Глава 4 инстинктивная жизнь невротика

Даже самое поверхностное исследование симптома пациентки, страдавшей рвотой, о которой упоминалось в самом начале, показывает, что ее болезнь каким-то образом связана с сексуальностью. Было очевидно, что сексуальная проблема присутствует и в болезни компульсивного невротика. А пациентка с фобией, боявшаяся играть на пианино на публике, страдала от эксгибиционизма. Короче говоря, если внимательно изучить любого пациента, всегда будут обнаружены сложности в сексуальной жизни. Однако, нам известно, что сексуальность больного человека не полностью совпадает с привычной концепцией сексуальности. Наша концепция также отличается от общей и привычной концепции. Хотя многие врачи признают, что в определенных случаях присутствуют сексуальные проблемы, но они сомневаются, что все, что психоанализ рассматривает, как сексуальное, является таковым. Однако, аналитические концепции основываются на наблюдениях и утверждениях пациентов, которые, чувствуя доверие к аналитику, начинают рассказывать ему о своей сексуальной жизни. Сомнения по поводу того, считать ли конкретное явление сексуальным или нет, несомненно возникают оттого, что психоаналитическая концепция сексуальности отличается от общепринятой. Глубоко укоренившееся мнение, что «сексуальный» и «генитальный» — это одно и то же, мнение, которое разделяют и простые люди, и ученые, является ошибочным и любой непредвзятый наблюдатель может заметить, что концепция сексуальности — это нечто большее, чем просто генитальная функция.

Сексуальные потребности проявляются не только в стремлении к генитальному союзу двух полов; они влияют на весь организм и включают в себя психический компонент. Концепция сексуальности гораздо шире, чем предполагалось раньше. Поскольку она содержит в себе и физиологические и психологические компоненты, наверное, лучше будет назвать ее психосексуальностью. Более того, неверно, что сексуальная активность появляется только с возникновением способности к размножению. Эти две функции появляются на разных стадиях развития. Сексуальная функция возникает при рождении или, возможно, еще в эмбриональном состоянии, функция размножения появляется только после созревания сексуальных органов в подростковом возрасте. Новейшие биологические исследования поддерживают эту точку зрения. Например, Станах обнаружил в генитальных железах две различные морфологические составляющие: спермагенические клетки и внутренние ткани, первые — генеративное вещество, вторые — формирующее. Сперматогенные клетки созревают в подростковом возрасте и служат для размножения, ткани активны с самого начала, они определяют пол личности и влияют на психологическое и физиологическое развитие то, что Фрейд уже давно открыл с помощью психологических методов, теперь постепенно подтверждается биологическими исследованиями.

Общий обзор инстинктов

Что мы понимаем под «сексуальным инстинктом»? В общем и целом, этот инстинкт такой же, как и все остальные инстинкты и его отличают определенные характеристики. До психоанализа исследователи насчитывали множество всевозможных инстинктов- инстинкт самосохранения материнский инстинкт, сексуальный инстинкт, инстинкт размножения, стадный инстинкт, стремление к знаниям и тому подобное. Однако, при более внимательном изучении становится ясно, что нет необходимости выделять так много разных инстинктов. Их можно разделить на две большие группы: сексуальные инстинкты или инстинкты жизни и разрушительные инстинкты или инстинкты смерти. Психологические аспекты инстинктов трудны для понимания, потому что инстинкты находятся на грани психологии и биологии. Поэтому их следует изучать с двух точек зрения, — с биологической, что является задачей биологов, и с психологической, чем мы и будем заниматься. Естественно, психологические исследования основываются на психологических фактах и отталкиваются от них. Эти факты являются источником информации о природе инстинктов.

Инстинкт — это биологическое явление, у которого есть психологические представители. Лишь изучая их, мы можем понять природу инстинктов. В предыдущих главах мы узнали, что психическими представителями инстинктов являются бессознательные импульсы, стремления, желания, идеи и фантазии, эмоционально связанные друг с другом. Они стремятся войти в сознание в виде подсознательного материала и реализоваться в действиях. С биологической точки зрения, инстинктивные силы, движущие силы психологических представителей, можно привести к общей формуле постоянной стимуляции, возникающей главным образом в результате изменения уровня гормонов, продуктов деятельности эндокринных желез. Таким образом, инстинкт представляет собой биологический раздражитель, который принуждает организм к определенным реакциям. Реакция человека на внешний раздражитель очень простая и ясная либо раздражитель принимается и каким-то образом ассимилируется, либо отвергается с помощью защиты или бегства. Если же раздражитель является внутренним — например, инстинкт — то от него невозможно защититься или убежать, как от внешнего раздражителя. Наиболее простая и примитивная реакция на такой внутренний раздражитель — это деятельность, ведущая к адекватному удовлетворению. Голод и жажда, например, могут быть удовлетворены только с помощью еды и питья; сексуальные потребности — только с помощью сексуальной активности. Инстинкт порождает в центральной нервной системе напряжение, которое распространяется по всему организме: это напряжение по природе своей требовательно, ему невозможно сопротивляться и оно постоянно повторяется. То есть интенсивность возбуждения постоянно нарастает, а затем спадает после удовлетворения инстинкта, энергия которого расходуется в процессе удовлетворения. До удовлетворения человек беспокоен и напряжен, а после удовлетворения беспокойство, возбуждение и напряжение уменьшается или исчезает. Как только голод удовлетворен, человек уже не хочет есть; после сексуального удовлетворения человек отворачивается от своего объекта, а после взрыва ярости человек становится опустошенным и спокойным. Другими словами, после удовлетворения инстинктов, человек отворачивается от их целей и потребностей, он стремиться к покою. Через некоторое время, этот процесс начинается заново; напор инстинктов усиливается, внутреннее напряжение возрастает, уже невозможно сопротивляться стремлению к удовлетворению, а как только цель достигнута, снова появляется внутренняя пустота и стремление к покою. Также можно описать этот непрерывно повторяющейся процесс следующим образом - человек стремиться от состояния покоя через беспокойство снова попасть к покою, словно в инстинктивной жизни доминирует компульсивное повторение. В компульсивном повторении выражается стремление повторить нечто, пережитое в прошлом и все еще тяготящее психические структуры, чтобы инстинктивный раздражитель мгновенно разрядился и можно было бы снова достичь состояния покоя. Компульсивное повторение стремится освободить психические структуры от тревожащих инстинктивных раздражителей, от возбуждения, стремится сохранить состояние низкого напряжения.

Это компульсивнос повторение, общее для всех инстинктов, позволяет нам понять факт, который уже упоминался то. что каждый невротический симтом — это более раннее состояние, которое переживается заново, то, что дети без устали повторяют одну и ту же игру, то, что при определенных умственных расстройствах появляется стереотипное поведение и так далее. Компульсивное повторение можно сравнить с инерцией неживой материи.

Помимо компульсивного повторения (и независимо от него) инстинктивное жизнью правит принцип удовольствия-неудовольствия. Этому принципу противостоит принцип реальности. Если человек голоден, но у него нет денег, чтобы купить еды, он может почувствовать искушение украсть, чтобы утолить голод. Большинство людей сдерживаются, потому что иначе они вступят в конфликт с законом и, кроме того, возможно остается надежда добыть еду как-то еще. Поскольку голод — очень настойчивое и неприятное чувство, то причины его подавления должны быть крайне важными. Мы только что видели, что это за причины: с одной стороны, страх наказания; с другой стороны, надежда на удовлетворение в будущем. Эти рациональные мотивы принуждают человека принять в расчет реальные обстоятельства, сравнить предполагаемое удовольствие с последствиями удовлетворения и, если потребуется, отложить его. Люди, способные ограничите свои стремления и знающие, как отложить удовлетворение своих потребностей и желаний, действуют в соответствие с принципом реальности.

Нам постоянно приходиться уступать реальности. Для этого требуется отложить удовлетворение или даже от него отказаться. Чем лучше организация эго, чем лучше оно способно переносить неудовольствие и оценивать результаты действий, чем свободнее оно принимает решения, тем больше его функционирование соответствует принципу реальности. Таким образом принцип реальности служит интересам эго.

Принцип удовольствия-неудовольствия, напротив, служит инстинктам, прямому проявлению бессознательного ид. Инстинкт порождает напряжение, которое сопровождается отчасти приятными, а отчасти неприятными чувствами. Это особенно верно по отношению к сексуальному инстинкту. Эрекция, например. приятна и болезненна одновременно. По мере возрастания сексуального возбуждения, возрастает и напряжение и становится совершенно неприятным. Это состояние становится настолько непереносимым, что человек вынужден разрядить напряжение и освободиться от болезненных чувств. Но расслабление наступает только если удовлетворение было адекватным и приносящим удовольствие. Боль от напряжения, которая сопровождает усиление интенсивности инстинктивных влечений меняется, как только наступает разрядка, на удовольствие от расслабления. Короче говоря, инстинкт стремится от исходного неудовольствия к удовольствию.

Принцип удовольствия-неудовольствия указывает на возрастающую интенсивность инстинктивных требований и разряжает блокированную энергию. Его задача очень важна, поскольку он регулирует распределение инстинктивной энергии и играет роль экономического фактора в психической жизни. Он регулирует течение эмоциональной жизни и защищает психические структуры от слишком сильных напряжений. Если возникает психическая болезнь, то регулирующая функция этого принципа нарушается

Можно возразить, что компульсивное повторение тоже ведет к разрядке инстинктивных энергий, и поэтому нет смысла отделять компульсивное повторение от принципа удовольствия-неудовольствия. Однако, нетрудно заметить, что компульсивное повторение — это просто стремление к покою, в то время как принцип удовольствия-неудовольствия стремится избежать боли и достичь удовольствия, очевидно, что эти два принципа не зависят друг от друга и компульсивное повторение функционирует и «за пределами принципа удовольствиях.

Эти два принципа управляют инстинктивной жизнью компульсивное повторение и принцип удовольствия-неудовольствия. Когда они проявляются в чистой форме, они не зависят друг от друга и преследуют разные цели. Если человек контролируется принципом удовольствия-неудовольствия, то он всегда ищет новые впечатления, стремится контактировать с другими людьми, приветствует новые переживания, живет ради богатого разнообразия и новизны — он создает нечто новое. Выражаясь простым языком, можно сказать, что человек наслаждается жизнью во всех ее проявлениях.

Если человек находится во власти компульсивного повторения, он живет в прошлом, повторяя более ранний опыт. Он не ищет новых ощущений и избегает новых впечатлений, предпочитая повторять старые идеи и реакции и цепляться за них. Он консервативен во всех аспектах, а принцип удовольствия-неудовольствия заставляет двигаться к новому опыту, создавая, таким образом, прогресс в жизни. Результатом компульсивного повторения является состояние полного покоя, достигаемое не обязательно с помощью приятного опыта (как при принципе удовольствия-неудовольствия), но и с помощью неприятного.

Таким образом, те инстинкты, которые находятся под контролем принципа удовольствия-неудовольствия, можно назвать инстинктами жизни, поскольку они стремятся к новым переживаниям и порождают влечение одного человека к другому, создавая новую жизнь. Среди них и сексуальные инстинкты, удовлетворение которых приносит величайшее удовольствие. Поскольку сексуальные инстинкты выражаются не только в физическом влечении и создании детей, но и в высокой, нежной любви, инстинкты жизни можно сравнить с могущественных платоновским «Эросом». А те инстинкты, которые находятся под контролем чистого компульсивного повторения, избегают нового опыта и крайне консервативны; они стремятся к прошлому и работают против инстинктов жизни, которые рвутся к новому опыту. Они жаждут вечного покоя, что часто находит крайнее выражение в самоубийстве. Эти инстинкты можно назвать разрушительными или инстинктами смерти.

Есть определенное сходство между компульсивным повторением и законом инерции, который правит в мире неживой материи. Любая неорганическая материя имеет тенденцию оставаться в определенном стабильном состоянии или возвращаться к этому состоянию. Компульсивное повторение соотноситься с этим физическим законом, отражая консервативную природу некоторых инстинктов. Фрейд сформулировал гипотезу (обоснование которой слишком сложное, чтобы привести его здесь), что органическая материя произошла из неорганической; в неживой материи зародилась жизнь, благодаря некоему неизвестному космическому влиянию. После того, как живая материя развилась из неживой, в ней осталась тенденция к возвращению в прежнее состояние полного покоя, что идентично смерти. Однако ретрогрессивному процессу препятствуют сексуальные инстинкты или инстинкты жизни, которые стремятся создать новую жизнь. Инстинкты смерти стремятся к состоянию полного покоя; инстинкты жизни стремятся к новым переживаниям и нарушают покой. Как мы увидим позже, инстинкты смерти можно также, по определенным причинам, назвать инстинктами эго.

Как правило, ни инстинкты жизни, ни инстинкты смерти не проявляются в чистой форме, независимо друг от друга; они переплетены и результат их взаимодействия — явление, которое называется жизнью.

На первый взгляд разделение инстинктов на инстинкты жизни и смерти может показаться странным. Однако оно оказывает нам неоценимую помощь в понимании многих явлений, которые не поддавались иной расшифровке. По меньшей мере это разделение является очень удобной гипотезой, и пока что мы не можем без нее обойтись.

Сексуальные инстинкты

Поскольку инстинкты смерти не так легко заметить, для начала мы рассмотрим инстинкты жизни, то есть сексуальные инстинкты.

У сексуальных инстинктов есть источник, цель и объект. Источником сексуальных инстинктов являются эндокринные железы, и мы не будем останавливаться на этой теме, поскольку она принадлежит к области биологии. Однако аналитик должен понимать, что серьезнейшие психические расстройства могут проистекать не только из нарушений в самих психических структурах, но и из малейших нарушений деятельности желез внутренней секреции. И наооборот, психические нарушения могут влиять на органы внутренней секреции. Например, мы знаем, что психологические факторы могут влиять на менструации, увеличивать кровяное давление, действуя как адреналин, увеличивать содержание сахара в крови, нарушая функционирование поджелудочной железы или печени и так далее.

О движущей силе инстинктов также нет особого смысла говорить, поскольку идея активного влечения и стремления заключена в самом понятии инстинктов. Инстинкт всегда активен, вне зависимости от того, активна или пассивна его цель. Когда мы говорим об активным и пассивных инстинктах, это следствие языковых неточностей. Сексуальный инстинкт мужчины активен, но и сексуальный инстинкт женщины не пассивен. Пассивна лишь ее цель, принять мужчину, в то время как его цель, войти в женщину, активна. Цель инстинкта — получить удовлетворение с помощью адекватного действия.

Извращения

Объект и цель сексуальных инстинктов не стабильны и могут отделиться друг от друга. Обычно, объектом сексуальных инстинктов является противоположный пол, а их целью — соединение гениталий. Но и в том, и в другом могут быть отклонения. Фетишист, например, получает сексуальное удовлетворение с помощью неживого объекта; гомосексуалист получает удовлетворение только с человеком одного с собой пола. Сексуальная цель не всегда достигается с помощью генитального союза двух полов и разрядки сексуальных субстанций; объект не обязательно бывает противоположного пола, могут стимулироваться не гениталии, а другие части тела; удовлетворение можно получить от разглядывания, раздевания, от объятий, поцелуев и тому подобного.

В определенных пределах отклонения от конечной сексуальной цели являются нормой. Это предварительная активность, называемая предварительным удовольствием [forepleasure], которая служит для усиления конечного удовольствия. Но когда предварительное удовольствие становиться единственной формой сексуальной активности, оно превращается в извращение.

Извращение возникает в результате того, что сексуальный объект отделяется от сексуальной цели (для получения сексуального удовлетворения не обязателен внешний объект); объекты меняются (для удовлетворения не обязателен гетеросексуальный объект; объект может быть того же пола или фетиш); появляются отклонения от цели (целью может быть не стимуляция гениталий, а стимуляция других эрогенных зон), уходящие за пределы анатомического удовлетворения (где стыд и отвращение перестают существовать); извращения могут возникнуть и из-за того, что нет возможности пойти дальше предварительного удовольствия. Извращения разделяются по отношению к объекту и цели, хотя на практике сложно провести четкое разграничение.

Эрогенные зоны и инстинктивные компоненты

Гениталии являются основным сексуальным органом и специфическое сексуальное удовлетворение достигается благодаря его стимуляции. Однако извращения указывают на то, что та же цель, генитальная разрядка, может быть достигнута благодаря стимуляции других частей тела. Другие органы связаны с гениталиями и имеют, помимо своей физиологической функции, еще и сексуальную функцию. Таким образом они представляют собой эрогенные зоны. в которых возникают сексуальные импульсы, которые можно удовлетворить с помощью адекватной стимуляции. Помимо гениталий есть еще несколько основных эрогенных зон, например, глаза, слизистая оболочка рта и слизистая оболочка ануса. Сексуальное возбуждение, возникающее в этих зонах, называется инстинктивным компонентом. Сексуальный инстинкт не ограничивается гениталиями: он проявляется и вне гениталий: он состоит из отдельных инстинктивных компонентов.

