Чтец 6:

Какая длинная зима,

Как время медленно крадется

В ночи

Ни люди, ни дома

Не знают,

Кто из них проснется.

И поутру,

Когда ветра

Метелью застилают небо,

Опять короче,

Чем вчера,

Людская очередь за хлебом.

В нас голод убивает страх.

Но он же

Убивает силы...

На Пискаревских пустырях

Всё шире

Братские могилы.

И зря

Порою говорят:

«Не все снаряды убивают...»

Когда мишенью — Ленинград,

Я знаю —

Мимо не бывает.

Ведь, даже падая в Неву,

Снаряды — в нас,

Чтоб нас ломало.

Вчера там

Каменному льву

Осколком лапу оторвало.

Но лев молчит,

Молчат дома,

А нам —

По-прежнему бороться,

Чтоб жить и не сойти с ума...

Какая длинная зима,

Как время медленно крадется.

Дев. – ведущ.: «…Двадцать пятого декабря 1941 года, впервые за много дней блокады, на лицах ленинградцев появились улыбки: рабочим прибавляется по сто, а служащим, иждивенцам и детям — по 75гр. хлеба…»

«…Ленинградцы делали все, что могли, спасая живых, пока еще живых сограждан. Открывались стацио­нары для ослабевших, были созданы комсомольские бытовые отряды. Девушки обходили дом за домом, квартиру за квартирой, топили печи, отоваривали карточки, поили и кормили больных, уносили осиро­тевших детей в детские дома…»

Чтец 7: «… Детдом заполнялся быстро. Почти каждый день привозили на санках по семь — десять но­веньких. За неделю создали четыре группы по 20 человек.

Большинство ребят от истощения не помни­ли своих фамилий и имен. Поэтому после сани­тарной обработки многим на рукава пришивали белую тряпицу с новыми биографическими дан­ными. Так появились Саша Воронежский, Олег Январский, Боря Блокадный, Сима Курская, Галя Ладожская, братья-близнецы Балтийские…»

Дев.- ведущ.: «…О, сколько жизней спасли они, бескорыстные, самоотверженные, милосердные, сами голодные и страждущие ге­роини!...»

Чтец 8: (Ю.Воронов «Комсомольцы БЫТОВЫХ ОТРЯДОВ» из книги стихов «Блокада»)

Бывает так:

Когда ложишься спать,

Тревожишься за завтрашнее дело,

А поутру

От слабости не встать,

Как будто к простыне примерзло тело.

А рядом —

Ни соседей, ни родни.

И ты лежишь,

В спасение не веря.

И вот тогда

К тебе придут они,

Взломав не без труда

Входные двери.

И ты отдашь им карточку на хлеб,

Еще боясь,

Что могут не вернуться.

Потом поймешь,

Что был ты к людям слеп,

И губы

Виновато улыбнутся.

А в печке затрещит разбитый стул,

И кто-то — за водой, с ведром на санках.

И кто-то ночью,

Словно на посту,

Подбросит щепок в дымную

времянку.

Они добром и словом врачевали,

Бойцы — из бытотрядов над Невой,

Ведро воды —

А люди вновь вставали!..

Пусть говорят,

Что нет воды живой.

4 Участницы: «…Есть кто? — спросил чужой голос.

Мама и Таня приподняли головы. Полоснул свет электрофонарика.

• Живые, — с облегчением протянула девушка и представилась: — Мы из бытового отряда.

- Помощь нужна? - заговорила напарница.

Девушки в ватных костюмах и шапках-ушанках готовы выполнить самое трудное дело.

• Спасибо, родные, сами управляемся. Пока...

• Вот и замечательно. Тогда мы пошли.

- Передохните, отогрейтесь, - пригласила мама.

• Работы много, — не без сожаления отказались девушки. - До свидания. Будьте здоровы и живы.

— И вы, и вы, родные.

• Так мы пошли.

«Ну, с богом», — мысленно напутствовала Таня.

Дев. – ведущ.: «Девушки исчезли, будто не вышли, а улетели. Ан­гелы-спасительницы, волшебные существа… И опять в кухне мертвенная тишина, желтый жу­чок-светлячок с поднятым сизо-копотным хво­стиком...».