18. Традиционные и новые угрозы безопасности на Ближнем и Среднем Востоке

Проблемы безопасности на Ближнем и Среднем Востоке.

Влияние глобальных факторов на безопасность в регионе.

Эволюция израильско-арабского измерения безопасности в регионе.

Палестинская проблема.

Ливанский кризис.

Сирийский фактор.

Проблемы безопасности в районе Персидского залива.

Иракский фактор.

Иранский фактор.

Проблемы безопасности в районе Магриба.

Роль мировых держав.

Политическая ситуация на Ближнем и Среднем Востоке, характер режимов, сложившихся в государствах региона, их внешнеполитическая ориентация, а также социально-экономические процессы в этих странах вызывают повышенный интерес мирового сообщества. Такое внимание объясняется рядом факторов:

прежде всего, стратегической значимостью региона для топливно-энергетического обеспечения мировой экономики за счет колоссального резерва углеводородных носителей;

ролью государств региона как выгодного рынка капиталовложений, импорта продукции, в том числе военной, а также передовых технологий промышленно развитых стран;

значением группы государств региона в качестве финансового донора США и Западной Европы (в западных банках только Саудовская Аравия, по экспертным оценкам, аккумулировала около 500 млрд. долл.[1]);

ролью и местом ислама в современном обществе, имеющем в последние годы особую значимость ввиду его политизации и возрастания самоидентификации мусульман в различных регионах мира, включая Россию;

концептуальным подходом стран Ближнего и Среднего Востока к обеспечению национально-государственной безопасности, имеющим особую значимость в условиях современных глобальных угроз;

нерешенностью одного из наиболее длительных и острых региональных конфликтов после Второй мировой войны — арабо-израильского;

ситуацией в Ираке, близкой к гражданской войне, и ролью находящихся там коалиционных войск;

наибольшей опасностью Ближнего и Среднего Востока по сосредоточению угроз ядерного оружия (ЯО) и последующим его распространением в других регионах мира;

проблемой размещения в государствах региона крупнейших опорных баз международного терроризма.

Наиболее разработанными и широко представленными в российской и зарубежной прессе являются вопросы безопасности, связанные с иракской, ирано-иракской и арабо-израильской проблематикой. При этом трансформации, происходящие в других влиятельных региональных странах — Турции и Египте, а особенно государствах–членах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ)[2], остаются недостаточно изученными.

При этом один из острых вопросов безопасности, связанный с этими государствами — угроза ядерного распространения на Ближнем и Среднем Востоке — уже в обозримой перспективе может перерасти в глобальную проблему в силу множества причин.

Во-первых, Израиль не являющийся де-юре ядерным государством, обладает ядерным оружием (ЯО) де-факто.

Во-вторых, между многими мусульманскими государствами региона существуют конфликтные отношения, осложненные доходящими до силового противодействия внутригосударственными противоречиями между двумя основными ветвями ислама — суннитской и шиитской.

В-третьих, некоторые страны региона либо имели ядерные военные программы в прошлом (Ирак, Ливия), либо подозреваются в их развитии и в нарушении положений Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), в частности Иран.

В-четвертых, в регионе имеются ядерные объекты энергетического и научно-исследовательского характера, а также объекты ядерного топливного цикла.

В целом при рассмотрении проблемы ядерного распространения на Ближнем и Среднем Востоке, можно говорить о трех его моделях.

1. Латентное распространение, когда государство-участник ДНЯО, внешне выполняя его условия, тайно развивает военные ядерные программы, позволяющие приобрести научно-технические предпосылки для создания ЯО. В определенный момент оно может выйти из ДНЯО и даже провести ядерное испытание, став очередным де-факто ядерным государством. Сохранение членства в ДНЯО и продолжение легальных мирных ядерных программ с использованием внешних поставок объективно порождают научно-технические предпосылки для создания ЯО через опыт обращения с ядерными материалами и технологиями, экспертизу и более всего — через элементы полного топливного цикла (главным образом обогащение урана и сепарацию плутония). Государство, таким образом, получает возможность в достаточно краткие сроки (от одного года до нескольких лет) создать ЯО.

2. Распространение «первого уровня» (first-tier), когда материалы и/или технологии покупаются или похищаются у частных компаний, либо ядерные государства (признанные или непризнанные) помогают другим странам нелегально осуществлять программы по созданию ЯО и средств его доставки.