Сексуальный инстинкт и невроз

Мы внесли эти краткие уточнения и теперь у нас гораздо меньше сомнений по поводу того, какие невротические симптому считать сексуальными. Теперь мы можем с уверенностью заявить, что рвота первой пациентки не была просто реакцией на сексуальное нападение, поскольку рот и горло являются эрогенными зонами, в которых возникает сексуальное возбуждение. Не может быть простым совпадением то, что девушка отреагировала на сексуальную ситуацию нарушением в пищеварительной системы. Ее поведение отразило то, что ее пищеварительный тракт имел высочайшую «сексуальную» чувствительность. Пациентка, боявшаяся появиться на публике, подавляла свой эксгибиционизм. С помощью тревоги она защищалась от бессознательных инстинктивных компонентов. Точно также, другая пациентка с помощью тревоги защищалась от побуждения сексуально соблазнять детей. Таким образом, мы видим, что в каждом случае за симптомом стоит сексуальность, либо в генитальном смысле, либо в виде инстинктивных компонентов. Каждый невротический симптом представляет собой часть подавленной сексуальной жизни пациента.

Связь инфантильной сексуальности с извращениями и неврозами

Таким образом, сексуальный инстинкт сложнее, чем кажется на первый взгляд. Инстинкт размножения и сексуальный инстинкт — это не одно и то же, хотя для своих целей они используют один и тот же орган, гениталии. Объект и цель сексуального инстинкта не совпадают. Сексуальный инстинкт состоит из отдельных элементов, из инстинктивных компонентов. Обычно они расходуются во время предварительного удовольствия (поцелуи, рассматривание, прикосновения и так далее). При извращениях инстинктивные компоненты почти незамаскированны; при неврозе они искажены. Наблюдая за детьми, легко заметить, что их сексуальность исчерпывается функцией инстинктивных компонентов. У детей генитальная функция развита меньше, чем у взрослых; у них центрами сексуального возбуждения являются другие органы и эрогенные зоны. У взрослых. как правило, уровень инстинктивных компонентов снижается пропорционально созреванию генитальной функции; если же они отчасти продолжают существовать, то снижается генитальная функция. У ребенка удовлетворение любых физиологических потребностей сопровождается удовлетворением инстинктивных компонентов. А сексуальные потребности — это нечто большее, чем просто физиологические потребности. Младенец сосет ради удовольствия, даже если он не голоден; ребенок испражняется не только для того, чтобы удовлетворить естественную потребность, но и для того, чтобы стимулировать анальную эрогенную зону. Короче говоря, по взрослым стандартам, сексуальность ребенка проявляется в полиморфно извращенной форме.

Это впечатление подтверждается и тем фактом, что сексуальные цели детей не зависят от объекта. Цель не в том, чтобы удовлетворить себя благодаря соединению с другим объектом; цель в том, чтобы получить удовольствие, стимулируя эрогенные зоны собственного тела. Такое удовлетворение мы называем автоэротизмом. Инстинктивные компоненты управляют сексуальной жизнью ребенка, но в процессе развития они исчезают, и поэтому мы не можем сказать, что в детстве бывают «извращения». Проявление инстинктивных компонентов - совершенно естественный процесс в детстве. Однако, преобладание инстинктивного компонента у взрослого указывает на извращение.

Поскольку невротик бессознательно задерживается на инфантильной стадии сексуальной жизни, он является потенциальным извращенцем, хотя сознательно он отвергает любые извращения. Таким образом, невроз можно рассматривать, как отрицание извращения. Рассмотрим короткий пример:

Пациент пришел лечиться от психической импотенции: сам не хотел лечиться, но семейный врач и жена заставили его придти. Хотя он был женат три года, его жена все еще оставалась девственницей. Он совершил коитус дважды в жизни. В первый раз его принудила к этому женщина и он совершил половой акт, лежа на спине, то есть он был пассивен и бессознательно играл женскую роль. Во второй раз он фантазировал, что его партнером был школьный друг. На самом деле его сексуальным партнером была тетя школьного друга, с которым он сидел за одной партой в школе и которого очень любил. Таким образом, этот человек, который сознательно отвергал любую сексуальную активность, предавался извращенным фантазиям, которые он иногда осознавал, но в которых не хотел признать замаскированные гомосексуальные желания и наклонности. Сознательно он отвергал любые сексуальные стремления; бессознательно он был гомосексуалистом, у него были извращены и цель и объект.

Однако невроз является извращением лишь до определенной степени. Структура полного извращения, как будет показано ниже, не менее сложная, чем у невроза и имеет свою собственную историю.

Концепция либидо

Прежде чем отправиться дальше, мы должны познакомиться с концепцией либидо. Либидо — это биологическая концепция, обозначающая энергию сексуальных инстинктов, то есть определенных биохимических процессов, по большей части неизвестных. Поскольку сексуальные инстинкты имеют соматическую природу, невозможно сформулировать концепцию либидо в психологических терминах. У инстинктов есть психические представители, а у энергии инстинктов — формы выражения. Мы говорим о гетеросексуальном и гомосексуальном либидо, об анальном и садистском либидо и так далее. Под этим мы подразумеваем энергию, которая находится в распоряжении определенного инстинкта.

Либидо изменяется в процессе развития. Как правило, сексуальные инстинкты зависят от объектов из внешнего мира. Если бы так было на каждой фазе развития, то было бы очень просто воссоздать развитие либидо. Но в детстве сексуальные инстинкты по большей части автоэротичны и не зависят от внешнего мира. Более того, поскольку взрослые склонны отрицать детскую сексуальность, материал детской сексуальной жизни ускользает от наблюдения. Однако наблюдение за функционированием либидо при некоторых умственных расстройствах заполняет этот процесс. Параноик, например, почти полностью отвергает внешний мир; взамен, он переоценивает свое эго, как обычно переоценивают только любимого человека, и часто удовлетворяет свои инстинктивные компоненты так же, как это делают маленькие дети. Из его поведения мы можем сделать вывод, что он выбирает эго в качестве объекта либидо. Таким образом, функционирование либидо у шизофреников сходно с функционированием либидо маленьких детей. На основании этих и других фактов была выдвинута гипотеза, что либидо не обязательно должно быть направлено на объект во внешнем мире, в качестве объекта оно может избрать эго. Состояние, в котором либидо направленно на эго, мы называем нарциссическим. Поскольку при нарциссизме эго является объектом либидо, в нарциссической фазе развития объект совпадает с субъектом. Поэтому, такое либидо можно назвать эго-либидо.

Долгое время считалось, что сексуальный инстинкт противостоит инстинкту эго или инстинкту самосохранения. Но с тех пор, как была сформулирована концепция нарциссизма, было признано, что инстинкт самосохранения также содержит в себе сексуальные компоненты и не всегда противостоит чисто сексуальным инстинктам. Инстинкт самосохранения — это «нарциссический» инстинкт, призванный поддерживать интеграцию личности и защищать эго от травм (narzisstische Krankungen = нарциссические травмы).

Мы полагаем, что человек рождается с нарциссическим либидо. Такое либидо еще не знает объектов внешнего мира. В ходе развития оно постепенно находит внешние объекты и, достигнув вершины сексуального развития, превращается в объективное либидо. Полное слияние либидо с эго, нарциссизм - это исходное состояние, но оно продолжается недолго. Оно представляет собой лишь фазу развития и выражает связь между эго и либидо. Поскольку нарциссизм частично совпадает с расцветом детских инстинктивных компонентов, стремящихся к автоэротическому удовлетворению, автоэротизм является адекватной формой сексуального удовлетворения на нарциссической стадии развития либидо. Когда заканчивается нарциссическая стадия развития либидо, мастурбация продолжается, но она сопровождается фантазиями об объектах.

Стадии развития организации либидо

Поскольку сексуальные железы развиваются из плазмы зародыша и человек приходит в мир, как сформированная особь с определенным полом, а сексуальный характер зависит от природы либидо, ясно, что развитие либидо начинается в пренатальный период. В матке в распоряжении либидо нет объектов; следовательно, мы можем допустить, что до рождения зачаточное эго и либидо едины. Эта гипотеза подтверждается наблюдениями за новорожденными. Родившись, человек переходит от состояния самоудовлетворенности к живым отношениям с миром, и его либидо, прежде находившееся в нарциссическом состоянии, также устремляется к объектам. Однако, следует подчеркнуть, что до определенной степени нарциссизм сохраняется в течении всей жизни и защищает от многих травм.

Сразу после рождения целью нарциссического либидо является автоэротическое удовлетворение инстинктивных компонентов. Хотя все инстинктивные компоненты активны уже в первые годы жизни, они проявляются в сексуальной жизни ребенка по-разному и с разной силой Преобладание той или иной группы инстинктивных компонентов накладывает отпечаток на сексуальную жизнь ребенка на каждой стадии развития либидо. В связи с этим в первые годы жизни выделяются две основные фазы: первая, оральная и вторая, анально-садисткая фаза.

Оральная фаза

В оральной фазе либидо связано с инстинктами самосохранения, особенно с потребностью в пище. Поскольку пища всегда находится во внешнем мире, оральное либидо изначально стремится к объектам. Однако, легко заметить, что младенец ощущает раздражение оральной зоны, которое не зависит от потребности в пище. Даже когда он не голоден, он сосет свой язык и засовывает в рот все, до чего может дотянуться. Он сосет свои руки и пальцы ног. Когда он плачет из-за телесного дискомфорта, его можно мгновенно успокоить дав ему что-нибудь пососать. Более того, каждому, кто ухаживал за новорожденным, известно, что в первые недели после рождения у него нет почти никаких отношений с внешним миром; из внешнего мира он не воспринимает ничею, кроме женщины, которая его кормит. В первые недели он воспринимает такие телесные ощущения, как боль и удовольствие, о которых он оповещает, когда плачет, кричит, улыбается и так далее. Младенец испытывает удовольствие от собственного тела и от материнской груди. Но он еще не может локализовать источники удовольствия в пространстве. Он еще не отличает раздражи гели из внешнего мира от внутренних ощущении. Таким образом, вначале материнская грудь, хотя и является объектом из внешнего мира, воспринимается, как часть эго. Поскольку в этот первый период жизни, объект из внешнего мира (материнская грудь) виртуально совпадает с эго, в первой фазе развития либидо отсутсгвует объект; это нарциссическая фаза. Отделение внутреннего мира от внешнего начинается, когда для ребенка несколько раз повторялся опыт, в котором дискомфорт исчезал и менялся на удовольствие благодаря объекту (материнской груди). Следовательно, именно инстинкт самосохранения впервые заставляет человека войти в приятный контакт с внешним миром. В результате первичного союза либидо и эго, этот инстинкт сильно заряжен сексуальной энергией с самого начала. Инстинкт самосохранения стремится к внешнему миру, потому что от этого зависит его удовлетворение. Однако, поскольку для младенца еще нет отчетливых различий между миром и им самим, либидо все еще привязано к эго.

Однако вскоре ребенок узнает лишения; он уже не получает грудь, как только выражает дискомфорт Вследствие этого либидо застаивается, что сопровождается чувством напряжения и неудовольствия. Эти чувства толкают либидо из нарциссической позиции вперед, к объекту во внешнем мире, благодаря потребности в пище. Однако не все накопленное в эго либидо удовлетворяется потреблением пищи, и, вследствие этого, излишек либидо становится независимым от процесса кормления. Кроме того, у младенца есть и другие либидозные потребности помимо пищи, например потребность видеть, трогать и слышать мать. В результате нарциссический узел, привязывающий либидо к s»ro, ослабевает и усиливается стремление к внешнему объекту, не связанному с потребностью в пище. Когда мышечное развитие доходит до стадии координированных движений, ребенок удовлетворяет эти стремления, -хватаясь за объект. Даже сосание совершается с помощью оральной мускулатуры: вначале младенец сосет и этим цепляется за материнскую грудь, а как только у него появляются зубы, он кусает и ранит грудь. В этом проявляется стремление объединиться с грудью, «съесть ее». Оральная фаза организации либидо, в которой «уничтожается» желанный объект, называется каннибалистической. Таким образом первые желания успокаиваются «уничтожением» объекта, дающего удовольствие; это символическое уничтожение, но на психологическом уровне оно является реальным. Следы эгой фазы мы находим в обычаях многих диких племен, а также в бессознательных мыслях и чувствах современных цивилизованных людей; например, можно увидеть следы оральной фазы организации либидо в выражении «так бы тебя и съел.

Возникновению стремления к объекту помогает еще один фактор: ребенок беспомощен. О ребенке должна заботиться мать или тот, кто ее заменяет, иначе он погибнет Многие раздражители заставляют ребенка требовать заботы (ему нужно быть сухим, вымытым, чистым); благодаря этой заботе он контактирует с человеком, который его любит. Он отвечает на эту любовь, цепляясь за мать, улыбаясь ей и так далее. Ребенок привязывается к матери и тоскует по ней Если она не отвечает, он плачет; если она приходит к нему, он счастлив

Итак, изначально существуют два фактора, направляющие либидо на объекты во-первых, двойная функция многих органов, благодаря которой одновременно получают удовлетворение физиологические потребности и инстинктивные компоненты соответствующих эрогенных зон; во-вторых, беспомощность ребенка, которая заставляет повернуться к тому, кто о нем заботиться.

Хотя в оральной фазе объект, дающий удовольствие, инкорпорируется и уничтожается, в зачаточной форме уже присутствуют первичные условия, которые, в процессе нормального развития, позволят находить объекты во внешнем мире.

Анально-садистская фаза.

Определенные элементы оральной фазы организации либидо формируют переход к следующей фазе, анально-садистской. Младенец сосет с помощью мускулатуры рта. Таким образом, сразу после рождения первые инстинктивные потребности удовлетворяются с помощью мышц, расположенных в районе головы. Фактически, с самого начала мышцы являются орудиями инстинктов. В оральной фазе, младенец пытается помочь себе сосать, хватаясь за материнскую грудь крошечными ручками. По мере того, как развиваются мускулатура конечностей и торса, а сосание перестает быть единственным источником пищи, мускулатура начинает служить и другим инстинктам, помимо оральных. Теперь ребенок прикасается к объекту не только для того, чтобы засунуть его в рот, но и для того, чтобы схватить его, удержать и уничтожить. Его отношение к внешнему миру становиться отчетливо агрессивным. В оральной фазе все желанные объекты были «уничтожены», то есть съедены; теперь ребенок завладевает объектом или даже ломает его с помощью мышечных усилий. Хотя эта агрессия еще не обладает характеристиками садизма, через некоторое время она развивается в садизм. Пока агрессивные тенденции управляют психической жизнью ребенка, очень активной становиться анальная зона. Ребенок получает раздражение от стимуляции анального сфинктера и прилегающих к нему частей тела. Функция выделительных органов становиться теперь крайне приятной (в оральной фазе приятной была функция верхнего участка пищеварительного тракта).

Благодаря удерживанию фекалий, а также благодаря частой дефекации, анальный сфинктер и прилегающие к нему части ягодиц стимулируются и ребенок получает удовольствие. Эта стадия развития либидо, при которой дефекация и агрессивные тенденции высоко заряжены сексуальной энергией, называется анально-садистской фазой. Она заканчивается на втором или третьем году жизни.

В этих двух фазах развития организации либидо, оральной и анально-садистской, гениталии не играют роли сексуальных органов. По этой причине, весь этот период развития можно назвать догенитальной фазой организации либидо.

Фаллическая организация

Еще в период кормления гениталии обретают возбудимость эрогенных зон. Ребенок получает удовольствие от стимуляции гениталий и лишенные предубеждений врачи и няньки наблюдали инфантильную мастурбацию. Однако гениталии обретают свою специфическую важность, лишь когда первые две фазы были более-менее пройдены, и гениталии превратились в ведущую сексуальную зону.

По мере того, как отдельные эрогенные зоны постепенно теряют свою возбудимость, при нормальном развитии она переходит к гениталиям. Инстинктивные компоненты поглощаются гениталиями и интегрируются в единстве генитальной функции (amphimixis, согласно Ференци). После подросткового возраста ранние фазы развития выражаются в подготовительных действиях, то есть в предварительном удовольствии, в разглядывании, прикосновениях, объятиях и поцелуях. Они служат для того, чтобы стимулировать генитальное влечение и достичь окончательного удовлетворения с помощью генитальной разрядки. Таким образом гениталии становятся центральным органом разрядки либидо. Однако, в детстве не бывает оргазма во взрослом смысле слова, поскольку все еще не производится семенная жидкость и, конечно же, отсутствует эякуляция. Сексуальное удовлетворение достигается с помощью мастурбации и кульминацией его является секреция уретральных желез у мальчиков и, возможно, вагинальная секреция у девочек.

Фаза организации либидо, в которой гениталии, поглощая инстинктивные компоненты, становятся центральным сексуальным органом, начинается примерно на третьем году жизни и длиться до пятого или шестого года; эта фаза называется фаллической.

