3. Атрибуты психического

Описание психической реальности, осуществленное в предыдущей главе посредством указания на ее атрибутивные при­знаки, нуждается в дополнении по крайней мере в двух отношени­ях. Во-первых, требуется дать ответ на вопрос, является ли пред­ложенный набор признаков в каком-либо смысле полным. Во-вто­рых, желательна и некоторая более развернутая характеристика указанных атрибутов на конкретном историческом материале. Ут­вердительный ответ на первый вопрос может быть дан с опорой на уже использованный выше метод пентабазиса. При этом жела­тельно дополнить компоненты исходного вербально-графического высказывания признаками гармонического целого:

Энергия,

соподчиненность Информация, соразмерность

Единство,

субстанции

Время, повторяемость Пространство, уравновешенность

Тогда совокупность атрибутов психической реальности может быть упорядочена следующим образом:

Интенциональность Субъектность

Субстантивированность

Рефлексивность Эвидентность

Поясним смысл приведенных категорий:

субстантивированность — свойство психических явлений быть представленными в сознании в форме самодостаточных образований;

эвидентпость — свойство самодостоверности сознания в целом и отдельных психических феноменов;

рефлексивность — способность (свойство, атрибут) психики отображать в себя свои собственные состояния;

интенциоцальность — саморасщепляемость и последующая векторизованность психических феноменов в зависимости от соподчиненности разграниченных уровней психической реальности;

субъектность — самопорожденность, генерированность осоз­наваемых явлений, в том числе психическими структурами.

Предложенный ответ, возможно, покажется излишне катего­ричным. Но здесь, конечно, речь идет не о том, что указанные признаки исчерпывают описание психической реальности. Можно лишь предположить, что с точки зрения принятого под­хода к ее описанию процессом вычленения совокупности (систе­мы) этих свойств завершился определенный исторический ви­ток в развитии психологической науки, демонстрирующей отно­сительно высокую связность указанных атрибутов.

Что касается варианта решения второй задачи, то он будет по­следовательно изложен в соответствующих параграфах главы.

3.5. Имманентная психического субъектность

Фундаментальной характеристикой человеческого бы­тия является то, что оно в той или иной степени осмысленно. Восп­ринимаемые нами поступки других людей, события, в которых участвуют люди, вещи, которые ими произведены, предстают пе­ред нами как свидетельства их внутреннего мира, как его обнару­жение. Мы убеждены, что тот смысл, который все это имеет для нас, в значительной степени и в большинстве случаев аналогичен смыслу, который присутствовал в сознании произведших (создав­ших) их людей. На уровне повседневного опыта мы достаточно уверенно дифференцируем ситуации одобряемого, понятного и неодобряемого, непонятного для нас поведения. Причем сам фено­мен понимания (наличие потребности понимать) отчетливее осоз­нается нами в ситуациях его нарушения. В этом смысле симптома­тично, что авторы, изучающие или описывающие этот феномен, склонны,, чтобы акцентировать значимые, по их мнению, момен­ты, занимать утрированно отстраненную точку зрения. Так, известные современные американские авторы Д.Видср и Д.Циммерман одну из своих работ начинают с изложения позиции инопланетно­го социолога, прибывшего на Землю для проведения исследований. С инопланетной точки зрения поведение людей характеризуется следующим: а) контактируя между собой, они постоянно сопро­вождают это самоописаниями: влюбленные говорят друг другу о своих чувствах; пациент рассказывает врачу о своих ощущениях; мать говорит ребенку о том, что она испытала, узнав о его поступ­ке, и т.д.; б) наличие согласованных самоописаний (подтвержде­ние их сходства) ведет, как правило, к интенсификации общения, к насыщению его самоописаниями; в) предлагаемые самоописания часто оспариваются, взамен их выдвигаются альтернативные; г) самоописания включают описываемые явления и объекты в раз­личные контексты, которые в свою очередь выступают элемента­ми тех же самых контекстов.

В целом можно сказать, что люди стремятся к достижению взаимопонимания, которое включает в себя понимание самих себя и других. Что же из себя представляет феномен понимания сам по себе? Чтобы прояснить для себя ответы на эти вопросы, обратимся к некоторым представлениям (темам), развитым в концепциях В.Дильтея (1833 — 1911), Э. Гуссерля (1859 —1938), А. Шюца.

