Глава 1. Коммуникация и текст

Как уже говорилось, осмысление локальной коммуникативной

ситуации, в которую её участники вовлечены, происходит на ос-

новее личного опыта и представлений об ожидаемом будущем каж-

дого отдельного индивида. «Культурный объект», каковым являет-

ся общезначимый для всех членов данного общества текст, реально

распадается на множество версий, обусловленных предпочтениями,

знаниями, оценками возникшей ситуации и мотивами действий раз-

ных членов этого общества. Комплекс такого рода элементов и оп-

ределяет особенности личностного контекста, под которым можно

понимать индивидуальную оценку конкретной ситуации межчело-

веческого общения, связывающую частные локальные значения ис-

пользуемых языковых выражений. В результате возникает общий

смысл целостного текста.

Понятно, что такая ситуация не возникает сама собой из некото-

рой совокупности слов. Контекстуальные особенности определяют

люди, использующие различные языковые конструкции для вы-

ражения своего внутреннего состояния, намерения и т. д. В зави-

симости от задач, которые ставит перед собой человек, могут реа-

лизовываться разные формы контекста. Например, В. Я. Мыркин

выделяет такие группы контекста, как:

- вербальный и ситуативный;

- физический и психологический;

- культурный и психологический;

- лингвистический и паралингвистический;

- линейный и структурный;

- операционный и коммуникативный.

При этом он подчёркивает, что смысл получаемых сообщений

(в отличие от общепринятого значения языковых форм) имеет лич-

ностный, актуально-ситуационный характер³².

Возникающий контекст всей совокупностью своих возможных

форм определяет характер ожиданий, влияющих на осмысление

предъявляемых индивиду сообщений. Как уже отмечалось, человек

Роль контекста в коммуникативных процессах

——————————————————————————————————————

видит то, на что он настроен, что он «собирается» увидеть. Но та-

кая готовность определяется не самими визуально воспринимаемы-

ми фрагментами действительности, а стереотипами, накапливаю-

щимися в памяти человека под влиянием его жизненного опыта или

под действием чужих мнений. Как известно, Ф. Бэкон такие стерео-

типы называл «идолами» (или «призраками») и видел одну из задач

научной методологии в избавлении от них. В реальной повседнев-

ной жизнедеятельности людей данная задача вряд ли может быть

решена достаточно эффективно, «раз и навсегда». Тем более это

относится к практике межчеловеческого общения.

В отличие от предметов и явлений непсихической действитель-

ности, языковые формы никогда не могут быть абсолютно нейт-

ральны. Они всегда несут на себе отпечаток «чужих», пусть и не

произносимых в какой-то данный момент, контекстов. Ведь слова,

произносимые кем-то «здесь и сейчас», не раз уже звучали в самых

разных ситуациях, иногда кардинально отличающихся от той, в

которой они используются на этот раз. И это невольно влияет на

характер их сиюминутного восприятия как автором создаваемого

текста, так и его адресатами. Поэтому человек, вступая по разным

поводам в общение с другими людьми, старается по возможности

выстроить передаваемое сообщение таким образом, чтобы сама

форма речевого акта обеспечила возникновение у его собеседников

достаточно ограниченного спектры возможных вариантов понима-

ния того, что говорится.

Используемый в конкретном акте общения способ организации

текста должен обеспечить для всех, к кому данный текст обращён,

возможность предвидеть (на основании некоторого уже предъяв-

ленного фрагмента), какие слова и выражения могут последовать

дальше. «Умному достаточно намёка», - гласит старинная муд-

рость. Но намёк не срабатывает лишь там, где ожидания говорящего и

слушающего существенным образом совпадают, где индивидуаль-

ные контексты достаточно сходны. В этом случае произнесённые

слова позволяют предугадать их дальнейшее продолжение, а полу-

ченная информация оказывается надёжным основанием для вывода

предлагаемых следствий из сказанного. Тогда обнаруживается,

-53-