7.5. Герменевтика

Герменевтика (греч.: hermeneutike - толкование) как способ систематического размышления о специфике проблем понимания и истолкования является одним из влиятельных философских направлений философского анализа XX в. Но постановка проблем в современной теории герменевтики остается непонятной без учета предшествующей герменевтической традиции.

Предыстория герменевтики

Герменевтическое искусство (herneneutike techne) возникло в античности. Оно носило сакральный характер и представляло собой толкование высказываний оракула, не дававшего прямых указаний, но говорившего намеками.

216

Слова herneneutike techne, hermeneutike, hermeneus встречаются уже у Платона. Они использовались им для характеристики поэтов и поэтической деятельности. Поэты, говорил Сократ в диалоге "Ион", "ничто иное, как толкователи воли богов, одержимые каждый тем богом, который им владеет"¹.

Позднее в античной традиции поиск сакрального смысла уступил место ученому толкованию. Об этом свидетельствует название работы Аристотеля "Об истолковании" (Peri hermeneias). В этом произведении герменевтика рассматривается не как теория интерпретации в современном смысле слова, но как вид логической грамматики. По Аристотелю, она анализирует грамматические и логико-семантические проблемы высказываний и утверждений в отношении функции истинности и ложности высказываний.

Движущей силой развития герменевтики в античности было "напряжение" между двумя принципиально различными способами истолкования текста - грамматическим и аллегорическим.

Грамматическое истолкование, переформулировав, сохраняло смысл старого текста, в то время как аллегорическое, напротив, придавало каноническому тексту в его исходном звучании новый смысл в контексте иного мышления. Преимущественное значение в грамматической интерпретации получал буквальный смысл ("sensus litteralis"). Аллегорическая интерпретация обращалась не к буквальному, а к аллегорическому смыслу ("sensus allegoricus").

Процедуры аллегорического истолкования были расширены позднее Филоном Александрийским (около 25 до н.э. -около 50 н. э.), который пытался примирить ближневосточное мифическое мышление с античным рациональным, и, далее, христианскими мыслителями из так называемой "Александрийской школы", а именно, Климентом (около 150 - до 215 н. э.) и Оригеном (около 185-253/254).

В средневековой европейской культуре для обозначения истолкования Священного Писания применялось слово "экзегетика ".

В качестве нормативных экзегетических сочинений следует назвать четвертую книгу "О началах" Оригена, третью книгу "О христианском учении" Августина (354-430 гг.) и вторую книгу сочинения Юнилия "Основные принципы божественного закона".

¹ Платон. Ион // Собр. соч.: в 4 т. М.: Мысль, 1990. Т. 1. С. 377.

217

Однако рассуждения о толковании ни в античности, когда появилось слово "герменевтика", ни в средние века, когда господствовала экзегетика, не носили систематического характера. Предметом имплицитно развивавшейся герменевтики были тексты античных авторов и содержание Библии, которое оценивалось как конкретное и однозначно истинное.

Употребление слова герменевтика в качестве понятия вошло в культурный обиход лишь в XVII веке, что было вызвано актуализацией проблемы понимания Библии в связи с церковным расколом. Немецкий протестантский теолог Иоганн Конрад Даннхауэр (1603-1666) в работе "Священная герменевтика, или о методе истолкования Священного Писания" придал старому слову "герменевтика" понятийное значение.

С развитием протестантизма герменевтика постепенно освобождалась от теологических интенций. Возникли сочинения о толковании, касающиеся не только Святого Писания, но и других текстов. Искусство истолкования оформилось как самостоятельная дисциплина.

В эпоху Протестантизма складывается так называемый "герменевтический триумвират" - относительно самостоятельные формы герменевтического знания: теологическая, юридическая и филологическая герменевтика. Все они существуют и в настоящее время.

Генезис протестантской герменевтики свидетельствует, что герменевтика актуализируется в так называемых "герменевтических ситуациях", то есть в эпохи разлома традиции. Герменевтика всегда занята истолкованием манифестаций, которые непонятны сами по себе. Она нужна только тогда, когда требуются сознательные, рефлективные усилия по восстановлению непрерывности культурной традиции.

Романтическая герменевтика Фридриха Шлейермахера

Универсализация герменевтической проблематики произошла в европейской культуре в эпоху очередного разрыва традиции - эпоху Романтизма. Романтизм принес с собой принцип историзма, приведший к историзации самого подхода к текстам: они стали интерпретироваться как исторически изменчивые сущности. Развитие этой идеи привело к убеждению о воз-

218

можности правильного понимания текста лишь в случае знакомства с его историей.