Она называется фаллической, потому что у мальчиков ведущей сексуальной зоной становиться пенис, а у девочек — клитор, аналогичный мужскому половому органу. Таким образом, на этой стадии для обоих полов орган один и тот же, — пенис. Вначале мальчик знает лишь свой собственный сексуальный орган, который он очень высоко ценит, как величайший источник удовольствия. Вследствие этого, он приписывает пенис всем живым существам, включая женщин, и даже неживым объектам. В этой фазе его сексуальные влечения разряжаются с помощью генитальной мастурбации; теперь его сексуальные влечения обрели определенно активный мужской характер.

Параллельный процесс у девочек не столь ясен. Клитор параллелен пенису в эволюционном смысле. Из этого следует вывод, что он является источником сходных сексуальных ощущений. В инфантильно-генитальной фазе девочки мастурбируют клитор. Таким образом, они тоже проходят через «фаллическую» фазу, но она длится очень недолго. В этот период сексуальность девочки также активна, как и сексуальность мальчика. Поскольку ее «мужской» орган, клитор, представляет собой всего лишь рудиментальный пенис, «мужские» стремления девочек никогда не достигают такой же интенсивности, как у мальчиков. Как я узнал из анализа, в раннем детстве многие девочки мастурбируют вульву. Одна из моих пациенток рассказала фантазию, которая была у нее между четырьмя и пятью годами: ей в гениталии завинчена бутылка. В этой фантазии бутылка являлась символом пениса-груди'. Похоже, что сексуальные ощущения в вульве конкурируют с ощущениями в клиторе, и потому с самого начала ограничивают «мужские» (клиторные) ощущения у девочек. Однако, нужно подчеркнуть, что у девочки еще нет ясного представления о генитальном отверстии; она путает его с анусом и со ртом. Эрегированный фаллос стремится войти в отверстие, а отверстие — вагина, анус и рот — стремится принять что-либо. Мужская цель активна; женская цель пассивна. Таким образом, активность и пассивность определяется анатомической структурой органов размножения.

Мальчик также долгое время не знает, что сексуальное и анальное отверстие у женщин отдельны; даже многие взрослые мужчины не имеют ясного представления об анатомических фактах. К тому же у мальчика генитальное ощущение перепутано с анальным. Таким образом, в детстве в сексуальную жизнь мальчика проникают импульсы с пассивной целью, а в сексуальную жизнь девочек — с активной. Но у девочек пассивные цели одерживают верх над активными, а у мальчиков наоборот. (Концепцию активности и пассивности мы позже обсудим более подробно.) Таким образом в фаллической фазе все еще можно ясно заметить идентичность развития у обоих полов. Этот вывод, основанный на психическом поведении, подтверждается последними эндокринологическими исследованиями, которые обнаружили мужские гормоны в женских яичниках и женские гормоны у мужчин.

Бисексуальность сохраняется в течении всей жизни. В детстве и в подростковый период она более заметна, чем в зрелости; если развитие идет нормально, в дальнейшем она исчезает из виду. Часто бисексуальность скрывается за дружбой, общественной деятельностью и так далее. Если гетеросексуальная энергия по какой-то причине блокирована, автоматически появляются гомосексуальные влечения. Хорошо известно распространение гомосексуальности в армии и в тюрьме. Гомосексуальный компонент всегда можно найти в симптомах невротической болезни.

Эдипов комплекс

В фаллической фазе ребенок впервые выбирает ясно определенный сексуальный объект. Теперь его сексуальные чувства сочетаются с образом этого объекта; фантазии о нем сопровождаются мастурбацией. Это порождает в нем ранние конфликты. Однако, конфликты возникают не внезапно, они существовали и до

' Однако, эта фантазия могла быть вызвана искусственной стимуляцией. В раннем детстве у пациентки было генитальное заражение и несколько лет ее лечил и обследовал врач.

фаллической фазы. Первый конфликт ребенок переживает, когда жадные требования ограничиваются матерью или няней, затем его приучают к чистоте и сдерживают его агрессивность, и это также вызывает конфликты. Однако эти конфликты возникают главным образом в борьбе с внешним миром, в то время как у «сексуального» конфликта фаллической фазы нет внешней причины. Он развивается как бы сам собой, изнутри, и направляет его фактор наследственности. Сменились бесчисленные поколения и реальный, внешний конфликт превратился во внутренний, психический.

Этот конфликт относится к сфере так называемого эдипового комплекса. Термин «эдипов комплекс» заимствован из впечатляющей легенды, повествующей о том, как Эдип убил своего отца, женился на своей матери и она родила ему детей. За это боги сурово наказали его. Рассказанное в этой древней легенде когда-то было реальностью; сегодня это лишь психическая склонность, воплощающаяся в фантазии. В период между третьим и пятым годом жизни эдипов комплекс достигает высшей точки. Вот самая простая и схематическая форма эдипова комплекса: мальчик любит свою мать и ненавидит отца. Если бы мальчик только ненавидел отца и не любил бы его в то же время — то есть если бы не было бисексуальности — конфликт был бы намного проще. Тогда можно было бы проявить открытую враждебность по отношению к отцу и конфликт стал бы чисто внешним. Однако, на самом деле, не только страх перед отцом, но и это двойственное отношение усиливает конфликт и создает важнейшую основу для развития эдипова комплекса.

Эдипов комплекс — это психическая конфигурация, которая возникает в определенный период развития, а затем ослабевает. Любые попытки принизить или отрицать важность этого комплекса терпят неудачу перед лицом фактов.

У эдипова комплекса несколько форм. Мы выделяем две основные формы — полный эдипов комплекс и перевернутый. Полный эдипов комплекс может быть позитивным или негативным. При полной позитивной форме мальчик любит мать, в фантазии узурпирует место отца и изгоняет его. При перевернутой форме, он ненавидит мать и любит отца. Такая простая позитивная форма встречается крайне редко. В неврозах мы находим множество различных комбинаций. Эдипов комплекс формирует бессознательное ядро любого невроза, и вокруг него вращаются все остальные комплексы и фантазии. Возникает искушение описать специфические формы эдипова комплекса, как характеристики соответствующих неврозов. Однако, пока что мы не можем этого сделать, поскольку, во-первых, в каждом конкретном случае мы недостаточно знаем историю развития, и, во-вторых, не всегда можно различить формы эдипова комплекса, поскольку существует множество смешанных форм. В некоторых случаях создается впечатление, что в начале Эдипов комплекс был нормальным (простая, позитивная форма), но в раннем возрасте свернул на другой путь его форма стала ненормальной, сохранились некоторые склонности из предыдущего периода. Я особенно ясно видел это в тех случаях, когда любовь превращалась в ненависть, потому что мальчик разочаровался в матери. Результатом этого явилась перевернутая эдипова склонность, которая развилась в отвращение к женщинам и любовь к мужчинам, то есть в одну из форм гомосексуализма. Мальчик также может идентифицировать себя с матерью и, таким образом, полюбить отца. Однако, обычно мальчик идентифицирует с отцом, девочка — с матерью. В результате такой идентификации усиливается мужественность мальчика и женственность девочки. Не вполне ясно, каким образом ребенок идентифицируется то с родителем одного с собой пола, то противоположного. Был сделан вывод, что существует биологическая основа бисексуальности, которая позволяет идентифицироваться, то с мужскими стремлениями, то с женскими .В любом случаем, на содержании и форме невроза отпечаталась форма эдипова комплекса. В других обычных разновидностях эдипова комплекса появляются лица, заменяющие родителей, например няни или старшие братья и сестры, на которых фокусируются все основные стремления эдипова комплекса.

Можно предположить, что эдипов комплекс не развивается у детей, в раннем возрасте потерявших одного или обоих родителей. Но опыт показывает, что в таких случаях дети создают родителей в фантазии и развивают по отношению к этим фигурам из фантазии отношение эдипова комплекса. Например, если у ребенка нет отца, он создает в фантазии отца, которому приписывает почти божественные качества. Если же отец жив, но он слабый человек, часто случатся, что ребенок находит какого-нибудь твердого человека и, в фантазии, заменяет им своего слабого отца. Сходным образом, ребенок может нафантазировать так называемый «семейный роман», лейтмотивом которого будет то, что на самом деле у него совсем другие родители. Различные вариации этой темы встречаются в волшебных сказках.

Позже мы рассмотрим, как преодолевается эдипов комплекс. Пока что мы лишь укажем, что при успешном сексуальном развитии, в латентный период эдипов комплекс фактически замирает и вновь разгорается только в подростковом возрасте, когда усиливается либидо. Затем развивается суровый конфликт зрелых сексуальных инстинктов, и психическое здоровье или болезнь зависит от исхода этого конфликта.

Комплекс кастрации

В фаллической фазе инстинктивная жизнь усложняется еще одним новым фактором. Реакцией на инцестуозное желание, содержащееся в эдиповом комплексе, является страх потерять пенис. Идеи, окружающие этот страх и связанные с ними эмоции, называются комплексом кастрации. Помимо страха кастрации (страха потерять пенис) может существовать также желание потерять пенис, даже чувство, что он потерян, поэтому мы различаем активный и пассивный комплекс кастрации.

Отлучение от груди и дефекацию можно рассматривать как истоки комплекса кастрации. Поскольку в ранний период развития материнская грудь представляется младенцу частью собственного тела, нетрудно понять что удаление груди (отлучение) младенец воспринимает, как потерю части себя. Анализ пациентов, поздно (в возрасте трех лет) отлученных от груди, подтверждает это предположение. Фактически, такие дети воспринимают удаление материнской груди, как потерю, как незаживающую рану, нанесенную эго. То же самое верно и относительно дефекации, за тем лишь исключением, что содержимое кишечника действительно принадлежит эго, в то время как материнская грудь принадлежит эго только в психическом смысле. Опыт подобных потерь подготавливает почву для идеи о потере пениса, то есть для комплекса кастрации. Иногда случается, что рождение, отделение от матери, в ретроспективной фантазии принимает форму «кастрации».

Некоторые авторы приравнивают все эти реальные или вымышленные потери к настоящей кастрации. Однако, если настолько расширить концепцию комплекса кастрации, то полностью теряется ее специфическое значение. Бессознательное стремится заменить один комплекс идей другим. Например, потеря объекта или незначительная травма, в бессознательном может обрести значение кастрации. Но все эти травмы бессознательное использует лишь в качестве представлений о кастрации. Чтобы концепция комплекса кастрации не потеряла смысл, нужно понимать ее генитально, несмотря на то, что она может символически выражаться в самых разных потерях и травмах, например, в перезании пуповины.

Ребенок разряжает сексуальное напряжение эдипова комплекса с помощью мастурбации. Когда ребенок концентрируется на гениталиях, кто-то из б\изких часто угрожает ему кастрацией. Обычно угроза кастрации исходит от женщины, которая заботится о ребенке; однако, она может сделать свою угрозу более весомой, упомянув, что отец его накажет. В первый раз мальчик не реагирует на эту угрозу. Позднее, когда он замечает, что у девочек действительно нет пениса, старая угроза оживает. Однако, похоже, что для пробуждения комплекса кастрации нет необходимости в личном опыте. Ведь в истории человечества был период, когда символическая кастрация использовалась в религиозных обрядах сразу после рождения или в подростковом возрасте, и до сих пор существуют народы, придерживающиеся подобных обычаев. Комплекс кастрации является наследственным. как и эдипов комплекс.

Благодатной почвой для комплекса кастрации является интерес ребенка к различиям полов. Вначале мальчик считает, что все человеческие существа являются мужчинами, у всех есть пенис. Он испытывает страшное разочарование, обнаружив, что у девочки нет пениса. Он считает, что она была кастрирована, и — если ему угрожали кастрацией или если комплекс кастрации спонтанно пробудился — он боится, что тоже самое может случиться и с ним. Однако он не может примириться с тем, что я у его матери нет пениса. Поэтому он фантазирует, что у взрослой женщины пенис скрыт внутри тела (фантазия о «фаллической матери»). Если он не сумеет отказаться от концепции женщины-гермафродита, в будущем он будет разочаровываться в женщинах и отвергать их. как сексуальные объекты. Часто, поняв, что у женщин нет пениса, мальчик начинает презирать их. Он гордится своим пенисом и рассматривает девочек, как низших существ. Однако, в результате бисексуальности, мальчик может и принять кастрацию. Это происходит, если преобладают пассивные женские склонности. В таком случае, у него появляется чувство неполноценности, которое наносит страшный удар по его мужественности; он может стать женственным, гомосексуальным или пассивным. (Естественно, комплекс кастрации не является единственным источником чувства неполноценности ). С другой стороны, те же склонности могут привести к сверх-компенсиции задетой мужественности. Тогда мальчик становится крайне гордым и дерзким и всеми силами протестует против воображаемой угрозы кастрации.

Если мальчик примет идею «кастрированной матери», у него может появиться жалость к ней и желание защитить. Недавно пациентка рассказала очаровательную историю: однажды она была расстроена и ее семилетний сын попытался утешить ее, сказав: «Не волнуйся, я отдам тебе свой пенис ».

У девочек комплекс кастрации называется завистью к пенису. Чтобы компенсировать отсутствие пениса, девочка либо фантазирует, что у нее есть пенис, либо считает, что он был отрезан и потом отрастет снова. Большинство женщин видят в менструальных кровотечениях доказательство своей «кастрации» и очень от этого расстраиваются. Мальчик будет чувствовать себя неполноценным, если смириться с кастрацией, а девочка будет чувствовать себя неполноценной, если не отбросит зависть к пенису. Если она восстанет против предполагаемой кастрации, у нее разовьется так называемый «мужской комплекс» и, во многих случаях, она будет вести себя. как мужчина. Точно также, как мальчик, смирившись с «кастрацией», становится женственным, девочка, восстав против «кастрации», становится мужественной. Однако, как правило, девочка отказывается от желания обладать пенисом, и оно заменяется желанием родить ребенка.

Таким образом, любые нарушения в фаллической фаз», могут решительно повлиять на отношение ребенка к своим гениталиям. Если комплекс кастрации не проявился до тех пор, он пробудится; если этот комплекс уже существует, реакцией ребенка будут связанные с ним склонности и фантазии. То, каким образом ребенок обуздывает свою инфантильную сексуальность и справляется с комплексом кастрации, решающим образом повлияет на его здоровье и характер. Если не преодолеть этот комплекс, он будет играть важную роль в структуре невроза. Мы встречаем его в любом неврозе (хотя проявления бывают самыми разными), где они играют важную роль при формировании симптомов.

Фантазии

Вопрос о том, чем мужчина отличается от женщины, который формируется с возникновением комплекса кастрации, тесно связан с другим беспокоящим детей вопросом: откуда берутся дети.³ Интерес ребенка к этим проблемам называется инфантильным сексуальным исследованием или любопытством. У детей возникают самые разные идеи относительно родов. Фантазируя о родах, они пытаются удовлетворить инфантильное сексуальное любопытство, пытаются по-своему ответить на беспокоящие вопросы. В фаллической фазе самой распространенной фантазией является «водяная теория». (Сказка о том. что аист принес ребенка или пруда — вариант этой теории⁴ ). Эта фантазия связана с мочеиспусканием, поскольку в фаллической фазе мочеиспускание играет важную роль в сексуальном удовлетворении.

Большинство детей сомневаются, что сказка про аиста — правда, однако они еще не способны сформировать верную концепцию обстоятельств появления на свет. Поэтому они, в зависимости от возраста и склонностей, разрабатывают различные варианты фантазий о рождении. Если доминирует оральный компонент сексуального развития, тогда появляется фантазия о рождении через рот. Эта фантазия отражена в некоторых религиозных обрядах Если особенно силен анальный компонент, возникает идея, что ребенок родился через анус Как упоми-

⁴ Сказка про аиста удовлетворяет любопытво ребенка. В сказке аист приносит ребенка из озера и кусает мать за ногу. Вода это символ материнской утробы (амниотическая жидкость), а «укус за ногу» — это символическая кастрация. Таким образом ребенок узнает, как появилось различие полов ребенок.

налось выше, ребенок еще не знает, что помимо анального отверстия есть особое сексуальное отверстие, он думает, что это одно и то же (теория клоаки в применении к женским гениталиям и к родам). Некоторые придерживаются подобных взглядов до подросткового возраста и даже позже. Эти теории также проявляются в содержании неврозов.

Детские фантазии многочисленны и разнообразны. Фантазии конкретных людей различаются настолько, насколько они зависят от реальных событий. Однако существуют типичные фантазии, с помощью которых ребенок, в соответствии со своей предрасположенностью, реагирует на определенные переживания. К ним, например, относятся вышеупомянутые «семейный роман» и «мать с пенисом». Кроме того мы знаем, что существуют фантазии, которые не основываются на реальном опыте. Они развиваются как бы сами собой, они являются наследственными и потому называются «первичными фантазиями.» Для бессознательного безразлично, является ли опыт реальным или нет А фантазия — это тоже опыт. Однако, в большинстве случаев определенные реальные переживания вплетены в фантазии и формируют индивидуальную основу первичных фантазий. Часто случается, что реальное событие вплетается в фантазию только через несколько лет после того, как оно произошло.

