составляет более 7,5 тыс.

132 фонд "Китайский мост"

133 Руслан Изимов: "Мягкая сила" Китая

134 David Shambaugh. «China Goes Global» p.165-190

135 Фонд экономического сотрудничества "Китай - Центральная Азия", Фонд сотрудничества в области сельского хозяйства.

136 А. Лукин. Китай: мягкая сила и псевдообщественная дипломатия http://rus.ruvr.ru/2013_01_19/101645798/

137 Источник: Military budget. SIPRI, 2012.

http://milexdata.sipri.org/files/?file=SIPRI+milex+data+1988-2012.xls