Партии во втором избирательном цикле

Интенсивные дискуссии перед вторым избирательным циклом о том, как должно измениться избирательное законодательство, включали и упорно продвигаемую представителями правящей группы позицию отказа от выборов. Это было вызвано обоснованным страхом снова потерпеть поражение, как в 1993 г. Появились идеи о необходимости создания двухпартийной системы с доминирующей партией. С. Марков, например, писал тогда: "...в целях политической стабильности антисистемная сила должна быть изолирована, поэтому оптимальным является стимулирование формирования двухполюсной партийно-политической системы" [Марков 1994: 44]. То обстоятельство, что представительство в парламенте получили избирательные объединения, политический характер которых представляется спорным, обусловили девальвацию статуса субъекта избирательного процесса; к следующим выборам были допущены все общественные объединения, что, конечно, снизило значимость собственно политических партий.

Партии первого поколения, основанные в 1990 - 91-х гг., и их лидеры играют все меньшую роль, часть из них исчезла с политической сцены, часть - растворилась в новых объединениях.

Накануне выборов 1995 г. появились новые тенденции в развитии партий.

Во-первых, появились новые коллективные акторы. Избирательные блоки приобретают статус объединений: Демократический выбор России (июнь 1994 г.), Общественно-политическое объединение "ЯБЛОКО" (январь 1995 г.). Начи-

стр. 165

нал с 1995 г., возникают новые объединения в патриотической части спектра, создаются новые административные партии.

Во-вторых, усиливается роль партий по сравнению с движениями. Для выборов ясная структура и прозрачная организация означают важный мобилизационный ресурс, которого не имеют движения. Среди вновь созданных организаций больше партий, чем движений, а существующие движения преобразуются в партии (ДВР, ДДР). По точному замечанию известного немецкого политолога фон Байме, "новые социальные движения... сменяются'politics asusuall' - партиями" [Beyme 1994: 327].

Центры принятия политических решений перемещаются от партий во фракции. Это вызывает многочисленные конфликты и даже расколы.

Изменения в идеологии и программатике связаны с новым подходом к конструированию административных партий. Подавляющее большинство значимых политических акторов принимает необходимость конституционного консенсуса, во всяком случае, его внешних форм: элементов правового государства, разделения властей, гарантий прав и свобод человека, институтов частной собственности. Демократы говорят о социальных реформах и укреплении государственности; коммунисты разделяют принципы правового государства и частной собственности, националисты признают права человека и демократические ценности.

Лидеры политических партий приобретают существенный политический вес, партийность становится значимым политическим инструментом. Представители не только законодательной, но и исполнительной власти готовы участвовать в партийном строительстве. Партии получают представительство в парламенте. Депутаты персонально заинтересованы в укреплении собственных партий. Существование партий, хотя часто и опосредованное именами политических лидеров, становится элементом общественного сознания. "Антипартийный эффект", следствие господства КПСС, ослабляется. Для граждан существование многопартийности и участия партий в выборах становится нормой. Избиратели начинают понимать, что своим выбором они могут повлиять на состав органов власти и принимаемые решения.

Меняется социальный состав партий, в которых теперь представлены не только интеллигенция и чиновничество, но и предприниматели, финансово поддерживающие уже существующие и создающие новые, собственные партии.

В этот период формируются основные параметры российской партийной системы, берет начало процесс консолидации партий, в первую очередь - гражданских. Что касается административных партий, они - в силу значимости демократических институтов - оказываются пока относительно малоэффективным инструментом.

Постепенно начинает профессионализироваться партийное руководство, формируются внутрипартийные бюрократические структуры, поддерживающие существование партий. Основные характеристики партий (по критериям Джанды [Janda 1980]) в этот период выглядят следующим образом.

1. Уровень институционализации пока не высок, так как отсутствуют соответствующие нормативная база и укорененность в массовом сознании. Существование и успешность партий продолжают зависеть, прежде всего, от их лидеров.

стр. 166

2. Идеологическая ориентация значимых (представленных в Думе или получивших большое число голосов) партий отчетливо прослеживается, различия в позициях касаются проводимых реформ и отношений с Западом.

3. Социальная поддержка отличается диффузным характером, четко очерченная группа электората есть только у КПРФ.

4. Внутренняя организация слабо структурирована как по вертикали, так и по горизонтали. За исключением КПРФ, партии пока в основном остаются"партиями Садового кольца", имея слабое представительство в регионах.

5. Уровень автономии партий не высок. Административные партии зависят от правящей группы вообще и конкретно от кремлевской администрации, остальные в значительной степени зависят от позиций спонсоров. Коалиции партий практикуются, но, как правило, среди тех, у кого ограничены собственные ресурсы.

