7.5. Особенности состояния тромбоцитов крови при воздействии химического загрязнения окружающей среды

Совокупность биохимических и физиологических процессов участвующих в гомеостазе, представляет собой важнейший защитный механизм, предохраняющий от кровопотери. Тромбоциты имеют вполне определённое, конкретное значение для отдельных этапов этого сложного процесса. Благодаря характерной способности прилипать и распластываться по чужеродной смачивающейся поверхности (адгезия), а также образовывать агрегаты, тромбоциты участвуют в начальных стадиях образования пластичного тромба. Эти форменные элементы играют важную роль, как в составе факторов свёртывания, так и в способности адсорбировать их из плазмы. Не меньшее значение имеют кровяные пластинки и в заключительном этапе гомеостаза – ретракции кровяного сгустка закупоривающего повреждённый кровеносный сосуд. Кроме того, исследование тромбоцитов продиктовано тем, что ферментные элементы крови участвуют в переносе отдельных сосудоактивных веществ, в том числе, серотонина, гистамина, катехоламинов. Всё имеющееся в крови содержание серотонина поглощается тромбоцитами. В связи со способностью пожирать жировые капли, вирусы, бактерии, иммунные комплексы, тромбоциты участвуют и в удалении присутсвующих в кровотоке инородных частиц. Следовательно, тромбоциты участвуют в гомеостазе воспалительных и иммунологических реакциях, и в целом, в адаптивно-компенсаторных процессах, что, вполне обосновывает предпринятые нами исследования состояния кровяных пластинок с целью оценки негативного воздействия химических факторов окружающей среды.

Нами определено количество кровяных пластинок у животных, находящихся в районах с различной степенью химического загрязнения окружающей среды. Среднее количество тромбоцитов у кроликов, содержащихся в ОЧР, составляло 365,4х10⁹/л; в УЗР – 347,8х10⁹/л; в ИЗР – 322,9х10⁹/л. У животных, находящихся в ОЧР соответствовало общепринятым нормам, а в других, изучаемых нами районах, отмечалась относительная тромбоцитопения.

У кроликов, в ОЧР количество тромбоцитов в крови в исходном состоянии составляло 365,8±8,4х10⁹/л, на 15, 30, 60, 90-е сутки от начала эксперимента равнялось 369,3±8,8х10⁹/л, 370,6±8,6х10⁹/л, 361,9±8,2х10⁹/л, 368,8±8,5х10⁹/л соответственно. У кроликов, содержащихся в УЗР составляло 351,0±8,5х10⁹/л, 356,8±8,69х10⁹/л, 337,6±8,62х10⁹/л, 345,1±8,59х10⁹/л, а в ИЗР – 340,5±8,1х10⁹/л, 351,3±6,9х10⁹/л, 314,8±6,7х10⁹/л, 285,3±7,1х10⁹/л на 15, 30, 60, 90-е сутки соответственно. Следовательно, сдвиги со стороны общего количества тромбоцитов в крови носили фазовый характер. На 15-е сутки количество тромбоцитов снижалось. И в основе этого явления, очевидно, лежало преобладание процессов разрушения и элиминации тромбоцитов над их образованием. Однако, на 30-е сутки от начала опыта наблюдался относительный тромбоцитоз, что являлось результатом доминирования процесса репарации над деструкцией тромбоцитов. Это явление отражало компенсаторный процесс, происходящий в организме животных в условиях негативного воздействия химического загрязнения. В последующие сроки исследования вновь была выявлена тромбоцитопения, которую, вероятно, следует оценивать как признак ограничения адаптивных возможностей организма при продолжительном ингибирующем влиянии на физиологические процессы отрицательных факторов окружающей среды.