Кроме того, романтиков стало интересовать не только корректное истолкование определенного текста, но и возможность истолкования вообще. В этом смысле закономерно, что для Фридриха Шлейермахера (1768-1834), центральной фигуры так называемой романтической герменевтики, трудности понимания носили не случайный, исключительный характер, а были принципиально связаны с непониманием или недопониманием. Утрата единой культурной нормативности привела Шлейермахера к необходимости поиска оснований понимания чужих текстов.

Шлейермахер усматривал эти основания, прежде всего, в реконструкции первоначального замысла автора. Для этого необходимо "настроиться" на ситуацию автора, "перенестись" в его психику, в его душевное состояние, в язык, в мир его идей и представлений, в его интенции. Такая процедура возможна, прежде всего, на пути психологического перенесения. Этот принцип получил название "принципа конгениальности", конгениальности автора и интерпретатора, которая основывается на диви-нации, некой боговдохновенности, непосредственном вчувство-вании в индивидуальность автора.

Однако Шлейермахер описал не только чисто психологические процедуры истолкования, но и грамматические правила интерпретации. Он подчеркнул значение "компаративного понимания", которое выводит общий смысл посредством операции "сравнения" из контекста высказывания при опоре на предметное, историческое и грамматическое знание. По мнению Шлейермахера, методы сравнения и дивинации (то есть интуиции) являются взаимодополнительными.

Безусловным теоретическим достижением Шлейермахера в области герменевтики была тематизация эвристической метафоры герменевтического круга.

"Герменевтический круг" - метафора, описывающая продуктивное движение мысли. С одной стороны, представляется очевидным, что часть понятна из целого, а целое - из части. С другой стороны, в процессе понимания мы словно движемся в не-ком круге, ведь понимание целого возникает не из частей, поскольку они только из уже понятого целого могут интерпретироваться как его части. Другими словами, чтобы отнести некие фрагменты текста или определенные исторические события к какому-нибудь целому, мы должны уже заранее иметь идею именно этого целого, а не другого. Таким образом, мы можем

219

часть фрагментов собрать в одно целое, другую их часть - в другое целое. Для Шлейермахера понимание было принципиально незавершаемой деятельностью, всегда подчиняющейся правилу циркулярное™, то есть движению по расширяющимся кругам. Повторное возвращение от целого к части и от частей к целому меняет и углубляет понимание смысла части, подчиняя целое постоянному развитию.

Для описания такого движения в большей степени подходит метафора не круга, а спирали. Иное решение проблемы герменевтического круга, технически оно называется "предвосхищение завершенности", можно описать следующим образом: понимать что-либо можно только тогда, когда то, что пытаешься понять, уже заранее понимаешь.

Понимание у Шлейермахера представляло собой единство нескольких моментов: исторического и дивинаторного метода, с одной стороны, и объективной и субъективной интерпретации, с другой стороны. Однако последователями Шлейермахера (прежде всего, Германом Штейнталем (1823-1899) и Вильгельмом Дильтеем (1833-1911) сам он был воспринят, прежде всего, как основатель психологической герменевтики, то есть толкования, основанного на дивинации. Соотношение двух основных процедур герменевтики явилось предметом длительной дискуссии, которая не завершилась и в настоящее время.

Историческая герменевтика Вильгельма Дильтея

В то время как для Шлейермахера предметом толкования являлся текст, Вильгельм Дильтей обратился к интерпретации истории.

Дильтеевское понимание истории отвергало внеисторические (как теологические, так и философские) априорные критерии для ее объяснения. По Дильтею, критерии интерпретации истории находятся в ней самой. Но, в отличие от текста, который представляет собой законченное произведение и объективирован нами, история не завершена, и сам интерпретатор принадлежит ей и определен ею. Следовательно, как субъект истории, исследователь является частью своего же собственного объекта и не может выйти за пределы истории и превратить её в объект. Возникает ключевая для Дильтея проблема: как для исторически обусловленного и заданного историка возможно получение объективного знания об истории?

220

Для решения этой проблемы Дильтей предложил превратить историчность в позитивное качество. Историческая наука возможна потому, что человек является историческим существом. Если естествознание пытается элиминировать субъект для того, чтобы добиться объективности знания, то история исходит из исторического живого субъекта, а не из теоретической абстракции. Фундаментом исторического знания, следовательно, становится переживание. Переживание возможно, так как история представляет собой непрерывный поток жизни.