6. Уровень согласованности в партиях пока не велик, много расколов, переходов в другие фракции и партии. Соответственно, не высока и вовлеченностьрядовых членов и уровень их идентификации с партиями.

7. В стратегии и тактике партий доминирует соревновательность, ранее несистемные партии отказываются от подрывных стратегий и принимают участие в выборах, что особенно ярко видно в левой части спектра.

8. При этом правительственный статус партий продолжает оставаться низким, они мало влияют на формирование правительства и напрямую не участвуют в его работе, являясь второстепенными акторами в политическом процессе.

В этот период появление и укрепление новых государственных институтов сочетается с борьбой кланов, ослаблением президентской власти и продолжением процессов децентрализации. Приватизация, залоговые аукционы, дефолт, усиливающаяся децентрализация, начало первой войны в Чечне, уменьшение роли государственных органов, укрепление корпоративного олигархического характера государства определяют рост оппозиционных настроений и завоевание оппозицией значительных властных позиций.

В результате выборов органы законодательной власти легитимируются на всех трех уровнях: федеральном, региональном и местном. В ряде регионов проходит уже второй цикл выборов региональных и местных парламентов. Избираются главы исполнительной власти. Увеличивается роль правовых норм, заполняются правовые пробелы. Но, одновременно, политические решения принимаются в узком кругу "семьи", в окружении Президента, куда вхожи отдельные "олигархи". Усиливается президенциализм [см. Luchterhandt 1995: 255 - 272], что при больном президенте приводит к анонимности и бесконтрольности принимаемых политических решений. Влиятельные лидеры экономически сильных регионов почти не подчиняются федеральному центру, их конституции и законы противоречат федеральным, а попытки сместить глав таких субъектов заканчиваются крахом. Нестабильность экономического развития и отсутствие долгосрочной концепции выражается в череде смены премьеров (В. Черномырдин, С. Кириенко, С. Степашин). Усугубляет картину финансовый кризис 1998 г.

"Полицентрический" режим [Зудин 2002] с многообразием центров власти и необходимостью торга между основными акторами требует устоявшихся институтов, которыми и выступают парламент и партии. Политическая система и общество остаются в состоянии глубокого идеологического раскола. Конфликт между президентом и Государственной Думой - постоянная

стр. 167

черта полицентрической системы. КПРФ, располагающая преобладающим политическим влиянием на законодательную власть федерального центра и являющаяся одним из наиболее крупных политических игроков, может быть признана "системной партией" лишь условно.

Дума второго созыва избирается уже в соответствии с рамочным законом "Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации" [СЗРФ 1994: ст. 3406] и с принятым в 1995 г. законом "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" [СЗРФ 1995: ст. 2398]. В качестве избирательных рассматривались все объединения, зарегистрированные за полгода до назначенной даты выборов и имевшие в уставе пункт об участии в выборах в органы государственной власти.

Право участия в выборах получили 258 общественных объединений и 111 попытались им воспользоваться [см. Кто есть что... 1996]. В качестве полноправных участников в выборах теперь принимали участие организации, обеспечивающие представительство корпоративных интересов и объединения, построенные по национальному и религиозному признакам [Зотова 1995].

Незадолго до выборов был создан целый ряд новых избирательных объединений и блоков [см. Belin 1997]. Интерес в этом контексте представляет эксперимент кремлевской администрации, принявшей решение, ориентируясь на американскую "двухпартийную" систему, создать две "партии власти" - правую и левую (целью последней было - отнять голоса у коммунистов). Правую партию было поручено возглавить премьер-министру В. Черномырдину, а левую - председателю Государственной Думы И. Рыбкину. Главным было - поднять "вес" административных партий, поэтому "старые" илиполуадминистративные партии (ПРЕС и ДВР) для этой цели не годились.

Участие региональных элит в строительстве объединения Наш дом - Россия (НДР) воспринималось федеральным Центром как показатель лояльности. Только главы основных регионов-доноров, независимых от центра и возглавляемых политически влиятельными руководителями (Татарстан, Нижегородская и Свердловская область) могли позволить себе проигнорировать эту задачу. Главы субъектов федерации взялись за партийное строительство. Были быстро созданы региональные организации, в которые входили не только чиновники, но и общественные лидеры. На начальном этапе административная партия "первого поколения" ПРЕС вошла в состав НДР, однако Шахрай, не увидев для себя серьезных шансов среди такого количества важных персон, решил идти на выборы самостоятельно, и в августе 1995 г. ПРЕС вышла из НДР.