Мы уже узнали об определенных первичных фантазиях, например о кастрации и рождении. К этой же категории принадлежит фантазия о подслушивании родительского коитуса, фантазия о соблазнении взрослым я фантазия о материнской утробе.

Относительно первой фантазии можно сказать, что у множества детей имеется возможность стать свидетелями родительского коитуса. Однако некоторые пациенты, которые совершенно точно никогда не наблюдали половой акт родителей, утверждают, что помнят такой случай.

Анализ показывает, что подобные «воспоминания» являются фантазиями, принадлежащими к вышеупомянутым первичным фантазиям. То же самое верно и относительно соблазнения взрослыми. Многие дети действительно пострадали от подобной травмы, однако многие другие не имели подобного опыта, но считают, что он был. А то, что фантазии о внутриутробной жизни вряд ли могут быть настоящими воспоминаниями, едва ли нуждается в доказательствах.

Почему возникают подобные фантазии — это само по себе проблема. Фантазия о соблазнении взрослым может происходить и-з бессознательных воспоминаний ребенка о том, как о нем заботились в раннем детстве. Мать или няня заботится о ребенке, снова и снова стимулируя его, его рот, чувство обоняния, ягодицы, кожа и гениталии возбуждаются. Он пассивно воспринимает все эти стимуляции Постепенно ребенок лишается такой заботы о своем теле и ему хочется, чтобы эти приятные переживания возобновились Фантазируя, он повторяет их и удовлетворяет свою инфантильную сексуальную потребность.

Фантазия о подслушивании родительского полового акта, по всей видимости происходит из «инфантильного сексуального исследования». Эти фантазии могут проявиться более интенсивно в тех случаях, когда любопытство не получает реального удовлетворения. Происхождение и смысл фантазии о внутриутробной жизни — еще более запутанная проблема. Здесь особенно эффективны определенные факторы, которые встречаются и в других фантазиях. У этих фантазий несколько значений тоска по матери, бегство к ней от трудностей жизни, отождествление с матерью (для мальчика это движущая сила, толкающая его к гомосексуализму), сексуальное любопытство и так далее.

Рассматривая эти фантазии легко не обратить внимания на то, что они появляются тогда, когда нет настоящего удовлетворения. Сама потребность создает удовлетворение в форме фантазий, которые для бессознательного не менее реальны, чем внешний опыт. Другими словами, если потребность не удовлетворяется в реа\ьности, тогда человек создает соответствующий опыт в фантазии. Это не случайный опыт, он всегда определяется фазой развития организации либидо. Каждая либидозная фала обладает собственными методами, собственным языком. На каждой фазе развития инфантильная потребность адекватно выражается в фантазии. Поскольку инфантильная психическая жизнь является частью бессознательного, фантазия служит для выражения бессознательных стремлений и желаний. Если эти инфантильные фантазии сохраняются и становятся активными в более поздний период, тогда они становятся частью невротического симптома и поставляют материал для его бессознательного содержания.

Период сексуальной латентности

В начале четвертого или пятого года сексуальное развитие ребенка прерывается Сексуальная жизнь замирает и это называется латентным периодом. Это не абсолютная латентность, потому что даже при нормальном развитии в это «второе детство» время от времени прорываются сексуальные чувства, однако, по большей части, в это время ребенок отключен от сексуальности и инстинктивные энергии используются для построения эго. Для этого периода характерна защита от сексуальных чувств и борьба с мастурбацией, которая очень похожа по форме на ритуалы при компульсивном неврозе. В то же время, частичное решение эдипова комплекса приводит к формированию психической структуры, называемой «суперэго» и к возникновению эстетических и этических стандартов. Кроме того, появляются явные попытки бороться с внешним миром и приспосабливаться к нему. Другими словами, в латентный период сексуальные энергии направлены на другие, несексуальные цели; они сублимированы. Позже у нас появится возможность подробнее поговорить о сублимации.

Итак, обычно латентный период до определенной степени «несексуален». Однако, как уже было упомянуто, существуют дети. которые не наслаждаются этим спокойным периодом. Это особенно относится к детям, предрасположенным к неврозам. У них рано пробуждается сексуальность, они «нервные» или «непослушные». Их инфантильная сексуальность продолжается в 4'орме мастурбации. разглядывании, в несдержанных сексуальных исследованиях и тому подобном, или в реакциях, которые педагоги повсеместно называют плохим поведением, и, наконец, в таких проявлениях болезни, как отсутствие аппетита, энурез, тревога, ночные кошмары (pavor noctumus), и в других откровенно невротических формах. Из этого можно сделать вывод, что у каждого взрослого невроза есть инфантильный прототип.

Инфантильный невроз создает матрицу для взрослого невроза. Для ребенка ненормально испытывать крайне сильные сексуальные чувства в латентный период. Ребенок вступил с такой период жизни, когда ему необходим отдых, и если он будет постоянно ощущать стимуляцию, он не сможет овладеть своими сексуальными желаниями из-за незрелости эго. Однако, это не означает, что такие дети обязательно станут невротиками, поскольку в подростковый период их сексуальное развитие может придти в норму.⁵

Подростковый период

Латентный период длится примерно с шести до десяти или одиннадцати лет. Примерно в это время начинается предподростковый период; сам подростковый период начинается примерно в четырнадцать лет.

В начале подросткового периода, когда созревает способность к размножению, в сжатом виде повторяется сексуальное развитие раннего детства и вновь возрождается эдипов комплекс. Однако, инфантильные сексуальные цели уже отброшены; у обоих полов наступает окончательное разделение на мужское и

' Период латентности можно разделить по меньшей мере на два периода: (1) от пяти до восьми лет и (2) от восьми до десяти лет. Для первого периода характерна защита от генитальных и прегенитальных импульсов и усиленная амбивалентность. Прегенитальные импульсы формирует определенные черты характера. Во время второго периода конфликтов уже меньше. Эго почти полностью отдается приспособлению к реальности, и искушении возобновить мастурбацию становиться меньше. (См. Berta Bornstein, "On Latency". The Psychoanalytic Study of the Child. Vol. VI. New York: International Universities Press, 1951 )

женское. Девочка отвергает свою мужественность, клитор теряет возбудимость; мальчик наконец преодолевает свой страх кастрации. Оба пола отвергают сексуальные объекты эдипова комплекса и теперь могут выбирать неинцестуозные объекты. Инстинктивные компоненты теперь приводят к предварительному удовольствию, которое является подготовкой к половому акту. Говоря кратко, гениталии теперь играют ведущую роль о сексуальной жизни и становятся органом, служащим инстинкту размножения. Поскольку инстинкт размножения стал составной частью сексуального инстинкта (Эроса), сохранение вида гарантировано. Хотя психологические условия для размножения (в форме желания родить ребенка) уже в раннем детстве присутствуют у обоих полов, до наступления подросткового периода невозможно удовлетворить инстинкт размножения, поскольку отсутствуют необходимые для этого биологические условия. С другой стороны, сексуальный инстинкт можно удовлетворить с помощью мастурбации и до подросткового периода. Лишь в подростковом возрасте оба инстинкта полностью созревают и объединяются в едином стремлении, направленном на одну цель.

Длительность подросткового периода бывает разной, в зависимости от расы, социального положения и личных предрасположенностей. Он может быть очень коротким, а может быть и очень длинным. Продолжение подросткового периода можно наблюдать у людей, которым трудно приспособиться к реальности, например при некоторых видах асоциального поведения.

Если же, из-за окружения или из-за внутренних психических причин, человек не сумел в подростковом возрасте перерасти эдипову склонность, не отказался от инстинктивных компонентов и гениталии не стали ведущей сексуальной зоной, тогда возникают самые различные расстройства в любовной жизни. Гомосексуальные импульсы, которые регулярно появляются в подростковом возрасте, могут зафиксироваться и остаться на всю жизнь. Если инстинктивные компоненты не отойдут на второй план, они останутся в форме извращений. Все виды импотенции, по большей части, возникают в подростковом возрасте. Большинство неврозов и психозов начинаются в подростковом возрасте. Однако может произойти и так, что подростковое развитие будет успешно завершено, но болезнь прорвется позже. Однако, если исследовать историю болезни пациента, всегда оказывается, что либо подростковый период не был таким гладким, как казалось на первый взгляд, либо на развитие серьезно повлияли внешние причины.

Естественным образом, если сексуальное развитие было нормальным, то и подростковый период протекает легко. Однако случается и так, что искаженное сексуальное развитие в детстве компенсируется мощным приливом либидо в подростковый период.

Двухфазовый всплеск сексуальности присущ только человеку и имеет важные последствия для его дальнейшего развития. В латентный период сексуальность более или менее замирает. Эго становится организованным, воздвигает барьеры на пути сексуальных чувств, стремится найти решение эдипова комплекса. В подростковом возрасте мощный всплеск сексуальности угрожает уничтожить все достижения эго, которое стремится пресечь любые проявления грубых сексуальных эмоций. Оно защищается от натиска инстинктов, борется с желанием мастурбировать, которое вновь появляется в подростковом возрасте, а также с фантазиями, которые связаны с этим желанием. Таким образом возникает жестокий конфликт между требованиями эго и требованиями инстинктивной жизни. Будет ли человек здоров или заболеет — зависит от исхода этого конфликта. Кроме того, существуют и другие трудности, которые следует рассматривать, как предтечи нарушений развития на всех уровнях сексуальной организации Если накопленные стремления, возникшие в догенитальной фазе, превышают определенный уровень интенсивности и заявляют о себе в подростковом возрасте, они отвергаются еще более яростно, чем генитальные стремления, которые теперь достигли зрелости⁶.

' Наиболее ясно проблемы подросткового возраста изложены в книге Анны Фрейд The Ego and the Mechanisms of Defense (New York International Press, 1946). Тут я хотел бы обратить ваше инимание на две формы защиты, характерные для подросткового возраста (1) Аскетизм. Подросток может либо всецело поощрять инстинктивные потребности, либо безоговорочно их отвергать. В последнем случае он лишает себя всякого удовлетворения и любых удовольствий, встречающихся в жизни. Если подросток не отказывается от аскетизма, его можно принять за психотика, за псевдошизофреника, и он может и в самом деле превратиться в психотика. Мисс Фрейд подчеркивает, что между сексуальными инстинктами и стремлениями эго существует врожденный, наследственный антагонизм. В таком случае «подростковый аскетизм следует интерпретировать как врожденную враждебность, существующую между эго и инстинктами » (р 172) (2) Интеллектуализация. Когда в подростковом возрасте усиливается поток инстинктивной энергии, подросток становится не только более моральным и аскетичным, но и более интеллектуальным. У него многосторонние, глубокие интеллектуальные интересы и, однако, создается впечатление, что они призваны удовлетворить какие-то фантазии. Мышление подростка соответствует сну наяву на интеллектуальном уровне. Подросток явно стремится разрешить конфликт между инстинктами, совестью и реальностью с помощью чрезмерной интеллектуальности, и он размышляет о любви и ненависти, о жизни и смерти, о политике, о социальном устройстве. Мисс Фрейд пишет «Эта интеллектуализация инстинктивной жизни, эта попытка подчинить себе инстинкты, связав их идеями, понятными для сознания, является самым ранним и самым необходимым достижением человеческого эго .. интеллектуальность, усиливающаяся в подростковом возрасте — это просто одно из проявлений эго, стремящегося подчинить себе инстинкты, овладеть ими с помощью мысли. Концентрация интеллекта на инстинктивных процессах аналогична бдительности человеческого эго перед лицом объективных опасностей» (р.178).

Нарушения развития сексуального инстинкта

Нарушения сексуальной жизни основываются на том, что стремления из более ранней фазы развития появляются в более поздней фазе, становятся доминирующими и требуют автономного удовлетворения. В этих случаях мы имеем дело с инфантильными стремлениями, которые пробудились перед возникновением болезни, в подростковом возрасте или позже. Нарушения в развитии могут повлиять либо на сам эффект, либо на отношение личности к объекту инстинкта; однако, как правило, присутствуют оба нарушения.

Очевидно, что не все нарушения инфантильной сексуальности одинаково влияют на дальнейшее развитие. Нарушения, возникшие в генитальной фазе, влияют на развитие инстинктивной жизни и на форму болезни не так, как нарушения, возникшие на догенитальных фазах. А болезнь, вызванная нарушениями в оральной фазе, будет в корне отличаться от болезни, вызванной нарушениями в анально-садистской фазе. Эти нарушения могут пробудиться либо благодаря случайному опыту (внешнему фактору), либо благодаря ограничениям развития (внутреннему фактору). В любом случае, сексуальное поведение ребенка зависит от фазы развития либидо; то есть ребенок будет реагировать в соответствии с фазой развития либидо. Формируются паттерны реагирования, которые могут сохраниться на всю жизнь и влиять на форму болезни. Специфические черты невроза соответствуют тому, как эго реагирует на инстинкты.

Если инстинкт был удовлетворен, он стремится к повторению. Это всего лишь одно проявление компульсивного повторения, с которым мы уже знакомы. При нарушениях инстинктивной жизни, компульсивное повторение является одним из факторов, вызывающих явление под названием фиксация (инстинктов). Оно основывается на том, что инстинкты цепляются за определенную форму удовлетворения, даже если ее интенсивность слишком велика или она длиться слишком долго. Любой психически больной человек страдает от фиксаций.

В анально-садистской фазе ребенок реагирует на сексуальные раздражители анально-садистскими импульсами, желаниями и фантазиями. Если, по какой-то причине, он фиксируется на этой стадии организации либидо, такие реакции сохраняются на всю жизнь Они принимают участие и в формировании характера и в развитии и в содержании невроза. Например, одной из типичных реакций на нарушения развития в этой фазе является фантазия ребенка о том, что его бьют. в особенности по ягодицам. Эти фантазии многократно трансформируются, оказывают решительное воздействие на сексуальную жизнь зрелого человека и выражаются в неврозе характерным образом. Если, к примеру, ребенок в анально-садисткой фазе развития наблюдал коитус, или если у него изначально доминируют садистские тенденции, половой акт будет видиться ему, как нечто яростное и жестокое. Это может не только привести к садизму, но и сформировать жестокий характер. Если доминирует анальный компонент, ребенок сохранит так называемую «теорию клоаки» и будет считать, что сексуальное отверстие у обоих полов совпадает с анальным отверстием, а дети рождаются через задний проход. Начиная с подросткового возраста, мальчик будет отдавать предпочтение ягодицам сексуального объекта; область промежности станет у него наиболее чувствительной областью; у него будут проявляться пассивно-женственные черты, в отличии от мальчика с развитой чувствительностью желез пениса, принуждающих его к активности. Обычно анальные и садистские стремления не проявляются в такой чистой форме, они смешаны с чем-то еще.

Мы перечислили далеко не все расстройства, возникающие в анально-садистской фазе, и далеко не все их последствия. Я просто указал на то, что фиксация на одной из стадий развития либидо может повлечь за собой самые разнообразные изменения психического поведения. Аналогичные изменения могут быть результатом расстройств, возникших в оральной или каннибалистической фазах развития либидо. И для оставшихся следов, и для фиксации на какой-либо фазе одинаково характерны определенные реакции и паттерны поведения. Тогда оральная зона обретает значение «сексуального органа», бессознательное при неврозе и сознательное при извращении. Появляются многочисленные фантазии, например фантазии об оральном зачатии и рождении, фантазии о детях, съеденных родителями, в особенности отцом, как в мифах, и многое другое. При выборе объекта особую важность имеют груди женщины. Могут появиться каннибалистические фантазии, трудности при еде и глотании у истерического типа, отказ от пищи у депрессивного характера, переедание и так далее.

Мы уже говорили о том, что сексуальные энергии легко перемещаются и могут быть направлены на другие, несексуальные цели (сублимация). При расстройствах сексуальной жизни способность к сублимации фактически потеряна, однако само сексуальное либидо часто перемещается на несексуальные органы или функции и сексуализирует их. Мы уже знаем, что в ходе развития сексуального инстинкта, эрогенные зоны теряют сексуальную возбудимость, которая перемещается в гениталии. При определенных расстройствах на генитальной стадии либидо избирает неверный путь. Эго отвергает генитальные стремления, и они исчезают из сознания. Конечно, в бессознательном они остаются, но их энергия перемещается на другие, несексуальные части и органы тела; либидо снова попадает в более ранние эрогенные зоны. В этих случаях гениталии до определенной степени теряют роль центрального сексуального органа; другие же части тела или органы обретают повышенную сексуальность и даже генитальное значение. Такое перемещение характерно для конверсионной истерии. Тут я хотел бы снова вспомнить о девушке, симптомом которой была рвота. Она столкнулась с неожиданными сексуальными требованиями. В обычном случае возможны две реакции: девушка могла либо отдаться мужчине, либо отказать ему и убежать. Но она выбрала нечто иное: рвоту. Анализ подобных случаев показывает, что за такими симптомами скрываются бессознательные сексуальные фантазии, в которых рот и горло играют роль гениталий. Рвота выражает отвращение, которое было вызвано бессознательным желанием взять в рот мужские гениталии. В подобных случаях сексуальные ощущения из гениталий не достигают сознания, но вместо них бессознательно эротизированы другие части тела; сексуальное возбуждение переместилось снизу вверх и эротизированный орган играет роль гениталий.

