22. Душа и маска

На одном из занятий Даша спросила: —    Вера Евгеньевна! Можно деликатный вопрос? Тем, кто будет поступать на актерский, вы поможете подготовиться? Я почему спрашиваю — я слышала, что не любят, когда готовят. Стараются срезать. Это правда? — Вопрос поняла. Отвечу. Но знаете что: давайте прежде поговорим, как на сегодня определяются планы каждого. Для кого не тайна — объявите, тогда и мне будет яснее, как планировать нам программу будущего года. Студийцы высказались, как сидели — по кругу. Геля твердо объявила, что решает стать художником по костюму. Виктор — что намерен поступать в ГИТИС на экономический, Илья — в Студию МХАТа на постановочный, Кирилл — туда же, но со специализацией художника-постановщика. Нина сказала, что ей хочется быть бутафором, Лера — электротехником. Люба колебалась между мечтой о сцене и о гримерном факультете; Антон — между морем и драматургией, Надя промолчала, Вадим заявил твердо — режиссерский. Остальные — Ксана, Инга, Денис, Боба, Стас, Даша, Тима, Лида — с разной степенью уверенности подтвердили: актерский. Галанова выслушала каждого молча, и на лице ее ни разу не выразилось ни одобрения, ни сомнения. Только загибала пальцы, когда говорили «актерский». Как я и полагала, половина из вас подумывает об актерском пути... Теперь отвечу на твой вопрос, Даша. Говорят, что за год-два можно научить танцевать даже медведя. Только будет ли это хореографией? Да, на вступительные экзамены нередко приходят натасканные абитуриенты. Это бросается в глаза сразу. Тем более что часто их готовят недостаточно квалифицированные люди. Комиссия справедливо предпочитает неумелость... Но вы же нас можете правильно подготовить! — перебила Даша. Очевидно. Но не буду этого делать по другой причине. Нам, педагогам, опыт дает заманчивую, но опасную возможность: добиться, чтобы вы выглядели на экзамене профессионально значительно лучше, чем вы есть на самом деле. Это же великолепно! — воскликнула Ксана. Как посмотреть... С моей стороны это значило бы обвесить покупателя. —    Это что — принцип? — спросила Инга. Не только. Некоторые выпускники театральных школ ничего толком не умеют, кроме как блестяще читать отрывки, с которыми поступали. Значит, учили так,— сказал Кирилл. Видите ли...— размышляла Вера Евгеньевна.— Мне бы хотелось, чтобы и студентами вы надеялись прежде всего на самих себя. В старые времена один плясун хорошо заметил: чтобы научить плясать, никто не возьмет в руки твою ногу и не будет бить ею об пол. Лучше или хуже будут ваши педагоги — не им становиться актерами. Отказываетесь, значит, нам помогать?— приуныли ребята. Нет, помогу. Только не натаскиванием, а консультациями. И при одном условии: если инициатива будет ваша. Бездействующий не получит ничего. Даже напоминания. А что, если в будущем году выделить для этого один день в неделю? Что же, возможно. А любопытствующим можно будет присутствовать?— осведомился Антон. Конечно! И помогать. Не случайно мы все занимались основами актерской школы. Теперь у меня вопрос. Кто уже запросил условия поступления из институтов? Как выяснилось, трое: Геля, Кирилл, Вадим. —    А что же остальные?.. По просьбе группы, готовящейся на актерский факультет, еженедельные консультации Галанова начала даже раньше — весной девятого класса, по воскресеньям. В конце одного из занятий Денис спросил: А   что,   если   я   на   экзамене   покажу   еще   и   пародии? На нас? — полюбопытствовала Геля. Могу на Ширвиндта и Державина, на Караченцева... На экзамене лучше без этого,— сказала Галанова.— И вообще, я не зря вас предупреждала: пародии — дело опасное. Для голоса? — переспросил Денис. И это тоже. Голоса ваши переживают период ломки. Он продолжается несколько лет (и у девочек тоже, хоть и не так заметно). В эти годы надо относиться к своему голосу, как к хрустальной посуде. Чрезмерная нагрузка (я уж не говорю о курении — о нем мечтающему о сцене вообще надо забыть!)— и хроническая болезнь связок на всю жизнь. Но дело не только в этом. А в чем?— не унимался Денис.