Параллельно с другими показателями изучался и средний объём тромбоцита. По мере продолжения эксперимента у животных всех трёх исследуемых районов наблюдалось некоторое уменьшение среднего объёма тромбоцита. Так, у кроликов исходный показатель равнялся 10,6±0,18мкм³. У кроликов, содержащихся в ОЧР на 15, 30, 60, 90-е сутки составлял – 11,1±0,21мкм³, 10,2±0,17мкм³, 10,4±0,16 мкм³, 10,8±0,19 мкм³, соответственно. У животных, находящихся в УЗР на 15, 30, 60, 90-е сутки – 9,5±0,19мкм³, 8,8±0,18мкм³, 9,3±0,22мкм³, 9,2±0,23мкм³, соответственно. В ИЗР на 15, 30, 60, 90-е сутки от начала эксперимента – 10,1±0,2мкм³, 9,1±0,3мкм³, 8,6±0,2 мкм³, 8,1±0,3 мкм³, соответственно. Одновременно с изучением среднего объёма тромбоцитов исследовалась величина разброса тромбоцитов по объёму. У кроликов в УЗР, так и в ИЗР по мере продолжения исследования величина разброса тромбоцитов по объёму имела тенденцию к увеличению и достигала достоверных значений. У кроликов, содержащихся в ОЧР, значения этого показателя также имели достоверные сдвиги. Так, у животных в ОЧР до начала исследования величина разброса тромбоцитов по объёму в исходном состоянии равнялась 14,3±0,24 мкм³, на 15, 30, 60, 90-е сутки - 14,8±0,23 мкм³, 14,6±0,25 мкм³, 14,1±0,21 мкм³, 14,4±0,22 мкм³ соответственно. У кроликов, содержащихся в УЗР, равнялась 15,1±0,24 мкм³, 15,5±0,26мкм³, 16,1±0,23 мкм³, 16,7±0,22 мкм³; в ИЗР – 14,9±0,3 мкм³, 15,8±0,2 мкм³, 16,7±0,4 мкм³, 17,6±0,4 мкм³ соответственно.

Таким образом, сдвиги, полученные при морфометрии тромбоцитов, в процессе эксперимента сводились к тому, что у кроликов, находящихся как в УЗР, так и в ИЗР, отмечалось незначительное уменьшение среднего объёма тромбоцитов и величины разброса тромбоцитов по объёму, что, по-видимому, связано с усилением регенеративного процесса.

Наряду с морфометрическими исследованиями тромбоцитов изучалось и время свертывания крови. Нами обнаружены различия в показателях у живот­ных содержащихся как в ОЧР, так и в других изучаемых районах. У животных содержащихся в ОЧР, время свертывания крови в среднем равнялась 3,22 мин.; у кроликов, содержащихся в УЗР – 3,28 мин.; в ИЗР –3,67 мин. Исходные показатели времени свертывания крови в среднем составляли 3,1±0,06 мин. У кроликов в ОЧР этот показатель на 15, 30, 60, 90-е сутки состав­лял 3,3±0,06 мин., 3,2±0,07 мин., 3,2±0,04 мин., 3,3±0,05 мин. соответственно. В УЗР – 3,4±0,11мин., 3,3±0,11 мин, 3,25±0,09 мин, 3,2±0,08 мин., и в ИЗР – 3,8±0,15мин., 4,1±0,16 мин., 3,5±0,15 мин., 3,2±0,14 мин. соответственно. Наблюдаемое нами изменение показателя времени свёртывания крови носило фазовый характер. В начале эксперимента (15-е сутки) наблюдалось увеличение времени свёртывания крови, затем (30-е сутки), возвращение показателя к исходному уровню, а в дальнейшем (60-е и 90-е сутки) вновь происходило увеличение времени свёртывания крови. В УЗР и ИЗР, очевидно, увеличение времени свёртывания крови сочетается со снижением количества тромбоцитов, что очевидно, связано с негативным воздействием химического загрязнения окружающей среды.

Одновременно определялись морфометрические показатели тромбоцитов у крольчат, содержащихся в тех же районах, что и взрослые особи, с целью изучения реакции растущего организма крольчат к условиям негативного воздействия химического загрязнения окружающей среды. Так, у крольчат в ОЧР количество тромбоцитов на 30, 60, 90-е сутки составляло 340,54±6,9х10⁹/л, 314,84±6,7х10⁹/л, 285,3±7,1х10⁹/л соответственно. Крольчата, находящиеся в УЗР имели несколько другие показатели количества тромбоцитов, на 30-е сутки – 617,7±7,9х10⁹/л, на 60-е сутки – 432,1±7,7х10⁹/л, на 90-е сутки – 360,8±7,8х10⁹/л. Количество тромбоцитов у крольчат, содержащихся в ИЗР на 30, 60, 90-е сутки равнялось 310,4±6,8х10⁹/л, 270,8±6,6х10⁹/л, 260,4±7,1х10⁹/л соответствен­но. Показатели количества тромбоцитов в ОЧР соответствовали норме, тогда как у крольчат, содержащихся в УЗР и в ИЗР, наблюдался тромбоцитоз по мере продолжения эксперимента. У крольчат, содержащихся в ОЧР, средний объем тромбоцитов составил на 30-е сутки 9,1±0,3 мкм³, на 60-е сутки – 8,6±0,2 мкм³, на 90-е сутки – 8,1±0,3 мкм³. В УЗР, средний объем тромбоцита у крольчат на 30-е сутки – 12,1±0,45 мкм³, на 60-е сутки – 11,05±0,47 мкм³, на 90-е сутки - 9,4±0,043 мкм³. У крольчат в ИЗР на 30-е сутки - 9,3±0,35 мкм³, на 60-е сутки – 8,3±0,37 мкм³, на 90-е сутки – 8,4±0,33 мкм³.