3. Распространение «второго уровня» (second-tier), когда государства с различными технологическими возможностями в ядерной области помогают друг другу в осуществлении упомянутых программ, восполняя отставание и пробелы в технологии.

Существуют серьезные подозрения, что Исламская Республика Иран (ИРИ) идет по первому из указанных путей ядерного распространения.

В настоящее время Иран сфокусирован на обогащении урана, т.е. на первом этапе топливного цикла. От решения иранской ядерной проблемы зависит будущее ДНЯО, его адаптация к новым вызовам и угрозам, что позволит развивать мирную ядерную деятельность, исключающую ее переориентацию на военные программы. Таким образом, система, которая гарантировала бы Ирану все необходимые услуги ядерного топливного цикла при выполнении им всех обязательств по выполнению режима нераспространения (в случае, если Иран будет считать это соответствующим его национальным интересам) станет новым подходом к развитию мирных ядерных технологий на планете при соблюдении режима нераспространения. Проблема Ирана — чрезвычайно трудный пример для тестирования, но в случае успеха он принесет максимальную выгоду будущему ядерной энергетики. Однако вероятность такого успеха уменьшается день ото дня.

Перспективы ядерного распространения в регионе Ближнего и Среднего Востока целесообразно рассматривать в контексте двух наиболее вероятных в будущем сценариев.

Первый сценарий. Израиль остается де-факто ядерным государством, Иран осуществляет программу развития ядерной энергетики, сохраняя членство в ДНЯО и выполняя все свои международные обязательства.

В этом случае можно предположить, что ядерная политика других стран региона (Египта, Алжира, Сирии, Ливии, Саудовской Аравии) не претерпит существенных изменений. Возможно относительное усиление интереса к ядерной энергии, но под полным контролем МАГАТЭ. Весьма вероятен рост критических выступлений представителей этих стран в адрес официальных ядерных держав, Израиля, Группы ядерных поставщиков и МАГАТЭ, связанных с невыполнением «ядерной пятеркой» обязательств в области ядерного разоружения по статье VI ДНЯО, дискриминационным подходом к мирному ядерному экспорту, отказом от предоставления доступа к мирной ядерной технологии, гарантированного Договором, и др. Однако качественного изменения отношения этих стран к вопросу приобщения к «ядерному клубу», вероятно, не произойдет.

Второй сценарий. Ядерная дестабилизация региона, связанная, в первую очередь, с силовыми действиями США (возможно, в коалиции с другими западными странами) и/или Израиля против Ирана или какой-либо другой исламской страны, а также с дальнейшими шагами Ирана к обладанию ЯО.

При таком развитии событий следует ожидать роста интереса к повышению научно-технических возможностей названных стран по созданию ЯО. Поскольку в одиночку добиться этого им будет чрезвычайно трудно, возможно объединение усилий в ядерной области, организация официального (или секретного) сотрудничества с целью совместного создания ключевых звеньев ядерного топливного цикла или покупки достаточного количества оружейных ядерных материалов. Нельзя исключить вероятность того, что Саудовская Аравия (возможно, вместе с Пакистаном) могли бы способствовать развитию ядерных возможностей других стран группы, предоставив им финансовые средства и технологии.

При этом неизбежно возникнет проблема обладания ядерными зарядами и контроля над ними между участниками группы, которую трудно решить ввиду характера нынешних режимов региона и отношений между ними.

Особое внимание, направленное на предупреждение дальнейшего ядерного распространения, должно быть уделено уже сегодня наиболее влиятельным государствам региона — Египту и Саудовской Аравии.

Королевство Саудовская Аравия(КСА) обладает наиболее мощными на Большом Ближнем Востоке баллистическими ракетами. В 1998 г. Китай продал КСА партию ракет DF-3 «CSS-2» с дальностью до 2700 км,[12] что достаточно для достижения территории любого государства региона, а также некоторых стран СНГ, включая Россию.

Космические снимки района Аль-Сулайиль к югу от Эр-Рияда свидетельствуют о наличии там секретного подземного города и десятков пусковых шахт для ракет.[13]

В последнее время международные эксперты все больше говорят о пересмотре военной стратегии Саудовской Аравии, включая возможность приобретения ЯО.