Жизнь и переживание объективируются, с одной стороны, в различного рода "культурных системах", под которыми Дильтей понимал "хозяйство, право, религию, искусство и науку" и, с другой стороны, во "внешней организации общества" - "семье, общине, церкви, государстве".

Таким образом, Дильтей полагал возможным переход от индивидуальной жизни к историческому контексту только посредством приобщения к надындивидуальным контекстам. Эти надындивидуальные образования существуют как нечто, произведенное человеком, а не природно-данное.

Ориентируясь на идеал объективности, Дильтей полагал возможным преодолеть ограниченность исторического местоположения посредством тематизации специфики "исторического сознания". Это сознание, с одной стороны, передается посредством исторической традиции, но, с другой, оно относится к этой традиции рефлексивным образом.

Систематизация законов герменевтики Эмилио Бетти

Идеи Шлейермахера и Дильтея получили развитие в работах итальянского историка права и теоретика герменевтики Эмилио Бетти (1890-1968). Бетти пытался разработать герменевтику, связанную со строгим научным подходом. Его усилия были направлены на разработку всеобщей теории интерпретации, выявление общей гносеологической структуры, лежащей в основе всех форм научного истолкования (филологических, исторических, теологических, юридических).

Наиболее значимым теоретическим результатом Э. Бетти является тематизация герменевтических законов, которые он назвал канонами. Бетти свел множество правил и принципов, разработанных на протяжении истории герменевтики в качестве специфических техник интерпретации, к четырем канонам.

Первый канон - это "канон герменевтической автономии", второй - "канон герменевтической целостности", третий - "канон актуальности понимания", четвертый - "канон герменевтического консонанса".

Координация канонов позволяет более подробно описать отношения герменевтического объекта (интерпретандума) и субъекта (интерпретатора).

Каноны автономии и целостности описывают структуру герменевтического процесса со стороны его объекта. Канон герменевтической автономии в качестве позитивного установления требует соблюдения автономии текста, то есть учета интенций автора. В качестве негативного установления этот закон налагает запрет на произвольную интерпретацию авторского текста. Для разрешения этого противоречия был введен принцип различения авторского и предметного смыслов.

Канон герменевтической целостности требует соблюдения процедур, способствующих пониманию исходного текста. Чтобы правильно понять, о чем говорит автор, необходимо знать культурный, социальный, политический, идеологический, психологический контексты, а также историю творчества автора, историю произведения, историю жанра, к которому относится данное произведение, особенности авторского стиля, трансформации этого стиля и т. д. Именно поэтому канон герменевтической целостности и может быть назван законом контекста '. Кроме того, сам интерпретатор должен "подчиняться" этому канону, то есть сам он является частью, фрагментом некоторой целостности.

Следует обратить внимание на взаимодополнительность или на корреляцию канонов. Правила, относящиеся к субъекту интерпретации, указывают на тип стратегии, которую выбирает исследователь. Канону автономии соответствуют процедуры, подчиненные канону консонанса, прежде всего, - осуществление принципа конгениальности, перенесения и так далее, то есть различного рода эмпатических процедур. При соблюдении двух этих канонов понимание интерпретируется как воспроизведение первоначального творческого процесса.

Канону целостности соответствует канон актуальности понимания. Соблюдение канонов требует от интерпретатора определенной стратегии действия: во-первых, осознания своей историчности и определенности традицией, во-вторых, стремления не самому перенестись в мир автора, а актуализировать текст, применительно к своей ситуации.

¹ Следствием данного канона и является принцип герменевтического круга, то есть соотношения части и целого.

Классическая и современная герменевтика

Координация принципов Э. Бетти позволяет тематизировать проблему различения стратегий герменевтической интерпретации. Зафиксированная симметричность помогает выявить наличие двух типов поведения интерпретатора. Эти типы поведения характерны для герменевтик, условно называемых классической и современной.

Для большей наглядности представим соотношение герменевтических канонов и типов герменевтики в следующей таблице:

Тип герменевтики	Интерпретандум	Интерпретатор
Классическая	Канон герменевтической автономии	Канон герменевтического консонанса
Современная	Канон герменевтической целостности	Канон актуальности понимания

Дифференциация двух указанных стратегий позволяет понять существенное различие, существующее между классической и современной герменевтикой.

По Э. Бетти, процесс понимания состоит из трёх моментов: 1) автор, инициатор "манифестации"; 2) текст, подлежащий пониманию; 3) интерпретатор (адресат, понимающий субъект).