Как можно понять этот процесс? Для истерической личности является типичным то, что генитальные стремления не допускаются в сознание и нормальные способы разрядки для них закрыты. Либидо накапливается, и создается неприятное напряжение. Что избежать напряжения, либидо перемещается с гениталий в несексуальный, но предрасположенный к этому орган (у нашей пациентки — горло), и там разряжается, правда не полностью и неподходящим для взрослого человека способом. Не только сексуальная значимость гениталий перемещается на другой орган, но и сам этот орган обретает генитальные качества. Этот процесс перемещения генитального либидо мы называем генитализацией.

Специфическая физиологическая функция такого генитализированного органа нарушается. Таким образом, нарушение распределения либидо приводит к нарушению функции несексуального органа.

При ипохондрии, болезни, появляющейся главным образом в начале шизофрении, накапливание либидо в органах вызывает неприятные ощущения, также, как эрекция вызывает неприятные ощущения, но одновременно приносит удовольствие. Разница между конверсионно-истерическими симптомами и ипохондрическими симптомами состоит в том, что фантазии, скрытые за истерическими симптомами, направлены на объект во внешнем мире, в то время как при ипохондрии объектом фантазий является тело самого человека, и в особенности орган. который вызывает неприятные ощущения и тревогу. Вполне вероятно, что из-за скапливание либидо в органах возникают и некоторые органические заболевания.

Перемещение либидо может присутствовать не только в телесной сфере, но простираться и на высшие психические функции, которые эротизируются благодаря перемещению. Это относится к мыслительному процессу компульсивного невротика, к речи шизофреника и тому подобным вещам.

Если инстинктивный компонент особенно сильно сопротивляется и не участвует в общем развитии генитальной организации, его энергия становится частью той генитальной функции, которая уже развилась. У некоторых людей сексуальное возбуждение появляется сперва в анусе или во рту, или они чувствуют потребность помочиться, и лишь постепенно возбуждение переходит в гениталии. Однако, в некоторых случаях, экстрагенитальное возбуждение может быть настолько сильным, что наносит сокрушительный удар по нормальным сексуальным взаимоотношениям. Например, в истории жизни людей, страдающих от ejaculalio praecox, часто встречается упоминание об энурезе, который представляет собой инфантильную форму сексуального удовлетворения, «уретральный эротизм». С другой стороны, при ejaculatio retardata анальные стремления препятствуют семяизвержению. Таким образом инстинктивные компоненты могут установить форму генитального функционирования или, до определенной степени, воспрепятствовать ему. А в других случаях, сексуальный акт может быть совершен лишь с помощью фантазий, относящихся к догенитальным стадиям развития, садисткой, анальной, оральной. Если это сознательные фантазии, то они немногим отличаются от извращений; если фантазии бессознательные, они становятся составной частью невроза.

Как уже было упомянуто, не только генитальное либидо может перемещаться в более высокие психические функции, но и инстинктивные компоненты могут захватить несексуальные психические регионы и нарушить их функционирование. При шизофреническом речевом расстройстве, корполалии, со словами играют, как с фекалиями. Заикание представляет собой речевое расстройство, которое, в большинстве случаев, возникает из-за того, что анальное либидо перемещается в горло и рот и участвует в формировании слов. Следующая краткая иллюстрация покажет, какие отдаленные регионы может захватить догенитальное либидо.

Пациентке было тяжело следовать своему призванию; играя на пианино, она внезапно останавливалась. Анализ показал, что сначала это происходило, когда она играла «определенную трель»; ее охватывало беспокойство, тревога, смятение и она переставала играть. Это была, то что называется, «сильная трель». Ее отец был человеком с сильной анальной предрасположенностью, очень несдержанным и часто «выпускал газы» в присутствии своих детей, различая их по тональностям. Больше всего ему нравилось то. что он называл «сильной трелью». Пациентка была сильно зафиксирована на своем отце; выяснилось, что в раннем детстве она думала о коитусе в терминах анальных функции. Фантазии, основанные на этих идеях, бессознательно беспокоили ее, когда она играла на пианино.

Может создаться впечатление, что те инстинктивные части, развитие которых было нарушено, после фиксации остались такими же интенсивными, как и до нее, и что они сформировали болезнь, которая позже вырвалась наружу. Мы уже знаем, что дело не всегда обстоит так, поскольку, как правило, эго отвергает те инстинктивные компоненты, которые по природе своей очень сильны или не участвуют в общем развитии инстинктов. Если защита против отвергнутых инстинктов оказывается неэффективной, и у детей и у взрослых возникает тревога или другие невротические симптомы, поскольку эго не может примириться с этими инстинктами. С другой стороны, существует возможность, что эти болезненные детские нарушения будут побеждены, но снова на короткое время вспыхнут в подростковом возрасте, а потом исчезнут навсегда. Однако, если болезнь прорывается после того, как были пройдены ранние фазы организации либидо, тогда утихшие и находившиеся под контролем инстинкты снова приходят в действие. Инстинктивная жизнь больного человека возвращается на более раннюю фазу развития. Это явление мы уже упоминали, это «регрессия». Однако мы сможем понять это, только обсудив связи между инстинктами и объектами, а также связи между сексуальными инстинктами (инстинктами жизни) и деструктивными инстинктами, инстинктами смерти.

Деструктивные инстинкты

Понять поведение сохраняющих жизнь сексуальных инстинктов относительно легко; их стремление объединиться с другой личностью очевидно. Деструктивные инстинкты работают в противоположном направлении; они не стремятся к объектам, они молчаливы, они функционируют внутри личности. Вследствие этого, их проявления не так заметны, как проявления сексуальных инстинктов. Однако одно проявление деструктивных инстинктов очень легко заметить; это садизм. Может возникнуть немедленное возражение, что садизм нельзя рассматривать, как проявление инстинктов смерти, ведь, во-первых, садизм безусловно сопровождается либидозными стремлениями; а, во-вторых, садизм уничтожает внешний мир, а не самого садиста. Первое возражение справедливо в том смысле, что садизм фактически не проявляется, как отдельное влечение, он всегда смешан с сексуальными инстинктами. Второе возражение более весомо, поскольку его можно опровергнуть, лишь используя индуктивный метод, то есть не прямо. Однако факт в том, что существуют болезни, в ходе которых человек движется к самоуничтожению, подчиняясь силе, которой невозможно сопротивляться, и это подтверждает существование первичных инстинктов смерти.

Хорошо известна опасность самоубийства при меланхолии. В религиозном экстазе и в катотонических состояниях, люди часто наносят себе увечья; у пациентов возникает направленная на них самих, разрушительная ярость, которая постороннему наблюдателю кажется ужасной. Помимо таких крайних проявлений существуют и более мирные, например у людей, которые вечно обречены на неудачу и несчастье. Похоже, что на них наложены чары или ими управляет демоническая сила, которая заставляет их снова и снова выбирать именно то, что приведет к неудаче или даже к уничтожению. Давайте вспомним наше предположение о том, что ребенок в первый месяц своей жизни не воспринимает материнскую грудь, как чужеродное тело, что он «съедает» ее и усваивает; он как бы уничтожает ее. Дальше давайте вспомним, что ребенок делает тоже самое с частями собственного тела — он засовывает руки и пальцы ног а рот, сосет их и грызет. Принимая это во внимание, можно сказать, что первичная тенденция к саморазрушению вполне может существовать. Согласно Фрейду, это биологическая тенденция, присутствующая даже в одноклеточных организмах, но заметной она становится лишь у многоклеточных. Фрейд назвал этот глубоко спрятанный, но всегда функционирующий деструктивный инстинкт первичным мазохизмом.

Какова связь между первичным мазохизмом и садизмом? Мы сделали вывод, что в начале развития либидо привязано к эго, — это первичный нарциссизм. Концепция инстинктов смерти подталкивает нас к выводу, что объектом первичного мазохизма тоже является эго. Таким образом личность, на первой фазе своего развития, оказывается под влиянием двух противоположных групп инстинктов. Однако деструктивные инстинкты не всегда функционируют как чистая противоположность инстинктам жизни, поскольку они могут заключить союз с нарциссическим либидо, накопленным в эго. Вследствие этого инстинкт смерти приобретает эротический оттенок, становиться приятным и превращается в настоящий мазохизм.

Мы уже несколько раз упоминали о том, что каждое живое существо стремится к вечному покою, фактически, к смерти. Однако это стремление к покою могут нарушить два фактора: внутренние и внешние раздражители. Реакция на нарушение покоя может быть крайне яростной. Часто человека, разбуженного из глубокого сна, охватывает гнев; младенец, чей покой потревожен, плачет, кричит и пинается. Шизофреник в кататоническом ступоре часто реагирует на раздражители из внешнего мира взрывами гнева и ярости, и в результате все, в приделах его досягаемости, может быть уничтожено. Это состояния, при которых любой внешний раздражитель вызывает боль и убирается с помощью уничтожения. Эта тенденция эго убирать раздражители сохраняется всю жизнь. Вначале, в ходе развития, она постепенно снижается, а во второй половине жизни опять усиливается; она проявляется как консерватизм, стремление избежать новых впечатлений и переживаний. Таким образом, создается впечатление, что человеческое существо, с самого начала своего существования стремится защититься от раздражителей из внешнего мира, и его агрессия направлена на уничтожение этого мира.

Но покой нарушается и изнутри, благодаря усилению либидо. Либидо отрывается от нарциссизма и устремляется к объектам во внешнем мире. Как только нарциссическое либидо начинает превращаться в объективное либидо и искать объекты во внешнем мире, тут же происходит разрыв между деструктивным инстинктом и эго. Целью этой новой формы агрессии и уничтожения являются уже не только защита от внешних раздражителей, но и, совсем наоборот, контакт с объектами. Таким образом уничтожение и агрессия приобретают либидозный компонент. Вследствие этого, они являются еще одной манифестацией первичного мазохизма, который был спроецирован во внешний мир. В связи с объектами либидо агрессия теперь проявляется в форме садизма. Каждый объект либидо, в то же время находится под влиянием садистский стремлений. Таким образом, садизм можно рассматривать, как мазохизм, спроецированный во внешний мир.

Точно так же, как гениталии служат для функционирования зрелых сексуальных инстинктов, поперечные мышцы конечностей и торса являются инструментами садизма. Трудно определить пользуется ли мазохизм тем же инструментом. Однако, если мы рассмотрим тот факт, что из-за спазм кровеносных сосудов умирают внутренние органы, то увидим, что и гладкая мускулатура также является одним из инструментов мазохизма.

Пациентка страдала от приступов «отмирания» пальцев (болезнь Реинауда). Пальцы становились бледными, безжизненными и крайне болезненными. Было очевидно, что происходят спазмы сосудов, подающих кровь в руки. Пациентка также страдала от нарушений дефекации. В процессе дефекации она внезапно чувствовала судорогу в анусе; фекалии либо оставались внутри, либо отрезались. Во время менструации у нее бывали боли и ощущение, что кровь не может вытечь, потому что фекалии блокируют анальную или вагинальную полость. (Она не отличала две эти полости друг от друга; она явно цеплялась за теорию клоаки.) Если процесс дефекации не нарушался, менструации проходили легко и безболезненно. Она фантазировала, что ее анус (или вагина) был окружен колючей проволокой и что по время ее первого коитуса пенис мужчины будет пойман и отрезан и останется в ее анусе. Затем, в фантазии, ей становилось жалко мужчину и она продумывала все возможные способы спасти его. Эта фантазия была для нее настолько реальной, что она приготовила для первой брачной ночи холодную воду и полотенце, что бы остановить кровотечение у мужчины.

Дальнейший анализ показал, что ее пальцы символически представляли собой пенис. Кроме того, она называла свои пальцы «колбасками» (в смысле колбасок фекалий), что показывает, что она отождествляла их и с фекальной массой. «Онемевшие» пальцы в бессознательном пациентки представляли собой и отрезанный пенис и отрезанный кусок фекалий.

Таким образом, спазм мускулатуры кишечника переместился на стенки кровеносных сосудов в пальцах. Процессы происходящие в конце пищеварительного тракта были замещены процессами в периферийных частях тела, с целью уничтожения органа. Уничтожение осуществлялось, как мне доводилось наблюдать в других случаях, с помощью спазма гладкой мускулатуры. Согласно Фрейду, садизм, как представитель деструктивных инстинктов или инстинктов смерти зависит от функционирования мускулатуры. Не имеет значения, используются ли поперечные мышцы, подчиняющиеся волевому контролю или гладкие, не подчиняющиеся воле. (Кроме того, поперечная мускулатура рта является продолжением гладкой мускулатуры пищеварительного тракта.)

Как показывает наш случай, если на гладкую мускулатуру тела влияет садизм, то возбуждение перемещается на периферийную мускулатуру. В таком случае, процессы, происходящие на периферии представляют собой некое автономное явление, чьим прототипом являлись анальные выделения. Согласно Абрахаму, выделения могут сопровождаться уничтожением (в нашем случае, периодическое «отмирание» пальцев связано с тенденцией к выделению).

Связь деструктивных инстинктов с фазами организации либидо.

Деструктивный инстинкт функционирует уже на оральной фазе, когда утоление голода сопровождается уничтожением объекта. Поэтому эта фаза была названа каннибалистической. На этой фазе любое усиление либидо вызывает, прежде всего, напряжение в эрогенной зоне рта. Эго ощущает это напряжение, как нарушение покоя Поскольку это может воспринять внутренние раздражители только через проекцию, напряжение либидозного раздражителя перемещается во внешний мир и отождествляется с кормящей материнской грудью. В этой фазе материнская грудь a priori является объектом либидо. Причина нарушения покоя переносится во внешний мир, где находится сам объект. Если этот источник раздражителей будет уничтожен, будет восстановлено состояние покоя, к которому всегда стремится человек. Нарушающий спокойствие, неприятный, как бы «враждебный» внешний мир субъективно перестает существовать и либидо возвращается к эго и остается с ним до тех пор, пока снова не усилится напряжение. Таким образом, в начале развития связи с внешним миром регулируются с помощью/ деструктивных инстинктов, которые стремятся не подпустить к эго любые раздражители.

Затем наступает анально-садисткая фаза, в которой ребенок уже не зависит только от орального аппарата, чтобы уничтожать неприятные объекты и ассимилировать желанные. Мускулатура торса и конечностей дает ему возможности осуществить обе задачи. Он становиться активным и агрессивным. С одной стороны, ребенок хочет уничтожить объект; с другой стороны, хочет завладеть им. В этой фазе все еще доминирует эротогенный характер анальной зоны и ребенку легче выразить чувство собственности, удерживая фекалии, а не использую конечности. Человеку, ухаживающему за ребенком, очень трудно повлиять на его выделительные функции; можно сказать, что хочет ребенок того или нет, его сфинктеры и мышцы таза оказываются задействованными. Этим способом ребенок выражает на своем бессловесном, бессознательном языке свою волю, свое желание сохранить или отдать. На самом деле в этой фазе детям лишь до небольшой степени доступна любовь. Как правило, их очень трудно обучать, поскольку их любовь всегда сопровождается агрессивными импульсами, открытым отвержением внешнего мира.

На первых двух фазах сексуальной организации инстинктивная жизнь ребенка частично определяется деструктивными инстинктами.

Деструктивные тенденции оральной фазы отличаются от деструктивных тенденций анально-садисткой, и инфантильно-генитальная или фаллическая (раза также обладает своими тенденциями. Разрушение, уничтожение и причиняемая боль сопровождаются приятными генитальными ощущениями. Садизм ранних фаз теперь становиться генитальным. Все предыдущие его формы можно назвать прегенитальными. В генитальной фазе садизм впервые принимает форму ненависти, ставится противоположностью любви. Однако, если развитие протекает нормально, любовь вскоре сдерживает садизм (и ненависть), и от садизма остаются только действия, необходимые для того, чтобы завладеть объектом. Объятия, например, являются одним из таких действий.

Амбивалентность.

Основываясь на вышесказанном, можно подумать, что во время первых фаз развития функционируют только деструктивные инстинкты. Но это не так, поскольку позитивные, сексуальные инстинкты тоже стремятся проявить себя. Младенец хочет материнскую грудь не только для того, чтобы, насытившись, избавиться от неприятного напряжения, вызванного раздражителем, но и для того, чтобы ощутить удовольствие от близкого контакта с объектом, успокаивающим раздражитель. А то, что объект, выполнив свою задачу, психологически перестает существовать для ребенка, по-видимому, происходит от того, что в этом возрасте и либидозные и агрессивные стремления выражает один и тот же орган, — оральный аппарат. Одно и то же действие выполняет две противоположные инстинктивные задачи. На всех стадиях развития мы встречаемся с таким противостоянием инстинктивных целей. Это противостояние называется «амбивалентностью». В оральной фазе амбивалентность объединяется либидном действии. Однако Абрахам выделяет еще и доамбивалентную, чисто сосательную оральную фазу. Но мне кажется, что у нас пока что нет достаточной информации, подтверждающей эту мысль.