Тот факт, что Саудовская Аравия в принципе не исключает для себя возможности приступить к реализации ядерной программы, является очень тревожным симптомом, тем более, что такой шаг можно логично связать с рядом факторов: охлаждение отношений Эр-Рияда с Вашингтоном после событий 11 сентября 2001 г. (15 из 19 террористов оказались гражданами КСА, и в начале 2003 г. США вывели из Саудовской Аравии значительную часть своего военного контингента, обеспечивавшего ее защиту); иранская ядерная программа (при этом важно иметь в виду, что Иран является в основном шиитским государством, а КСА — суннитским ваххабистским); высокая вероятность военной операции США против Ирана; а также ядерный потенциал Израиля (около 200 ядерных боезарядов).

Кроме того, существуют подозрения относительно договоренности Саудовской Аравии с Пакистаном[14] в формате «нефть в обмен на ядерные технологии». Сообщалось, что в октябре 2003 г. наследный принц Саудовской Аравии Абдалла бен Абдель Азиз, фактический правитель страны, во время визита в Исламабад заключил с Пакистаном сделку по приобретению ядерного оружия в обмен на саудовскую нефть. Приобретенными пакистанскими ядерными боеголовками намеревались оснастить саудовские ракеты. В ходе частных переговоров наследный принц Саудовской Аравии и президент Пакистана Первез Мушарраф обсудили возможность переброски в КСА пакистанских солдат для защиты его границ.[

Вероятно, Эр-Рияд может рассматривать три возможных стратегических варианта:

приобретение ядерного оружия в качестве средства сдерживания;

сохранение старых альянсов или заключение новых с существующими ядерными державами, которые могут обеспечить необходимую защиту;

попытка достичь региональной договоренности по Ближнему Востоку, свободному от ядерного оружия.

Пока неизвестно, приняла ли Саудовская Аравия решение остановиться на каком-то из этих вариантов. Большинство специалистов из разных стран сходятся во мнении, что Саудовская Аравия вряд ли будет пытаться самостоятельно создать атомную бомбу и отдаст предпочтение покупке ЯО, т.е. пойдет по «второму» или «третьему» пути ядерного распространения. При этом, вероятно, ей придется столкнуться с проблемами, общими для всех государств, стремящихся к обладанию ОМУ (в том числе ядерным) и рассматривающих такие вооружения как одно из средств, облегчающих выполнение соответствующих политических задач. Это связано, как правило, с отсутствием уверенности в своей безопасности. К числу факторов, стимулирующих распространение ЯО в странах «третьего мира» и придающих этому типу оружия особое политическое значение, относятся региональная нестабильность с одной стороны, стремление к региональной или субрегиональной гегемонии, с другой.

Роль ядерного фактора на Большом Ближнем Востоке

После военных действий в Ираке число региональных политиков, считающих ЯО едва ли не единственной гарантией против иностранного вмешательства, постоянно растет. Они полагают, что обладание таким оружием может оказаться предметом выгодного дипломатического торга. Фундаментальную для прогнозирования проблему трансформации роли ядерного фактора в странах ССАГПЗ целесообразно рассматривать в контексте общей многоуровневой проблемы безопасности на Ближнем и Среднем Востоке.

В качестве первого уровня можно представить отношения между странами–членами ССАГПЗ. Второй уровень, охватывая первый, включает Египет, Судан, Израиль, Иорданию, Ирак, Сирию, Ливан, Йемен, Кипр, Турцию. Третий уровень (или пояс) безопасности может быть представлен отношениями всех вышеназванных государств и расширен за счет Ирана и Афганистана. Внешний же уровень определяется отношениями с внерегиональными глобальными силами.

При анализе состояния системы безопасности на Ближнем и Среднем Востоке важно иметь в виду, что до 1991 г. существовала биполярная структура международных отношений. Малые страны в целом адаптировались к этой системе, оставлявшей возможности для маневрирования между полюсами, хотя в каждом конкретном случае маневр был ограничен соответствующим набором факторов. При этом риски были более прогнозируемыми. В настоящее время при наличии многовариантности они просчитываются труднее.

В целом можно отметить, что при определенных условиях в отношении и Египта, и Саудовской Аравии могут прогнозироваться и соответствующим образом оцениваться несколько уже существующих в разных регионах подходов к обладанию ядерными вооружениями:

1) ЯО как средство сдерживания для обеспечения военно-политического выживания государства;

2) ЯО как средство сдерживания регионального или глобального противника, обладающего ОМУ;

3) ЯО как средство сдерживания превосходства в обычных вооружениях;

4) ЯО как средство достижения политической гегемонии на уровне региона;

5) ЯО как средство для выгодного дипломатического торга, а также как предмет национальной и конфессиональной гордости.

