ОСНОВЫ ТЕОРИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

1.Обьект и предмет науки о международных отношениях

определение понятия МО не представляет каких-то особых трудностей: это – «совокупность экономических, политических, идеологических, правовых, дипломатических и иных связей и взаимоотношений между государствами и системами государств, между основными классами, основными социальными, экономическими, политическими силами, организациями и общественными движениями, действующими на мировой арене, т.е. между народами в самом широком смысле этого слова»

 Как у всякой науки, понятие «предмета» уже, чем понятие «объекта». Объект представляется как «действительность», существующая независимо от внешних наблюдений (т. е. исследований) ученых. В том случае, когда объект начинает наблюдаться, появляется предмет — видимая исследователю «реальность», составляющая часть «действительности». Таким образом, «объект» существует до «предмета» и может изучаться самыми различными научными дисциплинами. Пример может быть приведен таков: МО (как объект) в традиционном понимании этого термина были ещё в период Древней Истории, но изучались в предметном поле истории.

Сам термин «International relations» был введен Иеремией Бентамом, под которым англ мыслитель понимал общение между гос-ми. Впоследствии этот термин был воспринят юристами и применялся исключительно для обозначения правовых межгос-ных взаимодействий. В течение XIX — первой половины XX вв. «МО» называли прежде всего межгос-ные политические (в узком смысле, т. е. властные) отношения.

2. М.О и мировая Политика: соотношение категорий.

П. А. Цыганков и М. М. Лебедева отмечают три подхода, касающиеся соотношения мировой политики и МО.

Первый подход заключается в противопоставлении этих понятий. Т. е. за МО остается изучение межгосудартсвенных отношений, а за мировой политикой весь пласт политических аспектов деятельности новых транснациональных акторов. А. Д. Богатуров дает довольно пространную таблицу размежевания предметных полей исследования МО и мировой политики, хотя и признает их очевидную взаимосвязанность и взаимозависимость. В целом он полагает обе науки скорее самостоятельными, чем сопряженными. Однако этот вариант, по мнению М. М. Лебедевой, едва ли возможен, так как новые акторы слишком различны по множеству параметров, а их деятельность слишком тесно вплетена в межгосударственные отношения, чтобы рассматривать их отдельно.

Вторая позиция заключается в том, чтобы под мировой политикой понимать современные МО. Такой подход наиболее свойственен исследователям французской и американской школы.

Последний вариант предполагает, что за МО остается традиционная область исследования, связанная с межгосударственными отношениями, которые составляют основное ядро современной политической системы мира. Мировая политика же концентрируется на изучение макрополитического (глобального) уровня МО и включает в себя как деятельность старых, так и новых акторов.

Последний вариант наиболее близок отечественным исследователям, в частности П. А. Цыганкову и М. М. Лебедевой. Однако и в этом случае происходит некоторое соперничество за предмет. Так, П. А. Цыганков настаивает на большей значимости именно науки о МО как более «старой» научной дисциплины, в то время как М. М. Лебедева формирует тезис о приоритете мировой политики над МО как более перспективной научной дисциплины.