Перцептивные модели убегающей речи -«ассимиляционно-контрастная теория коммуникации» к.Ховланда и м.Шерифа

Во всех перцептивных моделях убеждающей речи в бо­лее или менее явной форме постулируется одно положе­ние: конечный исход убеждающего речевого воздействия (принятие или непринятие аудиторией рекомендуемого

мнения) определяется уже на первой стадии переработки информации, на стадии ее вос­приятия. Отсюда их название «перцептивные».

Под восприятием в них понимается, естественно, На­столько сенсорная стадии рецепции поступающей инфор­мации, сколько первичный, когнитивный и своей осно­ве, процесс ее декодирования: ее категоризация (отнесе­ние к определенному массу предметных значений), ее первичная аффективная опенка (определение эмоциональ­ного отношения аудитории к ней) и т.д.

Внимание к этой стадии переработки убеждающей информации, проявляемое социальной психологией и психолингвистикой речевого воздействия, связано преж­де всего с появлением ряда экспериментальных работ Эта, исследовавшего так называемый «Конформизм».

В экспериментах Эша «наивный* испытуемый (испы­туемый, не подозревающий о подлинных целях экспери­мента) включался в группу, якобы участвующую в опы­тах по психофизиологии зрительного восприятия. Испы­туемые сравнивали длины линий. Процедура эксперимен­та предусматривала создание в сознании «наивного» ис­пытуемого резкого конфликта между сенсорной инфор­мацией, поступающей непосредственно от зрительного анализатора, и социальной информацией (оценками дли­ны линий другими членами группы). Для этого все осталь­ные члены группы, находящиеся в «сговоре» с эксперимен­татором, давали заведомо неверные оценки сравнительной длины линий, оценивая большую линию как меньшую.

Драматический результат опытов Эта состоял в том, что приблизительно каждый третий «наивный* испытуе­мый разрешал возникающий конфликт в пользу группы. Социальное давление группы изменяло характер его вос­приятия: «вместе» со всеми остальными членами этой груп­пы он также принимал меньшую линию за большую.

Если такого рола явления могли быть получены при оценках простейших метрических (объективных) харак­теристик стимула, то вполне очевидно, что восприятие несравненно более сложных социальных стимулов в значи­тельно большей мере подвержено социальным влияниям. Исследование социальной перцепции, то есть соци­альный детерминант восприятия, в настоящее время

представляет собой большой и самостоятельный раздел зарубежной социальной психологии. Попыткой переноса основных идей и методов теории социальной перцепции на психологию убеждающей речи и являются перцептив­ные модели убеждения.

Из этих моделей мы рассмотрим только так называе­мую «ассимиляционно-контрастную теорию коммуника­ций», предложенную К.Ховландом и М,Шерифом,

В модели Ховланда-Шерифа рассматриваются зависи­мости между тремя следующими группами переменных:

1) исходами коммуникативной ситуации убеждающе­го речевого воздействия: принятие, непринятие, безраз­личное отношение реципиента к сообщению;

2) перцептивными переменными: категоризация со­общения, реципиентом (отнесение его к определенному разряду или типу), аффективное отношение к сообще­нию, связанное о категоризацией и являющееся эмоцио­нальным компонентом последней;

3) установочными переменными: интенсивность до-коммуникационной установки реципиента по вопросу, поднятому сообщением; расстояние между докоммуника-ционной установкой реципиента и позицией, защищае­мой коммуникатором.

Каузальные зависимости модели схематически могут быть представлены следующим образом:

Установочные переменные — перцептивные перемен­ные — эффекты убеждающей речи.

В экспериментах Ховланда и Шерифа все эти перемен­ные выражались в психологических индексах шкал лик-кертовского типа, отражающих нарастание интенсивнос­ти социальной установки в некотором одномерном кон­тинууме. Водном.из экспериментов, например, использо­валась шкала, состоящая из девяти суждений, выражаю­щих различные степени отношения к проекту сухого за­кона. От полного одобрения (суждение А) до полного нео­добрения (суждение I).

Данные, полученные экспериментаторами об относи­тельной ширине этих диапазонов у лиц с различными интенсивностями социальной установки, приводится в табл. 1.

Среднее число суждений, отнесенных к диапазонам приемлемости, неопределенности и неприемлемости у лиц, занимающих экстремаль­ные н умеренные позиции по поводу законопроектов

Позиция испытуемого	Среднее число приемлемых	Среднее число неотмечен-	Среднее число неприемле-
	суждений	ных сужде­нии	мых
Экстремальные позиции
(а,в,н,;)	2.81	1,48	4,71
Умеренные
позиции	3,05	2,24	3.70

Различия в двух последних столбцах статистически зна­чимы на 3% уровне.