Впервые анализ феномена понимания занял центральное место в концепции В.Дильтея. Поставленную перед собой задачу Дильтей рассматривал как продолжение начатой Кантом критики по­знания, но она должна была, по его мнению, стать критикой ис­торического разума. С точки зрения Дильтея, у субъекта, имев­шегося в виду Кантом, "в жилах течет не настоящая кровь, а разжиженный флюид разума, как голой мыслительной деятель­ности". Подлинный же субъект, являющийся творцом обще­ственно-исторической реальности, ее составной частью и субъек­том ее познания, есть носитель многообразных способностей и стремлений, существо чувствующее, действующее. "Новая кри­тика разума: 1) должна исходить из психологических явлений и побуждений, из которых закономерно возникают искусство, ре­лигия и наука; 2) она должна анализировать эти системы как ес­тественные продукты, выкристаллизовавшиеся из многообразия первоначально данного опыта". Если естествоиспытатель исходит из рассмотрения природы как находящейся вне его реальности, воздействующей на него, вызывающей изменения в его духовном мире, то трансцендентальный философ считает внешний мир данным лишь в целостности его сознания. Трансцендентальная философия базируется на внутреннем опыте. "В нашей целост­ной волящей, чувствующей, представляющей сущности внешняя действительность дана одновременно и так же достоверно, как наша собственная самость, т.е. как жизнь, а не как голое представ­ление". Сознание Я и осознание мира как реальности, независи­мой от нас, рождаются в живом опыте воли. Схема познания ре­альности внешнего мира такова: воление произвольное дейст­вие опыт сопротивления этому действию. Через опыт ограничения произвольности интенций обнаруживаем наличие противостоящей человеку реальности. Познание внутреннего ми­ра другого человека осуществляется и как умозаключение по аналогии, и как со-чувствие, со-переживание. Таким образом, в действительности обнаруживаются сущности троякого типа, которым соответствуют равнодостоверные переживания трех типов: пере­живание Я, переживание другого Я, переживание наличия не-Я (внешней и самостоятельной по отношению к Я реальности). Эф­фект понимания сопровождает обнаружение Я.

Феномен понимания является предметом психологии, но это должна быть психология особого рода, как ее впоследствии назвал Шпрангер, "понимающая психология". Общим пороком сформи­ровавшихся к его времени психологических направлений, по мне­нию Дельтея, является некорректная методология. Психологи пы­тались изучать психическую реальность, не проводя различий между объектами естествознания и объектами психологии, одними и теми же методами. В результате рождались психологические концепции, с точки зрения которых целостный человек строился из гипотетических элементарных единиц: ощущений, восприятий, представлений. По Дильтею же, "человек, предшествующий исто­рии и обществу, есть фикция генетического объяснения; объектом здравой аналитической науки должен быть индивидуум как часть общества". Материал, из которого построен индивидуум, дан в со­циальных связях. Сами же эти связи непосредственно и достовер­но даны во внутреннем опыте, где душевная жизнь предстает в своей изначальной целостности.

В противоположность внешнему восприятию внутреннее за­ключается в прямом усмотрении, в переживании, как оно дано непосредственно. Предмет психологии — душевная жизнь. Ду­шевная жизнь составляет подпочву познания, поэтому познание может изучаться лишь в связи с происходящими в ней процесса­ми. Истинный путь познания — не путь конституирования, он ведет лишь к вероятностному знанию, а путь описания и анали­за. Индивидуум и социальные связи — это грани одной и той же реальности, они взаимно обусловливают друг друга. Обществен­ные связи конституируют индивидуум, а индивидуум, понимае­мый как целостность жизни, вместе с другими индивидуумами конституирует общество. "Игру взаимодействий в нем мы сопереживаем силами всей нашей сущности, так как мы сами, изнут­ри, в живом беспокойстве познаем состояния и силы, из которых строится его система".

Самопознание и познание других взаимодополнительны. Более того, самопознание в значительной мере основывается на позна­нии (понимании) других. "Внутренний опыт, в ходе которого я уг­лубляюсь в свои собственные состояния, никогда не дает мне воз­можности осознать свою индивидуальность. Только сравнение се­бя самого с другими дает мне знание индивидуального во мне". Человек только тогда получает доступ к себе, когда способен от­нестись к себе как к другому. Процесс, в котором душевная жизнь познается через свои чувственно данные проявления, и есть процесс понимания. Доступ к пониманию другого мы пол­учаем благодаря тому, что им переживаемое целиком и полно­стью выражается. Выражение — это не знак переживания, а его полная объективация (репрезентация). "Выражение может ска­зать о душевной жизни больше, чем любая интроспекция. Оно поднимается из глубин, недоступных свету сознания... Пережи­вание — это жизнь в ее конкретности". И именно в понимании перед нами открывается жизнь. Объективации включают в себя не только то, что выражается намеренно, но и то, что выражает­ся непреднамеренно. Дильтей выделяет три класса жизненных проявлений.

В первый класс включены понятия суждения, умозаключения. Они входят в состав науки, и основой является их истинная харак­теристика, соответствие требованиям формальной логики. "Суж­дение для того, кто его высказывает, и для того, кто его понимает, — одно". Элементы этого класса дают возможность полного понима­ния, но относящиеся к нему выражения не дают представления о субстрате логических процессов, т.е. о самой душевной жизни.

Во второй класс включаются действия. Для действия не харак­терно намерение сообщить что-либо, но тем не менее такое сооб­щение в нем содержится. "Отношение действия к духу, который в нем выражен, закономерно и допускает правдоподобные предпо­ложения о нем". Здесь принципиальным является то, что это правдоподобные предположения. "Действие по какой-то решаю­щей причине может выделяться из полноты душевной жизни как одна из ее сторон. Как бы ни было оно обдумано, оно выражает лишь часть нашей сущности". Действие квалифицируется в кате­гориях целесообразности/нецелесообразности. Третий класс жиз­ненных проявлений — это выражения переживания в собственном смысле слова. Такие проявления "возникают из потребности как-то выразить движение души, представить их самому себе или сооб­щить другому. Это и есть область собственно понимания".

Зинченко В.П. Размышления о душе и ее воспитание // Вопросы философии,

2002. _ № 2. – С. 132-133.