Следствие «прорыва» отдельных индивидов и групп руководителей к возможностям и реалиям «захвата собственности»

Разобщенность

а) жесткая конкуренция из-за средств производства и имущества вплоть до физического устранения друг друга;

б) отсутствие точек соприкосновения в разных сферах

Начало интеграции

а) поиск реальных и возможных партнеров по бизнесу;

б) выработка общих позиций

Понимание необходимости общего влияния на распределение собственности и власти

Получение ощутимых результатов в производстве и социальной сфере, в своих отраслях, забота о будущем развитии предприятий и населенных пунктов

Расчлененность

группировки по сферам и (или) регионам

Продолжение интеграции

а) слияние экономических и политических интересов разных групп;

б) установление «договоров»

«Переходные» мостики интересов между группировками, поиск авторитетных лидеров, способных отразить и защитить интересы разных групп элиты

Возможные последствия

Сплоченность

а) единение во имя социально значимых целей;

б) стабильность в экономических и политических структурах;

в) сближение или разумный компромисс с властно-правовыми органами и средствами массовой информации

г) эффективная спонсорская и меценатская деятельность

«Пауки в банке»

В случае деформации социально экономических процессов, потери власти и собственности, появление новых группировок, рвущихся к перераспределению собственности и власти

Подкуп наиболее влиятельных людей-лидеров мнений и СМИ

Клановая и межличностная борьба вплоть до физического уничтожения.

Рис.8. Этапы развития российской элиты как социальной группы

Свидетельством вторых можно назвать «кричащие факты» манипулирования собственностью во многих государственных и экономических структурах.

Коррупционность значительного числа лиц из отечественной элиты подчеркивается не только в российских, но и во «вселенских» масштабах. Международная антикоррупционная организация Transparency International обнародовала новые расчеты индекса восприятия коррупции. Расчеты, которые организация делает ежегодно, показывают, что в России и при президенте Ельцине, и при президенте Путине уровень коррупции остается практически постоянным.

Индекс восприятия коррупции (ИВК) отражает мнения предпринимателей и специалистов как временно работающих в стране, так и живущих в ней. В 2002 году из 102 стран Россия по величине ИВК оказалась на 71-м месте, между Индией и Танзанией (чем больше место, тем хуже). В 2001 году в опросе участвовала 91 страна, и Россия оказалась на 79-м месте. В 2000 году из 90 стран она оказалась 82-й. Формально показатели улучшаются, однако, как выразилась директор российского отделения Transparency International Елена Панфилова, «с лилипутской динамикой». И главное, что показатели все равно очень плохие. А к хорошим результатам с такой динамикой Россия будет идти еще очень долго.

Новый индекс дополняет индекс взяткодателей (ИВ), который Transparency International представила в мае. По ИВ Россия оказалась на 21-м месте из 21 возможного. Это означает, что коррупция и взятки процветают не только внутри страны. Коррупционная психология экспортируется за рубеж – российские компании оказались наиболее расположены к тому, чтобы давать взятки в других странах.

Руководитель Transparency International Питер Айген (Peter Eigen) заявил: «Коррумпированные политические элиты развивающегося мира, работая рука об руку с алчными предпринимателями и нечистоплотными инвесторами, ставят личную выгоду выше благоденствия своих граждан и экономического развития своих стран. Везде – от незаконной вырубки лесов до основанной на рабском труде добычи алмазов – мы видим расхищение богатств земли, мешающее устойчивому развитию» [см. Коммерсант, 30.09.2000].

Коррупция и злоупотребления в присвоении государственной собственности в их разных формах дополняется различного рода приемами физической и экономической «расправы» с конкурентами. В частности, в последнее время весьма часто в данных целях стали использоваться положения закона о банкротстве, действующего в РФ. Банкротство можно начинать из-за любого копеечного долга. Значительное количество российских платежеспособных компаний были признаны банкротами по «наводке» конкурентов только из-за неоплаченных вовремя счетов. И этого в ряде случаев было легко добиться. Важно лишь, чтобы в суде была хорошая поддержка. Но судьи – тоже люди, они могут и рискнуть поддержать самую нелепую жалобу, если, во-первых, она не будет прямо противоречить букве закона, а во-вторых, если риск будет оправдан… такая судебная поддержка, понятно, дорого стоит, в–третьих, в силу запугивания, шантажа и т.п. А ведь в делах о банкротстве решается судьба собственности, которая стоит десятки и сотни миллионов долларов. Корень проблемы в том, что очевидное несовершенство закона о банкротстве соединилось с несовершенством судебной системы. Закон стал, с одной стороны, привлекательным и дешевым инструментом передела собственности, а с другой – кормушкой для чиновников и нечестных судей. В конце 2001 года тогдашний руководитель службы РФ по финансовому оздоровлению Т. Трофилова заявляла, что, по ее данным, треть банкротств в 2000 году были заказными. Если такие цифры есть в официальной статистике, то реально они гораздо выше. Данная практика особо отражается на инвестиционном климате в России, когда иностранные компании не стремятся в Россию со своей собственностью.