Отношения, возникающие между автором, текстом и интерпретатором, можно изобразить следующим образом:

автор (Sj)-^объект (текст) -> адресат (S₂)

Классическая герменевтика акцентирует внимание на связке "Автор->Текст" и полагает, что можно добиться адекватного понимания, реконструировав первоначальный процесс. Поэтому в современной теории герменевтики этот тип действий характеризуется как "тип реконструкции".

Второй тип действий центрируется на связке "Текст->Интерп-ретатор". Понимание достигается в этом случае посредством актуализации или интеграции, поэтому этот тип герменевтики называется "типом интеграции".

Если интерпретатор отдает предпочтение канонам автономии и консонанса, то каноны целостности и актуальности отходят на второй план. Если, напротив, для нас важны каноны целостности

и актуальности, то на второй план отступают каноны автономии и консонанса.

Таким образом, теоретизации, полученные Э. Бетти, помогают прояснить суть дискуссии в современной герменевтике и оттеняют своеобразие позиции его оппонентов, прежде всего Мартина Хайдеггера (1889-1976) и Ганса-Георга Гадамера (1900-2002).

Герменевтика фактичности Мартина Хайдеггера

В отличие от классической герменевтики, ориентированной во многом на идеал объективного понимания, Мартин Хайдеггер сконцентрировал свое внимание на первичности самого феномена понимания.

В "Бытии и времени" (1927) Хайдеггер поставил вопрос о "действительности" мира, который в качестве "окружающего мира" существенным образом принадлежит самому человеку. Он полагал, что человека нельзя представить как некий принципиально изолированный от мира субъект познания, который теоретически познает мир, объект. Конкретный человек (Dasein) - есть изначальное бытие в мире. Человек без его отношения к миру невозможен.

Хайдеггер описывает два способа изначального бытия-в-мирег. во-первых, находимость, настроенность, непосредственность сознания, и, во-вторых, понимание, бытие как возможность. Таким образом, речь идет об изначальных феноменах, которые лежат в основании всех теоретических и практических действий: человек в непосредственности своего бытия-в-мире уже заранее "понимает" свое положение в нем.

Понимание обладает двумя существенными характеристиками. Оно имеет структуру проекта и заброшенности.

С одной стороны, человек не является готовым существом, которое может понять все вещи во всей их определенности, он, скорее, представляет собой существо, открытое будущему. Сам человек открывает для себя пространство игры своих возможностей. Такое открытие пространства есть проект, а то, что человек проектирует, является смыслом, в свете которого становятся понятными все вещи.

Таким образом, понятие проекта манифестирует идею о том, что человек сам полагает себе план своей жизни, проектирует её. Для человека не существует твердых, предписанных природой целей. Поскольку только в свете проектируемого смысла вещи становятся для человека понятными, то не существует никакого заранее данного человеку смысла. Понимание мира не определено раз и навсегда, но зависит от меняющихся проектов.

224

С другой стороны, к структуре первоначального понимания относится заброшенность, невозможность для человека абстрагироваться от своего собственного бытия. Его бытие, его происхождение предшествуют ему и определяют его. Мы определены в нашем понимании нашим прошлым. Таким образом, понимания не может существовать без предпонимания. Такое понимание понимания исключает любые претензии на универсальную и абсолютную истину. Истина всегда связана с первоначальной открытостью миру.

Философская герменевтика Ганса-Георга Гадамера

По мнению Гадамера, именно эти идеи Мартина Хайдеггера и оказали влияние на возникновение собственно философской герменевтики как качественно нового образования в сфере европейского философствования, принципиально отличного как от протестантской герменевтики, так и от методологической классической герменевтики новейшего времени.

По Гадамеру, философская герменевтика не занимается проблемой метода, с помощью которого можно было бы осуществить "более правильную" интерпретацию. Она принципиально выходит за пределы этого понятия. Гадамер, скорее, пытался описать те трансцендентальные элементы познания, которые не поддаются методическому постижению, но имманентны всему опыту и каждой научной методике.

По существу, герменевтика, которую разрабатывал Гадамер, является развитием феноменологии, а именно - дескриптивной феноменологией. Она пытается осознать то, что предшествует всякой науке, и ставит вопрос кантовского типа, философский вопрос об условиях возможности всякого познания. В этом отношении философская герменевтика стремится быть философией и "описать то, что есть".

Опираясь на опыт искусства, истории и языка, Гадамер показал ограниченность применения понятий объекта и объективности. Понятия объекта и объективности недостаточно там, где речь идет не об овладении предметом, но о возвращении причастности смыслу, которое и называется пониманием. Интерпретатор идет к пониманию объекта, отталкиваясь от своего собственного опыта, перемещая объект в свой собственный духовный горизонт. Интерпретатор не может абстрагировать свою собственную субъективность.