— Вы сами говорили, что способность к перевоплощению надо развивать. Когда я была чуть постарше вас, я тоже открыла в себе этот дар пародиста. В институт со мной вместе поступал один молодой человек. Он как раз продемонстрировал несколько отличных пародий на тогдашних знаменитостей, Педагоги смеялись от души, но юношу не приняли. На следующий день на заседание кафедры явилась его тетка. Она долго убеждала членов комиссии проэкзаменовать племянника еще раз. И когда ей окончательно отказали, тетка сорвала с себя парик, и оказалось, что это сам поступающий. Случай попал в газету, молодого человека прослушали еще раз, но в институт все-таки не взяли. Из принципа?— спросил Боба. Нет! У него действительно не было подлинных актерских способностей. Ну, это я просто отказываюсь понимать,— изумлялась Инга. Все, чем он поразил: и копирование, и розыгрыш — относится к актерству в жизни и, как ни странно, не имеет ничего общего с искусством. Более того, даже не полезно с точки зрения развития актерских данных. Художественный образ создается по совершенно иным законам. Эту мысль точно сформулировал французский режиссер Луи Жуве. Он утверждал, что копиист способен только делать мертвые слепки, а настоящему художнику требуется «широкий мазок Рембрандта». Я перестала копировать своих знакомых и тогда только почувствовала, что становлюсь актрисой. Некоторые способности в нас дополняют одна другую, а иные истребляют друг друга. Я завела этот разговор не случайно. Культивируйте в себе все, что обогащает и расширяет ваше основное дарование, и не позволяйте развиваться способностям-сорнякам. Вы, очевидно, уже знаете, что основу вступительного конкурса по актерскому мастерству составляет чтение трех-четырех отрывков — прозы, стихов, басни. Иногда вместо басни можно предложить фрагмент из сказки. Некоторым хватает трех вещей, кому-то лучше иметь про запас четвертую и пятую. Но чересчур распыляться не советую. Что здесь важнее всего? Чтобы материал соответствовал вашим данным. В этом случае неправильным выбором вы не покупателя обвесите, а обсчитаете самого себя. Конечно, хорошо, когда исполнитель влюблен в то, над чем он работает, но это не единственный критерий. Предпочтение надо отдавать тому, что, как вам кажется, вам могли бы дать играть в театре. Далее. По характеру отрывки не должны дублировать друг друга. Лучше брать то, что другие не читают? Желательно. Представьте себе, что вы — педагог, и ежегодно из двух тысяч поступающих сто предлагают «Бой с барсом» или «Ворону и лисицу». С ума сойдешь,— сказал Денис. То-то и оно. Теперь — впечатление о поступающем у педагогов складывается с первых же минут. А перед их глазами ежедневно проходят сотни. Значит, отрывки не должны быть длинными. Примерно одна — три страницы. ...И еще темпераментными!— добавил Стас. Да, но... Кто скажет, в чем «но»? Темперамент — понятие не количественное, а качественное,— откликнулся Вадим. Справедливо,— улыбнулась Галанова.— Вижу — растете. Еще раз напомню, что в среде абитуриентов под темпераментом чаще всего подразумевают крик, искусственную самонакачку. А это не имеет никакого отношения к подлинному темпераменту. Предельная вера и увлеченность рассказываемым, огонь души в передаче ваших видений, личных пристрастий, стоящих за текстом,— вот  что  есть  настоящий  темперамент.   Но  даже   самое темпераментное чтение может быть  безадресным. Что это значит?— спросила Инга. Вы помните, как на репетициях Александр Федорович не допускал, чтобы молодые актеры выдавали темперамент ради темперамента? Каждой фразой он заставлял... Воздействовать на партнера,— продолжила Лида.— Но кто здесь партнер? Экзаменаторы, кто же еще! И что, так им в глаза и читать? Так и читать! А то непременно остановят, скажут: «Нам рассказывайте». Исключения составляют только лирические моменты, когда разговор идет с явно отсутствующим партнером. Например: Я не унижусь пред тобою лучше прямо экзаменаторам не произносить. Но даже и на таком тексте надо косвенно воздействовать на собеседника. Словом, материал должен быть... Действенным!— догадались ребята. Назову еще одну предпосылку верной подготовки. Вступительный конкурс в театральный институт — не шутка. И приходить на него надо в готовности номер один. Потому пусть репертуар ваш не будет сырым. Год на выбор и подготовку его — немного. А можно я расскажу случай?— сказал Боба.