И. Рыбкину, прошедшему в Думу первого созыва по списку АПР, не удалось выполнить поставленную задачу в полном объеме, хотя "Блок Ивана Рыбкина" был зарегистрирован и включен в избирательный список.

Еще одно новое объединение - Конгресс русских общин (КРО) было создано в апреле 1995 г. политиками бывшего так наз. центристского направления. Председателем был избран Ю. Скоков, еще двумя ведущими кандидатами стали генерал АЛебедь, известный своей миротворческой деятельностью по время конфликта в Приднестровье, и бывший министр экономики С. Глазьев. Главным лозунгом КРО стал "патриотизм без национализма".

Но все же большинство из 43 объединений, участвовавших в выборах, сохраняли инструментальный характер: избирательное объединение получало в каче-

стр. 168

стве избирательного фонда сумму, значительно большую, нежели чем отдельный кандидат, при этом кампания партии велась под конкретного политика, а пост председателя партии придавал ему дополнительный вес и увеличивал шансы на внимание СМИ к его персоне. В этот период в предвыборных списках мы находим весьма экзотические объединения - Европейскую либерально-демократическую партию, Партию любителей пива, Партию автолюбителей, Партию сторонников снижения налогов. Все они бесследно исчезли сразу после выборов.

В этом избирательном цикле политическая ситуация (болезнь президента и неудачи чеченской кампании) объективно действовали в пользу оппозиции [см. Гельман 1995; Belin 1997; Colton 2000]. Более отчетливыми стали и позиции "серьезных" игроков. Если только что созданные объединения в 1993 г. еще не могли похвастаться ясной политической позицией, не говоря о программе, то в 1995 г. практически все они обладали отчетливой политической идентичностью, отличались друг от друга в глазах избирателей, а лидерами их были известные политики. Лидеры партий символизировали определенные политические маркировки, идентичности, системы символов определенного политического лагеря [см. Митрохин 1996: 51 - 56]. КПРФ Г. Зюганова - возвращение в социалистическое прошлое; ЛДПР В. Жириновского - "новый русский порядок" и возрождение империи; НДР В. Черномырдина-стабилизацию существующей ситуации; ДВР Е. Гайдара - демократические и рыночные реформы за счет большинства населения; "ЯБЛОКО" Г. Явлинского - поиск демократической альтернативы существующему режиму. Характерно, что, несмотря на сильную фрагментацию, избиратель сделал выбор в пользу партий.

Эти выборы оказались первыми, которые получили оценку "нормальных", относительно свободных и справедливых выборов, результаты которых в основном отражали предпочтения избирателей [Голосов 1998: 107]. От участия в выборах не были отстранены представители радикальной оппозиции, высокий уровень фрагментации "смазал" эффект воздействия теневого спонсорства - платной политической рекламы. Административный ресурс в условиях открытой и неограниченной конкуренции тоже не смог сработать в полную силу [Гельман 1995] (см. табл. 1).

Таблица 1

Результаты выборов в Государственную Думу второго созыва в декабре 1995 г.

Название избирательного объединения	% голосов
КПРФ	22,3
ЛДПР	11,18
НДР	10,13
"ЯБЛОКО"	6,89
Всего не прошли 5%-й барьер	46,7

Только четыре объединения смогли попасть в Думу, три из них уже были представлены в предыдущем созыве, четвертым же был игрок с гарантированным местом - "партия власти". Почти половина голосов распределилась между проигравшими, что позволило победителям получить весьма существенный "бонус" из дополнительных мандатов. Если фрагментация среди участ-

стр. 169

ников выборов в прошлый раз была меньше, то теперь была больше консолидация среди победителей. Характерно, что и в этом цикле успехи новых административных партий были значительно ниже ожидаемых. Комментаторы начали говорить об "одноразовом характере" административных партий.

Среди проигравших были и уже известные объединения, такие как АПР или "Женщины России" [см. Rose 1997: 51 - 56, 799 - 824; Schejnis 1996: 1053 - 1071; Wyman 1998]. Но практически все проигравшие не имели суммы ресурсов, которой располагали победители: отчетливая идеологическая маркировка, известный лидер, думские ресурсы - для трех и административный ресурс - для новой партии власти. Показательно жестокое поражение ПРЕС и "Блока Ивана Рыбкина". Первая потеряла административный ресурс, а вторая, играя на поле КПРФ, делала это чрезвычайно неубедительно.

