Раздел 2 131 в 1870-е годы была даже предпринята попытка издания рекламной газеты с бесплатной рассылкой, но такие издания стянут жизнеспособными только в самом конце XIX в.

132 «Московские...» и «Санкт-Петербургские ведомости» в 1860-е годы изменили свой характер, фактически превратившись в частные газеты, поскольку были переданы в аренду соответственно М.Н. Каткову и В.Ф.Коршу.

133 Краевский Андрей Александрович (1810-1889) - русский издатель и журналист. Начал свою деятельность в «Московском вестнике» М.П. Погодина, издавал «Литературные прибавления к «Русскому инвалиду». С 1839 по 1884 г. издавал журнал «Отечественные записки», в котором сотрудничали В.Г. Белинский, A.M. Герцен, А.В. Кольцов. С 1863 по 1884 г. издавал газету «Голос».

134 Суворин Алексей Сергеевич (1834-1912) - русский издатель и журналист. С 1860-х годов сотрудничал в провинциальной печати, затем публиковался в журналах «Отечественные записки», «Современник». С 1870 г. издавал газету «Новое время». Имел монопольное право книжно-газетной торговли на железнодорожных станциях. Правительство также предоставило ему право самостоятельной цензуры выпускаемой книжной продукции. В 1911 г. совместно с Волжско-Камским банком учредил типографское и книготорговое товарищество «Новое время».

135 Газета «Новое время» была закрыта в ноябре 1917 г. по постановлению Военно-революционного комитета Петрограда.

136 Катков Михаил Никифорович (1818-1887) - русский публицист. В 1830-х годах сотрудничал в «Отечественных записках». В 1850-1855, 1863- 1887 гг.

был редактором газеты «Московские ведомости» (с 1863 г. арендовал ее).

С 1856 г. издавал журнал «Русский вестник» (совместно с П.М. Леонтьевым).

137 Сытин Иван Дмитриевич (1851-1934) - крупнейший русский книгоиздатель и книготорговец. Сын волостного писаря Костромской губернии. С 1866 г. начал служить в книжной лавке в Москве. Б 1876 г. приобрел литографию и приступил к печатанию лубочных изданий. В 1883 г. выступил как соучредитель книгоиздательского товарищества. В 1885 г. основал типографию. В начале XX в. предприятие Сытина представляло собой крупнейший печатно-издательский комбинат. В 1915 г. оно выпускало 12% всей книжной продукции России (в стоимостном выражении).

Издательство Сытина просуществовало до 1924 г.

138 Из местных газет этого времени можно назвать «Norwich Post», «Bristol Post-Boy», «Exeter Post-Man» и др.

139 По подсчетам С.А. Granfield (The Development of the Provincial Newspapers, 1700-1760).

140 Описания домов и другого недвижимого имущества, сдаваемого в наем или продаваемого, информация о крупном рогатом скоте для продажи и жеребцах для конных заводов, а также о бежавших подмастерьях или утерянном имуществе. Публиковались также объявления врачей, учителей, реклама товаров, сведения о театральных постановках и транспортных тарифах и т.д.

141 Например, в 1821 г. в Манчестере основана «Manchester Guardian», поддерживавшая вигов, и в 1825 г. начала выходить «Manchester Courier», поддерживавшая тори. В Йоркшире в конце XIX в. выходили газеты «Yorkshire Post» (тори) и «Leeds Mercury» (виги).

142 Если не считать единичные опыты: например, при Казанском университете с 1811 по 1820 г. выходили «Казанские известия», с 1828 по 1832 г. «Тифлисские ведомости».

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII - НАЧАЛА XX ВЕКА 503 143 Для сравнения приведем своеобразную классификацию источников личного происхождения, которую дает Н.А. Бердяев в философской автобиографии «Самопознание»: «Книги, написанные о себе, очень эгоцентричны. В литературе «воспоминаний» это часто раздражает. Автор вспоминает о других людях и событиях и говорит больше всего о себе. Есть несколько типов книг, написанных о себе и своей жизни. Есть, прежде всего, дневник, который автор вел из года в год, изо дня в день. Это очень свободная форма, которую сейчас ocoбeннo любят французы...