Таким образом, процесс понимания нельзя отделить от субъекта понимания, но и объект не может быть адекватно понят без субъекта.

Гадамер фиксирует не только историчность предмета интерпретации, но и историчность самого интерпретатора. Так им развивается и углубляется хайдеггеровская идея "заброшенности" человека в мир.

В интерпретации неизбежно действенной оказывается и точка зрения интерпретатора, следовательно, деятельность, связанная с историческими обстоятельствами всегда является деятельностью, связанной как с теоретическими, так и с фактическими условиями такого предприятия. Рефлексия по поводу как теоретических условий, так и осознания собственной исторически предопределенной точки зрения становится, тем самым, необходимой составной частью знакомства с историческим феноменом.

С точки зрения философской герменевтики, позиция интерпретатора уже задана определенными установками, которые Гадамер называет антиципацией. Другими словами, интерпретатор оказывается частью, фрагментом того, что он интерпретирует. Он является частью целого.

Наше познание зависит от исторически обусловленных предпосылок. Понимание же возможно только при восприятии целого, исходя из которого только и становятся понятными соответствующие манифестации человеческого духа. Но сами эти предпосылки обладают субъективным характером. Можно обозначить их особым образом в качестве "предрассудков" или указать лишь на бесспорность того, что наше мышление и воля, наши вопросы и понимание носят ярко выраженный исторический характер. В любом случае, здесь "вступает в игру" конкретная субъективность, которая только и может оправдать представление об актуальности понимания.

Следовательно, философская герменевтика вопрошает не о происхождении, а о восприятии произведения (текста, события) в соответствующей, то есть понимающей, современности.

Философская герменевтика смещает центр интереса в интерпретации произведения. Важны не интенции автора, а история воздействий произведения на последующую традицию. Благодаря этому методическому приему она становится методологией не только филологии, но и исторического знания. Она отделяет историчность как таковую от истории влияний и истории восприятий.

Герменевтический проект Поля Рикёра

Большое влияние на развитие герменевтического проекта оказывают идеи Поля Рикёра (р. 1913), особенно его исследования проблемы понимания действия, центральной в современной демаркации гуманитарных и социальных наук.

Существенным теоретическим достижением П. Рикёра является легитимация множественности интерпретаций. Он отмечает, что множественность интерпретаций и даже конфликт интерпретаций являются не недостатком или пороком, а достоинством понимания, и вводит специальное понятие для позитивного осмысления множественности интерпретаций - понятие "текстуальной полисемии".

Несомненным достижением философии Рикёра является также перенесение герменевтической модели в область социальных исследований. Рикёровская теория действия является на сегодняшний день одной из самых актуальных. Анализ социального мира с помощью методов герменевтики чрезвычайно необходим в современных условиях, хотя возможность уподобления социальной практики тексту остается спорной.

Темы для обсуждения

1. Специфика "герменевтических ситуаций".

2. Романтическая герменевтика Фридриха Шлейермахера.

3. Историческая герменевтика Вильгельма Дильтея.

4. Систематизация канонов герменевтики Эмилио Бетти.

5. Классическая и современная герменевтика: критерии разделения.

6. Философская герменевтика Ганса- Георга Гадамера.

7. Герменевтический проект Поля Рикёра.

Литература

1. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного / Г.-Г. Гадамер. М., 1991.

1. Гадамер Г.-Г. Диалектическая этика Платона. Феноменологическая интерпретация "Филеба" / Г.-Г. Гадамер. СПб., 2000.

2. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. М, 1988.

3. Гафаров X. С. Философская герменевтика Ганса-Георга Гадамера / X. С. Гафаров. Мн., 2003.

2. Герменевтика и деконструкция. СПб., 1999.

3. Герменевтика: история и современность. М., 1985.

4. Дилыпей В. Описательная психология / В. Дильтей. СПб., 1996.

4. Дильтей В. Собр. соч.: в 6 т. Герменевтика и теория литературы. М., 2001. Т. 4.

5. Кузнецов В. Г. Герменевтика и гуманитарное познание / В. Г. Кузнецов. М., 1991.

10. Проблемы философской герменевтики. М., 1990.

11. Рикёр П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера / П. Ри-кёр. М., 1996.

12. Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика / П. Рикёр. М., 1995.

13. Рикёр П. Конфликт интерпретаций / П. Рикёр. М., 1995.