Партии, прошедшие в Думу, получали в то время важный дополнительный ресурс по сравнению с непарламентскими партиями. Практически все использовали эти возможности для партийного строительства и избирательных кампаний, в том числе - региональных. Важную роль здесь играли помощники депутата на платной и бесплатной основе (в Москве и регионах). Партии-победители практически получали финансовую поддержку из государственного бюджета.

Фракции играли ключевую роль в определении программных позиций и стратегий партий. Уровень сплоченности во фракциях был значительно выше, чем в группах без партийной идентификации. Это, например, убедительно показывают расчеты Т. Ремингтона [Remington 2000: 205 - 210].

В целом ведущей силой в этой Думе были коммунисты. КПРФ и ее союзники, располагая большинством голосов, были в состоянии блокировать любой пакет законов, противоречащих их позициям. Неоднократно предпринимались попытки импичмента и отставки правительства. Только после тяжелых переговоров и в третьем голосовании удавалось принимать бюджет или же утверждать часто сменяемых премьеров. "Красная" Дума была постоянной проблемой Кремля, неоднократно муссировались слухи о том, что она будет распущена президентом. Однако этого все же не понадобилось, и парламентские выборы состоялись в установленный срок.

Несмотря на то, что левая оппозиция получила 40% и даже пост председателя, она не только не смогла повлиять на курс правительства, но наоборот оказалась дискредитирована. Президент и правительство смогли блокировать все инициативы левой оппозиции, которая в наиболее важных случаях готова была идти на компромисс. Это, в свою очередь, привело к серьезному падению авторитета парламента и института парламентаризма в глазах избирателей [Schejnis 2003].

Но именно в этот период формировалась новая законодательная база России, законодательные функции парламента этого созыва доминировали по сравнению с репрезентативными. Важен был переход от применения силы в разрешении внутриэлитных конфликтов к игре на правовым поле и стратегии компромиссов [см. Кобринский 2003].

Результаты парламентских выборов продемонстрировали слабость проправительственных партий и высокую популярность оппозиции. Рейтинг Ельцина накануне выборов не превышал 5%. Сумма факторов постоянно снижала популярность бывшего героя-демократа: продолжающийся экономический спад, низкие цены на энергоносители, война в Чечне, осознание граждана-

стр. 170

ми несправедливости итогов приватизации. Проигрыш Ельцина на выборах означал и угрозу для его личной безопасности, а окружение могло потерять не только властные позиции и собственность, но и свободу. Тема отмены выборов или объявления их результатов недействительными вновь стала актуальной. Однако отказ от выборов президента после двух циклов парламентских выборов означал бы подрыв легитимности режима [Гельман и др. 2000: 33].

Партии играли на вторых президентских выборах немаловажную роль и использовались большинством кандидатов как инструмент предвыборной кампании. У пяти из десяти (наиболее влиятельных) участников кампании - Г. Зюганова, А. Тулеева, Г. Явлинского, В. Жириновского и С. Федорова - были собственные партии.

Кандидаты, не располагавшие "своей" партией, срочно ее создавали. Такая необходимость была прежде всего у кандидата, имевшего хорошие шансы, генерала А. Лебедя, который уже не мог положиться на расколовшийся КРО. Накануне выборов была создана организация, непосредственно работавшая на Лебедя, - "Честь и достоинство". У миллионера В. Брынцалова была Русская социалистическая партия. Даже без активного участия в кампании наличие партии упрощало участие в избирательных комиссиях и выставление наблюдателей на участках.

Ельцина поддерживал ряд недавно созданных организаций. В кампании участвовал и НДР, хотя основная ставка делалась на медийный и административный ресурсы, особенно во втором туре, когда сам Ельцин не мог по состоянию здоровья принимать в ней участие. Максимальное значение партии и вновь созданный Народно-патриотический блок имели для Зюганова и Тулеева, став основными ресурсами их кампании. Впрочем, агрессивная антикоммунистическая направленность кампании Ельцина также сослужила хорошую службу Зюганову, антиреклама стала рекламой для его потенциальных сторонников.

Президентские выборы хотя и были частично свободными, так как в них смогли участвовать все желающие, но возможности кандидатов были заведомо неравными. На инкумбента работала вся государственная машина, в его распоряжении были практически неограниченные финансовые ресурсы. Политические последствия этих выборов были также весьма противоречивы. С одной стороны, первые после принятия Конституции президентские выборы окончательно оформляли институциональную конструкцию новой политической системы [Салмин 1997]. Однако, одновременно, политические манипуляции для сохранения власти правящей группировки, использование административного ресурса и массовые фальсификации подорвали логику стабильного институционального развития [Пугачев 1997]. Следующий избирательный цикл шел уже совсем по другим правилам.