Глава 4. Дискурсивное обоснование коммуникации

на авторитете Торы и потому соединяющую рассудочность с эмо-

циональным напряжением. Практика споров между еврейскими

теологами допускает ссылку на авторитет, как аргумент, равноправ-

ный утверждениям, полученным с помощью логического вывода.

Между первой и второй формами нет какой-то абсолютно непрохо-

димой границы, поскольку логическое рассуждение и в одной и в

другой играет важную роль. В то же время, ясно, что ориентация на

разные традиции порождает некоторые формы рассуждения, иногда

взаимно несовместимые.

Третий тип – это культура христианская. Она основывается на

Откровении, внезапно обнаруживающем для человека ранее скры-

ты смыслы Бытия². Носитель данного типа рациональности соеди-

няет интеллект с интуитивным прозрением, благодаря чему тот, кому

Откровение даровано, оценивает значимость и силу рациональных

доводов не так, как все остальные. Поэтому средневековые теологии

считали возможным опровергать логические построения своих оп-

понентов, но не посягали на положения, опиравшиеся на дарован-

ное «откровение», то есть на чудо. Диспуты схоластов существенно

способствовали дальнейшему развитию логических методов, осно-

ву которых заложил когда-то Аристотель. Однако исходные посту-

латы рассуждений просто принимались на веру.

Как легко увидеть, для всех трёх типов рациональности, оптсы-

ваемых швейцарским автором, основанием оказывается сущность,

не входящая непосредственно в структуру субъективной реально-

сти самих людей. В одном случае это «мировой Логос», в другом и

третьем высший авторитет Божественного знания. И всё же в евро-

пейской философской традиции наибольшим влиянием пользова-

лась (и пользуется пока) первая форма. Теоретическое мышление

старается так или иначе обосновывать производимое людьми зна-

ние, ориентируясь не на какие-то внерациональные сущности, а на

Рациональные аспекты мыслительной деятельности

результаты, получаемые в сфере человеческой деятельности. Выход

за рамки сугубо индивидуального контекста, способность увидеть

свою позицию глазами «другого» - помогают осознать ограничен-

ность каждой отдельной системы установок и представлений.

Дискурсивное мышление несовместимо с абсолютным доверием

к каким-то авторитетам. Оно принципиально критично по своей

сути. В том числе критично и по отношению к своим собственным

установкам. «Сочетание критики и самокритики, образующее бес-

конечный ряд рефлексий – это и есть рациональность как про-

цесс», - пишет В. Н. Порус³. Но рациональное мышление не яв-

ляется простым средством снятия существующих ограничений.

Одновременно оно способствует формированию новых правил и

норм, в большей степени соответствующих возникающим ситуации-

ям. Этим рационализм кардинально отличается от так называемого

«иррационализма», связанного лишь с деятельностью разрушитель-

ной. В связи с этим можно предположить, что «иррационализм» яв-

ляется лишь начальной фазой рационализма, а не его абсолютной

противоположностью.

Классическая форма рационализма, допуская историческую из-

менчивость человеческих представлений о сущности мирового

устройства, в то же время исходила из убеждения в неизменности

законов, в соответствии с которыми действует Разум. И задача по-

знания сводилась к выявлению и осмыслению таких законов. Овла-

дение ими, как считали многие мыслители (в том числе Гегель)

должно было обеспечить человеку постоянную возможность эффек-

тивно соотносить свои действия с общей направленностью мирово-

го развития. В рамках такого подхода рационально мыслить – зна-

чит связывать действия или высказывания с фиксированной общей

целью⁴. Однако постепенное усложнение человеческой практики,

вызвавшее к жизни новые виды культурной деятельности, привело

к отказу от слишком жёстких установок классицизма.