Немецкий коммерсант Андерес Зеелинк, который по заданию своего банка изучал возможность инвестиций в акции российских газовых предприятий, высказался весьма откровенно: « Я не смогу убедить мой банк потратить деньги в стране, где такое бывает, - говорит бизнесмен. – Я имею в виду то, как у вас используется банкротство. Крупный газовый холдинг «Роспан» был захвачен у его законных владельцев с помощью назначения управляющего по делу о несостоятельности холдинга. При этом акционеры были готовы вернуть все долги кредиторам, но те не захотели получать деньги, а хотели отстранить владельцев и управлять добычей газа сами. У вас банкротство используется для борьбы за контроль над нормально работающим прибыльным холдингом. Для меня это настоящее извращение самих устоев бизнеса».

Вот еще одно мнение, высказанное английским бизнесменом: «Когда я смотрю на происходящее в России, то вспоминаю поговорку, что аппетит приходит во время еды. Сейчас где-то в Сибири нехорошие парни пытаются захватывать прибыльные газовые предприятия путем ложного банкротства. Допустим, у них получится. Им захочется еще. Но ведь российская привлекательная собственность уже практически вся поделена. Значит, они неизбежно обратят свои взоры на то, что создано в России иностранцами. Так что пока я не увижу, что захваты российских предприятий путем ложных банкротств прекратились – не дам ни пенни» [газета «Комсомольская правда» от 30.04.02].

Названные и другие «разборки» в российской экономической элите могут прекратиться только через введение комплекса мер. То, что Президент России в своём послании 2002 года остановился на необходимости принятия нового закона о банкротстве – безусловно, хороший сигнал для инвесторов. Фактически это означает, что инвестиционный климат в России может измениться к лучшему. Но пока это, по – видимому, вопрос не такого уж близкого будущего.

Стоит напомнить читателю, что цивилизованные страны, столкнувшись с подобного рода проблемами, решают их на четкой и устоявшейся правовой и этической основе. В частности, об этом говорят принятые законы и этические кодексы деловых людей. Конкретный пример по США: до 14 августа 2002 года крупнейшие американские компании должны были подать в Комиссию по ценным бумагам и (SEC) текст клятвы, скрепленной личной подписью генерального и финансового директора, которая подтверждает правильность финансовой документации компании: «насколько нам известно, в отчетных данных и никакие важные данные не были сокрыты». Клятва дописывалась в присутствии нотариусов. Этот день деловые люди Америки окрестили «честной средой».

В соответствии с законом Сарбэйса–Оксли, если руководитель компании публично не принес специальную клятву, что его финансовая отчетность соответствует действительности, ему грозит до пяти лет тюрьмы и штраф до $500 тыс. Если же клятва была принесена, а в отчетности нашлись ошибки – до десяти лет тюремного заключения плюс штраф до $1 млн. Подобного рода борьба с коррумпированностью и нечестностью в бизнесе сегодня широко развертывается в мире. Важно то, что по таким законам, например в США, должны действовать и зарубежные предприниматели.

Ради справедливости надо сказать, что подвижки в эту сторону наблюдаются и у нашей экономической элиты. Так, по инициативе и с подачи российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) появилась хартия корпоративной и деловой этики. Бюро правления РСПП утвердило ее на своем заседании в октябре 2002 года. С этого момента она действует. Там заложена нерушимость частной собственности, смысл которой: на чужое не посягай; другие постулаты: не используй правоохранительные и другие государственные органы в конкурентной борьбе, не используй PR, не будируй социальные вопросы в интересах своей конкурентной борьбы. И еще очень важный пункт: в своих действиях опирайся не на букву закона, а на дух закона.