Наряду с изучением среднего объёма тромбоцитов исследовалась вели­чина разброса тромбоцитов по объёму. У крольчат в ОЧР, показатель равнялся на 30-е сутки – 15,8±0,2 мкм³, на 60-е сутки – 16,7±0,4 мкм³, на 90-е сутки – 17,6±0,4 мкм³. У крольчат, содержащихся в УЗР, величина разброса тромбоцитов по объему равнялась на 30-е сутки – 12,78±0,28 мкм³, на 60-е сутки – 15,25±0,29 мкм³; на 90-е сутки – 10,1±0,26 мкм³. У крольчат в ИЗР, на 30-е сутки этот показатель равнялся – 18,1±0,26 мкм³, на 60-е сутки – 17,4±0,24 мкм³, на 90-е сутки – 16,8±0,27 мкм³.

Одновременно с морфометрическими показателями тромбоцитов у крольчат исследовалось и время свертывания крови. У крольчат в ОЧР этот показатель на 30-е сутки равнялся 3,2±0,16 мин., на 60-е сутки – 3,2±0,14 мин., на 90-е сутки – 3,5±0,15 мин. В УЗР на 30-е сутки время свертывания крови равнялось 3,8±0,19 мин., на 60-е сутки – 3,6±0,17 мин.; на 90-е сутки – 3,4±0,18 мин., в ИЗР – 3,9±0,16 мин., 3,8±0,14 мин., 3,6±0,12 мин. соответственно

Таким образом, у крольчат, содержащиеся в УЗР и в ИЗР были выявлены изменения со стороны концентрации тромбоцитов, которые выражались в тромбоцитопении и увеличении времени свертывания крови. Уменьшение среднего объёма, концентрации и увеличение разброса тромбоцитов по объёму указывало на снижение функциональной активности этих клеток в регенерационном процессе вследствие преобладания деструктивной фазы над репаративной.

Резюмируя приведенные выше данные, следует подчеркнуть индикатор­ное значение трех компонентов периферической крови (эритроцитов, лейкоци­тов, тромбоцитов) в процессе фенотипической адаптации организма к условиям пребывания животных в умеренно и интенсивно загрязненных районах города Боровичи. Систему крови в эксперименте следует расценивать в ка­честве мишени в условиях действия химического загрязнения окружающей среды, а сдвиги в показателях красной крови можно использовать для изучения динамики индивидуальной адаптации организма. Изменения белой крови, оче­видно, связаны со стресс-синдромом являющимся одним из рычагов в меха­низме развития индивидуальной адаптации. Следовательно, количественно-качественные показатели состояния эритроцитов и лейкоцитов позволяют оце­нивать темпы и динамику формирования долговременной и устойчивой адап­тации либо развития состояния деадаптации. В то же время сдвиги со стороны тромбопоэтической системы позволяют судить о состоянии органов и систем, имеющих не прямое, а опосредованное отношение к компенсаторной реакции организма, испытывающих перераспределительное влияние в реализации меха­низмов индивидуальной адаптации в пользу доминирующих функциональных систем. Вследствие усиления процессов атрофии структур форменных элемен­тов крови развивается состояние детренированности и снижение функциональ­ного резерва этих систем.

Пребывание животных в ИЗР сопровождалось выраженными сдвигами со стороны состава красной крови, уже на 15-е сутки от начала исследования на­блюдалась эритроцитопения. Повышение функции эритрона, как ответной ре­акции организма на негативное воздействие окружающей среды, приводило вначале к усилению эритродиэреза, а в последующем и к повышению эритроцитопоэза, однако, чрезмерное повышение функциональной нагрузки на эритрон обусловливало преобладание темпов эритродиэреза над эритроцитопоэзом, а в результате компенсаторного повреждения наступала эритроцитопения. Параллельное уменьшение концентрации гемоглобина в эритроцитах, по-видимому, явилось следствием прямого или опосредованного ингибирующего действия химического загрязнения окружающей среды. Следует полагать, что механизмы срочной адаптации, очевидно, не могли обеспечивать необходимую компенсацию. Одновременно в составе периферической крови в условиях на­турных исследований в ИЗР в этот же срок отмечалось повышение концентра­ции эритроцитов с микронуклеолами, что указывало на мутагенный эффект хи­мического загрязнения. Усиление мутации в хромосомном аппарате, вероятно, отражает динамику перераспределительного процесса и реализацию адаптивного механизма на генетическом уровне.