Есть исповедь. Блаженный Августин и Ж.Ж. Руссо дали наиболее прославленные примеры. Есть воспоминания. Необъятная литература, служащая материалом для истории. «Былое и думы» Герцена - самая блестящая книга воспоминаний. Наконец, есть автобиография, рассказывающая события жизни внешние и внутренние в хронологическом порядке. Все эти типы книг хотят с большей или меньшей правдивостью и точностью рассказать о том, что было, запечатлеть бывшее».

144 Тартаковский А.Г. Русская мемуаристка XVIII - первой половины ХIХ в.: От рукописи к книге. М., 1991. С. 18.

145 История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. Т. 1.

М., 1976. С. 6.

146 Tартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика. М., 1980. С. 24.

147 Минц С.С. Об особенностях эволюции источников мемуарного характера (к постановке проблемы) // История СССР. 1979. № 6. С. 64.

148 Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика... С. 10.

149 Там же. С. 16.

150 Филипп де Кммин. Мемуары. М., 1987. С. 5, 191-192.

151 Сен-Симон. Мемуары: Избранные главы: В 2 кн. М., 1991. Кн. 1. С. 42-62.

152 Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Смоленск, 1991. С. 3—4.

153 Корпус мемуарных произведений, порожденных событиями 1812 г., исследован в уже упоминавшейся монографии А.Г Тартаковского «1812 г. и русская мемуаристика».

154 Аввакум. Житие протопопа Аввакума // Русская литература XI-XVIII вв.

М., 1988. С. 217, 239.

155 Мемуары А.Т. Болотова. Цит. по: Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. СПб, 18711873. Т. I-IV.

156 Русский архив. 1905. Кн. 2. Вып. 6. С. 188.

157 Труды Псковского археологического общества. 1914. Вып. 10. С. 95.

158 Винский Г.С. Мое время. СПб, 1914. С. 41.

159 РА. 1872. Кн. 3. Стб. 472.

160 Бaтурин П.С. Жизнь и похождения Г.С.С.Б. Повесть справедливая, писанная им самим // Голос минувшего. 1918. № 1/3. С. 45-78; № 4/6. С. 173210; № 7/9. С. 99-132; Винский Г.С. Мое время. СПб, 1914; Добринин Г.И.

Истинное повествование, или Жизнь Гавриила Добринина (прожившего 72 г. 2 м. 20 дней), им самим писанная в Могилеве и Витебске. СПб, 1872; Калашников Т.П. Жизнь незнаменитого Тимофея Петровича Калашникова, простым слогом описанная с 1762 по 1794 год // РА. 1904. Кн. 2.

Вып.10. С. 146-187; [Лубяновский Ф.П.] Воспоминания Федора Петровича Лубяновского // РА. 1872. Кн. 1. С. 98-185; Кн. 3. С. 449-532; Печерин Ф.П. Записки о моих предках и о себе на память детям в 1816 г. сделанные // Русская старина. 1891. Т. 72. №. 12. С. 587-614; Ребелинский М.С. Из дневника // РА. 1897. Кн. 1. Вып. 3. С. 464-481; Caнглви Я.Н. де. Записки // Русская старина. 1882. Т. 36. № 12. С. 443-498; Травин Л.А. Записки // Труды Псковского археологического общества. 1914.

504

РАЗДЕЛ 2 Вып. 10. С. 25-129; Тукалевский И.А. Воспоминания. СПб, 1843. 109 с.; Хвостов В.С. Описание жизни тайного советника, сенатора и кавалера Василия Хвостова, писано в 1832 году, самим им для детей своих // Русский архив. 1870. Кн. 1. Вып. 3. С. 551-610; [Майков И.И.] Записки Ивана Ивановича Мешкова // Русский архив. 1905. Кн. 2. Вып. 6. С. 177-242.

161 Голос минувшего. 1918. № 1-3. С. 68.

162 Там же. С. 69.

163 Там же. 1918. № 4-6. С. 178.

164 Добринин Г.И. Указ. соч. С. 16З.

165 Русская старина. 1891. Т. 72. № 12. С. 613.