— Один парень пришел на экзамен просто поболеть за друга. Тот прочитал, выходит. «Ну как?» Вместо ответа друг берет и заталкивает его в аудиторию. Пришлось читать. И из всех поступавших в этот день прошел он один. Бабушкины сказки!— не поверил Денис. Почему,— не согласилась Галанова.— В искусстве случайностей и исключений сколько угодно. Но если вы идете в театр с  серьезными   намерениями,  ориентироваться   надо   не   на   них. Вера Евгеньевна! Вы обещали просветить нас насчет амплуа). — напомнил Стас. — С удовольствием,— откликнулась Галанова.— Слово это родилось во французском театре и означает специализацию актера на определенные роли. А ведь Станиславский но признавал амплуа,— вспомнил Вадим.— Он говорил: «Фамусов по амплуа — благородный папаша, а в чем же его благородство? Софья — героиня, а ведь ничего героического в ней нет». Я читал об этом в книге Горчакова «Режиссерские уроки Станиславского». Верно! Смотрите с другой стороны: Онегин, Чацкий, Печорин, Владимир Дубровский, Ромео, Гамлет, Дон Карлос, Незнамов в «Без вины виноватых»— все это кто по амплуа? Герои. Однако как различны все они между собой! Кто знает крылатый афоризм Станиславского по этому поводу? Не характерных ролей не существует! — вспомнил  Стас. Молодец. Так вот: настоящий режиссер постоянно заботится, чтобы актер не заштамповался на однотипных ролях. Открою вам секрет: когда у нас возобновляли «Горе от ума», Олег Сланцев очень надеялся, что его назначат на Чацкого, и был весьма обижен, что получил Репетилова. Где ему догадаться, что это педагогический маневр Зотова: Александр Федорович таким образом «разминал» его перед тем, как дать ему Ромео. — Выходит, амплуа уже нет в театре? Это нафталин?— спросил Денис. А почему же,— возразила Даша,— на вступительных турах только об этом и говорят? А еще говорят,— включилась Ксана,— «Вашего плана у нас уже есть». Что: план и амплуа — разные вещи? Да, в прежнем понятии амплуа устарели. Во всяком случае, в подходе режиссеров к распределению ролей. Но в классификации актерских данных поступающих и выпускников — нет. А почему? Одно время театральные училища попробовали отказаться от амплуа. Режиссеры стали жаловаться, что выпускаются актеры без какой-либо специализации. Называется «характерный», а по существу — нечто неопределенное. Можно ли актера наименовать характерным только потому, что не нашлось для него никакого более конкретного определения? Ведь, по сути, он и не характерный тоже, если не может создать ни одного сочного характера. И появилось понятие «план» — более емкое, чем амплуа, но того же значения: соединение внешних и внутренних данных для исполнения определенного круга ролей. Все-таки нас, значит, будут по амплуа принимать? Или срезать?— вставил Денис. Да. Чуяло мое сердце! — отозвался Боба.— А что такое герой-фат? А инженю? А субретка? — посыпались вопросы. Вы перечисляете устаревшие названия амплуа. Правда, их вспоминают, когда"'речь идет о данных актера для классической пьесы. Инженю — это та же лирическая героиня, в идеале — Джульетта, Офелия. Субретка — актриса на роли резвых служанок. Вроде Лизы из «Горя от ума»? Да, или Дорины в «Тартюфе» Мольера, или горничной Тани в «Плодах просвещения» Льва Толстого. Фат — то же, что в жизни: неумный щеголь, хлыщ. Такой персонаж есть почти в каждом водевиле. Хлестаков — самый, пожалуй, яркий пример героя-фата. А почему он не просто фат? Потому что при всей пустоте Хлестакова смысловая нагрузка на этот образ очень велика. А как определить Марью Антоновну? Инженю-кокет. — А злодей? Есть такое амплуа? Было, но осталось в театре прошлого века. Злодеи перевелись? Скорее, изжит внешний штамп на подобные роли. Таким же образом исчезли: комическая старуха, резонер — рассуждающий, холодный герой. —    А что такое травести? Актрисы на роли детей и актеры на роли подростков. Происходит от французского «переодеваться». Амплуа дефицитное, особенно для тюзов. Чтобы стать актрисой-травести, надо быть маленькой ростом? — спросила Люба. Плюс вполне детское лицо, соответствующее сложение и внутренние данные для детских ролей. Вера Евгеньевна, расскажите нам: какие сегодня нужны театрам планы и как увязать с этим репертуар для поступления? — попросил Стас. В старину в России труппу