Изучение показателей белой крови на 15-е сутки пребывания животных в ИЗР также выявило определенные сдвиги. Отмечаемый при этом псевдоэозинофильный лейкоцитоз отражал стресс-синдром, как неспецифическую реак­цию организма на химическое воздействие. Снижение иммунной функции с одной стороны, тромбоцитопения и увеличение времени свертывания крови с другой, вероятно, явились результатом реализации перераспределительного процесса в формировании структурного адаптивного следа в пользу интенсивно функционирующих систем энергообеспечения. На 30-е сутки исследований у жи­вотных, содержащихся в ИЗР, концентрация гемоглобина в эритроцитах нахо­дилась примерно на исходном значении. Регенеративные сдвиги в эритроците почти исчезли, количество лейкоцитов снизилось по сравнению с предыдущим сроком исследования, и приблизились к исходным показателям. Все эти при­знаки указывают на ослабление стресс-синдрома в результате формирования структурного следа устойчивой долговременной адаптации организма к непре­рывному действию негативных факторов окружающей среды.

Однако, в последующие сроки (60-е, 90-е сутки) исследования в ИЗР число эритроцитов и концентрация гемоглобина уменьшились, а регенеративные при­знаки в показателях микроядерного теста повысились. В совокупности, пере­численные гематологические сдвиги отражали развитие в организме деадаптации в результате «локального истощения» интенсивно функционирующих сис­тем в условиях неадекватного, по своей силе и продолжительности действия химических факторов окружающей среды по отношению к адаптивным воз­можностям организма. Вновь возникли признаки стресс-синдрома со стороны белой крови (псевдоэозинофильный лейкоцитоз) вследствие усиления регене­ративного процесса. Параллельно наблюдалась тромбоцитопения и увеличение времени свертывания крови, что, очевидно, явилось также результатом воздей­ствия химического загрязнения окружающей среды на организм животных.

Таким образом, чрезмерная по своей напряженности адаптация к химиче­ским факторам и относительно продолжительное время ее успешного течения, имела, тем не менее, высокую «структурную цену» и включала в себя, по мень­шей мере, две потенциальные опасности. Во-первых, возможность функцио­нального и структурного истощения системы доминирующей в адаптационной реакции, в частности, эритрона. Во-вторых, снижение структурного и функцио­нального резерва других систем, которые непосредственно не участвовали в адаптивной реакции (например, лейкоцитарная и тромбоцитарная системы) и оказались детренированными.

Анализ данных полученных у животных, содержащихся в УЗР, выявил иную динамику индивидуальной адаптации. Так, на 15-е сутки исследования существенных изменений со стороны количества эритроцитов и других регене­ративных показателей в красной крови не отмечалось. Это, вероятно, являлось результатом реализации механизма срочной адаптации. Однако, дальнейшее пребывание животных в условиях химического загрязнения обусловливало за­метные негативные сдвиги. На 30-е сутки исследований наблюдалась эритро­цитопения, усиление регенеративных признаков в эритроне с преобладанием процесса эритродиэреза над эритроцитопоэзом. В то же время были отмечены и некоторые сдвиги, отражающие процессы развития устойчивой адаптации, также как повышение концентрации гемоглобина в эритроците и среднего объ­ёма эритроцита. Однако, эти адаптивные сдвиги в эритроците, вероятно, не могли изменить общую картину периферической крови и нивелировать ком­пенсаторные повреждения в эритроците. В последующие сроки опыта, особен­но на 90-е сутки, почти во всех гематологических показателях, в том числе и в концентрации гемоглобина, наблюдались отрицательные сдвиги, указывающие на ограничение развития долговременной адаптации. Проявляемая при этом эритроцитопения, с признаком компенсаторного повреждения, свидетельство­вала о характере химического загрязнения, не позволяющего реализацию меха­низма индивидуальной адаптации путем формирования системного структур­ного следа. Изменения со стороны белой крови на 30, 60, 90-е сутки исследова­ния (псевдоэозинофильный лейкоцитоз), указывали на присутствие в эти сроки стресс-синдрома, также на лимитировавшего развитие устойчивой долговременной адаптации. Тромбоцитопения, усиление регенеративного процесса в тромбоцитопоэтической системе, увеличение времени свертывания крови, оче­видно, являлись отражением детренированности тех функциональных систем, которые не принимали непосредственного участия в компенсаторных процес­сах в условиях химического загрязнения окружающей среды.