166 Русский архив. 1905. Кн. 2. Вып. 6. С. 191-192, 194.

167 Русская старина. 1882. № 12. С. 447.

168 Малиновский В.Ф. Мелочи прошлого // Голос минувшего. 1915 № 12 С.241.

169 Русская старина. 1882. Т. 36. № 12. С. 455.

170 Русский архив. 1905. Кн. 2. Вып. 6. С. 186.

171 Там же. 1870. Кн. 1. Вып. 3. С. 570.

172 Винский Г.С. Указ. соч. С. 41.

173 Русский архив. 1904. Кн. 2. Вып. 10. С. 152, 157.

174 Там же. 1897. Кн. 1. Вып. 3. С, 466.

175 Там же. 1905. Кн. 2. Вып. 6. С, 222.

176 Монтень М. Опыты: В 3 кн. М., 1992. Кн. 1. С. 5.

177 Руссо Ж.-Ж. Исповедь // Руссо Ж.-Ж. Избранное. М., 1996. С. 7.

РАЗДЕЛ 3 ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА ИСТОЧНИКИ XX в. по сравнению с документами предыдущих эпох, естественно, менее изучены. Это обстоятельство в значительной степени сказывается на уровне осмысления опыта работы с ними, теоретического обобщения наших знаний о них. Такая ситуация, в свою очередь, предполагает и иной подход к рассказу об источниках XX в., предварительность и даже условность наших суждений о них, особенно в свете кардинальных изменений наших представлений об исторических процессах изменений, происходивших в последнее десятилетие. При этом, разумеется, фундаментальные, исходные теоретические постулаты источниковедения, изложенные в предыдущих главах, остаются в силе.

Вместе с тем развитие современной исторической науки предъявляет к источниковедению XX в. новые требования, заставляет искать новые подходы. Например, интерес к компаративным методам в историческом исследовании, проявившийся в самые последние годы, явно потребовал повышенного внимания к проблемам эволюции видов исторических источников. На рост интереса к исторической антропологии источниковедение XX в.

ответило пока лишь повышенным вниманием к источникам личного происхождения: мемуарам, дневникам, письмам и т. д.

Кроме того, по мере теоретического осмысления накопленного багажа усложняется понятийный аппарат той или иной дис506

РАЗДЕЛ 3 циплины. Надо признать, что наш «юный», но уже состарившийся и уходящий с исторической арены XX в. еще не дал нам достаточных оснований судить о нем и строго (ибо ом - мы сами), и языком «высокого штиля» науки. (Разумеется, сказываются и наша отсталость и даже некомпетентность, обусловленные советским прошлым.) И нам не хотелось бы камуфлировать преднаучные знания (а нередко, может быть, интуитивные импульсы или даже незнание) псевдонаучной терминологией.

Но все это не значит, что источниковедение XX в. следует рассматривать как нечто незрелое. Ведь оно дало возможность широкого применения количественных (математических), историко-социологических и иных методов исторического исследования, введения в научный оборот новых источников, их тематического накопления путем создания баз данных. Математика пришла на помощь в обработке нарративных источников (контентанализ), что позволило перейти от иллюстративного метода использования ряда источников (например, писем в газеты и в государственные и общественные организации) к более научно обоснованному.

В этом направлении многое еще не отстоялось. Новые методы отнюдь не исключают классические. Элементарное здравомыслие предупреждает о преждевременности восторгов в адрес новейших методов, равно как и о неуместности нигилистического отношения к традиционным. Одно не противоречит другому.

Да и время еще не вынесло окончательного вердикта. Не будем спешить. Ведь это история. К ней нужно относиться осторожно, с уважением и бережно.

ГЛАВА 1 Типологические изменения корпуса источников в XX веке В XX в. РОССИЯ пережила три революции, четыре войны, пять государственных образований (Российская империя, Российская республика 1917 г., РСФСР, СССР, Российская Федерация), и на протяжении всего века - сложнейшие социальноэкономические изменения: столыпинская реформа, «военный коммунизм», нэп, индустриализация, коллективизация, освоение целины, «развернутое строительство коммунизма», «перестройка» 80-х годов, постперестроечное время. Эти процессы отражены в огромном количестве документов, но значительная часть событий не оставила после себя никаких следов.