комплектовали предположительно на «Горе от ума» и «Ревизора». Если обе пьесы расходились по ролям, считалось, что труппа набрана. Теперь к этому прибавились потребности современной драматургии, сегодняшние типы людей. Но и сейчас классика для актера — лучшая школа. И данные актера часто мерят по классике. Потому что актриса, осилившая ну хотя бы образ Нины Заречной в «Чайке» Чехова, после этого не хуже, а лучше сыграет, например, Нину в «Старшем сыне» Вампилова! Вера Евгеньевна, а если мои роли — старики? — поинтересовался   Денис. Тут есть препятствия. Пройти конкурс в учебное заведение с хорошей заявкой на возрастные роли еще можно, а устроиться потом в театр практически чрезвычайно сложно. В каждом коллективе хватает своих возрастных актеров. Не дожидаться же вам тридцать лет своего часа! Так что на экзамены рекомендуется приносить не возрастной, но разнохарактерный репертуар. Ударными в нем должны быть вещи вашего основного плана, но разные ВО жанрам. А что прежде всего нужно, чтобы убедить, что ты можешь быть актером плана героя? — задал вопрос Стас. Убедительность! А она состоит из вашей искренности, чувства правды и подлинной заинтересованности тем, о чем вы будете рассказывать словами ваших отрывков... Вера Евгеньевна,— опять вмешался Денис,— а комик — есть такой план? Для чего в программу для поступающих включена басня — как вы думаете? Чтобы проверить, способны ли мы создавать характеры... А еще? Чтобы узнать, есть ли у поступающего чувство юмора! А что, и героине нужен юмор? — спросила Инга. Все засмеялись. Я задала смешной вопрос? Сама не возьмешься на него ответить? Пока Инга искала ответ, инициативу перехватил Виктор: Инга, извини... Я думаю, что в наше время человек без юмора — это вообще... Несчастный случай! — нашел определение Антон. Вот именно! — согласилась Галанова.— Актер любого плана должен быть готовым играть всевозможный современный репертуар, а для современного человека юмор — не средство увеселения. Это и метод познания себя и действительности, и форма общения между людьми, и способ самозащиты. Поэтому человек, абсолютно лишенный юмора, для служения искусству в наше время едва ли пригоден. Вот почему в репертуаре каждого поступающего непременно должен быть хотя бы один отрывок, раскрывающий в нем чувство юмора или хотя бы какие-то его оттенки. Понятно! — сказал Боба.— Но меня тоже интересует вопрос Дениса: комик — есть такое амплуа? Сплошные комики! — заметила Даша. —    Народ смеяться желает!.. Спрос! Это верно. Спрос на хороших комедийных актеров всегда велик. Но сегодня лучше их определять как преимущественно комедийного плана. Если вы уверены, что юмор — основная или даже единственная ваша стихия на сцене, помяните мое слово: на экзаменах обязательно вам предложат показаться в чем-то не комедийном. А зачем это? Всякий, кто записал себя в комики, начинает, так или иначе, эксплуатировать свою способность смешить, то  есть?.. Комиковать! — нашел точное слово Тимофей. А это ведет к потере вкуса, комедийным приемчикам и, наконец, к комической маске. Маска имеет свойство быстро прирастать к лицу, в том числе и новичка. А театр — вы знаете — дело серьезное. И вот является поступать такой комик. Экзаменатору, естественно, хочется содрать с него маску, чтобы понять, есть ли под ней какое-то человеческое, гражданское «я». Вопросы не иссякали: А можно уйти от маски? Конечно, если находить в каждом комедийном образе «душу живу», не допускать самоповторения, не переносить приемов из отрывка в отрывок, из вчерашнего исполнения — в сегодняшнее. Вера Евгеньевна! Вы говорите: для героя главное — убедительность. А для комика? — поинтересовалась Люба. В комедийном материале прежде всего — заразительность! — уверенно определила Галанова. А как искать отрывки для поступления? — спросила Ксана. —    Впереди лето. К вашим услугам вся мировая литература. Последняя   фраза   звучала   устрашающе: ведь, чем шире возможности, тем труднее сделать выбор. Но несомненно, Галанова еще раз хотела подчеркнуть, что нянек нет. И ребятам ничего не оставалось, как запастись на лето книгами или записаться на месте отдыха в библиотеку и каждый день находить время для поисков отрывков для себя и товарищей по студии.