Таким образом, в интенсивно загрязненном районе прослеживался про­цесс компенсаторного повреждения (15-е сутки), формирование долговременной устойчивой адаптации (30-е сутки) и, наконец, деадаптации (60-90-е сутки) вслед­ствие «локального истощения» доминирующих систем ответственных за энер­гообеспечение и перераспределительное снижение структурного и, соответст­венно, функционального резервов систем непосредственно не участвующих в реализации адаптивных механизмов. При содержании животных в умеренно за­грязненном районе нами не были отмечены признаки формирования полной долговременной устойчивой адаптации. Наблюдаемые некоторые положитель­ные сдвиги в показателях (30-е сутки), вероятно, отражали состояние переходно­го этапа от срочной адаптации к долговременной, когда начиналось частичное формирование структурного адаптационного следа. Однако, отсутствие полно­ценного системного следа адаптации в этот срок в условиях продолжающегося химического воздействия явилось причиной компенсаторного повреждения «стресс-синдрома». Отрицательные сдвиги в показателях крови в процессе по­следующих наблюдений указывали на лимитирование процесса реализации долговременной устойчивой адаптации.

В связи с высоким уровнем промышленного и автотранспортного загряз­нения воздушного пространства, интенсивным загрязнением водоемов боль­шим количеством токсических веществ, возникает необходимость установле­ния характера фенотипической адаптации организма в условиях комплексного возмущающего воздействия химических факторов малой интенсивности. При действии химических веществ в общей картине отравления, как пра­вило, присутствуют определенные сдвиги со стороны показателей перифериче­ской крови. В большинстве случаев эти изменения являются реактивным про­явлением со стороны внутренней среды организма, т.е. представляют собой ре­зультат опосредованного «вторичного» действия химических факторов. Одна­ко, ряд химических веществ обладает «избирательной токсичностью» на клетки крови и в таких случаях принято говорить о «первичном» действии. Такое воз­действие оказывают «кровяные яды». Как при «первичном», так и при «вторич­ном» действии химических веществ в последствии появляются внешние при­знаки общего отравления, протекающие с поражением жизненно важных орга­нов и систем.

В природных популяциях животных чаще имеет место действие химиче­ских веществ в относительно низких концентрациях, т.е. так называемых «хи­мических факторов малой интенсивности», которые могут и не вызывать внеш­них признаков отравления. В то же время, несмотря на отсутствие видимых из­менений, безусловно, организм четко реагирует на эти воздействия. Реакция организма в этих случаях, в первую очередь, проявляется со сто­роны доминирующих функциональных систем, в том числе, системы крови. Изменения ее показателей при этом следует расценивать как компенсаторную реакцию, направленную на восстановление нарушенного гомеостаза. В то же время, они являются ранними признаками «химической травмы», которые, про­грессируя, могут обусловливать тяжелые нарушения в популяции млекопи­тающих.

Как правило, структура популяции млекопитающих неоднородна. Это ка­сается не только полового диморфизма, возрастной дифференциации, но и раз­личного физиологического состояния организма особей. Кроме того, внутри вида или сообщества животных возникают стрессовые ситуации, обусловлен­ные биологическими отношениями и абиотическим воздействием. В этих слу­чаях, влияние химических раздражителей воспринимается животными по-разному. Химические факторы малой интенсивности в зависимости от физио­логического состояния особей могут обусловливать изменения в составе крови различного характера.

Среди форм токсического поражения крови необходимо отмечать сле­дующие разновидности:

• токсические изменения, на фоне острого или хронического отравления с выраженными клиническими признаками, обусловленными нарушением функций других органов или организма в целом;

• гематологические сдвиги, в условиях действия химических факторов и другие клинические признаки отравления.

По санитарно-гигиеническим нормативам, химические вещества могут даже не выходить за границы предельно допустимых концентрация, однако, не­смотря на это, они способны к негативным воздействиям на уровне популяций и биоценозов.

Это вполне согласуется с общепринятым представлением о том, что эко­логическое нормирование не всегда соответствует токсикологическим показа­телям. Они имеют достаточно широкий диапазон, и в связи с этим характер действия их в природе неоднозначный, а иногда и диаметрально противопо­ложный. Поэтому целесообразно выделить несколько уровней биологического действия химических факторов малой интенсивности:

• относительно большие дозы, обуславливающие нарушения физиологиче­ского гомеостаза со сдвигами в системе крови;

• интактные дозы, негативное влияние которых не выходит за пределы адаптивных возможностей организма;

- относительно малые дозы, обладающие свойством стимулировать физио­логические процессы, оказывать барьерный эффект, особенно в экстре­мальных условиях.