ИСТ0РИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА 507 И все это на фоне колоссального мирового технического прогресса, который породил новые формы фиксации действительности, особенно к концу века: кинофотофономатериалы, телефон, радио, электроника, машиночитаемые тексты, материалы историко-социологических исследований и пр.

Источники, порожденные техническим прогрессом, обогащают возможности исследовательской работы. Вместе с тем технический прогресс принес не только разнообразие методов фиксации человеческой памяти, но и способность не оставлять документальные следы вообще. Один из примеров тому феномен «телефонного права»: по телефону можно передать любой приказ, документально его не подтверждая. Телефон не только удобен для оперативного руководства, но он и не оставляет следов этого руководства, особенно при отдаче некомпетентных, волевых, а то и прямо противозаконных распоряжений. Такая директива, изложенная даже в виде рекомендации, ненавязчивой, но ясной по своим последствиям в случае ее невыполнения, имеет особенно печальные результаты в судебной практике. «Телефонное право» тянется еще от И.В. Сталина, который запрещал фиксировать содержание своих телефонных разговоров. Но одновременно повсеместно внедрялась практика прослушивания и записи телефонных разговоров советских граждан.

Важнейшие события в истории страны часто происходили на основе телефонных распоряжений Сталина, впоследствии и других руководителей. Следует подчеркнуть, что подобная практика укоренилась на всех уровнях партийно-государственного аппарата, Пользуясь «телефонным правом», даже мелкий чиновник всегда уходил от ответственности за свои распоряжения.

Новые типы источников, наряду с традиционными (вещественные, лингвистические, устные и фольклор, письменные и пр.), значительно расширили источниковую базу исследовательской работы. Одновременно все еще молено наблюдать невостребованный потенциал не только новых типов источников, но и традиционных. Например, теория источниковедения неизменно подчеркивает обширность и значимость вещественных памятников. Вещественные источники охватывают огромный комплекс предметов и сооружений, которые в большинстве своем являются объектом непосредственной практической деятельности общества. Речь идет об огромном мире окружающих нас предметов.

Однако ни теория, ни практика источниковедения пока еще не могyт дать конкретных рекомендаций об использовании в исторических исследованиях вещественных источников.

В этом отношении представляют интерес исторические изыскания известного русского ученого-экономиста А.В. Чаянова, ко508

РАЗДЕЛ 3 торый весьма плодотворно изучал историю Москвы. Чаянов, рассказывая в лекциях о Москве о значении архивных и иных материалов, подчеркивал, что главным источником остается город: его улицы, площади, дома, - а следовательно сама архитектура.

Представляя проект экспозиции музея «Старая Москва», Чаянов в основу своей схемы положил, условно говоря, «архитектурный» принцип. Составляя «ситуационные» планы, Чаянов в первую очередь использовал топографические чертежи, а также строительные книги, ни на минуту не забывая о внешнем облике города. На плане Москвы, составленном им в 1920 г., нанесены здания и кварталы. «Архитектурное» кредо Чаянова применительно к познанию истории доминировало. Это выразилось не только в выборе тем исследования и отборе источников, но и в реконструкции исторических ситуаций и в понимании самой истории.

Именно самой истории, а не истории архитектуры и далее не истории города.

Далее развитием сюжета мог бы стать разговор о прочих многочисленных и разнообразных предметах, которые постоянно окружают человека. Как заметил знаменитый Шерлок Холмс, «вещи могут рассказать о людях больше, чем люди о вещах». Однако осуществить это в рамках учебника невозможно.

Эпоха накладывает свой отпечаток на язык общества. Слова и отдельные речевые обороты точно выражают дух своего времени. Поэтому данные языка, или лингвистические источники*, существенно помогают изучить ту или иную эпоху.

