27. Эпилог

Памятные даты, глубоко личные для нас, сами собой оживляют и приближают прошлое. В день десятилетия окончания школы Лиде и Вадиму было что вспомнить. Но с утра у Вадима была репетиция, у Лиды — обычные для завлита дела в театре. Вечером Вадим смотрел ввод в спектакль нового исполнителя. Лида была дома одна. Ей тоже еще предстояло поработать. Конечно, с утра пишется легче, но у всякого, кто служит в театре, он забирает лучшую часть дня. Лида помнила завет Галановой: творческий труд выходных не знает. Сейчас она заканчивала статью о премьере в ТЮЗе — спектакле для дошкольников «Аленький цветочек». Лиде не хотелось, чтобы это была просто рецензия. Через оценку одной постановки она решила выйти на проблемы театра для самых маленьких. Собираясь с мыслями, Лида перелистывала замечательные иллюстрации художника Билибина к русским народным сказкам. В этот вечер ей настроиться было труднее, чем обычно. То и дело Лиду отвлекали воспоминания... ...Повезло ли ей в жизни? Сегодня она могла ответить на этот вопрос определенно: да! Хотя многое далось не сразу, через преодоление нелегких обстоятельств, а главное — себя. Не поступив тогда в институт, Лида сделала попытку порвать с театром. Но не смогла. Работая в библиотеке, она снова готовилась и через год опять не прошла по конкурсу. Посоветовавшись с Верой Евгеньевной, Лида устроилась в театр реквизитором и продолжала готовиться. И еще через год стала студенткой заочного отделения театроведческого факультета. А когда судьба Вадима определилась, он вызвал к себе Лиду, и они стали мужем и женой, как будто это давно было между ними решено. Они были хорошей парой, их объединяло многое, и прежде всего — общая жизненная цель. С первых дней семейной жизни Лида поняла, что такая трудная работа, какая была у Вадима, может идти успешно, только когда обстановка дома подчинена главному: творчеству. И что она сама должна   не   только   помогать   Вадиму,   но   и   не   терять   себя, тоже расти творчески... ...Лиде, наконец, удалось сосредоточиться. Она писала, что чувство театра закладывается в человеке с первых спектаклей, которые он видит в жизни; потому театр для дошколят должен быть настоящим — современным, мудрым и простым как правда. И еще — неожиданным... К счастью, в новом спектакле были моменты, которые Лида могла привести в подтверждение своей мысли. Через три часа Лида закончила статью. Теперь она принадлежала сама себе и могла предаться воспоминаниям. Перед ней лежали письма и телеграммы от бывших студийцев. Друг о друге они были осведомлены хорошо, но каждую новость воспринимали с большим интересом. Ни одна из судеб не пропала, никто не заблудился в жизни. С Кириллом они виделись часто: он приезжал из Ленинграда оформлять спектакли и в скором времени должен был переселиться в их город, принять на себя должность главного художника театра. Иногда по приглашению Вадима прилетала и Геля — делать костюмы к классическим постановкам. Со временем Вадим надеялся усилить руководящий состав театра еще двумя сильными специалистами: Ильей и Виктором, которые работали сейчас в разных городах, один — завпостом, другой — заместителем директора театра. Стас и Даша стали актерами первого положения и работали в одном из крупных театров на Урале. Три девочки, закончившие Одесское училище, были зачислены в штат их любимого театра: Лера стала ведущим осветителем-регуляторщиком; Люба не так давно приняла у ушедшей на пенсию Зои Ивановны гримерный цех, и с ней, как с мастером, считались даже народные артисты. Нина работала бутафором, производя для сцены маленькие шедевры. Все трое чувствовали себя в театре нужными и желанными. Вышли ли из бывших галановцев знаменитости? Разве в этом дело? Цель творчества — самоотдача,  А не шумиха, не успех... — сказано у поэта. Впрочем, Тимофей Блохин стал популярным чтецом, мастером художественного слова. В городе, где работали Вадим и Лида, в скором времени ожидались его гастроли. Словом, каждый, кого искусство «не отпустило», рано или поздно нашел себя в нем. Те же, кто понял, что театр в их жизни — сопутствующее увлечение, обрели себя в других видах деятельности. Ни для кого студийные годы не прошли напрасно. Постоянно переписывалась Лида с Ксаной. Так же как и Денис, она окончила педагогический институт, и из них получились хорошие учителя. С легкостью оба справлялись с самыми трудными классами, всегда были вооружены юмором, умели увлечь воображение ребят. Денис и Ксана действительно организовали народный учительский театр, который процветал в их городе. Из