Историзм трагедокомедии "владимир"

"Обращение Феофана Прокоповича к отечественной историче­ской теме отнюдь не являлось случайностью. Автор "Владимира" при­давал большое значение разработке материалов истории России и по­пуляризации исторических знаний. По свидетельству Н.Петрова, из всех составителей риторик только Прокопович включил в свой курс риторики "отдел о способе писания истории". Прокопович сетовал на ее малую разработанность применительно к России. "Сколько слав­ных дел нашего отечества забыто совершенно, — писал он, — и что оно совершило до сих пор, — едва что передано памяти потомства"...

Трагедокомедия "Владимир" правдиво воспроизводит в драмати­ческой форме важное историческое событие — введение в Древней Руси в конце X века христианства как государственной религии. Ос­новываясь на летописном рассказе и на первой печатной книге по ис­тории России "Синопсисе", Феофан Прокопович раскрывает в ис­полненном драматизма действии основной смысл изображаемого со­бытия, убедительно показывая, что введение христианства способ­ствовало укреплению внутреннего и внешнеполитического положе­ния России, ее сближению с Византией, ее культурному и духовному развитию.

В пьесе фигурируют лица, взятые из истории: князь Владимир Святославич, его брат Ярополк (тень Ярополка), сыновья Владимира Борис и Глеб, греческий посол. Автор правдиво, вплоть до деталей, воспроизводит по летописи картину убийства Владимиром Ярополка, которого подняли "на мечы" два воина, когда он переступил "праг" дома своего брата. В пьесе отражены черты характера князя Владимира — его воинственность, женолюбие, любовь к просвещению. В соответствии с источниками отмечена его первоначальная привер­женность к язычеству, которую сменила истовая христианская рели­гиозность. В высказываниях Владимира, в его поведении угадываются страстность его натуры, необузданность его нрава, подчеркнутые вве­дением аллегорических персонажей. В связи с особенностями темати­ки пьесы, носящей идеологический характер, в пьесе уделено доста­точное внимание языческим богам: Перуну, Позвизду, Купале, Коля­де, Волосу, Ладе. Этим богам отведены особые небольшие разделы в летописи и в "Синопсисе". В полном соответствии с даваемыми им там характеристиками, о Перуне, например, в пьесе сказано устами жреца Курояда, что он есть "бог молниеручный", и о боге Ладе устами другого жреца Пиара говорится, что после разгрома, которому под­верглись языческие боги, он "не может уже плясати"...

Взявшись за разработку исторического сюжета, Прокопович от­казался от последовательного драматического переложения летопис­ного повествования о крещении Руси. В его пьесе пропущены некото­рые важные эпизоды и обстоятельства, тесно связанные в летописном рассказе с основным событием. Ничего не говорится об "испытании вер", связанном с прибытием послов из разных стран, с рассказом об исповедуемых в них религиях, о совещаниях по этому поводу с "болярами" и "старцами градскими" (эти совещания заменены разговорами на тему о христианстве с Борисом и Глебом), о взятии Владимиром Корсуня (Херсонеса). В пьесе лишь упомянуто о победе над греками, одержанной перед самым принятием Владимиром христианства, но что это была за победа и как она была связана с решением о переходе в христианство — об этом в пьесе ничего не сказано. Автор оставил без внимания немногочисленные имена, которые встречаются в соответ­ствующем месте летописного повествования. Не упомянуто даже имя греческой царевны Анны, сестры Василия и Константина, на брак Владимира с которой греческие цари согласились лишь при условии принятия Владимиром христианства ("аще ли не крестишися, не мо­жем тебе дата сестры нашея"). Не воспользовавшись упоминанием о лицах исторических, Феофан Прокопович ввел в свою пьесу лиц вы­мышленных. Таковы Мечислав и Храбрий — помощники Владимира, энергично участвующие в утверждении новой веры и сокрушении языческих идолов... Вымышленными являются также имена языче­ских жрецов Жеривола, Пиара и Курояда, которые, как и имя Храбрия, принадлежат к числу имен, обладающих определенным значени­ем. В период крещения Руси не существовало оформленного сословия жрецов, но были волхвы, игравшие известную роль в делах культа и в быту славян-язычников. Хотя летопись ничего не сообщает об актив­ной борьбе жрецов или еще кого-либо за сохранение язычества, автор пьесы вполне правомерно построил свое произведение, имеющее ярко выраженный идеологический характер, на конфликте между сто­ронниками язычества и христианства. К последним кроме Владимира, Мечислава и Храбрия принадлежит греческий посол, названный в пьесе Философом. Это название не является произвольным — оно фигурирует в летописи, где беседам Владимира с греческим послом отведено большое место. Но в летописи Философу дано имя — Ки­рилл, опущенное автором пьесы. Видимо, это сделано с умыслом, что­бы еще больше подчеркнуть ту роль, которую играет в пьесе данный персонаж. Конкретное имя частного лица принизило бы эту роль. Вы­мышленный конфликт, развивающийся весьма энергично, имеет прочную историческую основу. Хотя отдельные его перипетии услов­ны, в целом он связан с действительным развертыванием события и в наиболее ответственных местах опирается на летописный текст. Та­ков, например, рассказ Храбрия о том, как крестился князь Владимир, основывающийся на содержащемся в летописи рассказе посланцев князя о посещении ими греческого храма". — Бочкарев В.А. У исто­ков русской исторической драматургии (Последняя треть XVII — первая половинаXVIII века). Куйбышев, 1981. С. 46—50.