Раздел 1 несохранившихся - редакциях она доходила до 30-х годов XVI ц.

Позднейшие редакции были доведены сначала до 1541 г., а затем до 1560 г. В основу Воскресенской летописи положен Mосковский летописный свод 1508 г.

К концу 50-х годов XVI в. относят появление Летописца начала царств, составленного, видимо, при непосредственном участии Л.Ф. Адашева. Он охватывает небольшой период времени с 1533 по 1556 гг. - и освещает преимущественно две темы: укрепление «самовластия» Ивана IV и присоединение Казани. Основные идеи Летописца близки официальным идеологическим установкам начального периода правления Ивана Грозного. Существенно отредактированные тексты Летописца были использованы при составлении последних двух томов Лицевого свода.

Никоновская и Воскресенская летописи представляют вполне оформившуюся единую русскую официальную летописную традицию. Эти качества и определяют, прежде всего, характер и трактовку сохранившихся в них сведений и, следовательно, отношение к ним исследователя, изучающего по этим летописям историю конца XV - первой половины XVI в. В таком унифицированном виде общерусское летописание просуществовало до (60-х годов XVI в., пока резкие перемены в годы опричнины не привели сначала к срочной переработке официальной летописи, а затем и к полному ее прекращению.

В начале 60-х годов XVI в. только что составленный новый список Никоновской летописи (Патриарший) был использован для создания Степенной книги царского родословия - своеобразного литературно-исторического произведения, само появление которого свидетельствовало об определенных изменениях в подходе к историческому материалу и разложении летописного жанра.

Составленная в окружении митрополита Макария (возможно, митрополитом Афанасием), Степенная книга объединила летописные и агиографические тексты и дополнила их устными преданиями. Называется книга так потому, что весь ее текст был разбит на 17 «степеней» (ступеней), по которым как бы двигалась история Русской земли. Основная идея - представить русскую историю как деяния святых московских государей и их предков. Цель создания Степенной книги определила отношение се автора к историческому материалу: он не отличается точностью и достоверностью. Степенная книга оказала большое влияние на последующие исторические и публицистические произведения, хотя источниковедческая ценность приводимых в ней сведений крайне мала.

Самым крупным летописно-хронографическим произведением средневековой России стал так называемый Лицевой свод ИваИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 211 на Грозного («иллюстрированная редакция Никоновской летописи», как называл его Л.Л. Шахматов). Эта «историческая энциклопедия XVI в.» (А.Е. Пресняков) состоит из 10 томов, почти каждая из страниц которого украшена миниатюрами (всего более 16 тыс. миниатюр). Три первых тома посвящены всемирной истории, а последующие семь - русской. Они создавались в царской кпигописной мастерской при соборном храме Покрова Богородицы в Александровской слободе в течение почти целого десятилетия - с 15G8 по 1576 г. Сложность изучения Лицевого свода, и частности, заключается в том, что в настоящее время его тома хранятся в разных рукописных хранилищах страны: Хронограф ГИМ («Музейский сборник»), Синодальная летопись («Никоновская с рисунками») и Царственная книга - в рукописном отделе Государственного исторического музея (Москва); Хронограф БАН и два тома Древнего летописца («Остермановский летописец») - в Библиотеке Академии наук (Санкт-Петербург); Хронограф ГПБ, Голицынский, Лаптевский и Шумиловский тома - в Национальной публичной библиотеке (Санкт-Петербург). Будучи единым целым, они освещают историю от сотворения мира до 7075 (1568) г. Том, содержащий начальную русскую историю (изложение начинается с событий 6622/1114 г.), отсутствует. Последние два тома - Синодальная летопись и Царственная книга (переработанная копия Синодальной летописи) - содержат две редакции описания одних и тех же событий, связанных с началом царствования Ивана IV. И в том и в другом томе па полях сделаны скорописные редакторские записи. Это послужило основанием для популярной в свое время гипотезы Д.И. Альшица о двукратном редактировании их самим царем.

Однако скрупулезное сличение палеографических примет обоих томов позволило Б.М. Клоссу прийти к выводу, что редактировался том лишь однажды, но при переплетении черновые и перебеленные листы оказались перемешанными - часть листов Синодальной летописи попала в Царственную книгу.

Очевидно, по завершении работы над последней - наиболее злободневной - частью свода она была представлена на рассмотрение царю и вызвала его неудовольствие. Первоначальный текст был «отрецензирован» в уже готовом варианте рукописи, с выполненными в чернильном очерке, но не иллюминированными миниатюрами. Приписки внесены в первой половине 70-х годов XVI в., и основывались они, несомненно, на каких-то письменных источниках. Сохранившиеся пометы редактора Лицевого свода дают полное представление о том, как заказчик (в качестве которого, очевидно, выступал сам царь) контролировал во второй половине XVI в. работу летописцев и миниатюристов.