тех, кто выбрал себе дело, далекое от театра, известным человеком стала когда-то тихая, незаметная Надя. Она была уже заместителем директора крупного завода, депутатом горсовета. Однако по-прежнему не пропускала в театре ни одной премьеры и говорила, что это очень помогает в ее работе. «Без театра и студии,— признавалась она Ксане при встрече,— я не научилась бы работать с людьми, понимать их». На том же заводе трудился и Боба. На вопрос Ксаны, как ему работается под началом Надежды, Боба сказал одно слово: «справедливая». И в этом была исчерпывающая характеристика ученицы Галановой. Боба изменился, сделался более вдумчивым, не таким шумным и тоже с благодарностью вспоминал студию. Говорил, что именно тогда он научился жить в коллективе, быть обязательным, пунктуальным. Не поступивший в литературный институт Антон действительно окончил мореходку и стал «морским волком». Но никогда не оставлял мысль о драматургии. Он убедился на практике, что нельзя писать для театра, не зная его, и ничего нового не скажешь о море, если ты не моряк. В долгих, порой полугодовых рейсах с ним всегда был мир его воображения и лист бумаги. Он посылал Вадиму один за другим варианты своей пьесы «Вечер на рейде», пока наконец Вадим не признал ее завершенной и не счел возможным включить в репертуарный план театра. Мало что знали ребята только об Инге. По слухам, она работала лектором общества «Знание» в каком-то городе и ею были довольны... А Вера Евгеньевна по-прежнему играла в своем театре и выпустила еще две группы студийцев. Все бывшие ее ученики продолжали жить под ее внимательным взглядом. Лида перелистывала телеграммы, письма... Перед глазами вставали картины прошлого, лица... А в это время Вадим в зрительном зале шепотом диктовал своему ассистенту замечания артистам, техническим цехам и прежде всего вновь введенному. Дебютант работал хорошо. Его роль, по существу, заканчивалась в первом акте, правда, был еще маленький выход близ финала. Вадим не имел обыкновения уходить из зрительного зала во время спектакля, но на этот раз   позволил себе исключение. Отпустил ассистента и вошел в свой кабинет. Впереди было около часа. Приглушил внутреннюю трансляцию и сел за стол. Мысленным взором пробежал прошедшие с окончания школы события... ...Студенческие годы бывают раз в жизни. Они прошли насыщенно, напряженно. К третьему курсу Вадим начал искать для себя театр, где бы осуществить дипломный спектакль. Неустанно писал в самые удаленные уголки страны. Наконец, один из сибирских театров заинтересовался возможностью получить молодого специалиста. Конечно, поначалу было нелегко: режиссеров-новичков в любом театре ждут немалые испытания. Но у Вадима оказалось достаточно характера, чтобы преодолеть скепсис «стариков», освоиться в незнакомом ему коллективе, сориентироваться в производстве. И как все уже догадывались к премьере, начинающий режиссер по распределению без колебаний остался в этом театре. И вот уже год как на плечи его легла судьба театра в целом: он стал главным режиссером... ...Немного посидев, Вадим раскрыл томик Станиславского, который был для него настольным в буквальном смысле слова, и в который раз прочел: «Сила театра в том, что он коллективный художник, соединяющий в одно гармоническое целое творческую работу поэтов, артистов, режиссеров, музыкантов, танцоров, статистов, декора-торов, электротехников, костюмеров и прочих деятелей сцены. Это большая, сплоченная и хорошо вооруженная армия воздействует одновременно, дружным натиском на целую толпу зрителей театра, заставляя биться сразу, в унисон, тысячи человеческих сердец». Вадим задумался. Действительно, все, что он пытался делать в своей профессии, он осуществлял не один. Начиная с первых этюдов и выступлений на школьных вечерах, кончая сегодняшним спектаклем — во всем были мысли, частицы души, энергия его товарищей и коллег. В этом-то и заключалась сила избранного им, Лидой, Антоном, Кириллом, Гелей, Дашей, Стасом,    Любой, Ниной, Виктором и Ильей дела жизни. Вадиму вспомнилось высказывание о Станиславском прославленного английского режиссера Гордона Крэга, которое поначалу его поразило. Вопреки привычному, уже бесспорному для всех мнению, что учение Станиславского и он сам — достояние всего мирового театра, Крэг утверждал, что главный секрет Константин Сергеевич унес с собой. Секрет этот — в непостижимо страстной любви к театру: «Ни один человек не имеет такой любви, как тот, который положил жизнь за свою работу». Именно такой любви к театру учила своих питомцев Вера Евгеньевна Галанова...