Советская действительность породила новый язык. Незаметно в быт вторгались и занимали прочное место странная терминология и чудовищные аббревиатуры: Чеквалап (Чрезвычайная комиссия по заготовке валенок и лаптей), Рабочкомсод (Всероссийский рабочий комитет содействия организации социалистического сельскохозяйственного производства при ВЦСПС). Были еще горемы (головные ремонтно-восстановительные поезда), губтрамоты (губернские транспортно-материальные отделы совнархозов). Был командюж (командующий южным фронтом), ружпульогонь (ружейно-пулеметный огонь), потельработники (работники почт и телеграфов). Организовывали теревсат (театр революционной сатиры). Можно напомнить диковинное сокращение ЗК (зе-ка), что означало «заместитель комиссара». Было еще множество учреждений и должностей, важных и не очень, со смешными сокращениями. Слова-обрубки чаще всего оказыва*В отличие от лингвистического источниковедения, изучающего внутреннюю структуру языка и его развитие, предметом лингвистических источников (как типа в классификации исторических источников) является история общества и его культуры.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА 509 лись недолговечными. Но некоторые из них врезались в память всем и навсегда: ЧК-ГПУ-МКВД-КГБ, КПСС, колхоз и др.

Уместно заметить, что аббревиатура - явление не исключительно советское. Прежде всего - это порождение канцелярского делопроизводства военного ведомства России в 1914-1917 гг.

Собственно война и подготовила условия для возникновения и распространения всяческих сокращений. Они появлялись и в других странах: CС, СД, гестапо, а также США, ООН, НАТО и пр.

Другое дело, что, пожалуй, нигде, кроме СССР, это явление не принимало столь широкие масштабы.

У А. Аверченко есть рассказ «Петербургский бред» о фантастическом случае, будто бы взаправду происшедшем с А.В. Луначарским.

Двое посетителей в кабинете наркома затеяли тяжбу о дровах: кому должны достаться березовые - Трепетуну или Перпетуну. В этой запуганной истории Луначарский не мог взять в толк, кто же эти таинственные Трепетуп и Перпетун: скаковые лошади, башкирские начальники или пишущие машины? Оказалось, Первый Петроградский университет и Третий Петроградский районный университет.

Но смех над сокращениями был неуместен, ибо все было серьезно. Изобретением новояза, т. е. нового революционного языка, занимались даже писатели. А все скопом выдумывали новые революционные имена. Появлялись Идлены, Владлены, Рэмы, а затем Сталины и далее Трактор Индустриевич1.

Новое и устойчивое значение получили старые слова и выражения: «насаждение» коммун и совхозов, «выкачка хлеба» из деревни и пр.

Все это можно квалифицировать однозначно: происходил грандиозный процесс преобразования русского языка в советский. Образ советского человека выразительно передавался через его речь, высвечивая все оттенки его сущности. И даже прекрасное слово «товарищ» превращалось в нечто серое, ходульное, ужасно бюрократическое и надолго замызганное.

Отдельное слово, словосочетание, выражение лишь одним своим появлением ярко высвечивали не только суть эпохи, но и конкретные ее отрезки. Представьте себе диалог двух дам: - Да за кого ты меня принимаешь? Что я тебе, какая-нибудь Живага? Предельно ясно, о ком шла речь, о чем и когда происходил разговор, и отношение собеседниц к событию. Даже примерно можно определить, к какому слою общества относятся эти дамы.

Скорее всего, это номенклатурные жены или «шестерки» совпартчиновников.

Иносказание или умолчание тоже были приметой времени.

Один из редакторов газеты «Советская культура» в начале «пере510

РАЗДЕЛ 3 стройки», например, писал: «Лет десять назад написал я заметку о выставке икон в Музее имени Рублева. Помню, главной моей заботой было избежать употребления слова «икона»: оно, как и слово «церковь», считалось у нас в редакции запретным и подлежало беспощадному остракизму. Я писал о «старинных досках», о «памятниках древней живописи»... Каждый из нас, заполняя анкету, мог бы в графе «какими языками владеете” написать - эзоповым»2.

Популярная в 30-е годы киноактриса Т.К. Окуневская на вопрос журналиста, когда она закончит свою книгу, ответила: «Я бы ее давно уже закончила, если бы не Горбачев. Он мне все испортил своей гласностью. Я писала-писала - так старалась, чтобы все рассказать нашим любимым эзоповским языком. А тут выяснилось, что теперь нужно писать как раз наоборот»3.