Проведенное сравнительное изучение показателей крови у животных, со­держащихся в различных по степени химического загрязнения районах, показывало достоверное отличие. Так, у животных, содер­жавшихся в умеренно и интенсивно загрязненных районах, обнаружены досто­верные (р<0,05) различия по показателям эритрона по сравнению с исходными значениями. В относительно чистом районе достоверных изменений в показа­телях не наблюдалось. Количество эритроцитов по мере продолжения срока со­держания животных в загрязненных районах снижалось, причем в интенсивно загрязненном районе выявлено наибольшее снижение данного показателя (ОЧР – 4,9±0,13х10¹²/л; УЗР – 4,2±0,15 х10¹²/л, ИЗР – 3,9±0,15 х10^,2/л). Были выявлены достоверные различия в концентрации гемоглобина (р<0,05) у животных в загрязненных районах. Так, в умеренно загрязненном районе концентрация гемоглобина составляла 98,9±2,6 г/л., в интенсивно за­грязненном районе 96,2±2,7 г/л, с тенденцией снижения показателя к концу эксперимента по сравнению с показателями у животных в относительно чистом районе (113,1±3,4 г/л).

У исследуемых животных, содержащихся в районах с интенсивным и умеренным химическим загрязнением окружающей среды, обнаружены досто­верные различия (р<0,05) так же в показателях среднего содержания гемогло­бина в 1 эритроците. Наблюдаемая тенденция к уменьшению показателя по ме­ре проведения эксперимента у животных, содержащихся во всех изучаемых районах. Так в относительно чистом районе, показатель среднего содержания гемоглобина составлял в начале исследования 18,4±0,33 pg, в конце 17,9, ± 0,31 pg; в умеренно загрязненном – 18,3±0,36 pg и 16,8±0,37 pg; в интенсивно загрязненном – 18,9±0,31 pg. nl5,l±0,30pg. соответственно. Средняя концентрация гемоглобина в 1 эритроците имела некоторые раз­личия. У животных в относительно чисто районе показателей был выше (29,8±0,87 pg.), чем у животных в загрязненных районах (УЗР – 26,6±0,71 pg., в ИЗР – 25,3±0,76 pg).

Среднее значение величины гематокрита у животных, содержащихся в относительно чистом районе, был выше (39,4±1,19 %), чем у животных в за­грязненных районах. В умеренно загрязненном районе этот показатель состав­лял 36,4±1,15%, в интенсивно загрязненном – 32,9±1,24%. Таким образом, было обнаружено постепенное и линейное уменьшение величины гематокрита во всех трех изучаемых районах. Параллельно со снижением величины гематокрита было выявлено досто­верное снижение среднего объема отдельного эритроцита (р<0,05). У животных во всех изучаемых районах СОЭ снижался к концу эксперимента (ОЧР – от 70,6±1,93 мкм³ до 69,1 ±1,97 мкм³; УЗР – от 70,6±1,93 мкм³ до 63,8±2,30 мкм³; ИЗР – от 71,1±1,95 мкм³ до 59,1±1,92 мкм³).

Ретикулоцитоз был более выражен у животных в загрязненных районах. В начале исследования у животных в ИЗР он составлял 29,9+0,89, а в конце 34,7±0,92 %; у животных в УЗР – 29,9±0,91 и 33,8±0,98 % соответственно. Полученные нами результаты совпадают с данными литературы. Увеличение содержания ретикулоцитов у животных в загрязненных районах, вероятно, связано с гипоксией в условиях продолжи­тельного воздействия химического загрязнения окружающей среды.

Таким образом, у исследуемых животных, содержащихся в районах с умеренным и интенсивным химическим загрязнением окружающей среды об­наружено достоверное (р<0,05) снижение числа эритроцитов, СОЭ, величины гематокрита по сравнению с показателями у животных, содержащихся в отно­сительно чистом районе. В результате исследований были выявлены сдвиги в показателях перифе­рической крови животных, характер которых указывает на интенсивность от­рицательного воздействия химического загрязнения и степень ответной реак­ции организма. Изменения со стороны показателей белой крови, очевидно, отражают ди­намику стресс-синдрома, что проявилось в виде лейкоцитоза или лейкопении.