Так как диапазоны принятия у лиц о крайними и умеренными взглядами оказываются приблизительно оди­наковыми, как следует из табл., то значимый рост диа­пазона неприятия у «экстремистов» может быть объяснен только сокращением диапазона неопределенности. Это яв­ление очень легко объяснимо с позиции контрастной ил­люзии восприятия. Для человека, придерживающегося крайних взглядов, почти все промежуточные позиции, находяшиеся в центре шкалы, отдалены от его собствен­ной точки зрения. Отсюда они кажутся ему позициями, защищающими противоположную точку зрения. Тем са­мым повышается вероятность того, что он отвергнет как неприемлемую любую позицию, существенно отличаю­щуюся от его собственной. И е самом деле диапазон нео­пределенности у «экстремистов- предельно сокращен, а

диапазон неприемлемости почти в два раза превышает диапазон приемлемости.

Влияние ошибочной категоризации (оценки) сообще­ния на его принятие или неприятие аудиторией становит­ся особенно понятным, если учтем вторую, аффектив­ную, сторону перцептивной интерпретации сообщения. Экспериментаторам удалось показать, что степень поло­жительного отношения сообщения почти линейно зави­сит от расстояния между исходной позицией реципиента и точкой зрения коммуникатора. Результаты этой части опытов могут быть представлены тремя нижеследующими графиками.

Процент испытуемых, занимающих позицию А,В (и т.д.) по вопросу о сухом законе и оценивших положи­тельно как объективное и беспристрастное сообщение Н (резкая критика закона) у (умеренное допущение прода­жи спиртных напитков), В (защита сухого закона). Пози­ция испытуемых показана по оси абсцисс. Стрелка отме­чает позицию, защищаемую коммуникатором.

Как ясно видно из рис. 6, чем ближе позиция комму­никатора к собственной позиции реципиента, тем с боль­шей вероятностью он оценит ее как «объективную и бес­пристрастную». Так, по мере нарастания отрицательной установки в отношении сухого закона все меньший про­цент испытуемых оценивает сообщение В как «объектив­ное и беспристрастное». То же самое мы видим в случае сообщения Н. При оценке умеренного сообщения число испытуемых, отнесшихся к нему положительно, прогрес­сивно уменьшается по мерс отдаления позицией реципи­ента от позиции, защищаемой коммуникатором.

Из этого следует, что ошибочная категоризация сооб­щений приводит к «ошибочной» же его аффективной оцен­ке: реципиент, преувеличивая или преуменьшая расстоя­ние между своей позицией и позицией коммуникатора, относится к последней более отрицательно, или более положительно, чем она того заслуживает в действитель-нести.

И. наконец, основываясь на этой же ассимиляцион-но-контрастной иллюзии, можно в известной мерс объяс­нить и факты дифференцированного влияния сообщений разного типы на группы, придерживающиеся крайних и умеренных взглядов. Эти факты были получены исследо­вателями в заключительном, коммуникационном эксперименте..

Несмотря на большую устойчивость групп с крайни­ми взглядами к контрпропаганле, сообщение Н все же подействовало на половину испытуемых. Однако характер этого действия опять же существенно отличается от ха­рактера действия сообщения на взгляды и оценки уме­ренной группы. У 23,2% испытуемых первой группы на­блюдался эффект «бумеранга». Они изменили свои взгля­ды, но отнюдь не в сторону, желательную для коммуни­катора, а в противоположную. Именно поэтому «чистая эффективность» сообщения, определяемая по разности его положительных и отрицательных эффектов, сказывается чрезвычайно малой, всего +4,3%, в сравнении с 28,3% для умеренной группы.

Во всех этих случаях различие расстояния между пози­цией коммуникатора и позициями «экстремистов» и уме­ренных предопределяет различие коммуникативных эф­фектов.

Основное достоинство модели Ховланда и Шерифа состоит, с нашей точки зрения, в том, что с ее помощью раскрываются некоторые перцептивные механизмы вли­яния исходных установок аудитории на эффективность убеждающей речи. Она имеет более частный характер, чем рассмотренные выше бихевиористические и нео-гешталь-тистскис модели, фиксируя свое внимание на всего лишь некоторых условиях и психических процессах, опосреду-ющих принятие сообщений реципиентов.