212

РАЗДЕЛ 1 Не только указывалось, как описывать или изображать то или иное событие, по и давались сами тексты, которые следовало внести в летопись (скажем, лишь из редакторских помет известно о так называемом боярском мятеже во время болезни Ивана Грозного в 1553 г.). Эти приписки - важный источник по истории политической борьбы XVI п. Основным и непосредственным источником для русских статей Лицевого свода стал список Оболенского Никоновской летописи: на его полях имеются восковые отметки точно в тех же местах, в которых в Лицевом своде расположены миниатюры. В качестве дополнительных источников использовались Воскресенская и Новгородская IV летописи, Степенная книга и Летописец начала царств. Хронографическая часть Лицевого свода опиралась на Чудовский и Академический виды Еллинского летописца II редакции, дополненные текстами Русского хронографа, Хроники Георгия Амартола (возможно, в составе Еллинского хронографа I редакции), а также «Иудейской войны» Иосифа Флавия. Причины прекращения работы над Лицевым сводом неизвестны.

Неизвестны и причины прекращения существования летописи как жанра исторического повествования. Лицевой свод стал последним общерусским сводом. После него летописная традиция угасла. И хотя в XVII - первой половине XVIII в. продолжали вестись местные и частные записи, внешне напоминавшие летописи, они уже не могут дать и не дают общей картины истории страны.

Автор этих строк выдвинул гипотезу о том, что летописи зародились и бытовали как своеобразные «книги жизни» («книги животные» или «книги вопросные»), которые должны были быть предъявлены на Страшном Суде. Они составлялись начиная с 30-х годов XI в., непосредственно накануне конца времен (который пытались более или менее точно рассчитать) в качестве «официального» доказательства раскаяния того или иного лица в совершенных им грехах либо, наоборот, подтверждения его греховности и «окаянности». Если это так, то становится ясным, почему по истечении 7000 (1492) г., когда эсхатологические ожидания на Руси достигли кульминации, летописание как вид исторических источников довольно резко меняет свой характер, а после 7077 (1569) г., в котором видели последнюю ближайшую дачу наступления конца света, вообще прекращается. Можно тогда объяснить и многие моменты, избранные для составления новых летописных сводов и их редакций: большинство из них совпадает с предполагаемыми датами Второго пришествия (годы совпадения Благовещения и Пасхи - так называемая кириопасха, а также рассчитанные по тем или иным основаниям, на ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 213 которых мы не будем останавливаться, 1037-1038, 1492, 1499, 1562 гг. и др.). Возможно, с этим связано и особое отношение к летописям. Известно, например, что Никоновская и другие летописи, «написанные и хранимые в секрете», как отмечал Джером Горсей, наряду с прочими сокровищами, составляли часть царской Казны и, видимо, рассматривались как государственное достояние. Впрочем, наша гипотеза не отрицает возможности иных мотивов составления того или иного летописного свода.

Как бы то ни было, после прекращения летописания, т. е. с 70-х годов XVI в., по образному выражению А.Л. Севастьяновой, «на долю историка политической жизни остаются крохи со стола историка-экономиста да наблюдения далеко не беспристрастных иностранцев»31.

Неофициальное летописание Наряду с официальным общерусским летописанием существовали летописи, составлением которых занимались частные лица. Такие летописи не имели официального характера и подчас, противостояли великокняжеским сводам. Существование неофициального летописания во второй половине XV в., так же как и великокняжеских летописей того времени, было открыто А.Л.Шахматовым.

Один из примеров независимой местной традиции дает Ермолинская летопись (составлена в XV в.; список начала XVI в.).

В ряде случаев она поражает «своей оригинальностью» (А.А. Шахматов). Ее сопоставление с близкими ей Сокращенными сводами (Погодинский, Мазуринский и Соловецкий виды Сокращенного летописного свода 1493 г. - всего 13 епископ) и Устюжским летописцем позволяет говорить о том, что псе они восходят к общему протографу. Им является севернорусский свод 70-х годов XVв., созданный, по всей видимости, в Кирилло-Белозерском монастыре. Наряду с московским великокняжеским летописанием (Московские своды 1472 и 1479 гг.) в его основу положены новгородские летописи и какой-то ростовский или суздальско-ростовский источник. Составление севернорусского свода именно в Кирилло-Белозерском монастыре подтверждается несколькими аргументами. Прежде всего, судя по содержанию, он не мог быть официальной летописью ростовских архиепископов (как считал А.Н. Насонов). Кроме того, составители свода проявляли повышенный интерес к истории северных, «заволжских» районов Ростово-Суздальской земли, где и был расположен монастырь. Наконец, его текст был использован при составлении в Кирилло-Белозерском монастыре сокращен214