Количество лейкоцитов у животных, содержащихся в загрязненных рай­онах достоверно выше (р<0,05), чем у животных в относительно чистом районе. Сдвиги в лейкоцитарной формуле у исследуемых животных, содержащихся в загрязненных районах, выражались в нейтрофильном лейкоцитозе, лимфоцитозе и моноцитозе. В интенсивно загрязненном районе количество лимфоцитов, моноцитов, деструктивных лейкоцитов достоверно выше (р<0,05), чем у жи­вотных в умеренно загрязненном. Количество моноцитов и лимфоцитов также достоверно выше (р<0,05) в интенсивно загрязненном районе. Деструктивных лейкоцитов в крови у животных, содержащихся в интен­сивно загрязненном районе достоверно больше (р<0,05), чем у животных в умеренно загрязненном (от 0,86±0,21 до 1,8±0,22% и от 0,87±0,18 до 1,77±0,12% соответственно). Полученные нами данные совпадают с результа­тами других исследователей.

В литературе имеются данные, свидетельствующие о роли базофилов, эо­зинофилов в иммунных ответах организма на влияние факторов различной природы, в том числе и химическое загрязнение. Уменьшение их количества сопровождалось сни­жением защитной реакции организма. Результаты наших исследований вполне согласуются с этими данными. Количество базофилов у животных, содержа­щихся в загрязненных районах ниже, чем у животных, содержащихся в относи­тельно чистом районе. В динамике у исследуемых животных в интенсивно за­грязненном районе содержание базофилов было несколько ниже, чем у живот­ных в умеренно загрязненном (ИЗР – от 2,57±0,05 до 2,24±0,02%; УЗР – от 2,56±0,05 до 2,12±0,02%; в ОЧР – от 2,56±0,05 до 2,58±0,02% соответствен­но).

Животные, содержащиеся в интенсивно загрязненном районе имели бо­лее низкий показатель содержания эозинофилов, чем животные в умеренно загрязненном районе. Достоверные различия показателя отмечены у животных, содержащихся в загрязненных районах (р<0,05). У животных в умеренно за­грязненном районе на 15-е сутки эксперимента количество эозинофилов повы­силось и сохранялось до конца исследования. Полученные результаты указы­вают на угнетение защитной реакции организма в условиях химического за­грязнения окружающей среды. Таким образом, животные, содержащиеся в ин­тенсивно загрязненном районе, имели тенденцию к выраженному снижению защитных резервов организма, чем в умеренно загрязненном и относительно чистом районах.

Важное значение, в жизнедеятельности организма играют кровяные пла­стинки, которые участвуют в гомеостазе, воспалительных и иммунологических реакциях и в целом в адаптивно-компенсаторных реакциях. С целью выявления ответной реакции организма к негативному воздействию химического загряз­нения нами определено количество тромбоцитов. У животных, содержащихся в относительно чистом районе, не выявлено достоверных изменений в показате­лях, и их количество соответствовало общепринятым нормам. У животных в интенсивно загрязненном района наблюда­лась тенденция к снижению количества тромбоцитов, также как и животные в умеренно загрязненном районе. Достоверные различия (р<0,05) по данному по­казателю отмечены у животных в ИЗР (от 365,7±7,4 х10⁹/л до 285,3±7,1 х10⁹/л) и в УЗР (от 367,2±8,61х10%. до 345,1 ±8,59x10%).

Изучение величины разброса тромбоцитов по объему и его средний объ­ем указывали на усиление тромбоцитопоэза, что, по-видимому, отражало нали­чие деструктивного процесса в клетках крови и в целом функционального на­пряжения организма в условиях химического загрязнения окружающей среды. Наряду с морфометрическими исследованиями тромбоцитов нами изуче­но время свертывания крови. Животные, содержащиеся в ИЗР, имели большее время свертывания крови (от 3,2±0,13 мин. до 3,3±0,14 мин.), чем животные в УЗР (от 3,1±0,07 мин. до 3,2±0,08 мин.). Ряд авторов, исследуя влияние химических реагентов окружающей среды на состояние крови, находил аналогичные изменения. Результаты наших данных согласуются и с данными авторов, которые установили неоднозначную реакцию системы крови в зависимости от степени загрязнения окружающей среды. Авторами приводятся разные результаты натурных опытов на самцах крыс, помещённых на 90 дней в три разные аэродинамические зоны города. В районах химического загрязнения были обнаружены нормо- и гиперхромная анемия, лейкоцитоз, лимфопения, эозинопения и снижение осмотической резистентности эритроцитов.