Однако этот частный характер, по нашему мнению, не является ее недостатком. Модель представляет собой довольно удачный пример психологически конкретного (в отличие от экстраполяционных схем бихевиоризма) теоретического анализа весьма сложного явления восприя­тия убеждающей речи.

Достоинством данной модели является и то, что с со помошью можно сделать ряд конкретных прогнозов ре­ального поведения людей в ситуациях убеждении, про-гнозои, достаточно легко проверяемых в эксперименте. В этой связи интересно отметить, что целый ряд аффек­тивных закономерностей этой перцептивной интерпрета­ции бы;| получен относительно недавно на факультете пси дологии Калифорнийского университета в Беркли США Лазарусом.

Однако модель вызывает и целый ряд существенных возражений. Учитывая ее индуктивный характер, мы преж­де всего остановимся на недостатках ее эксперименталь­ной базы. Теория была построена с нарушением принци­па случайности при отборе испытуемых. Испытуемые с -крайними позициями в отношении сухого закона специ­ально подбирались экспериментаторами. При таких усло­виях чрезвычайно трудно выравнять выборки, добиться того, чтобы они отличались только интенсивностью ра­нее сформированной установки. В экспериментах Ховлан-да и его сотрудников женщины из «Армии спасения» и «Христианской женской лиги» сопоставляются со студен­тами колледжа или личными знакомыми эксперимента­торов. Где гарантии при этом, что различия в диапазонах приемлемости или неприемлемости создаются различия­ми в интенсивности установок, а не различиями, скажем, в образовательном уровне испытуемых?

Далее имеется целый ряд экспериментально получен­ных данных, свидетельствующих о том, что при построе­нии установочных шкал собственные позиции экспертов (компетентных судей) очень мало влияют на значение шкальных величин интенсивности установок, даваемых ими (вывод, прямо противоречащий экспериментальной базе модели Ховланла и Шерифа),

Собственно, вся психометрика социальных установок, начиная от работ Терстоуна, основывается на постулате объективности опенок экспертов. Специальные проверки их надежности лают чрезвычайно хорошие результаты. Так, Айзенк и Кроун получили величину коэффициента ран­говой корреляции оценок. Точно так же, очень высокая

сходимость оценок компетентных судей была получена в одном из наших исследований: +0,94. Все это означает, что при Р^ЯД^С условий оценки социальных объектов могут быть относительно независимыми от собственных пози­ций реципиента. Между тем сама акцентировка работы Хонланда и Шерифа, ее общая тенденция оставляет нас при весьма пессимистичном выводе: реципиент не может быть объективным в оценке социальной позиции комму­никатора.

Правда, авторы не делают в явном виде такого вывода. Однако при всем этом не следует забывать, что они стро­ят обшепсихологическую теорию убеждающей речи, «ас-симиляционно-контрастную теорию коммуникации». Аот теории такого рола мы вправе ожидать и внимания к дру­гой стороне вопроса: при каких условиях реципиент мо­жет быть объективным, когда ассимиляционно-контраст-ный эффект перестает сказываться на его оценках сооб­щения, когда в конечном счете, «экстремальность» пози­ции не мешает, а помогает объективной оценке социаль­ного явления? Совершенно явно недостаточное внима­ние авторов теории к этой вполне законной постановке вопроса отражает общую иррационалистичсскую тенден­цию всей современной буржуазной психологии убеждаю­щей речи.

Сама же экстраполяция психофизиологических зако­номерностей восприятия на область оценок социальных объектов, естественно, вызывает значительно меньше воз­ражений, чем, скажем, экстраполяция реактивных схем, полученных, как правило, в анимальных экспериментах, на область общения людей друг с другом. Не следует за­бывать, что восприятие и перцептивная интерпретация лаже простейших физических объектов у человека орга­нически связано, как на это указывал С.Л. Рубинштейн, с таким глубоко социальным явлением, как деятельность. Однако и здесь теория Ховланда и Шерифа оказывается половинчатой. У читателя остается неясным, имеем ли мы здесь дело с простой удачно найденной аналогией, по­зволяющей в известной мере прогнозировать поведенчес­кие данные, или, действительно, с глубоким единством Механизмов восприятия у человека. К сожалению, свой­ственная американской социальной психологии тенденция чисто прагматически подходить к вопросу о психоло­гической налмдности теории («правильной является та те­ория, которая позволяет прогнозировать эффекты рече­вого воздействия») мешает исследователям проанализи­ровать этот глубокий и интересный вопрос.