(Все засмеялись.)

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА.. Какой такой «рыцарь бедный»? Кончится или нет эта глупость? Растолкуют или нет мне этого рыцаря? Секрет, что ли ,какой ужасный?

(Все продолжают смеяться.)

АДЕЛАИДА. Просто-напросто есть такое стихотворение.

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА. Новая глупость какая-нибудь подразумевается, язвительная и обидная.

АГЛАЯ (вдруг очень серьезно). Никакой нет глупости, кроме глубочайшего уважения.

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА. То хохочут, как угорелые, а теперь вдруг уважение явилось? Почему уважение? Говори сейчас, почему у тебя ни с того ни с сего, так вдруг, глубочайшее уважение явилось?

АГЛАЯ (так же серьезно). Потому глубочайшее уважение, потому что в стихах в этих изображен человек, способный иметь идеал, поверить в него, а поверив, слепо отдать ему всю свою жизнь. Это не часто в наше время случается. И что бы ни сделала его дама – рыцарю уже все равно, потому что он ее выбрал, поверил ей, а затем преклонился перед ней навеки. Способность к такому чувству много обозначает. Рыцарь бедный, это тот же Дон-Кихот, только серьезный, а не комический. И сначала не понимала и смеялась, а теперь люблю «рыцаря бедного», а главное, уважаю его подвиги.

(Большая пауза. Князь не может скрыть свое смущение.)

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА. Ну, дурак какой-нибудь, и он и его подвиги! Да и ты, матушка, завралась! Какие стихи? Прочти! Я непременно хочу знать эти стихи!

(Аглая вышла на середину комнаты и начала читать стихи.)

АГЛАЯ.

Жил на свете рыцарь бедный,

Молчаливый и простой,

С виду сумрачный и бледный,

Духом смелый и прямой,

Он имел одно виденье,

Непостижное уму,

И глубоко впечатленье

В сердце врезалось ему.

С той поры, сгорев душою,

Он на женщин не смотрел,

Он до гроба ни с одною

Молвить слова не хотел.

Полон чистою любовью,

Верен сладостной мечте,

Н.Ф.Б. своею кровью

Начертал он на щите.

Возвратясь в свой замок дальний,

Жил он, строго заключен,

Все безмолвный, все печальный,

Как безумец умер он.

(Взволнованный Князь встает, смотрит Аглае в глаза, затем отходит. Неловкая пауза.)

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА. Экая прелесть какая! Чьи стихи?

АДЕЛАИДА. Пушкина, маман, не стыдите нас, это совестно.

ЛИЗАВЕТА ПРОКОФЬЕВНА. Да с вами и не такой еще дуррой сделаешься. Сейчас, как придем, подайте мне эти стихи Пушкина. Аглая ,поди сюда! Поцелуй меня, ты прекрасно прочла, но я о тебе жалею: если ты в насмешку ему прочла, то я твои чувства не одобряю. Понимаешь? Ступай, сударыня, я еще с тобой поговорю.

(Аглая отошла.)

Засиделись мы. До свиданья, князь. (Встала, стали прощаться.)

(Вдруг на террасу вбежал сильно взволнованный Лебедев. Он ничего не успел объяснить, и вслед за ним вошла Настасья Филипповна. Обращаясь к Евгению Павловичу, громко заговорила.)

НАСТАСЬЯ ФИЛИППОВНА. Б-ба! Да ведь вот он! То ни с какими курьерами не отыщешь, то как нарочно там появится, где и не вообразишь… Ну, как я рада, что, наконец, разыскала! Я послала к тебе в город нарочного: двух! Целый день тебя ищут. За векселя свои не беспокойся. Рогожин скупил за тридцать, я уговорила. Можешь быть спокоен хоть месяца три. Ну, так вот, все, значит, благополучно. Будь весел. До завтра! (Быстро вышла.)