В анально-садистской фазе амбивалентность наиболее заметна. Здесь каждое либидозное желанние сопровождается агрессией и стремлением к уничтожению, каждый позитивный импульс сопровождается негативным, иногда до такой степени, что позитивный импульс может проявиться только в форме своей противоположности, например, «бьет, значит, любит». В следующей фазе, инфантильно-генитальной или фаллической, амбивалентность проявляется в том, что любовь и ненависть существуют бок о бок. Не только эмоциональная жизнь расколота надвое, но даже концепции и идеи всегда сопровождаются своими противоположностями. Во время генитальнои фазе развития противостояние инстинктов жизни и смерти проявляется в любви и ненависти. Ненависть, вернее ее зародыш, уничтожение, представляет собой отвержение внешнего мира, а любовь, вернее ее зародыш, либидозное стремление, — это тенденция притянуть как можно ближе к эго желанный и дарующий удовольствие объект. Уничтожение и ненависть — это реакция на неприятные раздражители во внешнем мире, приводящая к отвращению и избавлению от объектов. Сексуальные стремления и любовь, напротив, являются приятной реакцией и приводят к приближению, удержанию объекта и объединению с ним.

Амбивалентность отражает тенденцию отвергать и принимать внешний мир.

Развитие выбора объекта и ограничения агрессии (Слияние инстинктов).

У каждой фазы развития либидо есть свой психический эквивалент. Психическая составляющая оральной фазы называется идентификацией.

В главе о сновидениях указывалось, что сон отображает возвращение в материнскую утробу, и что вместе с рождением возникает инстинкт сна, инстинкт вновь объединиться с матерью, от которой только что был отделен новорожденный. Похоже, что идентификация также представляет собой тенденцию вновь объединиться с матерью.

Первое объединение новорожденного с матерью происходит, когда он сосет ее грудь, и это сопровождается голодом. Первое объединение является физическим процессом. Если младенец не может получить грудь, когда она ему нужна, он сосет пальцы, возможно галлюцинируя, что это грудь. Мы можем сказать, что он идентифицирует свой палец с материнской грудью. Палец — это часть его тела, но, одновременно, для него это материнская грудь Таким образом, идентификация рассматривается, как психическая производная от инфантильной оральной активности.

Если вообще можно говорить о «выборе объекта» на такой ранней стадии младенчества, то мы могли бы назвать первый выбор объекта аналитическим, при котором личность полагается на другой объект, который должен удовлетворять его голод, телесные потребности, защищать его и тому подобное. В раннем детстве все эти потребности может удовлетворить мать или няня. Потребности ребенка заставляют его войти в теснейший контакт с матерью; ребенок и мать почти полностью объединяются. Вследствие этого объект (мать) психологически смешивается с эго. В результате этого, эго приобретает все больше и больше характеристик объекта; так закладывается фундамент для дальнейшего влияния и воспитания.

Таким образом, первая связь ребенка с матерью, первая связь с объектом, в определенном смысле принимает форму идентификации. И, в самом деле, часто трудно отличить связь с объектом от идентификации. Единственный критерий — это то, что любовь выражает желание получить объект; идентификация выражает желание стать объектом.

Идентификация может быть субъективной идентификацией или объективной идентификацией. То есть, либо субъект изменяется в соответствии с паттерном объекта, либо объект изменяется в соответствии с паттерном эго. В последнем случае мы называем это проекцией. И в самом деле, иногда трудно отделить идентификацию от проекции В некоторых ситуациях отношение к объекту, идентификация и проекция могут быть очень тесно переплетены.

Выбор объекта идентификации зависит от стадии сексуального развития. При нормальном развитии, мальчик в дальнейшем идентифицируется с отцом, а девочка сохраняет идентификацию с матерью. Перекрестная идентификация приводит после подросткового периода к гомосексуальности у обоих полов.

Идентификация амбивалентна; она несет в себе и позитивные и негативные чувства к объекту. Стремление «быть таким же» может выражать и любовь и ненависть; сейчас личность хочет быть похожей на объект из-за любви, а потом — из-за ненависти, из-за желания занять место объекта, и оба желания могут присутствовать одновременно. В других сл}'чаях личность может желать завладеть объектом для того, чтобы любить его или для того, чтобы его уничтожить.

У идентификации есть и другие истоки, помимо оральных: глаза, нос, как орган обоняния, уши и так далее. Глаза позволяют увидеть дарующую удовольствие мать; младенец воспринимает тактильные раздражители на коже, когда о нем заботятся; когда младенец сосет материнскую грудь, он чувствует ее запах, он вдыхает ее запах (на более высоком уровне это может трансформироваться в духовную идентификацию; «дух» и «вдохновение» играют довольно важную роль в фантазиях человечества). Идентификация через уши тоже очень важна ребенок повторяет слова отца и матери и подчиняется их приказам и запретам. Более того, слуховые идентификации (через речь) становятся главной основой суперэго, как будет показано в другой главе. Хотя раздражители, воздействующие на все эти органы, могут иногда быть неприятными, частично они все же остаются приятными, и поэтому человек стремиться к ним (Человек «присасывается» к своему окружению всеми пора и мы пока еще не знаем, как это происходит.).

Воспоминания об этих ощущениях смешиваются с дарующим удовольствие человеком, который входит в эго, благодаря идентификации. Тогда, из бесчисленных воспоминаний о впечатлениях и ощущениях создается образ человека, дающего удовольствие, который требует, чтобы ребенок ограничил свою агрессию и контролировал выделительные функции. Благодаря либидозной связи с объектом во внешнем мире (с матерью), ребенок учится узнавать свое окружение и ограничивать агрессивность.

В оральной фазе связь с внешним миром выражается идентификацией, амбивалентным процессом. В анально-садистской фазе амбивалентность становится еще сильнее. Связь с внешним миром выражается, главным образом, в анальных и деструктивных терминах. Деструктивность, истоки которой находятся в оральной фазе, усиливается, когда мускулатура становиться более развитой и ребенок начинает ходить. Почти все, до чего может дотянуться ребенок, уничтожается. Теперь и выделительная функция начинает играть роль в отношениях с объектом. Фекалии либо удерживаются, в качестве выражения своеволия, упрямства и злости, либо выделяются, как знак любви и согласия. Таким образом удержание или выделение фекалий становится средством управления человеком, который заботится о ребенке. Так же как в оральной фазе неприятное удаляется с помощью рвоты, в анально-садистской неприятное удаляется с помощью акта дефекации. Анальные продукты, экскременты, хоть и являются частью тела ребенка, с которыми ему нравиться играть, в то же время воспринимаются, как чуждый одушевленный объект. «Фекалии — это не труп, это «живое существо»», — сказал один пациент. Некоторые дети боятся фекалий, как будто те содержат в себе некую опасность. От взрослых пациентов и из фольклора мы узнаем, что эта «опасность» — это духи и демоны, угрожающие субъекту. Похоже, что эти страхи являются зародышами мании преследования Если мы вспомним, что деструктивные инстинкты вначале действуют лишь внутри, в виде мазохизма, а потом направляются на внешняя мир в форме садизма, мм можем сделать вывод, что садизм — это спроецированный мазохизм, другими словами, именно в анально-садистской фазе мы впервые замечаем проекцию.

Некоторые дети боятся, что вместе с фекалиями потеряют часть своего тела. Анальными и мышечными действиями ребенок выражает не только агрессию, но и сексуальное удовольствие. Проходя через анус — через эрогенную зону - фекалии принимают либидозную окраску и воспринимаются, как сексуальный орган. Таким образом страх потери фекалий можно рассматривать, как зародыш позднейшего комплекса кастрации. В анально-садистской фазе анальная и моторная активность очень сильно заряжена энергией либидо. Поэтому от процессов, происходящий в этой части тела, дети получают сексуальное, так сказать, догенитальное удовольствие.

По мере того, как агрессивные инстинкты постепенно смешиваются с либидозными, ребенок учится контролировать свой садизм и выделительные функции. В следующей, фаллической фазе ребенок, приспосабливаясь к окружающему миру, еще сильнее подчиняет своей воле деструктивные стремления. Хотя в этой фазе все еще присутствует идентификация, отношение мальчика к объектам характеризуется, главным образом проекцией, поскольку он наделяет пенисом женщину свой либидозный объект во внешнем мире. Гениталии самого мальчика усиленно катектируются либидо и идентифицируются с эго. Отношение девочки к объектам в этой фазе определяется ее завистью к пенису. Она хочет, чтобы у нее был , пенис, как у мальчика, и идентифицируется с ним. В конце этой фазы она отбрасывает эту идентификацию и вместо нее появляется желание родить ребенка.

На этой фазе развития объекты внешнего мира катектируются либидо лишь потому, что у них такие же гениталии, как у субъекта (на гамом деле или в фантазии), лишь потому, что они на него похожи; эта фаза является нарциссической. Объект внешнего мира — это отражение субъекта (анимизм). В связи с этим я хочу упомянуть, что дети любят смотреть в зрачки человека, которого любят и различать там, с удовольствием и изумлением, свое отражение.

Переход от анально-садистской фазы к фаллической облегчается благодаря проекции, и, в результате, либидо постепенно перемещается от фекалий к пенису. Оральные и анально-садистские элементы, оставшиеся от предыдущих фаз, вливаются в гениталии Гениталии становятся определяющей и ведущей эрогенной зоной.

В генитальной (фаллической) фазе производные от всех инстинктивных компонентов — орального, анального, садистского — направлены на объект. Вначале объект сливается с эго с помощью идентификации; после он находится в мире, как отражение эго. Поскольку в фаллической фазе часть эго спроецирована и находится в любимом объекте, этот тип выбора объекта является нарциссическим.

Ближе к концу фаллической фазы нарциссическое отношение к объекту все больше и больше ограничивается. Ребенок воспринимает объект как независимое существо, наделяет его лишь небольшим количеством нарциссического либидо и желает его таким, какой он есть. Кроме того, позитивным стремлениям к объекту в меньшей степени противостоят негативные стремления. Все мысли и желания вращаются вокруг объекта, стремясь получить от него удовлетворение сексуальных и нежных чувств. Возникает любовь, и только тогда сознание начинает отличать любовь от ненависти. На ранних фазах «любовь» была частичной (термин Абрахама) не только потому, что была смешана с противоположными эмоциями, но и потому, что на объект были направлены только инстинктивные компоненты; поэтому требовался не весь объект, а только его определенная часть. Исследования Бибринга доказывают, что сначала объект воспринимается эрогенными зонами и эмоционально и ассоциативно связывается с ними. (Рот стремиться не к матери, а к материнской груди.) А в фаллической фазе любовь целостна, поскольку ребенок стремится к самому объекту, стремится всей энергией либидо, которая концентрируется в генитальных стремлениях.

Наблюдая за развитием выбора объекта, легко заметить, что деструктивные инстинкты и ненависть постепенно теряют силу, в то время как любовь набирает силу. Амбивалентность, проявление одновременного отвержения и принятия объектов из внешнего мира, постепенно уступает дорогу более-менее сбалансированному, позитивному отношению к любимому объекту.

В течении ранних стадий организации либидо сексуальные инстинкты еще не были смешаны с деструктивными инстинктами; и деструктивные инстинкты доминировали; поэтому настоящий выбор объекта не мог состояться. На генитальной стадии эти инстинкты смешиваются друг с другом, открывая путь любви и выбору объекта. Любовь развивается из трансформированных сексуальных инстинктов; ненависть развивается из садизма. Истоки ненависти лежат в более ранней фазе инстинктивной жизни; истоки любви лежат в более поздней фазе. Любовь — это преодоление садизма. Очевидно, что эти две группы инстинктов, которые возникают по отдельности и вначале противостоят друг другу, в ходе развития постепенно примиряются и даже заключают союз. Фрейд называет этот процесс смешением инстинктов.

В результате этого процесса, природа которого нам совершенно неизвестна сексуальные инстинкты не парализуют деструктивные инстинкты полностью. но удерживают их в определенных рамках.

Но и после того, как Эрос обуздал деструктивные инстинкты, предстоит преодолеть еще множество проблем в любовной жизни. Необходимо проработать или ассимилировать эдипов комплекс и комплекс кастрации. И в том и в другом комплексе присутствуют и инстинкты жизни, и инстинкты смерти.

В оральной фазе «объект любви» мальчика — это материнская грудь; в анально-садистской и в генитальной фазах — это сама мать. Но в каждой из этих фаз на нее направленны различные инстинктивные компоненты, и чем выше развита сексуальность, тем более многогранным становится объект. Объектом любви мальчика всегда остается мать; он как бы заново открывает ее на каждой стадии развития. В фаллической фазе все чувственные стремления концентрируются в гениталиях и, с помощью мастурбации, связываются с матерью. Однако инцестуозное отношение к матери осложняется бисексуальностью и отношением к отцу.

Как же упоминалось, бисексуальность является наследственной чертой. Мальчика тянет к отцу также как и к матери. Однако отношение к отцу амбивалентно: любовь смешана с ненавистью. В дальнейшем амбивалентность усиливается из-за ревности, поскольку отец воспринимается как соперник. Когда инфантильно-генитальная фаза достигает своего пика, эдипов комплекс проявляется полностью: мальчик безудержно любит мать и амбивалентно относится к отцу. Таким образом, в эдиповом комплексе встречаются любовь и ненависть; инстинкты любви сталкиваются с инстинктами смерти. Примерно в это время появляется комплекс кастрации и усиливает эдипов конфликт. Как я уже подчеркивал, комплекс кастрации является наследственным и внезапно вспыхивает в тот момент, когда генитальные стремления начинают угрожать существованию семьи. Последствия комплекса кастрации очень важны для дальнейшего развития мальчика. Опасность, грозящая гениталиям, воспринимается как опасность, грозящая всей личности, поскольку мальчик нарциссически ценит гениталии и отождествляет их с эго. Отрекаясь от функции гениталий, мальчик спасает и гениталии, и идентифицированное с ними эго.

Однако, он отрекается от генитальных стремлений еще по одной причине; это происходит из-за двойственной природы эдипова комплекса, которая одновременно активна и пассивна. Подчиняясь гетеросексуальному импульсу, мальчик желает занять место отца, чтобы завладеть своей матерью; а подчиняясь гомосексуальной склонности, он хочет занять место матери, чтобы отец его любил. Но, в любом случае, сексуальному удовлетворению мешает нарциссическое обожание гениталий. В первом случае мальчик боится, что соперник кастрирует его; во втором случае, ему придется принять женскую роль и самому отказаться от пениса. Чтобы не подвергать гениталии опасности, он предпочитает отказаться от своего иниестуозного стремления к матери. Гетеросексуальные стремления подавляются и либидо блокируется. Однако, анализируя взрослых, мы узнали, что либидо невозможно заблокировать полностью: оно стремится вырваться наружу, невзирая на препятствия на своем пути. Либидо отказывается от своей первоначальной цели и ищет новые способы разрядки. Как только мальчик отказывается от стремления к матери, либидо избирает другой путь. Оно устремляется к отцу, потому что мальчик не только ненавидит отца, но и любит его. Так появляется тенденция удовлетворить гомосексуальную любовь с помощью отца. Однако последствия такого удовлетворения будут крайне серьезными, ведь если отец примет его как сексуальный объект, мальчик должен стать таким же как мать, — он должен быть кастрирован и превращен в женщину.

Комплекс кастрации, так же как и эдипов комплекс, одновременно активен и пассивен. Помимо страха кастрации, существует желание кастрации. Желание кастрации, являющееся пассивным мазохизмом, способствует гомосексуальному стремлению к отцу. Мальчик хочет стать женщиной, хочет, чтобы его кастрировали. Это явно не соответствует мужскому характеру. Нормально развивающийся мальчик сопротивляется желанию кастрации и пассивной женской роли. Страх кастрации становится настолько сильным, что мальчик отвергает и либидозное стремление к отцу. Теперь его инстинктивная жизнь выглядит следующим образом: и либидозное стремление к матери, и амбивалентное стремление к отцу блокируются и не могут вырваться наружу. Мы уже упоминали и еще будем обсуждать, что либидо всегда способно вырваться наружу, если ему отказывают в удовлетворении. Оно возвращается к более ранним фазам развития, регрессирует и, чтобы достичь своих целей, использует старые позабытые способы. Мальчик амбивалентно относится к отцу, а любовь и ненависть можно одновременно удовлетворить с помощью идентификации, поэтому она снова оказывается задействованной; хотя идентификация достигла своего пика в оральной фазе, она сохранялась и после этого. Короче говоря, мальчик идентифицируется со своим отцом. Так он получает с помощью отца психического удовлетворение, — не только либидозное удовлетворение от того, что вступил с ним в контакт, но и садистское удовлетворение от того, что он как бы психически «пожрал» отца и тот перестал существовать как отдельное существо во внешнем мире. В результате процесса идентификации психологически «проглоченный» отец и все связанные с ним эмоции вливаются в эго. Затем они отделяются от других частей эго и формируют ядро суперэго.