Много невероятной несусветицы несли лозунги, плакаты, призывы партруководства, ежедневно, ежечасно и повсюду наставлявшие нас по жизни. И только народный юмор вносил веселое оживление в эти напутствия (буквально, ибо многие лозунги, плакаты находились на дорогах), переиначивая их: «Да здравствует великий советский народ - вечный строитель коммунизма!».

Лозунги появились в прошлом веке, однако широчайшее распространение они получили в XX в., по форме и содержанию перерастая в рекламу. Их можно рассматривать как новый вид источников.

Реклама, заполнившая телевидение, как и иностранные сериалы, оказывает колоссальное воздействие на население, порой самым неожиданным образом.

Не иначе как проявлением технического и культурно-бытового прогресса можно рассматривать появление в глухой, далекой деревне котов по кличке Мейсон, которые напрочь вытеснили Васек, Барсиков, Пушков и пр. Коты к тому же и сами демонстрировали торжество передовой технологии питания, предпочитая, как «новое поколение», «Вискас» всякому корму «с нашего стола».

Структура языка, его яркость или, наоборот, бедность и тусклость отражают внутренний мир человека. И если письмо какоголибо крестьянина или рабочего - их личное дело, то совсем иное значение приобретает язык вождей. А наши лидеры вносили в язык много своеобразия. Особенно они отличались по части необычности ударений: хрущевская «мoлодежь», брежневский «развитoй социализм», горбачевские «мы'шление», «нaчать», «усугyбить», «влoжить» и пр. Незабываемо его знаменитое «ху есть кто?». Достойна удивления «Мария» (так он называл республику Мари-Эл). Он так и не научился правильно выговаривать слово «Азербайджан», произнося его как «Арзебажан».

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА 511 Или более свежие примеры из постсоветской жизни. Премьер-министр B.C. Черномырдин как-то заявил: «Я бы не стал увязывать эти вопросы так перпендикулярно. Мы продолжаем то, что мы уже много наделали»4. Газета публиковала перлы Б.Н. Ельцина: «Мы с Черномырдиным или врозь, как там придется, по лицам будем приглашать и спрашивать: в чем дело? Не вообще, понимаешь, а пригласил человека и спрашиваешь: ну как ты, министр, работаешь? Он говорит: да ничего. Ну давай дальше»5.

Специфика разговорной речи и того и другого схвачена настолько верно, что, если бы даже они этого не говорили, верится, что могли бы что-нибудь произнести в таком роде.

Эти особенности разговорной речи, естественно, не отражены в печатных текстах (они выправлены редактором) и зафиксированы только в звукозаписи. Вот вам пример важности такого источника, как аудиоматериалы, которые, однако, не все сохраняются.

Неграмотная речь - просто невежество, неграмотная речь вождя - оскорбление языка и народа. И наоборот, культура речи руководителя государства - гордость нации. Но такого у нас не было.

Дурной пример заразителен, большого начальства - особенно. Лингвистические перлы руководства вносили сумятицу, и люди уже не знали, где правильно ставить ударение в словах давно знакомых и привычных.

И вся эта мрачная и в то же время веселая чепуха, как термометр, определяла время, уровень национальной культуры и бескультурья тех, кто нами правили.

Изложенным, естественно, не ограничивается значение лингвистики в источниковедении. Например, для раскрытия содержания некоторых документов, особенно личного происхождения, большое значение имеет знание жаргона (сленга), т. е. слов и выражений, употребляемых людьми определенных возрастных групп, профессий или социальных слоев6.

Читая «Словарь блатного воровского жаргона» Д.С. Балдеева, дивишься обилию давно знакомых слов, о происхождении которых люди обычно и не подозревают. Тюремный фольклор (особенно песни), как, видимо, и тюремный жаргон, плотно вошли в наш быт и сознание. А как же иначе могло быть в стране, в которой половина населения сидела, а вторая стерегла сидевших? Таким образом, жаргон, сленг - «категория» языка очень живая, подвижная.

Полноправным источником стали фонодокументы, в частности записи воспоминаний на магнитную пленку. Центральный государственный архив фонодокументов, сравнительно недавно об512