При этом существуют некоторые принципы распространения, которые остались неизменными с первого дня ядерной эры до сегодняшнего дня. Это так называемые «аксиомы» ядерного распространения:

в современных условиях любое государство, политическое руководство которого приняло решение обладать ядерными вооружениями, в принципе может достичь этой цели, затратив на это необходимые и достаточные временные и другие ресурсы

чем больше стран обладает ядерным оружием, тем выше вероятность его применения;

появление любого нового ядерного государства неизбежно приводит к появлению одного или более стран, заинтересованных в обладании ЯО, а, следовательно, ведет к росту вероятности дальнейшего ядерного распространения;

существуют внешние силы, способные противодействовать процессу распространения или замедлять его с использованием различных механизмов (в первую очередь, снижая потребность и заинтересованность в ЯО).

Исходя их вышесказанного, Азия становится самым опасным ядерным континентом на Земле. Здесь расположены пять из восьми ядерных государств мира — Россия, Китай, Израиль, Индия и Пакистан, а также пороговые страны — Северная Корея и Иран, существенно дестабилизирующие систему международных отношений в последнее десятилетие. Кроме того, сегодня есть все основания всерьез рассматривать возможность расползания ядерных вооружений на территорию Японии, Южной Кореи, Египта, Саудовской Аравии и т.д.

Ядерное оружие по-прежнему рассматривается как сдерживающий аргумент, и некоторые страны, не говоря уж о террористических группах, пытаются обзавестись им. Поэтому по самым худшим прогнозам планета стоит на пороге ядерной катастрофы, так как еще 35-40 стран могут создать атомную бомбу в обозримой перспективе, и в первую очередь это будут государства азиатского континента.

Можно ли предотвратить этот сценарий? Можно ли сегодня управлять процессом распространения?

То, что мы в настоящее время наблюдаем в Азии, является результатом тенденций, возникших еще на заре ядерной эры. Можно говорить о молчаливом согласии мирового сообщества с существованием ядерного Израиля, Индии и Пакистана. Кроме того, в условиях высокой напряженности в регионе Северо-Восточной Азии и Большого Ближнего Востока желание политического руководства КНДР и Ирана не отказываться от рассмотрения ядерного выбора в военной сфере уже давно был вполне предсказуемым. При этом необходимо признать, что все пять официальных ядерных держав и другие высокоразвитые государства сыграли в свое время фактически поддерживающую роль на пути всех этих азиатских стран к такому выбору. Сегодня подобную роль играют новые ядерные страны.

Спрос на ЯО создал соответствующий рынок предложений. Этот спрос был и будет обусловлен опасениями и целями в сфере безопасности, а также противоречиями исторического и культурного характера. До конца XX века предложения, соответствующие спросу, были продиктованы политическими целями и амбициями и требовали серьезных финансовых вложений от тех, кто прямо или косвенно помогал в создании ракетно-ядерного оружия. На современном этапе ядерные предложения все в большей степени связаны с получением материальной прибыли от продажи соответствующих идей, вооружений и технологий, т.е., как и другие жизненно важные сферы, они все больше соответствуют законам рыночной экономики и глобализации, что вполне логично, а значит, тоже было предсказуемо.

Таким образом, несмотря на растущую нестабильность, ядерное распространение остается четко определенной и управляемой проблемой. Дальнейшее расширение ядерного клуба можно предотвратить или затянуть до тех пор, пока другие политические тенденции не снизят спрос на ЯО. Ядерное распространение было и остается медленным процессом, что дает официальным ядерным державам, а в первую очередь, США и России, время на снижение такого спроса. Военные ядерные программы можно остановить или приостановить дипломатическими средствами, а также за счет международных усилий по ограничению передачи соответствующих технологий. В прошлом подобные усилия позволили ослабить интерес к созданию ЯО в Аргентине, Бразилии, Ливии и т.д. В целом число стран, которые, начиная с 1960-х гг., отказались от ядерных вооружений, превышает число стран, ставших за это время ядерными. Следовательно, традиционные средства нераспространения могут быть вполне эффективными и сегодня. А с учетом новых тенденций список нераспространенческих возможностей может быть расширен.