Инцестуозная любовь к матери также трансформируется в конце фаллической фазы. Большая часть сексуального либидо теряется. Либидо до определенной степени десексеализируется: сексуальные стремления заменяются сублимированными нежными чувствами. Мальчик сохраняет свой пенис, отводя либидо от объектов эдипова комплекса. Таким образом, угроза кастрации приводит к разрушению эдипова комплекса.

Зародыш суперэго развивается из амбивалентных чувств по отношению к отцу.

Агрессивные импульсы поворачиваются к эго; они образуют как бы осадок в эго и помогают сформировать суперэго. Из этого ядра формируется образ сурового отца, который запрещает инцест и, вследствие этого, блокирует чувственные влечения мальчика. Таким образом деструктивные инстинкты входят в близкие отношения с эго, укореняются там и, как мы увидим позже, борются с эротическими стремлениями; короче говоря, они действуют внутри эго. Именно из-за этой крайне тесной связи с эго деструктивные инстинкты были первоначально названы инстинктами эго.

Когда мальчик идентифицируется с отцом, его мужественность усиливается и он получает поддержку в своей борьбе с инцестуозными желаниями. Процесс преодоления или ассимилирования эдипова комплекса спас гениталии; однако, этот же процесс парализовал функцию гениталий. Начинается латентный период. Генитальные чувства отвергнуты, любовь мальчика к матери уже не чувственная, а нежная.

Чувственные стремления называются прямыми и неограниченными. Стремления, из которых исключены генитальные чувства, называются нежными. Последние отчасти возникают в прегенитальный период, когда о ребенке заботятся, кормят, купают, обнимают, отчего он получает негенитальное сексуальное удовлетворение. В ходе развития эти стремления теряют сексуальную окраску. Если развитие происходит нормально, то ядро суперэго и нежная любовь к матери развиваются из попыток ассимилировать эдипов комплекс и покончить с ним. Это то, что осталось от эдипова комплекса. В подростковом возрасте происходит окончательный выбор объекта, и чувственные стремления объединяются с нежными, В конце фаллической фазы начинается формирование суперэго, либидо в гениталиях блокируется и любовь к матери становиться нежной, после чего этот процесс сексуального развития замирает до подросткового возраста. После преодоления эдипова комплекса возникает первые сублимации. Вместо неконтролируемых и ничем не ограниченных инстинктов начинают развиваться социальные чувства и появляются более широкие интеллектуальные интересы. Так начинается латентный период.

Развитие выбора объекта у девочки происходит несколько по-другому, потому что у нее комплекс кастрации формируется прежде эдипова комплекса, в то время как у мальчика все происходит наоборот. Основная реакция мальчика на угрозу кастрации — бегство от опасности. Девочку же шокирует не угроза кастрации, а понимание того, что у нее нет пениса. Как и мальчик, она может отреагировать разными способами. Либо девочка признает отсутствие пениса, надеясь когда-нибудь обрести его вновь, либо она будет отрицать отсутствие пениса и будет вести себя, как мужчина. Но, в любом случае, всегда сохраняется чувство неполноценности, которое, среди прочего, проявляется в том, что девочку перестает удовлетворять мастурбация клитора и она прекращает мастурбацию раньше, чем мальчик. Пассивные женские стремления, локализованные в вагинальном отверстии сдерживают активные мужские стремления, группирующиеся вокруг клитора, и это облегчает отказ от мастурбации. Отказ от мастурбации — это первое пассивное мазохистское действие, и после этого девочка начинает рассматривать отсутствие пениса, «кастрацию, которая уже была совершена», как справедливое наказание за то, что она нарушила запрет на мастурбацию. Кроме того, в результате зависти к пенису, связь с матерью ослабевает, поскольку каждая девочка считает, что ее мать виновата в том, что у нее нет пениса. На атом этапе девочка начинает отходить от мужской линии поведения, но еще не достигает женской линии. Начинает развиваться женственность, девочка отстраняется от матери и, в результате этого, мать, в значительной степени, перестает быть либидозным объектом. Это связано с тем, что девочка отказывается от обладания пенисом. Вместо этого, она снова направляет либидо на фекалии и у нее появляется желание родить ребенка. Фактически, девочка возвращается на предыдущую фазу развития либидо, пассивно-анальную, женскую фазу, но теперь генитальные ощущения связываются с клитором. Прежде фекалии предназначались для матери; однако, теперь, когда девочка регрессировала к этой фазе, они предназначаются для отца и символизируют ребенка, которого девочка хочет преподнести ему в подарок.

Клитор все еще сохраняет некоторую возбудимость, но анальные ощущения явно переместились к вагинальному отверстию и девочка начинает генитально любить и желать своего отца. Однако полностью любовь созревает только в подростковом периоде, с помощью второй пассивной фазы. Когда гетеросексуальная любовь мальчика достигает зрелости, амбивалентное отношение к отцу превращаются в неприкрытую враждебность и отец рассматривается как соперник. У девочки тоже в это время вспыхивают амбивалентные чувства к матери. Мальчик преодолевает соперничество и страх кастрации, идентифицируясь с отцом, а девочка избавляется от зависти к пенису, возобновляя идентификацию с матерью. От этого ее женственность усиливается, точно также, как мужественность мальчика усиливается от идентификации с отцом. Эдипов комплекс девочки возникает из-за комплекса кастрации, а эдипов комплекс мальчика, наоборот, исчезает после возникновения комплекса кастрации. Когда появляется комплекс кастрации, нормальный мальчик активно сопротивляется и разрушает эдипов комплекс, а нормальная девочка примиряется с потерей пениса, хотя это всего лишь фантазия — принимает пассивную роль и создает эдипов комплекс. Благодаря комплексу кастрации мужчина укрепляет свою мужественность, а женщина — свою женственность; но для мужчины эдипов комплекс является первичным; для женщины — вторичным.

Поскольку на предыдущих страницах часто встречались термины «мужественность» и «женственность» я попытаюсь объяснить, что я под ними подразумеваю. Это трудная задача, особенно, если учесть тот факт, что и женские и мужские черты характера присутствуют у обоих полов. Мы уже встречались с понятием бисексуальности, где мужественность проявляется, как активность, а женственность — как пассивность. Таким образом, создается впечатление, что мужественность и женственность — это всего лишь активность и пассивность. Идею активности можно выразить в терминах мышечных сокращений, движений, действий и связанных с ними психических явлений, но идею пассивности почти невозможно сформулировать. У либидо есть и активные, и пассивные цели и способы удовлетворения, и очень сложно дать определение пассивным инстинктивным целям. Истинная пассивность происходит из инфантильной фиксации на матери; возможно, она возникает от длительной зависимости или же ее истоки следует искать в пренатальном состоянии. Истинная пассивность — это состояние пассивного ожидания, при котором личность незащищена от шока (травмы); следовательно, это состояние опасно.

Если сексуальная цель мужчины активна, его объектом должна быть женщина, поскольку его сексуально возбужденный пенис должен найти подходящий объект. Если сексуальная цель женщины пассивна, то есть ее цель — принять в себя, то пенис может удовлетворить ее, поскольку ее сексуальный орган является полостью. Таким образом, выбор объекта главным образом зависит от цели. Фактически, мужчина может полностью выполнить свою цель только с помощью женщина, а женщина — только с помощью мужчины. Анатомия является определяющим фактором.

Хотя ранняя история эдипова комплекса у женщин более понятна, чем у мужчин, все же, если сравнить их развитие, мы приходим к выводу, что сексуальное развитие женщины сложнее, чем сексуальное развитие мужчины. Женщина должна пройти через два изменения: изменение ведущей генитальной зоны, то есть перемещение возбуждения с клитора на вагинальное отверстие; и смена объекта, то есть отказ от матери и направление энергии либидо на отца. Вследствие этого, женщины больше склонны к психическим заболеваниям, чем мужчины; этот факт, возможно, уравновешивается тем, что общество требует от мужчин больше, чем от женщин.

На этом я хочу завершить этот раздел, в котором я попытался воссоздать развитие выбора объекта любви. Необходимо было уделить некоторое время этой проблеме, потому что иначе мы не смогли бы продолжить обсуждение нашей темы. Обсуждая патологические процессы, мы всегда должны сравнивать их с нормальными (хотя и гипотетическими) процессами. Хотя некоторые из вышеприведенных положений могут показаться спорными, я уверен, что со временем мы исправим те ошибки, которых пока что не можем избежать.

Общий обзор нарушений в выборе объекта

Деструктивные инстинкты подчеркивают то, насколько сложна и запутана инстинктивная жизнь. Однако, признав деструктивные инстинкты, мы приблизились к пониманию некоторых явлений, которые до того совершенно не поддавались объяснению. Хотя нам все еще недостает информации о структуре инстинктивной жизни, мы все же, проследив развитие инстинктов до выбора объекта, сумели понять, как две группы инстинктов взаимодействуют друг с другом и противостоят стремлениям друг друга. Мы увидели, что, несмотря на все препятствия, в конце концов они смешиваются и деструктивные инстинкты уступают место инстинктам жизни. Однако эти две группы инстинктов не смешиваются полностью, поскольку определенным элементам деструктивных инстинктов просто удается спрятаться за инстинктами жизни; соединяясь с аго, они как бы становятся невидимыми. Например на инфантильно-генитальной (фаллической) стадии они принимают форму комплекса кастрации. Тревога, вызванная комплексом кастрации так сильно влияет на сексуальные отношения, что не только генитальная функция ограничивается, но и объект любви изгоняется из сознания. Тревога блокирует чувственные сексуальные стремления, но не препятствует существованию нежных, десексуализированных стремлений, то есть тех стремлений, которые трансформировались под влиянием деструктивных инстинктов. Если такой раскол в любовной жизни сохраняется у мужчин и после подросткового периода, то они страдают от относительной импотенции', к тем, кого они любят, они не испытывают чувственного желания, а тех, кого они чувственно желают, они не могут любить. Одна из форм фригидности у женщин вызвана сходными причинами. Сексуальные запреты, зависть к пенису, которая мешает ее женской роли, ненависть к любимому мужчине и фантазия о его кастрации, ~ все это может вызвать отсутствие ощущений во время полового акта.

Даже при простейшей форме импотенции, мужчина отвергает реальный объект любви из страха перед инцестом и из-за страха кастрации, хотя бессознательно он любит объект из эдипова паттерна и ищет ситуации, в которых он мог бы снова и снова пережить эдипов комплекс, который так и не смог преодолеть (истерия). При других формах невроза отсутствует даже бессознательная связь с гетеросексуальным объектом; пациент, сознательно или бессознательно, любит гомосексуальный объект, объект одного с собой пола, то есть нарциссический объект. Бывают также случае, когда позитивная связь существует, хотя и с нарушениями, и отношение к объекту амбивалентно (компульсивный невроз). При психозах, вызванных психогеническими причинами, например, при шизофрении, связи с объектами почти полностью отсутствуют. Как правило, с такими психотиками невозможно поддерживать личный контакт, потому что у них утеряны даже бессознательные психические образы объектов. Другими словами, сексуальные эмоции невротика, к какой бы категории они не относились, связаны с объектами в бессознательном, в то время как либидо психотика уходит от объектов в бессознательном и переносится на эго, увеличивая тем самым нарциссизм. Невротик способен перенести либидо с бессознательных объектов на другие, реальные объекты. Если реальный объект удовлетворяет его бессознательные требования, может создаться впечатление, что он действительно влюблен.

Психотик же, на определенных стадиях болезни, относится ко всеми миру либо равнодушно, либо враждебно; в его бессознательном нет объекта любви. Таким образом, невротик отличается от психотика, главным образом, своим отношениям к объектам внешнего мира. Вследствие этого, психозы называют также нарциссыческими неврозами в отличии от трансферных неврозов. Но, поскольку и у невротика, и у психотика внутренняя жизнь оторвана от внешнего мира, интровертирована, такое разграничение может показаться бесполезным. Однако, при неврозе либидо цепляется за фантазии, содержанием которых являются объекты из внешнего мира, в то время как при психозе объектом фантазии является само эго. Психотическая интроверсия отличается от невротической тем, что при ней искажена катексация объектов.

В общем и целом, у здорового человека твердая и ясная либидозная связь с объектами; в патологических состояниях связь ослабевает - при трансферных неврозах на уровне подсознания, при нарциссических неврозах, — на уровне бессознательного. Более того, в последнем случае либидо становиться нарциссическим.

Очевидно, что у здорового человека деструктивные инстинкты не проявляются в чистом виде; а у психотика они ничем не прикрыты и управляют инстинктивной жизнью. Где-то посередине находиться компульсивный невроз, усиленная амбивалентность которого доказывает, что деструктивные инстинкты не побеждены. При шизофрении деструктивные инстинкты совершенно явно проявляются в агрессии против внешнего мира и против личности самого пациента. При меланхолии деструктивные инстинкты направленны против эго. А у здорового человека и у истерика (который все еще близок к здоровому) либидо стремится к объектам, а деструктивные инстинкты остаются скрытыми. При компульсивном неврозе к либидозному отношению к объекту примешивается садизм, то есть деструктивные инстинкты. При психозе объект либидо фактически отсутствует, и ничто не препятствует деструктивным инстинктам. Похоже, что чем меньше либидо направлено на внешний мир, тем сильнее деструктивные инстинкты; другими словами, отделение инстинктов друг от друга идет рука об руку с исчезновением объективного либидо. И наоборот, как мы знаем, при смешение инстинктов, поток либидо, направленный на объект, усиливается.

Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что чем слабее связи личности с объектом, тем тяжелее заболевание.

Фиксация, регрессия и разделение инстинктов

Обсуждая нарушения в сексуальной жизни, мы встретились с понятием фиксации. Фиксация выражает компульсивное повторение инстинктов. Мм узнали, что инстинкты смерти, благодаря своей консервативной природе и неодолимому стремлению к покою, компульсивно повторяются. Однако не совсем понятно, почему сексуальные инстинкты (либидо), преследующие совершенно иную цель, тоже должны подчинять законы компульсивного повторения. Возможно, что при смешении инстинктов нейтрализуются не все элементы инстинктов смерти, присоединяющиеся к сексуальным инстинктам на каждой стадии развития. Вследствие этого развитие сексуальных инстинктов может остановиться на какой-либо определенной фазе. При нормальном развитии эта тенденция к стационарности в дальнейшем преодолевается, но при определенных нарушениях инстинктивной жизни побеждает принцип инерции, и инстинкты (или какие-то их части) застывают на определенной стадии развития. Конечно, застывший элемент инстинкта может быть не виден на фоне общего инстинктивного развития, но он всегда остается притягательным и потому опасным для зрелого либидо. Если же этот элемент усиливается благодаря притоку либидо, тогда эго вынуждено возвращаться к инфантильным способам получения удовлетворения, который были отвергнуты, но до того вызывали более сильные ощущения, чем при нормальном развитии и использовались дольше, чем при нормальном развитии. Таким образом, зафиксированный инстинкт всегда остается слабым местом в развитии инстинктивной жизни. Если либидо оказывается перед лицом препятствий, не позволяющих получить удовлетворение, и при этом оно не может сублимироваться, тогда оно устремляется к этим слабым местам, к фиксациям. Такое обращенное вспять либидо мы называем регрессией.

Не нужно путать регрессию либидо с исторической или топографической регрессией. Историческая и топографическая регрессии являются чисто психологической концепцией, смысл которой состоит в том, что высшие психические функции действуют на более низком уровне и вместо того, чтобы подчиняться законам системы подсознания, подчиняются законам системы бессознательного. Но регрессия либидо — это обратное движение сексуальной энергии, следовательно, это биологическая концепция. Конечно, как правило, психологическая регрессия сопровождается регрессией либидо, но так бывает далеко не всегда. Например, при шизофрении случается, что либидо регрессирует очень сильно, однако психологические процессы протекают в сознании или в подсознании. Это происходит при галлюцинациях.

Регрессию либидо также не надо путать с отступлением либидо. При регрессии либидо устремляется к своей прежней позиции, а при отступлении оно просто отходит от определенного объекта или ситуации. Конечно же, регрессия сопровождается отходом либидо, но между двумя этими процессами существует важное различие. Когда либидо отступает, меняется только отношение к объекту; когда либидо регрессирует меняется и вся сексуальная структура. Энергия может отступить либо от подсознательных идей, как при неврозе, либо от бессознательных объектов, как при психозе. При регрессии либидо останавливается в той точке, где оно зафиксировано: при истерии — на инфантильно-генитальной (фаллической) стадии; при компульсивном неврозе — на анально-садистской стадии; при психозе — на еще более низком уровне. Когда либидо при неврозе регрессирует и доходит до точки фиксации, оно снова насыщает своей энергией объекты из бессознательной системы. Поэтому качество обращенного на объекты сексуального либидо будет зависеть от степени регрессии.