Данные гематологических исследований, приведённые нами указывают на негативное влияние химического загрязнения, отражая их общетоксическое действие. Между тем, в оценке неблагоприятного воздействия химического загрязнения, большое значение приобретает выявление мутагенного эффекта. В наших исследованиях, с помощью микроядерного теста, установлено усиление мутации в хромосомном аппарате периферической крови у животных, содержащихся в загрязнённых районах. В настоящее время микроядерный тест широко используется для определения мутагенности различной природы. Изучение концентрации эритроцитов с микроядрами в периферической крови проводилось многими исследователями. При этом, по частоте встречаемости эритроцитов с микроядрами судили о скорости процессов мутации в хромосомном аппарате. По размерам микроядра в эритроцитах оценивали глубину изменений в хромосомах. Образование крупных микроядер тесно связано с геномными нарушениями, в то время, как уровень клеток с микроядрами – с частотой разрушений в структуре хромосом, что вполне согласуется с нашими данными, полученными во время исследований.

Проведённое в различных районах сравнение показателей содержания эритроцитов с микроядрами в периферической крови, показало, что их количе­ство прогрессивно повышалось у кроликов, содержащихся в загрязненных рай­онах по мере продолжения исследования. У животных, содержащихся в уме­ренно загрязненном районе отмечено достоверное повышение эритроцитов с микроядрами от 4,8±0,11 до 5,4±0,13% к концу эксперимента (р<0,05). Ана­логичные результаты были получены и при исследовании животных, содержа­щихся в интенсивно загрязненном районе (от 4,8±0,11 до 5,9±0,13%), что указывает на мутагенный эффект химического загрязнения.

При анализе микронуклеограммы эритроцитов крови у кроликов, содер­жащихся в загрязненных районах были выявлены достоверные различия в по­казателях (р<0,05). Так индекс сдвига микронуклеограммы у животных в уме­ренно загрязненном районе изменялся волнообразно (от 0,30±0,01 до 0,25±0,03%). У животных в интенсивно загрязненном районе к концу экспери­мента отмечался более значимый сдвиг микронуклеонуклеограммы.

Также выявлено достоверное увеличение относительного количества эритроцитов с микроядрами типа пылинок Вайденрайха, штриховатости Негелли и колец Кебота в загрязненных районах (р<0,05).

Таким образом, сопоставление данных состава крови у кроликов, содер­жащихся в различных по степени химического загрязнения районах города, обнаружило следующие закономерности: наиболее выраженные изменения в виде общетоксического и мутагенного воздействия химического загрязнения окружающей среды были выявлены в интенсивно загрязненном районе. Менее выраженные изменения в гематологических показа­телях обнаружены у животных, содержащихся в умеренно загрязненном рай­оне. Гематологические показатели у кроликов, содержащих­ся в относительно чистом районе находились в пределах физиологической нормы. В целом следует подчеркнуть, что пребывание животных в умеренно и интенсивно загрязненных районах вызывало определенные отрицательные сдвиги со стороны форменных элементов крови.

Таким образом, полученные результаты исследования позволяют расши­рить наши представления об особенностях фенотипической адаптации и о ме­ханизмах ответной реакции организма к химическому загрязнению окружаю­щей среды в условиях города Боровичи Новгородской области, использовать полученные данные для определения степени и глубины его влияния на гематологические показатели у животных.

1. Изменения состава крови у кроликов носят неспецифический характер, степень которых зависит от возраста животных, интенсивности и длитель­ности воздействия химического загрязнения окружающей среды. Установлено, что наиболее чувствительными из показателей крови явля­ются эритроциты, в которых под воздействием химического загрязнения выявлялись перераспределительные и регенеративные изменения, что вы­звало усиление эритропоэза.

2. Обнаружены существенные изменения количественно-качественного со­става клеток белой крови (нейтрофильный лейкоцитоз, лимфоцитоз, уве­личение количества псевдоэозинофилов и деструктивных лейкоцитов), что является неспецифической иммунной защитой организма взрослых особей к неблагоприятным условиям окружающей среды.

3. Выявлены деструктивные процессы и достоверное (р<0,05) усиление тромбоцитопоэза (увеличение разброса тромбоцитов по объёму, времени свертывания крови) обусловленные функциональным напряжением орга­низма животных на воздействие химического загрязнения окружающей среды.

4. Обнаружены характер и динамика развития индивидуальной адаптации взрослых особей, содержащихся в различных по степени химического за­грязнения условиях окружающей среды. Так, в интенсивно загрязненном районе на 30-е сутки наблюдения выявлены явление гипоксии, на 60-е су­тки – развитие устойчивой адаптации; на 90-е сутки – деадаптация. В уме­ренно загрязненном районе в динамике обнаружены на 30-е сутки призна­ки напряжения, явления компенсации и последующее развитие деадаптации.

5. Выявлено общетоксическое воздействие химического загрязнения окру­жающей среды на показатели крови у кроликов, обнаружены мутагенные изменения в генетическом аппарате эритрона у животных, содержащихся в загрязненных районах города Боровичи.