Когда регрессия происходит при истерии, генитальная структура не меняется; в бессознательном либидозные стремления сохраняют генитальный характер, хотя в сознании они его теряют. При компульсивном неврозе сексуальная структура меняется; на объект направляется анально-садистское либидо. При психозе либидо отступает и от бессознательных объектов; регрессировав, оно не обращается вновь к объектам, а если и обращается, то очень ненадолго. В этом случае, сексуальная жизнь носит откровенно извращенный характер. Таким образом, в зависимости от болезни, либидо после регрессии может либо вновь обратиться к объектам, либо не обратиться. Хотя нельзя отрицать, что существуют некоторые параллели между отступлением либидо и регрессией либидо, очевидно, что отступление либидо зависит от силы сопротивления объекта, а глубина регрессии зависит от сексуальной организации, то есть, выражаясь точнее, от конкретной фиксации.

В связи с этим следует рассмотреть еще один момент: поскольку эти два процесса (отступление либидо и регрессия) безусловно родственны, очевидно, что изменение сексуальной организации должно повлиять на отношение пациента к внешнему миру и наоборот.

Суть регрессии в том, что либидо (столкнувшись с препятствиями) отходит на свою прежнюю позицию и насыщает своей энергией точки фиксации. Благодаря этому процессу точки фиксации получают дополнительную энергию, становятся активными и создают стремления, которые, с тем или иным успехом, стараются получить удовлетворение. Но точек фиксации может быть несколько, и либидо не всегда возвращается на самую глубокую точку фиксации, оно может двигаться шаг за шагом, устремляясь сначала к первой точке фиксации, которая ближе всего к поверхности, и постепенно переходя все ниже, от одной точки к другой. В таких случаях болезнь может сперва принять форму истерии, затем превратиться в компульсивный невроз, и, в конце концов, развиться в шизофрению или в меланхолию. Таким образом, если усиливается приток либидо к точкам фиксации, болезнь может усугубиться или даже превратиться в другое, более тяжелое заболевание.

Регрессируя, либидо вначале катектирует и усиливает неактивные фантазии, которые встречает первыми: таким образом, в начале характер регрессии — чисто исторический, как у сновидения. Объекты фантазий, насыщенных либидо, относятся к эдипову комплексу. Следовательно, благодаря регрессии, эдипов комплекс вновь приходит в действие и, в различных вариациях, присутствует во всех психических болезнях. Форма эдипова комплекса может быть одним из факторов определяющих тип невроза, но — как уже подчеркивалось — мы пока что не можем определить форму невроза по форме эдипова комплекса. Простая позитивная форма эдипова комплекса при истерии проявляется чаще, чем при других неврозах. Поскольку при этой болезни либидо не регрессирует ниже инфантильно-генитального уровня — фиксация произошла на этой стадии развития — не происходит значительных изменений ни в сексуальной организации пациента, ни в его отношении к объектам. Просто усиливается бессознательный инфантильный конфликт. Таким образом, при истерии, в результате регрессии и отступления либидо происходит следующее: те стремления либидо, которые направлены на объекты эдипова комплекса и на гениталии, изгоняются из сознания; но и объекты, и гениталии продолжают существовать в бессознательном.

А при компульсивном неврозе после регрессии изменяется и отношение к объектам и сексуальная организация. В результате того, что либидо устремляется обратно на анально-садистскую стадию, анально-садисткие стремления начинают доминировать в сексуальной жизни пациента, а его отношение к объектам становится крайне амбивалентным. Компульсивный невротик либо полностью отказывается от генитальной функции, либо его генитальнме стремления смешиваются со стремлениями из прегенитальной фазы, и он совершает коитус с помощью анальных и садистских действий и фантазий.

Таким образом, при компульсивном неврозе генитальная организация регрессивно перестраивается, но не уничтожается полностью, как при шизофрении; генитальные стремления, представляющие собой ненарушенную часть фаллической организации, просто используют анально-садистские желания и идеи, но не возвращается на эту стадию развития. Поэтому компульсивный невротик не является ни импотентом, ни откровенным извращенцем.

Может возникнуть вопрос, почему возвращение либидо на стадию развития, где так сильны деструктивные инстинкты, не приводит к полному отказу от объектов, то есть, к психозу. Опыт показывает, что у компульсивного невротика в самом начале жизни возникла очень сильная привязанность к кому-то из ближайшего окружения. Эта привязанность очень прочна и продолжает существовать в то время, когда происходит фиксация. Этой привязанности может угрожать только регрессия, породившая болезнь.

Анализ помог проследить крайне сильную привязанность пациента к бабушке вплоть до второго года его жизни. Бабушка была единственным человеком, которого пациент по-настоящему любил, вплоть до начала болезни. В шестнадцать лет, через три года после начала болезни, он стал свидетелем се смерти. Это было зимней ночью. Он был в комнате, смежной с комнатой бабушки, учился и размышлял и, как обычно, пил горячий чай. Из комнаты, в которой лежала умирающая бабушка, он услышал стоны и хрипы, а затем внезапно наступила тишина. Он был уверен, что его бабушка только что умерла. Но это не произвело на него не малейшего впечатления; он не шевельнулся и не сообщил своей семье о том, что случилось, потом, что боялся, что общая кутерьма помешает ему учиться и пить чай. Только допив чай и выучив то, что хотел, он разбудил свою семью. Но после этого его охватило ужасное раскаяние и отчаяние. Он очень долго упрекал себя за то, что был так жесток с бабушкой, с единственным человеком, которого любил.

Этот пример демонстрирует, что у компульсивного невротика либидозная привязанность формируется в то время, когда сексуальное развитие еще далеко от завершения. Другими словами, выбор объекта обгоняет сексуальное развитие, и в нем появляются нарушения, только когда происходит регрессия. Именно благодаря ранней либидозной привязанности и сохранившейся части фаллической организации, компульсивный невротик сопротивляется полному отделению либидо от объектов. Конечно, после регрессии его отношение к объектам становится амбивалентным, но он все еще постоянно борется за обладание объектом, который продолжает существовать для него. в отличии от психотика, для которого объект исчезает.

Если выбор объекта — нарциссический, тогда регрессия может привести к психозу При нарциссическом типе любви, либидо вначале отступает частично, это означает, что либидо отступает от гетеросексуальных объектов, а то, что от него остается, регрессирует на фалло-нарциссическую стадию. Тогда пациент любит в объекте собственное отражение. Таким образом возвращается к жизни вторая предварительная стадия любви — «проективная» стадия. Из такого отношения часто развивается параноидальная мания преследования. Преследователь соответствует отвергнутому желанному гомосексуальному объекту. Неудовлетворенные гомосексуальные желания являются источником жестоких страданий параноика. Он чувствует, что преследователь мучает его всеми возможными способами. Явный гомосексуалист-непсихотик тоже страдает от того, что ему трудно удовлетворить свои сексуальные потребности, но его страдание не превращается в манию преследования. Страх кастрации часто усиливает конституционные склонности гомосексуалиста. Из-за страха кастрации он отказывается от женщины и обращается к мужчине. Во многих случаях открытая гомосексуальность представляет собой успешное бегство от кастрации. Хотя откровенный гомосексуалист и активен, и пассивен по отношению к объекту любви, он, по большей части, все же активен. Параноик же не пытается активно избежать угрозы кастрации и не проявляет активность в стремлении к объекту любви; он пассивен. Муки, которые он претерпевает от своего преследователя, символически обозначают кастрацию. У параноика, в отличии от гомосексуалиста, кастрация как бы уже совершена. Параноик относится к кастрации пассивно. Он даже проявляет к ней мазохистское стремление. Может показаться, что это противоречит тому, что параноик отгораживается от преследователя с помощью ненависти и агрессии, то есть с помощью садистских импульсов. Однако, садизм и мазохизм, в сущности, не противоречат друг другу; это просто разные проявления деструктивных инстинктов, которые, при садизме, направлены на внешний мир, а при мазохизме направлены внутрь, на эго. Параноик с манией преследования защищается с помощью садизма от пассивной гомосексуальной привязанности. В связи с этим надо упомянуть еще один фактор: как правило, преследователь появляется сзади и часто отождествляется с фекалиями. Некоторые авторы, например ван Офуйисен, говорят об анальном преследовании. В этой связи я не могу не вспомнить о фантазии, которую рассказали мне два пациента из разных стран и разных социальных слоев, и их рассказы совпали почти слово в слово.

Оба пациента были склонны интерпретировать происходящее вокруг них и параноидальном ключе Оба пациента рассказали одну и ту же фантазию в связи с обсуждением комплекса кастрации. Краткое содержание этой фантазии таково во время дефекации человек понимает, что его фекалии бесследно исчезают, считая, что это дьявол украл его фекалии, он сходит с ума .Один из этих пациентов, даже пытался убедить меня, что один из его одноклассников, играя роль дьявола, действительно свел с ума ненавистного учителя.

Чтобы связь между страхом кастрации и анальным преследованием стала еще более очевидной, я приведу эпизод, произошедший во время работы с шизофреником.

Пациент явно проявлял по отношению ко мне агрессивную гомосексуальность, но отказывался обсуждать это со мной. Поскольку эта тема постоянно вторгалась в его мысли, и он постоянно пытался от нее уклониться, я, в конце концов, сказал ему, что бесполезно отказываться обсуждать со мной эту тему, потому что на этой стадии анализа нам неизбежно придется говорить обо мне. Реакция была совершенно неожиданной. Его поразил приступ жуткого страха. Он в ужасе принялся метаться по кушетке, издавать нечленораздельные звуки, схватился за голову, потом за гениталии, а потом прижал руки к животу. Чудовищный страх не давал ему произнести ни слова .Похоже было, что с помощью этих движений он пытается защититься. На следующий день я попытался разузнать, что произошло во время его приступа. Я узнал, что после моих слов его охватил непреодолимый страх, он был уверен, чтоо я собираюсь убить его чтобы защититься от моего нападения, он закрыл голову руками. Но он тут же стал бояться, что я угрожаю его гениталиям, и попытался защитить их руками. В конце концов, его страх трансформировался в совершенно невыносимое предположение о том, что я собираюсь засунуть руку ему в анус, чтобы вырвать у него внутренности. Дальнейшие исследования показали, что его страх передо мной соответствовал его собственной гомосексуальной агрессии, направленной на меня. Страх смерти соответствовал на более глубоком уровне страху кастрации, а на еще более глубоком — пассивно-анальному и мазохистскому стремлению совершить со мной половой акт, в его сознании это стремление проявилось, как мое намерение его кастрировать.

Иногда фекалии сознательно не выпускаются из-за страха анальной кастрации (отождествление пениса с фекалиями).

Этот эпизод демонстрирует также, насколько быстро либидо отступает на самую низкую позицию, как только пациент пугается собственных инстинктивных импульсов. Либидо устремляется в направлении, обратном нормальному прогрессивному пути развития

Очевидно, что при паранойи нарциссическое либидо регрессирует на анально-садистскую стадию, где вновь начинают доминировать деструктивные инстинкты Любовь вновь становиться проективной.

Для паранойи характерна особая ревность, которую следует отличать от обычной ревности, связанной с соперничеством; тут я хотел бы привести короткий, но очень содержательный пример такого душевного расстройства.

Пациент пожаловался, что ею жена ревнует, не имея на то никаких основании, и попросил меня поговорить с ней. Она пришла на анализ, но через три недели лечение пришлось прервать по независящим от нас обстоятельствам. Однако, за это короткое время я успел узнать достаточно, чтобы составить представление о ее инстинктивных склонностях.

Прежде всего, я хотел бы упомянуть, что хотя ее муж знал ее с детства, он влюбился в нее, только когда увидел в ее брюках для верховой езды. Один этот факт уже достаточно характеризует взаимоотношения этой пары.

У нее было множество любовных приключений, и она не способна была постоянно находиться с одним мужчиной, исключениями из этого правила были ее первый муж и ее второй, нынешний муж. Хотя оба плохо с ней обращались, она оставалась с ними. У нее было много подруг и с некоторыми из них у нее были эротические связи.

После рождения ребенка, она заподозрила, что муж изменяет ей с женщиной, которую она страшно ненавидела. Ничто не могло убедить ее в том, что ее подозрения безосновательны и, как это бывает при паранойи она находила все новые и новые подтверждения своих подозрений.

Вот как началось это расстройство когда она была беременна, она познакомила мужа с женщиной, которая тогда была ее близкой подругой и посоветовала ему заниматься с ней сексом, пока она сама не сможет этого делать. Много позже, когда муж полностью порвал отношения с этой женщиной, пациентка отказывалась поверить в это и изводила его неистовой ревностью. Он не знал, что сделать, чтобы успокоить ее. Чтобы проверить, любит ли муж до сих пор ее предполагаемую соперницу, однажды вечером она надела светлый парик, напоминающий волосы ее бывшей подруги, и в таком виде легла спать. Когда муж пришел домой он, ничего не подозревая, в темноте лег рядом с женой. Тут она прыгнула на него, пытаясь совершить половой акт в мужской позе и начала бить его. С помощью этого «маскарада» она сорвала маску со своей ревности. Она познакомилась со своей предполагаемой соперницей при очень интересных обстоятельствах. Она увидела, как та танцует в баре, и была так очарована ее поразительно светлыми волосами, ее беззаботным поведением и грациозными движениями, что кивнула ей, разговорилась с ней, когда та закончила танцевать и тут же с ней подружилась. Таким образом, именно она познакомила женщину, которую сама любила, со своим мужем, а затем стала преследовать его своей ревностью. Анализ, который мы успели только начать, выявил факты, объяснявшие такое страсчное влечение. Пациентка была блондинкой, пока ей не исполнилось десять или двенадцать лет, и ее волосы потемнели только в подростковом возрасте. Ее всегда привлекали блондинки. Кроме того, она сама была беззаботной, энергичной и, во многих аспектах, напоминала мужчину.Таким образом, в своей подруге она любила собственную личность. Когда она почувствовала, что подруга а изменила ей, ее любовь превратилась в ненависть, которая, однако, скорее была защитой от гомосексуального влечения, а не желанием отомстить. И тут, как и при настоящей паранойе с нарциссическим выбором объекта, либидо регрессировало до садизма. Поскольку отсутствовал настоящий объект, ее подруга, садизм был перемещен на мужа.

Позже мы подробнее рассмотрим чувство вины. Сейчас я только хотел бы добавить, что оно существует в большинстве психических заболевании, но может отсутствовать при некоторых явных извращениях. Если чувство вины присутствует, оно может внести свою лепту в удовлетворения мазохистских стремлений, в виде широко распространенных фантазий об избиениях. Мазохизм, в какой бы форме он не проявлялся, означает страдание. Каждый невроз в определенной степени содержит в себе потребность в страдании, при одних формах невроза мазохизм сильнее, при других слабее. Иногда он сознательный, иногда бессознательный. Но в любом неврозе присутствует потребность в страдании, которая в значительной степени ограничивает наслаждение жизнью.

Не всегда возможно отнести мазохизм к одной из трех форм. Но очевидно, что при одних заболеваниях доминирует одна форма мазохизма, а при других — другая, что и придает болезни характерные черты.

Мы достигли области, в которой невозможно понять инстинктивную жизнь без точных знаний о процессах, протекающих внутри эго. Заканчивая эту главу, я попытаюсь вкратце обрисовать инстинктивную жизнь невротика, хотя крайне трудно составить характеристику, которая подошла бы ко всех формам неврозов.

Самая общая характеристика такова в результате блокирования инстинктивных энергий (скапливания либидо), инстинктивная жизнь каждого невротика находится под огромным напряжением. Она похожа на бочку с порохом, которая может взорваться от тобой неосторожности. Во-вторых, часто ослаблена способность к сублимации, поскольку, вследствие фиксации, сексуальные инстинкты стремятся к повторениям и только с большим трудом могут быть перемещены на другие, несексуальнме цели. В инстинктивных стремлениях нет целостности. Даже если в ходе смешения инстинктов деструктивные инстинкты были подчинены, либидо без помех дошло до генитальной стадии и был сделан выбор объекта, может случиться так, что в зрелости невозможно объединить чувственные и нежные стремления. Если невротик вовсе не достиг генитальной стадии или достиг ее не полностью, когда при первой же встрече с реальностью сексуальность нарушается, происходит разъединение инстинктов и деструктивные инстинкты вновь получают былую власть. Они вступают в борьбу с сексуальными инстинктами; при тяжелых заболеваниях они контролируют всю психическую жизнь. Если эдипов комплекс был преодолен, во время болезни он вновь разгорается, принося с собой все свои последствия инцестуозные желания, жажду мести, комплекс кастрации и так далее. В каждом неврозе присутствует более или менее серьезное нарушение связей с объектами либидо. При психозах такое нарушение приводит к полному отстранению от мира и к враждебности по отношению к нему.